Вечность на ладонях

Темно. Темно и холодно. Но холод не такой, как обычно. Такое ощущение, что он приходит не извне, а существует в самом теле. Он охватывает душу и сковывает её ледяными цепями. И не остается уже ничего, кроме этого холода внутри. Холодно… Лайт открыл глаза. Первым, что он увидел, было серое, плотно затянутое тучами небо. Ветра не было, и облака не двигались, замерев подобно высеченным из камня грубым скульптурам. Они давили почти физически, но одновременно были странно притягательны в своём постоянстве, казались чем-то вечным и неизменным, словно ничто не способно их потревожить. Лайт лежал неподвижно, глядя вверх. Он не чувствовал своего тела, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже глаза его застыли, отказываясь двигаться, так что он не моргнуть или отвести взгляд от безжизненного неба. Лайт ощущал холод, струящийся по венам вместо крови, всем своим существом словно он стал неотъемлемой его частью. И только тот факт, что он еще может чувствовать что-либо, доказывал, что тело у юноши всё-таки есть, хотя бы теоретически. Но Лайт ничего не мог сделать, кроме как лежать и изучать облака над головой. Сил не было, мыслей тоже. Его словно не существовало в этот момент. Сколько прошло времени с тех пор, как он пришёл в сознание? Может быть прошел час, а может – всего мгновение. В голове поселилась абсолютная пустота. Возможно, он был так и лежал, подобно сломанной кукле, если бы всего на краткий миг что-то не промелькнуло у него перед глазами. Была ли это стремительно летевшая в вышине птица, или пылинка, пронёсшаяся перед самым его лицом (Лайт сейчас не смог бы даже приблизительно оценить расстояние). Однако это незначительное действие заставило его на секунду сконцентрировать своё внимание, отвлечься от пустого бездумного созерцания. И этой секунды оказалось достаточно, чтобы в мозгу, словно в каком-нибудь механизме, произошёл сдвиг: что-то загудело, зажужжало, запуская мыслительный процесс. Лайт точно просыпался от очень глубокого и тяжёлого сна. Онемевшие конечности вновь обрели чувствительность. Лайт постарался пошевелить рукой и сразу же ощутил под пальцами мелкую каменную крошку. Затем он попробовал повернуть голову, но острая боль моментально ударила в виски, вызвав слепящую вспышку перед глазами. Лайт резко зажмурился, но тут же снова распахнул глаза. «Надо… подняться…» - эта мысль, как навязчивая муха, кружилась в голове, не давая просто отмахнуться от неё, а заставляя обратить на себя внимание. Лайт сморгнул и, убедившись, что цветные круги, которые он видел, стали рассеиваться, предпринял неуверенную попытку подняться. Невероятным волевым и физическим усилием он, до скрипа сжав зубы, заставил своё тело повиноваться и, оперевшись на руку, сел. Все кости и суставы ужасно ломило, а голова раскалывалась от долгого лежания на жёстких камнях. Перед глазами вновь появились яркие всполохи, сквозь которые было невозможно что-либо разглядеть, поэтому ему потребовалось время для того, чтобы придти в себя, и только потом осмотреться. Картина, представшая перед юношей, поразила его. Пустошь. Такая же серая и неуютная, как и небо. Повсюду были небрежно разбросаны громадные валуны и острые каменные осколки. Местами до самого неба вздымались неприступные скалистые кручи. То здесь, то там прямо из земли торчали неведомо откуда взявшиеся кости, причём некоторые из них достигали такого размера, что Лайт мог счесть за их обладателя разве что кита. Всё остальное пространство покрывала колючая галька, на которой и очнулся юноша. И никого вокруг. Только слабый ветер у самой земли нарушал статичность этой трёхмерной картинки, у самой земли поднимая столпы пыли, которая так и норовила попасть в глаза. Лайт заслонил лицо рукой и медленно, едва удерживаясь на по-прежнему слабых ногах, поднялся. До самого горизонта вид оставался неизменным. Однако Лайт не собирался просто сидеть и ждать, когда кто-нибудь найдёт его: во-первых, никаких следов цивилизации в этом странном месте не наблюдалось; а во-вторых, сам Лайт был не из тех, кто сложа руки ожидает, пока что-нибудь произойдёт. Он привык сам творить свою судьбу. И потому он наугад выбрал направление и, с трудом передвигая ногами, побрёл вперёд. Всё его сознание было дезориентировано, мысли, совсем недавно вернувшиеся в голову, путались. «Где я? И как я сюда попал?» - Лайт изо всех сил старался вспомнить, как он мог оказаться в этом странном месте, но разум отказывался ему помогать. Тогда юноша попытался вспомнить, что происходило до того, как он потерял сознание. – Я был… А где я был?! Тут он резко остановился, внезапно осознав, что ничего не помнит. Точнее, он помнил, кто он такой – Ягами Лайт, лучший ученик Японии, выпускник престижного университета, выдающийся детектив. Но все конкретные воспоминания, особенно касающиеся недавнего времени, словно были скрыты от него какой-то завесой, которую он никак не мог преодолеть, а только ходил вокруг неё кругами, извлекая туманные и несвязанные отрывки из прошлого. Он просто не мог ни на чём сосредоточиться, словно его разум сам отказывать что-либо вспоминать. Это очень не нравилось Лайту. Ощущение беспомощности, граничащее с испугом, медленно поднималось в его душе. На коже выступила холодная испарина. Тем не менее, Лайт отчаянно пытался совладать с собой. «Мне нужно найти что-то, что поможет мне восстановить память: любая зацепка, которая сможет натолкнуть меня на нужный путь, - он мысленно успокаивал себя, в который раз оглядывая пейзаж. Но он был столь пустынным и чужим, что только усиливал чувство безысходности. И тогда наружу стали прорываться раздражение и злость: - Чёрт бы побрал это место! Эй, есть тут кто?! Отзовитесь!!! Его крик эхом отразился от камня и вернулся назад. Однако как юноша ни вслушивался, никакого ответа не последовало. Обречённо вздохнув, Лайт обогнул очередной утёс. И встал как вкопанный. Десятки, а может и сотни тёмных фигур, походящих в густом тумане на человеческие, усеивали открывшуюся его взгляду равнину. Кое-где они расположились небольшими группами, но чаще всего встречались одиночки. Неужели люди? Лайт осторожно подошёл ближе, внимательно вглядываясь в очертания ближайшей к нему фигуры. Но когда ему удалось рассмотреть сидящего, первобытный ужас моментально сковал его сердце. То, что сидело перед ним, не могло быть человеком: неестественно скрюченное, обмотанное бинтами тело, лишь смутно похожее на человеческое; кожа, слоями отходившая от лица и обнажавшая снежно-белые кости черепа; из спины выступали непонятного рода отростки, покрытые какой-то бурой коркой… Нет, ЭТО просто не могло быть человеком. Существо, словно почувствовав обращённый на него взгляд, зашевелилось и повернуло в сторону юноши своё обезображенное лицо. Чудовищные остекленевшие глаза цвета крови словно пронзили Лайта насквозь. Юноша почувствовал, как липкий страх охватывает его, рискуя перерасти в панику . Но при всем этом какая-то часть его сознания утверждала, что существо не столь опасно, как казалось на первый взгляд. Словно Лайт прежде уже имел дело с чем-то подобным. Только бы вспомнить… Тело Лайта застыло в оцепенении, а взгляд его судорожно метался с одной фигуры на другую, выискивая, стараясь найти… Что? Кого? Этого Лайт не знал. Но чувствовал, что нужно надавить ещё чуть-чуть, нужен совсем небольшой толчок, чтобы плотина воспоминаний в его голове рухнула окончательно. И этот толчок не заставил себя долго ждать. - Ну, здравствуй, Лайт. Добро пожаловать в мой мир – Мир Богов Смерти, - раздался у него за спиной хриплый голос. Лайт резко обернулся и прямо перед собой увидел невообразимо широкую зубастую ухмылку, жёлтые выпученные глаза, болтающуюся серебряную серьгу в форме сердца… - Рюук? Прорвало. … Тетрадь Смерти, убийства, Рюук… Память обрушилась на Лайта точно лавина. Образы мелькали перед глазами, торопясь сменить друг друга, воскрешая всё новые и новые воспоминания: … Кира, Рюзаки, Миса… предательства, подозрения, обманы… Смерть L, смерть отца, смерть… Стоп! - Рюук!!! Ты предал меня!!! Оставил там подыхать!!! Будь ты проклят, Рюук!!! Я же действительно мог… Фраза оборвалась на полуслове. Лайт наконец понял, что произошло на самом деле. И где он оказался. Рюук с явным удовольствием следил за изменившимся лицом юноши. - Хочешь сказать, что это правда? Я умер? - Да, - Бог Смерти кивнул. – Я убил тебя. И, словно в доказательство своих слов, он помахал перед носом Лайта своей Тетрадью, открытой на странице с одной единственной записью, в которой тот без труда узнал собственное имя. Рука Лайта невольно дёрнулась к груди, когда память услужливо подсунула ему воспоминание о дикой боли, словно тисками сжавшей его сердце. Он закрыл глаза. - В конечном итоге, Бог Смерти запишет имя владельца Тетради Смерти в свою собственную Тетрадь, да? – с горькой усмешкой проговорил он. - Верно. А человек, однажды использовавший Тетрадь, никогда не сможет попасть ни в Ад, ни в Рай. Я сказал тебе, что о своей участи ты узнаешь, когда умрёшь. И вот что тебя теперь ожидает, - Рюук сделал широкий жест рукой. – Ты останешься здесь до тех пор, пока не забудешь обо всём, что происходило с тобой в твоей земной жизни. Затем ты полностью утратишь человеческий облик и сам станешь одним из Богов Смерти. Лайт вскинул голову. Нет, этого не могло произойти! Только не с ним – Богом Нового Мира. Это какая-то чудовищная ошибка! Он собирался жить ещё долго в мире, который создал. Неужели он и правда проиграл? Но как, как эта малявка Ниа, эта жалкая пародия на великого детектива, смогла победить его? Ведь даже самому L это не удалось. И то, что Лайт теперь очутился здесь… Нет, он не собирается тут оставаться. После всего, что он уже сделал, он просто не может отступить. Игра ещё не окончена, должен быть какой-то выход. И он непременно найдёт его. - Рюук, скажи, какие ограничения существуют в Мире Богов Смерти? Есть какие-то правила, о которых я должен знать? Рюук в ответ покачал головой. - Нет никаких ограничений. Ты можешь делать всё, что захочешь. Вернее, - снова ухмылка, – всё, что сможешь. Лайт нахмурился. - Объясни, - потребовал он. - А ты думал, что я просто так затеял всю эту заварушку с Тетрадью? Мне было скучно. Как, впрочем, и всем обитателям этого Мира. Тут практически нечем заняться: никаких новых событий, никаких развлечений, даже времени здесь не существует – всё однообразно до отупения. Многие Боги уже давно не знают, для чего живут и продолжают существовать скорее просто по привычке. Знаешь, обычно люди, попавшие сюда, забиваются в какой-нибудь угол и постепенно сходят с ума, избегая всякого общества. Это, пожалуй, самый разумный выход, который можно придумать. Потому что так они быстрее всего забывают обо всём, что с ними когда-либо происходило. А без памяти сразу становится намного проще: они вливаются в этот монотонный ритм, принимают его как данность и уже не стремятся что-либо изменить. Они просто забывают о том, что когда-то было иначе, что были дни, наполненные новостями, разговорами и эмоциями – то есть всем тем, что вы, люди, привыкли называть жизнью. И вскоре они становятся Богами Смерти. Тогда у них появляются новые определённые возможности, с помощью которых они могли бы развлечь себя. Например, обронить одну из своих Тетрадей в мире людей, - Рюук заговорчески подмигнул юноше. Тот лишь раздражённо хмыкнул. – Теперь ты понимаешь, что такое жизнь в моём Мире? Однако… Последнее слово, специально произнесённое небрежно-растянутым тоном, заставило Лайта напряжённо замереть. Однако что?.. Неужели существует что-то, способное ему помочь? - Возможно, ты сможешь найти себе здесь достойную компанию, - закончил предложение Рюук. - Компанию?! Рюук, о чём ты говоришь? Ты же сам только что сказал, что даже если люди и попадают сюда, то все они сходят с ума и ни с кем не общаются. Это ты называешь достойной компанией? Или же… - глаза Лайта изумленно расширились, - ты хочешь сказать, что тут есть кто-то ещё? Довольное лицо Бога Смерти было красноречивее всяких слов. - Кто?! Где?! – Лайт занервничал. Общество какого неведомого существа, обитающего в этом мире, Рюук ему пророчит? Юноша даже предположить не решался. - Согласись, что будет неинтересно, если я отвечу тебе: какой смысл в том, чтобы лишать тебя интриги и рассказывать всё сразу? Я бы на твоём месте только радовался, что появился шанс убить время, которого у тебя теперь в запасе даже слишком много. Ищи сам ответы на свои вопросы и наслаждайся хоть какой-то деятельностью – у тебя не всегда будет такая возможность. И Рюук, прежде чем юноша успел как-то отреагировать, расправил крылья и вскоре скрылся за плотным слоем серых облаков. - Чёрт! И что же мне теперь делать? Где искать эту мистическую «компанию»? Лайт с досадой пнул небольшой камень, лежавший рядом с его ногой. Камень полетел в сторону и упал неподалёку от одного из Богов. Тот поднял голову и удивлённо посмотрел сначала на камень, а затем, проследив взглядом траекторию его полёта, упёрся взглядом в юношу. Лайта вновь пробрала неприятная дрожь, и он поспешил отвернуться и отойти подальше от этого жуткого создания. Лайт решил, что лучше всего будет держаться от Богов Смерти на некотором расстоянии, но при этом отходить не слишком далеко, чтобы не заплутать окончательно в этом чужом для него Мире. Так же, согласно его предположениям, тот, о ком говорил Рюук, должен быть где-то неподалёку, чтобы иметь возможность поддерживать связь с Богами: любое разумное существо остро нуждается хоть в каком-нибудь общении. Конечно, подобная теория не была безупречной, но другой в его распоряжении пока не было. С каждым шагом юноша всё глубже уходил в бездну неизвестности, и даже испытывая некоторый страх перед ней, он не отступал и не давал страху пробраться в его сердце и поразить душу. Лайт не привык проигрывать.