Нас снова трое

Знаете ли вы, как хорошо лежать на блеклом солнце, вытягивая вперед уставшие после охоты мягкие лапы и помахивая пушистым хвостом? Когда чуть жухлая трава щекочет нос, и вы не можете удержаться и чихаете, вызывая звонкие смешки в племени? Как приятно лежать, ничегошеньки не делая и ничем не планируя заняться, зная, что впереди — спокойный денек, ведь в этой благодатной местности даже холодной зимой вам тепло, а ваше брюхо набито свежей дичью, корой тут просто объедаешься? Когда можно просто отдохнуть? Ну, зеленоглазая белая кошка с цветными пятнами на теле, с приключениями которой все мы знакомы уже почти год, об этом могла забыть на шесть лун точно. — Мама! Мама! Мам! Мам! Мам! Мааааааам! Пестрая Весна закатила глаза. О, милостивые Звезды, почему у нее не один, не два котенка? Почему сразу четыре? Эта бешеная банда буквально разносила лагерь. Несмотря на то, что взятые по отдельности котята были вполне адекватны… Деловитая Цветочка, спокойный и всем довольный Брусничка, улыбчивый Соловьишка и молчаливый Тимьянчик… так вот, несмотря на их адекватность, когда они были наедине с самими собой, вчетвером они превращались в настоящий ураган, и даже сама святость Тимьянчик с воплями носился по острову, сшибая воинов и нескольких имеющихся в наличии учеников с лап. Об учениках стоит сказать несколько слов. Подросшие Бельчонок и Листвинка получили имена Белколапа и Листвушки и были отданы в лапы Молнеуса и Густолистого. Теперь дети Вихрекрыла и Яблони обучались всем премудростям воинов и искренне гордились тем, что были первыми рожденными в новом лагере котятами. Дожделапка же покинула ученическую палатку и вошла в воинскую под именем Дождливой. Мотылек в тот же день устроил ей гнездышко около своего, и Весна тихо фыркала в усы, глядя на надменные взгляды новоиспеченной воительницы. Хотя, никто и не отрицал, что внимание серого воина явно льстило племяннице глашатой. Уж если мы пустились в описания, стоит и рассмотреть котят предводительницы. Старшим из них был зеленоглазый палевый Соловьишка, сорвиголова, добрая душа и командный работник. Он любил что-то выдумывать, изобретать и верил, что всем котам нравятся его идеи. Цветочка окрасом пошла в мать, получив пеструю шубку и изумрудные глаза. Она была не по возрасту всезнающей, иногда надменной, но в целом доброй кошечкой и веселой подругой мальчишек. С именем серого Тимьянчика мать долго не могла определиться, но в итоге назвала его в честь целебной травы, которая служила для успокоения нервных. Тимьянчик и был таким — спокойным, усидчивым, будто наелся маковых зерен или того же тимьяна. Но когда дело вдруг заходило о чем-то, интересующем его, то кроха сшибал любого с лап и несся напролом к своей цели. А глаза… О глазах серого котенка стоит говорить долго. Он последним открыл глаза, и Пестрая была просто шокирована. Один глаз, как и положено, в обоих родителей носил зеленый цвет. Другой же окрасился в необыкновенный сиреневый колер и гордо сверкал в сторону собеседника темными прожилками. Родители наблюдали за котенком с искренним изумлением, но затем смирились с такой необычностью и принимали это как должное и не зацикливались на этом. Даже когда Лучинка обозвала котенка «дефективным», из-за чего рассорилась с сыном предводительницы в пух и прах, вопя на все племя «а мама говорит, что она лучше знает, у котов не бывает сиреневых глаз!». Брусничка, четвертый котик, носил бурую полосатую шкурку и сиял круглыми янтарными глазами. Никто из нечистокровных воинов и не догадывался, как мурашки пробирали кошку, когда она смотрела в желтые очи сына. Она видела в нем своего отца… Приемного отца, Сумрачный лес подери! Почему Брусничка выглядел в точности как Ежевика? Ведь он не родственник пестрой кошки, да и у Кустарника в роду не было бурых котов… И то, что Брусничка родился коричневым с янтарными глазами, удивило Пеструю Весну куда сильнее необычных глаз младшего. Как мы уже знаем, за свое тихое-мирное детство Тимьянчик успел поссориться с некой Лучинкой, которая упомянула свою мать. Кто из котов племени Света разбирается в генетике? Нетрудно догадаться, что этой кошкой оказалась Огнецветик, которая успела родить двоих котят, о которых тоже неплохо бы замолвить слово. Лучинка, золотисто-рыжая кошечка с оранжевыми вечно прищуренными глазенками, была самой старшей из деток целительницы. Она была строгой, упорной, если не сказать упрямой, вспыльчивой и немного замкнутой. Ее интересовало племя и все связанное с воинством, и единственной ее мечтой был путь воителя, преданного своему племени до последнего. Был у Цветик и второй котенок — Кремчик. Он был палевый с карими отцовскими глазами, добрый и довольно милый по характеру. Единственной бедой этого хорошенького малыша были проблемы со здоровьем — он родился крайне хилым и день ото дня оставался вял и немощен. Огнецветик уделяла ему каждую свободную минутку, постоянно кормила его травами — их бедняжка съедал больше, чем дичи, — и это, кажется, давало результат, ведь он понемногу крепчал и набирался силенок. — МАМА! — в ухо Пестрой Весны вцепились острые молочные зубки и потащили его явно с целью оторвать. — Мам, там Тимьянчик какую-то гадость ест! — Какую гадость? — подскочила мать, стряхивая с себя кусачую Цветочку. Кроха пискнула и засеменила рядом с ней. — Вон, траву жует, — возмущенно сообщила кошечка и ткнула рыжей лапой в неопределенном направлении. — Тимьянчик! — запаниковала предводительница, видя, как где-то в кустах мелькает серенькая шерстка. — Малыш, что ты ешь? В папоротнике на краю поляны появился серый хвост, а следом за ним последовало небольшое тельце темно-мышастого цвета. Довольные разноцветные глаза воззрились на кошку снизу вверх. — Я нашел что-то! — заявил котенок, держа во рту пучок какой-то зелени, которая отвратительно разила горечью. Было просто чудом, что она не завяла в такие холода. — Может, это целебная трава? — Ты ее не ел? — опасливо поинтересовалась Весна, надеясь на отрицание. Тимьянчик мотнул головой, рассыпав часть шикарного букета. — Фух. Положи ее, пойди лучше, позови Огнецветик, пусть она решит, что с ней делать. Ты у меня большой молодец, — подольстилась она, — но, может, лучше спросим старших? Умные коты так всегда поступают. Уговор подействовал — котенок ускакал, оставив траву жухнуть посреди племенной поляны. «Может, он станет целителем?» — с сомнением подумала она. Но вернуться к отдыху воительнице не удалось — Брусничка и Соловьишка затеяли потасовку, и крутились волчком, схватив хвосты друг друга. — Мама! — взвыл через шерсть брата Соловьишка. — Он кусается! — Ты сам кусаешься, барсучья башка, — проворчал добродушный увалень, переставляя свои крепкие лапки, чтобы не упасть. — Мам, он схватил мой хвост и не отпускает, а сам еще жалуется. — Мальчики! — вздохнула Пестрая Весна, уже не надеясь на возвращение к мирной дремоте.

***

— Так ты думаешь, что легче будет посвятить сначала ее? — еще раз переспрашивала сестру воительница, сомневаясь в верности идеи. Рыжая целительница довольно кивнула. Она обвивала хвостом смущенную Лучинку, глядящую в пол. Кошечка давно мечтала о посвящении в ученики, и очень волновалась — кому ее отдадут, как добиться уважения в племени, как не подвести никого в первый день? — Верно, — решительно сказала Огнецветик. — Смотри, Кремчик еще не готов к посвящению. Он слабенький, но понемногу выздоравливает. Думаю, к посвящению в ученики целителя он будет готов ближе к лету. — Ученики целителя… — пробормотала Пестрая Весна, обдумывая сказанное. Внутри нее зашевелилось колючее, словно ежик, сомнение. — Ма! — раздался радостный визг. — Тетя Огнецветик! Смотрите, я еще траву нашел! Разъезжаясь лапками по голой земле, к ним мчался довольный Тимьянчик. Его рот снова оказался заполнен какой-то травой. Разноцветные глаза светились нескрываемой гордостью. — Это полезная? Котенок вывалил все стебельки и листики перед лапами целительницы и сел около, обвив хвостиком лапки. — Да это же щавель! — похвалила его синеглазая кошка. — Ты молодец, Тимьянчик! Спасибо! Лучинка, прищурившись, оглядела маленького соплеменника. Тот хмыкнул и умчался куда-то в заросли высохших веточек в поисках новых трав, которые, казалось, занимали сейчас все его сознание. «Такой молодец, — почему-то с беспокойством подумала мать. — Ему нравятся травы… Но не сказать же Кремчику, что он не станет ни воином, ни целителем? Это ранит его и рассорит меня с сестрой.» — Да, Лучинка, — сказала Весна, проводив взглядом сына. — Посвятим тебя сегодня. Она промчалась по полянке пестрой молнией, прижавшись к земле и паря в мышином хвостике над ней, и вскарабкалась на дерево, чья ветка служила ей скалой обращений к племени. — Коты, живущие под ликом солнца! Прошу услышать! Из палатки воинов выскользнул Густолистый, который вместе с Молнеусом давал наставления детям Вихрекрыла о починке стен. Листвушка и Белколап вылетели следом и, успевая переброситься парой фраз на бегу, помчались на зов. Из кустов появились Рассветница с Яблоней — рты сестер были заняты добычей, видимо, они сходили на охоту в свободное от бессмысленных патрулей время (в этой местности границы все равно никто не нарушал). Племя потихоньку стекалось к месту собрания. Подтянулись четверо малышей предводительницы под чутким взором Кустарника. Все взглянули на нее — и пестрой кошке вдруг показалось, что смотрят на нее всего два котенка, а не целое племя. С одной стороны на нее смотрел добродушный, милый Кремчик. Он, видимо, догадывался, что скоро его сестру будут посвящать, и искренне радовался. С другой — малыш Тимьянчик, чьи разноцветные глаза блестели тихой радостью. Он мечтал, что когда-то племя Света соберется, чтобы посвятить его… в ученики. «Мечтает ли он о пути целителя? — с подозрением взглянула на лежащие у его лап травинки зеленоглазая воительница. А затем встретилась взглядом с палевым сыном Огнецветик. — А Кремчик?»