Долгая дорога домой

Мягкий шелест травы эхом проносился по саду, погружая поместье Вудхаус в гармонию летнего дня. Вдалеке пели птицы. Он слышал смех горничных, пока те старательно накрывали обед на летней веранде. Его пес вился у их ног, выпрашивая кусочек ветчины. Они незаметно отрезали его и, переглядываясь, быстро бросали собаке. «Не давайте ему ветчину, у него снова разболится живот», - повторял мистер Дэнси, не отрывая глаз от свежей газеты. Горничные виновато смеялись и уходили в дом, чтобы принести новую пару блюд. Пес, довольно облизываясь, ждал их в надежде получить еще одно угощение. Шум травы перерастал в назойливый гул. Солнечные лучи бликами танцевали на закрытых веках Хью. Он старался забыться, но шорох настойчиво вырывал его из полудремы. Он казался неестественно громким и протяжным. Ш-ш-ш….Ш-ш-ш…. Уши почти заложило, но юноша пытался пересилить это ощущение и провалиться в сон, однако ничего не выходило. Ш-ш-ш…Ш-ш-ш…Внезапно Хью понял, что это вовсе не трава. Звуки были глубже, протяжнее. Они ощущались, как тяжелое одеяло, накрывающее его с головой. Ш-ш-ш…Ш-ш-ш… Это была не трава, это были, кажется…кажется, это были волны. *** Он открыл глаза и, не успев опомниться, повернулся набок, свесившись с кровати и опустошив желудок. Его рвало соленой водой и желудочным соком. Прокашлявшись, Хью глубоко вдохнул и с минуту сидел, не двигаясь. По всему телу, расползаясь по мышцам, впутываясь в вены, разливалась боль. Голова гудела, словно по ней кто-то с силой ударил. Юноша вытер рот тыльной стороной ладони и осмотрелся. Он находился в маленькой тесной комнате без окон. Слабый мерцающий свет исходил из задвинутого в дальний угол крохотного фонарика с почти потухшей свечой внутри. Впереди, там, где потолок, опускаясь, медленно переходил в пол, стоял стол, чуть поодаль виднелся грубо сколоченный стул. Оба были намертво прибиты гвоздями. Практически вплотную к ним располагалась кровать, при желании Хью мог спокойно дотянуться рукой до шершавой поверхности стола. От стен явственно пахло сыростью, затхлый воздух заполнял легкие и, накапливаясь, оседал в них. Юноша опустил голову, рассматривая свое тело. Кто-то переодел его и перебинтовал руку, надежно зафиксировав ее в согнутом положении. Легкая парусиновая рубаха, немного влажная от пота, была небрежно заправлена в широкие штаны, туго затянутые на талии. На ней неровными пятнами багровела засохшая кровь. Он медленно слез с кровати, осторожно перешагивая рвоту и стараясь не смотреть на нее, чтобы не спровоцировать новый приступ, и встал, опираясь плечом на стену. Комната раскачивалась, а тело не слушалось, и Хью показалось, будто он простоял, не двигаясь, долгую четверть часа. Выдохнув, он нащупал дверь и рывком отворив ее, вышел, едва не споткнувшись о короткий трап* . Он преодолел четыре неустойчивых ступеньки и почувствовал теплый соленых запах прежде, чем ему открылся вид простирающегося до горизонта моря. В голове в миг все сложилось: покачивающаяся комната, прибитая мебель, узкое, почти давящее пространство, запах гнили… Он был на корабле…опять. И он жив. Почему он жив? Хью неуверенно ступил на натертую жиром палубу и, нащупав туго натянутый канат, схватился за него. Солнце стояло в зените, и дыхание ветра обдавало юношу своим жаром. Непрекращающийся рев волн, разбивающихся о борта бригантины, практически перекрывал остальной шум. Судно, уходя носом вниз, тут же возвращалось в исходное положение и, поскрипывая, будто бы дышало. Хью стоял спиной по направлению движения и, вероятно, если бы не канат, давно бы упал. «Løft sejlene , - послышалось где-то сверху. - Havets gud er på vores side i dag* ». По его спине пробежал холодок. Он узнал датский язык. Он на датском судне. Сердце пропустило удар, и Хью вдруг осознал. Он жив, но это ненадолго. Он запаниковал и, не думая, бросился вперед, пытаясь скрыться за мощными балками такелажа. Едва его руки отпустили канат, корабль качнуло, и Хью, силясь удержать равновесие, обнял деревянную мачту, вплотную прижавшись к ней. «Они убьют меня, как только поймут, что я англичанин» - пронеслось у него в голове. Его взгляд упал на аккуратную боковую пристройку. Их разделяли всего каких-нибудь три шага. Хью оглянулся и, не обнаружив никого поблизости, обошел широкую балку, и так быстро, как мог, вбежал в помещение, оказавшись в камбузе* . В нос ударил запах мяса и приправ, и Хью едва сдержал рвотные позывы. Его желудок как будто отказывался работать. Юноша присмотрелся и, заметив на столе оставленный нож, не задумываясь, схватил его. «О, ты уже очнулся, - прозвучало за его спиной. – Я думала, ты проспишь еще как минимум сутки» Хью развернулся, выставляя перед собой нож и прокричал так громко, как только мог: «Не приближайтесь!» Перед ним стояла стройная женщина лет сорока. Ее густые каштановые волосы были туго затянуты в хвост, огромная рубаха, почти на два размера больше, полностью скрывала грудь и, если бы не широкий кожаный пояс, болталась бы на уровне колен. Глаза ее выражали волнение. Женщина медленно подняла руки в успокаивающем жесте и отошла, освобождая ему путь. - Не беспокойся, - произнесла она. Ее сильный акцент делал слова почти неразборчивыми, – Мы не… - Не подходите, - повторил Хью и двинулся в сторону выхода. Сжимающая нож рука дрожала. Он почти обошел ее, как вдруг перед ним из неоткуда выросла мужская фигура. Мужчина одним сильным ударом вышиб нож из его ладони и, схватив Хью за локоть, потянул на себя, заставляя взглянуть ему прямо в глаза. - Не смей угрожать членам экипажа, - чеканя каждое слово, произнес он. - Осторожнее, Язон, мальчик еще не восстановился, и он напуган. У него снова откроется кровотечение, - женщина за его плечом попыталась подойти к ним. - Раз он очнулся и в состоянии размахивать оружием, самое время отвести его к капитану, - прервал ее мужчина. - Тогда я пойду с вами, мне велено докладывать о его состоянии каждые два часа. Сейчас самое время. - Нет, Сюзанна, - твёрдо произнес Язон. - Ты остаешься здесь. Думаю, он сам сможет рассказать, как прошла его ночь. Женщина сложила руки на груди и недовольно подняла бровь. - Ты остаешься здесь, это не обсуждается. И передай Ларсу, что, если я еще раз увижу на кухне оставленные ножи, то вздерну его. Он развернулся и буквально потащил Хью за собой. Не в силах отбиваться забинтованной рукой, юноша, спотыкаясь через каждые два шага, пытался понять, кто в конечном счете перережет ему горло – мужчина, железной хваткой державший его за плечо, или сам капитан. «Она говорила со мной по-английски» Они поднялись по коротенькой деревянной лестнице, и Хью втолкнули в каюту. Прежде всего он ощутил что-то мягкое под ногами, словно оказался на лужайке, поросшей цветами. Когда дверь за ними закрылась, его охватила благодатная прохлада. После палящего солнца неожиданная свежесть слегка отрезвила мысли. Хью осмотрелся. Каюта был поистине огромной и, можно сказать, роскошной. Три окна, расположенные по правому краю, открывали вид на бесконечное морское пространство. Под ними в продолговатых железных ящиках стояли аккуратно свернутые карты. Посередине располагался деревянный резной стол с хронометром, секстантом, компасом и меркаторской картой* на нем. От стола и почти до самого входа был разостлан крупной вязки ковер. Поодаль стояли столик с чайными принадлежностями и два высоких книжных шкафа. Удивительным открытием для Хью стала лестница, ведущая на второй этаж, который, скорее всего, служил спальней. Постепенно приходя в себя, юноша, наконец увидел, что за столом сидит человек. Он откинулся на стуле, слегка вытянув мускулистые ноги вперед. Поза его и сложенные руки были позой судьи. Он держался холодно, настороженно, выжидательно. - Спасибо, Язон, ты можешь идти, - произнес он. - Капитан, мальчишка самолично покинул свою каюту и угрожал Сюзанне. Он, очевидно, не в себе. Мужчина перевел пронзительный взгляд на Хью и вдохнул. - У него сломана рука, и он еле стоит на ногах. Вряд ли сейчас он хоть сколько-нибудь опасен. Язон медлил. - Иди и стой за дверью. Я позову, когда мы закончим. Мужчина кивнул и вышел, закрыв за собой скрипучую дверь. Они остались наедине. Комната погрузилась в молчание, прерываемое лишь далекими криками чаек. Мужчина встал и, обойдя стол, оперся на него, сложив руки на груди. Он был высоким, даже слишком, пожалуй, на целых две головы выше Хью. Он стоял непоколебимо, словно вся его фигура - талия, затянутая широким кожаным с металлическими вставками поясом, с которого свисали два пистолета в резных кобурах, длинные мышцы сухопарых бедер, обтянутых кожаными штанами - была высечена из черного камня. Светлые волосы были аккуратно зачесаны назад, и только небрежно выбившаяся челка обрамляла лоб. Капитан оценивающе рассматривал Хью. - Как тебя зовут? – наконец спросил он. Юноша опустил глаза в пол, стараясь пересилить животный страх, который внушал этот человек. Он собирался с мыслями, не двигаясь и практически не дыша. «Что мне делать? Что мне делать?» - Ты не расслышал вопроса? Я не привык задавать их дважды. Хью поджал губы и тихо заговорил. - Зачем Вам мое имя, если Вы все равно собираетесь меня убить? Глаза мужчины сузились, а на лице появилось нечитаемое выражение. - Какой смысл нам было спасать тебя, - он указал рукой на бинты, - если мы хотим тебя убить? - Законы варваров мне не понятны… - вырвалось у Хью. Прежде, чем он успел договорить, капитан в два шага преодолел расстояние, разделяющее их, и теперь стоял почти вплотную к юноше, глядя ему прямо в глаза. Он действительно был на две головы выше. - У тебя хватает дерзости оскорблять людей, спасших тебе жизнь? – яростно произнес капитан. Хью сжался, еще сильнее устремляя глаза в пол. Происходящее плохо укладывалось у него в голове, правая рука чертовски болела, а в горле пересохло так, что даже короткие фразы давались с трудом. - Смотри мне в глаза! Юноша оторвал взгляд от своих ног и поднял его на мужчину. С минуту они стояли, не двигаясь, а затем капитан отошел от него и вернулся к столу. Он шагал поразительно легко, несмотря на непрерывное раскачивание корабля. Хью внимательно следил за его движениями. - Что ж, в таком случае тебя придется вернуть в твою ка… - Меня зовут Хью, - прервал его юноша. Ему не хотелось возвращаться в зловонное крошечное помещение. Капитан медлил, но, несколько секунд обдумывая что-то, наконец кивнул. - Сколько тебе лет, Хью? - Через месяц будет восемнадцать. - Ты помнишь, что произошло два дня назад? Значит, с момента кораблекрушения прошло уже больше двадцати четырех часов. - Да… Корабль, на котором я… плыл, затонул. Мы попали в шторм и долго пытались справиться с управлением, но ничего не вышло. Потом я очнулся здесь. - Кем ты работал на корабле? – протяжно спросил капитан. Хью перевел взгляд на окно. - Матросом… Мужчина слегла улыбнулся. - Поэтому ты был в робе? Хью сглотнул и снова посмотрел в пол. - На судне был праздник, и я… мы все выпили, и, кажется, я порвал одежду. Капитан многозначительно кивнул, не прекращая улыбаться. - Как долго ты работал матросом? - С детства… Наверное, с десяти лет. Мужчина задумался, размышляя о чем-то про себя. - Ты не похож на человека, всю жизнь проведшего на борту корабля. Но мне достаточно того, что ты рассказал, - он подошел к окну и повернулся к Хью спиной, - Что ж, Хью, с этого момента ты официально военный пленник. Тебе разрешено покидать свою каюту дважды в сутки, каждый раз в сопровождении моего человека, после заката тебе запрещено появляться на палубе, в противном случае это будет расценено как попытка к бегству, и тебя повесят. Дважды в день к тебе будет приходить Сюзанна, чтобы проверить руку и поменять бинты, если в том окажется необходимость. О твоей дальнейшей судьбе я сообщу позже. Глаза Хью расширились от смеси непонимания и страха. Он открыл рот, силясь сказать что-нибудь, возразить, но мысли предательски путались. Он пытался выровнять дыхание, но легкие сдавило волнением. - Язон! – голос капитана выдернул юношу из оцепенения. В каюту тут же вошел рыжеволосый мужчина. Хью только теперь заметил медь в его волосах. - Отведи нашего гостя в его покои, - усмехнувшись, произнес капитан. - Возле его каюты всегда должен кто-то быть, это оставляю на твое усмотрение. Вели Сюзанне приходить два раза, не больше, не меньше. Если увидите его на палубе ночью, ведите ко мне. На этом пока все. Ударом сухого пальца он привел в действие корабельные песочные часы, стоявшие на полке рядом. Тяжелый бронзовый пьедестал не давал им сдвинуться с места, так что раскачивание корабля не нарушало их равновесия. Песок побежал светлой быстрой струйкой, отсчитывая время и словно неминуемо приближая смерть. Хью снова грубо взяли за локоть и повели за собой. Капитан так и не обернулся, а Хью так ничего и не сказал, и дверь за ними закрылась. Когда его снова вывели на залитую солнцем палубу, там собралась уже, казалось, целая команда. Не меньше тридцати человек. Все хотели посмотреть на английского пленника, как будто на этом судне он был в диковинку. Вокруг слышались перешептывания и смешки. Пираты заговорили на незнакомом диалекте, он видел их смуглые лица под кроваво-красными платками, желтые зубы и сверкавшие в ушах у некоторых золотые серьги. Его провели мимо них, почти через весь корабль, который сейчас казался необъяснимо огромным. Они спустились по трапу, туда, откуда недавно Хью сумел выбраться. Язон завел его в комнату и, не говоря ни слова, закрыл дверь. Через пару минут за ней послышался чей-то голос, и затем затих. Прислушиваясь, юноша различал тяжелое дыхание. Теперь за ним следили. Он отошел от двери и присел на край кровати, осматривая пол. За то время, пока он отсутствовал, кто-то убрал рвоту и, похоже, постелил чистое белье. Юноша моргнул, перевел взгляд на одинокий стол, и его накрыла паника. Сдерживаемые чувства и ноющая боль во всем теле разом вырвались наружу. Из глаз заструились слезы, которые он, сколько не пытался, не мог остановить. Он пленник. Они вернут его обратно. Обратно, в Англию. Ему нельзя туда, ему нельзя туда, ему нельзя… Он хрипло вдохнул, стараясь сдержать рвущиеся наружу крики. Воздуха катастрофически не хватало, Хью обнял себя, и откинувшись на спинку кровати, придвинул колени к груди. Вдох…выдох. Вдох…выдох. Нужно просто дышать, тогда приступ пройдет быстрее. Голова закружилась, комната поплыла перед глазами. «Дыши, Хью, дыши» - повторял он про себя. Вдох…выдох. Вдох…выдох. Вдох…выдох. Через несколько минут он наконец-то смог прийти в себя и еще раз осмотрел комнату, в которую его поместили. Все было прежним: стол, стул, кровать. В течение двух минут в его каюте не осталось ничего, за что можно было бы зацепиться глазу. Довольно аскетично, особенно для пиратского судна. «Во всяком случае они не собираются меня убивать», - произнес он про себя. Но если они не хотели его смерти, то чего же они тогда хотели? Война длилась вот уже долгих семь лет, Дания, несмотря на все свои реформы в военно-морском судостроении, очевидно, проигрывала. В течение первых трех лет войны датские канонерки хоть и смогли несколько раз затопить грузовые суда из конвоев и победить британские бриги, но они не были достаточно сильны, чтобы одолеть большие фрегаты и линейные корабли. А после захвата острова Анхольт в 1809 году настроение у датского короля Фредерика VI заметно ухудшилось. Победа Англии была не за горами, и все это понимали. Все чаще датчане захватывали английские суда, стараясь убить как можно больше членов экипажа. Убить, но не взять в плен… Зачем им пленник? Особенно такой, как Хью. Будь он выше по званию или хотя бы старше, он бы понял. Но обычный матрос… Что он может знать? Его будут пытать? Даже если и будут, они ничего не узнают, просто потому что и узнавать-то нечего. «Он спросил, кем я работал на том судне, - подумал Хью. – Он поверил мне или думает, что я соврал, представляясь ложным званием?» Мысли роем закружились у него в голове. Если его будут пытать и ничего не смогут выведать, то в конечном счете его, очевидно, придется убить. Хью замер, стараясь привести мысли в порядок. Юноша был полон решимости подавить панику. «Нужно бежать» - голос в его голове повторил эти два слова несколько раз, укореняя их в сознании. «Но как?» Хью не знал, где они находятся. Не знал, как далеко им до суши. Бежать вслепую с пиратского корабля казалось сумасшествием. Значит, ему нужно понять, где они. Но как? Капитан. Он казался сосредоточением власти на этом судне. Он вызывал страх и, судя по тому, как с ним общался тот рыжий мужчина, не только у Хью. Он может собрать полезную информацию. Если будет сговорчивым, если заставить всех думать, что его удалось сломить. Если капитан и его команда будут думать, что он действительно сдался, они могут в конечном счете стать небрежными с ним. Хью будет ждать этого момента. Он был полон решимости преодолеть все, чего бы это ни стоило. *** Когда вечером появился ужин и долгожданная вода, он заставил себя съесть его, сидя за столом, хотя тело стоически просило юношу вернуться в постель. Его здоровая рука дрожала настолько, что Хью уронил половину еды с вилки. К тому времени, как он закончил есть, дрожь ослабла до такой степени, что он мог спокойно пить воду, не проливая ее на себя. Через час ему захотелось в туалет, но он не решился ни выйти, ни спросить прямо из-за двери, может ли он отойти. Еще через час дверь в каюту неспешно отворилась, и на пороге появилась женщина, которую он видел с утра, с холщовой сумкой, перекинутой через плечо. Она аккуратно вошла и, прежде чем затворить за собой дверь, что-то сказала мужчине, стоявшему снаружи. Тот ответил ей коротким кивком. - Привет, - повернувшись к Хью, произнесла она, - меня зовут Сюзанна. Могу я тебя осмотреть? Хью настороженно взглянул на нее. Она была, кажется, совсем немного выше него. Высокий лоб сильно контрастировал с маленькими носом и ртом. Возраст в ней выдавали, пожалуй, только морщинки, запавшие в уголках ее улыбающихся карих глаз. - Извини, я напугала тебя с утра, - продолжила она, - но я просто удивилась, как быстро ты пришел в себя, обычно после таких травм люди как минимум неделю не встают с постели. Сюзанна улыбнулась ему и, подойдя к столу, начала расставлять на нем содержимое своей сумки. - Мне все-таки нужно осмотреть твою руку. Хью опомнился. Он должен быть сговорчивым, чтобы они как можно скорее потеряли бдительность. -Конечно, - согласился юноша. Она снова довольно улыбнулась и присела на край кровати. - Пододвинься ко мне поближе и постарайся расслабиться. Хью послушно придвинулся к ней, стягивая рубашку одной рукой. Женщина проверила бинты на наличие кровоподтеков, затем подошла к столу, взяла флакон с прозрачной жидкостью и, вернувшись к Хью, обработала все порезы на груди и плечах. Он поежился. - У тебя стандартный закрытый перелом надплечья. Ничего серьезного, но ему было уже два дня, когда мы тебя…нашли. Ты не заметил перелома? Юноша посмотрел ей в глаза и покачал головой. - Интересно, - заключила Сюзанна, - впервые с таким сталкиваюсь. Она помазала царапины и синяки на его руках какой-то зеленой субстанцией. Проверила, в состоянии ли он проследить за движением ее пальца, осмотрела голову, живот и ноги, а затем с минуту молча сидела. Заключив, что в целом с ним все в порядке, Сюзанна встала. - Все хорошо. Молодой организм всегда лучше справляется с любого вида болезнями. Даже с такими. Теперь я приду только завтра. Лучше оставайся в постели и постарайся не шевелить рукой. Она собрала сумку и развернулась, чтобы уйти. - Подождите, - остановил ее Хью. Сюзанна обернулась. Юноша смущенно перевел взгляд на стул. - Что-то болит? - уточнила она. - Не совсем. Нет. Я просто хотел спросить, куда мне… Как… Где у вас здесь туалет? -А, о, - протянула она, - как и на всех суднах. Хью кашлянул и добавил. - А где он обычно располагается? Сюзанна озадаченно открыла рот. - Ты не знаешь, где обычно на суднах располагается туалет? Как же ты тогда…- она остановилась, - извини. На самом деле мне запрещено задавать тебе какие-либо вопросы, не касающиеся твоего здоровья, поэтому забудь. Пойдем, я попрошу Младшего отвезти тебя. Она открыла дверь и, ткнув высокого мужчину в плечо, сказала: - Tag drengen på toilettet. Og sørg for at den ikke bliver fejet væk* . Мужчина оскалил свои острые зубы в насмешливой улыбке и, жестом приглашая Хью следовать за ним, поднялся по трапу. Он завернул за угол и, перешагивая через свернутые снасти, двинулся вперед. Пройдя несколько метров, мужчина остановился возле носовой части с деревянной обрешеткой. - Гальюн, - он ткнул пальцем на свес. Глаза Хью расширились от удивления. Внизу, справа и слева от бушприта, виднелись маленькие деревянные короба и решетчатый настил. От морской стихии их отделяли только тонкие поручни. -Туда? - переспросил он. Мужчина раскатисто рассмеялся и кивнул. Юноша застыл на месте. Бушприт то и дело накренялся, зачерпывая морскую воду. Идти туда, да еще со сломанной рукой, было бы равносильно самоубийству. Его настойчиво подтолкнули, поторапливая. Хью обессилено выдохнул и осторожно ступил на настил. Стараясь не думать о происходящем, он приспустил штаны и, завершая все максимально быстро, оделся, поднимаясь обратно. Они вернулись в каюту, и Хью рухнул на постель, проваливаясь в сон.