Долгая дорога домой

Хью разрешалось выходить на палубу дважды в день до заката и только в сопровождении Младшего. Первые трое суток он почти все время спал, вставая только для того, чтобы поесть. Ночью юноша старательно прислушивался к звукам за дверью каюты, пытаясь уловить малейший шорох. Ему казалось, что вот-вот кто-то войдет и расправится с ним, как и должно было произойти с самого начала. Но никто не приходил. Тогда он начал по ночам осторожно приоткрывать каюту, надеясь, что охранявший его пират отлучится, дав ему возможность обследовать корабль и, возможно, найти оружие, которым Хью сможет потом воспользоваться. Ни разу за все три дня Младший не уходил. Он всегда стоял на одном и том же месте, не двигаясь часами, смотря себе на ноги. Иногда его пытливый взгляд останавливался на юноше, и он, как будто бы пытаясь начать разговор, слегка приоткрывал рот, но тут же поворачивал голову и привычно замирал. На четвертый день Хью прекратил попытки выбраться из каюты в неположенное время и начал обдумывать план побега. Юноша понимал, как глупо было бы просто попытаться убить капитана, а затем сбежать с корабля. Стоит ему сделать это, и он в лучшем случае окажется за бортом, а в худшем будет отдан на растерзание пиратам, и его будут пытать…долго и изощренно. К тому же со сломанной рукой он скорее навредит сам себе. Юноша раздумывал, что могло бы его спасти. Он знал, что сперва необходимо было понять, почему его взяли в плен и при этом помогают, лечат, дают еду и воду. Сюзанна приходила дважды в сутки, осматривала его, давала неприятные на вкус настойки, растирала травяными маслами и тут же уходила. Несколько раз он пытался завести разговор, стараясь узнать что-нибудь о своей судьбе, но женщина только улыбалась, ободряюще похлопывала его по здоровой руке и говорила, что он в безопасности. Хью знал, что это ложь. Спустя полных четыре дня Хью утвердился в мысли, что, если он хочет остаться в живых, ему необходимо заставить команду и капитана доверять себе, помочь им поверить, что он сдался. Тогда они охотнее пойдут на контакт, возможно выдав нужную ему информацию. Юноша понимал - только доверие или - что даже лучше - пренебрежение капитана обеспечат ему свободу в том количестве, которого будет достаточно для успешного побега. А потому ему нужно это доверие заслужить и затем воспользоваться им. На пятую бессонную ночь Хью решил, как он претворит свой план в жизнь. *** Стояло жаркое июльское утро. Солнце, совсем недавно выплывшее из-за горизонта, обжигало яркими лучами. Воздух был раскален до предела. Хью, прижавшись к фок-мачте, стоял на палубе, осматривая корабль. Ему удалось поспать не более трех часов, и к утру, обойдя каюту около сорока восьми раз, он приоткрыл дверь, спросив разрешения выйти. Младший кивнул и, зевая, двинулся наверх. Сейчас он стоял чуть поодаль, разговаривая о чем-то с невысоким лысоватым чернокожим мужчиной, который то и дело поглядывал на Хью. Юноша осмотрелся. Корабль был поистине огромным. Более пятнадцати ярдов в длину, внахлест обшитый сосной, в знойный день он источал непередаваемый аромат елового леса и травы. Хью заметил это практически сразу, и эта маленькая, совсем непримечательная деталь очень привлекла его внимание. По периметру Перитона располагались четырехфунтовые пушки, установленные на специальных лафетах, позволяющих быстро перекатывать их с места на место. Хью успел посчитать, что их было не более четырех штук. Команда Перитона не отличалась большой численностью. Юноша решил, что на корабле находятся порядка тридцати человек, в основном матросы. Самыми приближенными к капитану были Язон, Сюзанна и Младший, хотя последний, очевидно, не принадлежал к командующему составу. Было еще пару человек, которых Хью часто видел на капитанском мостике, и когда на второй день своего заключения он как бы невзначай спросил у Сюзанны, кем они были, она ответила, что это, пожалуй, самые важные после капитана люди – шкипер и главный канонир. С ними Хью еще предстояло познакомиться. И хотя все трое в утренние часы часто пересекались на палубе, никто не решился заговорить с Хью первым. Более того, на него даже не смотрели. Юноша слушал, как взлетающие брызги волн ударялись о стенки корабля, как сухо пощелкивали снасти, как ветер пел в вантах. Чувство, что за ним пристально наблюдает кто-то незримый, вывело Хью из раздумий. В секунду, направляемый чем-то неведомым, он поднял взгляд к штурвалу и встретился глазами с ним… Капитан стоял, держа рулевое колесо одной рукой, пристально глядя на Хью. Его правая бровь была слега приподнята, а губы сжаты в плотную полоску. Юноша приветственно кивнул. Спустя почти неделю раздумий он принял твердое решение – спастись, каких бы стараний ему это не стоило. Этот мужчина был путем к его спасению, и Хью, отлично это понимая, знал, что ему нужно делать. Капитан никак не ответил. С минуту он стоял неподвижно, а затем, жестом подозвав Язона, что-то сказал ему, указывая в сторону Хью. Язон склонил голову и, спустившись вниз по мостику, неспешно подошел к юноше. - Хозяин корабля интересуется, нашел ли ты свою каюту удобной? – пират усмехнулся, оголяя ровную линию белых зубов. Вместо ответа на вопрос, Хью, в последний раз взвесив свое решение, произнес: - Мне необходимо поговорить с вашим капитаном. Язон нахмурился. - Зачем? - спросил он, не скрывая интереса. Возможно, пират решил, что Хью еще бредит. И где-то в глубине души юноша был с ним даже согласен. Однако он повторил свою просьбу, выделяя каждое слово. - Мне необходимо поговорить с вашим капитаном. Язон окинул его презрительным взглядом и, выждав несколько секунд, произнес: - Сожалею, но это невозможно. Если у тебя есть какие-либо вопросы или предложения по твоему содержанию, ты можешь передать их через меня. Хью покачал головой. - Мне нужно переговорить с капитаном лично, - сказал он уверенно. Ноздри Язона раздулись от недовольства и раздражения. Хью стало не по себе, он постарался унять дрожь в руках. - Как я уже сказал, это невозможно, - пират развернулся и быстрым шагом направился к ступеням, ведущим к штурвалу. С секунду Хью медлил, а затем последовал за ним, и добравшись до капитанского мостика, схватился здоровой рукой за перила, сжимая их так сильно, как только мог. В тот момент, когда перед ним, схватив за плечо и сверкая свирепым взглядом, навис Язон, Хью, глядя на Мадса, практически прокричал, вкладывая всю силу и решимость в свой голос: - Капитан, прошу Вас поговорить со мной лично! Мадс повернулся к нему лицом. Его глаза выражали удивление. На секунду Хью показалось, что корабль погрузился в гнетущую тишину, все напряглись и ждали ответа. Мужчина кивнул и приказал Язону отпустить юношу. - Говори, - заинтересованно произнес он. Юноша набрал в легкие побольше воздуха и, подняв голову, заговорил. - Время идет, а я пребываю в бездействии. С тех пор, как мы были представлены друг другу, мое состояние значительно улучшилось, а потому я здесь, чтобы просить Вас сделать мне одолжение и включить меня в свой экипаж. Я буду полезен и… Мадс рассмеялся, не дав Хью закончить. Его звонкий раскатистый смех разнесся эхом по каждому укромному уголку огромного судна. Хью впервые увидел его улыбку. С тех пор, как юношу практически заперли в каюте, всякий раз, выходя на палубу, он поднимал взгляд наверх, на ходовой мостик, наблюдая за мужчиной. Тот, не двигаясь, неизменно смотрел куда-то вдаль, направляя Перитон в глубокие морские воды, властвуя над ним, то замедляя, то ускоряя ход. Он всегда был сосредоточен, спокоен и грозен. Было что-то пугающее в том, как он смеялся. Завораживающее… Дикое… Хью озадаченно отступил назад. - Так ты пришел просить меня дать тебе работу, мальчик? - Мадс окинул юношу оценивающим взглядом - Не умолять о пощаде? Не предлагать деньги? И даже не требовать, чтобы тебя немедленно отпустили... а просить дать тебе работу? Капитан снова разразился смехом. По спине Хью пробежали мурашки, он сжал ткань штанов и произнес так уверенно и твердо, как только мог: - Мне дали понять, что не желают мне зла и не причинят боли, и я верю данному мне слову, - он соврал, - я мог бы проводить все дни в праздности, ожидая прибытия в ближайший порт, но, насколько я осведомлен, это займет еще как минимум неделю. Я не в силах провести еще одну неделю без дела. Лицо Мадса сразу стало серьезным, глаза сузились, а все тело как будто бы напряглось. Он рассматривал Хью, погруженный в свои раздумья, а затем, передав рулевое колесо Язону, спустился вниз, приблизившись к Хью. - И что же ты умеешь, мальчик? - Что угодно. Я могу, - юноша огляделся, - драить палубу, помогать Сюзанне или чистить оружие...что угодно. Губы Мадса расплылись в хищной улыбке. - И как ты собираешься делать все это со сломанной рукой? Хью ожидал подобного вопроса. Он знал, что рука станет одним из самых главных препятствий к побегу. Хотя бы потому, что с ней ему не доверят выполнение действительно важной работы. А значит всю информацию придется добывать по крупицам. - Мне это не помешает. Она почти не болит. Капитан шагнул к нему, так сократив расстояние, что между ними не осталось и двадцати дюймов. Он вытянул ладонь вперед и с силой сжал предплечье Хью, там, где совсем недавно начала затягиваться рана. Юноша ахнул от нахлынувшей боли. Руку как будто пронзили тысячи иголок. Он согнулся пополам, зажмурившись и не дыша, стараясь прогнать ужасные ощущения. - А теперь повтори то, что сказал до этого, - приказал Мадс. Казалось, что все на корабле наблюдали за развернувшейся перед их глазами сценой, нетерпеливо ожидая развязки. - Мне...это...не...помешает, - Хью выплюнул эти слова на выдохе, - Прошу...дайте мне работу. Из его груди вырвался болезненный стон, но он заставил себя выпрямиться, игнорируя боль. Мужчина задумчиво наблюдал за ним. По его лицу было сложно понять, о чем он думает, но Хью видел, как оценивающе он смотрел. Это был хищный взгляд. Пугающий. - Что ж. Похоже, ты действительно этого хочешь, - заключил капитан., - Тогда я не в праве тебе отказать, ты же наш гость, - последние слова он произнес тихо, улыбаясь краем губ. - Ларс, - он махнул рукой, подзывая к себе стоящего рядом с Младшем чернокожего мужчину. Тот быстро подошел к ним, приветственно улыбнувшись Хью. - Ларс, - продолжил Мадс, - помнишь, ты говорил мне, что тебе не помешала бы кое-какая помощь на кухне? – Ларс согласно кивнул, - Так вот, с этой минуты и вплоть до окончания плавания этот мальчик – твой помощник. Можешь давать ему столько работы, сколько сочтешь нужным. Но не переутоми его, юный Хью нужен нам здоровым. Хозяин Перитона поднялся по трапу вверх, вновь заняв место возле штурвала. - А ты, Хью, постарайся не делать глупостей. Ларс умеет обращаться с ножом лучше всех на этом корабле. Мадс обхватил рулевое колесо обеими руками, его лицо приняло обычное серьезное выражение, и он устремил свой взгляд вдаль. Разговор был закончен. Ларс повернулся к Хью, улыбаясь так широко, что были видны все его зубы, протянул ему свою большую ладонь и радостно произнес: - Рад познакомиться, Хьюго. Дополнительная пара рук лишней не бывает! *** - Если сюда добавить немного масла, лепешки получатся еще нежнее. Моя мама готовила их именно так. Мука, вода, масло. Так просто и так вкусно. Ларс ходил по камбузу, ловко орудуя железной сковородой. Он оказался очень разговорчивым и добродушным мужчиной, одним из тех людей, которые легко заводят дружбу, будучи слишком доверчивыми не умеют хранить секреты и быстро привязываются к кому-то. Хью быстро понял, что Ларс сможет дать ответы на все накопившиеся у него вопросы. На вид мужчине было порядка пятидесяти лет. Его черные как смоль волосы почти все выпали, оставив после себя только легкий пушок на затылке. Ростом он был на полголовы выше Хью, но каждый раз смеялся, утверждая, что весь рост ушел в другие части тела. Юноша так и не понял, что тот имел в виду. В воздухе стоял запах свежеиспеченного хлеба, вокруг все шкварчало, варилось и кипело. С разговора на палубе прошли ровно сутки. За это время Хью успел дважды обойти бригантину, изучая корабль, и пришел к выводу, что самым безопасным, удаленным и уединенным местом на нем была, конечно, каюта капитана. Младший все также следовал за ним, куда бы Хью ни пошел, однако теперь пират вел себя более расслабленно, и иногда, случалось, что он упускал юношу из виду. Желудок Хью предательски заурчал. Чернокожий мужчина рассмеялся и поставил перед ним тарелку с сыром и хлебом. - Спасибо, - улыбнулся Хью…- Ларс, - продолжил он, - а…после начала войны, как часто…вы брали кого-то в плен? Вопрос прозвучал грубее, чем надеялся Хью. Наверное, он должен был бы задать его несколько позже, выждать еще пару дней, но Хью не знал, когда судно планируют пришвартовать к берегу и боялся, что у него в лучшем случае могло быть еще не более недели в запасе. Ларс поставил сковороду на стол и сел рядом с юношей. Он внимательно посмотрел на него и ответил: - Ни разу. Хью удивленно моргнул. - Ни разу? То есть я первый? Но почему? - Честно говоря, не знаю… - мужчина задумался, - Не уверен, могу ли я об этом говорить, но мы никогда никого не брали в плен, поэтому я был удивлен не меньше. Меня не было на палубе, когда тебя спасли. Я узнал обо всем напрямую от Мастера Миккельсена, когда он собирал нас, чтобы рассказать про тебя, и я… - Он собирал вас, чтобы рассказать обо мне? – Хью удивленно перебил мужчину. - Да, мне показалось это странным, хотя с другой стороны, он не мог не предупредить свою команду о временном пополнении, верно? - И что он говорил? - Что ты теперь официально военнопленный, что за твою свободу заплатят много золота и, - он запнулся, - что, если кто-то попытается тебя убить или поранить, это будет расцениваться как предательство, и его повесят, - Ларс развел руки в стороны. Глаза Хью расширились от удивления. Значит, капитан действительно надеялся получить за его голову деньги. - Но, откуда же он знает, сколько за меня заплатят, если я первый пленный на этом корабле? Мужчина озадаченно покачал головой. - Извини, Хьюго, но тут я тебе ничем не помогу, потому как сам не знаю, - Ларс поднялся со стула и добавил, - Я не желаю тебе зла, малыш, на вид ты еще совсем ребенок, а я не имею привычки обижать детей, но таков уж указ моего капитана – ты пленный. Поэтому дождись окончания плавания, сойди на берег, позволь Мастеру заключить выгодную сделку и живи дальше, как тебе велит душа. Наш хозяин никогда никого не подводил, поэтому твоя жизнь в безопасности. Хью недовольно зажмурился. - Почему вы так ему верите? Все на этом судне смотрят на него практически с обожанием. За прошедшую неделю, что бы я о нем не слышал, это так или иначе сводится к тому, какой он справедливый и талантливый хозяин. Но это ведь не так! Это не может быть так. Он пират, он убивает людей! Ларс в миг стал серьезным. Он сложил руки на груди и поднял подбородок так высоко, как только мог, глядя на Хью сверху вниз. - Мы все обязаны ему жизнью. Спроси Сюзанну, если хочешь, она на корабле дольше всех и расскажет про каждого из нас. Я буду говорить только за себя. Мастер Миккельсен спас меня от моего жестокого хозяина. Я был рабом, имуществом, - Ларс набрал в легкие побольше воздуха и грустно окинул взглядом камбуз, - не дороже даже того стула, на котором ты сейчас сидишь. Меня привезли избитого, полуживого на невольничий рынок, где Мастер выкупил меня, вырвав из рук ужасных людей. Здесь, на этом корабле я человек, - он поднял вверх указательный палец, - я свободен, равен всем и каждому, все страдания, через которые мне довелось пройти, остались в прошлом, и я никогда не забуду этой доброты. Хью непонимающе посмотрел на мужчину. Его слова повергли юношу в шок. Он задумчиво опустил взгляд на тарелку с хлебом. «Пират, спасший чернокожего раба». «Убийца, не позволивший насилию свершиться». Хью тяжело вздохнул, и они продолжили заниматься каждый своим делом в абсолютной тишине. *** Из сна Хью вырвал ужасающий грохот. Он рывком встал с кровати и прислушался. Прямо над его головой, на палубе, отчетливо слышался топот босых ног и свист пролетающих пуль. «Бунт? - пришло в голову юноше, - Кораблекрушение?» До конца не придя в себя после пробуждения, он резко открыл дверь и вышел из каюты. Младшего не было. Хью взбежал по трапу и, впервые оказавшись на палубе ночью, прищурился, силясь рассмотреть в кромешной темноте, откуда доносились выстрелы. - Ускорим ход! - послышалось с капитанского мостика, - Увеличить парусность! Ветер немного изменился. Он нам поможет. Хью поднял голову и увидел Мадса, отдающего приказы шкиперу и главному канониру. Глаза юноши постепенно привыкли к мраку, и он начал различать происходящее вокруг. По палубе в поту и пушечной пыли сновали матросы. Одни растягивали только-только обсохшие паруса, другие подкатывали грузные пушки ближе к правому борту бригантины. Во всей этой суматохе Хью, оставаясь незамеченным, старался понять, что происходит. Он подбежал ближе к месту стягивания орудий и увидел…корабль. Он шел так близко, что со своего места юноша мог разглядеть их капитана. Хью задохнулся. Это мог быть его шанс на спасение. Шанс, на который он и не смел рассчитывать. Пираты, очевидно, готовились вступить в бой, значит там, на корабле, могут быть его соотечественники. Ему нельзя возвращаться в Англию. Но может статься, что это единственный шанс. Ему нельзя возвращаться. Но и оставаться нельзя. Если только он сможет подать сигнал… Хью вскинул руки, готовый закричать в приветственном жесте, и…замер. На корабле, который он принял за английский фрегат, отчетливо виднелся датский торговый флаг… Тем временем марсовые уже подтянули шкоты, и ветер сразу заполнил укрепленные паруса. Капитан Мадс отдавал с мостика приказы так спокойно, словно дело было в порту на глазах у толпы зевак. Матросы носились по реям, подтягивая кое-где ванты и готовя корабль к атаке. Наконец, его заметили. Младший, появившейся словно из ниоткуда, схватил его заруку, уводя обратно в каюту. Хью сопротивлялся как мог, стараясь вывернуться из цепких рук. - Что здесь, черт возьми, происходит? – вскричал он. Теперь его заметил и капитан. Хью спиной почувствовал его обжигающий взгляд. - Веди его сюда, пусть смотрит, - скомандовал Мадс. Не ослабляя хватки, пират подвел Хью к хозяину корабля. Про себя юноша раздраженно отметил, что его насильно притаскивают к этому мужчине уже в третий раз. - Смотри, мальчик, как умеет работать моя команда, - капитан гордо выпрямил спину и казался теперь еще выше, - Пушку правого борта наведите чуть повыше, - наставлял он матросов, приготовивших орудия к скорому бою, - чтобы уж наверняка перерубить им фока-рей. И помните, ребята, не сделаете это с первого залпа, можете становиться на последнюю молитву, ибо на второй залп у нас времени не будет. Такелаж Перитона заслонял почти полнеба. Канонир, чувствуя, как струйки пота текут у него между лопаток, прижал к груди стиснутые кулаки, выждал еще какое-то мгновение и, разом выбросив руки в стороны, рявкнул: - Пли!! В ту же секунду Хью заложило уши от грохота; все четыре пушки, разрядившись, дернулись на канатах, которыми были принайтовлены к гакаборту; содрогание прокатилось по корпусу корабля, клубы дыма заволокли все вокруг, и на несколько мгновений воцарилась тишина. Но Мадс не стал ждать, пока дым рассеется, а снова погнал матросов к пушкам. Зашипели мокрые тряпки, навернутые на банники, которыми пушкари прочищали горячие стволы орудий от пороховой гари — и тут эти звуки заглушили радостные крики палубной команды. Канонир кинулся к борту, чтобы лучше рассмотреть нанесенный урон. На том месте, где у датского торгового судна только что возвышалась фок-мачта, из дикой неразберихи исковерканного такелажа, обломков стеньги и реев, из рваной парусины торчал лишь куцый обрубок. - Хо-хо, сынки! - вскричал канонир, готовый пуститься в пляс от радости. - За такую работу с меня причитается выпивка! Мадс, оценив ситуацию, прокричал: - Не расслабляться! Приготовится к бою! Марсовые бросились по реям, а прочие матросы быстро выскочили на шканцы с саблями и кортиками наголо. - Начинается самое интересное, - прошептал капитан, глядя на Хью. - Не посыпать ли палубу песком? – послышалось снизу. - Нет, вести бой мы будем на их корабле. Хозяин Перитона иронически улыбнулся. Хью вспомнил, как давным-давно читал, что в средиземноморье так готовились к решающим сражениям: заранее рассыпали на палубе песок, чтобы босые ноги сражающихся не скользили в крови раненых. «Он готовится брать на абордаж корабль со своими соотечественниками на борту…» «Во время войны…» - На абордаж!! – вскричал Мадс. Его властный голос эхом пронесся по бригантине. Команда Перитона побросала банники и вымбовки, вооружившись короткими саблями, абордажными топорами, пистолетами и тесаками. В секунду на датский фрегат приземлились абордажные крючья и мостки, и пираты, умело перебираясь по ним, спрыгивали к противнику на палубу. В воздухе носились проклятья и выкрики команд, стоны раненых и хлопки пистолетных выстрелов. На борту фрегата засверкали клинки кривых ятаганов, тускло заблестели лезвия метательных топоров и края окованных железом круглых щитов. Абордажные крючья впивались в фальшборты, сцепляя корабли намертво. Несмотря на отчаянное сопротивление фрегата, схватка длилась не более нескольких минут. Все было кончено. Команда Мадса победила. По палубе прокатилось победоносное «ура». Матросы ринулись в палубы поверженного корабля, разграбляя его. Хью непонимающе уставился на мужчину. Тот медленно повернулся, улыбаясь. ¬- Это было быстро, не так ли, мальчик? Юноша задохнулся. Не успев толком осознать происходящее, он вскричал: - Вы нападаете на своих же? В разгар войны? Ночью? Я знал, что нахожусь на пиратском судне, - он сделал шаг навстречу Мадсу, яростно сжав кулак здоровой руки, - понимал, кто Вы и какие цели преследуете, но это просто бесчеловечно. Вы государственный изменник, лжец и дикарь, Вы убийца, Вы… Хью не успел договорить. В секунду мужчина преодолел разделяющее их расстояние, прижав юношу в мачте. Его глаза налились злобой, грудь взымалась от едва сдерживаемого гнева. - Я… убийца и…лжец? – проговорил он, глядя Хью прямо в глаза. Его горячее дыхание обожгло юношу, но тот не двинулся с места. Злоба придала ему сил, и он бросил Мадсу прямо в лицо. - Да, это именно то, что я сказал. Мужчина неожиданно усмехнулся. Он обвел длинными пальцами запястье юноши, медленно поднимая руку к их лицам и, не отводя взгляда, сжал ее, вызывая болезненные ощущения. - Даже издалека твои руки не похожи на руки матроса. Никто, кто когда-либо ходил в плаванье, не поверит, что ты мог драить палубу с десяти лет и сохранить их такими, - Мадс завел руку юноши ему за спину, сильнее прижимая его к мокрому дереву, - если на этом судне и есть лжец, то это ты, юный Хью. - Это не меняет того, что Вы нападаете на своих в разгар войны! – повторил Хью, стараясь выбраться из цепкой хватки капитана. На секунду задумавшись, Мадс рассмеялся. Слегка наклонившись, он заправил мокрые от пота кудряшки Хью ему за ухо и медленно, играясь с юношей, как кот с мышонком, прошептал: - Совсем забыл сказать, мальчик. Мы не просто пираты, мы каперы… И, если ты попытаешься сбежать или нарушить мои планы, я не обменяю тебя как военнопленного, а повезу на невольничий рынок, где за твое красивое лицо смогу получить даже больше денег…