Худший репетитор

Всё начинает лететь под откос, когда отец собирает нас с Томом на кухне. Я, расплывшись в улыбке, ожидаю, что сейчас он объявит нам о том, что его повысили, ведь он это заслужил как никто другой. Именно отец вдохновил своих молодых напарников на серьёзную работу, и в течение нескольких месяцев им действительно удалось расправиться с крупной бандой наркоторговцев. А всё благодаря парнишке, что не побрезговал сливать информацию полиции. Деталь за деталью, так они и вышли к запутанной схеме, что охватывала половину чикагского наркобизнеса. Харт Вольчек - тот самый паренёк, который верховодил шайкой малолетних бандюганов. Это на них я однажды нарвалась, когда возвращалась поздно ночью с подработки "У Сема". Поэтому он меня и отпустил. Отец действительно начинает говорить о продвижении по службе, но я замечаю, что на его лице нет ни тени улыбки, и говорит он как-то сбивчиво. Сомнения закрадываются в голову, и моя улыбка тут же гаснет. Том же единственный светится от счастья, потому что его папа — крутой коп. И тут отец объявляет, что новая должность предполагает переезд в другой город.

***

Мы стоим с Липом, облокотившись спиной о бетонную стену. Вся она пестрит рисунками членов. Закуриваем, не говоря ни слова. В этот момент я думаю о том, что моя жизнь только благодаря Липу заиграла новыми красками, а сейчас передо мной стоит выбор — остаться и подвести отца или же согласиться на переезд, где по знакомству ему помогут устроить меня в престижную школу. Несмотря на всю мою уверенность в том, что расставание с Липом рано или поздно произойдёт и это нормально, я оказываюсь не готова. Соверешнно, блять, не готова. Я всё ещё не верю в происходящее, и отец не давит на меня с решением. Он слишком любит нас с братом и говорит, что, если нам спокойнее будет учиться в этой школе, то он всё поймёт. Ведь у нас тут уже появились друзья и ла-ла-ла — короче, ебучая чепуха, потому что всем нам очевидно, что такой шанс упускать нельзя. Тем более после того, как тяжело нам дался последний год как в моральном, так и финансовом плане. Делаю очередную затяжку. Уже холодает, на мне джинсовая куртка Липа. Смотрю на всех этих людей разных национальностей, разных размеров и разных… Да боже, все они себе на уме. И у каждого второго пушка в кармане. Но здесь-то и есть жизнь как она есть, без прикрас. Все они пытаются сбить цену до минимума, а если не удаётся, то в ход идут кулаки. В принципе, для этого Санди нас всех сюда и позвала. По возможности следить за порядком на ярмарке, которую она устроила в парке в благотворительных целях. Например, несколько минут назад мы заметили, как пухлая мамаша сунула себе в трусы статуэтку за два доллара, которая приглянулась её крикливому ребёнку. Липу пришлось вмешаться. Я докуриваю сигарету и кидаю бычок в сторону. Лип сплёвывает. — Чёт они все меня уже заебали, — говорит он. Я беспомощно развожу руками, потому что у нас нет выхода. Но Санди знает, чем привлечь народ, — бесплатное пиво. И Лип протискивается сквозь шумную толпу, чтобы раздобыть очередной стаканчик мерзкого тёплого пойла. Я же прохожусь вдоль столов, рассматривая различные побрякушки. Продавщицы — девчонки из нашей школы — устало улыбаются. — Ой, ну вы с Галлагером прямо-таки отличная пара, — раздаётся прямо за моей спиной. — Так грозно на всех зыркаете. Эту иронично-расслабленную манеру говорить я не спутаю ни с какой другой. — Привет, Вуди, — говорю я, даже не обернувшись. Беру жемчужные бусы и перебираю в руке, словно мне действительно очень интересно. На деле просто не по себе встречаться с ним взглядом. Но приходится. Конечно, это он. Как всегда свеж и ярок — его пёстрая гавайская рубашка слишком сильно оголяет щуплую грудь. — Давно не виделись, — сияет Вуди. И держит в руках стаканчик пива. — Знаешь, этот умник так на тебя повлиял, что я даже сомневался, подходить к тебе или нет. Ты изменилась. — Я даже не понимаю, комплимент это или нет. До сих пор на меня злишься? — Злюсь? — его тонкие брови подскакивают вверх. — Ну ты и дурочка, Уилкер. Я и не держал на тебя зла. И даже отчасти понимаю, почему Галлагер разрушил нашу с тобой дружбу. — Он театрально закатывает глаза. — До сих пор тоскую. — Как мило, — говорю я и выдавливаю жалкое подобие улыбки. — Ты стала жёстче. Но, может, тебе это даже к лицу. — Не знаю, Вуди. Мы и правда долго не общались. За это время многое произошло. А сегодня я уже просто устала, поэтому и лицо такое. Недовольное. На самом деле меня гложет, что я до сих пор не сказала Липу о повышении отца. А он чувствует, что со мной что-то не так. Я стала холодной и отстранённой, и поэтому он также держит дистанцию. Не знает, как правильно реагировать. Я решила, что сегодня обязательно поделюсь с ним этой возможностью. Может, в тайне надеясь, что он вспыхнет и объявит, что в таком случае между нами всё кончено. И тогда я почти уверена, что откажусь от переезда. Несмотря на то, что, закончив ту школу, я скорее всего смогла бы получить стипендию на дальнейшее обучение в колледже. Я хочу быть с Липом, хочу, чтобы у нас с ним всё получилось. Он похуист и умник, но мне таким он и нужен. Ведь несмотря на многие трудности, мы с ним по-настоящему сблизились. Всё это слишком больно терять, и в моей голове царит хаос. Мы с Вуди отходим в сторону, чтобы не толкаться под ногами у покупателей. Мне даже кажется, что он стал ещё выше. А его волосы ещё идеальнее. Он начинает расспрашивать о том, как у меня дела, какие планы на колледж и в какую дыру засунули красавчика-Басса после того, как его отстранили от учительской деятельности. — Наверное, он остался в городе, — предполагаю я. А Вуди действительно держится доброжелательно. Впрочем, как и всегда. Наверное, я даже по нему скучала. Всё-таки он был единственным, кто не отвернулся от меня, когда уехала Кайла. И до определённого момента нам было весело. Но всё же я осознаю, что связываться с ним — себе дороже. Шаг влево, и этот улыбчивый феминный парень переедет тебя катком. А потом, сдав назад, проделает это ещё раз и ещё. Пока не начнёшь его умолять. Только тогда он задумается, не пощадить ли тебя. Вуди воодушевлённо рассказывает о том, на каких островах отдыхал этим летом, каких красавчиков цепляли они с Валери. Всё это интересно, но я машинально начинаю блуждать взглядом в толпе — не понимаю, куда запропастился Лип. Вуди это замечает. — Оу, я думал, ты знаешь, — говорит он и больше не улыбается. — Знаю что? — Что Карен вернулась.