Две крайности одной сущности

      Лит почти неделю всякими способами добивалась внимания Леголаса. Она, будто невзначай, попадалась ему на пути, даже в тех частях замка, где ее, по сути, быть не должно. К концу недели принц стал нервным и шарахался от своей гостьи, как от прокаженной. Лит бесилась. Лит изобретала проклятия. Лит поняла, что сердце Леголаса ему уже не принадлежит и вырвать его из цепких рук Тауриэль не удастся даже королю, смотрящему на эту влюбленность сквозь пальцы. Действительно, чем бы дитя не тешилось…       Трандуил, в свою очередь, изводил девушку клюквой, присылая каждое утро, а то и дважды в день, полные чаши этой дряни. Раздражение Лит росло прямо пропорционально с горкой ягод под окном. Наконец, девушка не выдержала пытки едой и решила раз и навсегда объясниться с Владыкой. Увы, поймать занятого короля оказалось нелегко. Он налетал на придворных, как тень, успевал и похвалить, наказать и даже шокировать, а потом так же стремительно исчезал, чтобы появиться уже в другом месте. Предсказать маршрут Трнадуила оказалось практически невозможно. Лит серьезно заподозрила короля в обладание какой-то неизвестной ей магией и пришла к выводу, что единственный шанс поймать неуловимого правителя — это подкараулить его возле спальни. В конце концов, спать должен даже такой занятой эльф.       Именно поэтому девушка устроила засаду возле покоев короля, благо точно знала где они расположены. К тому времени, как из-за поворота показался Трандуил, эльфийка успела изгрызть несколько горстей лесных орехов, утащенных из чьих-то покоев. Шелуха, дабы не выдавала засаду, была аккуратно упихана носком расшитой туфли под низ одного из гобеленов с изображением героических деяний то ли самого Владыки, то ли его предков.       Трандуил шествовал неспешно и важно, как умели ходить только эльфийские правители. Светлые волосы рассыпанные по плечам переливающимся водопадом, оттеняли сизый шелк одежд, богато расшитых серебром. За Владыкой волочился длинный шлейф, подбитый терракотовой, переливающейся тканью, точно повторявшей цвет листьев в его венце.       — Владыка! — Лит выскочила из своей засады с решимостью воина, вышедшего на истребление дракона.       Надо отдать должное королю — он даже бровью не повел, когда юная принцесса выскочила на него из темного угла. Только вопросительно склонил голову, ожидая пока девушка прояснит цель своего визита. Это спокойствие смутило Лит, но она не намерена была отступать.       — Владыка, мне нужно с Вами поговорить! — выпалила она и решительно зашагала к его покоям.       У короля не было большого выбора. Не объяснять же, в самом деле, что неприлично благородной леди в столь поздний час навещать личные покои мужчины. Вздохнув, Трандуил последовал за гостьей и вскоре они оказались в его спальне — очень, надо отметить, провокационном месте для разговоров. Владыка, на всякий случай, не решился снимать венец и длиннополую накидку, чтоб не сводить разговор в еще более неформальное русло. Да и за венец, откровенно говоря, побаивался ибо с Арвен станется обгрызть и эту версию царственной короны.       Лит, собираясь с мыслями, шагала вдоль окна. Каблучки выстукивали умеренный ритм ее шагов и едва не убаюкали вежливо ожидающего короля. Он смотрел на девушку и все больше крепла в нем уверенность, что не может она быть той самой Арвен, которую восхваляют в балладах эльфы Имладриса. Звезда Эрлонда не может быть такой… Трандуил задумался, подбирая слова и окончательно запутался в своих мыслях. Он помнил ее еще малышкой. Нежная, утонченная, изящная, словно лилия, взращенная в тихих садах эльфийского дворца. Девушка, находящаяся сейчас перед ним внешность имела абсолютно повторяющую прекрасный лика Арвен, только сквозь напускную нежность, то и дело прорывалось… Король смотрел на быстрые, порывистые движения Лит и вдруг понял, что отличает ее от принцессы. Жизнь. Бьющая через край жизнь. Так отличаются дикие степные цветы от выращенных в саду. Ее жажда жизни, порывистость, свобода от оков традиций не могла скрыть даже ее притворная скромность.       Голубые глаза неотступно следовали за Лит, отмечая то, что он не замечал раньше. То, как развеваются ее волосы, вздымающиеся за спиной темными крыльями, как выступает легкий румянец на щеках и острых кончиках ушей, как она в задумчивости кусает костяшку указательного пальца, стремительно разворачиваясь на каблуках. Ощущение жизни и свободы только усилилось. Трандуил давно забыл каково это и теперь, словно глотнул свежего воздуха. Однако все это не отменяло жестокой правды — девушка не та, за кого себя выдает. И, не дожидаясь пока эльфийка соберется с мыслями, он спросил сам.       — Кто ты?       Вопрос догнал Лит на повороте, ударил в спину, заставляя замереть мраморным изваянием. Сердце пропустило несколько ударов, сбив ритм и заставляя кровь прилить к щекам и шее.       — Я не понимаю… — не оборачиваясь начала Лит, внутренне холодея и стараясь понять где сделала промах, чтобы найти достоверное оправдание.       — Не нужно лгать мне, — девушка не расслышала его шагов, но король вдруг оказался прямо за ее спиной, она чувствовала его теплое дыхание на своем затылке, боясь обернуться и посмотреть в глаза.       Сердце, до этого нервно пропускающее удары, сорвалось в какой-то бешеный ритм, перекочевало куда-то в горло и мешало не только говорить, но даже дышать. Пальцы похолодели — у Лит всегда леденели руки в моменты волнения. Она попыталась выдавить из себя смех, но звук вышел высоким и истеричным.       — О чем Вы? — все еще цеплялась за свою ложь, как утопающий за соломинку, девушка, не рискуя повернуться и встретить взгляд голубых глаз.       Лит начинала осознавать, что ее план провалился. Она не смогла завоевать расположения Леголаса, не смогла укрепиться в замке Трандуила… Такой козырь, как сходство с Арвен она использовала не в полную силу и теперь он уже не сыграет прежней роли. Но может… может… Если не станет того, кто ее вычислил, то проблема решится сама собой! Лит выдохнула, расслабляя плечи, хотя в присутствии стоящего позади Владыки это было сложно сделать. Она спиной ощущала тепло его тела, находящегося так возмутительно близко.       Едва ли Трандуил мог предположить такой исход. Когда плечи девушки поникли, он решил, что победил, что она вот-вот расплачется и все расскажет, подавленная, сломленная… Он просчитался. Ее движения были столь стремительны, что даже годы тренировки не позволили королю перехватить легкое, точное, как бросок змеи, движение. Эльфийка выхватила кинжал, висевший на его поясе — оружие, скорее церемониальное, нежели боевое, однако вполне способное причинить вред.       Трандуил решил судьбу не испытывать и не недооценивать лже-Арвен. Его мантия взметнулась сияющей волной, отвлекая взгляд девушки, позволяя мужчине перехватит руку, занесенную для атаки. Лезвие кинжала, готовое вонзиться в грудь, вспороло ткань накидки и замерло, когда запястье эльфийки оказалось в плену его пальцев. Лит, привыкшая идти до конца, перехватила оружие свободной рукой, однако вновь была остановлена, едва скользнув клинком по предплечью Трандуила.       Глаза девушки потемнели от гнева, словно ночное небо, однако сколько она не пыталась вырваться, справиться с Владыкой не могла. Трандуил, оказавшись без мантии, не потерял своего величия и даже сбившееся дыхание не могло испортить красоты короля. Лит впервые открыто смотрела в его глаза, прозрачно-голубые, с серебристыми искрами возле зрачка, так напоминающими студеную ключевую воду. Лед его взгляда, казалось, распространялся по всему телу, гася пламя ее гнева, вымораживая самоуверенность, лишая воли к сопротивлению.       Это был провал. Лит, не выдержав пристального взгляда Владыки, отвернулась, коснувшись щекой прохладной каменной стены, к которой была прижата для надежности захвата. Только теперь самоуверенная воспитанница ведьмы почувствовала всю разницу в опыте и физической силе. Нет, она рано списала короля со счетов. Он был гораздо умнее, нежели Лит хотелось.       — Вот мы и разобрались, — холодно проговорил Трандуил, не отрывая взгляда от профиля эльфийки.       Лит упрямо сжала губы, не желая говорить. В душе бушевала детская обида, перемешанная со страхом. Ей не приходилось проигрывать. Возможно потому, что старуха ей как соперница нужна не была, а обманывать или переигрывать Некроманта у Лит не возникало даже мысли.       К тому времени в комнату ворвались стражи. Представшая перед ними картина заставила эльфов застыть в нерешительности. Владыка прижимал к стене хрупкую Арвен, крепка удерживая ее руки. Их лица были так близко, что они ощущали дыхание друг друга. Пикантность момента разрушил сам Трандуил, холодно велев:       — Под стражу ее. И приставить круглосуточную охрану.       Одним резким движением он отстранился, дернул девушку на себя и толкнул в сторону стражи, которые, не смотря на статус Арвен, четко исполнили приказ своего короля, не выказывая даже тени сомнения в его правильности. Может эльфы Имладриса и Лориэна смотрели на Трандуила свысока, но здесь, в Лихолесье, он был для своего народа Царь и Бог.       Девушку бесцеремонно оттащили на один из подземных ярусов дворца и кинули в небольшую камеру, размеры которой не превышали пять на пять шагов. Лит, оставшись одна, сердито ударила кулаком в стену, так и не сумев сдержать злых слез. Она была слишком самонадеянна, решив обмануть короля. А ведь старуха предупреждала, что от него нужно держаться подальше! Почему, ну почему она не послушала ее?!       Тем временем Трандуил разглядывал дыру в парадной мантии, оставленную кинжалом и думал что же делать дальше. Ситуация вышла из-под контроля и грозила ему и его народу неприятностями. Скользнув взглядом по рассеченной руке, Владыка скинул кафтан и сунул руку под прохладные струи воды, которая била из каменной стены его умывальни, стекая в большую мраморную чашу, искусно вытесанную в форме цветка. Вода охлаждала рану, окрашиваясь в алый. Рана, до этого нещадно саднившая, чуть покалывала, но боль отступала.       В комнате послышались торопливые шаги и спустя мгновение в умывальню ворвался взволнованный Леголас. Волосы, теплого льняного оттенка, как упокойной матери, разметались от бега, в зеленых глазах застыла тревога.       — Отец, что случилось? Почему Арвен в темнице?       — Потому что она не Арвен, — устало отозвался Трандуил, прижимая к ране платок и оборачиваясь к сыну. — К тому же она пыталась напасть на меня.       Трандуил прошествовал мимо остолбеневшего от таких новостей Леголаса и уселся на подоконник, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух и подставляя лицо прохладным мимолетным прикосновениям ветра.       — Ты уверен? — его сын до последнего не мог поверить в подмену принцессы.       — Абсолютно, — прикрыв глаза подтвердил Трандуил. — Настолько, что готов написать письмо Элронду с просьбой приехать и помочь разобраться в сложившейся ситуации.       Леголас издал удивленный возглас — чтобы отец просил у кого-то помощи? Да такого на его памяти не было ни разу! Трандуил ревностно оберегал свою власть и право принятия решений. Это могло значить только одно — проблема, свалившаяся на них была куда серьезнее всего, что было раньше. Не произнеся больше ни слова, юноша покинул спальню отца, а Владыка, скрепя сердце, принялся писать послание Элронду. Слова пришлось подбирать долго и тщательно ибо за фразу вроде «Элронд, твоя дочь пропала, вместо нее прибыла самозванка. Извини не доглядел. Целую, Трандуил» правитель Имладриса мог воспринять излишне эмоционально и визит нанести с войском и объявлением войны. К утру, в конец измотанный, король запечатал вымученное за ночь письмо и велел отправить его с самым быстрым гонцом. А сам без сил упал на кровать.       Королевское ложе было королевским во всех смыслах. Оно было огромным, исключительно мягким, безусловно удобным и… и даже это не помогло Трандуилу снять напряжение от всего произошедшего. Он лежал на спине, сложив руки на груди, бледный, как несвежий покойник, глядел в потолок и думал. Мысли носились в его голове сумбурные, немного бредовые, несвязные. Скорее образы, эмоции, ощущения, нежели нечто внятное, что можно было бы осмыслить, разложить по полочкам и принять решение.       Ее волосы пахли лесом, такой многогранный запах осенних листьев, цветов, ягод и влажного после дождя подлеска. Интересно, чем пахнут волосы настоящей Арвен? Благовониями? Может ли Арвен Ундомиэль так же зло сверкать глазами, как эта неизвестная девушка? Может ли она вообще злиться с такой неуемной страстью? Кипучая, как горная река, неудержимая, непокорная. На задворках сознания Трандуила зародилась вдруг мысль, что эту неделю он чувствовал себя как никогда живым.       Молодые эльфы порою удивляются, почему уходят за море их старшие товарищи, разлучаясь с семьями. Просто, чем старше становится эльф, тем меньше непознанного остается для него в мире и тем что однообразно тянутся дни. И когда-то наступает такой момент, когда жизнь его превращается в нечто вялотекущее, бесцельное, бесцветное. У бессмертия есть свои минусы. Трандуил все больше ощущал в последнее время, что пиры не доставляют той радости, что раньше, что нет интереса к чему-то иному, что могло бы его увлечь он уже познал. И будущее пугало своим однообразием. Он оставался ради Леголаса, ради своего народа, а не ради себя.       Разве мог он подумать, что юная самозванка сможет в миг наполнить его жизнь той кипучей страстью, которая бушевала в ней самой? Ах, как было бы замечательно, если бы она была Арвен. Нет, если бы Арвен была такой как эта неизвестная девушка. Трандуил, без сомнения, нашел бы способ удержать ее рядом, сделать своим главным сокровищем. Какая жалость, что она всего лишь самозванка. Мог бы получиться крепкий союз, позволивший не только укрепить влияние его народа среди эльфов, но и разнообразить его жизнь…       Погруженный в свои мысли, Владыка, наконец, сомкнул веки и погрузился в обрывистый тревожный сон. Впереди его ждал нелегкий разговор с Элрондом...