Котёнок

Антон проснулся в просторной комнате с бежевыми обоями на большой кровати с мягкими подушками. Слева от него находилась дверь, ведущая в ванную, а чуть дальше от неё стоял большой белый шкаф. Рядом с входной дверью висело большое зеркало, и Антон на секунду задумался, во всех ли комнатах висят большие зеркала. Справа рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, а на ней стакан воды, обезболивающее и записка: «Как проснёшься, приведи себя в порядок и спускайся в столовую. Одежду найдёшь в ванной.» Антону очень хотелось забыть всё, что было вчера. И очередную утреннюю ссору с тёткой, которую он просто не выносил, и дорогу в клуб... И, конечно, то, что произошло в клубе и после него. Ему не хотелось вернуться домой, но и здесь, разумеется, оставаться не хотелось. Но есть ли у него выбор? Это вряд ли. Сев на кровати и сразу же вскрикнув от боли, парень упал обратно. Ужасно болела голова, но что ещё хуже – просто невыносимо болела задница и живот. Он проклинал мужчину, похитившего его, на чём свет стоит. Видеть его абсолютно не хотелось, но Антон понимал, что если он будет здесь прятаться, этот ненормальный всё равно придёт за ним рано или поздно, и будет гораздо хуже. Всё же пересилив себя, юноша сел и выпил таблетки. Встав с кровати, он отправился в ванную, постанывая от боли – ходить было очень трудно и больно. Чёртов... Тот, чьего имени он не знает. Антон только сейчас заметил, что ванная отделана в синих и голубых тонах – вчера было совсем не до того. В правом углу, который находился дальше от него, стояла большая прозрачная ванна, слева от неё стояла тумба с раковиной, а над ней висело зеркало. На тумбе аккуратной стопкой лежала одежда. Умывшись и одевшись, юноша ещё некоторое время стоял перед зеркалом, не решаясь спуститься – было страшно. Но мысль о том, что может сделать с ним этот извращенец, если разозлится, заставляла пересилить себя и выйти из комнаты. Он ещё немного помялся перед лестницей, а затем медленно спустился, всё ещё боясь появиться перед Арсением, и в то же время боясь не появиться перед ним. В столовой около окна стоял небольшой кожаный диван белого цвета, на котором, поджав под себя ноги, сидела Ульяна. Арсений что-то готовил, параллельно разговаривая с сестрой. — Доброе утро, котёнок. Садись, скоро будем завтракать. Антон вздрогнул от неожиданности, потому что думал, что мужчина не заметил его присутствия. — Будь добр, не игнорируй меня, — Арсений сказал это спокойно, но парень буквально почувствовал, как тот сжимает в пальцах кухонную лопатку, будто бы он сжимал его собственную руку. — Д-доброе утро, — прошептал Антон и подошёл к столу. — Сядь. Юноша понял, что разозлил его. Хоть Арсений и пытался говорить спокойно, в его голосе чувствовалось раздражение и злость. Снова стало страшно. Он посмотрел на Ульяну, но та лишь мельком бросила на него взгляд и отвернулась. — Я, наверное, пойду прогуляюсь, — сказала девушка и собралась вставать, но Арсений явно был против. — Поешь и иди, куда хочешь, — с сестрой мужчина разговаривал более ласково, чем с Антоном. Ульяна закатила глаза, но осталась сидеть на диване. Возможно, её иногда и раздражало поведение брата, но он явно был для неё авторитетом. Они любили друг друга, хоть Арсений иногда и был полным ублюдком. Несмотря на всё то, что он делал, он всегда переживал и заботился об Ульяне и ему было плевать, что ей уже 20 лет. — Помоги мне, пожалуйста, — обращаясь к девушке, сказал Арсений. Она послушно поднялась со своего места и, достав столовые приборы, начала сервировать стол. Ульяна не разговаривала с Антоном и даже не смотрела на него, и от этого ему почему-то становилось не по себе. Юноше казалось, что девушка презирает его, и боялся, что никто ему здесь больше не поможет. Но на самом деле Арсений просто запретил ей общаться с парнем, по крайней мере в его присутствии. Ульяна пыталась что-то возразить, но брат был непреклонен. Разложив еду по тарелкам, Арсений сел за стол рядом с Антоном. — Как спалось, котёнок? — с усмешкой спросил мужчина. — Отлично, — не удержавшись от сарказма, ответил юноша. — Мне совсем не нравится, как ты со мной разговариваешь, после завтрака мы над этим поработаем. У Антона внутри всё сжалось от этого «после завтрака мы над этим поработаем». Он прекрасно понял, что имел в виду мужчина, и был совсем не готов к новой пытке. Но разве его кто-то спрашивает? — Ешь, котёнок. Я старался, между прочим. Парень взял в руки вилку, но в горле стоял ком, а есть совершенно не хотелось, несмотря на приятный аромат, исходящий от еды в тарелке. — Я... не хочу есть, — кое-как выдавил из себя Антон, боясь, что Арсений прямо здесь завалит его на стол и, не стесняясь сестры, отымеет его так, что он вообще ходить не сможет. — Хорошо. Не хочешь – не ешь, — мужчина сказал это так спокойно, что у мальчишки от страха закружилась голова. Тем не менее, парень отставил от себя тарелку и просто сидел, стараясь не думать о том, что с ним сделает Арсений после завтрака. — Прости, сестра, но посуда на тебе – у меня сегодня просто куча дел, — брюнет встал из-за стола и понёс тарелку в раковину. — Хорошо, — ответила Ульяна, продолжая сидеть за столом и ковырять вилкой содержимое тарелки. — Пошли, — обращаясь к Антону, сказал Арсений и пошёл на второй этаж. Парень незамедлительно встал и пошёл за ним. Снова эта комната, которая оставалась тёмной даже днём, снова запах кожаных изделий. Кровать была идеально заправлена, будто на ней вчера ничего не происходило, наручники и флоггер висели на своём месте. — Раздевайся и садись на колени перед зеркалом, — Арсений закатал рукава своей чёрной рубашки и пошёл к стене, на которой висели "орудия пыток". — Пожалуйста, я не... Не могу, — Антон почувствовал, что вот-вот заплачет. — Не испытывай моё терпение, пожалуйста. Раздевайся и садись на колени перед зеркалом, — повторил мужчина, выбирая у стены что-то. Юноша всхлипнул и начал раздеваться. Он положил бежевую майку на кровать и начал снимать чёрные штаны, принадлежащие не ему, но подходящие по размеру. — Я купил их специально для тебя, — Антон вздрогнул, так как не слышал, как Арсений подошёл к нему. — Скажем так, это извинение за испорченные джинсы. Брюнет стоял за его спиной, и Шастун не мог видеть его лица, но он точно знал, что тот улыбается. Улыбается хищно и развязно. Антон не видел эту улыбку, но чувствовал её каждой клеткой своего тела, и ему хотелось спрятаться от неё. — Почему ты всё ещё здесь? Я тебе что сказал? — Арсений сократил расстояние между ними и теперь прижимался к спине мальчишки, дыша ему в ухо. Парень быстро стянул боксеры и подошёл к зеркалу, садясь перед ним на колени. Арсений встал позади него, положив что-то на кровать, и начал гладить его по волосам. От этой странной ласки внутри у Антона всё перевернулось. Мужчина нежно поглаживал мягкие волосы, перебирал их, иногда большим пальцем проходился по шейным позвонкам. Но вдруг волосы больно сжали в кулак, заставив вскрикнуть. — Мне очень не нравится, как ты разговариваешь со мной. Я и так слишком добр к тебе, но ведь это может измениться, если ты продолжишь вести себя так же, — Арсений держал его за волосы, оттягивая назад. — Во-первых, не смей огрызаться. Кем ты себя возомнил? Если ты думаешь, что я не смогу выпороть тебя ремнём с шипами, то зря – я смогу. Если ты думаешь, что я не отымею тебя в твою горячую дырочку так, что из неё потечёт кровь, то, поверь мне, я сделаю это. Да так, что ты сознание потеряешь. Во-вторых, отвечай мне, когда я с тобой разговариваю. Терпеть не могу, когда ты меня игнорируешь. Ты всё понял? — Да, — Антон заскулил от боли, потому что его волосы сжали ещё сильнее. — "Да" кто? — Господин, — мальчишка весь покраснел, стараясь опустить голову как можно ниже, но рука, держащая его за волосы, не позволяла этого сделать. — Ты же всё понимаешь, почему ведёшь себя так? — ласково улыбаясь, спросил Арсений. — П... простите... господин, — давясь слезами, прошептал Антон. — Ну не плачь, ну что ты, — мужчина снова начал гладить его волосы. Брюнет сел перед юношей на колени, и Антон поднял на него удивлённые глаза, полные слёз. Он вытирал его слёзы с щёк и улыбался так, будто любит его больше жизни. — Ты очень красивый мальчик. Но это не значит, что я тебя сейчас не отшлёпаю, — Арсений встал и поднял Антона, разворачивая его лицом к кровати. — Пожалуйста... не надо... — Заткнись, котёнок. Арсений нагнул юношу над кроватью и положил его на живот, оставляя стоять на полу на коленях. Он рассматривал спину, красивую попку и худенькие ножки и восхищался – ну как семнадцатилетний мальчишка может быть таким красивым?! — За свой грязный язычок ты получишь 15 ударов стеком. Это не так уж и много, поверь мне. Но ты должен считать каждый удар. Взяв в руку стек, до этого лежащий на кровати, Арсений приложил плоский широкий кончик к шее Антона, отчего тот вздрогнул. Он медленно повёл игрушку ниже, по лопаткам, к пояснице, наблюдая за тем, как мышцы парня под ним напрягаются и снова расслабляются – зрелище очень завораживающее. С поясницы стек скользит на ягодицы, затем на худые бёдра, ласкает внутреннюю сторону прямо рядом с пахом, а мальчишка шипит и кусает губы. Наконечник стека снова оказывается на ягодицах и поглаживает, слегка касаясь. — Считай, котёнок, — шепчет Арсений и бьёт по нежной коже. — Раз, — вскрикивает Антон, но скорее от неожиданности, чем от боли – удар был несильным. — Два-а! Арс бьёт не в полную силу, мучая и доставляя мальчишке какое-то мазохистское наслаждение. Брюнет давно возбуждён и очень хочет оттрахать юношу в горячий ротик, и от мыслей об этом он возбуждается ещё сильнее. К своему стыду, Антон чувствует, что тоже начинает возбуждаться. Только бы он не увидел... — Три! А-ах... — не сдержавшись, стонет парень, тут же кусая губу. Арсений бьёт его ещё пять раз так быстро, что Антон едва успевает считать, а затем останавливается, но стек не откладывает. — Тебе нравится, когда тебя шлёпают? — спрашивает мужчина, снова поглаживая покрасневшие ягодицы кончиком стека. — Нет... господин, — шепчет Шастун, пряча лицо в одеяло, которым была застелена кровать. — Ты возбуждён? — Н-нет... — Перевернись на спину, — Арсений немного отходит от кровати, наблюдая за нижним. Юноша послушно переворачивается и краснеет, когда мужчина усмехается, глядя на его возбуждённый член. — А врать нехорошо, — Арсений смеётся, подходя к Антону. — Значит, ты у нас маленький похотливый котёнок? Он наклоняется к мальчишке, почти наваливаясь на него и кладя стек рядом с его головой. — Может быть, ты хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас? Раздвинул твои худенькие ножки, вставил тебе... М? — Арсений шептал ему на ухо все эти пошлости, иногда постанывая, чтобы ещё больше возбудить парня. — Нет... Пожалуйста, хватит... Я... не хочу, — шепчет Антон, отворачиваясь от мужчины. — Будет хватит, когда я скажу, котёнок. У тебя ещё семь ударов, и только попробуй, сука, не считать. В этот раз Арсений бил сильнее, и это было уже больно, а каждое попадание стека в то же место, по которому били до этого, заставляло кричать и плакать. Закончив, брюнет кинул стек на пол, схватил Антона за волосы и потянул на себя. — Слезай и садись на колени, — рычит Арсений. Юноша слезает с кровати, продолжая всхлипывать и садится перед кроватью на колени, сложив на них руки и опустив голову. Арсений садится перед ним на кровать, расстёгивая брюки и доставая из боксеров твёрдый член. — Поработай своим грязным ротиком, котёнок, — Арсений смотрит на него, хищно улыбаясь, а зрачки в голубых глазах нездорово подрагивают. — Нет! — вскрикивает Антон, явно не ожидая такой наглости от старшего. Он не собирался брать в рот член парня, которого знает (знает ли?) второй день! В щёку тут же прилетает несильный удар ладонью и мальчишка громко всхлипывает, прижимая ладонь к покрасневшей коже. На Арсения смотрит пара злых и испуганных зелёных глаз. — Не смотри на меня так, котёнок. Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы твоё прекрасное горло болело ещё неделю после того, как я грубо оттрахаю тебя в твой прекрасный ротик? Нет? Будь добр, выполни мою просьбу. Антон, вздрогнув всем телом, зажмурился и приблизился к стоящему члену Арсения. Он робко прикоснулся к нему пальцами, и брюнет уже было хотел дать мальчишке по руке, но решил, что пусть в первый раз тот поможет себе руками – очень великодушно. Горячий длинный язычок прошёлся по всей длине, и юноша отметил про себя, что ему пока не противно. Он провёл языком по стволу ещё раз и, дойдя до уздечки, взял в рот головку. Рот Антона был влажный и очень горячий, это просто сводило с ума. Мальчик робко обводил языком головку, медленно заглатывая глубже и сдерживая себя от того, чтобы вскочить и убежать, влепив Арсению пощёчину. Далеко он в таком виде точно не убежит. Мужчина постанывал, кусая губы, и гладил юношу по светлым волосам. — Возьми глубже, котёнок. Я же знаю, что ты та ещё шлюшка и умеешь сосать, — Арсений едва ощутимо сжал его волосы. Борясь с желанием со всей силы укусить верхнего, юноша расслабил горло и взял член глубже. Он начал медленно двигать головой, надеясь, что Арсений не начнёт остервенело трахать его в рот – ходить неделю с больным горлом совсем не хотелось. — Посмотри на меня, — просит брюнет. Антон некоторое время продолжает ласкать Арсения с закрытыми глазами, но услышав, как чужие пальцы сжимают одеяло, медленно поднимает зелёные глаза на мужчину. — Умница. Голубоглазый возбуждается от взгляда мальчишки ещё больше и начинает слегка толкаться бёдрами в его рот. Юноша послушно терпит и продолжает удовлетворять своего "господина". Язык проходится по уздечке, и мужчина с тихим стоном кончает прямо в горячий ротик, заставляя парня зажмуриться и вцепиться пальцами в одеяло. — Ты просто прелесть, котёнок, — улыбается Арсений, поднимаясь с кровати и застёгивая ширинку. — Но мне уже давно пора бежать. Ульяна за тобой присмотрит. До вечера. Брюнет уходит, а Антон так и остаётся ещё некоторое время сидеть на коленях перед кроватью, стараясь не обращать внимание на привкус спермы во рту. Он чувствует себя разбитым и униженным и понимает, что, скорее всего, будет чувствовать себя так довольно часто. Он побаивался Арсения, потому что не знал, на что ещё способен этот псих. Приведя себя в порядок, юноша спустился на первый этаж. На диване в столовой, как и пару часов назад, сидела Ульяна и читала книжку. Увидев Антона, она слегка улыбнулась. — Он уехал? — позволил себе вопрос парень, садясь за стол. — Уехал, — кивнула девушка. — Думаю, часов до 12 ночи не вернётся. Ты, наверное, голодный? Или чаю, может быть, хочешь? — Ну... Наверное. А можно кофе? — Да, конечно. Сейчас всё сделаю. Ульяна поднялась и начала суетиться – накладывать еду, искать турку, чтобы сварить кофе. — Тебе нравится с ним жить? — внезапно даже для себя спросил Антон. — Нравится. Он правда хороший. Но если ему кто-то нравится, ему крышу сносит. Ты ему очень понравился. Я его таким раньше не видела. Не удивлюсь, если он в тебя влюбится... Хотя нет, удивлюсь. Он никогда не любил тех, кого сюда приводил. — Не хватало ещё, чтобы он в меня влюбился... А много было тех, кого он сюда приводил? — Много. Я уже не помню, сколько – сбилась со счёта после двадцати трёх. — 23?! — воскликнул Антон. — Он изнасиловал больше двадцати трёх человек и до сих пор не сидит в тюрьме?! Ульяна рассмеялась, продолжая искать турку. — Почти всегда всё кончалось тем, что его жертвы влюблялись в него и он просто выгонял их. Такой печальный конец. Ты, кстати, довольно спокойно принял всю эту ситуацию. Кто-то прыгал из окон, пытался отравиться, захлебнуться, повеситься. Ну, или его прикончить. Я наблюдаю за этим уже пять лет. Забавно, — девушка поставила тарелку с едой в микроволновку и повернулась к юноше. — Слушай, я никак не могу найти турку, а растворимого кофе у нас нет. Может, будешь чай? — Нет, спасибо... — задумчиво ответил Антон, засмотревшись в окно. Ульяна так просто обо всём этом рассказывала – юношу это удивляло. — Не забивай себе голову этим. Тебе понравится здесь. Дома он бывает в основном только по вечерам, а в остальное время ты сам по себе и можешь делать в этом доме всё, что захочешь. Налив Антону апельсиновый сок и поставив перед ним тарелку с едой, Ульяна вернулась на диван и продолжила читать книжку. Всё время, что парень сидел в столовой, они провели в тишине. Поев и помыв за собой посуду, юноша поднялся на второй этаж и пошёл в "свою" комнату. Нужно было чем-то себя занять, но он совершенно не знал, что есть в этом доме, а заглядывать в каждую комнату и копаться там Антон не хотел. Порывшись в ящиках прикроватной тумбочки и найдя там лишь презервативы и смазку, парень лёг в кровать и уставился в потолок. Вдруг в дверях показалась Ульяна, и он даже обрадовался этому. — Тебе, наверное, ужасно скучно. Хочешь экскурсию по дому? — девушка тепло улыбалась ему. — Да, конечно, — Антон поднялся и пошёл за ней. Они вышли из комнаты и пошли к следующей двери. Приоткрыв её, Ульяна впустила парня и зашла следом. — Это у нас что-то вроде библиотеки. Тут много интересных книг, а ещё ты можешь пользоваться ноутбуком. Пожалуй, самая интересная комната в этом доме. Это была комната с синими обоями и кучей полок с книгами. Справа от двери стоял небольшой компьютерный стол, а по центру комнаты находился диван голубого цвета. За следующей дверью находился «его» кабинет и туда строго-настрого запрещалось заходить. Антон снова пытался выяснить, как «его» зовут, но всё без толку. Следующая комната оказалась очередной ванной, но в неё тоже нельзя было заходить, потом было что-то вроде небольшого спортзала, следом шла комната для гостей, затем спальня хозяина дома, которую, опять же, нужно было обходить стороной. Что скрывалось за последней дверью, Антон и сам знал. — Ну, что здесь ты и сам знаешь, — вздохнула Ульяна, поворачиваясь к парню. — А твоя комната где? — На первом этаже. Теперь ты знаешь, что тут и как. Развлекайся, — девушка улыбнулась и ушла на первый этаж. Половину дня Антон провёл в библиотеке, читая книги и слушая музыку, затем вернулся в свою комнату и, приняв душ, решил вздремнуть.

***

Закончив с работой, Арсений решил поехать в свой клуб – расслабиться. Не то, чтобы он очень сильно устал, но ему просто не особо хотелось домой. Его напрягало то, что он относится к мальчишке, которого притащил домой, не так, как к другим своим "игрушкам". В комнате, сидя перед ним на коленях и вытирая слёзы, он был настоящим. До этого он вообще ни перед кем не садился на колени! А тут появился какой-то блондин с детским личиком, заставляющий Арсения чувствовать что-то странное и непривычное. Личный водитель Миша уже ждал его на том самом чёрном Хаммере, стоя около машины. — Здравствуйте, Арсений Сергеевич. — Привет, Миша. Они сели в машину, и водитель повёз Арсения в клуб. Ехали они молча, лишь радио тихим шипением разрезало тишину. Конечно, брюнет думал об Антоне. С ним хотелось сделать все самые ужасные вещи, на которые только был способен Арсений. Мальчишка был слишком милым, и мужчина боялся, что влюбится. Впервые в жизни он подумал, что может в кого-то влюбиться. Ему это не нужно. — Приехали, Арсений Сергеевич, — голос водителя вырвал Арсения из раздумий. — Когда вас забрать? — Я позвоню, до скорого. Он вышел из машины и подошёл к дверям клуба. Оттуда, как и всегда, доносились звуки музыки, которую было сложно назвать музыкой. — Добрый вечер, Арсений Сергеевич, — дверь открыл тот же охранник, что и вчера. — Здравствуй, Слава. Как дела? — Всё хорошо, сегодня пока без происшествий. Арсений спустился вниз – в нос сразу ударил запах дыма и алкоголя. Здесь по-прежнему было много молодых людей, которые тёрлись друг о друга, создавая какую-то однородную массу, кто-то по-прежнему целовался по углам, а бармен по-прежнему ставил перед ним рюмку Б-52. — Привет, — к нему подходит темноволосая кудрявая девушка, обворожительно улыбаясь, и Арсению кажется, что он её где-то видел. — Привет, — равнодушно бросает брюнет, окидывая её холодным взглядом. — Ты был здесь вчера, я тебя видела. Ты здесь каждый день? — незнакомка явно флиртовала с ним. — Нет, не каждый, — усмехается Арс. — Я Алиса, а ты? Девушка была абсолютно неинтересна Арсению, хотелось поскорее избавиться от неё. Он заказывает себе виски. — Это не важно. — Но я думала... — растерянно щебечет Алиса, но её прерывают, хватая за руку и притягивая к себе. — Дорогая, шла бы ты отсюда подобру-поздорову. Ты даже не представляешь, на что напрашиваешься. Девушка, похлопав глазами, выдернула запястье из хватки Арсения и ушла, покрутив пальцем у виска. Девочка не знает, чего она чудом избежала – с такими голубоглазый особо не церемонится. Он избивал их всевозможными ремнями и плетьми, трахал до разрывов внутренних органов, связывал по рукам и ногам и ещё много чего, что нормального человека привело бы в ужас. Арсений на секунду задумался о том, что было бы неплохо поймать здесь какого-нибудь мальчишку и оттрахать, утащив в туалет. Но он резко отметает эту мысль – дома (не) ждёт Антон, у которого просто восхитительная задница и ножки, крышесносно узкая дырочка и до одури горячий ротик. Член в штанах дёргается, и брюнет, одним глотком допив свой виски, пишет Мише, чтобы тот приехал за ним. Сегодня ночью он отымеет своего мальчишку так, что тот снова будет выть от боли и кайфа, срывая голос. Совсем скоро Антон перестанет сопротивляться и сам будет хотеть, чтобы "папочка" трахнул его. Арсений встаёт из-за стойки и уходит. Уходит, даже не догадываясь, что всё это время за ним пристально следила пара глубоко-бирюзовых, будто норвежский лес, глаз. Их обладатель смотрел на мужчину с болезненным обожанием и животной ненавистью, проводя длинным языком по губам. Арсений наверняка узнал бы эти глаза и этот язык, если бы увидел. О, он ещё увидит их. Обязательно увидит.