***
Год назад
- Доктор, что вы только что сказали? – Чонгук шокирующе поднял на мужчину глаза, спрашивая его. - Гаён должна пройти обследование, чтобы я мог точно знать, нуждается ли она в лечении. - То есть вы хотите сказать, что моя жена сошла с ума? – С широкими испуганными глазами говорит парень. - Вы понимаете, о чем говорите? - Господин Чон, я этого не говорил, - спокойным голосом ответил доктор. - Тогда зачем ей проходить какие-то обследования? - Вы же хотите, чтобы ей стало лучше? – поставил он его перед фактом. - Да, но… - Тогда она должна пройти обследование и какое-то время побудет под наблюдением. Я вас попрошу, кое-что сделать. – Доктор закопошился по тумбочкам в столе, ища нужную ему папку. Когда он ее достал и бегло прошелся по титульному листу, протянул Чонгуку, который совсем уже ничего не понимал и не хотел ничего принимать, и уж тем более позволять терзать его сомнениями. Он не хотел признавать того же факта, что сказал ему мужчина, но внутренне уже поставил крест на будущей карьере жены стать художницей. «Я не прошу о многом и не прошу ее принуждать к обследованию, но для начала, я хотел бы понаблюдать через вас за ней». Чонгук медленно шел по ступенькам со второго этажа, не отрывая взгляда от папки, которую ему отдал лечащий врач. Глаза перемещались по строчкам бегло и остервенело. Ему не нравилось все это, но отчасти понимал, что это необходимо. Вернувшись домой позднее обычного, Чонгук не спеша прошел вглубь дома, не находя ничего необычного или же вообще какого-либо шума. Пальто легко скользнуло с плеч, а глаза стали искать Гаён с Джихан. Столько дней и ночей он провел в этом доме, пребывая в сладкой неге, где так тепло и уютно. Здесь его дочь и его жена – все, что нужно для него. Сейчас в доме пусто и темно. Нет приятного запаха из кухни, нет плача из колыбели, нет прежнего очага, который бы защитил бы его от голода и холода. В голове все еще таятся слова, сказанные врачом, но Чонгук в упор не хочет их исполнять. Он не хочет терять самое дорогое, что у него есть. Даже сейчас, стоя в проеме детской комнатки, где около детской кроватки, спит Гаён, держа в руке книжку, он хочет кричать и метать все на свете, лишь бы не мириться с тем, что должен потерять. Но самое страшное, так это признать в этом свою ошибку. Только свою ошибку. - Ты вернулся, - слышит он тихий голос Гаён. - Да, - так же тихо говорит он, проходя в комнату ближе к кровати. – Она очень милая, когда спит, - как-то грустно он улыбнулся на свои слова. - Ты сегодня уставший такой, - обеспокоенно говорит девушка, вставая с края кровати. Она тихо подошла к Чону, приобняв его за талию, скрывая руки под его пиджаком. Чонгук грустно смотрит в ее глаза в полумраке, мягко перехватывая ее руку в свою руку, выводя ее из комнаты. Чонгук позволяет ей самой спускаться по ступенькам, сам же быстрее спускается на пару ступенек быстрее, чтобы встать перед ней лицом. Гаён непонимающе смотрит на своего мужа, который теперь стоит с ней на одном уровне, и смотрит с такой болью, которую она никогда не видела в его глазах. В доме все так же царит тишина и слышно лишь его тяжелое дыхание, словно парень начинает с болью глотать воздух. С дрожью он вдыхает и выдыхает воздух из легких, прикрывая глаза, когда он быстро тянет ее на себя, желая получить самый отчаянный и самый желанный поцелуй. Руки бережно обхватывают ее лицо, когда она с такой же страстью отвечает ему, не осознавая, что значит этот поцелуй. Руками она хаотично обнимает его плечи и шею, не зная за что ухватиться. Чонгук так нежен, что ей невольно начинает казаться, что он целует так, будто в последний раз, будто завтра настанет конец света. Столько боли и отчаяния он вложил, уже сильнее прижимая ее за талию к себе, продолжая так же нежно целовать. Она чувствует, как он начинает громко сопеть в поцелуй, губы, которыми он продолжает обхватывать ее, начинают дрожать. Рукой она проводит по щеке, где чувствует слезы. - Чонгук, - обеспокоено зовет она его, отстраняясь от губ, но он напорист и продолжает гнаться губами за ее, чтобы продолжить, но Гаён уже двумя руками берет его лицо, заставляя его смотреть в ее глаза. Его глаза, наполненные влагой, смотрят в ее, и она тоже неосознанно начинает пропускать слезы. Она ничего не понимает, но терпеливо ждет, когда он скажет хоть слово. - Помнишь, когда мы с тобой встретились, ты сказала, что хочешь стать художницей? – тяжело выговаривает он слова, смотря на ее обеспокоенное лицо. - Конечно. И ты сказал, что исполнишь мою мечту и воплотишь ее в реальность, - со скромной улыбкой вспоминает она, продолжая поглаживать большими пальцами его скулы. - Гаён, мы выросли, и мечты уже не кажутся такими яркими и красочными. Такие люди, как мы, обречены, быть в мире, не понятном для других. И я согласен, что это необычно и захватывающе… - Чонгук я не понимаю, - перебивает его она, мотая головой, не веря в его слова. - Гаён, пора остановиться. – Завершающие слова, которые звенят в тиши этого дома, проносятся словно ветер. – Мы зашли с тобой слишком далеко. Это погубит тебя и… - Чонгук, ты о чем вообще? Ты слышишь себя, дорогой? Пожалуйста, не говори глупостей, - не верит она ему, отстраняя от него свои руки, которые он тут же перехватывает. - Гаён, - зовет он отчаянно. - Чонгук, все же хорошо, - начинает она его убеждать. – Ты, я и наша милая дочь – Джихан, - сладко тянет она. Что может случиться, сделай он выбор, который принял уже давно и рассмотрению не подлежит. Он все решил и для себя и для нее. Он хочет хорошее будущее для нее и их дочери. Но только без него, ибо она и без того уже загнана в тупик. Она не видит ничего другого, и все по его вине. Днями и ночами она проектирует безумные проекты, в которых нет смысла, но есть он – Чонгук. Человек, которым она так болеет. Он понимает свою ошибку, поэтому хочет скорее все закончить на этом, пока не стало слишком поздно. Когда он уедет и оставит за собой лишь только воспоминания, она забудет его, не сразу, но со временем. Тогда она найдет другой путь и будет следовать своей дорогой, по пути к уже другому счастью.***
- О, Мэй! Ты неплохо рисуешь, - похвалила ее воспитательница, которая незаметно подкралась сзади. - Правда, хорошо получилось? – показывает она начатую картину, легка с улыбкой похвалив себя. - Да. - Спасибо, - благодарит ее девушка, устало разминая плечи и шею. – Мне скоро на занятия нужно идти, - уже грустно продолжила она. - Ты сегодня так рано проснулась. Я удивлена! Мэй скованно улыбнулась на слова женщины, про себя думая, что и вовсе не ложилась в постель. Мысли о Чонгуке и о его неопределенности не давали покоя. Столько о нем она еще не знает, что и подумать страшно. Что если ее предчувствие было небеспочвенно, и он действительно с ней попрощался? - Я сегодня бодрствовала, поэтому так рано решила сесть за рисование, чтобы чем-то себя занять, - все же ответила брюнетка. - Тебя что-то беспокоит? Слова женщины заставляют снова подумать о вчерашнем вечере. Но она пока не готова что-либо рассказывать воспитательнице. - На носу экзамены, - находит что ответить, - вот и переживаю. - А, ну это понятно! Всегда начинается вся эта нервотрепка, в виде этих экзаменов. Но ты не волнуйся, - подбадривает она девушку, - у тебя все получится. Я верю в тебя. Мэй всегда благодарна, за такой приятный настрой женщины, которая, как мама, заботится о ней и переживает вместе с ней, хоть она и пребывает здесь относительно совсем недолго. Накануне обеда, она неспешно шагала по пустому коридору, направляясь в нужный ей кабинет, пока не встретила на пути парня с параллельного класса. Кажется, она узнала в нем Чимина, из параллельного класса. Было, что они пару раз делали проекты. - О, - хотела она обратить его внимание, когда он собирался пройти мимо, уткнувшись в книгу. Мэй думает, что тот просто очень заинтересован, раз так внимательно читает. Даже не замечает никого вокруг. Но парень все же на секунду поднимает глаза, тормозя напротив Мэй, которая хотела уже идти дальше. - Привет, - здоровается он с ней, не задумываясь. - Привет, - запоздало отвечает брюнетка. Чимин непонимающе смотрит на нее, а потом резко захлопывает книгу, подкладывая ее под мышку, сложив руки вместе. - Думала, я не помню тебя? – Вскидывает он брови. - А что я сделала, чтобы меня помнить? – настороженно спрашивает она. Чимин искренне улыбается такой заминке девушки, вызывая ответную девичью улыбку. - Да я пошутил! А вообще ты мне как бы должна, - наигранно возмущается он. - Что? – улыбается Мэй, собираясь идти дальше, - Не хочешь сходить со мной в библиотеку? – Кивает он головой в сторону, в которую он шел. - У меня урок сейчас, а у тебя разве нет? - Я хоть и выгляжу законопослушным, но иногда тоже пропускаю занятия. – Он стоит напросив задумчивой девушки, и рассматривает ее глаза, в которых были сомнение и неуверенность. – Если это по уважительной причине, - после добавил он. - А поход в библиотеку это считается уважительной причиной? – Вскидывает она бровь, неуверенно ступая за медленной идущим парнем. - Да, - коротко ответил он, снова открывая свою книгу на отмеченной им станице. - Это твоя книга? – спросила она, заглядывая на сухие страницы потрепанной книги. - Это моей мамы, - снова коротко ответил он, перелистывая страницу. – Она написала много книг, но ни одну не выпустила, - продолжил он, чтобы поддержать разговор. – Эту она написала и выпустила для меня. - Она пишет романы? – задумчиво спросила Мэй. - Не совсем, - на секунду отвлекся он от книги, открывая большую дверь в библиотеку, учтиво пропуская девушку. - Здравствуй, Чимин, - радостно поприветствовала его пожилая женщина, быстро убирая на полку книгу, которую только что достала. Руки ее чуть дрожали, а улыбка была такой добродушной, что Мэй даже как-то неудобно стало. Она с интересом поглядывала за их отстраненной беседой, погружаясь в легкий транс, представляя, как если бы и у нее была бабушка, которая так же тепло с ней говорила и улыбалась. Чимин не кажется парнем, который бегал бы по подворотням и пугал бы там чужие банды, давая волю вандализму. Он в этих маленьких круглых очках кажется для нее самым добрым и загадочным человеком. «Как если бы можно было представить на его месте Чонгука…» - думает она, переключая внимание на полки с книгами. Пальцы легко скользят по толстым книгам, зацепляя одну из них. - Любишь психологию? – спросил Чимин, смотря на книгу в ее руках. - Если скажу «да», ты поверишь? – лукаво улыбнулась она, открывая содержание книги. - Конечно, не поверю. - Легко пожал он плечами, поправив чуть съехавшие с переносицы очки. Мэй было интересно, чем этот парень занимается во время уроков, которые пропускает по уважительным причинам. День прошел очень занимательно, что даже Мэй смогла отвлечься. Чимин оказался не каким-то странным парнем-ботаником, а веселым и интересным. Столько он пропускал в их незначительных беседах шуток, подколов, что она невольно подумала, что они знакомы уже много лет. Очередной раз, перелистывая сухие страницы книги, она невольно бросала косые взгляды в сторону парня, уже спящего на удобном кресле. - Ах, ну что за мальчишка, - шутливо ворчала библиотекарь, которая только пришла. - Я не представляю, сколько он уже так прочитал книг, - поддержала Мэй разговор шепотом. - Он только делает вид, что читает, и просто прогуливает занятия, - возмущается женщина, доставая с полки в шкафу короткий плед, которым она обычно сама накрывается, чтобы было теплее. - Я, наверное, пойду, - вздохнула девушка, вставая с кресла. – Только приберу здесь, - добавила она. - Хорошо. – Бабушка поправила на плече платок, уходя за свой рабочий стол. Мэй еще с секунду смотрела на спящего парня, после начала собирать книги и раскладывать их по полкам в соответствии их номеров. В промежутках уборки она иногда поглядывала в телефон, ожидая хоть одно сообщение от Чонгука. Но тот молчит и даже не думает о ней вспоминать. Рука легко ставит на полку тонкую книжку, а вторая начинает слегка почесывать кончик носа, так как тот начинает щекотать. Прикрыв глаза, она закрыла рот ладошкой, чтобы тихо чихнуть. - Еще простуды мне не хватает, - бурчит она себе под нос, ища глазами свой рюкзак. – Думаю, я закончила. – Еще раз осматривает она небольшой столик, где до этого была кучка книжек. Поправив на второе плечо лямку рюкзака, она собралась выйти. Чуть вздрогнув, она почувствовала на запястье чужую руку. Она несильно удерживала, совсем невесомо. - Ты напугал меня, - с выдохом предупреждает она его. - Ты можешь остаться еще немного? – сухо спрашивает Чимин, подняв голову вверх, чтобы видеть опущенные глаза девушки. - Ты время видел? Я и так уже достаточно задержалась, - спокойно говорит она, чувствуя, как его рука легко соскальзывает с ее запястья. - Не так много, - легкомысленно ответил он, чуть подняв спину, так как до этого низко съехал. - Да, действительно, - насмешливо хмыкнула она, собираясь сложить руки вместе. Чимин, не задумываясь о дальнейших последствиях, легко вновь перехватывает ее руку, вынуждая Мэй споткнуться об свою ногу, не удержав равновесия. Губы быстро находят ее, перехватывая в легкий поцелуй. Девушка руками чувствует, как напряглись его грудные мышцы, когда он чуть подался корпусом вперед, для удобства. Такие двойные чувства одолели ее, когда она смотрела в его закрытые веки, а губами чувствовала его: такие мягкие и приятные, но в то же время совсем не такие, как Чонгука. Собираясь бороться с соблазном и искушением, она мысленно убеждает себя, что нет никого, кроме Чонгука. Нет больше таких губ и сердца, как его. Руки с болью сжимают тонкую ткань школьной рубашки на груди, губы с силой сжимаются, не позволяя продолжить поцелуй. Чимин, не чувствуя никакой инициативы со стороны девушки, прекращает пытки и отпускает ее руки. Она не сразу понимает, что делать. Как поступить в такой ситуации? Что сделать? Разве поцелуй не должен быть по обоюдному согласию? Так почему он так сделал? - З-зачем ты это делаешь? – отскочив от сидящего парня, дрожащим голосом спросила она. - А почему ты просто не оттолкнула? – задает он встречный вопрос, отводя виноватый взгляд в сторону. - К-как бы я-я это сделала? – Помимо голоса, она начинает вся трястись, а ноги просто становится ватными. Не понимая ее реакции, Чимин смотрит на ее опущенные в пол большие испуганные глаза, в которых плескаются искорки скопившейся влаги, готовой вот-вот скользнуть по щекам. - Мэй, ты в порядке? – осторожно спросил он, тоже начиная волноваться. – Прости, я напугал тебя. Я не должен был этого делать. – Обеспокоенно он тараторил и медленно поднимался с кресла, собираясь уйти прочь, чтобы не наводить еще больше страха. – Мэй, ты только не плачь, пожалуйста. Хорошо? Прости, меня, прости! – Он медленно отступал спиной вперед и жестикулировал руками, держа их вытянутыми. Стоя на дрожащих ногах, она рукой нащупала за спиной стол, опираясь на него рукой. Не понятно, сколько сил было вложено, чтобы не закричать в этот момент. Хотя так и хотелось, ведь прежние шрамы дают о себе знать. Сколько бы себя она не обманывала, ей все кажется, что «он» рядом и наблюдает за ней. Что будет дальше? Как жить дальше, когда такие мысли живут с тобой, не переставая о себе напоминать? Будто оставленное им клеймо на груди начинает больно жечься, перекрывая воздух. Рука с силой сжимает воротник рубашки, а в груди, будто горит адским пламенем боли и страдания, пережитых дней. Оседая на холодный пол, она глухо всхлипывает, стараясь убедить себя, что с ней все в порядке, ей больше ни что не угрожает. Но страх того, что парень ушел, уже больше того страха, что она испытывала, когда он так незаконно сорвал с ее губ поцелуй. Мысль, что она снова осталась одна, пугает и заставляет крепко сомкнуть глаза, и закрыть уши руками, чтобы не слышать приближающиеся шаги. Если ты спишь и слышишь мелодию до боли знакомую, остерегайся. С чем связана она, с кем связана она и о каких моментах жизни заставляет вспоминать вновь и вновь, заставляя держать себя в неопределенном страхе. В том, что уже с болью ушло, нет больше ничего. Лишь только оставленное чувство депрессии и недопонимание со стороны общества, которое, так или иначе, как-то связано с твоим прошлым. Нет начала для них, и нет конца для них. Ты так же продолжаешь жить и смотреть на мир глазами уже спокойными и умиротворенными. Люди никогда не смогут узнать то, что было «до» и «после» в твоем прошлом. - Эй? – Обеспокоенно спросила бабушка, слегка потормошив девушку за плечо. – Ты плачешь что ли? Что случилось? – она не без труда присела возле нее на корточки, стараясь заглянуть ей в лицо, но та продолжает закрывать лицо руками, будто в бреду повторять про себя, что все хорошо. - Нет, не плачу, - улыбается она, стирая незаметно остатки слез. - А что тогда сидишь тут? Чимин ушел, я думала, ты с ним, - поглаживает она девушку по спине, пока они вместе подходят к креслу. - Он ушел? – тихо спросила Мэй. - Да. - Я уже все здесь прибрала, поэтому тоже пойду.***
- Не грусти. – На стол перед девушкой положили маленький букетик белых тюльпанов, неопрятно завернутый в крафтовую бумагу. Меён резко отвлеклась от своей работы, глупо посмотрела на лежащий букетик, а после подняла глаза на учителя Хана, что стоял и возвышался над ней. Его лицо было такое спокойное и радостное. Улыбка после тронула и ее уголки губ. – Я знаю, что поступаю, как последняя… - Можно без подробностей? – прыскает она от смешка, неосознанно прикрыв рукой улыбку. - Хорошо, - быстро согласился он. – Прости, - уже после неуверенно продолжил. - Не надо, - девушка слегка улыбнулась, а после встала напротив Диего. – Я же все понимаю. - Блин, лучше ударь меня, а! – возмутился он, рушась на ее место, подставляя ей свою опущенную голову. – Я предложил тебе встречаться, а сам вечно отменял встречи. Прости, только не уходи. - Диего, ты действительно бесил меня все это время, - искренне высказалась она, сложив руки вместе. – Но я же знаю, что ты все это время был со своей сестрой. Поэтому на этот раз прощаю. Уходи теперь. – Она легко провела по его макушке рукой, вынуждая того отойти от ее места и уйти прочь. - Но ты же сказала, что простила, - не понял он. - Спасибо, за цветы, - она улыбнулась, когда бросила короткий взгляд на лежащий на столе букет. – Они очень красивые, - сказала она, поднимая на брюнета голову, тут же натыкаясь на его приближенное лицо. - Ты сегодня очень красивая, - прошептал он тихо, смотря в ее глаза. - А в остальные дни я так себе? – подкалывает она его тут же, улыбаясь. - Ты всегда красивая, но сегодня ты особо красивая, - выкручивается он. Меён ничего не ответила, а лицо оттолкнула парня от себя, проходя мимо него. - Ты куда? – Перехватил он ее поперек живота, вынуждая снова вернуться на место. - Вообще-то много работы. - Рабочий день закончился, - устало говорит он. – И сегодня ты со мной идешь ужинать. - Да мне и дома хорошо кушается, - пытается она увильнутся от приглашения. - Ты решила мне отомстить? – Щурится он. - А что, если «да»? Что тогда? – говорит, бросая вызов. - Тогда, - тянет он, приближаясь, чтобы поцеловать, но в этот момент в кабинете появляется учитель, который преподает младшие классы. - Я уже не впервые наблюдаю такую куртину, молодые люди, - он строго осмотрел молодых преподавателей. - Извините, - быстро извинилась Меён, скорее покидая кабинет. - Меён, блин, - ругнулся парень, когда та, воспользовавшись моментом, быстро ушла от разговора.***
Джихан осторожно ступала за неспешными шагами отца, стараясь поспевать за его следами, но так как у того шаг намного больше ее, ей приходилось чуть подскакивать. Вслух она пыталась считать шаги, на что Чонгук только посмеивался, но не останавливался, а наоборот начал шаг делать чуть шире. Осматриваясь по сторонам, он наслаждался свежим воздухом, наконец, отвлекшись от рутины и тяжести рабочей атмосферы. На работе полный провал, после очередного неудавшегося проекта, за которым он потерпел немаленькие потери. Уже, будучи на пороге завершения проекта, заказчик отказался от товара. Первое поражение, которое Чонгук принял, но решил остановиться на этом. Рука неосознанно тянется за телефоном, чтобы набрать контакт, с которым он уже давно хотел расставить все точки над «i». - Папа, смотри, там собачка! – Чонгук отвлекся на громкий голос дочки, что опередила его на пару шагов, показывая пальчиком на животное. - Джихан, пальчиком показывать нельзя. - Чонгук остановился и присел на корточки, притягивая ее к себе. – Красивая собачка, да? – тут же смягчился он, тепло улыбнувшись. Джихан стояла и продолжала смотреть на отдаляющееся животное, хозяин которого вел его на поводке. Погода в парке на набережной стала портиться. Ветер чуть поднялся, отчего Чонгуку пришлось поправить на дочке воротник ее легкой курточки. В кармане снова завибрировал телефон, отвлекая внимание парня. Чонгук пока не был готов ответить на звонок. Ему хотелось еще продлить время такого провождения на свежем воздухе с его дочерью. Его большая отцовская рука полностью скрывала совсем маленькую для него ручку, согревая ее своим теплом. Мягко улыбаясь, он смотрел, как она рассматривала все вокруг, иногда о чем-то спрашивая его, на что он с пылко отвечал, даже жестикулировал руками. - Вам что-то подсказать? Ищете подарок? Чонгук уже как несколько минут стоит с Джихан напротив лавочки с живыми цветами, где стоит множество красивых уже готовых букетов. Джихан прибежала на яркие краски вдалеке, а когда прибежала и увидела много цветов, то не смогла так просто отсюда уйти. Глазки ее разбегались по разные стороны, а ручки так и тянулись прикоснуться к нежным лепесткам, на что девушка, что торговала ими, лишь укоризненно улыбалась. Чонгук внимательно с нескрываемым интересом так же, как и дочь, бегло рассматривал множество красивых букетов и отдельных цветов в больших вазах. Первое, что пришло в голову, только стоило увидеть белые закрытые тюльпаны – имя, говорящее языком цветов, Мэй. Рука потянулась к букету красивых цветов, будто вот-вот почувствует ее бархат. - Белые тюльпаны, - услышал он голос все той же девушки, что подошла и стала расхваливать цветы. – Очень красивый подарок. Вы кому-то конкретно хотите подарить? - Прекрасной девушке, - загадочно тихо ответил он, грустно улыбаясь уголками губ. - О! - Можно мне их, - в горле пересохло, отчего ему пришлось чуть прокашляться. - Конечно! У вас очень хороший вкус. Следующим утром, Чонгук не стал будить ни маму, ни Джихан, решив, что будет правильнее отправиться в больницу ранним утром одному. Он как обычно собирается на работу: принимает душ, умывается, бреется, а после идет одеваться. Рукав тонкого черного свитера чуть намок, когда он так неуклюже опрокинул кружку горячего кофе на стол. Продолжив готовить себе завтрак, он, поджав губы в тонкую полоску, посмотрел на букет белых тюльпанов. Он вчера долго на них больше не засматривался, а мама его решила, что это у него поклонница появилась. Джихан всю дорогу до дома рассматривала цветы, то и дело, гадая, кому папа купил их. Собрав мысли в порядок, он помыл за собой посуду и встал напротив стоящего в вазе букета. - Такие же нежные. – Он только улыбнулся, подумав о том, кому предназначены эти цветы. - Здравствуйте, господин Чон, - девушка, что стояла за стойкой регистратуры, встала и поприветствовала брюнета, узнав в нем постоянного гостя. – О, красивые цветы, - девушка обратила заинтересованный взгляд на букет цветов в его руке. Чонгук на комплимент со стороны лишь кивнул, слегка улыбаясь, расписываясь в журнале, который она ему протянула. - Кто-нибудь, - неуверенно говорит он, - приходил к ней? - Вам стоит знать, что приходила девушка. - Можешь не продолжать, - прервал он ее, жестом руки показывая, что он не желает ничего слышать. - Тогда больше мне нечего вам сообщить. Проходите. Чонгук уже не раз проходил стены этих серых коридоров, но всегда с новой дрожью и внутренним страхом неопределенности. Ему страшно с ней заговорить и попросить прощения, за то, что так ушел и оставил ее. Повел себя так по-детски, будто уже большой мальчик, который побоялся впервые взять на себя ответственность. Руки с силой сжимаются в кулаки, а сердце разрывается в клочья, жар которого обжигает легкие. В горле застоем стоит ком, не позволяющий дышать равномерно. Он идет неспешными шагами, будто растягивает момент встречи. В этот момент хочется снова развернуться и сбежать, как он делал последние дни, так и не дойдя до нее. Остановившись возле поворота, Чонгук еще раз перевел дух и вспомнил, что хотел сказать. Только не сегодня. За поворотом глаза быстро находят нужную ему дверь со стеклянной прорезью, в которой он видит чужую спину. Ее все те же чуть вьющиеся волосы аккуратно лежат на плечах и спине, а фигура все такая же утонченная. Ручка двери резко дергается вниз, и он открывает дверь. Он резко отпускает голову, чтобы еще немного оттянуть момент встречи с ней. Входит тихими шагами и закрывает за собой дверь. - Чонгук? – Слышит он свое имя из таких родных губ и таким родным до боли голосом. Он поднимает на девушку глаза уже отдающие блеском, который он так старался держать в себе. Так не хотел этого всего. Но столько он не слышал ее, что хочется волком выть и стены грызть. Хочется подбежать и обнять до боли в ребрах. Сказать слова, которые должен был сказать уже очень давно. - Привет, Гаён, - голос на последнем слове ломается, и он просто начинает бегать глазами по ее все еще удивленному лицу.