Stockholm Syndrome

Микки чувствовал, словно парил на седьмом небе, пока ходил по магазину, проводя инвентаризацию. Они собирались сделать её прошлым вечером, но вместо этого случилось кое-что другое, поэтому он был более чем не против провести её сейчас. Он беспокойно спал прошлой ночью, и в другие дни это бы было плохо, но сегодня его это не волновало. В его снах мелькали вспышки рыжих волос, и звучал голос Йена Галлагера, зовущий его имя… Микки… О боже… Он мог бы слушать эти слова гребаную вечность. Микки не мог поверить, что это правда случилось. Конечно, все произошло не совсем так, как он ожидал. В своей голове он представлял, что это будет более романтично и, если откровенно, по инициативе Йена. Но не все всегда идет так, как мы планируем. Микки не был уверен, почему то, как рыжий разговаривал с ним, так сильно взбесило его, но, в конечном счете, оно того стоило. Именно так, как Микки и представлял, в конце Йен сам умолял его трахать. Шел только первый час, а он уже отсчитывал время до четырех вечера. Он так сильно подсел на Йена Галлагера. Все в этом малыше было идеально. Рыжий был столь необузданным и горячим, и Милковичу нравилось быть способным его контролировать. Это как запереть дикое животное в клетке, чтобы наслаждаться его красотой, за исключением того, что Микки не планировал выпускать Йена обратно и делиться им с миром. Он был его. Микки всегда знали, как человека, которому вы не смогли бы отказать, но это всегда касалось бизнеса. Но здесь совсем другое. Йен был энергичным и упрямым. Микки нравилось это, он любил принимать вызов. Что-то в наблюдении за тем, как искра этого огня гаснет все больше и больше, заводило его. Он не мог с собой справиться; ощущение над кем-то полного контроля доставляло ему наслаждение. Дома он не имел абсолютно никакого контроля над своей жизнью. Его отец говорил «прыгай», и он спрашивал «как высоко?» – вот как это работало. Его братья слушались его, потому что Микки был намного умнее и знал свое дело, несмотря на то, что он младше. Но он по-прежнему не имел контроля над бизнесом, он просто помогал принимать решения. Конечно, люди боялись его, но по большей части из-за фамилии Милкович. Но после того, как этот рыжеволосый и с усыпанным веснушками лицом малыш заскочил в его магазин, умоляя принять его на работу, он почувствовал некую степень власти. И когда в первый раз заставил Йена пойти с ним на склад, Микки понял, что он должен делать, это был момент, когда он осознал, что хочет владеть этим пареньком, его разумом и телом. Он любил слышать, как «нет» превращается в «да», когда это касалось Йена, даже если это было неохотное и принужденное «да». В нем пробудились первобытные инстинкты, о наличии у себя которых Микки не имел понятия, когда он увидел, как паренек сомневается, затем сдается и перевоплощается в покорную секс игрушку… Черт, да у него вставало только об одной мысли об этом. Ему нужно думать о чем-то другом, если он планирует завершить хоть какую-нибудь работу. В те часы, когда Микки работал с Йеном, и когда его голова была забита мыслями о нем, он совершенно забывал о своих обязанностях, и ему необходимо это исправить. Он поправил себя через штаны и постарался думать о чем угодно, кроме Йена Галлагера. — Эй, говнюк. Это именно то, что ему нужно. Ничто не смогло бы отвлечь его лучше, чем крикливый голос сучки-сестры. — Мэнди. Хули ты тут делаешь? — Микки подошел к креслу и кинул клипборд на прилавок. — Я только что ходила с Игги в тату салон. Подумала зайти поздороваться, — ответила она. — Ты татуху набила? — Не, Игги. Он еще там, а я не хотела ждать хуй знает сколько времени, — Мэнди подошла к холодильнику и взяла себе Сьерра Мист, сделав глоток. — Слышь, коза, ты собираешься за это платить? Мэнди улыбнулась ему, как будто это самый идиотский вопрос. Она подошла обратно к прилавку, и Микки ненароком еще раз окинул взглядом её прикид. На ней были ботинки, черная мини-юбка и узкий топ. С каких пор System of a Down выпускают топы со своей символикой? Он больше похож на его футболку. Нет, серьезно… блять. Это его футболка. — Мэнди, какого хера? Ты че сделала с моей футболкой? — рявкнул он, встав и подойдя к сестре. — А, ты об этом? — девушка улыбнулась. — Я сделала из неё топ. Прикольно, правда? Микки отчаянно схватился руками за лицо и покачал головой. — Нет, не прикольно, манда. Это же была моя любимая футболка, а теперь… — он потрогал рукой обрезанную снизу ткань. — У меня не было чистой одежды, но потом я увидела её. У тебя дофига футболок, я даже не думала, что ты заметишь. — Нахуя ты обрезала? Почему просто так не надела? Она же, блять, с концерта, Мэнди! — раздражался Микки. — Ну, сегодня такой прекрасный денек, и мне захотелось надеть топ. Я посмотрела классное видео на ютубе, и оно вдохновило меня. — Ты серьезно, блять? — Микки провел рукой сквозь волосы и облизнул губы. — Не приближайся нахуй к моей комнате и не трогай мое барахло, ясно?! — крикнул он и плюхнулся обратно на кресло. Он не мог поверить этой курице. Вот почему ему нельзя иметь хорошие вещи. Все, что ему нравилось, или все, что он любил, всегда уничтожалось. — Поверить, блять, не могу, — бормотал он, качая головой. — Ну заплачь еще, Микки. У меня для тебя подарок, — Мэнди сунула руку себе в топ. Она достала косяк и кинула его на прилавок. Его сестра просто невозможная. Она только что достала косяк из своего топа? — Мэнди, сделай одолжение, не трись больше своими грязными телесами о дерьмо, которое мы будем курить, — Микки вздохнул и взял косяк. Он вставил его в рот и взял с прилавка зажигалку. — Табличку смени и запри дверь, — проговорил он с зажатой между губами самокруткой. Мэнди закрыла дверь и вернулась обратно. Микки глубоко затянулся и передал самокрутку сестре. — Таакк… — начала она, протягивая слова. — Что? — спросил Микки, смотря на сестру с поднятыми бровями. — Ты уже нанял кого-нибудь? — Мэнди затянулась и выдохнула дым через нос. — Да, — Микки отобрал у неё из рук косяк. — Уже три недели работает. Девушка усмехнулась и откинула свои длинные черные волосы за плечо. — Ниче се, от тебя до сих пор не убежали, сверкая пятками. Я в шоке. Кажется, кое-кто теряет форму. — Отъебись, — парировал Милкович, показав сестре палец. — Парень или девушка? — Пацан. — Он милый? — спросила она с ухмылкой на лице. — Мне-то, блять, откуда знать, манда? Пусть твой чумазый зад отсюда выметается, ты не будешь трахать моего сотрудника. — Ты просто завидуешь, — сказала Мэнди, закатив глаза. — С хуя ли мне завидовать? — Потому что я нравлюсь всем, а ты никому, — девушка хохотнула и выдохнула дым от травки брату в лицо. — Ах, ты об этом. Ага, вот прям сижу и завидую. Ты, овца, нравишься всем, потому что ты доступная. Мэнди ударила его в плечо. — Сейчас же извинись! Микки засмеялся и вскочил со стула, схватив косяк и зажав между губами. — Слышь, я говорю, как есть. На этот раз сестра просто показала ему средний палец. — Да-да… короче, шла бы ты уже отсюда. Мне еще проветрить надо и магазин открыть. У кое-кого из нас есть работа, помимо ни хуя неделанья. — Надо сделать себе пометку: больше не посещать Микки на работе и не курить с ним, потому что он мудак, которому на всех насрать. — Ты уже знала это, а теперь чеши давай. — Ладно, я все равно с Джейме собиралась увидеться, а потом снова тащиться сюда хуеву тучу лет, чтобы Игги встретить… Уггх, боже, нам нужна машина! — разбушевалась Мэнди. Она спрыгнула с прилавка и, прокравшись к отделу со снеками, взяла пачку Доритос, упаковку вяленого мяса и жвачку. Микки покачал головой, наблюдая, как его сестра уходит из магазина. — Вот пизда, а, — пробубнил он и взял клипборд, возвращаясь к инвентаризации.

***

Йен рассеянно смотрел на платформу перед собой в ожидании электрички. Уже было четыре часа, но его не волновало, что он опаздывал. Ему понадобились все свои силы, чтобы уговорить себя вообще пойти на работу; но семья важнее гордости. Йен не мог перестать думать о прошлой ночи. Все изменилось за считанные минуты. В одну минуту он переписывался с Нэдом, строя планы на предстоящую ночь, а в следующую… а в следующую минуту он оказался прижат к стене и оттрахан Микки Милковичем. Чего он абсолютно не ожидал. Все знаки совершенно очевидно намекали на то, что конечной целью этого парня было намерение трахнуть Йена, но ему казалось, что Микки этого так и не сделает. Йен понимал, что у парня какие-то проблемы с башкой на почве контроля, они были заметны еще на ранней стадии. Он также понимал, что его возраст, кажется, не беспокоил мужчину. Йена он тоже никогда не беспокоил, но это все равно удивляло его. Он вспомнил, как просил принять его на работу. Пятнадцать лет слишком мало, чтобы нанять парня, но шестнадцать лет достаточно, чтобы заняться с ним сексом… какая-то странная логика. У Йена в голове до сих пор не мог уложиться тот факт, что Микки гей. Да, он подшучивал над ним по этому поводу, но все еще не мог представить, как, взрослея с Терри Милковичем, можно оказаться геем. Но так и есть, Микки такой же гей, как и все остальные, только скрывающий свою ориентацию. Йен знал, что ему следовало подождать, пока он окажется дома, чтобы написать Нэду, но почему-то нахождение в магазине в полном одиночестве распалило его интерес. Все произошло так быстро, но казалось, будто длилось целую вечность. Он до сих пор видел выражение лица Микки, когда тот прочитал его сообщения. Мужчина был в шоке, что он, Йен Галлагер, на самом деле оказался доминирующей личностью. Йен не удивился этому. Микки, наверно, был самым эгоцентричным человеком с жаждой контроля, которого он когда-либо встречал. Йен допускал эту мысль, потому что в тот момент Микки возомнил себя хозяином положения, уверенный в том, что Йен будет делать все, что он захочет и когда захочет. Кому такой бред в голову придет? Хотя Микки вообще назвал его своей сучкой. Он не был ничьей сучкой, и уж точно не сучкой Микки. Рыжий вздрогнул, вспомнив, как вел себя прошлой ночью. Его тело предало его, и Йен выставил себя полным дураком. Он говорит то, что никогда бы в жизни не стал говорить, не упоминая уже о значении слов, что он произносил. Йена ненадолго вырвала из мыслей подъезжающая электричка. Он зашел и нашел свободное место в конце поезда рядом с какой-то девчонкой в наушниках. Йен решил, что это неплохая идея, и вытащил свои. Он постарался позволить музыке Korn вырвать себя из мыслей, но песня, что играла, лишь глубже погружала его в них. Все, о чем Йен мог думать, только о том, как сильно он ненавидел Микки. Он не мог поверить, что позволил Микки прикасаться к себе. Ему стоило настойчивее заступаться за себя еще в самом начале. Вряд ли бы Микки вправду его уволил. Он просто промывал ему мозги, чтобы получить то, чего хотел. Господи. Йен не мог поверить, что умолял Микки трахать его. Мысль о том, что он отдался этому мудаку, вызывала у него тошноту. Песня, которую Галлагер слушал, лишь подпитывала его эмоции, пока он сидел, смотря в окно. С каждой остановкой все ближе и ближе подъезжая к магазину. "Это становится все труднее переносить, И, пройдя через боль, я стал тебя не выносить. Остается лишь неизбежного ждать. Уже слишком далеко зайдя, Снова в груди будет боль замирать." И это была правда; все зашло слишком далеко. Йен и так позволял Микки контролировать себя уже достаточно долго. Он не игрушка, с которой можно играть, когда вздумается. Он личность, твою мать, и заслуживал уважения. Он не заслуживал чувствовать себя подобным образом. Он не должен каждый раз переживать, идя на работу, о том, какая еще дебильная хуйня на этот раз пришла в башку его боссу. Это же идиотизм! "Все это время я ждал, Но больше не могу угасать. Сколько же я проспал? С меня довольно, я не блядь. Ты все забрал, и теперь У меня больше нечего отнять." Он не должен ненавидеть себя за то, что его предало собственное тело и вынудило говорить вещи, из-за которых Йен не мог смотреть в чертово зеркало. Он не шлюха, черт возьми. И существует не только ради забавы Микки. Парень повеселился, добился того, чего хотел; теперь у него нет причин приставать к нему. Йен скажет Микки, что все кончено. Скажет ему, чтобы он оставил его, блять, в покое. Он не собирается больше этого терпеть. Если Микки не понравится, он может прогуляться в пизду. По закону он не имел права уволить его, и если Микки попытается что-нибудь сделать, Йен готов будет стоять за себя. Он Саутсайдовец, он смог бы справиться с каким-то сидящим в шкафу мудаком. Пусть Микки только снова попытается что-нибудь выкинуть, и он покажет, из чего сделан, этому сраному больному ублюдку… Проклятье. С него хватит. Он не чья-нибудь сучка. Йен почувствовал, как его плеча кто-то коснулся, и вздрогнул, будучи вырванным из музыки и пафосных речей своего разума. Он вытащил наушник и повернулся, увидев ту самую девушку, что сидела рядом с ним, только теперь с обеспокоенным взглядом. — Милах, ты в порядке? — она посмотрела на него, улыбнувшись. Йен удивился вопросу. Почему ему быть не в порядке? — А, да… все хорошо. — Я просто заметила, как ты хрустишь костяшками, вытворяешь чет странное с шеей и бубнишь себе что-то под нос. Мысль мелькнула, может у него припадок, — сказала девушка. Черт… Теперь понятно. Он, должно быть, так глубоко погрузился в свои мысли и музыку, что не заметил, как хрустел суставами и шеей. И он абсолютно не заметил, что разговаривал сам с собой. Йен засмеялся и посмотрел на девушку. — Извини, если напугал тебя. Наверно, я на чудика был похож, да? Девушка улыбнулась и закинула себе в рот жвачку. — Ну типа того. Йен покраснел, чувствуя себя очень неловко. — Извини за это. Просто, знаешь, день не очень. — Да все норм. Там, откуда я, кругом одни ебанаты. У всех бывают плохие дни. Йену понравилась эта девушка. Она была милой. У неё были длинные черные волосы и удивительно голубые глаза, которые казались ему немного знакомыми, розовые пряди в волосах и футболка с Системой. — Зенки поднял, извращенец, — рявкнула она. Йен снова залился краской. — О господи, нет… я просто… я просто смотрел на твой топ, а не на твою… тебе нравится Система? Брюнетка окинула его настороженным взглядом и лопнула жвачный пузырь. — Естессна. — Это классно. Меня Йен зовут, — представился рыжик, протянув руку. Девушка настороженно улыбнулась и взяла предложенную руку, словно это странный обычай – представляться с рукопожатием. — Мэнди, — ответила она. — Что ж, приятно познакомиться, Мэнди. Клянусь, я не ебанат-извращенец. Мэнди рассмеялась и игриво пихнула его ботинком. — Как скажешь, Йен. Знаешь, я могу определить, если ты врешь. В моем районе куча пиздаболов. Это второй раз, когда девушка упомянула о том, где живет, и теперь Йену стало интересно. — А откуда ты? — спросил он, скрутив наушники в пучок и запихав в рюкзак. — Бэк оф Ярдс, — ответила Мэнди и перекинула свои темные волосы через плечо. — О, черт. Так ты с Саутсайда? Я тоже, — Йен улыбнулся девушке, которая ответила тем же. Галлагер посмотрел в окно и заметил, что приближается его остановка. Он расстроился, он так хорошо проводил время с Мэнди. Она была милой и словно глоток свежего воздуха, в котором он сейчас, вроде как, нуждался. — Мне выходить на следующей. Может, встретимся как-нибудь еще раз? — предложил Йен, поднимая с пола рюкзак. — А ты, правда, не серийный убийца? — девушка посмотрела на него с серьезным лицом. Рыжий положил руку на сердце. — Клянусь, я не серийный убийца. — Ладно, дай свой телефон, — ответила она. Йен соврал бы, если бы сказал, что от этих слов по его спине не пробежал табун холодных мурашек; он изо всех сил попытался стряхнуть это ощущение. Он разблокировал телефон и передал девушке. Мэнди вбила свой номер и вернула мобильник. Подъехав к своей остановке, Йен поднялся и подошел к дверям. — Пока, Мэнди. Девушка улыбнулась и помахала ему. — Пока, Йен. Напиши мне! — Обязательно, — ответил рыжик и выскочил из поезда. Йен находился всего лишь в паре кварталов от магазина, но он был готов. Он был чересчур взволнован и готов к борьбе. У него был план: он войдет в магазин, подойдет к прилавку и все выскажет Микки, который, скорее всего, не будет ожидать этого после прошедшей ночи. Йен собирался поставить Милковича на место и показать ему, что он больше, чем просто его больная фантазия, что он человек. Галлагер подошел к двери и почувствовал, как его желудок стало скручивать. Блядские нервы. Почему он так переживает? Он же знал, что хотел сказать. «Просто иди и скажи», — думал про себя Йен. Он потряс ладонями, пытаясь повернуть свой разум обратно в нужное русло, и снова похрустел костяшками, от чего почувствовал себя слегка хулиганом. «Ладно, просто сделай это», — сказал он вслух, когда зашел в магазин. — Рад тебя видеть, Галлагер, — поприветствовал Микки, не отрывая глаз от журнала. — Ты в курсе, что твоя смена начинается в четыре, а не в четыре тридцать, да? — Йен не ответил. Вместо этого он опустил свой рюкзак и куртку на пол и подошел к прилавку. Микки поднял на него взгляд. — Я тебе вопрос, блять, задал, пацан. Ты меня не слышал? Йен вытянул спину так прямо, как только мог, и решился. — Да, Микки, я тебя слышал, но знаешь что? Мне плевать. Только потому, что ты думаешь, что можешь контролировать абсолютно все, не значит, что так и есть. Микки посмотрел на него и усмехнулся, закрыв журнал. — Кажется, кое-кто встал сегодня утром не с той ноги, да, Галлагер? Ты правда думаешь, что это хорошая идея приходить сюда, настроенным на ссору, и разговаривать со мной подобным тоном? — Заткнись, я не закончил, — огрызнулся рыжий. Это вынудило Микки встать и подойти к двери. Йен смотрел, как брюнет перевернул табличку и запер дверь. Он снова почувствовал озноб, но постарался его игнорировать. — Тебе не нужно этого делать, потому что все кончено. Между нами больше никогда ничего не будет. Я устал быть твоей блядской куклой. Можешь засунуть свою работу себе в задницу, мне посрать, потому что я не шлюха! Ты думаешь, у тебя есть власть? Как будто такой мерзкий, запертый придурок, как ты, может что-то контролировать. Ты просто напуганный мелкий бандит, у которого комплекс папочки и который скрывается за своим именем, — ругался рыжий. Микки подошел и прислонился к прилавку. Он потер переносицу и вздернул брови; его глаза были сосредоточены на Йене. Галлагер сказал себе не отступать и продолжать. — Думаешь, ты напугал меня? Думаешь, можешь запугать меня себе в подчинение? Пошел ты. Хватит с меня этого, и тебя с меня хватит, ты сраный уебок. Это помогает тебе чувствовать силу? Помогает чувствовать себя крутым чуваком? Это было бы почти смешно, если бы не было так жалко. — Йен ждал, что Микки сделает или скажет что-нибудь. Милкович облизал губы и на секунду посмотрел на пол, прежде чем снова встретиться с пристальным взглядом рыжего. Его глаза насмехались над Йеном, он просто смотрел на него, не произнеся ни одного долбанного слова. Какого хера? Это разозлило Галлагера. Он словно ругался со стенкой. Микки нашел другой способ высосать из него все силы. Вот что он делал. — Иди на хер, Микки, — сказал рыжий, подойдя к Милковичу. Микки выпрямился, когда он подошел, но это не испугало Йена; он слишком далеко зашел, чтобы отступать. — Ты хочешь, сучку, ха? — он ткнул брюнету в грудь. — Это то, чего ты хочешь? Тогда посмотри в гребаное зеркало, потому что единственная сучка, которую я здесь вижу, это ты! — крикнул Йен, замахнувшись. Он ударил Микки в челюсть, но, проклятье, это было больно. Он быстро отскочил, ожидая ответного удара. Микки ничего не сделал, его, кажется, произошедшее вообще не волновало. Милкович провел ладонью по губам и покачал головой, смотря в пол. Он поднял взгляд на Йена, и тот снова направился к нему. Галлагер знал, что должен стоять на своем, поэтому не отступал. — Ты закончил, или что-то еще? — спокойно спросил Микки, смотря на него, как на ребенка. — Серьезно?! Какого хуя?! — крикнул Йен и ударил брюнета в грудь. — Иди ты в пизду, мудак! — он продолжал колотить его. Он вышел из себя и ударял Микки в грудь снова и снова, каждый удар становился все слабее и слабее. Йен начал понимать, что это бесполезно, и почувствовал, как распадается на кусочки, снова ударив Микки. — Я ненавижу тебя, как ты не понимаешь. Ненавижу, блять, тебя, — заплакал он и начал колотить Милковича снова. На этот раз Микки перехватил его запястья и притянул к себе. — Тебе лучше, малыш? — мягко спросил он. Йен почувствовал, как его тело ослабевает, и упал на колени. Он чувствовал себя таким крошечным в этот момент. Его план жалко провалился, и теперь он снова там, откуда начинал. Он не хотел показывать свою слабость, но не мог заставить себя пошевелиться. Неожиданно Йен почувствовал, как его подняли с пола и закинули себе плечо. — Какого хрена? Поставь меня! — крикнул он, ударив спину Микки кулаком. — Ты соврал, Галлагер, — произнес Милкович, поднимаясь по лестнице. Что он имел в виду? В смысле соврал? Куда они идут? — Ты сказал, что будешь хорошим мальчиком, — ответил Микки, словно прочитав его мысли, вытаскивая ключи и открывая дверь. Йен был шокирован, когда они вошли в квартиру. Твою мать, здесь что, есть квартира? Разве Микки говорил, что живет один? Он вообще здесь жил? Зачем он его сюда притащил? — Иди на хер, Микки, поставь меня, мудак, — кричал Йен, пока Микки проходил мимо комнаты, похожей на кухню, затем мимо ванной. — Как пожелаешь, — ответил Милкович и кинул его на кровать. Йен яростно замотал головой, осматриваясь вокруг; ему казалось, что он во сне. Только что он плакал на полу в магазине, а теперь был на постели в квартире Микки. Там находилась камера, направленная на парадный вход, а вторая на кассу. Йен смотрел, как Милкович запирает за собой дверь ключом. — Какого черта, Микки? Где мы, блять? Чья это квартира? — возмущался Йен и спрыгнул с кровати. — Расслабься, малыш. Мы все еще в магазине. Это хата владельцев. Они отдали мне ключи, чтобы я мог оставаться здесь, когда захочу, — Микки улыбнулся ему и сел на постель. Милкович наблюдал, как Йен взволнованно осматривался вокруг. Он был немного удивлен ранней вспышке паренька. Он наговорил ему таких вещей, за которые других людей Микки давно бы избил, но Йен был особенным. Йен был его, и знал это. Просто он еще этого не понимал, и в этом нет его вины. Конечно, Микки считал, что ясно донес свою позицию, но он должен был лучше понимать, что не следовало принимать всерьез слова, произнесенные в момент экстаза. Он сидел на кровати и наблюдал за Йеном, безуспешно пытающимся оценить ситуацию. — Присядь, малыш, — Микки похлопал по матрасу рядом с собой. — Ты совсем, блять, рехнулся? Отпусти меня! — крикнул рыжий, пытаясь открыть дверь. — Флаг тебе в руки, но она закрыта нахуй, — ответил Микки. — Да ладно, блин, Микки, это не смешно. Я не имел в виду то, что говорил, хорошо? Прошу, давай спустимся и откроем магазин. Я просто хочу заняться своей работой, — просил Йен и пнул ногой дверь. — Я думаю, ты именно это и имел в виду, Галлагер. Каждое сказанное тобой слово, — Микки вытащил пачку сигарет из кармана куртки. Он вставил одну между губ и дотянулся до зажигалки на прикроватном столике. Он сделал затяжку и выпустил дым через нос. — Поэтому мы здесь. Я планирую показать тебе, как сильно ты ошибаешься, — он сделал еще одну затяжку и подождал, пока сказанные им слова дойдут до паренька. Йен повернулся и посмотрел на него. — Да что с тобой не так? Тебя кто-то пиздил в детстве, и теперь ты получаешь кайф, мучая людей? Или папочка тебя недолюбил, поэтому теперь ты чувствуешь нужду все контролировать? Окей. Он дал пареньку возможность выговориться внизу, но это второй раз, когда он упомянул его отца, а это была больная тема. Микки положил сигарету в пепельницу рядом с кроватью и встал, подойдя к Йену. — Ты кем себя, блять, возомнил, малыш, чтобы так со мной разговаривать? Хммм? — спросил он, впечатав кулак в дверь рядом с лицом Йена. — Я позволил тебе там внизу выпустить пар, потому что тебе явно нужно было избавиться от дерьма в своей башке, но ты сильно ошибаешься, если думаешь, что можешь безнаказанно так базарить со мной, — Микки посмотрел на паренька, который явно спятил, потому что он, блять, улыбался, нет, он смеялся. Он отступил назад и снова посмотрел на Йена. — Хули ты ржешь? Йен посмотрел на Милковича, его глаза были красные от слез. — Над тобой, Микки. Я смеюсь над тобой. Я тебя не боюсь, поэтому даже не пытайся меня напугать. Как я уже говорил, это жалко. Вау. Окей. Вот, значит, как? Вот, в какую игру он хочет поиграть? Ну ладно. — Окей, — тихо сказал Микки и затем грубо схватил Йена за затылок. — Отпу… — Заткнись, — оборвал он и кинул рыжего лицом в матрас. Микки забрался на постель, нависнув прямо над парнем. Йен перевернулся и теперь лежал на спине, смотря вверх на Милковича и пытаясь его оттолкнуть. — Отъебись от ме… Микки сильно ударил его по лицу. — Я сказал, заткнись нахуй, Галлагер, — рявкнул он. Йен затих, но продолжил попытки его оттолкнуть. Микки оседлал паренька, чтобы он не смог двигать ни чем, кроме рук. Он взялся за низ кофты парня и медленно задрал её, сняв через голову. Черт, его кожа была такой мягкой. Она была покрыта веснушками и небольшим количеством курчавых рыжих волос на груди. Микки провел по коже Йена, и парень замер под его прикосновением. Ему впервые выпал шанс лично и так близко познакомиться с его грудью. Он и прежде заставлял паренька снимать рубашку, но все происходило слишком быстро, и он не успевал оценить вида. Теперь, перевернув табличку, Микки решил закрыть магазин на целый день, чтобы не было абсолютно никакой спешки. Не в этот раз. Он взглянул на Йена, что перестал извиваться и теперь молча смотрел в стену. Он схватил его за лицо, чтобы повернуть к себе, и наклонился, начиная покрывать нежными поцелуями его грудную клетку. — Сколько раз, — начал Микки, беспорядочно осыпая грудь Йена поцелуями, — я должен повторять тебе, чтобы ты смотрел на меня? — он заглянул в зеленые глаза. Он был уверен, что Йен хотел отвернуться, но не делал этого. Он смотрел на него. Не отрывая своего пристального взгляда от рыжего, Микки медленно слез с его ног и встал с постели. — Снимай штаны, — строго проговорил он; их глаза все еще сохраняли зрительный контакт. Йен потряс головой. — Пошел ты. Микки закатил глаза. — Йен, снимай штаны, — повторил он. Йен продолжил его игнорировать. — Ладно, — сказал Микки и схватил ноги парня, потянув на себя, чтобы они свисали с кровати. Он дотянулся до ремня Йена и стал расстегивать, но паренек остановил его руки. — Не… не трогай меня. Милкович наклонил голову и посмотрел на парня. — Ты, блять, знаешь условия, рыжий. Если ты не хочешь, чтобы я это делал, тебе нужно сделать это самому, — он провел пальцем по груди Йена, кожа которого покрылась мурашками от прикосновения. Йен смотрел на него снизу вверх и стал медленно расстегивать свой ремень. Микки отступил назад, чтобы наблюдать. — Вот так, Галлагер, медленно и изящно, умница. — Я ненавижу тебя, — тихо сказал Йен. Милковича стали раздражать недовольства парня. — Может, ты заткнешься и снимешь уже свои чертовы штаны, пока я не сделал этого за тебя? Он наблюдал, как Йен приступает к своим джинсам; его пальцы неуклюже копошились возле пуговицы, что Микки по некоторым причинам нашел невероятно сексуальным. Он был уверен, что парень нервничает. В конце концов, Йен расстегнул штаны. — Давай же, снимай их, — сладко произнес Микки, ободряя паренька. Йен медленно спустил штаны к щиколоткам, оставшись в одних боксерах. Милкович взялся за низ джинсов парня и стащил их с его ног, откинув на пол. — Черт, Галлагер, — вздохнул он, опьянев от вида, открывшегося перед ним. Йен лежал на его постели в одних только боксерах. V-линия его таза идеально исчезала под тонким материалом. Грудь парня была вылеплена, как у статуи, несмотря на то, что ему всего лишь шестнадцать. Малыш был чертовски сексуальным, и впервые не разрывал зрительного контакта, что было очень важно для Микки. Милкович снял футболку и откинул в сторону. Он расстегнул свои джинсы и скинул их на пол. Он уже был твердым только от одного вида Йена. Микки подошел к парню. — Встань, — твердо сказал он. Йен выглядел растерянным, но поднялся с постели, и теперь они стояли лицом к лицу. Микки провел рукой по его плечу, наслаждаясь ощущением нежной кожи. Он прильнул ближе и поцеловал шею парня, вырвав из него рваный вздох. — Даже так? — спросил Микки и снова поцеловал его. На этот раз Йен отстранился от прикосновения. — Все еще не собираешься признавать, что тебе это нравится, мм? Не страшно. Мы оба знаем, что ты это сделаешь, — он опустил руку к боксерам Йена, запустив её под тонкий материал и схватившись за член парня. К его приятному удивлению, он был влажным и сочился смазкой. Микки удивлялся, знает ли Йен, как реагировало его тело. — Взгляни на себя, рыжий. Такой сладкий и влажный для меня, — Микки вытащил руку из белья парня и вытер пальцы о его губы. Йен попытался отвернуться, но Микки накрыл его губы своими, притянув ближе к себе, и проник языком в его рот, смешивая соленый вкус с его слюной. Он отстранился, и Йен быстро вытер свой рот и сплюнул на пол. — Знаешь, это ранит мои чувства, — Микки погладил его по щеке. Йен наградил его гневным взглядом, и Милкович понял, что парню есть, что сказать. — Давай, рыжий, выкладывай. — Ты, блять, отвратителен, — сказал Йен и снова сплюнул на пол. — А ты, мой сладкий мальчик, как заевшая пластинка, — Микки вернул свою руку в боксеры Йена и стал двигать ею вперед и назад по его длине, легко скользя с помощью выделяющейся смазки парня. Он засунул пальцы свободной руки ему в рот, удиви своим вторжением. — Смочи-ка их хорошенько, для своей же пользы, — сказал Микки, продолжая ласкать полностью твердый член паренька. Йен уставился на него с пальцами во рту, ничего не делая. — Думаю, ты должен начать сосать, рыжий, — он поцеловал шею парня. Йен закатил глаза и стал сосать его пальцы. — Малыш, твой рот… блять, он идеален, — Микки вздохнул и пальцами сжал головку члена парня. — Ах, — Йен открыл рот, из-за чего пальцы Милковича выпали из него, полностью покрытые слюной. — Вот так. Ты же знаешь, как это приятно, — мягко ответил Микки. Он запустил руку в белье Йена и сжал его половинку, отчего паренек подпрыгнул. — Успокойся, все хорошо, — Микки подобрался к его отверстию и надавил пальцем на колечко мышц, позволяя телу Йена медленно принимать его. — Черт, — Йен дернулся от вторжения. Задница паренька была тугой и теплой, и все, о чем Микки мог думать, только о том, как он хочет заполнить её своим членом. Но прежде он хотел заставить Йена снова звать его имя. Микки нужно было слышать, как он снова будет произносить его. Микки сгибал и выводил пальцем круги в поисках сладкого бугорка скопления нервов. Он вставил второй палец и замедлил ритм движения руки на члене Йена. Милкович мог поклясться, что услышал, как паренек издал разочарованный вздох, когда он остановился, но Микки был больше заинтересовал в цели заставить рыжего стонать. Он посмотрел на Йена, чьи глаза были снова закрыты, но парень закусывал свою губу, поэтому Микки решил ничего не говорить, вместо этого выводя пальцами круги и продвигаясь все глубже и глубже. — Ох, черт, — вскрикнул Йен и схватился за его плечо. — Вот она, — победоносно произнес Микки и продолжил массировать простату парня. — Мм, ах… боже, — простонал Йен и крепче сжал плечо брюнета. Микки отпустил его член и схватил парня за волосы, притягивая его голову к себе и целуя шею. Нежная кожа парня была такой мягкой под его губами. Он продолжал трахать Йена пальцами и высасывать узоры на его шее. — Ммм, — снова тихо простонал Йен. Микки отстранился как раз в ту секунду, когда Йен облизывал свои губы. — И ты говорил, что ты не моя кукла. Посмотри на себя сейчас, — он продвигался своими пальцами дальше, массируя простату паренька. — Хаа, — застонал Йен. Микки прикусил кожу на его шее и толкнулся пальцами глубже; он хотел, чтобы малыш был хорошо подготовлен для его члена. — Скажи мое имя, — потребовал он, целуя плечо парня. — Нет, — ощетинился Йен. — Скажи, блять, мое имя, — прошептал Микки ему в ухо, вбирая в рот мочку парня и посасывая её, буквально проталкиваясь в его задницу так сильно и глубоко, как только мог. — Микки, — задыхаясь, произнес Йен. — Еще раз, — потребовал Милкович, опьяненный звуком своего имени, слетающего с губ парня. — Микки, — крикнул Йен, приближаясь к берегу своего оргазма. — Вот так, умница, — Микки вытащил пальцы, отказывая Йену в разрядке. — Черт, почему ты… — начал Йен, но остановился, понимая, что только что собирался сказать. — Почему что? — спросил Микки, с интересом смотря на него, но Йен лишь покачал головой. — Ладно… забирайся на постель, — Микки подошел к ночному столику и взял презерватив. Он не подготовился к прошлому разу, но в этот нет никакой причины не использовать защиту. Он посмотрел в сторону и увидел, что Йен все еще стоит возле кровати, молча смотря в пол. Парень поднял взгляд, когда Микки направился к нему; его глаза были наполнены желанием и грустью. — Не смотри так на меня, Галлагер. Ты думал, мы закончили? — спросил Микки, подойдя к рыжему. — Мы еще только начали, — он спустил с Йена боксеры. — Бля, какой ты сексуальный, — восхитился Микки и толкнул Йена на постель. Он избавился от своих боксеров и, кинув их на пол, забрался на постель, нависнув над Йеном. Он схватил обе руки парня и закрепил их у него над головой, снова целуя его грудь. Микки медленно проложил дорожку поцелуев к его тазу. Он представлял этот момент, когда возьмет член Йена в рот, заставив парня кончить только от его прикосновения. Он посмотрел на Йена, который наблюдал за ним, пока он спускался все ниже и ниже; теперь его лицо было на уровне рыжих волос, расположившихся возле члена. Микки отпустил одну руку парня и пропутешествовал своей по его телу, остановившись на бедре. Он проделал свой путь к члену Йена и облизал головку языком, заставив паренька задрожать всем телом. Микки насладился этим и решился, обернув рот вокруг члена парня. Он использовал свободную руку, чтобы надрачивать Йену, пока его губы поднимались и опускались по всей длине рыжего. — Черт… ам, — застонал под ним Йен. Микки ускорился и стал заглатывать паренька глубже, насаживаясь ртом на всю его длину и надрачивая пальцами, языком вырисовывая круги вокруг члена. — Боже, Микки! — вскрикнул Йен. — Мммхмм, — промычал Микки, он был вполне доволен собой и продолжил отсасывать рыжему. — Черт… боже… — Йен дотянулся рукой и схватился за темные волосы. Микки глубоко вдохнул от прикосновения парня и стал поднимать свою голову. Он остановился, когда во рту осталась одна головка, и пощекотал её языком, заставляя Йена пытаться насадить его на себя обратно. Это все, чего желал Микки. Он желал, чтобы Йен хотел его. И рыжик хотел, он только что это доказал. Микки выпустил член парня изо рта, и Йен разочарованно вздохнул от потери контакта. Милкович забрался на него и наклонился, чтобы поцеловать парня, снова разделив с ним вкус смазки на своем языке. На этот раз Йен не отталкивал его, но и не отвечал на поцелуй. Он просто позволил ему случиться. Микки сел и с силой шлепнул по ягодице парня. — Ау, бля, — возмутился Йен. — Давай, Галлагер, на колени, — потребовал Микки и потянулся за презервативом и смазкой. Йен неохотно стал переворачиваться. Он отнимал его драгоценное время, и Микки это раздражало. — Сегодня, пожалуйста, — он снова шлепнул парнишку по заднице. — Господи, ладно, — ответил Йен, затем быстро перекатился и встал в коленно-локтевую. Микки и раньше считал паренька сексуальным, но ничто не сравнится с видом Йена Галлагера, стоящего на четвереньках на его постели с оттопыренной кверху жопкой, так и молящей трахнуть её. Это была идеальная картина. Микки раскатал презерватив по своему члену и покрыл его смазкой. Он выдавил щедрую порцию на свой палец и нанес на отверстие парня. Это будет всего лишь второй раз Йена, и сейчас Микки планировал с ним настоящий трах, а не быстрый перепих в кладовке. Он провел по спине Йена рукой, будучи одержимым ощущением его нежной, гладкой, идеальной кожи. Как только он собрался войти в паренька, тот выпрямился и сел на пятках. — Какого хера ты творишь? — рявкнул Микки. — Я не буду делать это снова, — ответил Йен. Микки стал надрачивать сам себе. — Меня так просто не заведешь, Галлагер, — сказал он и опустил голову на плечо парня. — Встань. — Не хочу. — Мне плевать. Я сказал, встань, значит встань, блять. — Нет. — Я в любом случае тебя трахну. Почему бы тогда не облегчить это для себя и встать? Ты был таким послушным. — Отъебись, — огрызнулся Йен. — Ну как хочешь, — Милкович встал с кровати и схватил Йена за талию. — Твою мать, Микки, поставь меня! — завопил Йен. Микки поставил его, и Йен снова стоял перед ним лицом к кровати. — Последний шанс, рыжий, — предупредил Микки. Парень лишь скрестил руки на груди. Микки толкнул его, и Йен оказался лишь торсом на постели и с торчащей в воздухе задницей. Он наклонился и схватил его за шею, прижимая к матрасу. Микки по-прежнему оставался твердым и снова стал себе надрачивать. По правде говоря, видеть Йена в такой позе было чертовски сексуально. Поза на четвереньках, конечно же, великолепна, но теперь паренек был нагнут над кроватью кверху задницей, готовой, чтобы он её заполнил. Микки подставил член к отверстию Йена и толкнулся внутрь, не останавливаясь, как в прошлый раз. — Блять, боже, — взвыл он, — твоя задница такая узкая. Так охуенно, я не могу, — Микки прервался, теряясь в ощущении тепла и узости паренька вокруг себя. Он был под прекрасным углом, чтобы заставить Йена кричать, и знал это. Микки вышел и резко толкнулся обратно. — Хммф, — он услышал, как Йен тяжело вздохнул под ним. — Просто погоди, малыш, и я как следует оттрахаю твою сладкую жопку, — сказал Микки, толкаясь в него снова и снова. — Ах… ам, — застонал Йен. Милкович знал, что это был лишь вопрос времени, прежде чем паренек сдастся, как делал это всегда. — Бля, как ты мило звучишь, когда так стонешь, — сказал он, схватив Йена за задницу и насадив на свой член. Он с громкими шлепками вбивался во влажное отверстие парня снова и снова. Микки решил сменить угол и слегка сдвинуться в сторону, перед тем как снова толкнуться внутрь. — Черт, да, — вскрикнул Йен. Микки решил воспользоваться возможностью сменить позицию на ту, которую хотел изначально. — Встань и заберись на постель, — строго произнес он и вышел из парня. Йен сделал так, как было велено, и забрался на кровать; его лицо раскраснелось, и на нем начали образовываться капельки пота. Он встал на четвереньки, и Микки подобрался сзади, снова войдя в него. Так гораздо лучше. Он мог дотянуться до члена Йена, чтобы дрочить ему, пока продолжал трахать. Микки твердо схватился за ствол паренька и стал медленно двигать рукой вдоль всей длины. Он снова толкнулся в Йена еще сильнее и глубже, и паренек больше не сдерживался. — Да, черт… боже… да, — кричал он, пока Микки втрахивался в него. — Так сладко, рыжий. В тебе так охуенно, — Микки простонал и поцеловал его спину. Он стал вколачиваться в парнишку все быстрее, натягивая его задницу на свой член, наблюдая, как он скользит из влажной дырки Йена туда и обратно, снова и снова, исчезая глубоко в парне, затем выскальзывая обратно. Микки опустил руку на спину Йена, чтобы сохранять равновесие, пока продолжал трахать его. Он удивился, когда заметил, что задница рыжего сама насаживалась на его член, пока не осознал, что это делал сам паренек. — Сука, да, — воскликнул Микки, наблюдая, как Йен скользит своей задницей на его члене. Он продолжил медленно трахать его, но теперь Йен делал всю работу. — Я знал, что ты грязный мальчишка, Галлагер. Я, блять, знал это, — он снова схватил задницу парня и резко толкнулся. — Черт, ммм, ахх… боже, — с каждым толчком стонал паренек. У Микки появилась другая идея. Он должен увидеть, готов ли Йен быть хорошим мальчиком. Он быстро вышел и встал с постели. Йен тут же повернул голову, но ничего не сказал. Микки подошел к другой стороне кровати и лег на спину. Йен смотрел на него растерянно. — Иди сюда, рыжий. Хочу, чтобы ты был сверху, — сказал Микки и в приглашении похлопал по своим бедрам. Йен покачал головой в молчаливом «нет». — Вот только давай без этого. Иди сюда, живо, — Йен посмотрел на него, затем на пол. Он поднялся с постели и подошел к стороне Микки. — Хороший мальчик, — покровительственно похвалил Милкович. Йен закатил глаза и забрался на него. — Погоди, — Микки устроился поудобнее. — Окей, теперь садись. Он смотрел, как Йен зажмурился и опустил себя на его член. Глаза парнишки немедленно распахнулись, когда он полностью насадился. — Мм, тебе нравится, да? — Микки улыбнулся и обхватил талию Йена. Он начал медленно толкаться в него, подаваясь бедрами вверх, и эта поза быстро стала его любимой. Йен сидел на нем, и он мог разглядеть каждую черточку на его лице, видеть его грудь и красивый член рядом с животом, скачущий вверх-вниз, пока он трахал его. Это зрелище нужно было видеть. Он наблюдал, как Йен пытался безуспешно сдерживаться. Даже просто видеть борьбу на его лице было ужасно горячо. Микки продолжал вколачиваться в паренька, наблюдая, как его лицо искажается гримасой удовольствия. — Ведь сам знаешь, что тебе это нравится, малыш. Я вижу это по твоему лицу, — он тяжело дышал, насаживая на себя Йена. Парень попытался отвернуться, но Микки не собирался это так оставлять. — Нет, ничего подобного, рыжий. Смотри на меня, — потребовал он, касаясь веснушчатого лица. Йен посмотрел на него, и Микки схватился за бедра паренька, продолжив толкаться в него. — Ммм, — Йен стонал и закусывал губу. — Нравится на нем кататься, да? — спросил Микки, продолжая с каждым толчком все сильнее натягивать на себя парня. — Черт… — выдохнул Йен и начал двигать бедрами навстречу Микки, закрыв глаза. — Вот так, малыш, — тихо похвалил Микки, не желая отвлекать Йена, пока он не найдет свой ритм. Он медленно толкался в него, позволяя ему задавать темп. Вскоре парнишка объезжал его член, словно делал это уже миллион раз. — Да, седлай этот хер, Галлагер. Блять, — застонал Микки, наблюдая, как Йен скачет на нем и как его член ударяется о живот, оставляя капли смазки. Микки обернул руки вокруг талии Йена, притягивая ближе к себе. Паренек по-прежнему не открывал глаз, продолжая объезжать его член. Он насаживался, не сдерживая стонов. — Да, боже… черт, да… — Ты маленькая шлюшка, да? — спросил Микки, пока Йен трахал себя на его члене. Глаза парня раскрылись от его слов, но все, что он мог сделать, лишь принимать член Микки все глубже и глубже; его рот был приоткрыт, пока он продолжал кататься на мужчине. — Да, ты шлюшка. Посмотри, как ты седлаешь мой член, потому что хочешь этого так сильно. Ты хочешь, — сказал Микки, толкаясь в парня. — Ах… — Ты говоришь, ты не моя сучка, рыжий, но посмотри на себя. Ты такой сладкий сейчас, пока скачешь на моем члене, потому что я тебе сказал. Я, блять, сказал тебе, и ты послушал, — Микки рвано дышал, чувствуя приближающийся оргазм. — Дотронься до себя, — потребовал он, не желая кончать раньше Йена. Йен опустил руку и стал надрачивать себе. — Черт, так… — Охуенно, вот как, — закончил Микки, пока Йен надрачивал себе и продолжал скакать на его члене. Он не мог поверить, что смотрел на Йена, вот-вот собирающегося кончить ему на грудь и седлающего его член. Это был отличный день. — Блять, Йен, скажи мое имя, — взвыл Микки, чувствуя себя на грани взрыва. Ему необходимо это услышать, это часть его кайфа, и он нуждался в еще одной дозе. — Боже, я сейчас… — Скажи его, Йен. — Микки, я сейчас кончу! — закричал Йен и излился горячей струей мужчине на грудь. — Блять, — выдохнул Микки, кончая в презерватив внутри Йена. Рыжий отошел от своего оргазма и посмотрел на Микки. — Вставай, — потребовал Милкович и спихнул с себя парня. Йен сидел обнаженный на постели и смотрел на Микки. — Не могу… не могу поверить. — Ты не можешь поверить, что это было потрясающе? Так и было, малыш. Ты определенно знаешь, как объезжать член, вот что я тебе скажу, — ответил ему Микки, одевшись. Он кинул Йену одежду, и паренек стал одеваться. — Нет, серьезно, рыжий, ты хоть понимаешь, какой ты сексуальный? Потому что я думаю, что нет, — Микки смотрел на парня, сидящего на постели. — Сигарету хочешь? — предложил он, протянув Йену пачку. Микки только понял, что еще ни разу не спрашивал его об этом, будучи уверенным, что малыш не курит. Но он ошибался; Йен взял сигарету и достал зажигалку из своих джинсов. — Ты же знаешь, что тебе это нравится, малыш, просто признай, — Милкович сделал затяжку. — Микки, перестань, — попросил Йен, поднеся к губам сигарету. — Почему? Потому что ты знаешь, что я прав? — он подошел к постели и сел рядом с парнем. — Тебе нравится, и это случится снова, потому что ты маленькая шлюшка, которой всегда будет мало. Нет смысла отрицать это, мы оба знаем правду. Йен поднялся с кровати. — Чего ты хочешь от меня, Микки? Я не понимаю, почему ты просто не оставишь меня в покое? Микки посмотрел на парня. — Все просто, Галлагер. Я хочу тебя. Всего тебя, — ответил он. — Ну ты трахнул меня. Что еще я могу тебе дать, прежде чем ты оставишь меня? Микки покачал головой и встал, подойдя к Йену. — В том-то и дело, малыш. Я не хочу оставлять тебя. Я хочу тебя. Хочу всего тебя. Я хочу, чтобы ты был моим, — сказал он и напористо прильнул к губам Йена. Он опустил руку пареньку на затылок и притянул ближе. Микки недолго чувствовал, как язык Йена двигается у него во рту, прежде чем руки парня оттолкнули его. — Прекрати. Я не хочу, — противился рыжий. — Ты уверен? — спросил Микки и поцеловал его снова. На этот раз поцелуй продлился гораздо дольше, и он успел запустить руку в волосы Йена, прежде чем тот отстранился. — Нет… просто… просто, прошу, отвези меня домой. — Насчет этого. Сегодня ночью ты останешься здесь, — предупредил Микки, вытащив новую сигарету. — О чем ты говоришь? Ты не можешь этого сделать, — ощетинился Йен. — Вообще-то могу. И я делаю, так что чувствуй себя как дома.