Извиняйся и продолжай нарушать

Задыхаться страшно. Это Юнги понял только сейчас, когда лёгкие отказывались наполняться кислородом. Он не был готов к такой смерти. Он вообще не был готов к смерти. И это он тоже понял лишь сейчас. Ему казалось, что засыпая, он готов не проснуться. Но сейчас, когда смерть сдавливала его горло, вместо того, что бы забрать у него жизнь во сне, он понял, как не хочет умирать. Хотя бы не сейчас. Не так. Он хрипел, пытался вдохнуть, словно рыба, выкинутая на берег. Но не мог. И позвать на помощь не получалось. Да и кого звать? Можно ли тут чем-то помочь? Дверь скрипнула, и в неё тихо прошёл Чонгук. Прикрыл и поднял голову. Глаза у него расширились до невозможности, и стало как-то очень страшно. –Г…господин? – парень сорвался с места, ещё не зная, что делать. –Что происходит? Вы не можете дышать? Юнги лишь кивнул, закрывая глаза. Какое-то количество воздуха всё же получалось вдохнуть, но этого не хватало. Карие глаза метались по всей комнате, в поисках какой-нибудь подсказки. –Успокойтесь. – неожиданно уверено приказал Чонгук. – Не старайтесь дышать, ладно? Задержите дыхание и попытайтесь постепенно его выровнять. Юнги посмотрел на него словно на психа. Он уже давно не получал достаточной дозы кислорода, а этот демон говорит и вовсе не пытаться? Он в своём уме? Но делать было нечего, поэтому Мин попытался успокоиться и заставить себя не вдыхать. Тэхён тихонько сидел в углу комнаты, всё так же дрожа от холода. На нём были лишь джинсы и не очень то тёплая толстовка, а комната была холодной. К тому же, он сидел на голом полу. Минут двадцать назад он увидел, как под кровать забежала огромная крыса, и теперь боялся её возвращения или прихода её родственников. Перед тем, как затолкать его сюда, ребята рассказали, что иногда крысы могут быть очень агрессивными. А если их будет много, и они будут голодны, то могут и съесть. Перспектива быть съеденным крысами Тэхёна не радовала, так что он старался смотреть одновременно на всё, хоть и получалось это плохо. А ещё он был голоден, потому что последний раз ел… А когда собственно? Если бы он хоть знал, сколько времени уже тут сидит. Под кроватью послышалось шуршание и парень, еле сдерживая испуганный визг, заскочил на кровать, дрожа ещё сильнее. –Я что со стенкой разговаривал? – фыркнул Намджун, увидев у себя на кровати закутанного подростка. –Собакам нельзя сидеть на кровати. –Я не собака. – попытался возразить младший, но Намджун лишь сложил руки на груди. – Там крыса! –А ты что хотел? Это тебе не пятизвёздочный отель. –Но… Но она может меня съесть! –Ты слишком высокого о себе мнения. – фыркнул Ким, подходя ближе и наклоняясь. – Роки не стал бы и бегать по ковру из твоей жалкой шкуры, не говоря уже о том, чтобы есть тебя. –Роки? К ногам Намджуна подбежала та самая крыса, оказавшаяся не такой уж и огромной. Правду говорят, у страха глаза велики(и крысы). Джун поднял грызуна, помогая забраться на плечо. –Чего уставился? –Она домашняя? –Ты разве не видишь, что она по комнате бегает, а не по улице? – вздёрнул бровь Ким. –Но ведь… Так у тебя крыска, а не щеночек? –Ну во-первых, не у «тебя», а у «вас». А во-вторых, щеночек у меня тоже есть. –Я не собака. –надулся Тэ. –Да, ты не собака. Ты маленький, невоспитанный щенок. – рыкнул Намджун, снова стаскивая младшего с кровати. – Твоё место на полу. Ким переоделся и лёг на кровать, закрывая глаза. –Вы зря так… –подал голос Тэхён. – Когда меня найдут… –Да не найдёт тебя. –Это ещё почему? Между прочим, мои друзья знают, что я здесь! Они расскажут и… –Не расскажут. – вновь перебил Намджун. – Им это не выгодно. Какой нормальный человек сознается, что загнал кого-то в дом из которого не возвращаются? –Но как же… А если я в опасности? –Думаю, им плевать. А теперь, будь добр, заткнись и дай отдохнуть. –Меня всё равно найдут. – всхлипнул Тэ, обнимая колени и утыкаясь в них лицом. – Я им нужен… Но Намджун уже не отвечал. Лишь лежал, отвернувшись к стене, и слушал плачь мальчика, сжимая кулаки до побеления костяшек. Со временем всхлипы стихли, и послышалось сопение. Джун сел на кровати, глядя на Тэхёна, скрутившегося на полу клубочком. –Считаешь, я с ним слишком жесток? – спросил он у крысы, которая начала тыкаться в его ладонь носиком. – Чего ты от меня хотел? Я, между прочим, правая рука человека, который создал империю уродов. Не надо так смотреть. Ты знаешь, что я не имею в виду их внешние показатели. Я имею в виду их изуродованную страданиями жизнь. Эти люди не знают, что такое сочувствие. Для них остальные–это еда. А я, помощник того, кто это всё начал. Я должен был отдать этого мальчика на съедение. (Роки снова ткнулся ему в ладонь) Что? Не смотри на меня так. Нет, мне его вовсе не жаль и я не считаю, что ему тоже не очень то везёт в жизни. Не. Смотри. Так. Да чтоб тебя! Крыса! Намджун встал с кровати, подходя к младшему и поднимая его с пола. Посмотрел на его лицо. Он ещё такой ребёнок… Ким чуть улыбнулся, но услышав пищание с кровати, снова сделал серьёзное выражение лица. Уложил Тэхёна на кровать, укрывая. –Это то, чего ты хотел? Послышалось довольное пищание, и Намджуну даже показалось, что крыса кивнула. Тэхён сильнее укутался, вдыхая удивительно приятный запах и чуть улыбнулся. Всё-таки этот парень не такой и жестокий, каким хочет показаться. И Тэхёну даже кажется, конечно же, только кажется, что он нравится старшему. В комнате всё ещё было темно. Чонгук сидел у кровати, грустно смотря на спокойное лицо Юнги с закрытыми глазами и чуть приоткрытым ртом. Он вздохнул и открыл глаза, поворачивая мокрые глаза к Чону. –Я не хочу умирать, Чонгук. Не хочу. – признался старший, закусывая губу. А Чонгук снова пребывал в шоке. Потому что его имя звучит слишком прекрасно из уст Юнги. Так, как не звучало ранее ни разу за 300 лет. –Умирать страшно. – продолжил Мин, смотря теперь в потолок. – Я думал, что справляюсь с ролью умирающего, но… Но мне всё ещё страшно. Я не привык к этому званию. Даже за то время, что болезнь прогрессирует. Я такой трус. –Всем страшно умирать. –Кажется, самоубийцам нет. –Кажется. –Какой же ты… –Юнги усмехнулся, вновь глядя на слугу. – Нельзя так говорить с господином, Чонгук. –Простите. – Чон отвернулся, скрывая улыбку. –Чонгук. –Что? –Я просто… Я так давно не произносил имена живых людей. –Я не человек. – напомнил брюнет. –Ну да… Чон. Гук. –Вы как ребёнок, господин. –Ох… дай развлечься перед смертью. – фыркнул Юнги. – А то я потрачу последние силы на твоё наказание. Тишина. –Жить тяжело. –Что? –Мне… мне тяжело, Чонгук. Я, кажется, не смогу больше. Ты должен радоваться, что провёл со мной последние минуты моей жизни, и что я назвал твоё имя. –Я радуюсь. Юнги кивнул и закрыл глаза. –Прощай, наверное. Чонгук усмехнулся и поднялся с корточек, нависая над старшим.