Чтение жизни Василисы

— Ладно, хорош! — заставил замолчать всех Лёшка. — Я начинаю! «Глава 2 — Совет Часовщиков» Ребята, едва услышав название главы, одобрительно загалдели. Наконец-то завеса тайны, которую возвели взрослые над самым интересным, хоть немного приоткроется. Не все же им детей отчитывать. — Ну все, все! — возвысилась изящно Наталья, требовательно похлопав в ладоши и призывая к порядку. — Поумерьте свой пыл! — Но, госпожа Щерба, — воскликнула Василиса с улыбкой до ушей, оглашая всеобщее мнение. — это же так круто! Наконец-то хоть немного справедливости! — Поддерживаю! — вторила ей Захарра. — А то почему-то идет рассказ только о Василисе, да о Василисе! Должно же быть разнообразие! — Должно же быть кому-то ещё стыдно, кроме меня! — перефразировала Огнева, весело фыркнув. — Тем более, когда ещё нам представится такой безнаказанный шанс послушать разговоры взрослых? — подхватил Фэш, показывая свои ямочки. Ему самому не терпелось узнать побольше взрослых секретов, чтобы при каждом удобном случае подкалывать их. А то что-то они больно зачастили их поучать! — Ага! — закивал головой Маар. — Маар! — Черная Королева грозно повернулась к нему. — Ты меня разочаровываешь. Ты что, не знаешь, что любопытство — это ужасный недостаток? — Знаю, Ваше Величество, — спокойно ответил Броннер. — Но это не отменяет факта, что наше знание того, что было на этом собрании, хоть немного восстановит справедливость! Сколько уже Василиса натерпелась постоянных упрёков? А Маришка? А близнецы? — Вот именно! — без раздумий согласились вышеупомянутые. Елена в шоке на них посмотрела. Она ожидала такой неадекватной реакции от друзей фейры (Что ещё ожидать от сброда?), но чтобы её собственная ученица и любимцы Нортона так себя вели?! — Маришка! — попыталась образумить ученицу Елена, строгим взглядом своих ледяных глаз смотря на неё. — Извините, госпожа Елена, — немного стыдливо извинилась девушка. — но я разделяю всеобщее мнение! В конце-концов, мы имеем право знать! Женщина чуть в обморок не упала от такого ярого заявления. Это все явно дурное влияние компании этой рыжей дикарки! Ну хотя бы Марк ещё сохранил остатки разума… — Можно считать, что так вы платите за знание будущего, — пожал равнодушно плечами Ляхтич. — Мы уже свою цену заплатили. — Не вы, а я! — возмутилась Василиса, обиженно скрестив руки на груди. — Тебе пока повезло! — И не только ты, — строго осадил дочь Нортон. — Хорошо-хорошо, мы поняли! — примирительно поднял руки Миракл, пытаясь найти компромисс. — Вы хотите, чтобы и с нашей стороны что-то да стало известно. Думаю, что эта глава — самое идеальное решение. Зодчий кивнул терпеливо ожидающему Лешке, который от скуки подпирал книгой подбородок. По стене проскользнул тонкий луч. За ним второй, третий, вспыхнули голубые огни на деревянном кольце люстры, и гостиная наполнилась мягким переливающимся светом. В комнате чувствовалось напряжение: безмолвную тишину разбивало лишь дробное тиканье настенных часов в виде замка. Лица присутствующих казались хмурыми — возможно, это мерещилось из-за причудливой игры теней, мягко кружащих по стенам. — Я рад приветствовать вас, господа, в моем скромном жилище, — тихо произнес высокий светловолосый мужчина. Он стоял в непринужденной позе, облокотившись на каминную полку. — Прошу вас, располагайтесь… Из-за его спины выглядывал некто Мандигор, весьма нервный на вид. Если бы здесь присутствовала Василиса, она смогла бы узнать этого человека: его крупная, блестящая голова, похожая на бильярдный шар, отражала тревожные огни люстры. Василиса снова мучительно покраснела, но не смогла сдержать смешок, и ей пришлось опустить голову, чтобы не обидеть Мандигора. И пускай она этого и не сказала, но не могла не согласиться, что голова трусливого директора Темночаса и вправду была похожа на шар для бильярда. И эта смешная схожесть как ни кстати была очень смущающей. Даже удивительно, что при таком большом количестве упоминаний его лысины, он до сих пор не воспылал ко мне неприязнью… Мужчина не садился, хотя два кресла возле камина пустовали. Его рассеянный взгляд блуждал по огромной шкуре медведя, расстеленной на полу, — белой в рыжих подпалинах. Зверь замер в страшном оскале, обратившись красными рубинами глаз к плотно закрытой двери. По разные стороны дивана, накрытого синим плюшем с богатой серебряной оторочкой, сидели две женщины. Одна из них — светловолосая и хрупкая, в роскошном наряде из пышных черных кружев — была очень красивой. Но чувствовалась в этой особе некая холодность, в ярко-голубых глазах сквозило равнодушие и надменность. Вторая гостья казалась ее полной противоположностью: широкоплечая, смуглая, с огненным взглядом черных глаз, похожая на древнюю воительницу-амазонку. Елена Мортинова и Диара Дэлш смерили друг друга одинаковыми холодными презрительными взглядами, но начинать ссору даже и не думали. В отличие от молодежи они отдохнули не так хорошо и решили расходовать свои силы только на действительно нужные высказывания. А что могут принести эти склоки? Ну сцепятся они сейчас опять языками, ну получат себе потрепанные нервы и мелкие крупицы удовольствия, а дальше? Конечно, для профилактики это было бы неплохо, но такого уж сильного значения для каждой из них это иметь не будет. Одинаково облокотившись на валики дивана, будто зеркальные отражения друг друга, женщины лишь изредка обменивались презрительными взглядами. — Спасибо за гостеприимство, Нортон, — вежливо поблагодарил хозяина один из гостей — высокий, но уже в сединах, мужчина. Даже в пространстве маленькой гостиной часодей Астариус выглядел величественно и важно: расположившись в удобном плюшевом кресле, он весьма успешно делал вид, что интересуется убранством комнаты. Великий Часодей удовлетворённо поерзал на кресле, устраиваясь поудобнее и улыбаясь себе в усы. Щерба на это только закатила с иронией глаза. — Ключевое слово здесь: «Делал вид», — усмехнулась женщина, хитро улыбнувшись. — Насколько я понимаю, это универсальное помещение? — поинтересовался он у хозяина дома. Нортон-старший коротко кивнул. — Проектом моего дома занимался известный эфларский архитектор, — тихо сказал он. — Этот человек первым смог расширить пространство при помощи ленты Мебиуса, так называемым способом парадромных колец… — И снова старая песня, — скучающе протянула Нерейва. Её уже не удивляло, что любой разговор, который хоть как-то затрагивал дом Нортона-старшего, тот ухитрялся сводить к своему обожаемому дедуле. Нортон лишь презрительно скривил губы. Он принял твёрдую позицию игнорировать любые нападки матушки. Хотя бы сегодня. Ему не хотелось давать ей думать, что она может играть с ним как кошка с мышкой. Дразнить-дразнить, затем отпустить, позволяя убежать, а после снова поймать и дразнить. Астариус на это высказывание дочери только скосил на неё весёлый взгляд своих серых глаз. Женщина едва повернула голову в его сторону, зрачки её опасно сузились, но из-под плотной чёрной вуали этого нельзя было увидеть. Но Повелительница лютов точно знала, что её знак этот старый маразматик понял очень хорошо. — Да, твой дед был великим часовщиком, Нортон. — Астариус чуть сдвинул брови. — Правда, его искусство нередко служило и темным силам… Он был одним из тех, кто открыл секрет зачасования человека. Он когда-то основал Орден Непростых, ныне запретный. А также придумал несколько изобретений, за которые впоследствии был изгнан из Астрограда. — Ого… — пораженно прошептала Василиса. Раньше ей было совсем ничего неизвестно о своём дедушке. Точнее сказать, прадедушке. Оказывается, он был отличным часовщиком! Он придумал способ расширения пространства, который ей так нравится. Правда, вдобавок ко всему этому он придумал ещё один изощрённый способ убийства, придумал ещё какие-то, явно не очень хорошие — раз его выгнали, изобретения, создал Орден Непростых… — Неплохой послужной список, а? — усмехнулась Черная Королева. — И внук от него не отстал. Кража, предательство, пособничество Ордену, ложные обвинения… О, — женщина небрежно всплеснула рукой. — я могу перечислять это бесконечно. — Избавьте нас от вашего скепсиса хоть на несколько минут. А то я переживаю, что полы расплавятся от такого обилия яда, — парировал Нортон и, видя как резко качнулась в его сторону вуаль, самодовольно усмехнулся. Лицо Нортона-старшего потемнело от гнева. Мандигор отошел в тень, спрятавшись за спину хозяина дома. Остальные часовщики продолжали хранить угрюмое молчание. — Да, РадоСвет считает правомерным платить злом за добро, — вдруг с непонятной тоской произнес отец Василисы, — и гнать самых преданных. — Не хочу тебя обижать, Нортон, — начал Миракл, добродушно похлопав Огнева по плечу. — Но тебя можно назвать кем угодно, но точно не самым преданным человеком. — Мог бы и поддержать меня, — посмотрел на друга блондин, сцепляя руки в замок. — Это так, к слову. — Так неинтересно. — Мы благодарны тебе, Нортон Огнев, — сказал Астариус. — Ты принес Астрограду четыре Часовых Ключа. Но ты не будешь отрицать, что добыл их не совсем честно. Диара Дэлш специально громко фыркнула, мол, ещё бы. Только рука Белой Королевы, которая умоляюще сжимала её локоть, сдерживала советницу. Но по правде говоря, фея откровенно недоумевала, почему Лисса, которая вчера не брезговала называть Огнева подлецом и вором, сейчас так старательно сдерживает её? И почему с самого утра взгляд рыжеволосой такой потухший? Что такого вчера произошло? Неужели разговор с дочерью, который, по словам Королевы, так и не состоялся, резко перерос в душещипательную беседу двух бывших влюблённых? Осталось подождать Белую Королеву, — продолжил Астариус, делая вид, что не заметил следов ярости на лице хозяина дома. — И наш часовых дел мастер, Константин Лазарев, обещал непременно прийти. Вот тогда и начнем наш маленький, но чрезвычайно важный совет. — Мне кажется, — произнес Нортон-старший, вновь принимая бесстрастный вид, — Белая Королева вряд ли посетит наше милейшее собрание. Она слишком… пуглива для этого. Лисса облокотилась на мягкую грядушку дивана и подперла щеку ладонью. Нельзя было сказать, что это рассуждение Нортона её серьезно обидело, (ничего другого из его уст последние двенадцать лет она и не слышала), но неприятный осадок все же был. Скорее всего, это было сказано чисто для него самого. Чтобы в очередной раз напомнить себе о том, как он должен к ней относиться. Нортон внимательным взглядом скользил по лицу Белой Королевы, стараясь выяснить её реакцию. Прочесть возникающие эмоции. К сожалению, у Лиссы была такая же долгая, как и у него, практика в умении сдерживать свои чувства и сохранять непроницаемую маску. Все, чем он мог довольствоваться — это скучающее выражение лица. Королева усиленно делала вид, что эти повторяющиеся из раза в раз оскорбления уже успели ей надоесть. Что касается Лазарева, можно прекрасно обойтись без него. Константин закатил глаза. За столь долгие года общения с Огневым он уже выучил чуть ли не все его приёмы. Иногда они выглядели впечатляюще, иногда глупо и совсем уж по-детски. Нортон всяческими способами старался и продолжает стараться доказать всем, что большинство дел РадоСвета и Зодчего Круга вполне можно решить и без участия его бывшего лучшего друга, но всякий раз он терпит неудачу. Пусть он так и не считает, но Константин Лазарев является важной частью совета, так как представляет часовых мастеров, которых Огнев так сильно не любит. Поэтому, нравится Нортону это или нет, но ему придётся терпеть присутствие Лазарева. Для себя же Константин решил, что будет обращать на нападки бывшего лучшего друга минимальное внимание. Ему хватило той драки, которую они когда-то устроили в РадоСвете. Мужчине очень не хотелось выглядеть неподобающе в глазах сына. — Ты поспешен в выводах, Нортон, — донеслось из раскрытого окна. — Впрочем, как и всегда. На самом краю подоконника, опершись спиной о косяк рамы, сидела женщина в темном, мерцающем одеянии. С остроконечной шляпы на ее голове спускалась плотная черная вуаль, полностью скрывавшая лицо и волосы. — Она придет, — продолжила женщина. — Даже несмотря на твое присутствие. Даже удивительно, что она старается выставить меня в лучшем свете перед ним. — подумалось Лиссе, и она бегло оглядела фигуру матушки. — Насколько я помню, она чуть ли не первая заявила о том, что я была очень глупа и наивна. Что я позволила Астрагору обвести себя вокруг пальца. Что она предупреждала меня, что так все и будет. Нортон смерил говорившую быстрым взглядом: — Черная Королева, как всегда, может ошибаться. И с выводами, и с действиями. — Как и ты, Нортон, как и ты. — Пока мы теряем время на ожидание, — продолжил хозяин дома, обращаясь к Астариусу, — наши дети подвергаются опасности… Я предлагаю не тратить больше ни минуты и немедленно пригласить великого Духа Осталы — Астрагора, главу Ордена Драгоциев. Ох, ну конечно! Куда же без него?! — театрально радовался в мыслях Фэш, но лицо его посерело. — Да если привлечь к этому делу Астрагора, то мы все будем в куда большей опасности, чем есть уже сейчас! Взять хотя бы нападение на Василису! Я почти уверен, что это его загребущих рук дело! — Я уже здесь, — прозвучал несколько глухой, но довольно четкий голос. Фэша передернуло. Даже несмотря на то, что Лёшка не менял интонацию при чтении, ему показалось, что эта фраза была произнесена голосом самого Астрагора. Как будто он стоял прямо рядом с ним! Легок на помине… — подумалось ему. Внезапно у Фэша заболела голова. Как будто в лоб воткнулись несколько тонких металлических иголок. Парень сильно зажмурился и несколько раз сжал переносицу. — Фэш? — Захарра тронула его за плечо и посмотрела в глаза. В её карих глазах мальчик увидел волнение и явный вопрос: все в порядке? Драгоций сделал едва заметный жест рукой, мол, я в норме. — Выглядишь неважно, — поделилась сестра. — Ты очень бледный. — Нормально, — Фэш пару раз поморгал, стараясь унять боль в голове и на секунду помутнившееся зрение. Парню казалось, что у него уже развивается паранойя. Ему все чаще чудится, что за ним как будто кто-то наблюдает из тени. Следит за каждым действием, ловит каждое сказанное им слово. Но СреброКлючник старается всячески пресекать любые мысли такого рода. Нет, он не перестаёт быть осторожным по отношению ко многим вещам и людям, но и становиться нервным психом он себе не позволит. Он не позволит Астрагору сломать его! Будь то физически или морально. Часы на стене пробили громко и тревожно — три звонких удара, один за другим. Все присутствующие обернулись в их сторону. В тот же миг часовой циферблат, мягко отделившись от корпуса, подался вперед; из щели, скручиваясь длинной спиралью, потек густой сизый дым. Его ручеек медленно закружился у самого пола, сгущаясь и уплотняясь, и перед часовщиками предстал высокий человек в фиолетовой мантии, с неясным ликом в обрамлении жидких черных волос. Внезапно черты лица его обострились и будто бы стали четче: выступил вперед большой прямой нос, узкие губы и после — глубокие настороженные глаза, спрятанные под темными морщинистыми веками. Фэш снова зажмурился, стискивая посильнее зубы. Почему-то всякий раз, когда Астрагор появляется в таком облике, неясном и размытом, он представляет, что это он сам. Что это его тело движется, его руки жестикулируют, его лицо искажается мимикой безразличия… Марк, наблюдая всю эту картину, победоносно усмехнулся. Как бы Драгоций не умничал, как бы не строил из себя «крутого» парня, как бы не храбрился — он всегда будет бояться и трястись, как осиновый лист, в гнетущем и медленно уничтожающем его изнутри ожидании того дня, когда Астрагор придёт за тем, что, как он считает, по праву принадлежит ему. Ляхтичу бы очень хотелось увидеть этот момент самолично. — Я давно здесь, господа, — вновь проговорил новоприбывший. — Решил заранее воспользоваться приглашением хозяина этого дома… Как я понимаю, у Духов и часовщиков наконец-то появилась общая цель? — Но способы достижения разные, — прошептала Диана. Фрезер не могла с уверенностью сказать, что все Духи придерживаются таких же убеждений, мол, что они самая высшая часовая раса, как Астрагор. Как в равной степени, что и все часовщики придерживаются этого мнения. Но одно девочка-фея знала точно — если они примут помощь этого… властолюбивого, лживого существа, то тогда они точно пропадут. Напряжение в комнате достигло высшей точки — люди застыли, словно каменные изваяния. — Я вижу здесь много знакомых лиц, — медленно продолжил странный гость, окидывая присутствующих цепким, пристальным взглядом. — Ну что ж, тем проще будет договориться. — Разве Духи могут путешествовать по часовым мостам? — резко спросила Черная Королева. — Разве для тебя, Астрагор, не губительно пребывание в будущем? Многие из ребят удивлённо и в то же время с огромным уважением посмотрели на Повелительницу лютов. Бросить такое нахальное и колкое замечание одному из самых могущественных часовых существ… Такое мог сделать либо абсолютный безумец, либо совершенно бесстрашный человек. Королеве оставалось лишь с самым спокойным видом ловить восхищённые взгляды ребят. В их глазах она сейчас выглядела чуть ли не героиней. Маар с неким обожанием, гордостью и с нескрываемым восхищением смотрел на свою покровительницу. Сейчас он был очень рад, что именно у Повелительницы лютов он находится в подопечных. Что именно такая отважная и гордая женщина будет учить его управлять временем и объяснять все тонкости часового мира! А остальные пускай и дальше хвастаются, что учатся в самых престижных и дорогих школах — у него все равно круче! Дух повернулся к ней: — К сожалению, вы правы, дорогая. Мне тяжело находиться на Эфларе. На планете, так неразумно унесенной часовщиками в будущее… Но этот дом, пусть и перемещенный с планеты-призрака, — он усмехнулся, — все же принадлежит Остале. Ну кто бы мог сомневаться, что подобную дерзость со стороны Нерейвы Астрагор не оставит без внимания? Великий Дух достойно ответил женщине, в очередной раз напоминая, что они живут всего лишь на планете-двойнике. И что большинство Духов никогда не признавали и вряд ли признают в будущем эту планету полноценной. И им все равно, что на этой планете живут уникальные животные и люди, растут необычные растения… Самое же главное, что все это появилось не под их непосредственным контролем! Если бы не этот пустяковый факт, то все, что населяет Эфлару, было бы таким же достойным существования, как и прочие. И конечно, мне хотелось бы решить наше дело побыстрее. — Приветствую тебя, Астрагор, — подал голос Астариус. — Надеюсь, я выражу всеобщее мнение, если скажу, что мы рады видеть здесь великого Духа Осталы, главу Ордена Драгоциев. — Он встал, чтобы отвесить поклон. Нортон-старший низко поклонился, и Мандигор тут же последовал его примеру. Дамы поприветствовали Астрагора короткими кивками. Одна лишь Черная Королева едва повернула голову в сторону гостя: — Давайте сразу спросим у великого Духа Осталы: есть ли у него решение, которое он не собирается менять ни при каких обстоятельствах? — В ее голосе слышался явный сарказм. Ребята удивлённо переглянулись. Никто толком и не понял, к чему эта фраза была сказана. Скорее всего, это очередные подробности одной из историй взрослых, которые те так никогда и не расскажут. — Вы правы, госпожа королева, повелительница темных фей, — равнодушно отозвался гость. — У меня есть решение, которое в достаточной степени компромиссно и устроит нас всех. Астариус, ты мудр и обладаешь способностью к здравому рассуждению, поэтому я буду говорить только с тобой. А после ты передашь мои слова остальным. Так мы сохраним драгоценное время и не будем тратить его на пустые эмоции. — Зачем же так уклоняться от прямого ответа? — саркастично усмехнулась Нерейва. — Мог бы сразу уж сказать, что не желает слушать бестолковых женщин, которые в очередной раз будут доказывать, насколько они бесполезны в принятии серьёзных решений. Произнеся столь велеречивую тираду, Астрагор поклонился собравшимся, шагнул к стене с часами и прошел сквозь нее. Астариус молча поднялся и исчез таким же способом. И на кой же черт требовалось собирать нас всех так рано, если он все равно собирался разговаривать только с Астариусом?  — мысленно возмущалась Диара, которой от одной мысли, что она провела с Еленой и Огневым в одном помещении больше времени, чем нужно, становилось тошно. — Да ещё и Белая Королева с Лазаревым опаздывают. Так хоть было бы не так одиноко. Неожиданно воздух над медвежьей шкурой засеребрился, и в гостиной появились еще двое: одетый в простой черный плащ смуглолицый мужчина поддерживал за локоток красивую рыжеволосую женщину в длинном белоснежном наряде. Нортон с трудом удержал себя от желания уничтожить Лазарева взглядом. Мало того, что они с Лиссой чуть ли не в РадоСвете воркуют, так ещё и в его дом не постыдились вместе притащиться! Уж больно часто Лазарев-старший стал ошиваться в Чародоле… Неужели ремесленник думает, что ему что-то с ней светит? Или это Лисса уже настолько отчаялась? Пускай даже не надеются. Оба. — Извините нас за опоздание, — произнесла женщина, изящно поправляя шляпу, чтобы тонкий прозрачный шлейф спускался на плечо. Она грациозно повернулась и присела на диван, умостившись ровно посередине между двумя дамами. — Здравствуй, Диара, — поприветствовала она черноволосую часовщицу, сидевшую слева, и чуть пожала ей руку. — Ваше величество, — пробормотала та, порываясь встать и поклониться, но Белая Королева тут же остановила ее легким жестом: — Без церемоний, Диара. Сегодня мы уже виделись при дворе, когда обсуждали участие в Часовом Круге нашей железной ключницы Дианы Фрезер, твоей особой подопечной… — Приветствую и тебя, Елена! — Большие синие глаза новоприбывшей обратились к другой женщине. Та подскочила, словно ужаленная, и метнулась к камину, встав за Нортоном, хозяином дома. На губах Василисы расползлась искренняя улыбка. Прямо до самых ушей. Девочка поспешно опустила голову, чтобы не взбесить своей радостной миной госпожу Мортинову ещё больше. Но как бы она ни старалась, женщина все равно увидела её быстрые манипуляции, и её зрачки опасно сузились. Лисса тоже не смогла сдержаться и сдавленно хихикнула в ладонь. Она представила себе физиономию Елены в тот момент, и на её губах сама собой расцвела улыбка. Ей очень льстил тот факт, что она заставляет Мортинову нервничать. Это грело её женское самолюбие. Значит, Елена видела в ней потенциальную угрозу. И она была чертовски права. Медвежья шкура на полу тут же усеялась зелеными изумрудами, но было среди них и несколько синих камней. Теперь была очередь Елены кривить губы в довольной улыбке, которая больше походила сейчас на хищный оскал. Она видела, как улыбка Белой Королевы угасла и она опасливо покосилась на Нортона. Елена тоже посмотрела на него, но с неким обожанием и поддержкой всего, что он сейчас скажет. Глаза мужчины потемнели от гнева, и он неотрывно смотрел на рыжеволосую фею. Женщина достойно выдерживала его взгляд, поскольку знала, что правда на её стороне. Но вот беда — этого не знал Нортон, и, конечно, сейчас снова поддался приступу всепоглощающей ярости. К счастью, бросаться обвинениями и словами он не спешил. Возможно, его останавливало присутствие детей, или же Миракл снова его сдерживает, чтобы он не натворил глупостей. Никто из присутствующих не удивился этому, так как все знали об уникальном часодейном даре повелительницы фей выражать свое настроение россыпью драгоценных камней: зеленых изумрудов, если она была весела, аквамарина густого синего цвета — если в сердце ее вспыхивала злость. Бриллианты символизировали тревогу и грусть, ну, а если в душе королевы бушевала ненависть, то вокруг рассыпались алые рубины. — Ее величество, как всегда, расточительна, — произнес Нортон, оглядывая разноцветье драгоценностей на полу. — Как на слова, так и на эмоции. — Можешь оставить себе эти камни, Нортон, — произнесла королева, и ее ярко-синие глаза вспыхнули гневом. — Этого будет достаточно, чтобы окупить твои расходы за последние двенадцать лет. Перебьюсь! — у себя в голове прорычал Нортон — Неужели она считает меня такой мразью? Она действительно думала, что мне жалко денег на родную дочь?! Да пускай подавится этими погаными камнями! Тем более, ты весьма охоч до чужого. — Да как ты смеешь! — прошипела Елена, устремляясь к королеве, но ее остановил окрик женщины в черной вуали. — Попрошу без глупых, никому ненужных стычек, — жестко произнесла Черная Королева. — Все мы, собравшиеся здесь, питаем друг к другу не самые лестные чувства, однако есть вещи поважнее мелких ссор. Молча развернувшись, Елена отступила к камину и застыла в отстраненной позе, уподобившись статуе. Почему же уподобившись? — усмехнулась Василиса. — Как там говорится? «Глаза — зеркало души»? Ну так у Мортиновой её нет! Прямо как у статуи. — А пока великий Астариус беседует с не менее великим Духом Осталы, — продолжила часовщица в черной вуали, — не предложишь ли ты присутствующим по чашечке кофе, милый хозяин? — Последние слова были сказаны все так же иронично. — С удовольствием, уважаемая, — холодно усмехнувшись, произнес Нортон и щелкнул пальцами. В одно мгновение в комнату влетели крохотные феи-мотыльки: они несли красивые белые чашки с крупными черными цветами и блюдца с таким же узором. Некоторые из малюток тащили длинные серебряные ложечки. Целая стайка тянула большой пузатый кофейник, из узкого горлышка которого шел густой и сладкий аромат. Весь абзац Диана с силой сжимала зубы, чтобы не высказать отцу Василисы все, что она думает! Но любому терпению приходит конец: — У Вас на службе феи? — необычайно тихо спросила она, что сперва даже сложилось впечатление, что у всех разом слуховые галлюцинации. — Выходит, что часовщикам Главный Часовой Закон не писан, да?! С каждым словом интонация Фрезер повышалась, а под конец её била крупная дрожь. Сама мысль о том, что феи, такие как она, могут прислуживать, хоть и не совсем простому, но все же человеку заставляла гнев заполнять все тело, точно раскаленное железо расползается по форме. Девушка смеряла Огнева ненавидящим и презрительным во всех отношениях взглядом. Она понимала, что из её уст эти обвинения будут звучать неубедительно… Но она просто не может, не имеет права молчать! Так не должно быть! Мужчина даже не обратил внимания на этот показной взгляд. Такая реакция у всех представительниц фейской расы, поэтому это для него уже не ново. Скорее, заезженно и скучно. Но похоже, придется потерпеть, пока девчонка перебесится. — Диана, — мягко позвала её Лисса. Девушка не откликнулась, продолжая все так же буравить мужчину взглядом. — Диана, — уже настойчивее повторила женщина, но в её голосе была все та же мягкость. Фрезер подчинилась и посмотрела на Королеву. — Успокойся. Ты молодец, что защищаешь своих, мы с Диарой очень гордимся тобой. Я уверена, что сейчас и у меня будет подобная реакция, — она как-то с горечью усмехнулась. — Но даже наши высокопарные речи не исправят положение. Их не держат в рабстве, пойми, — видя, что фея уже собирается возмутиться, продолжила стремительно Лисса. — Они там работают за деньги. — Никакие деньги не окупят того унижения, которое приносит эта… работа, — похоже, что ответ Королевы Диану совсем не устроил, но девочка не могла не признать, что толика смысла была в её словах. Они действительно работают там не просто так, а за деньги. Которые, возможно, очень нужны их семьям, раз они пошли на такую отвратительную работу. — Ты держишь на службе фей?! — не удержалась от восклицания Белая Королева. — Ты человек, и феи не должны служить тебе! Как же Главный Часодейный Закон, Нортон Огнев? Гласящий о том, что все равны перед Временем, а значит, равны друг перед другом? Ещё одна грустная улыбка тронула губы Лиссы. Она слишком хорошо себя знает. И пускай она сейчас там распинается, она прекрасно знает, что это ничего не даст. Феи могут покинуть замок в любое время. Нужно лишь уволиться. Никто не держит их силой. Да и зная Нортона, он наверняка неплохо им платит. Что же касается самого Огнева, то он был в лёгком смятении. Сегодня Лисса очень его удивляла. Стычек избегала, защищает его… Неужели его вчерашняя выходка так сильно пошатнула Королеву? — Все слуги находятся здесь по добровольному согласию, — тут же ответил хозяин дома. — Закон не запрещает добровольное согласие, не правда ли, ваше величество? Королева вспыхнула: к драгоценным камешкам на медвежьей шкуре добавилась пригоршня рубинов. — Еще немного, и я смогу позволить себе еще один хороший замок, — усмехнулся Нортон Огнев, разглядывая великолепие драгоценностей на полу. — Отдай эти камни своим добровольным слугам, — процедила рыжеволосая королева, слегка нахмурившись. — Как будет угодно ее величеству, — произнес хозяин и махнул феям рукой. — Заберите это. Маленькие слуги тут же кинулись подбирать драгоценные камни, и вскоре медвежья шкура опустела. На душе у Дианы стало очень гадко и мерзко. До чего же этим феям нужны деньги, что они так хватаются за драгоценности? Или просто ЭТИ феи такие жадные и корыстные? Наверное, она никогда этого не поймёт. Да и не хочет понимать! Для неё это самое унизительное — подчиняться этим надменным, самовлюбленным, самоуверенным часовщикам! Ей сейчас невероятно мерзко от того, что такие феи разделяют с ней дар шести крыльев и способность управлять временем! Ник с огромным сочувствием посмотрел на из-за всех сил жмурившуюся от досады Диану. Он прекрасно знал, как для феи важно равенство всех рас и что сейчас, ей, скорее всего, больше обидно не за тех фей, а скорее, за саму себя. Ведь их всех связывает одна кровь, которая и определяет их к феям. Он бы хотел сейчас помочь ей, сказать хоть какие-то слова поддержки, может, даже обнять. Но он понимает, что она ему этого бы никогда не позволила. Фрезер привыкла со всем всегда разбираться самостоятельно, да и к Нику она относилась только лишь как к другу. И такие нежности она позволяла при всех крайне редко. Наедине она, возможно, и разрешила бы себя пожалеть, но не перед свидетелями. Для всех она хочет казаться сильной, рассудительной и уверенной в себе девушкой. Без единого шороха из стены возник Астариус. Он выглядел оживленным и благожелательным, но глаза его под седыми бровями казались застывшими, словно великий часовщик обдумывал некую важную мысль, старательно утаивая ее на самом дне темных зрачков. Жестом руки он отказался от предложенного малютками-феями кофе и произнес, обращаясь сразу ко всем: — Астрагор согласен сотрудничать с РадоСветом. Он защитит детей и откроет им секрет нового рождения Алого Цветка. Он гарантировал неприкосновенность каждого из ключников и дал обещание не причинять им никакого вреда. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — нахмурилась Захарра и скрестила руки на груди. — Он никогда ничего не делает просто так. Уж кто-кто, а Драгоции всегда хорошо знали коварство своего учителя. За просто так он никогда, ни при каких обстоятельствах ничего не сделает. Он всегда ищет выгоду. Так было в случае с Рэтом, Феликсом, Захаррой… Все ученики Астрагора в общем порядке проходят через этот, скажем так, ритуал. Но при условии, что часовщики Эфлары и носа не покажут на Осталу, пока не исполнится предназначение Алого Цветка. Другими словами, ключники должны действовать самостоятельно. Норт от неожиданности икнул. Его лицо стремительно побледнело, а по коже поползли тысячи мурашек. — К-как это, самостоятельно? — глупо переспросил он, как будто не зная значения этого слова, и тут же затравленным хорьком посмотрел на отца. — А вот так! — раскинул руки в картинном жесте Фэш. — Своими силами и мозгами. — Этого не будет! — жёстко пресекла его речь Елена. — Мы не имеем права так рисковать! На кону стоит жизнь целой планеты, а мы должны отдать её в руки десяти подростков? — Не просто десяти подростков, а семерых Ключников и их трех помощников, — мудро возразил Астариус. — Формулировка сути не меняет, — категорично заявила Мортинова. — Они — дети. И без нашей помощи они обречены на провал. Маришка обиженно опустила голову. На секунду её глаза защипало, и, ей самой в это не верится, но глаза стали очень влажными. Неужели Госпожа Мортинова совсем в них не верит? Она же всегда говорила, что она и Марк самые способные её ученики. Что они обязательно добьются всего, что только захотят! А они очень хотят! Они хотят спасти Эфлару! Хотят всем сердцем! Она хочет! Дин-дон Маришка удивлённо заморгала. В её голове, будто тысячи церковных колоколов, заиграли на разный лад переливы. Одни — громко и грозно, другие — мягко и нежно. Все как один сливались в чарующую композицию. Девушке даже стало казаться, что это ей почудилось. Она стала водить глазами по залу, надеясь увидеть того, кто ещё слышал эту чудесную мелодию. Но все было неизменно. Осталец, дождавшись, когда тирада взрослых (которая продолжилась спустя пару абзацев) о том, что они слишком юны для опасных приключений и «правильных», по их мнению, решений, продолжил читать, а всем оставалось лишь слушать. Выходит, никто этого не слышал? — Маришка не переставая глазела на присутствующих, за доли секунды меняя местоположение глаз. — Может быть, мне показалось? Дин-дон Резникова опустила голову вниз. В руке, в которой она с самого чтения сжимала Ключ, что-то странно потеплело. Я, возможно, схожу сейчас с ума… Она раскрыла вспотевший от волнения кулак, и Ключ, так предательски налипший на мокрые пальцы, упал на открытую ладонь. Едва увидев яркий свет, он слабо заблестел, приковывая к себе восторженный взгляд своей Ключницы. Внезапно Маришку кто-то пихнул под ребра. — Ау… — прошипела она, смотря на обидчика. Им оказался Марк. — Ты чего на него уставилась? — гневным шепотом спросил у неё Ляхтич. — Уже с минуту пялишься на него, как будто он бриллиантами засверкал. Девушка удивлённо на него посмотрела. Да что же это такое?! Почему она видит то, чего другие совершенно не замечают? У неё галлюцинации? Или психическое расстройство после общения с этими дегенератами? Или… Маришка снова посмотрела на свою ладонь с Ключом. Но к несчастью, больше тот не светился и даже не блестел. Как будто и не было этого необычного мерцания вовсе. …— Никто не хочет рисковать! — резко перебила его Белая Королева. — Я не хочу, чтобы нашу девочку обидели! Этот Марк, золотой ключник, не внушает мне доверия… Лицо Марка всего на секунду скривилось, показывая его отвращение к Белой Королеве, но вслух он ничего не сказал. Он оставил эту честь своей наставнице. — Да? А мне не внушаете доверия Вы, — губы Елены растянулись в сладковато-ядовитой улыбке. Женщина прекрасно знала, куда нужно бить, чтобы ударить побольнее. — Точнее, Ваше происхождение. И куда только феи смотрят? — С моими подданными все в порядке. Чего не скажешь о РадоСвете. И с каких это пор туда принимают дальних родственников гадюки? — мило улыбнулась ей Лисса. — Вот как! — Елена холодно усмехнулась. — Тогда твое счастье, что Астрагор взял их под свою защиту, потому как я давно хочу глянуть, как долго продержится без тела ее сердце! — Последние слова Елена выкрикнула во весь голос, подступая к Белой Королеве. — Ты первая останешься без сердца! — вскочив с дивана и заслоняя собой Белую Королеву горячо воскликнула Диара, темноволосая часовщица. — Но помилуйте, Елена, — робко вмешался Мандигор, — чем вам не угодила маленькая госпожа Диана, железная ключница? Фэш прикрыл глаза рукой и, низко склонив голову, сдавленно засмеялся. Только тупица Мандигор мог такое ляпнуть. Неужели в его голове такая огромная нехватка серого вещества, что он не понял, что спор идет о, Огневой? Шанс того, что он не в курсе этой истории, можно смело исключить, поскольку тот сам сказал, что в курсе о происхождении Василисы. Значит, остаётся только один вариант — он непроходимый тупица. Второй вариант меня абсолютно устраивает. Драгоций гаденько ухмыльнулся своим мыслям и насмешливо посмотрел на директора Темночаса, который впервые за все утро отвлёкся от своего блокнота. Старикан быстро строчил что-то в книжке с того самого момента, когда ЧерноКлюч на экране заговорил. Ещё он часто делал пасы кистью руки, из чего Фэш сделал вывод, что мужчина вдобавок ещё и делает какие-то зарисовки. СреброКлючник не придал этому огромного значения, предполагая, что Мандигор просто ведет учёт всех доступных сведений насчёт Ключей. Но забывать об этой книжке он не собирался. Возможно, мне следует ненадолго… позаимствовать её? Три женщины одновременно посмотрели на него в немом изумлении. Нортон Огнев не смог скрыть злой усмешки, Астариус покачал седой головой с явным неодобрением. — Они там передерутся, — в наступившей тишине произнесла повелительница лютов, — наши юные ключники… А может, что вполне вероятно, перережут друг другу глотки! — Ну, не до такой уж степени у нас все… — Ник оглядел всех участников Часового Круга взглядом: Фэш и Лёшка то и дело перекидывались грозными взглядами с Нортом и Марком, Маришка и Василиса время от времени позволяли себе отпускать едкие комментарии в сторону друг друга, и даже впутывая в свои дебаты Диану и Дейлу с Захаррой. Пожалуй, только они с Ярисом ещё как-то умудрились сохранить нейтралитет. — критично? Черная Королева проследила за направлением его взгляда и, увидев открывшуюся картину «тихой войны», насмешливо хмыкнула. — Ты что-то сказал? — Ничего. Если мы, взрослые люди, не умеем сдерживать эмоций, что можно сказать о детях, в понимании которых моральные законы еще не совсем ясны и устойчивы? Зато их головы полны глупых предрассудков, внушенных старшими… — Конечно, Черная Королева само благородство, — подал голос Нортон-старший, вновь облокотившись на каминную полку. — Она выше интриг, выше неразумных склок и суеверий. Ведь она сама недрогнувшей рукой выбрала черного ключника… — То, что никто из вас толком не знает, что несет в себе Черный Ключ, еще не значит, что он прячет лишь зло. Произнеся это, повелительница лютов легко спрыгнула с подоконника, выпрямилась, сделала несколько шагов по направлению к Нортону-старшему и очутилась возле Астариуса, с интересом наблюдавшего за происходящим. Нортон плотно сжал зубы, чтобы не высказаться по поводу слов книжной матушки. Проклятье! А ведь все так неплохо начиналось! Все шло согласно плану, но нет! Матушке снова нужно было вмешаться и все испортить! Прямо как тогда, с Лиссой… Почему она вечно вмешивается туда, куда её не просят?! Мужчина все никак не мог понять этого. Она что, хочет вычеркнуть всех рыжеволосых из его жизни? Сначала Лиссу сгубила, подбив её на этот дурацкий договор, а теперь ещё и Василису Ключницей сделала! И ладно бы ещё она отдала ей простой Ключ, так нет же! Мы отдадим ей самый опасный, самый непредсказуемый и самый важный! Неужели она совсем ничего не понимает?! Неужели не видит, что Василиса всего лишь ребёнок?! Маленький, беззащитный, наивный и глупый! Или она специально это сделала, чтобы причинить ему ещё больше боли? Хочет уничтожить его морально с помощью родной дочери? — На мой взгляд, — гневно продолжила Черная Королева, — я нашла самого достойного обладателя из незанятых… Все же лучше, чем отдать драгоценную вещь твоему сыночку, заполучившему Рубиновый Ключ подлым и гнусным обманом. Впрочем, мальчишке есть у кого поучиться. — Все же это лучше, чем быть подвергнутой вечной опасности, — парировал Нортон. — То есть сына ты готов ей подвергнуть? — продолжила Нерейва. — Норт — мальчик. И это совершенно другое. За него я, конечно, тоже переживаю, но он хотя бы сможет себя защитить. Норт, услышав такую похвалу от отца, гордо выпрямился и воззрился на младшую сестру сверху вниз. В его взгляде явно читалось превосходство. Фэш не сдержался и прыснул в кулак от смеха. О-о, да-а! Он то точно сможет себя защитить! Спрячется за Марком или Ярисом и будет ждать, пока все не утихнет. Или использует Маришку в качестве живого щита, когда в него будут лететь вражеские эферы. Или забьется в какой-нибудь укромный угол и будет там трястись. — Мне бы очень хотелось самолично пошатнуть твою уверенность в этом, — протянула Черная Королева. — Но я думаю, что жизнь сделает это за меня. И, как мне кажется, — женщина посмотрела сквозь вуаль на старшего сына Нортона. Тот, хоть и не сразу, но сгорбился, стараясь спрятаться от этого оценивающего взгляда. — случится это очень скоро. И тогда заговорили все сразу: выкрикивая оскорбления, Елена пыталась добраться до Белой Королевы, в чем ей препятствовал растерянный Мандигор, пытавшийся одновременно остановить и образумить разъяренную часовщицу. Рыжеволосая повелительница фей, наоборот, удерживала разозленную Диару, а Черная Королева обменивалась с Нортоном-старшим громкими и едкими репликами. Молчали только Лазарев, за все время своего присутствия не произнесший ни слова, да Астариус, задумчиво постукивавший пальцами по мягкому подлокотнику кресла. Иногда Лазарев делал жест рукой, словно пытался вмешаться в происходящее, но, так как драка все же не начиналась, оставался на месте. — Мне пока дорога моя жизнь, — пояснил Константин. — А вот понаблюдать за тем, как тебя, Огнев, растерзают четыре рассвирепевших дамы, было бы очень забавно. — Просто скажи прямо, что ты струсил, — пренебрежительно фыркнул Нортон. — Если бы достопочтимое собрание наконец успокоилось, — перекрывая гул, неожиданно громко и четко произнес Астариус, — то я бы предпочел сделать еще одно важное сообщение… Словно по взмаху волшебной палочки, шум и крики тотчас прекратились. Великий часовщик продолжил: — Астрагор предлагает вновь увеличить Временной Разрыв между нашими планетами весьма интересным способом… Другими словами — сделать его мостом. Фэш застыл. Нет, только не это… Если сделать так, как предлагает Астрагор, то тогда Духи смогут спокойно переходить меж двумя планетами и тогда… Тогда ему уже ничто и никто не поможет. Нельзя этого допустить! — Ну ещё бы он это не предлагал, — фыркнула Нерейва из-под вуали. — Ему самому первому будет это выгодно. Если мы создадим мост, тогда для Духов переход на Эфлару станет вполне реальным. Надеюсь, никому не нужно напоминать, чем это может для нас обернуться? Все промолчали. Они прекрасно понимали, что если Духи перейдут на Эфлару, то это может привести к новой войне. Ведь Духи никогда не примут другие часовые расы и всячески будут ущемлять их, а те, в свою очередь, не потерпят этого. Начнутся масштабные ссоры и драки. А там уж и до массового побоища недалеко. — Не хочешь ли ты сказать, Астариус, — медленно произнес Нортон-старший, невольно делая к нему шаг, — что Астрагор желает сделать возможным для Духов переход на Эфлару? — Да, — просто ответил великий часовщик. — Разве ты раньше не догадывался об этом, Нортон? Их взгляды встретились. — Конечно, Огнев знает побольше нас, — вмешалась Черная Королева, — но не собирается делиться полученными знаниями. За время, проведенное на Остале, он мог спеться с местными часовщиками — с Духами. Ведь и сам он — полудух. Ох, ну конечно! Излюбленный матушкин приём — перейти на определённую личность и гнобить её. — мужчина одарил Королеву холодным взглядом, показывая свое отношение к этим детским обвинениям. Повелительница лютов лишь слегка повернула голову в его сторону, даже не удостоив взглядом. Её абсолютно не волновало, что думает её непутевый сынок. Он просто бесится, что за тридцать с лишним лет так и не научился правильно давить на оппонента. — И все же, уважаемая повелительница лютов, не будем переходить на личности. — Астариус поднялся из кресла, оправил одежду и лишь тогда продолжил: — Мост между Эфларой и Осталой, как утверждает Астрагор, вернет часовщикам мир. Духи, люди и феи объединятся. — Мне всегда казалось, что Астрагор испокон веков был реалистом, — резюмировала Диара. — С чего вдруг такие радужные мечты? Вопрос явно был риторическим. — Очередная попытка запудрить нам мозги, — откликнулась Лисса. — Или же вновь пойдут войной друг на друга, — вмешался Лазарев. — Нельзя забывать, что в древние времена часовщики специально переселились на другую планету, чтобы избежать мировой войны с духами. — И почему это так беспокоит простого часового мастера? — едко произнес Нортон Огнев. — Не все ли равно, кому он будет мастерить свои поделки — духам или часовщикам? Лазарев сузил глаза, окинув Огнева-старшего презрительным взглядом, но промолчал. Константин устало потер глаза рукой. — Ну неужели даже на собрании, на котором решается судьба всей планеты, нельзя обойтись без этих клише? — Не я это начал, — отозвался Нортон. — Ты никогда ничего не начинаешь, — закатил глаза Лазарев. — У тебя всегда все виноваты, кроме тебя самого. — Зато ты у нас добрый самаритянин, — едко парировал Огнев. — Всегда всем поможешь, защитишь и поступишь как истинный джентльмен. На последней фразе Огнев быстро перевел ненавидящий взгляд на Белую Королеву. Ревность съедала его изнутри. Так неосторожно брошенное Мираклом предположение о близких отношениях часового мастера и феи каждый раз всплывало в его памяти и заставляло кровь в жилах закипать. Константин уже давно понял, где в этой ситуации между ним и Огневым собака зарыта. Потому неодобрительно покачал головой, смотря в упор на Миракла. Мужчина же беспомощно развел руками, мол, меня в это не впутывай. — Еще раз призываю собравшихся к спокойствию… — Астариус сделал паузу, а после вновь продолжил: — Давайте вспомним историю Алого Цветка. Некогда, еще в начале Эпохи Часов, этот удивительный цветок вырос из самого сердца Земли, вот почему он столь могуществен. Древние часодеи во главе с Эфларусом распознали его силу и смогли загадать великое по своей мощи желание — сотворить Временной Разрыв на сто часов вперед. Все мы знаем, что вначале Временной Разрыв и сам был частью планеты, материальным объектом. Спасаясь от духов, часодеи решили перенести на «третью» землю свой лучший замок, ведь в его стенах были собраны все великие часовые секреты. Но земля, сотворенная между мирами, неожиданно стала хрупкой — начала таять, истончаться, время в этом пространстве пошло по другим законам… Замок то исчезал, то появлялся в другом месте. Осознав, что вскоре великое сооружение исчезнет навсегда, Эфларус сам обрушил на замок мощный удар часовой спирали, надеясь развалить его до основания. Но тот выдержал и лишь раскололся надвое — с тех пор его принято называть Расколотым Замком. Впоследствии семь ключей от семи тайных комнат были найдены на эфларской земле, причем в самых неожиданных местах. — Астариус сделал паузу. Ожидая продолжения его речи, присутствующие молчали, и только хозяин дома — Нортон Огнев — с иронией поглядывал на часы, всем своим видом показывая, что они теряют время на пересказ давней легенды. — И теперь, когда наши ключники загадают перед Алым Цветком желание, соединив ключи от Расколотого Замка, Временной Разрыв вновь станет землей. Миром, где время течет по другим законам. Но все же это будет отдельный мир. И главное, есть большая вероятность, я сам это видел в будущем, что Расколотый Замок вновь будет существовать на его просторах. — Астариус обвел лица всех присутствующих пристальным взглядом. — Астрагор, как и все мы, тоже занимался расчетами, сверял карты неба и земли, изучал древние тексты… Он тоже видел Расколотый Замок на земле Временного Разрыва. — Ну что ж, — в абсолютной тишине произнес Нортон Огнев. — Раз наши расчеты и расчеты духов Осталы совпадают, значит, и дело наше правильное. Когда ключники соберутся вместе и предоставят все семь ключей, они произнесут заклинание… — И он продекламировал: — «Серебряный, Бронзовый и Золотой будут соперничать между собой. Железный откроет цветения тайну, Расколотый Замок покажет Хрустальный. Рубиновый Ключ все секреты расскажет, а Черный — путь к самому сердцу укажет…» — и Алый Цветок расцветет. Вот тогда нужно загадать новый Временной Разрыв. — Который увеличится и окрепнет, как в древние времена, — подхватил его речь Астариус. — Но, в отличие от первого Временного Разрыва, загаданного на жалкие сто часов, этот будет намного крепче… Мы исправим ошибку древних часодеев и сделаем новый Временной Разрыв бесконечным. Вот почему так необходимо знать, согласны ли мы рискнуть. — Цель оправдывает средства, — усмехнулся Нортон. — Результат должен быть поистине грандиозным! — Либо новая война, либо долгожданный мир, — Лисса в задумчивости зажала подбородок большим и указательным пальцем. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Вечно вам, феям, нужно искать какой-то подвох в, казалось бы, простых и, что более важно, правильных вещах! — не удержалась от колкости Елена. — Я не доверяю Астрагору, — поддержала свою Королеву Диара. — Он никогда не испытывал к Эфларе теплых чувств, поэтому я смею предположить, что этот план с бесконечным разрывом и мостом между мирами — всего лишь очередная ловушка. — Не могу не согласиться с Вами, Уважаемая советница, — кивнул Константин. — Астрагор уже не раз показывал свое отношение к Эфларе, не говоря уже о его прошлом, в котором он сгубил не один десяток людских судеб. — Но, позвольте, — вступил Мандигор. — А если это будет наш единственный шанс наконец наладить отношения с Духами? Возможно, спустя столько лет они изменили свое отношение к нам, эфларцам?  — Голубчик, — усмехнулась Нерейва. — хватит летать в облаках! Вернитесь в суровую реальность. Эту ситуацию мы обсуждали уже тысячу, если не более, раз. И в итоге уже все согласились, что мы готовы пойти на этот риск, — женщина повернула голову к Диаре и Лиссе. — Это если исходить из понятий научных и наших расчётов. Проблема в том, как бы нам потом не пожалеть об этом решении. И тут все началось по новой. Взрослые, подобно своим книжным образам, начали спорить, стараясь доказать свою точку зрения насчёт плана Астрагора. Нортон, Елена и Мандигор, разумеется, были за то, чтобы поддержать план Великого Духа, поскольку за его плечами многовековой опыт и мудрость. Белая Королева, Диара Дэлш и Константин Лазарев же старались убедить их в обратном. Открыть им глаза на все коварство и притворство Астрагора. Что не может быть все так радужно и хорошо, как тот обещает. Ни Астариус с Натальей, ни Миракл с Черной Королевой, а уж тем более юное поколение, в дебатах не участвовали. Хотя не могли не признать, что им тоже хотелось бы высказаться по этому поводу. Да только кто их послушает? Взрослые же всегда лучше знают. — Господа! — Наталья требовательно похлопала в ладоши, призывая к порядку. — Вот именно из-за таких вот моментов я и написала книги, — дождавшись тишины, продолжила она. — Что толку спорить, если можно прочесть и узнать, к чему приведут ваши решения? Если результат вас не устроит, то вы с лёгкостью сможете это исправить. Часовщица кивнула мирно вычищающему грязь из-под ногтей Лешке. Тот тотчас оторвался от своего дела и, небрежно вытерев руки о майку, продолжил: — При всем моем уважении, Астариус, — подала голос Черная Королева, — мы это обсуждали на десятках важных и не очень важных советов. РадоСвет чешет языки на эту тему чуть ли не каждую неделю, присутствующие не дадут солгать… — Ее черная вуаль покачалась из стороны в сторону. — Всем нам интересен бесконечный Временной Разрыв, нам же не хочется снова попасть впросак хотя бы в ближайшую тысячу лет. Кроме того, это интересно в целях науки: оправдаются ли наши расчеты? Будет ли сам Временной Разрыв действительно отдельной землей, аномальной зоной, территорией странного часодейства? Конечно, все мы давно согласны рискнуть, чтобы получить наконец твердую почву под ногами. Чтобы Эфлара перестала быть планетой-призраком, как любезно напомнил нам это ироничное название Астрагор. — Есть ли возражения? — спросил Астариус. Никто не ответил, все молчали. — Я понимаю, все мы обеспокоены судьбой мира, — подал голос Лазарев. — Но давайте вспомним о детях. Астариус кивнул и сказал: — Да, все верно. Поэтому позвольте перейти к следующему сообщению, переданному мне Астрагором… Он желает награду за то, что присмотрит за детьми. Фэш сейчас походил на лист бумаги, до того его лицо было бледным. Он так сильно поджал губы, что они потеряли свой естественный бледно-розовый оттенок. Его глаза, некогда ярко голубые, сейчас были тусклыми и печальными. Я уже начинаю жалеть, что мы захотели узнать тайны взрослых.  — он печально посмотрел на Лазарева-старшего. Мужчина уловил смысл его взгляда и отрицательно покачал головой. — Ну хотя бы отдавать меня ему на растерзание никто не собирается. Правда, как бы потом вам всем не пожалеть об этом. Захарра, видя состояние брата, ободряюще сжала его ладонь. — Не волнуйся, — торопливо шепнула она ему. — Пока ты находишься под покровительством эфларцев, Астрагор тебя не тронет. Я уверена, что он попросит нечто другое. — С чего ты решила? — без особого энтузиазма спросил её Фэш. — Эй, — она пихнула его локтем, и уголки её губ поползли вверх. — мир крутится не только вокруг тебя одного. Так что ты не единственная его цель. Не будь эгоистом! Драгоций не сдержался и улыбнулся ей в ответ. Захарра, такая Захарра. Всегда найдёт способ разрядить обстановку одной из своих глупых шуток. И это почему-то всегда работает! — Награду? — изумилась Диара. — И какую же? Золото? Некое часодейное знание? А может, личный гороскоп? — Она презрительно фыркнула. Диана не смогла подавить смешок, поэтому спешно прикрыла рот рукой. Она, конечно, понимала, что сейчас идет очень напряжённый момент истории и что сейчас решается судьба всей Эфлары, но иногда её наставница просто убивала её своим сарказмом. Она всегда знала, что нужно сказать, чтобы это было не только смешно, но и обидно. В этом они с Черной Королевой были схожи. У феи даже складывалось предположение, а не бывшая ли ученица Королевы Диара? Спросить напрямую об этом она не решалась, так как боялась оскорбить наставницу. А спрашивать у Черной Королевы было полнейшей глупостью, поскольку та просто посмеется над ней. — Он просит отдать ему чашу Алого Цветка, — ответил Астариус. — Конечно, после того, как ключники загадают желание о новом Временном Разрыве. — А больше ничего ему не надо? — Госпожа Дэлш недовольно скрестила руки на груди. — Цветок необходимо изучить и понять, какие ещё секреты он в себе хранит. А не отдавать его в качестве очередного экспоната. Мы и так оказываем им огромную услугу, позволяя возвести мост между мирами. Нортон насмешливо хмыкнул. — А Вам не кажется, уважаемая фея, что Астрагор забирает его именно с этой целью? — язвительным тоном спросил мужчина. — А Вам не кажется, уважаемый полудух, что он не собирается рассказывать нам всех подробностей своих исследований? — тем же язвительным тоном протянула в ответ Диара. — Вот почему отдавать ему цветок нельзя. — А у Вас есть какая-то другая альтернатива? — протянула скучающе Елена. — Что есть у Вас, чего нет у Астрагора? Что вы можете ему предложить? Диара была готова испепелить Мортинову взглядом. Но не могла не признать, что та права. Даже если у них есть, что предложить Астрагору, то не факт, что он согласится. — Я так и думала, — торжественно улыбнулась часовщица. Мандигор шумно сглотнул, будто съел целиком огромную жабу, а Елена так резко дернулась, что ее локоть соскользнул с каминной полки, на которую она опиралась, и надменная дама упала на спину, оказавшись в неприглядной позе. Впрочем, она сразу вскочила на ноги, весьма сконфуженная и чуточку порозовевшая под насмешливыми взглядами остальных дам. Диара и Лисса тихонько засмеялись, чем заставили Елену снова слегка порозоветь. Какой стыд! А ведь только она одержала маленькую победу! Будущий Орден Дружбы тоже не смогли сдержать улыбок, а Василиса даже зажала себе рот ладонью чтобы не захохотать в голос. Картина валяющейся на полу Мортиновой представилась ей очень чётко. Маришка и Марк кидали на них лютые взгляды, призывая заткнуться. Они не потерпят такого отношения к своей госпоже! Хотя на губах Маришки вначале все же мелькнула улыбка, но та тут же подавила её. Некрасиво смеяться над своей наставницей! — А тому из ключников, кто принесет ему чашу Алого Цветка, — продолжал Астариус в полной тишине, — Астрагор обещал подарить нечто ценное. Что-то весьма «занятное», как он выразился, что поможет этому юному часовщику в дальнейшей учебе. Нортон-старший быстро поднял руку ко лбу и тут же опустил; он открыл рот, словно решил высказаться, но, кажется, передумал — его лицо вновь приняло безразличное выражение. Лазарев неодобрительно покачал головой, но также не произнес ни слова. Повелительница лютов вообще повернула голову к окну, будто происходящее абсолютно перестало ее интересовать. Дети на секунду задумались. С одной стороны, принеся Астрагору чашу Алого Цветка, можно будет обучаться у него! (Вряд ли он имел ввиду что-то другое под словами «что-то, что поможет ему в дальнейшей учебе»). Обучение секретным техникам боя, запретным эферам… Но с другой, Астрагор очень опасен и хитер, поэтому нужно трижды подумать, прежде чем приносить ему чашу. Мало ли, чем это может обернуться. Если она ему так нужна, то почему он не заберёт её после обряда сам? Почему хочет чтобы именно один из Ключников принёс её ему? Что-то здесь не складывалось… В комнате стало так тихо, что, казалось, люстра над головами людей начала звенеть от напряжения: мелко задрожало пламя свечей на ее деревянном кольце, словно выдавая волнение присутствующих часовщиков. — У Астрагора и так полно занятных вещиц, — скептически произнесла Черная Королева. — Вспомним только о гадательном зеркале. Интересно, что это он задумал… — Но как же так?! — неожиданно вскрикнула Белая Королева. — Я думаю, все захотят увидеть чашу Алого Цветка, изучить его… Узнать волшебные свойства! Это же самое великое часовое растение! — Мне кажется, мы и так делаем Духам большой подарок — мост между двумя мирами — Осталой и Эфларой. Ведь теперь они запросто смогут ходить к нам в гости. — Черная Королева скрестила руки на груди. — Даже когда мы не очень того захотим… Верно, Нортон? Мужчина не удостоил ее даже взглядом. Василису очень поразило, что взрослые, пусть немного и в другой формулировке, но полностью поддерживают мнение себя в книге! Она бы уже двести раз передумала, а они как стояли на своём, так и продолжают отстаивать свое мнение, даже узнавая все новые и новые подробности! Вот что значит твёрдая позиция. — Я думаю, мы должны отдать великому Духу Осталы чашу Алого Цветка, — сказал он. — Астрагор теперь связан клятвой и будет не только присматривать за ключниками, но и, как обещал, не причинит им вреда. — И как всегда, шанс того, что Астрагор может обмануть нас и нарушить договор, мы полностью исключаем? — издевательски усмехнулась Диара. — Для Астрагора клятва работает только в одном направлении. — Не будьте так строги, госпожа Дэлш, — попытался переубедить великаншу Астариус. — Астрагор редко нарушает свои договоры. — Насколько мне помнится, — тут же заговорила Елена. — Он делает это лишь тогда, когда другая сторона уже нарушила условия договора. — С чего вы взяли, что в этот раз он не захочет нарушить условия первым? — Диара была непреклонна. — Мы и не уверены, — покачал головой Константин. — Но боюсь, что выбор у нас не велик. Цветение Алого Цветка будет проходить на его земле. — Нельзя рисковать детьми! — прозвенел в абсолютной тишине голос Диары. Волнуясь, она даже привстала от напряжения. — Особенно я переживаю за девочек… — Я уверена, что малышке Диане вряд ли удастся первой сорвать Алый Цветок и получить приз от Астрагора, — ехидно произнесла Елена. — Тебе незачем так волноваться, дорогая. — Начнём с того, что этот приз мне даром не нужен, — прошептала Диана своей наставнице. — Я не верю Астрагору и уже искренне сочувствую тому дураку, кто поверит его россказням. Это наверняка ловушка! Диара, выслушав свою воспитанницу до конца, согласно кивнула. Её вдруг охватило чувство невероятно большой гордости за свою девочку. Она хорошо её воспитывает. Диана растет умной и рассудительной. Диара решительно встала, намереваясь возразить, но тут поднялась Белая Королева. — Я против такого риска, — глухо произнесла она. — Дети еще так малы, а Астрагор хитер и силен. Это похоже на странную, опасную ловушку. — Мне кажется, — вдруг вмешалась Черная Королева, — борясь за власть и богатство, люди порою могут пожертвовать и большим… Например, бросить на произвол судьбы едва родившегося ребенка. Белая Королева смертельно побледнела. Василиса уже хотела было спросить, что это все может означать, и уже открыла было рот, но в последний момент передумала. Она вдруг увидела эти лютые взгляды, которыми перекидывались Черная и Белая Королевы. И хоть лица первой было не видно, она была уверена, что взгляд Повелительницы лютов не предвещал ничего хорошего. Лисса же с усилием поджимала губы, чтобы не высказаться. Судя по напряжённо сжатой ткани платья, давалось ей это с огромным трудом. Наверное, она не хотела выставлять это на всеобщее осуждение и наверняка все расскажет Василисе. Поэтому, — продолжала женщина в черной вуали, — я согласна рискнуть своим кандидатом, а именно — черной ключницей, если кто вдруг забыл об этом. — Да кто бы дал забыть, — прошипел Марк. — Она сама неоднократно об этом напоминает. — Неправда! — возразила горячо девочка. — Я ещё ни разу не заикнулась об этом. — Да ну? — выгнул бровь Ляхтич. — Да! — Примите и мое согласие, — произнес Нортон-старший, — я верю в сына — рубинового ключника. И в Марка — золотого ключника. Уверен, кто-то из них сможет принести Алый Цветок в подарок. — Что касается меня, я также уверена в моей протеже — Маришке, хрустальной ключнице, — жеманно улыбаясь, произнесла Елена. — Она славная девочка и сильная часовщица. Засчитай и мой голос, достопочтимый Астариус. — Я согласен, — глухо произнес Лазарев. — Я не доверяю Астрагору. Он силен, хитер, жесток и беспощаден и явно затеял свою игру. Но он по-своему честен. Если великий Дух даст клятву, то не сможет нарушить ее. Уверен, что он не причинит ключникам вреда. — Но я совсем не доверяю Марку и девице Маришке, которая напала на моего сына. — Голос Лазарева стал громче. — И тем, по чьей указке они действуют! Его взор обратился к Нортону-старшему. — Маришка защищалась, — сладким голосом пропела Елена. — А твой сын вместе со своим другом-полудухом проник в замок Черновод незаконно. Скажи спасибо, что их оправдали. — Спасибо, — внезапно сказал Лазарев, чем вызвал удивление со всех сторон. А следом добавил: — Но и Вам бы не помешало сказать это в ответ. Поскольку я не подал в суд за ложные обвинения. В начале удивленное лицо Мортиновой тут же скривилось, и она процедила сквозь зубы: — Спасибо. Ник улыбался во все тридцать два. Ему было очень приятно и радостно от того, что отец смог поставить эту гадину на место. Все-таки он у него очень крут! Карие глаза Лазарева сузились, его ноздри бешено раздувались, но он нашел в себе силы промолчать и на этот раз. — Твой сын не ключник, — отчетливо произнес Нортон-старший. — Ты можешь не переживать за его судьбу. Он не интересен Астрагору. Что касается серебряного ключника — Фэша Драгоция, то все мы прекрасно знаем, что Дух Осталы более чем вправе решать за него. — Я больше не связан с ним договором, — возразил Драгоций. — И теперь могу решать сам за себя! Нортон-старший на это яростное заявление лишь усмехнулся. — Даже если ты и не связан с ним договором, ты не должен забывать, что раз у тебя нет родителей и ты несовершеннолетний, то он является твоим единственным официальным опекуном, — как маленькому ребёнку медленно пояснял Огнев. — Так что он в любом случае может решать за тебя. Фэш сцепил покрепче зубы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость в адрес отца Василисы, которые одна за одной так и крутились у него на языке. Но в глубине души Фэш прекрасно понимал, что этот любитель красть чужое прав и хоть он больше и не связан с Астрагором договором, но он связан с ним как родственник, и уже от этого ему никуда не сбежать. Кровь не изменить. — Вы все сошли с ума. — Белая Королева обернулась к Астариусу. — Я заявляю, что хочу отозвать Диану — железную ключницу. Когда было решено запустить Часовой Круг, речь шла о простом обряде! Семь ключников, два смотрителя и два тайных наблюдателя с Осталы должны были объединиться, чтобы загадать общее желание вокруг Алого Цветка и спасти наш мир, вновь увеличив Временной Разрыв. И все! Астрагор должен понимать, что, если Эфлара погибнет, погибнет и часодейство! — Астрагор хочет одного: получить Алый Цветок, — подал голос Астариус. — И одарить того ключника, который принесет ему чашу великого растения. Это его единственное условие. — Я тоже против! — неожиданно вскрикнула Диара. У Дианы потеплело в груди. Ей было очень приятно, что Диара волнуется за неё и совсем не хочет рисковать. Но она не могла подвести фей и своих друзей. Она дала клятву, что будет нести Железный Ключ до конца, и она намерена сдержать её, даже если придется пойти в обход воли своих наставниц. Она должна помочь спасти Эфлару! Внезапно Диана почувствовала тепло. И оно исходило далеко не от сердца. Он шло извне, и источник находился где-то в районе её бедра. Девочка хаотично ощупала нагретое местечко и почувствовала твёрдую поверхность. Она скользнула ещё пару раз пальцами, очерчивая знакомый контур Ключа, а только затем запустила руку в карман брюк. И правда! Железный Ключ был очень тёплый, даже горячий! Как будто он несколько часов пролежал на солнце и теперь охотно делился этим теплом со своей Ключницей. Может, он уже давно разгорелся в кармане, а я и не заметила? — подумалось фее и, вытащив Ключ из кармана, она положила его на свою ногу, надеясь, что он как можно скорее остынет. — Ну почему феи вечно так? — лениво отозвалась Елена. — Как только дело доходит до действительно важных действий, они сразу в кусты. — Мы не прячемся в кусты, — тут же возмутилась Диара. — Мы, в отличие от некоторых, хотя бы прислушиваемся к голосу своего разума. Не знаю как Вы, но я потерять своего ребенка совершенно не готова. — А потерять тысячу людских жизней? — спросил холодно Нортон, смотря Диаре прямо в глаза. Та с железобетонной уверенностью встретила его взгляд. — Поверьте, никто не хочет рисковать своими детьми, но они наша единственная надежда. Фея была в шоке, но виду старалась не подавать. Пожалуй, это один из немногих случаев, когда Огнев согласился с её позицией, хоть и не полностью. И это очень удивило Дэлш. — Нельзя отозвать Диану, заменив ее другим ключником, — насмешливо сообщил Нортон-старший, — так что просто успокойтесь, дорогие феи. Если ключники не смогут вырастить Алый Цветок, мы все погибнем. Вот почему нам всем так нужна поддержка Астрагора. — Уверена, что о себе ты позаботился, — процедила сквозь зубы темноволосая часовщица. — Всем давно известно, что между вами с Астрагором есть тайный договор! — А это уже совсем не ваше дело, уважаемая фея, — спокойно произнес Нортон-старший. — Но вы, гм… слегка ошибаетесь. — Докажи! — холодно усмехнулась Диара. — Ты жил на Остале двенадцать долгих лет и вел с ним какие-то дела… Возможно, если бы до этого Нортон не заверил Диару, что он тоже не хочет потерять своих детей, они бы и начали спорить сейчас, но этот факт все изменил. Раньше Дэлш не особо верила в искренность слов Огнева, поскольку одно дело говорить об этом, а совсем другое считать так. Тем более то, как он обращался с Василисой, своей дочерью, совсем не говорило о его огромной любви к ней. Но в тот момент, когда Диара смотрела ему прямо в глаза, она смогла увидеть его истинные эмоции. Эмоции, которые, возможно, впервые за такое долгое время их знакомства выглядели настоящими, не наигранными, не холодными, а самыми настоящими. В его взгляде скользила самая настоящая печаль и даже страх! Он в действительности переживал за своих детей. По крайней мере, за Норта. Насчет Василисы советница все ещё была не уверена, но ей все же хотелось верить, что это взгляд говорил за обоих. — Попрошу вернуться к теме обсуждения! — Голос Астариуса стал более резок. — Еще будут возражения? — Насколько я понимаю, — с торжеством проговорил Нортон-старший, — большинство голосов «за»? Вот и чудесно — вопрос решен: мы принимаем помощь Астрагора. — Да, но вновь обратимся к легенде… — медленно произнес Астариус. — Все мы помним, что тот, кто сорвал чудесное растение, погиб. Никто не помнит, что именно повлекло за собой его смерть… Астрагор сообщил мне, что ходил в прошлое — в час, когда вырос Алый Цветок. Двенадцать детей стояли в круге, и над одним была черная дымка. Он видел, что сначала надо перерезать стебель Алого Цветка и лишь после загадать желание… — Не значит ли это следующее: кто принесет ему Алый Цветок — сам вскоре погибнет? — ровным голосом спросил Нортон-старший. — Я так и знала, что с этим «подарком» что-то не так! — прошептала себе под нос Диана. Не может быть, чтобы все было настолько гладко! Чтобы ты и чашу принёс, и почести получил, и дар Астрагора, и обучение у него! Так хорошо не бывает! Слишком много плюсов у этого уравнения! Василиса опасливо сглотнула. Ей совершенно не нравилось, к чему все ведётся. Перерезать стебель… Но ведь такое можно сделать только ножом! А единственный Ключ, который подходит под это описание… Огнева опасливо покосилась на рукоятку кинжала, которая выпирала из кармана её штанов. Ей совершенно не хотелось верить, что этот маленький кинжальчик принесёт ей гибель! Уж очень она к нему прикипела душой. Он ведь буквально спас её! От сырого подвала, от позора в Лазоре, от Мортиновой! Неужели он и вправду может так изощренно её убить? Глаза вдруг отчаянно защипало, и девочка поспешила перевести взгляд на что угодно, но только не на кинжал. Она подняла голову и тут же столкнулась с торжествующим взглядом Марка. Судя по его самодовольной ухмылке, он провёл ту же логическую цепочку, что и она, и пришёл к такому же выводу. Потому его лицо сейчас победоносно светилось и он в открытую насмехался над ней. Ну, может быть, все обойдётся? Может быть, это просто совпадение? — Нет. Тот, кто держал Алый Цветок в руках, остался жив. Это был сын великого Эфларуса. Как мы помним из легенды, он жил долго и счастливо. Погиб другой ребенок — владелец Черного Ключа. Василиса смертельно побледнела, и в уголках её глаз уже стали собираться капельки слез. Дыхание участилось, и она хаотично обхватила себя руками, стараясь не поддаваться панике, но ничего не выходило. Сердце стучало как сумасшедшее, а в ушах вдруг отчаянно зазвенело. — Василиса? — Лёшка осипшим от долгого чтения и такой жуткой новости голосом позвал её по имени, и тут же увидел её состояние. — Василиса! Он мигом отложил книгу и развернул подругу к себе за плечи. Девочка даже не сопротивлялась. Она вообще никак не реагировала! Её глаза будто застекленели. — Ог-не-ва! — Рознев затряс её за плечи, как тряпичную куклу, мотыляя её туда-сюда. — Успокойся, соберись! Все будет нормально, слышишь? Девочку била мелкая дрожь, как в лихорадке, но пока она не спешила рыдать. Похоже, новость ввела её в полнейший шок. Лисса резво вскочила с дивана и бросилась к дочери, перехватывая её у лучшего друга. Астариус начасовал стакан воды и передал его Королеве, которая помогла Василисе выпить пару глотков, чтобы прийти в себя. — Я… я умру?! — вдруг взвизгнула она, и по её щекам тут же покатились слезы. Лисса тут же прижала её к груди, позволяя плакать у себя на плече, а сама в это время успокаивающе гладила дочь по голове. — Нет, ну конечно, нет, — говорила она девочке на ухо, стараясь донести до неё смысл. Но похоже, это не особо удавалось, поскольку та не переставая плакала, чуть ли не воя от страха и отчаяния. — Мы что-нибудь придумаем, я обещаю. Все будет хорошо. Это не возымело должного эффекта, и девочка взвыла, утыкаясь в плечо матери посильнее. Та не переставая гладила её по спине и волосам, которые одним ловким движением распустила, поскольку знала, как сильно они могут стягивать волосы и как сильно после резинки они болят. На секунду это помогло. Движение, которое освободило волосы, и мягкое поглаживание на месте стягивания на секунду её расслабило, и она затихла, а потом снова стала плакать, но уже не воя, как раненый зверь, а просто всхлипывая. Мягкие поглаживания матери помогали ей успокоиться, а приятный цветочный аромат, которым она пахла, отрезвлял разум. Она почувствовала невероятное спокойствие и… нежность? Наверное, это и есть одна из форм проявления материнской любви. Помогает. Но как бы то ни было, мысль о скорой смерти все равно её не покидала, поэтому она не могла перестать плакать. Её плечи то и дело содрогались, а из глаз все лились ручейки слез. — Ну-ну, — Лисса уселась в кресло дочери и, потянув её к себе, заставила ту сесть ей на коленки. Девочка на секунду испугалась, что той будет тяжело удержать такую лошадушку, как её называла в шутку опекунша, но она ни слова не сказала и даже не сморщилась. Женщина положила голову дочери себе на ключицы и стала медленно и размеренно раскачиваться с ней корпусом, словно убаюкивая маленького ребёнка. И это действительно помогло. Девочка ещё раз всхлипнула. — Чш-ш, чш-ш, — успокаивающе шептала ей та. — Все хорошо. Все обязательно будет хорошо, слышишь? Мы тебя не оставим и обязательно поможем. Я обещаю, — она не прекращала раскачиваться туда-сюда. — Закрывай глаза. — прошептала она ей в полнейшей тишине, и все смогли это услышать. — Ты устала, подреми чуть-чуть. — Н-но… — попыталась возразить девочка и чуть снова не расплакалась, но Королева ласково зашипела ей на ушко. — Чш-ш, чш-ш, мы тебя разбудим. Правда-правда, — пообещала она, заглядывая девочке в глаза. — А пока тебе нужно немного подремать. Василиса в очередной раз хлюпнула носом, и уголки глаз снова наполнились слезами. Лисса поспешила прижать её к груди. Слезы все же покатились из глаз, но громкого плача уже не было. Девочка вдруг почувствовала, что голова ее стала невероятно тяжёлой, будто сделанной из свинца. Она послушно закрыла глаза, молча глотая слезы и пропитывая ими платье Белой Королевы. Ей вдруг стало легко, как будто все плохое ушло вместе со слезами. Но вместе с этим пришло чувство опустошенности, которое клонит её ко сну. И пускай ей после пробуждения будет стыдно, но сейчас она ничего не могла с собой поделать. Она всего лишь девочка, которая боится смерти, как и все вокруг. И пускай её потом будут дразнить за эту слабость, но зато сейчас, хоть на некоторое время, но она обретёт душевный покой. А все терзания будут после. Сейчас ей очень плохо, и она может позволить себе эту слабость. Ведь так? Все в немом шоке смотрели на эту картину, боясь сказать хоть слово. Лисса прекрасно справлялась, и, казалось бы, такая новость должна была довести Василису до неудержимой истерики, но Белая Королева вовремя предотвратила это. Она позволила ей поплакать, но не дала перерасти всему этому в полноценную панику. Она посадила её к себе на коленки, словно маленькую, и применила такой приём, которому девочка просто не смогла сопротивляться! Спустя несколько минут плечи Василисы перестали дрожать, и она мирно засопела, иногда свистя носом. — Меня сейчас стошнит, — пренебрежительно фыркнула Елена. — Елена, хватит, — Нортон-старший отошёл от оцепенения и сердито сверкнул глазами в сторону госпожи Мортиновой. Когда он увидел, как Василиса затряслась, как зарыдала, он, откровенно говоря, растерялся. Он совершенно не знал, что делать и как быть. И, ему даже не верится, но благо Лисса была здесь! Она настолько ловко справилась с этим, так уверенно себя вела… Он бы никогда так не смог. Наверное, в этом и заключается разница между матерями и отцами. И пускай они любят своих детей одинаково, матери все равно чувствуют все гораздо острее. — Ваше Величество, — неожиданно обратился к Королеве Лешка, говоря подобострастным шепотом. — Это было невероятно! Лисса мягко улыбнулась ему и приложила указательный палец к губам, мол, тише. Она симпатизировала этому пареньку, ведь он самый первый среагировал на Василисин приступ, и, судя по его действиям, ему уже приходилось её успокаивать. — Ты молодец, — похвалила приёмную дочь Нерейва. Ее глубоко тронула эта забота о девочке. Такая искренняя и чистая. Черная Королева вдруг вспомнила саму себя в молодости, когда она так же успокаивала пятилетнего Нортона, когда тот начинал плакать, что не хочет домой, и он засыпал у неё на руках. Лисса сначала удивилась, услышав похвалу, но после её лицо исказила гримаса злобы. — А не Ваш ли подарок причина всего этого? — прошипела она гневно. — Если бы не Вы, то ничего бы этого не было! — Если бы не я, то она была бы УЖЕ мертва, — к Королеве вернулись те холод и сталь в голосе. — Тем не менее, вот почему я была против этой затеи, — рыжеволосая кивнула на изредка всхлипывающую во сне дочь. — Они ещё совсем дети. Они не готовы к таким испытаниям. Елена надменно фыркнула, пренебрегая словами Королевы. — Говорите за себя, — холодно произнесла она. — Лично я в своих воспитанниках полностью уверена. Они так легко не ломаются, — блондинка кивнула на прижавшуюся к матери девочку. — Откуда Вам знать? — сурово спросила Лисса. — Откуда Вам знать, что если они вдруг узнают, что их ждёт скорая смерть, они не впадут в такую же истерику? Откуда?! Елена гневно прищурила глаза. Она в действительности не могла быть уверенной в этом. Но они же прекрасно знали, на что шли. Это их долг! — Они думали лишь о том, что спасут Эфлару и прослывут героями, — продолжила Королева. — А посмотрите на них сейчас. Женщина оглядела своих подопечных. Маришка была смертельно бледной, и её глаза то и дело возвращались к фигуре Василисы, а затем она тут же отводила глаза. Похоже, что Резникова просто не находила в себе сил презрительно посмотреть на Огневу, поскольку в какой-то степени сочувствовала ей. Марк же, как ни странно, выглядел абсолютно разбитым. Как будто он представил себя в такой же ситуации. Его лицо было необычайно серым, и он совсем не горел желанием издеваться над Огневой сейчас. Почему-то в груди у госпожи Мортиновой больно защемило. Ей стало так жаль их. — Видите? И дело тут вовсе не в Василисе. Просто некоторые из них ещё недостаточно эмоционально готовы к таким новостям. Им ещё есть, что терять. — Как бы то ни было, — холодно продолжила Елена, сердито мотнув головой. — Изменять решение никто не будет. Ключи выбрали их, и я уверена, что они вернутся с победой. — Но вы же говорили, что они всего лишь дети и без нашей помощи обречены на провал, — передразнила Мортинову Диара и тепло улыбнулась Лиссе, полностью одобряя её поступок. — Да, говорила! — резко рявкнула Елена, и Василиса сдавленно что-то промычала, но Лисса снова её укачала. — Но мнения меняются. К тому же, я никогда не говорила, что именно мои протеже обречены на провал. Она надменно оглядела остальных Ключников, чем тут же заслужила кучу гневных взглядов. — Ну, раз уж мы все решили, — взяла слово Наталья. — И избежали катастрофы, — она тепло улыбнулась Белой Королеве, которая счастливо прижимала к себе дочь. — То думаю, что мы можем продолжить. Напомню, что вы в любой момент сможете изменить свое решение. Это Ваш пробный шанс. Лёшка быстро открыл книгу и, хаотично пролистав страницы, нашёл нужную: Глаза Елены сверкнули торжеством, но она тут же потупила взор. — Может, великий Астариус уже предвидел, — спросила она елейным голоском, — кому может не повезти на этот раз? — Да, вы правы, уважаемая госпожа Мортинова. Я ходил в будущее, — ответил Астариус. — Но, к сожалению, вероятностей сего знаменательного события оказалось слишком много. Я так и не смог отыскать наиболее верную модель. Все мы знаем, что такое случается, когда будущее не хочет давать ответ. Потому как это знание может помешать правильному развитию событий и привести к большим несчастьям… Поэтому, — продолжил Астариус в абсолютной тишине, — нам следует проголосовать, положившись на судьбу. Кто за предложение Астрагора — прошу поднять руки. Те же, кто против… — А кто против, — неожиданно вмешался Нортон-старший, — пусть вспомнит со всей ясностью, что вскоре вся Эфлара обратится в ничто вместе с нами, нашими детьми и еще тысячами людей, обреченных на вымирание. Почти одновременно в воздух взметнулись пять рук. Чуть помедлив, Белая Королева тоже подняла руку. Вслед за повелительницей нехотя повиновалась Диара. — Раз мы худо-бедно пришли к единому решению, позвольте на этом и закончить наше маленькое собрание, — сказал Астариус. — До скорой встречи, господа и дамы. Все встали и, отвесив друг другу холодные, учтивые поклоны, начали уходить один за другим. Черная Королева исчезла, растворившись в мерцающей обсидиановой дымке; Белая Королева, вновь поддерживаемая под руку Лазаревым, тоже растворились в серебристых отблесках света, и Астариус последовал их примеру. В комнате остались Елена, Мандигор и сам хозяин дома. — Не здесь, — коротко произнес последний. Елена и Мандигор вместе поклонились и вышли в коридор. Многим бы очень хотелось снова начать перемывать друг другу кости, но все ещё угнетающая атмосфера и напряжение, которое повисло в воздухе, не позволяли произнести и слова. Нортон-старший остался один. Он прошел к дивану и медленно провел кончиками пальцев по его спинке, замерев на том месте, где еще недавно находилась прелестная голова Белой Королевы: на синем плюше, выделяясь особенно ярко, искрились алые рубиновые капли. Неожиданно глаза Нортона-старшего потемнели от гнева, он резко сжал покрывало пальцами и дернул его за край: все до последнего драгоценные камешки осыпались на шкуру медведя. Лисса всего на секунду зажмурила глаза. Она не хотела сейчас смотреть на Нортона, поскольку прекрасно знала, что там увидит. Очередная порция презрения и ненависти, которыми тот поливает её долгие тринадцать лет. Она не хотела видеть этого сейчас. Она хотела растянуть этот момент, когда она бережно держит на руках любимую дочку, прижимает её к себе, слышит её теперь уже ровное дыхание, чувствует запах волос, чувствует её тепло… Таких моментов может больше не быть, поэтому она не собирается его испортить той «грязью», которую она успеет хлебнуть ещё не один десяток раз. — Предвидится знатная игра, Астрагор, — пробормотал Нортон-старший. Он окинул долгим взглядом гостиную и тоже вышел. И, словно от дуновения ветра, в опустевшей комнате мгновенно погасли все свечи. — Конец, — провозгласил без особого энтузиазма Лёшка и не глядя передал книгу Нику. Рознев неотрывно наблюдал за спящей подругой. Он очень за неё переживал. Она ведь только что узнала, что может умереть! Тут любой бы впал в истерику и зарыдал! Умирать никому не хочется. Но с другой стороны, он был рад за подругу именно в этот момент. Она так долго мечтала о маме и вот сейчас получает материнскую любовь с лихвой. Он очень надеялся, что за чередой этих переживаний и слез, она сумеет это распознать. — Итак, — осторожно начал Ник, поглядывая на Василису. — «Глава 3 — Ключники»