***
В соседней комнате зашумело женское платье. Девушка отвлеклась от книги и стала ждать стука в двери. Спустя минуту, в двери постучали и после тихого «войдите» в комнату ввалилась Настя и радостная подбежала к Ксении. В руках девушка держала письма, не трудно было догадаться от кого они были и кому предназначались. Юная княжна сразу изменилась в лице. В глазах появился неподдельный блеск. Губы расплылись в улыбке, чуть приоткрывшись и показав верхние зубки. Казалась, что сейчас эта улыбка могла осветить весь мир. Так же из-за столь широкой улыбки, около глаз у девушки образовались так называемые «гусиные лапки». — Скорее, скорее! — девушка вытянула свои маленькие ручки в сторону фрейлины, что рассмеялась и подняла письма над своей головой, — Ну же, Анастасия, так совсем не честно! Молодая княгиня сорвалась со своего места и подбежала к смеющейся девушке. Подпрыгивая, она пыталась достать предназначавшееся ей письма. Однако из-за своего маленького роста ее попытки были четны. Вдруг, на счастье юной леди, письма вырвали из рук Насти, что сейчас с возмущением осматривалась по сторонам. Однако увидев Георгия, девушка рассмеялась пуще прежнего, ведь теперь Ксения с ещё большим рвением прыгала вокруг своего брата. — Ну Георгий, так совсем нечестно! — начала возмущаться Ксюкся. Поняв что ее попытки четны, она сложила руки на груди и было начала плакать, но Георгий сжалился и отдал все письма сестре, что с радостью умчалась в другой конец комнаты прочитывать их. — Боже, неужели если я влюблюсь, то буду таким же идиотом. — Ты и без этого идиот, — Настя улыбнулась и взглянув на радостную княжну слегка взгрустнула. — Так, что это за выражение на лице? — Что? — Ты грустишь, — подытожил Георгий и развернулся лицом к зеленоглазой, — я не хочу, чтобы ты грустила. — Как мило! — Я не шучу, — Георгий посмотрел на свою сестру, осознав, что помощи ждать не от кого, он вновь посмотрел на подругу, — так, у меня есть идея. — Ой, нет, прошу меня простить, но после твоих идей, я всегда получаю нагоняй от твоей матери! — Обещаю, в этот раз все будет хорошо! — Георгий заговорщицки улыбнулся и подмигнул, — Ну, как хочешь… — Ладно, — девушка сдалась и тоже улыбнулась, — в чем суть дела?***
Николай проснулся от того, что у него безумно болела голова. Через секунду молодой человек подорвался и метнулся к белоснежному тазику. Оставив там содержимое желудка, он медленно сполз по стене на пол. — Ну что, тунеядцы-алкоголики, — старший зашёл в комнату и с улыбкой посмотрел на умирающих солдат, — через десять минут всех жду на плацу! — Петя, а Петя, — царевич позвал своего друга. Услышав в ответ что-то нечленораздельное и приняв это за признак жизни, он поинтересовался что тут вчера было. — Как-будто я помню, — пробубнил Петя и закрыв голову подушкой вновь вернулся ко сну. Встряхнувшись, Николай встал и умыв лицо, не забыв прополоскать рот, и начал еле-еле собираться. Иногда события вчерашнего дня всплывали во всё ещё пьяной голове, но от того что они больше были похожи на бред, Ники не придавал им особого значения. Поклявшись разузнать все позже у Пети или у старшего, царевич принялся будить остальных в комнате. Проведя весь день с ужаснейшей болью в голове и во всем оставшемся теле, Николай наконец ввалился в свои покои. Без чувств он упал на кровать. Простонав, он перевернулся на спину и посмотрел на белый потолок. События вчерашнего дня постепенно начали приобретать смысл.***
Подъехав к крыльцу казарм, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней сидела пара офицеров, что нехотя перебрасывались в карты. Кивнув им, Николай быстро пробежал в свою комнату, что он делил вместе с Петюшей и ещё парой молодых человек. Думаю стоит представить Пётра, одного из хороших друзей Николая. Петя был довольно высокий кучерявый молодой человек. Среди женщин он пользовался особым спросом за свою ангельскую красоту. И впрямь он был похож на ангела. Белоснежные кудри аккуратно обрамляли изящное лицо. Стройное потянутое тело в красивой синей форме всегда привлекало к себе всеобщее внимание. Улыбка у него была по-настоящему детская и наивная. Глаза же были добрыми и честными, а цвета они были голубыми, как чистое небо. Что касается жизненных принципов, да характера, то Петя был довольно открытым и дружелюбным человеком с прекрасной душой. Столько искренности и благородия Николай ещё нигде не встречал. Что же касается происхождения, то Петр был родом из Москвы. Родители его были разоренными помещиками, посему они хотели выдать своего единственного сына за старую, но уж очень богатую содержательницу постоялого двора. Петр же как истинный джентльмен просто сбежал от неё на службу в Петроград. Два других сожителя Николая были кровными братьями, очень сильно они были похожи друг на друга, от того Николай часто путал их. Оба среднего роста, с прямыми чёрными, как смоль, волосами. Обоим было по двадцать пять лет. Они носили усы, что так смешно колыхались, когда они говорили. Глаза у парней были зелёными. Взгляд же был хитрым, но довольно наглый. Оба парня имели басистый голос, что слышно их было на всю казарму, особенно когда они смеялись. Многие солдаты уважали, даже немного побаивались, их. Оба парня очень уж любили кутить, хотя у обоих были жены. Совпадение или нет, но жены их были тоже похожи друг на друга как две капли воды. Зайдя в комнату Николай увидел своих товарищей, что были увлечены игрой. Ужин уже кончился. Ники скинул плащ и подошёл к кровати, где стояли остатки ужина и стакан с вином. Из других комнат слышались хохот, крики знакомых голосов, а иногда и ругань. — Держу за Петю сто! — вдруг вскрикнул один из близнецов. — Значит брата ты не поддерживаешь! — кричал другой. — Что тебя поддерживать, голова ты дубовая! — вновь вскрикнул брюнет. — Я же прав, Николай? — Ну, бросьте вы! — парень присел за стол, попивая довольно кислое вино, — Я думаю, что ты, друг мой, ещё можешь отыграться. — сказал Ники заглядывая в карты другого близнеца. — Ники! Давай бутылку, Ники! — вдруг вскрикнул Петя, — А то с этими оболтусами даже выпит нормально нельзя! — Прости друг, но наверное, не сегодня. — Отказываешься от кутежа? — с подозрением спросил Петруша, — Не наш человек! Другой голос невысокого человека с ясными зелеными глазами, закричал откидывая карты на стол: — Так дела не делаются, Ваше Высочество! — Ники улыбнулся одному из близнецов, весело окинув всех взглядом, он покачал головой. Парень же в свою очередь встал из-за стола и подошёл к своей кровати, явно что-то ища под ней, — Мы вас ждали, берегли бутылку для Вас, а вы смеете отказываться? Нет, Ваше Высочество, так дела не делаются. — Ничего не понимаю. В чем дело? — спросил царевич. — Что ж вы, Ваше Высочество, праздников то не знаете, — молодой человек поставил, найденную бутыль с самогоном на стол, — Рождество ж было!***
Через минут пять в комнату вполз измученный Петр. Увидев кувшин с водой, он просветлел в лице и дойдя до столика стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая лежавшего на кровати Николая. — Ну, не пей же всю, — простонал Николай, протягивая руку к другу, — будь так ласков! — Нет, руки — есть, ноги — есть, вот сам и дойдёшь, Ваше Высочество, — сказал Петя, отталкивая руку царевича, и падая на свою койку. — Ну и гад же ты!***
— А я вам говорю, что будущая Императрица довольно хороша! — Петя засмеялся смотря на покрасневшего друга, — Ну, если судить по рассказам нашего дорогого друга, правильно Ники? — Заткнись, а то моим первым указом будет твоя ссылка в Сибирь! — забуянил царевич. — Да не сделаешь ты этого, больно мирный ты у нас, — Петя усмехнулся и опрокинул другой стакан в себя, — даже слишком мирный. В комнате было слишком душно. В воздухе витал запах алкоголя и соленых огурцов, которые откуда-то достал Петя. Николай, который, взяв в руки стакан с мутной жидкостью, подошёл к окну, из которого лился лунный свет. Не долго думая он запрыгнул на окно, и теперь болтая ногами, словно пятилетний малыш, пьяным взглядом осматривал друзей. Каждый из них уже был подшофе, но все всеравно упрямо вливали в себя новые стаканы с пьянящей жидкостью. Каждый из ребят молчал. Никто не начинал говорить. Николай поглядывал на своих сожителей, но перед глазами стояли лишь зеленые глаза одной девицы, что сводили его сума, и не давали спать покойно по ночам. Он не видел ее всего день, а скучал будто не видел годами. Будто не прикасался вчера к ее нежной коже. Будто не целовал ее вчера так страстно в саду на прощание.***
— Пойдем ужинать, — сказал, вошедший молодой парень. Окинув невидящим взглядом друзей, он со вздохом, развернулся и направился к двери. Приложив не мало усилий это сделали и Николай с Петей.***
— Господа, он убьется до смерти, — сказал менее пьяный из братьев. Трое парней стояли на одном из многочисленных мостов Петрограда, а Петя в свою очередь перелез через перила и рьяно доказывал, что сейчас оторвётся от земли и полетит словно птица. — Не трогай ты его, он и без твоих замечаний убьется. Петя обернулся, улыбнулся и опять замахал руками, что-то бормоча. Ещё секунда и он явно полетел бы носом в один из каналов города, но успевший вовремя подхватить его, Ники уже держал друга за шкирку. — Полеты на сегодня отменяются. — подытожил Петруша, по-детски улыбаясь во все тридцать два зуба. — Может в трактир? — предложил все тот же братец и с недовольством взглянул, на то как царевич перетаскивает друга обратно за решетку забора. Сказав это, он опять взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и опустошив ту до дна. — Пусто!***
Добравшись до трактира, четверо вдребезги пьяных парней шатаясь зашли в него. В такой час удивительно было бы увидеть хоть кого-то, однако внутри почти все столики были заняты. Правда половина людей уже похрапывали за этими столами, но кому это важно. Заказавши себе по стакану рома, компания уселась в самый дальний угол комнаты, куда свет не доходил и днём, что уж говорить о ночи. Выпив принесённые напитки, друзья заказали ещё, но уже в двойном размере. Пьянка их продолжалась до утра. Как они добирались до казарм, лучше не вспоминать. Однако же Петербург никогда не забудет двух голозадых парней, что бегут за каретой.***
На самом деле, от нашей компании не отставали и Георгий с Настей. Надыбав где-то бутылку красного вина из Италии, Георгий и Настя заперлись на самом верхнем этаже дворца и с разговорами пригубили всю бутыль. Девушка лежала головой на коленях у юного царевича и хохотала во все горло. Было ли то вино, ишь хорошее настроение, знала лишь она. Сейчас зеленоглазая не думала ни о чем, лишь о том как ей хорошо было с Георгием. Георгий лишь смотрел на смеющуюся подругу и улыбался самой счастливой улыбкой. Он был счастлив, когда счастлива была она. Для него, эта, зеленоглазая бестия была сам дорогим человеком во дворце, после брата, разумеется. Нет, безусловно, он любил и родителей, и сестёр с братьями, но эта девчушка затмевалась из всех. Возможно, в ней он видел ту самую родную душу. Нет, не возможно, она и была той самой родной душой. Он любил её беспамятно. Георгий готов был отдать жизнь за неё. Однако сейчас он боялся признаться ей. Боялся огорчить. Он был болен. Он знал это наверняка. Да, пускай родители и пытаются найти способ излечить любимого сына от недуга, но он знал, вряд ли кто сможет. Другую вещь, что Георгий знал слишком хорошо, он не хотел оставлять Анастасию одну в этом жестоком мире дворцовых игрищ. Он слишком сильно любил ее. — Знаешь, — начал Георгий и девушка перестала смеяться, лишь тяжело дышала пытаясь выровнять дыхание, — я ведь люблю тебя. Нет, не так как Ники, ваша любовь с ним не идёт в сравнение, я люблю по другому. Возможно, как брат любит сестру, или отец любит дочь, не знаю это сложно объяснить, особенно когда ты пьян, но знай, я тебя люблю и никогда не брошу. — Георгий, — девушка встала с колен друга и села к нему лицом, перехватив руками лицо парня, она заглянула в его глаза, — что-то случилось? Ты же знаешь, что можешь доверять мне… — Нет, что ты, любовь моя, — парень грустно улыбнулся, и лишь сильнее прижался к тёплой, и такой родной, ладони, — просто хотел сказать, что дорожу тобой. — Георгий, я, я тоже люблю тебя, — Настя широко улыбнулась и бросилась на шею к другу, — люблю! Голубые глаза застыли в испуге, но спустя мгновение, князь сильно прижимал девушку к своей груди. Так они и проседали до вечера. Обнявшись.