Послания на руках

avay — only you. О том, как Ричи и Эдди решили поролить, и что из этого вышло. Детка: «Ричи, я хочу тебя». Я: «ОМГ, неожиданно, Эддс. Но я, эм, у бабушки сейчас немного и никак не смогу приехать, потому…» Детка: «Давай поролим?» Я: «ОМГ, ты знаешь, что такое ролить?» Детка: «идиот». «Да, знаю». «Ну что?» Я: «Ну ладно, давай попробуем. Э… а с чего начинать-то надо?» Детка: «думаешь, я знаю? пф, нет». «Давай представим, где мы. Где ты хочешь?» Я: «В реальности». «ну ладно, знаю-знаю, идиот». «На кровати..?» Детка: «Банально. Давай на кухне?» Я: «Не, го возле камина типа рОмантика, все дела». Детка: «А, ну давай тогда так». «Кто первый?» Я: «Мы сидим на пушистом ковре около камина, на тебе растянутый домашний свитер и спортивные штаны, но даже так ты мне кажешься самым красивым на этой чёртовой планете человеком. Мне хочется кричать о том, что ты невозможно идеальный и что такого не бывает, это нереально просто, но ты сидишь рядом со мной, рассказываешь какой-то забавный случай из собственного детства, а я не могу не улыбаться, потому что ты чёртово «прекрасно» на языке и пустота в мыслях. Я прерываю твой рассказ тем, что накрываю твои чёртовы губы, которые я так сильно люблю. Я хочу целовать их вечность, а может даже немного дольше, потому что я знаю, что через несколько десятков лет, когда мы будем старыми и уставшими от жизни, я буду целовать тебя, прижимая к себе. С тобой мне даже умереть не страшно, Эддс. Кажется, я говорю это вслух, а после опять целую тебя». Детка: «пыргапшвгтломыш». «АОАОАОАОАО АОРДЩРПВСЕОЛЛЛ» «ААААААААААААААААААААААААААА» Я: «С тобой всё нормально?» Детка: «Чёрт, я плачу, Ричи. Я. Просто. Плачу». «Помогите». Я: «упс…» Детка: «Я тоже люблю тебя, Ричи. С приходом тебя моя жизнь навсегда изменилась, но я нисколько не против этого. Потому что ты самый важный человек в ней, ты — это то, ради чего я дышу и всё ещё живу. В тебя невозможно не влюбиться, тебя невозможно разлюбить, потому что ты — самый весёлый, общительный и классный человек во всей вселенной. А ещё ты, конечно же, идиот, но это не имеет никакого значения, потому что я ЧЁРТ ВОЗЬМИ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ РИЧАРД МАТЬ ТВОЮ ТОЗИЕР О ГОСПОДИ ПЛАЧУ». Я: «…» «я тоже плачу, эддс». «я тоже». Детка: «Мне только что скинула адрес твоя мама, сказав, что сегодня семейный ужин, а она не понимает, где сейчас я». «Ричи, она идеальна». — Мама! — Ох, сынок, что-то случилось? макс корж — малиновый закат. О том, как Стэн и Билл отпраздновали Рождество. — Мама, я бы хотел пригласить Билла с его семьёй к нам на Рождество, можно? — Карла поджимает губы, не зная, что сказать. За этот год, когда её сын встречался с Биллом, она неплохо его узнала и даже смогла проникнуться симпатией, тем более, у него была прекрасная семья, с которой женщина подружилась. Но оставалась одна проблема — муж, который ненавидит геев и старается общаться с сыном как можно меньше. Карла пыталась с ним поговорить, но… но. — А как же отец? Стэн отмахивается, небрежно кивает вверх. Там, на втором этаже, в своём кабинете ужинает отец, который с того вечера практически полностью игнорирует парня. Он даже не поздравил его с Днём рождения, отрекаясь от собственного сына просто потому, что тот любит парня. И это так чертовски глупо, потому что Стэн всё так же его сын и после этого признания на самом деле не изменилось существенно ничего в самом парне, однако их отношения сошли на нет. — Мне всё равно, мам. Просто всё равно. Билла приходилось уговаривать около трёх дней, в то время как его отец и мать согласились практически сразу, так как им очень приятна была по общению Карла. Насчёт Генри — отца Стэна — они лишь неопределенно пожимали плечами, мол, лучше не будем о плохом. Конечно, они знали об этой проблеме и даже хотели поговорить с мужчиной, но натыкались на стену полного игнорирования. Хотя, это, наверное, лучше, чем злость. Парни накрывают на стол, в то время как Карла контролирует всё, попутно разговаривая с родителями Билла. Они выглядят так сплоченно и мило, что Стэн не может не улыбнуться. За окном хлопьями падает на дорогу и деревья снег, накрывая всё в округе белым одеялом, в гостиной сидят близкие люди, а самый дорогой стоит рядом, накладывает в формочки салаты, при этом гордо забрав салатовый фартук и нацепив на себя, сказав, что это неотъемлемая часть его образа. Закончив, они садятся за стол, начиная неспешно есть и продолжая разговор. Билл улыбается так широко и ярко, что Стэн не может хмуриться и переживать — внутри его сердце обжигает счастье и любовь. Уютная атмосфера, горящие гирлянды на ёлке и приятная полутьма от подсвечников. Но… Стэн слышит шаги на лестнице, поворачивается, встречаясь взглядом с отцом. Он идёт к столу, выглядя абсолютно спокойным и собранным. Взрослые замолкают, а Билл берёт своего соулмейта за руку, не желая, чтобы он расстраивался из-за слов собственного отца. Однако тот подходит к Стэну и обнимает его со спины, говоря: — Прости меня, сын. Я был таким глупым. Ты ведь любишь его, да? — поспешный кивок. — А это главное. Он любит тебя, — тут его взгляд поднимается — он смотрит прямо в глаза Биллу, ожидая, а тот лишь в ответ так же быстро кивает, немного смущаясь, — и это главное. Потому что я тоже люблю тебя. — он отпускает сына, подходит к родителям Билла, здоровается с ними, а после целует Карлу, извиняясь и перед ней. И в этот момент Стэн говорит: — Я постараюсь, папа. И понимает, что давно уже его простил. imagine dragons — impossible. О том, как Ричи и Эдди решили испечь оладушки. — Ричи, я хочу оладушки. Давай сделаем? Это была пятница, пять часов вечера. Впереди два дня полноценного отдыха и пятничный вечер, который парни по традиции решили провести с фильмами и вкусной едой. Они накупили печенья, пиццу и колы, но Эдди решил, что ему ещё нужны оладушки. Впрочем, у Эдди иногда такое случалось, потому Ричи отреагировал более, чем спокойно, говоря: — Ты умеешь их печь? — даже не отрываясь от видосиков с собачками в инсте. Эдди гордо поднял подбородок, упираясь руками в бока, после чего произнёс: — Вообще-то, да. И ты мне в этом поможешь. Чем он мог помочь, Ричи даже не знал, ведь в прошлый раз он спалил чёртовы пельмени, хотя это ещё нужно постараться сделать. А когда на третий раз у него получились не угольки, а яичница, она была такого отвратительного вкуса, что Эдди весь оставшийся день задавался вопросом: как, чёрт возьми, можно испортить яичницу? Пока Эдди смешивал сахар, муку и прочее, Ричи нашёл очередной профиль с собачками, показывая самые крутые видосики парню, на что тот лишь фыркал, но смотрел. — Ричи, включи сковородку и разогрей её. Ричи честно включил, удивляясь, что он ещё что-то может. Эдди натёр яблоки в смесь, взял большую ложку, повернулся к сковородке, а после посмотрел на Ричи, как на самого настоящего придурка, который не может ничего сделать. — Ну что? — Идиот. Масло налей. — Ааа! Хорошо! Эдди лишь закатил глаза, но улыбнулся. В конце концов они поставили первую партию оладушек на огонь, а Каспбрэк присел, ища в шкафчике деревянную лопатку, ведь так они будут лучше переворачиваться. Ричи не удержался — присел рядом, целуя своего соулмейта и чувствуя, как тот отвечает на поцелуй. От Эдди пахло яблоками и чем-то таким ещё домашним, что Тозиер просто растворялся. Он положил свои руки на талию, садясь на колени и притягивая к себе парня, закинувшего одну ладонь на плечо, а пальцами второй зарываясь в тёмные мягкие волосы. И это было так прекрасно и уютно, так мило и тепло, что Ричи не мог не улыбнуться в поцелуй, притягивая Эдди ближе. Они бы так и просидели, если бы не… — Твою мать! — Эдди быстро встал на ноги, кидаясь к сковородке с оладушками, а после, переворачивая их, выдохнул. — Ох, не спалили, это хорошо. Ричи, а всё из-за тебя, между прочим! Идиот! — Ага, знаю. Но ты меня любишь. Эдди улыбнулся, мягко целуя и в самые губы шепча: — Да.