***
Просыпаюсь с утра от какого-то шума. Не сразу понимаю, что происходит. Медленно встаю с кровати и выхожу в коридор, откуда доносятся звуки. — Пропустите меня, вы не имеете никакого права держать меня здесь! — негодующий женский голос. — Где этот ваш босс, где этот урод? — Этот урод здесь, — медленно подхожу к ней. Девушка резко разворачивается ко мне лицом. Сначала она смотрит на меня шокированно и удивлённо, а затем прищуривает свои глазки, буквально пытаясь убить меня взглядом. — Ааа, так это вы, — ухмыляется, — ну понятно, понятно. Так и знала, что просто так не отцепитесь. И что же вам нужно от меня? Сказав это, подходит ко мне в упор, смотря снизу вверх. Такая маленькая и такая грозная. Сейчас у неё растрёпанные после сна волосы, но от этого её внешний вид ничуть не хуже. Красивая. И есть в ней что-то такое привлекательное, такое до безумия манящее. Пару секунд смотрю на неё, крепко хватаю за предплечья так, чтобы она не смогла вырваться и произношу: — Давайте позавтракаем вместе и спокойно обо всём поговорим. Бунтарка предпринимает попытку вырваться, но осознавая, что это безуспешно, смиряется с ситуацией и тяжело вздыхает. Я продолжаю внимательно смотреть на неё, дожидаясь ответа. Через пару секунд она всё-таки отвечает: — Ну, видимо, у меня нет другого выхода. Пойдёмте. Только выпустите меня уже из ваших лап. Через полчаса сидим в просторной и светлой столовой. На столе множество блюд, которые нам продолжают приносить. Сам себе я, конечно же, не готовлю, но покушать, как и все на этой планете, люблю много и вкусно. Потому давно нанял дворецкого. Он в этой сфере куда лучше меня. Если честно, я почему-то внутренне хотел, чтобы Пелагее такой сервис пришёлся по душе. Ведь она сама всё время всех обслуживает, всем приносит поесть. Но я совсем забыл про одну маленькую деталь. До жути выводящую из себя принципиальность этой блондинки. А потому, наблюдав за ней в течение всего происходящего, я чётко осознал, что не стоило мне выпендриваться перед ней. — Ну и зачем это всё? — сложив руки на груди, она откинулась на спинку стула и в свойственной ей дерзкой манере разговора, задала мне вопрос. — Хотя подождите-ка, что это я удивляюсь? Совсем забыла, в чьих хоромах я нахожусь, как же без королевской свиты. Даже вот и не знаю, чем обязана такой чести вам,… На этом месте она запнулась, видимо осознав, что не знает моего имени. — Как вас, кстати, величать прикажете? — Ну точно. Уже читаю её мысли. Кстати, Дмитрий Николаевич, — отвечаю в манере, подобной её. — Вас как по батюшке? — Сергеевна. — Значит, Пелагея Сергеевна, — разводя руками, делаю «гениальное» умозаключение. — Значит. Нам, наконец, всё принесли, и я отпустил прислугу, оставшись с девушкой наедине. — Ну что, может, скажете уже, что вам от меня вдруг понадобилось? — Пелагея, ну в общем… — такой разговор совсем непросто начать, особенно когда ведёшь его вот с такой взрывной собеседницей. Попытавшись собраться с мыслями, продолжаю, — Я прошу вас действительно внимательно выслушать меня и попытаться понять. Заглядываю в глаза ей и понимаю, что все слова комом в горле встали. Конечно, мне ещё не доводилось говорить девушкам, о том, что им придётся какое-то время пожить в доме с чужим им мужиком, который в любой момент может сделать с этой же самой девушкой всё, что душе его угодно, и при этом самом ничего ему за это не будет. Тут в памяти всплывают слова Кирилла о том, чтобы соврать и сказать, что в нашей семье, это древнейшая традиция, похищать девушку, которая сильно понравилась. Господи, как это тупо, но попробовать, видимо, придётся. -Дмитрий Николаевич, ку-ку, приём, — фокусирую взгляд на Пелагее, которая всё так же внимательно смотрит на меня, продолжая ждать, что же я скажу. — Кхм-кхм, я что-то задумался. — Я это заметила. Ну так и? — Пелагея, ты сейчас будешь удивлена тем, что я скажу, но тем не менее. В общем, какой-то мой далёкий прапрапрапрадед завёл в нашей семье такую традицию. Когда-то он похитил девушку, в которую безумно влюбился, и в дальнейшем она стала его женой. Потом он рассказал об этом уже их взрослому сыну, и так появилась эта родовая традиция. Каждый мужчина из нашего рода должен обязательно похитить и привезти к себе в дом девушку, если он чувствует, что она действительно та самая. Я понимаю, для тебя все это дико и, возможно, старомодно, но я всего лишь не хочу нарушать традиции своей семьи. Наконец закончив свою речь, выдыхаю и жду ответа от Пелагеи. В начале рассказа лицо её было безразличным и безэмоциональным. Но по мере продвижения моего рассказа, на её лице появлялись всё новые и новые эмоции. Видно было и удивление и сопереживание, волнение, интерес. Ещё немного помолчав, затем проведя двумя руками по лбу, как будто пытаясь стряхнуть с себя всю ношу, что я только что повесил на неё, отвечает: — Дима, всё это очень интересно и действительно странно, и не совсем понятно для меня. Но я понимаю, что это ваши традиции, причём традиции, который действительно нужно уважать и чтить. Но для меня остаётся загадкой, как за два дня знакомства со мной, причём в качестве только официантки, вы смогли понять, что я «та самая». И вот сейчас мне стало действительно стыдно. Ведь я совсем не ожидал, что эта до жути проницательная девушка поверит в такой бред. Видимо, я всё-таки убедительно говорил. Да, план мой неожиданно сработал, но никакого удовольствия нагло врать Пелагее нет. Тем не менее, мой язык не в ладу с моей совестью, а потому я продолжаю: — Я понимаю, что всё это безумно глупо сейчас выглядит, но это действительно так. Когда я вас схватил за руку и развернул к себе, вы запали мне в душу. — Откуда только этот бред берётся в моей голове? — Ну даже если и так, вы же понимаете, что я всё равно не смогу здесь остаться. У меня своя жизнь, работа… — Дело ещё в том, что мой отец давно хотел, чтобы я нашёл достойную для себя девушку. Ведь мне уже за тридцать, я далеко не молод, а любящей девушки и жены так и нет. И как-то сдуру я сказал, что она у меня уже давно есть. Но потом я встретил вас и понял, что вы действительно можете стать такой для меня. И также прекрасно понимаю, что вам нужно время. Поэтому я решил так. Отец обещал заглянуть через неделю-две ко мне. До этого времени вы поживёте у меня, а вдруг что-то да получится. А если нет, я представлю вас в качестве свой девушки отцу, а затем отпущу вас. Как вам такое предложение? — Ну, я даже не знаю, как-то это… — видно, что я ввёл Пелагею в окончательный ступор, ведь такого она точно не ожидала. — Всего неделя, прошу вас. После недолгого молчания отвечает: — А как же работа? — Об этом не волнуйтесь, я уже поговорил с вашим начальством. Опускает глаза, хлопая длинными ресницами. - Ну, давайте попробуем, — постукивает пальцами по столу. Нервничает. — Спасибо вам огромное, Пелагея, — широко улыбаясь, произношу. — Поля. — Что? — Можно просто Поля, — улыбается в ответ. Боже, какая это искренняя и настоящая улыбка. Впервые вижу, как эта грозная и дерзкая девушка улыбается, и знаете, это самая прекрасная улыбка, которую я только видел в этой жизни. — Давайте тогда завтракать, Поля.***
Да, пусть я выбрал нечестный путь, но я сумел примирить эту вспыльчивую и взбалмошную женщину и уговорить её сыграть перед отцом мою девушку. А значит, цель выполнена. А возможно, за эту неделю произойдёт чудо, и у неё появится реальная симпатия ко мне, тогда и играть ничего не придётся. Хотя тогда и в реальности будет нужно какое-нибудь развитие отношений. Но она мне вроде как тоже симпатична, и потому я совсем не против закрутить с ней какой-нибудь быстро вспыхнувший и также быстро погаснувший роман. На самом деле, в моей жизни так происходит всегда. Красивенькие девушки с миловидными лицами, как будто ненастоящие, неживые куклы, сделанные сплошь из тонн косметики, за которыми невозможно разглядеть их начинку. Что же скрывается за этими тональниками, помадами, тушью, тенями и прочим и прочим. Где то, что мы называем душой? Буквально через пару дней чётко становится понятно, насколько же они пусты и поверхностны, и тогда уже не спасает вся эта гора косметики и красивой одежды. Становится скучно, сухо. Не знаю, может быть, это я такой слепой дурак, что не замечаю настоящих и живых девушек с глубокой и искренней душой, а может, их просто не осталось уже. Вполне готов в это верить. Но Пелагея. Поля. Сразу становится понятно, что она далеко не такая, как они все. Она выходит далеко за рамки стандартов, её характер, внешность, всё это очень выделяется и отличается. Быстро захожу в комнату, пытаясь найти мобильник. Нужно позвонить Кириллу и рассказать, что его идея удалась. Нажимаю на имя друга и не могу дождаться, когда уже закончатся эти бесконечные гудки, и я смогу услышать знакомый голос. Настолько меня распирает изнутри от всех эмоций. — Слушаю, — наконец отвечает друг. — Это очень хорошо, что слушаешь. Потому что слушать действительно есть что. — О, Димон, извини, не посмотрел, кто звонит. — Да неважно, Кирилл, у меня просто охрененные новости! — Выкладывай. — В общем, прикинь, твой план сработал! — не сдерживая эмоций, рассказываю. — Какой именно? — Что значит, какой? Тот самый. Блин, Кирюх, чё тупишь? Пелагея поверила в эту историю с традицией. — Чего?! — искренне удивляется друг. — А, ну в смысле, не удивлён. Это же я придумал. А что ты ей сказал то? — Да так, всякой лапши на уши навесил, что мой какой-то там прадед украл девушку, в которую влюбился, так и появилась традиция и бла-бла-бла. — Да это же гениально, Димон! И как она отреагировала на это? — Повелась, как дурочка. Я сам не ожидал, вроде умная девушка, а в такую фигню поверила. — Да уж, вот смешно получилось, — слышу у себя за спиной женский голос. Медленно разворачиваюсь и понимаю, что на радостях забыл закрыть дверь за собой. Идиот! Какой же я идиот. Пелагея оперлась на дверной косяк и, сложив руки на груди, смотрела на меня с убийственной улыбкой. — Кирилл, я перезвоню тебе. — Быстро сбрасываю звонок. Вот как можно взять и всё просрать за одну секунду? По-другому просто и не скажешь. Победа ведь была уже за мной, а что теперь делать, я даже и представить не могу. — Дмитрий Николаевич, не поможете, лапшу с ушей снять, а то я сама никак не могу? — ядовитый, саркастичный тон. Твёрдо, уверенно. Несколько секунд смотрим друг на друга, а затем я делаю шаг к ней. Девушка тут же срывается с места и выбегает из комнаты. Бегу за ней. Коридор кажется нескончаемым, и в этот момент жалею, что у меня вообще такой большой дом. И вот когда она уже почти добегает до лестницы, нагоняю её в последний момент, резко хватаю за запястье и с силой дёргаю на себя. Без раздумий закидываю на плечо и несу обратно. — Отпусти! Отпусти меня, урод! Ненавижу тебя, ненавижу, пусти! — Пелагея отчаянно колотит меня руками и ногами. И скажу вам, удары у неё далеко не слабые, синяки точно останутся. — Заткнись! — наконец, не вытерпев, срываюсь на неё. На несколько секунд она даже замолкает и перестаёт дрыгаться. Дойдя до комнаты, которая теперь будет предназначаться блондинке, опускаю её на пол около стены. Смотрит на меня, как никогда испепеляющим взглядом, а в глазах слёзы. Вижу, как сжимает свои маленькие ручки в кулаки, царапая кожу, но держа себя таким образом в руках, чтобы не расплакаться передо мной. А я каждым сантиметром своего тела чувствую её безумный страх. Ведь она прекрасно осознаёт, что заперта здесь и совсем не понимает, чего следует ожидать от меня. — Что вам нужно от меня? По-настоящему? — почти кричит, задыхаясь от бега. — Расскажу позже. — Стараюсь держаться твёрдо, иначе моё сердце не выдержит, и я не смогу удерживать её. Мне и так больно смотреть на неё такую измученную и ощущать её страх. — Нет, сейчас! — чудесный глубокий голос Пелагеи срывается и хрипит. — Я сказал позже. — сказав это, открываю дверь и тихонько вталкиваю её в комнату. Она не смеет сопротивляться. Закрываю дверь на замок. — Идиот! Изверг! Я же живой человек, зачем так поступать?! — Извини. Она стучит кулаками по двери, но я ухожу, не оглядываясь. Я всё испортил. И как теперь исправлять, не имею представления. Как примирить пыл этой бунтарки и вернуть хоть капельку доверия?