***
Йен был так рад открыть входную дверь и увидеть за ней лучшую подругу, наматывающую на палец волосы. — Привет. — И тебе, — ответила Мэнди, потупив взгляд. Йен схватил с вешалки худи и вышел на улицу, закрыв за собой дверь. — Твой брат дома? — с улыбкой поинтересовалась Мэнди и зажгла сигарету. Йен взглянул на подругу, в наигранном возмущении качая головой. — Серьезно? Тебя Лип интересует? — А что? Куча времени прошло. Он мог снова сойтись с этой тупой овцой. — Ну, не сошелся… На него вообще в последнее время смотреть тошно – ходит угрюмый и ворчит постоянно. — Знакомо звучит, — сказала Мэнди, затянувшись. — В смысле? Подруга кинула на него тревожный взгляд. — Ничего, забей. — Господи, Мэнди, опять? Чего ты мне не договариваешь? Может, хватит?! — рявкнул Йен. Мэнди с размаху заехала другу по плечу. — Эй, ты че? — возмутился рыжий, потирая ушибленное место. — Во-первых, не рычи на меня, а во-вторых, это реально не твое дело. — Бля, ладно, так бы и сказала. Мэнди ухмыльнулась, наклонив голову, и сделала затяжку. — А так слишком просто. Они покурили и отправились ужинать. Мэнди весь вечер засыпала Липа кокетливыми комментариями, и после ужина они всей компанией собрались в гостиной для просмотра какого-то девчачьего фильма, который выбрала его сестра. Удивительно, но киношка оказалась довольно интересной. Главным персонажем была женщина-комик, которую Йен раньше видел по телику, и она сыпала пошлыми шуточками. Галлагер кинул взгляд на подругу и брата, обжимавшихся на диване. Он рад был, что Мэнди добивается своего, только надеялся, что Лип не окажется полным кретином и не сочтет её простым увлечением. Он беспокоился о подруге и желал ей счастья. К тому времени, когда фильм закончился, дети уже тихо посапывали. Йен посмотрел в сторону, заметив, как Лип и Мэнди тихонько ускользнули наверх. Ну и молодцы. Рыжий потянулся и закрыл глаза. Видимо, сегодня ему придется спать на диване.***
В зале было темно, и в воздухе витал запах попкорна. Мэнди снова потащила Йена в кино на свое свидание с Липом. В последний раз они ходили на «Телохранителя киллера». Фильм было реально интересным, но Галлагер с трудом мог сосредоточиться на просмотре, потому что его лучшая подруга сосалась с его братом. На этот раз выбор пал на ужастик, который Йен правда очень хотел увидеть. Они пошли на «Оно», но визги лучшей подруги снова не позволили Йену нормально посмотреть фильм. — О бо… О боже, нет! — заверещала Мэнди, когда маленький мальчик попал в канализацию. Лип быстро пришел на спасение своей девушке и прижал её к себе, поцеловав в лоб. А потом пошло-поехало, и снова на протяжении всего фильма Йен сидел, слушая мокрые звуки сосущихся Мэнди и Липа. Не то чтобы он не радовался за них, просто они всегда были так счастливы. Либо постоянно обжимались на диване в гостиной, либо кормили друг друга сраными блинчиками. Йен не мог никуда деться. Он не понимал почему, но его задевало то, какими счастливыми и милыми они постоянно выглядели. Они встречались уже чуть больше двух месяцев, и каждый день, что они проводили вместе, служил Йену постоянным напоминанием, что он один. Не говоря уже о том, что он стал вынужден дрочить в душе, что реально раздражало, потому что смотреть порно в душе очень сложно. Однажды взмыленные и возбужденные Мэнди и Лип ворвались через дверь, и он успел выбежать из ванной, прежде чем его подруга сорвала с себя блузку. В другой раз Йен думал, что ему удастся удержать телефон подальше от струй воды, но когда он достиг оргазма, его руки задрожали, и он чуть не выронил сраный мобильник. Так что да, возможно, он был чутка озлоблен. Когда фильм наконец-то закончился, Мэнди решила, что хочет пойти домой и курнуть травки. Йен не стал возражать, потому что, в конце концов, он всего лишь третий лишний на её свидании, но и возвращаться в дом Милковичей не горел желанием. Он не был там с того дня, когда между ним и Микки случился… чем бы это ни было. Секс, наверно. Он просто был пьян и под кайфом, поэтому в тот момент это показалось ему чем-то большим. Чем бы это ни было, Йен знал, что, оказавшись там, лишь разбередит раны. Но он так же знал, что хочет Мэнди в своей жизни, а это значит, что пребывания в её доме не избежать, поэтому ему придется смириться. Так он сказал себе, когда они поднялись по крыльцу и зашли в дом Милковичей. Йен сразу же учуял знакомый запах травки и сигарет, когда вошел в гостиную. — Сейчас принесу нам отменный товар, — ухмыльнулась Мэнди перед тем, как уйти за травкой. Йен сел на диван и внезапно почувствовал себя очень неуютно. Так же, как когда Микки оставил его в квартире и к нему вернулись все воспоминания. Теперь это снова происходило. Осматриваясь вокруг, он везде видел напоминание о Микки. Очевидно, что мужчина часто здесь находился. Одна из его курток висела на кухонном стуле, и Йен заметил на стойке наполовину выпитую бутылку текилы. Он сделал глубокий вдох и вжался в диван, пытаясь утихомирить свой разум. — Ты в порядке? — спросил Лип, взглянув на него. Воу. Йен даже забыл, что находился здесь не один. — Да, все нормально. Просто задумался немного, и все. Лип понимающе кивнул. Они не обсуждали напрямую тот факт, что он встречался с Микки, но его брат умудрился сам все понять. — Не запаривайся. Просто курни немного и попытайся расслабиться, хорошо? — Да, окей. Йен услышал, как закрылась дверь, затем Мэнди появилась с кучей самокруток и плюхнулась между ними. — У Микки всегда лучшая травка, — улыбнулась она и зажала косяк между губами, закурив его. Мэнди глубоко затянулась и протянула ему косяк. Йен помедлил – мысль о том, что Микки скатал все эти самокрутки и они принадлежали ему, вынуждала его отказаться. — Чел, ты дуть будешь или нет? — Лип наклонился, чтобы посмотреть на него с другого конца дивана. — Да, — коротко ответил Йен и поднес косяк к губам. Хер с ним… и с Микки тоже. Он сделал затяжку и тут же закашлялся. Ему пришлось постучать по груди, чтобы успокоить приступ. — Черт, — рыжий кашлянул, заставив Мэнди хохотнуть. — Говорила же. Классная дурь. Они провели следующий час за раскуриванием травки и игрой в приставку. Йен чувствовал себя отлично, и ранней тревоги как не бывало. Теперь он ощущал себя радужно и невесомо, смеясь с братом и лучшей подругой над тем, как она обыгрывала их в Call of Duty. — Видишь, я же говорила, что не читерю! — Мэнди несильно пихнула Йена в плечо. — Да харе прикидываться. Мы оба знаем, что ты подглядываешь на чужой экран, — широко ухмыльнулся рыжий. — Ты подглядываешь на экран?! — возмутился Лип, подскочив с дивана. — Да неет… Ну то есть я вижу его иногда, но… — Ахаха! Я так и знал! — засмеялся Йен, тоже подскочив с дивана. Он внезапно ощутил сильное желание отлить. — Сейчас вернусь. Я в туалет. — Иди в другой. Тот, что здесь, не смывает. Микки собирался починить. Йен нервно почесал шею. — Д… да, хорошо, — ответил он, отправившись в туалет. Дело в том, что в другой туалет в доме Мэнди можно было попасть только через спальню Микки, а это место, в котором Йен не хотел быть от слова совсем. Он открыл дверь, и все, что ему было здесь знакомо, нахлынуло волной. Он отвел глаза и прошел в ванную. Когда Йен вышел, то не собирался останавливаться, пока не заметил пачку сигарет, лежащую на тумбочке Микки. Он услышал смех снаружи и неохотно решил переждать неизбежное. Он взял сигарету из пачки и увидел, что одна из них перевернута вверх ногами. Он никогда не понимал, зачем Микки так делал. Он называл это «на удачу», что бы это ни означало. Йен почувствовал, как маленькая улыбка заиграла на его губах, и сел на постель, закурив сигарету. Он огляделся вокруг спальни и постепенно стал вспоминать время, что провел здесь. Здесь все было иначе. Не как в квартире… нет. Он был в этой комнате только пару раз. Но тот раз, что Йен вспоминал, был самым недавним. Тот раз, что не переставал проигрываться в его голове, как бы сильно он не старался этому противиться. Йен лег на постели и был окутан запахом Микки. Его подушка пахла мускусом и мятой. Йен не понимал зачем, но прижал к своей груди еще одну подушку мужчины. Он крепко обнимал её и глубже вдохнул мучительно пленяющий запах, что был самим Микки. Он закрыл глаза и улыбнулся, когда подумал о том, как Микки хотел стать музыкантом. «Почему я никогда не видел, как ты играешь? Я же всегда рядом с тобой. Ты должен сыграть для меня. Показать, что ты умеешь» «Ты капец милашка, ты в курсе?» Боже, в ту ночь Микки был таким идеальным. Беззаботным и шутливым. Они подпитывали друг друга своей энергией и по-настоящему вели беседу. Это правда была хорошая ночь. Одна из ночей, заставивших Йена думать, что происходящее между ними что-то значит. — Хмм, — рыжий вдохнул и вжался лицом глубже в мягкий материал подушки. Микки часто говорил подобное… Может, не в начале, но ближе к концу, когда он хорошо себя вел, Микки всегда говорил ему, какой он милый, красивый и сладкий. Обычно, Йену подобное не нравилось, но с Микки… с Микки он этого жаждал. Йен открыл глаза, спустя несколько мгновений вспомнив, что он уже слишком долго отсутствует. В нем произошла невероятная трансформация. От нежелания и ногой ступать в эту комнату в страхе, что вернутся воспоминания, он пришел к нежеланию покидать её, чтобы остаться окутанным в тепло хранившихся в ней воспоминаний. Он хотел остаться в той ночи, в том мгновении, с Микки. Они оба были счастливы, и все у них было хорошо… в том мгновении. Йен вздохнул и вернул подушку на её законное место, встав с кровати. Эта была ночь, которую он никогда не забудет, но все кончено. Микки ясно дал это понять, и он все равно на самом деле не хотел быть с ним… или хотел. Проклятье. Вот почему он хотел этого избежать. Не приходить в эту комнату, не приходить в этот чертов дом. Все начиналось, как бессвязный поток мыслей, от которого невозможно было избавиться, но даже, когда ему удавалось, они все равно возвращались. Мысли. А что если? А, может, я хочу? Мысли о том, что он хочет быть с Микки. Йен устало провел рукой по лицу, чувствуя, как отходит от кайфа. Он открыл дверь, обнаружив Мэнди одну на диване, играющей в Call of Duty. Он тихо вышел из спальни, закрыв за собой дверь, и плюхнулся на диван рядом с подругой, закинув ноги на стол. — Че так долго? Тебя там засосало, что ли? Вечность там засидал, — с ухмылкой заметила Мэнди и протянула ему новый косяк. Йен усмехнулся, взяв косяк, и откинулся на диване, уставившись в потолок. — Извини, просто отвлекся, наверно. — Отвлекся? — Мэнди любопытно посмотрела на него. — Отвлекся на что? Йен взглянул на подругу и закатил глаза. — Это тупо, Мэнди. Не хочу говорить об этом. — Да брось, поговори со мной… Это из-за Микки? — Что? Нет… что? С чего ты взяла? — Йен выдохнул огромное облако дыма и протянул косяк подруге. Мэнди взяла его и откинулась на диване, подобрав под себя ноги. — Не знаю, Йен. Ты реально долго был в его комнате, — она сделала затяжку, выпустив дым через нос, и вскинула брови, с сомнением смотря на друга. — Что еще тебя могло там отвлечь? Йен знал, что она не отстанет, и смысл тогда сопротивляться? — Ну ладно, хорошо. Довольна? — Немножко, — ухмыльнулась Мэнди и пододвинулась поближе к другу, опустив голову на его плечо. — Так… и чем же ты занимался в комнате Микки? — Не знаю. Думал, наверно, — ответил Йен, снова уставившись в потолок. — Думал о чем? У тебя все в порядке? Йен взял у Мэнди косяк и поднес к губам, делая глубокую затяжку. Он задержал дым в легких настолько, насколько мог, надеясь таким образом успокоить нервы. Он выдохнул дым и коротко глянул на подругу, лениво протянув ей косяк. — Если честно, Мэнди, я без понятия, ладно? Я думал, что все в порядке, думал, что все прошло, но больше ни в чем не уверен. — Ну, ты был с ним в… чем бы там это ни было, почти год. Ты скучаешь по нему или что? — Я не знаю… Может быть, — Йен вздохнул, размышляя об этой возможности. — Все… все было не так уж плохо, знаешь? Ведь правда были времена, когда… А знаешь, забей. Я тупо веду себя сейчас. Я лучше пойду, — рыжий стал подниматься с дивана. — Йен, не надо, останься, ладно? — Мэнди потянула его обратно. Йен был слишком накурен, чтобы сопротивляться, поэтому просто закатил глаза и сел обратно. — Ты же понимаешь, что это нормально, скучать по нему, да? Мой брат хоть и козлина чаще всего, но у него бывают свои моменты. — Я правда больше не хочу говорить о нем, Мэнди. Какой смысл? Ему на самом деле всегда было наплевать на меня, тогда зачем тратить время, думая как-то иначе? Мне просто нужно двигаться дальше. — Я знаю, ты, возможно, не захочешь это слышать, но я думаю, тебе стоит. Ему не было плевать. Как-то по-своему по-дурацки, но он волнуется о тебе. Он просто слишком ссыт сказать об этом, не говоря уже о том, чтобы показать. Йен раздраженно вскинул руками. — Откуда тебе знать, Мэнди? Откуда тебе что-либо знать о том, какими были наши отношения? — Потому что он сказал мне, придурок, — защитилась Мэнди, ударив друга в плечо. — Когда я узнала о вас, он сказал, что ты ему не безразличен. Микки никогда о таком не врет. Он вообще никогда не говорит о своих чувствах. Так что, возможно, это правда, знаешь? Отлично. Теперь и Мэнди туда же. Если бы Микки правда не был к нему равнодушен, то не избавился бы от него, верно? Господи. — Если мне должно было от этого как-то полегчать, то нет, не полегчало, — огрызнулся Йен, встав с дивана. — Йен… — Нет, Мэнди. Мне надо уйти, — рыжий схватил с двери свою куртку и сбежал по крыльцу. — Йен, вернись! — он быстро шагал по тротуару, слыша за собой голос подруги. Галлагер оглянулся через плечо, увидев Мэнди на крыльце. Проклятье. Это вечно будет происходить? Сможет ли он когда-нибудь забыть Микки и двигаться дальше, а Мэнди навсегда оставить эту тему? Когда она лезла к нему раньше, это было одно. Но теперь, когда Йен знал, что подруге известна правда, ему казалось, она не имеет никакого права допрашивать его. Но Мэнди волновалась… Она желала ему счастья. Арргх, почему? Почему все так сложно? Разве он слишком много просил, желая найти кого-то, с кем можно потрахаться, чтобы отвлечься от дерьма, что происходило в его жизни? Разве он слишком многого требовал, желая, чтобы люди перестали придавать значение каждому сказанному им слову, потому что в итоге все возвращалось к одному и тому же… к тому, чего он пытался избегать. Мысли Йена продолжали наматывать круги, когда он вернулся домой. Ему просто нужно расслабиться и попытаться оставить еще один день позади. Вот, что выходит, когда соглашаешься побыть третьим лишним. Йен кинул куртку на диван и забежал по лестнице в свою комнату. Он завалился на кровать и рассеянно уставился в потолок. Он зевнул и через некоторое время закрыл глаза, позволив сну окутать себя в надежде отыскать хоть каплю покоя.***
Йен проснулся пару часов спустя от звука бегущей воды и звона посуды, доносящихся снизу. Он открыл глаза и позволил им привыкнуть к свету в комнате. После сна он чувствовал себя немного лучше. Просто казалось, что все вокруг с каждым днем давит на него все сильнее и сильнее. Он не хотел срываться на Мэнди, но она понятия не имела, о чем говорила. Они с Липом были счастливы и постоянно трахались, ходили на свиданки… Она радовалась жизни. Он все это должен быть делать, он заслужил хоть каплю гребаного счастья. Но Мэнди в этом не виновата… ни в чем из этого не виновата. Йен нуждался в подруге, но продолжал отталкивать её. Ему нужно извиниться. Проклятье. Похоже только это теперь он и делает. Постоянно умудряется всех разочаровывать… Ему реально просто нужно потрахаться! Это все разрешит. Он забудет о Микки и не будет постоянно на нервах. Йен сел на постели и потянулся к телефону. Он набрал Мэнди, но вместо неё попал на автоответчик. Дрянь. Ладно. Если она не хочет брать трубку, тогда он сам пойдет к ней. Он знал, что Мэнди дома, а им нужно поговорить. Ей необходимо понять, что если они хотят быть друзьями, у него должна быть возможность устанавливать границы, а она должна уважать их. Йен убрал телефон в карман джинсов и вышел из спальни, направившись вниз. На улице стояла жара. Неудивительно, учитывая, что сейчас середина лета, но Йен ожидал наступления прохладных дней, поэтому всегда носил свое худи. Он шел по улице, минуя людей, которые готовили барбекю у себя во дворе, и его рот наполнялся слюной от аромата жареного мяса. Может, он купит Мэнди бургер. Поход в Макдональдс – лучший способ искупить вину за говняное поведение. Йен улыбнулся и вытащил из кармана кофты пачку сигарет. Она была помята, а большая часть сигарет разломалась. Проклятье. Ему хоть когда-нибудь повезет? Наверно, кто-то сел на его кофту. Надо было повесить её, а не бросать на диване, но ему было не до этого… Пофиг. У него еще осталось несколько сигарет, и у Мэнди наверняка есть свои. Галлагер шел всего лишь в паре домов от пункта своего назначения, когда услышал громкую музыку. Пока он подходил ближе, музыка становилась все громче. Он собирался повернуть за угол к дому Мэнди, когда намертво замер на месте. Он увидел, как перед домом Милковичей стоял Микки со своими двумя братьями. Дверь была широко раскрыта, и Йен понял, откуда доносилась музыка. Он подошел так близко, как только мог, чтобы остаться незамеченным, и стал наблюдать за троицей. — Да бля, отвечаю, она была в ярости. Стерва выперла меня в два часа ночи, — сказал один из парней. — Ну еще бы она не была в ярости. Как ты мог бросить её там одну? — спросил второй. — Да еблан он, вот как, — ответил Микки с улыбкой. — Как подумаю, нахуя вообще Шона сошлась с тобой, так мозг взрывается. Йен наблюдал со стороны, как Милкович смеется и изображает руками взрыв возле своей головы. — Эй, Колин. В чем разница между Джеком Дэниэлсом и точкой Джи? Оба парня пожали плечами, и Микки затянулся сигаретой. — В том, что Игги будет искать бутылку Джека, — ответил он, игриво пихнув брата в плечо. Второй парень, которого Йен узнал, как Игги, вернул толчок и послал Микки средний палец, оставив его громко хохотать над собственной шуткой. — Не смешно, — надулся Игги. — Хер в твоей жопе – вот это не смешно, — Микки снова затянулся с широкой ухмылкой на лице. Боже, какой он красивый, когда смеется, и голубые глаза сияют так же ярко, как улыбка. Микки выглядел действительно счастливым, и это хорошо. То, как он смотрел на своих братьев и жестикулировал руками, такой живой и полный энергии. Йен чувствовал, как сердце забилось быстрее, пока наблюдал, как мужчина пьет и курит на крыльце. Он думал было решиться и зайти в дом, но даже просто смотря на Микки, у него уже потели ладони и сушило во рту. Он и забыл, какой Микки горячий. Конечно, он снился ему иногда, но видеть его вживую, в этой белой майке и синих джинсах, прислонившегося к крыльцу с сигаретой, зажатой между этими теплыми… влажными… Дьявол. Ему нужно уйти. Да. Сегодня не судьба, значит он придет завтра. Пора закругляться. Пора пойти домой и напиться. Йен знал, что Лип припрятал где-то бутылку водки. Он еще раз взглянул на Микки, чтобы сохранить его образ у себя в голове, и, развернувшись, направился по темной улице домой.***
Йен открыл глаза и осмотрелся вокруг. Наверно, задремал у Мэнди на диване. Он сел и увидел перед собой подругу. — Хорошо поспал? — Что? — Ты столько травки выкурил, что отрубился. — Ты серьезно? — Йен засмеялся и провел рукой по лицу. — Еще как серьезно, хлюпик ты мелкий, — раздался голос Микки у него за спиной. Йен быстро обернулся и увидел голубые глаза, которые смотрели на него с тенью улыбки. Микки наклонился и поцеловал его в щеку. — Хорошо, что ты проснулся, малыш, жрать хочу – умираю. — Ой, я тоже! Куда пойдем? — спросила Мэнди, посмотрев на брата. — Да пофиг, просто пошли, а там решим, — Микки подошел к двери и снял свою куртку. Мэнди последовала его примеру и взяла со стола сумочку. — Пойдем, Йен, — позвала она с улыбкой, подойдя к двери. Йен попытался встать с дивана, но не смог. — Давай, Галлагер, подрывай жопку. — Я не могу, — пожаловался Йен. Мэнди растерянно посмотрела на него. — Ты не хочешь идти с нами? — Хочу. Я просто… — он снова попытался встать. — Просто я не могу. Я не понимаю. — А что тут понимать, Йен? Ты либо хочешь, либо не хочешь, — сказал Микки, подойдя к нему. — Я хочу, Микки, я хочу, — отчаянно повторял Йен, снова пытаясь подняться. — Ну… сойдет, — мрачно ответил Микки и наклонился, чтобы снова поцеловать его, на это раз в губы. Йен подался вперед, чтобы притянуть Микки ближе, но мужчина посмотрел на него с огорчением и вернулся к сестре. Микки взялся за дверную ручку. — Ну тогда прощай, наверно? — Нет. Микки, прошу… Я не хочу, чтобы вы уходили. Йен сидел и смотрел, как брат с сестрой покидают дом, закрывая за собой дверь. Он оглянулся, внезапно оказавшись окруженным пустотой. Никого больше не было. Ничего больше не было. Только он, один. Ни дивана, ни комнаты. Только пустота. — Мама! — закричал Йен, сев на постели и окинув глазами темную комнату. Он чувствовал себя ребенком, но часть него хотела обежать весь дом и включить везде свет, чтобы убедить себя, что он больше не в темноте… Это действительно было страшно. Но это просто сон… и все. Йен услышал сопение братьев, доносящееся через комнату, и немедленно почувствовал себя лучше. Он сделал глубокий вдох, чтобы взять себя в руки, и поднялся с постели. Он взял с тумбочки телефон и открыл дверь, выйдя в коридор. Он медленно спустился по лестнице, стараясь никого не разбудить, и обрадовался, увидев, что еще никто не встал, хотя и было семь утра. Обычно в это время Фиона уже носилась по кухне, готовя завтрак, но не сегодня. Сегодня он мог спокойно растянуться на диване и попытаться понять, какого черта только что произошло. Ему и раньше снился Микки, но сегодняшний сон отличался ото всех остальных. Раньше ему снился секс, голубые глаза и сильные руки мужчины, который нагибал его и жестко имел, шепча на ухо пошлости. Постепенно Йен привык к этим снам. Поначалу они его раздражали, но учитывая секс забастовку, которую ему устроил собственный член, он начал наслаждаться своими мокрыми снами. Но в этом… в этом сне все было иначе. Как-то мило… и это мило не являлось воспоминанием. Во сне они были вместе. По крайней мере, так казалось… И Микки поцеловал его! Он поцеловал его на виду у сестры, словно это в порядке вещей… словно он не скрывал свою ориентацию или вроде того. Честно говоря, это было чудесно. Йен и не помнил, как сильно любил видеть голубые глаза мужчины и его нахальную улыбку, когда тот смотрел на него. Не помнил до прошлой ночи. Прошлая ночь… Какая ирония. Он сбежал от Мэнди, чтобы не говорить о Микки, но когда вернулся, пред ним предстал сам Микки, во всей своей красе. Тот Микки, в которого – теперь Йен был в этом убежден, – он раньше влюбился. В глазах этого Микки скрывался только свет, и он смеялся… он был счастлив. Йену всегда нравилось видеть Микки счастливым. И нравилось еще больше, когда он знал, что был причиной этого счастья… Он спрашивал себя, действительно ли Микки был счастлив. Возможно… Может быть, он двигался дальше и нашел что-то еще, чему посвятить свою жизнь. Но Микки не казался человеком, который нуждался в отношениях. Да и в друзьях тоже. Он, по правде говоря, только с семьей и зависал, и ходил на работу… Наверно, этим он и занимался последние четыре месяца. Интересно, Микки скучал по нему? Снились ли ему странные сны о них вместе, и не мучился ли он от того, что не мог, твою мать, кончить, не представляя его лица? Происходило ли это с ним? Скорее всего, нет. Йен пытался понять, что же все-таки произошло. Что заставило Микки внезапно прекратить то, что он делал? Почему он признался, что неравнодушен, если собирался бросить его? Или отпустить… Неважно. Мэнди ошиблась, или, может, неправильно все поняла, потому что Микки не мог волноваться о нем, не мог иметь к нему чувств и при этом так обращаться с ним. Кто так делает? Как можно заявлять, что заботишься о ком-то, и при этом держать взаперти, словно пленника? Как… Стоп. Он, что… Он правда… О боже. Микки заботился о нем. Он заботился достаточно, чтобы отпустить. Вот почему он это сделал. Наверняка. Он сделал это очень по-дурацки, но теперь все обрело смысл. Он должен был остаться у Микки еще на три ночи, но потом внезапно все закончилось. Микки понял, что если продолжит держать его там, то он будет несчастлив. Йен всегда притворялся счастливым, и это работало, но ближе к концу Микки словно обращал внимание на его эмоции. Ведь если подумать, мужчина, казалось, правда расстраивался, когда он был несчастлив. Словно это задевало его. Йен с самого начала знал, что Микки имел к нему какую-то странную симпатию, но никогда не думал, что он будет к нему что-то испытывать. Он думал, что сам себя обманывал в те моменты, когда Микки срывал маску и показывал свою ласковую, заботливую сторону. Он считал себя ненормальным, когда верил, что это больше, чем просто игра, потому что все всегда возвращалось на круги своя. Но та ночь… Даже после той ночи он уговаривал себя случайно не влюбиться. То, как Микки смотрел него, то, как целовал… Йен знал, что это по-настоящему. Но разум уверял его в обратном, потому что в противном случае, все не имело бы смысла. Как в одну минуту можно быть одним, а в следующую – совершенно другим? Неужели Микки тоже боялся? Возможно… Может, он тоже сомневался? Может, Микки считал, что он не способен испытывать к нему ничего, кроме презрения? Скорее всего, Микки думал, что все это игра, что каждый взгляд и прикосновение – только способ радовать его. Конечно, частично, это была правда, но большая часть Йена хотела остаться в том мгновении навечно. Проклятье. Он скучал по Микки. Он хотел быть с ним. А как еще объяснить все, что он чувствует? Как объяснить, что ему стоило всего лишь раз увидеть мужчину, прежде чем снова рассыпаться на кусочки? Что если Микки чувствовал то же? Что если он до сих пор хотел быть с ним, но просто слишком боялся… боялся быть отвергнутым…. Да кого он обманывает? Он вообще не знает, о чем Микки думает. Никогда не знал. Но он знал, что чувствует сам… верно? Да. Да, он хотел Микки. Как бы безумно это ни звучало, но его сердце знало правду. Что-то в этом жгучем брюнете пленило его. Йен понимал, что это будет сложно, иногда странно и совсем непросто избавиться от старых привычек, но дискомфорт будет стоить того. Он стоит того, чтобы снова вернуть этого мужчину в свою жизнь. Он хотел снова почувствовать его сильные руки вокруг себя и его мягкие губы на своих. Йен поднялся с дивана и прошел на кухню, чтобы приготовить себе кофе. Он собирался принять душ, надеть чистые джинсы и рубашку, а потом… ну а потом он собирался увидеться с Микки.***
Йен смотрел на противоположную сторону улицы так же, как делал это много раз раньше. Только в этот раз все было иначе. В этот раз он не был подавлен и разбит, он стоял прямо. Он не был хорошим мальчиком или рабом, нет. Он был Йеном Галлагером и знал, чего хотел. Его разум боролся с сердцем, споря о том, кому же принимать решение, но в итоге сердце одержало победу. Он увидел что-то прекрасное в этом жгучем брюнете, когда они только познакомились, и видел проблески того, кем он был на самом деле, за все то время, что они провели вместе. Он хотел того мужчину, хотел того Микки. Йен надеялся, что теперь, когда он снова цел, он сможет отыскать к нему путь. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить свои нервы, и пересек улицу. Это было похоже на дежа вю, но Йен отбросил эту мысль, потому что в этот раз все иначе. На этот раз у него есть преимущество. Была не была… Галлагер толкнул входную дверь и услышал звон колокольчиков, словно сигнал тревоги в своей голове, но он затих, как только Йен встретился с голубыми глазами, что все это время преследовали его мысли. — Галлагер? Что ты здесь делаешь? — Пришел поговорить с тобой. Давно не виделись, — он опустил руки на прилавок, возвышаясь над мужчиной перед собой. Микки поерзал на стуле под тяжестью взгляда Йена. Давно, верно… Четыре гребаных месяца. Каждый день, проведенный в попытках забыть мальчишку, который теперь стоял перед ним. — Зачем? Не о чем говорить, пацан, — ответил Милкович, стараясь сохранить безразличный вид, чтобы не выдать эмоций. Ну вот, начинается. Йен знал, что Микки попытается отрицать, что тут же попытается оттолкнуть его, но в глубине души он знал, что важен ему. У него было время подумать об этом, подумать о том, почему Микки просто взял и бросил его, избавился от него. Он признался, что ему не наплевать, и, видимо, отпустив Йена таким дурацким способом, он хотел показать это. Так Йен сказал себе, проснувшись сегодня утром и решив навестить Микки. Но теперь, когда он здесь, ему нужно знать наверняка. — А я думаю, есть о чем. Почему ты это сделал? Это была всего лишь игра для тебя? Какого хрена сейчас происходит? Микки думал, что после столького времени парнишка будет двигаться дальше, поймет, что это для него же лучше. Он не собирался больше скрывать своих чувств. Он все равно не видел смысла. — Нет. Это не была всего лишь игра. И я говорил почему. Я говорил, что хотел, чтобы ты был моим. Это было тогда. Теперь все изменилось. Был моим… Да что вообще это значит? Микки так часто говорил это, когда они были вместе, но Йен никогда не понимал его истинных мотивов. Если бы Микки просто поговорил с ним, все, возможно, было бы совсем по-другому, но нет… все сложилось иначе. — Ты хотел, чтобы я был твоим? Обладание. Как какой-то сраной мебелью. Ну ты ведь добился своего, хоть и дебильнейшим образом. Микки прыснул и облизнул губы. — Твою мать, Йен, ты не понимаешь. Я хотел тебя. Всего тебя, с самого начала. Но ты просто плюнул мне в лицо, — Микки вздохнул и провел рукой сквозь волосы. — Чего ты хочешь от меня? Я оставил тебя в покое. Ты ведь об этом всегда мечтал? Так проваливай… Иди, живи своей идеальной жизнью с кем угодно, блять, а меня оставь в покое. — Нет. Я не пойду просто жить своей жизнью, потому что по какой-то ебанутой причине я не могу. Ты сказал, все изменилось. Что, ты больше не хочешь меня? Ему нужно знать. Была ли это ложь? Микки сказал, что неравнодушен, но правда ли это… Йен знал, что правда, но ему нужно было, чтобы Микки повторил, чтобы сказал ему, что, несмотря на все, он по прежнему хочет быть с ним. Микки встал с кресла и обошел прилавок, заставив рыжего попятиться назад, что только лишний раз убедило его в собственной правоте. — Не тупи, блять. Просто теперь я знаю. Без меня тебе лучше, Йен. Ты думаешь, что хочешь быть со мной, только потому что я заставил тебя так чувствовать, — Микки вздохнул и облизнул губы. — Мне жаль, ладно? Этого ты хотел? Все, теперь можешь идти и пиздовать по жизни дальше, — отрезал он. — Господи, Микки! Не называй меня тупым. Я не тупой, ясно? Или, может, все-таки тупой, раз пришел сюда, кто знает. И не извиняйся. Не говори, что тебе жаль… Жаль ничего не исправит, — Йен нервно провел рукой по затылку. — То, что ты сделал… Не знаю, можно ли это исправить. Но я больше не тот сломанный мальчишка. Если бы я только мог забыть о тебе. Жить дальше. Это мне и следовало сделать. Но нет. Я здесь. Потому что не могу, блять, выкинуть тебя из головы, — Йен слышал, как его голос ломается и сквозь него просачивается отчаянье. Даже теперь, после столького времени. Он хотел, чтобы Микки сказал, что все хорошо, что он желанен. Он нуждался в его заверении… Нет, он хотел его. Он хотел Микки, а чертов упрямый мудак просто не понимал этого. Милкович подошел к двери и запер её, перевернув табличку. Никогда он не думал, что снова сделает это в присутствии Йена Галлагера. — Блять, — процедил он, раздраженно потерев веки, прежде чем стукнуть кулаком по прилавку. — Ты чего ждешь, Йен? Думаешь, можешь просто придти сюда и заявить, что хочешь быть со мной, и – вуаля – мы вместе? Повзрослей уже, блять. Не все живут в ебаной сказке, как ты, — Микки потер переносицу. — Даже если бы я хотел… Без меня тебе лучше. Ты, может, и изменился – поздравляю, блять, – но я не изменился и не планирую этого делать. Йен лишь фыркнул на слова Микки. Он даже не хочет подумать? Просто сразу нет и все? Да в жопу его. Они через слишком многое прошли, чтобы это было напрасно. Йен подошел к Милковичу и ткнул его в грудь. — Нет, придурок, — отрезал он твердо, — я не думал, что приду сюда, и все сразу станет идеально. Я не настолько наивный. Но ты сам себе пиздишь, если думаешь, что я так просто уйду, потому что ты слишком ссышь, чтобы что-то поменять, — Йен еще раз ткнул Микки в грудь и заглянул в его непостижимые голубые глаза. — Что такое, тебе страшно? Боишься, что это может оказаться слишком трудно? Я всегда знал, что ты не простой человек, но никогда бы не подумал, что ты такая тряпка. Воу. Микки облизнул губы и вскинул брови, смотря на паренька с отвисшей челюстью. Уже очень давно никто так не разговаривал с ним, а когда это случалось, он убеждался в том, чтобы этому человеку непросто было заговорить снова. Но Йен… чертов Йен. Он был идеален во всем. Даже сейчас, когда Микки чувствовал, как в груди кипит ярость, твердость в глазах парнишки укрощала его. Раньше Йен говорил с вызовом и злостью, теперь же он был похож на человека, который не потерпит отказа. Но он должен. Йен должен заткнуться и уйти, потому что сдерживаться слишком долго он не сумеет. Милкович с силой толкнул парня в грудь. — Ты ни хера не знаешь обо мне. Ты, сука, считаешь меня тряпкой, потому что я больше не хочу тебя пиздить, блять, так, что ли? — он снова толкнул парня, отчего тот врезался в дверь холодильника. — Те че в кайф эта херня? Нравится иметь дело с ебанутым? Потому что я ебанутый. У меня демоны, Йен, и ты их пробуждаешь во мне. Так что в последний раз повторяю, уходи, — холодно отрезал он и развернулся в обратную сторону. Йену не было страшно. Если бы Микки хотел ранить его, то сделал бы это. Он просто пытался его оттолкнуть, буквально и эмоционально. Но он не позволит ему этого сделать, не в этот раз. Йен догнал мужчину, схватив его за плечо. — Я знаю, что у тебя демоны, Мик. Они у всех есть, но мы можем помочь друг другу. Да, ты безумный, но я могу с этим справиться. Я могу помочь тебе, только позволь мне. Не отталкивай меня из-за того, что тебе страшно. Я не пришел бы сюда, если бы не захотел. Если бы не захотел попытаться. Микки усмехнулся и скинул с плеча руку Йена. Он подошел к прилавку и прислонился к нему, смотря на парня с тенью забавы. Он был искренне удивлен тому, с каким упорством Йен сражался за возможность быть с ним. — Ты сейчас серьезно? Как ты можешь хотеть быть со мной? Я не понимаю. Ты говоришь, ты не тупой, но, по мне, это пиздец тупо, пацан. Дьявол. Ну что и он должен делать? Он хотел Йена… он хотел его, но… разве это возможно? Что если он все просрет? Он снова все просрет и уже не сможет вынести этого. — Ты не… Ты просто не подумал… Я не могу, — Микки запинался, пытаясь подобрать слова, чтобы заставить мальчишку понять. — Я же сказал, что не изменюсь. И я не хочу снова все тебе испоганить, — он показал на парня, обводя его глазами, видя перед собой уверенность и рост. Черт, как он изменился. — Ты теперь в порядке. С чего тебе хотеть быть с тем, кто сломал тебя? Йен должен понять. Должен понять, как сильно он обо всем сожалеет. Йен видел, что теперь Микки растерян. На смену «Мистеру Отъебись» пришел человек, который боялся совершить ошибку. С этим можно работать. Все совершают ошибки. Микки сотворил действительно нечто ужасное, и Йен никогда об этом не забудет, но он хотел простить и узнать, чем они по-настоящему могут быть. Он хотел, чтобы у них был шанс накопить хорошие воспоминания и заменить ими плохие. — Я подумал. И я думал о тебе даже тогда, когда не хотел. А ты думаешь, я не пытался забыть тебя? Пытался. Я думал, что не хочу тебя, но я хочу. Я понимаю, ты напуган. Не буду врать, мне и самому страшновато, но Мик. Ты не обязан быть им. Ты не обязан быть тем парнем, который сломал меня. Я видел настоящего тебя, когда ты позволял мне. Я хочу быть с тем парнем. Он здесь, Мик. Тебе не надо бояться быть им. Микки чувствовал, как его решительность рассыпается на кусочки, слушая слова, что слетали с губ Йена. Господи, как он скучал по этим губам, и по усыпанной веснушками шее, что его губы привыкли звать своим домом. — Боже, Йен, — тяжело выдохнул Микки. Он чувствовал, как сердцебиение учащается, когда парнишка стал приближаться к нему. — Подумай над этим, Микки. Ведь это все, о чем ты мечтал с самого начала, — мягко говорил Йен, не спеша подходя к прилавку, где Микки не отрывал глаз от пола. — Я здесь, говорю, что хочу тебя. Что ты можешь быть человеком, которым хочешь быть. Тебе не надо бояться, что я убегу, потому что я здесь, сейчас, обещаю, что не убегу. Я хочу этого. Ты правда скажешь мне, что хочешь, чтобы я ушел? Вышел за эту дверь и никогда не возвращался? Если это то, чего ты хочешь, тогда я не знаю. Ведь я не могу заставить тебя быть со мной. Я не дурак. Я знаю, что будет непросто. Я не позволю тебе обращаться со мной так, как ты обращался раньше. Нам потребуется немало времени, чтобы во всем разобраться, но оно стоит того. Разве ты не видишь? Йен был так близко; Микки чуял аромат сандала, словно паренек только что вышел из душа. Во рту у него сушило, и он снова чувствовал волнение. С ним не происходило подобного с того времени, когда Йен только начал работать в магазине, иногда посылая ему взгляды или дотрагиваясь до его руки. Не то чтобы это чувство было чуждо Микки. Просто теперь, когда оно вернулось, в его животе запорхали бабочки. — Не знаю… Что если… — Микки потер нос и заглянул в большие зеленые глаза Йена. Он чувствовал себя таким крошечным в этот момент, таким напуганным. — Что если я все просру? У меня есть такая привычка, а я не хочу тебя ранить. Йен жадно смотрел на Микки, ощущая огромную нужду успокоить его. — Пока ты не будешь обращаться со мной так, как раньше, со всем остальным мы справимся. Скорее всего, мы оба будем ранить друг друга, но это не значит, что мы не должны попытаться. К тому же, я обязательно сообщу тебе, если ты будешь вести себя, как мудак. Помогу держать тебя в узде, — Йен улыбнулся мужчине, пытаясь облегчить тяжесть груза, что тот носил в своем сердце. Микки пытался не улыбаться, но Йен всегда умудрялся вытягивать из него улыбку. Он отвел взгляд в сторону, боясь встречаться с глазами парня. — Да у тебя вроде никогда с этим проблем не возникало, — Микки перевел глаза на потолок, все еще избегая тяжелого взгляда. — Я не смог бы… знаешь, делать это снова. Я просто хотел… — он вздохнул и наконец-то заглянул Йену в глаза. — Я просто хотел быть с тобой, и, наверно, чутка свихнулся, когда ты сказал «нет», — Милкович потер переносицу и снова отвел взгляд. — Я плохо принимаю отказы. Йен коснулся ладонью лица мужчины, приподняв его голову, и улыбнулся. — Чутка свихнулся – это мягко сказано. Но это хорошо, что ты не хочешь быть таким снова. Эту часть тебя, Мик, ты можешь её контролировать. Тебе уже удалось, когда ты отпустил меня. Все получится, если мы захотим… если ты захочешь. Йен смотрел ему в глаза; его ладонь на лице ощущалась тепло и приятно, но все равно дарила Микки мурашки. Его сердце грозилось выпрыгнуть из груди. Сейчас перед ним было все, о чем он когда-либо мечтал… Мог ли он получить это? Реально ли все? — Ты ведь не издеваешься надо мной, потому что я не вынесу этой херни, если ты… — Микки был моментально оборван, когда Йен наклонился и крепко прижался своими губами к его. Черт… прошло слишком много времени. Микки исследовал языком рот Йена, пока сильные руки удерживали его за талию. — Я хочу быть с тобой, Микки, — выдохнул Йен ему в губы. Рыжик отстранился и посмотрел на него со страстью и желанием в глазах, о которых Микки мог только мечтать. — А ты хочешь меня? — тихо спросил паренек. — Иди сюда, — поманил Микки, втянув Йена в еще один страстный поцелуй. Йен обвил Микки руками, пока их губы продолжали контакт. Казалось, словно их тела знали, что в это мгновение им суждено было соединиться, и каждое жаждало знакомого прикосновения. Он вобрал губу Микки между зубами, оттягивая её и покусывая; его руки блуждали под футболкой мужчины, а подушечки пальцев сжимали нежную кожу. Руки Йена были повсюду, на его талии, на спине, а теперь длинные пальцы вплетались в волосы Микки, открывая рыжему доступ к его шее. Паренек жадно целовал и засасывал кожу под его челюстью, словно не мог насытиться. Микки таял под его прикосновением и откинулся на прилавке, позволяя Йену делать то, что он хочет. Его член напрягался в джинсах, пока пальцы парня спускались к поясу его штанов, задержавшись у пуговиц, чтобы расстегнуть их. Йен повернулся к нему; его лицо раскраснелось и выражало сильное желание. Зеленые глаза ярко сияли и гипнотизировали. — Бля, как же я скучал, — жадно прошептал Микки. Он потянулся к рукам Йена и положил их себе на плечи. — Не здесь. Он не хотел, чтобы это был какой-то быстрый перепих, как раньше, нет. Он хотел растянуть удовольствие. Он долго ждал этого момента, и представить не мог, что все станет реальностью, но вот оно. Микки крепко схватил паренька за талию и позволил рукам блуждать по спине Йена, прижав его ближе к себе. Часть Микки все еще жаждала утолить нужду в доминировании, но теперь она была иначе. Теперь эта нужда была чисто на физическом уровне. Он больше не хотел контролировать Йена, но это не значит, что он не хотел слышать, как паренек умоляет своим лилейным голоском оттрахать его. — Ты такой сладкий, Йен, — шумно выдохнул Микки, пока рыжий оставлял засос на его шее. — Такой хороший мальчик, — произнес он. Черт. Он не собирался этого говорить, только подумал. Что если он отпугнул Йена? Что если… — Я хочу быть хорошим для тебя, Микки. Хочу быть твоим хорошим мальчиком, — соблазнительно прошептал Йен, и Милкович решил, что сейчас обкончается прямо в штаны. Слова Микки заставили Йена замереть. Он так долго жаждал прикосновения мужчины, а теперь они рядом, тела прижаты друг к другу. Готовые. Йен позволил ладоням спуститься с плеч Микки по его рукам до запястий. Он нащупал ободок силиконового браслета и снял его с запястья мужчины одним быстрым движением. Он поиграл брелоком для ключей перед лицом Микки, отчего те зазвенели. — Что ты делаешь? — поинтересовался брюнет, наклонив голову. — Ты сказал, не здесь, так, может, нам…? — Йен раскрыл перед Микки ладонь с ключами. — Ммм, определенно, — согласился Милкович, и они внезапно поменялись местами, а Йен оказался прижатым к прилавку. — Скажи, чего ты хочешь, — потребовал Микки, изучая его. Йен знал, что Микки любит контроль, любит доминировать, особенно в спальне. Он не возражал… до тех пор пока это оставалось в спальне. — Хочу, чтобы ты трахнул меня, — тихо ответил он. — Да? — соблазнительно подразнил Микки и облизнул губы. — Да. Хочу почувствовать тебя, — промурлыкал Йен, оглаживая рукой грудь Микки и вырисовывая пальцами маленькие кружки на его футболке. Микки зажевал губу и кивнул. Мужчина не проронил ни слова, и прежде чем Йен успел понять, его снова подняли. Он быстро обернул свои длинные ноги вокруг талии Микки и посмотрел на него. Милкович молчал, поднимаясь по лестнице, и смотрел на Йена так, словно готов был в любой момент его съесть. От этой мысли рыжик с каждой секундой затвердевал все сильнее. — Ключи, — потребовал Микки, и Йен вручил ему их. Дверь распахнулась, и Галлагер оказался там, где никогда не предполагал, что окажется снова. С этим местом у него связаны долгие и сложные размышления. Это место Микки. Теперь он часто будет здесь, и, как и все остальное, он никогда не сможет забыть плохих воспоминаний, лишь попытаться заменить их новыми, приятными. Внезапно Йен оказался прижатым к стене, пока рот Микки атаковал его шею. — Хочу тебя, — простонал он и изогнул свою шею, чтобы предоставить Микки лучший доступ. — Да? — мужчина опустил его, продолжая прижимать к стене. — Да, Микки, прошу. Микки схватил Йена за талию, повернув вокруг оси, и теперь рыжик прижимался щекой к стене. — Скучал по мне, Галлагер? — хрипло спросил он и запустил руку в джинсы парня, массируя его напряженную эрекцию. — Скучал по оргазмам, что я тебе дарил? Йен не мог ясно мыслить, потому что ответ был да. Господи да. Микки вжимался в парня своим стояком, водя ладонью по его стволу. Йен подался бедрами назад и потерся о мужчину, выудив из него гортанный стон. — Взгляни на себя. Такой нетерпеливый и сладкий. Как же я отдеру тебя, — прошептал Микки ему на ухо. Йен снова оказался развернут вокруг оси и тут же поднят на руки. Микки пронес его через коридор и зашел в спальню. Йен приготовился упасть на матрас, но вместо этого мужчина аккуратно опустил его на пол. — Оттрахаю тебя так сладко, — сказал Микки, стянув с Йена рубашку. Он позволил себе прерваться, чтобы полюбоваться на изумительно бледную и усыпанную веснушками кожу перед собой. Он стал ласкать губами шею Йена, спускаясь поцелуями к его лопатке. Он засосал нежную кожу между зубами, прекрасно зная, что останется след. Отлично. Его руки быстро расправились с молнией на джинсах Йена и спустили их вместе с боксерами к лодыжкам парня. Йен скинул их и обхватил ладонями лицо Микки, втянув его в поцелуй. Мокрый и страстный. Их влажные губы сминали друг друга, отстраняясь и снова соединяясь вместе, каждый раз наполняя поцелуй все большими эмоциями, которые невозможно было выразить словами. Микки медленно спускался рукой по подтянутой груди Йена, чувствуя подушечками пальцев пресс парня, пока они не достигли пушистого пучка рыжих волос в самом низу его живота. Он опустил взгляд на твердый член паренька, поблескивающий от смазки, и захотел попробовать его. Ему нужно видеть, как Йен рассыпается на кусочки. Милкович протянул руку и обхватил член парня твердой хваткой. — Хмм, бля, — застонал Йен, когда он начал ему надрачивать. — Такой горячий, Йен. Ты кончишь у меня так сильно, — развратно заверил Микки и облизнул губы. Йен смотрел на него своими изумрудами, словно ястреб, когда Микки опустился на колени. Он обхватил губами головку парня, проводя языком по щели и собирая солоноватую жидкость, что начинала обильно сочиться. — Мм, Микки, так хорошо, — Йен начал тяжело дышать, когда он стал вбирать его глубже. Черт, как же он скучал по этому. Вкус Йена у него во рту, тяжесть его члена на языке. Микки насаживался головой вперед-назад, иногда поглядывая на рыжего. — Так хорошо, Микки. Боже, — Йен застонал, запрокинув голову. Микки чувствовал, как его щеки невольно покраснели от похвалы, и рад был, что Йен этого не видит. Он ощутил руки на своей шее, и вскоре они стали надавливать на его затылок, удерживая на месте. Микки подчинился, и Йен глубоко насадил его, упираясь своим членом в глотку и став трахать его рот. — Бля, Мик, твой рот, — рвано выдохнул Йен, не останавливаясь вращая бедрами. Микки пытался расслабиться, как только мог, но член парня уже слишком давно не был у него во рту, а теперь буквально раздирал его глотку. Он подался головой назад, и Йен быстро ослабил хватку. — У тебя реально талант, — похвалил рыжий с улыбкой. Микки вытер рот тыльной стороной ладони и взглянул на Йена. — Ты теперь мой, — он не мог справиться с откровенно первобытным инстинктом, который пробуждал в нем паренек, особенно теперь. Он понимал, что Йен хочет быть с ним, но все равно испытывал непреодолимую тягу пометить его, обозначить свою территорию. Йен смотрел на него с застенчивой улыбкой. — Я знаю, — ответил он с искренней теплотой. Проклятье… Йен говорил так спокойно, столько уверенности в его словах. Микки подтолкнул его к кровати и избавился от своей футболки. Он быстро расстегнул джинсы и откинул их в сторону вместе с боксерами, забравшись на постель поверх Йена. — Так вкусно пахнешь, — прорычал Микки, зубами дергая мочку уха парня. Йен грубо схватил Микки, соединяя их бедра вместе, и стал тереться о него. Он хотел чувствовать Микки, хотел трахаться… Господи, он не трахался четыре месяца – это слишком долго. Язык мужчины щекотал его за ухом, посылая мурашки по всей спине и заставляя задыхаться. — Тебе в кайф эта фигня, да? — подразнил Микки, прежде чем сильно укусить кожу на его шее. — Боже, — простонал Йен, задыхаясь и чувствуя, как Микки засасывает его кожу между своих зубов. Мужчина повернулся к нему и соединил их лбы вместе, жадно смотря Йену в глаза, словно хотел что-то сказать, но не знал как. Это ничего. У них впереди много времени. Сейчас Йен просто хотел быть рядом с ним. Он обхватил ладонями лицо Микки и слегка коснулся его губ своими. — Трахни меня, — попросил он, чувствуя внутри себя растущую нужду. — Я уничтожу тебя, — низким тоном заверил Микки. Он потянулся в тумбочку за смазкой, и вскоре Йен почувствовал между своих бедер колено мужчины, который нетерпеливо развел его ноги в стороны. Микки прижался губами к его груди, став прокладывать дорожку поцелуев, следуя за светлыми волосками, что привели к V-линии внизу его живота. Микки уже собирался выдавить смазку на пальцы, когда взглянул на Йена. Лицо паренька раскраснелось, и он выглядел прекрасно, лежа в ожидании, когда его оттрахают. Йен терся о него, мечтая, чтобы Микки отымел его жопку и дал то, по чему он так скучал. По крайней мере, именно так парнишка себя и вел. Микки знал, что Йен привык быть отодранным славно, со вкусом, и что теперь он жаждал этого, но что-то казалось неправильным. Он понимал, что никогда не сможет полностью загладить свою вину и отменить то, что натворил, но есть кое-что, что он может сделать. Он сделает это только для Йена и только один раз. Он решил окончательно. Микки оставил еще один поцелуй на груди парня и крепко обнял его, ненадолго опустив голову на его грудь. — Мик? Ты чего…? Йен не успел закончить, потому что Микки перевернул их обоих, и теперь рыжик восседал сверху, смотря на него в удивлении. — Если ты хочешь, чтобы я оседлал те… — Тшш, — Микки прислонил к губам Йена два пальца. Он не хотел ничего говорить. Сейчас было не то положение, в котором ему комфортно, но он все равно собирался это сделать. Микки взял руку паренька и выдавил смазку на его пальцы. Зеленые глаза расширились словно блюдца, когда он проводил пальцы Йена к своему нетронутому отверстию. — Мик, ты не… — Просто сделай это, — отрезал Микки и подвинулся так, чтобы его ноги были разведены, а Йен сидел между ними. Йен еще раз посмотрел на него и опустил голову, чтобы обхватить губами его член. — Бля, — выдохнул Микки и привстал на локтях, чтобы посмотреть на паренька перед собой. Йен стал водить языком по его щели. Рыжик посмотрел на Микки со втянутыми щеками и розоватыми губами, которые поблескивали от слюны, пока он насаживался вверх-вниз на его ствол, сглатывая вокруг. — Так охуенно, — простонал Микки, прикрыв глаза. Он чувствовал, как руки парня мнут его задницу, разводя половинки в стороны, пока Йен продолжал ему отсасывать. Сердце Милковича забилось быстрее, когда он ощутил возле своего входа смазанный палец паренька, который не спеша выводил круги возле чувствительного колечка мышц, прежде чем медленно надавить на него. — Ммм, блять, — провыл Микки, опрокинув голову обратно на постель. — Боже, Микки, — застонал Йен после того, как выпустил член изо рта, медленно проникая пальцем в отверстие мужчины. Он был таким теплым и узким вокруг него. Это лучшее, что Йен когда-либо ощущал. Он мечтал почувствовать эту узость вокруг своего члена. Одна только мысль сводила его с ума. Он аккуратно двигал пальцем взад-вперед, вынуждая Микки дрожать под собой. — Просто расслабься, — прошептал Йен и наклонился поцеловать мужчину. Микки чувствовал, как его тело постепенно расслабляется, растворяясь в поцелуе. Язык Йена танцевал вокруг его, пока он сгребал пальцами волосы парнишки. Неожиданно Микки ощутил, как еще один палец проник в него и стал растягивать стенки, двигаясь туда-обратно. — Твою ж, — простонал он в рот Йена, притягивая мальчишку ближе. Он умело двигал пальцами в разные стороны, и вскоре дискомфорт и жжение преобразовались в более приятные ощущения. А когда Йен начал буквально трахать его пальцами, Милкович понял, что ему и правда нравится. Микки раскрывался под ним; его задница легко принимала пальцы, пока Йен вынимал и снова вводил их. Он проник глубже и стал двигать пальцами туда-обратно, лаская тело мужчины, пока не отыскал его простату. — Ох ты ж блять, — вскрикнул под ним Микки. Каждый вздох и стон попадал прямо в член Йена, лишь еще больше подпитывая его жажду трахнуть мужчину. Йен вытащил пальцы, и Микки жалобно проскулил. — Подожди, — строго сказал Йен и сел, снова потянувшись за смазкой. Он выдавил щедрое количество лубриканта на ладонь и стал наносить на свой член, убедившись, что Микки смотрит. Микки смотрел на Йена широкими глазами. Он всегда любил член парня, но, видимо, недооценивал его размеров. Проклятье. Ему следовало вспомнить об этом, прежде чем подписаться. Микки влюблено наблюдал за Йеном, пока паренек надрачивал себе, приводя член в полную боевую готовность и щедро смазывая. Он внимательно следил за парнем, когда тот поднял его ноги, опустив себе на плечи. Микки ощутил, как в него упирается головка Йена, и в этот момент почувствовал, что сдается. Он отказывается от контроля в любом его проявлении и вручает его Йену, полностью доверяя и надеясь, что он будет нежен. Йен чувствовал, как сердцебиение Микки под ним учащается, прижимаясь головкой члена к его входу. Он медленно толкнулся во влажное тепло мужчины и почувствовал, как узость обхватывает его. — Бляяяя, Микки. Какой ты узкий, — прорычал Йен, медленно проталкиваясь глубже. — Аха-амм, — простонал Микки, когда он полностью вошел. Йен и представить не мог, что мужчина способен издавать такие прекрасные звуки, но теперь он хотел услышать больше. Он взглянул на Микки, и тот кивнул. Йен принял приглашение и начал не спеша вращать бедрами, крепко сжимая талию Микки. С открытым ртом, закатывающимися глазами и изогнутой шеей, мужчина выглядел под ним просто потрясающе. — Ты такой сексуальный, Мик, ты в курсе? — Ззззаткнись, — с трудом выдавил Микки, пока он заполнял его своим членом. Ну уж нет. Йен собирался как следует насладиться моментом, и сейчас он хотел, чтобы Микки знал, как сильно он его заводит. — Ммм, нет. Это правда. Так сексуально смотришься, позволяя мне трахать свою идеальную попку. Йен видел, как лицо Микки залилось краской, и решил попробовать еще. — Мм, тебе нравится. Нравится слышать, как сильно ты меня заводишь, — он наклонился и стал шептать мужчине на ухо: — Ты всегда заводил меня, Мик. Такой самоуверенный и горячий. — Блять, Йен… бля, хмм, — Микки задыхался, когда Йен отстранился, став набирать скорость. Глаза Микки были зажмурены, а рот приоткрыт, позволяя просачиваться коротким задушенным стонам. Йен не мог спокойно смотреть на мужчину; он был таким раскрытым, таким уязвимым, в таком смысле, в котором Йен никогда бы не мог себе представить. Он чувствовал тягу увидеть, как далеко это может зайти, хотел узнать, насколько на самом деле открытым был Микки, лежа под ним и принимая его член. Йен протянул руку и провел пальцами по раскрытым губам Микки, прежде чем грубо схватить его за волосы. — Посмотри на меня, — строго произнес он, заставив глаза мужчины распахнуться. — Мне нужно видеть твои глаза. Они такие голубые и красивые, — мягко сказал Йен, усиливая хватку на волосах Микки и наклонившись, чтобы поймать его губы. — Ахммм, Йен, — Микки простонал в поцелуй, пока паренек продолжал его трахать. Боль давно ушла, и на замену ей пришли исступление и связь, которые, он никогда и не думал, что способен ощутить сполна. Он чувствовал и раньше, но теперь его нервы были оголены до предела. Их языки исполняли танец, пока Йен заполнял его снова и снова. — Трахни меня, — простонал Микки, больше не заботясь ни о чем, кроме ощущения Йена в себе. — Такой хороший мальчик, так славно принимаешь мой член, — ласково похвалил Йен, продолжая набирать скорость и вбиваться во впервые растянутую дырку. Он ужасно скучал по этому, и когда Микки презентовал себя, Йен решил, что умрет прямо на месте. Сейчас, когда девственное тепло мужчины туго обхватывало его, он знал, что Микки не все равно, что он действительно изменился. Он прикусил кожу на шее Микки, заставив того издать задушенный стон: — Б… боже, Йен. — Тебе нравится, Мик? Нравится, когда я трахаю тебя? — Так хорошо, Йен, — простонал Микки. — Так охуенно, блять. Микки ощущался так замечательно вокруг него. Ему нужно больше. Намного больше. — Встань на колени, — приказал Йен и вышел из Милковича. Микки коротко взглянул на него; его лицо раскраснелось и взмокло. Йен смотрел, как мужчина медленно развернулся и встал в коленно-локтевую. — У тебя такая охуенная задница, Мик, — похвалил Йен, поглаживая бледные половинки перед собой. Он оставил поцелуй на пояснице Микки, наслаждаясь моментом и любуясь выставленной перед ним жопкой, которая ждала, пока он её оттрахает. — Давай уже, — провыл Микки, прижавшись к нему задом. — Ммм, я так сладко тебя оттрахаю, Мик. Ты будешь умолять меня сделать это снова, — самодовольно заявил Йен и стал обратно проникать своим членом в узкое тепло. — Аха… хмм, — застонал Микки, подавшись навстречу. Йен крепко схватил его за талию, ногтями впиваясь в молочного цвета кожу. Он грубо натянул мужчину на свой член, заработав от него еще один стон. — Господи, Микки… блять, — Йен запыхался, продолжая вколачиваться в задницу Милковича. Он наклонился и оставил поцелуй на шее Микки, продолжая жестко трахать его и наслаждаясь ощущением тела, обернутого вокруг него. — Так хорошо, — выдохнул Йен, оставляя поцелуи на плече мужчины. Кожа Микки была такой мягкой у него во рту, пока он посасывал и покусывал его спину. Он нашел идеальное местечко на спине у Милковича и сильно укусил его, засасывая кожу. — Мма… бля… ам-хаа, — постанывал Микки. Йен, отстранившись, улыбнулся полученной реакции. Он увидел темный след, выделявшийся на коже Микки, и ощутил чувство удовлетворения. Микки помечал его, называл своим, но теперь все было наоборот, и он был сверху. В этот момент он все контролировал. Йен сел на пятки и усадил на себя Микки, став поднимать и опускать его задницу, чтобы наблюдать, как его член скользит и выскальзывает из неё. Проклятье, он никогда в своей жизни не видел ничего горячее. Знание того, что он первый и единственный, кто может иметь под собой этого властного, одержимого мужчину, невероятно захватывало. — Какая же офигенная задница, — застонал Йен. Он не думал, смотря на идеально округлый зад, скользящий вверх-вниз на его члене, и просто сделал это. Он поднял руку и с силой шлепнул по левой ягодице, заставив Милковича вскрикнуть. — Блять, Йен! — прорычал Микки. — Ну тебе же нравится, — Йен потер краснеющую половинку и снова шлепнул по ней. В этот раз он наклонился к уху Микки. — Тебе же нравится, да? Прошло несколько секунд, но Микки посмотрел на него, полностью обессиленный, с раскрасневшимся лицом и потемневшими глазами. — Да… ладно, просто продолжай. Это все, что Йен хотел услышать. Он продолжил быстро и жестко вколачивался в Микки, одной рукой сжимая его бедро, а второй шлепая по заднице. — Бля… боже, — Микки стонал, вращая бедрами навстречу каждому толчку снова и снова. Йен знал, что не продержится дольше. То, как Микки скулил под ним и подавался бедрами ему навстречу… Все это слишком, и рыжик готов был взорваться. Он потянулся и обхватил ладонью истекающей член Микки, став яростно ему надрачивать. — Ха-а, — Милкович задыхался от переполняющих ощущений. — Кончи для меня, Мик. Будь хорошим мальчиком, — Йен игриво улыбнулся, наклонившись к мужчине, который буквально развалился под ним на кусочки. — Отъебись, — абсолютно без злобы простонал Микки. — Давай, Микки. Я хочу, чтобы кончил, — мягко уговаривал Йен, проведя рукой по щеке Микки и заработав взгляд широко открытых голубых глаз. Он продолжал быстро и жестко толкаться, задевая простату Микки снова и снова, надрачивая член мужчины, каждый стон которого сопровождался множеством проклятий. Дьявол. Он не мог больше держаться. Йен был слишком хорош, и Микки казалось, словно он передознулся любимым наркотиком, пока наблюдал, как парень втрахивается в него снова и снова. Его голова кружилась, а во рту сушило. — Блять, господи, — выкрикнул Микки, чувствуя, как в чреслах разгорается пожар, и выстрелил теплой и липкой жидкостью Йену в руку. — Ммм, Микки, — Йен громко простонал над ним и свалился на него. Микки почувствовал, как его задница заполнилась теплой спермой. — Иисусе, блять, — вздохнул он и обессилено вжался в матрас, наслаждаясь всепоглощающим ощущением и все еще пытаясь отдышаться. Задница Микки горела во всех местах и всеми возможными способами, но он чувствовал себя потрясающе. Он никогда не думал, что ему понравится это, но Йен помог ему сделать о себе уже не одно новое открытие. Парень перекатился с Микки на спину. Он тяжело дышал и смотрел в потолок. Рыжик поднял голову и посмотрел на него. — Спасибо. Микки невольно издал короткий смешок. Он знал, что это важно для Йена, но не хотел знать почему. Это их новый старт, и больше нет времени на прошлое. — Это не значит, что я буду носить платья, бля, или типа того, — предупредил Микки с очень серьезным лицом. Возможно, ему и понравилось быть снизу, но трахать Йена ему нравилось больше, и он планировал делать это снова. Однако меняться время от времени они определенно будут. Йен закатил глаза. — Да никто и не просит, епт, — фыркнул он с небольшой ухмылкой. — Хотя, — рыжий провел рукой по бедру Микки. — Ножки у тебя и правда ниче. — Да иди в пизду, — послал Милкович, игриво пихнув его. Йен повернулся к Микки лицом и заглянул ему прямо в глаза. — Ну и что все это значит? Микки посмотрел на него, нахмурившись. — Ты о чем? То, что ты трахнул меня? Йен усмехнулся. — Нет, дурачок. Это, — он показал между ними. — Я в смысле, просто мне интересно, попробуем ли мы… в общем, знаешь, пара мы или нет, — бормотал Йен, внезапно снова чувствуя себя крошечным, чувствуя нужду и желание в заверении. Микки повернулся к нему и притянул ближе к себе, чтобы их носы почти соприкасались. — Конечно же да. В этом Йен и нуждался. Он опустил голову на грудь Микки, слушая биение его сердца. Руки мужчины крепко обнимали его, как не обнимали никогда раньше. Микки держался за него, словно никогда не отпустит. Он смотрел на него, словно он единственный человек на планете, словно он важен. — Мне нравится, — тихо произнес Йен, переплетая с Микки пальцы. — Мне тоже, — Милкович взглянул на парнишку; его лицо все еще не утратило розоватый оттенок, и волосы прилипали ко лбу. Микки казалось, что он мог бы лежать так, держа Йена в объятьях, целую вечность. Он поцеловал его во влажный лоб и прижал к себе так близко, как только возможно. — Я хочу этого. Хочу тебя, — прошептал он на ухо Йену. Паренек ничего не ответил, лишь издав глубокий вздох. Его глаза были закрыты, а сам он, видимо, вот-вот готов был уснуть. Микки же не смыкал глаз… еще нет. Он хотел остаться с Йеном в этом мгновении… мгновении чистого невинного блаженства. Йен был счастлив, в его улыбке и глазах сиял огонек. Микки пообещал себе поддерживать этот огонек, подпитывать его и заботиться о нем, а не гасить или пытаться укротить. Мелкий засранец… со своими рыжими патлами и веснушками… да как он посмел заставить его полюбить…