The Awakened Sleeper

      Пока Лили спешила встретиться с Северусом, Крессида мчалась обратно в Большой Зал, чтобы рассказать Сириусу о том, как разворачивается их план. Когда она подошла к Сириусу, она заметила, что он и его друзья собрались вместе, очень напряжённо ведя беседу. — …так что через несколько дней, думаю, я закончу свою часть Карты, — прошептал очень взволнованный Питер. — Вы можете в это поверить? Она почти готова! — Вы знаете, что мы сможем делать здесь? Да всё, что захотим! — усмехнулся Сириус; его глаза блестели. — Мы будем легендами! — Ты можешь быть легендой, если захочешь, но, пожалуйста, не упоминай моё имя в учебниках истории, — сказал Римус. — Не пойми меня неправильно, карта будет отличной, но такие люди, как я, не могут позволить себе быть печально известными. — «Печально известный Сириус Блэк…» — Сириус призадумался на мгновение. — Хорошо звучит, приятель.       В этот момент Крессида похлопала Сириуса по плечу и сказала: — Могу ли я поговорить с «Не-очень-известным Сириусом Блэком», пожалуйста?       Все три парня сидели на своих местах с таким видом, будто их только что поймали за кражей лакомств из Сладкого королевства. — П-привет, Крессида, — пролепетал Питер. — Привет, — сказала Крессида; её улыбка выглядела дьявольски привлекательной, становясь всё шире. — Как вы, господа, проводите этот прекрасный вечер? — Просто превосходно. Как долго ты подслушивала нас? — спросил Сириус, медленно поворачиваясь лицом к Крессиде. — Достаточно долго, чтобы знать, что ты что-то задумал. Не волнуйся, — сказала она, глядя на взволнованное лицо Сириуса, — это и также достаточно, чтобы совершенно запутаться, — Крессида быстро глянула на стол Гриффиндора. — А где Джеймс? — Он сказал, что тренировка по Квиддичу вымотала его, так что он уже спит, — сказал Римус.       Крессида кивнула. — Теган сказала, что он всю тренировку кидал Бладжеры в её сторону. Думаю, было немного утомительно, раз уж Охотник некоторое время выполнял работу Загонщика. — Хоть я и наслаждаюсь этим бессмысленным разговором, так же как и люди рядом, — начал Сириус, — но мы были заняты кое-чем, пока ты не прервала нас. Так что если тебе нужно поговорить со мной, то начинай. — Ах, прости, — ответила Крессида, её голос сочился сарказмом. — Я просто подумала, что ты захочешь узнать о том, что мы обсуждали на прошлой неделе. — она развернулась и стала уходить. — Полагаю, я ошибалась, — прикрикнула она через плечо. — Чёрт возьми, — пробурчал Сириус. Он повернулся к Римусу и Питеру. — Мне нужно отлучиться, мы работаем вместе над кое-чем. Закончим наш разговор в общей комнате позже, хорошо? — Конечно, Сириус, — сказал Питер. — Думаю, тебе следует поторопиться. — Увидимся!       Сириус так рванул к Крессиде, что его мантия вздымалась за ним. Он остановился, когда увидел, что она сидит у подножия лестницы и ждет его. — Я уже собиралась уходить, — парировала Крессида. — Почему ты просто не сказала мне о чем хотела поговорить, когда подошла? И зачем заставлять меня бегать за собой? — Сириус с недоверием уставился на Крессиду. — Я просто прервала ваш маленький разговор. Я не хотела быть совсем грубой, — без интереса произнесла Крессида, рассматривая свои ногти. — Что касается того, что ты побежал за мной, — она подняла свой взгляд на Сириуса, её карие глаза были полны веселья, — мне нужно было преподать тебе урок. — Ну, тогда ты должна просветить меня, — Сириус сел рядом с Крессидой. — Итак, какой урок я должен выучить? — Не злить Крессиду Корвин, особенно когда ты что-то хочешь от неё. — Это очень важный урок, — Сириус убедительно кивнул. Ухмыльнувшись, он спросил: — Вы примете мои извинения, мисс Корвин? — Извинения приняты, мистер Блэк, — сказала Крессида. Они показательно пожали друг другу руки. Девушка посмотрела на руку, которую держала в своей собственной, и уставилась на неё так, будто пыталась запомнить, как она выглядит. — У тебя необыкновенно опрятные руки для шестнадцатилетнего подростка.       Сириус забрал свою руку назад и рассмотрел её. — Моя мать ненавидит грязь. Когда я был младше, меня не пускали в столовую, если на мне было хоть одно пятнышко. Так что я должен был тщательно вымыться прежде, чем прийти на ужин. Полагаю, старые привычки трудно забываются. — Твоей маме не очень бы понравилась моя мать, — Крессида улыбнулась, когда вспомнила о своей матери. — Философия моей мамы заключается в том, что дети не будут детьми, пока они не будут грязными.       Сириус внимательно посмотрел на Крессиду, любуясь радостью на её лице. В то же время он чувствовал лёгкую зависть. — Ты скучаешь по ней, не так ли? По своей матери. — Конечно, скучаю! — воскликнула Крессида, озадаченная его странным вопросом. — А разве ты не скучаешь по своей? — Чёрт, нет! Я с нетерпением жду того дня, когда я смогу уйти от неё. Не смотри на меня так, — сказал Сириус, заметив ошеломлённое выражение лица Крессиды, — она ужасная женщина, да и мой отец не лучше. Как только я повзрослею, я уйду оттуда навсегда. — Извини, Сириус, — пробормотала Крессида, отвернувшись. — Я не пытаюсь осуждать тебя. Просто я столько слышала о семье Блэков и о том, сколько ей лет. Я всегда думала, что вы были дружной компанией. Но, опять же, у каждой семьи есть свои проблемы, — Крессида вздохнула, повернулась к Сириусу и добавила, — даже, казалось бы, у счастливой. Поверь мне, я знаю по опыту.       Сириус увидел печаль в глазах Крессиды, и возникло непреодолимое желание обнять её. Желание успокоить её тем, что всё будет в порядке, даже если это неправда. Вместо этого, он сделал самое лучшее, что мог вообще сделать: он сменил тему. — Поскольку у тебя есть какая-то новая информация для меня, я полагаю, что ты разговаривала с Лили? — Она сказала, что будет обучать Джеймса после первого матча по Квиддичу! — лицо Крессиды незамедлительно засияло. — Скажи ему, что Лили ожидает, что он воспримет обучение всерьёз.       Сириус встал; он почувствовал, как онемели ноги, пока он сидел на холодной каменной ступеньке в течение последних нескольких минут. — Поверь мне, он определённо воспримет это всерьёз, — он протянул руку, чтобы помочь Крессиде подняться со ступеньки. — Спасибо, — сказала она, взяв его за руку. — Кажется, моя задница полностью онемела. Я слишком долго сидела на этой проклятой ступени.       Сириус смотрел на Крессиду, полностью ошеломлённый. Когда он, наконец, обрёл дар речи, он сказал: — Ты не тактичная. Вообще. — Тактичность не в моём лексиконе, — ответила Крессида, поднимаясь по лестнице. — Я говорю именно то, что у меня на уме. Жизнь слишком коротка, чтобы ходить вокруг да около, не думаешь? — Думаю, да, — Сириус последовал за ней. — Кроме того, — продолжала Крессида, — никогда не знаешь — возможно, это последний раз, когда я разговариваю с человеком, поэтому я уверена, что расскажу ему именно то, что думаю в этот момент, — меланхолия снова вернулась в глаза Крессиды. — У меня может и не будет другого шанса сказать это, понимаешь? «Здесь определённо есть какая-то история, — думал Сириус про себя. — Интересно, кто так сильно навредил ей?» — Я понимаю, о чём ты говоришь, Крессида. Но всё- таки это не такая уж и плохая идея, чтобы немного подумать прежде, чем сказать что-то, — он прошел мимо неё и продолжал подниматься по следующей лестнице. — Так или иначе, теперь, когда первая часть плана уже реализована, что мы делаем сейчас? — Ты избавляешь Джеймса от неприятностей. Лили убеждена, что он собирается сделать что-то глупое перед матчем по Квиддичу, чтобы просто выпендриться, — Крессида поспешила наверх по лестнице, чтобы помешать Сириусу идти дальше. — Это значит, что тебе тоже нужно держаться подальше от неприятностей.       Сириус закатил глаза. — Этот год быстро станет худшим в моей жизни. Мне никогда не было так скучно. Тем не менее, я готов принести жертву, если это осчастливит Джеймса. — Вы двое держитесь подальше от неприятностей, я удостоверюсь, что Лили заметит это, — подмигнула Кресс. — Я ещё я в следующем месяце устрою встречу в Хогсмиде. Ну, как звучит? — Звучит неплохо. Даже очень. А пока мы будем держать друг друга в курсе любых новых событий.       Крессида протянула руку Сириусу, чтобы пожать его руку. — Звучит как план!       Сириус пожал ей руку и держался за неё немного дольше, чем нужно. — У тебя тоже хорошие руки. Они нежные, но обманчивы. У тебя очень крепкая хватка.       Крессида немного сжала его руку и, хитро ухмыльнувшись, произнесла: — Что я могу сказать? Когда я вижу то, что мне нравится или хочется, я держусь за это и не отпускаю. — Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь? — уголок рта Сириуса слегка дёрнулся. — Э-э… это не то… ну, то есть… а-а… — фраза Блэка явно застала Крессиду врасплох. — Ты не так уж и плоха, Корвин, — рассмеявшись, ответил он и, наконец, отпустил её руку. — Кто-нибудь говорил тебе, что твой смех похож на лай собаки? — спросила Крессида. — Нет, ты первая. Но в этом есть смысл, хотя… — не договорив, Сириус оставил Корвин в одиночестве, уйдя в Башню Гриффиндора. «Есть смысл? — подумала Крессида про себя. — Я думала, что это было странно…»

***

      Когда Лили подошла к двери пустого класса, где они договорились встретиться, она обнаружила, что Северус сидит за столом и барабанит по нему пальцами. — Ты не мог бы прекратить это делать? — спросила Лили, вспомнив, что Северус сказал ей во время их первого совместного урока Зельеварения. — Это раздражает. — Ты опоздала. Мне нужно было как-то занять своё время, — не поворачиваясь, ответил Северус.       Лили улыбнулась. Она даже и не думала, что сможет вспомнить эти слова. — Я не опоздала, — сказала она, смотря на настенные часы. — Сейчас ровно шесть часов. — Рано — вовремя; вовремя — поздно, — Северус посмотрел на рыжеволосую. — Полагаю, родители забыли тебя научить пунктуальности.       Лили, тяжело вздохнув, подошла к столу. Когда она начала выкладывать свои книги и принадлежности, она сказала: — Северус, перестань. Ты здесь раньше, но тоже не имеешь ничего общего с пунктуальностью. — Правда? Ну, раз ты думаешь, что разбираешься во мне, почему бы тебе не сказать, почему я пришёл раньше? — Северус, ничто не доставляет тебе большего удовольствия, чем превосходить кого-то, — Лили скрестила руки на груди. — Ты пришел сюда пораньше, чтобы бросить пару колкостей. Признай это. — Я не признаю такого. Я верю в то, что пунктуальным быть важно. Это единственная причина, по которой я пришёл раньше, — он посмотрел на Лили, его правая бровь поднялась и была видна забава в его темных глазах. — Превосходить тебя вроде приятного бонуса. — Я помню, где-то читала, что люди, которые чувствуют необходимость постоянно заявлять о своем превосходстве, действительно пытаются скрыть, как они неполноценны глубоко внутри себя, — она взглянула на Северуса краем глаза и сказала. — Никого не напоминает?       Северус взял зелье, которое предоставил им профессор Слизнорт. Он поднёс флакон к свету, изучая крутящийся серебристый раствор. — Очевидно, ты имеешь в виду меня, и ты опять абсолютно не права. У меня нет комплекса неполноценности. Я не заявляю, насколько я превосходен, — он откупорил флакон и вылил несколько капель раствора в свой котел. — Моя работа говорит сама за себя. — Ты думаешь, что это не является заявлением превосходства? — Нет, это констатация факта. Но ответ на твой первоначальный вопрос — да. Напоминает некоторых Гриффиндорцев, которых я знаю — двоих в частности.       Лили тоже приготовила своё зелье и уже приступила к перу с пергаментом, чтобы делать заметки. — К сожалению, ты можешь быть прав насчёт этого, — сказала она, думая о выходках и шалостях, которые Джеймс и Сириус проворачивали в свое время в Хогвартсе. — Как бы я не наслаждалась нашим остроумным стёбом, но я должна настоять на том, чтобы мы прямо сейчас начали анализировать зелье. Это займёт не менее часа, и мне ещё нужно управиться с некоторыми делами. — Мы могли бы начать давным-давно, если бы кто-то не затруднился посмотреть на часы. — Ох! — воскликнула в отчаянии Лили. — Ты хочешь, чтобы я сказала, что опоздала? Ладно, Северус, я опоздала! Можем ли мы теперь продолжить, пожалуйста? «Я знала, что он будет себя так вести, — подумала она про себя. — Я ударю Крессиду за то, что из-за неё я не пришла сюда раньше!» — Конечно, — ответил Северус, явно довольный собой. — Предлагаю, чтобы каждый из нас выполнял свою собственную работу, а потом, когда мы закончим, мы сравним результаты. — Согласна, — Лили сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.       Они зажгли горелки под котлами и молча начали заниматься назначенным им зельем. Время от времени Лили слышала, как Северус невнятно бормотал, записывая что-то в своём блокноте. Спустя двадцать минут Северус снова сел и продолжил писать свои заметки. Лили ничего не думала об этом, пока не услышала, как что-то упало на пол. — Ты что-то уронил, Северус? — спросила Лили, всё ещё поглощённая своей работой. — Северус?       Когда она не получила ответа, она, наконец, подняла взгляд со своих заметок и увидела, что Северус опустился на стул и заснул; его пергамент и перо упали на пол рядом с ним. Лили попыталась разбудить его. — Северус, проснись! Проснись! — независимо от того, как сильно она трясла его, как бы громко она не кричала, Северус не просыпался. «Отчаянные времена требуют отчаянных мер», — подумала Лили. Она встала перед ним, подняла руку и резко хлопнула его по левой щеке. Громкий треск пощечины эхом разнесся по аудитории.       Разумеется, отчаянная мера Лили сработала. — Что, чёрт возьми, не так? — прорычал Северус, вскочив со своего места и поглаживая свою щёку, которая теперь неимоверно жгла. — Ты не просыпался! Я уже пыталась трясти тебя и кричать, но ты не реагировал. Я испугалась, поэтому я сделала единственное, о чём могла подумать. — Ты живёшь в ВОЛШЕБНОЙ ШКОЛЕ, и ударить меня по лицу было лучшим, что ты могла сделать?       Лили уставилась на Северуса, слишком ошеломлённая, чтобы говорить. Затем она согнулась в неконтролируемом припадке смеха. — Ой, прости! Ты прав — я должна была использовать свою палочку, — смогла сказать Лили сквозь смех. — Это не смешно! — довольно неубедительно крикнул Северус, как уголки его рта начали подрагивать. — О, да! Видел бы ты своё лицо! — с этим заявлением Лили опустилась на пол, когда начался новый приступ сильнейшего хохота. Увидев, как Лили катится по полу в смехе, Северус потерял последнее чувство самообладания и тоже начал смеяться. Когда она поняла, что он смеялся, Лили немного пришла в себя. — Ты смеёшься? Я бы никогда не поверила, если бы не увидела этого собственными глазами, — она хихикнула. — Было больно? С тобой все будет хорошо? — Конечно, это больно, но я не думаю, что одна пощёчина оставит мне шрам на всю жизнь. — Я имела в виду смех, а не пощечину, — сказала Лили, усмехнувшись.       Северус перевёл дух и сел. — Я, как и все, умею смеяться. — Ну, не знаю, Северус. Иногда ты ведёшь себя как бесчувственная машина, — Лили вытерла слёзы с глаз. — Просто потому, что я не забавляюсь легкомысленными вещами, как большинство людей, не означает, что я полностью лишён чувства юмора. Кроме того, в моей жизни не было ничего смешного, — как будто кто-то щелкнул выключателем, и всё веселье исчезло с лица Северуса. Сразу же заметив изменения в его поведении, Лили подумала, что лучше всего сменить тему. — Почему ты сегодня весь день засыпаешь? — спросила Лили, ее голос был полон беспокойства. — Ты уснул в классе, за обедом, сейчас. Что происходит?       Пару Слизеринцев спрашивали о сонливости Северуса. Тем не менее, это был первый раз, когда Снейп почувствовал, что вопрос был задан из искреннего беспокойства за его здоровье. Это нервировало, и он не знал, как реагировать на это. — Почему это тебя так сильно волнует? — спросил Северус. Он не осмелился взглянуть Лили в глаза, чтобы она не увидела, как он смутился. Он засуетился, подбирая предметы, которые упали, когда он заснул. — Тебе не нужно быть таким раздражительным со мной, Северус. Просто это не нормально вот так внезапно засыпать. — Ничего. Просто в последнее время я не высыпаюсь. Это пройдет.       Второй раз в тот вечер Лили разрывалась между тем, чтобы давить на проблему и держать рот на замке. — Может, тебе стоит пойти в больничное крыло, на всякий случай… — Это пройдет, — процедил Северус сквозь зубы. — Что ж, как скажешь, Северус, — пробормотала Лили и подошла к своему котлу, взяла перо с пергаментом, возвращаясь к анализу зелья.       После десяти минут работы в тишине, Северус выключил свою горелку. — Я думаю, мы можем сравнить заметки, — нахмурившись, сказал он. — Не уверена, что ты захочешь увидеть мои заметки. Думаю, я могла сделать что-то не так. — Почему ты так говоришь?       Лили выдохнула от разочарования и сказала: — Потому что, основываясь на работе, которую я проделала, это зелье содержит ингредиенты двух совершенно разных зелий, но не обладает свойствами ни одного из них. — Как обычно, утверждение, что ты сделала что-то не так, скорее всего, верно. Однако, я пришел к тому же выводу, что и ты, — Северус быстро выхватил записки Лили из её рук и положил их на стол рядом со своими. — Да… да… хм-м… — бормотал Северус, изучая записи. — Ты отметил, что зелье содержит некоторые составляющие Напитка Живой Смерти — следы асфодели и полыни, — сказала Лили, глядя в заметки Северуса. — Да. Я также выявил валериану. Я вижу, ты заметила, что в этом зелье больше валерианы, чем в Напитке Живой Смерти. — Там нет сока сопофорной фасоли, если я не пропустила его, — Лили указала на другую запись, которую она написала на пергаменте.       Северус покачал головой. — Нет, я тоже не нашёл никаких следов. Кажется, что у это какое-то зелье сна, но оно не такое сильно, как Напиток Живой Смерти. Седативные свойства сопофорной фасоли намного сильнее, чем седативные свойства валерианы. При увеличенном количестве валерианы сок сопофорной фасоли не нужен. — Не говоря уже о том, что они в таком большом количестве, вероятно, поместили бы кого-то в кому, — Лили усмехнулась Северусу. — Совершенно верно, — ответил Северус. — В нашем зелье также есть одни и те же ингредиенты, которые содержатся в Умиротворяющем бальзаме — чемерица и лунный камень. — Полагаю, можно с уверенностью сказать, что мы узнали, что у нас нет абсолютно никакого понятия, что это за зелье, верно? — Ну, по крайней мере, мы знаем немного больше, чем знали, когда начали, — сказал Северус, вручая обратно Лили её заметки. — Теперь мы можем начать исследования в библиотеке.       Лили взяла пергамент и, сложив, положила его в свой учебник по Зельеварению. — Почему бы нам не поработать над этим отдельно? Если кто-то из нас найдет что-то важное, мы обсудим это в классе. Если мы ничего не найдём через две недели, то мы встретимся снова и проведем день в библиотеке вместе, пока не найдем что-нибудь?       Пока она ждала ответа, Лили указала палочкой на зелье внутри котла, пробормотала «Эванеско», и зелье исчезло. — Ты ведь понимаешь, что это первые выходные в Хогсмиде? — спросил Северус. — Да, я в курсе. А что, у тебя уже есть планы? — Нет, ничего такого. А у тебя? — Я собиралась пойти в Хогсмид с Крессидой, но задание важнее, я уверена. — Рад, что ты правильно расставляешь приоритеты, — усмехнулся Слизеринец, убирая свои книги.       Лили собиралась остроумно возразить, но, заметив ярко-красный след, который оставила на его лице, передумала. — Мне очень жаль, что я ударила тебя. Тебе нужно что-нибудь приложить. Выглядит не очень. — Но тебе понравилось это делать, не так ли? — спросил Северус, осторожно прикоснувшись к щеке. — Нет, конечно! Я просто перепугалась, — Лили остановилась, когда заметила, что Северус смотрит на неё, недовольно подняв правую бровь. — Ну… может быть, совсем чуть-чуть, — тихо призналась она. — Так я и думал, — он повернулся и пошел к двери класса. — Кстати, — окликнул он через плечо, — ты была права — я пришёл сюда раньше, чтобы быть на очко впереди тебя. Спокойной ночи, Лили.       Лили стояла там, где и была, полностью ошеломлённая. «Я действительно наслаждалась этим вечером, — думала она. — Я так волновалась, что он будет злым со мной, что даже не думала, что он может быть хорошим. Чудеса никогда не прекратятся…»