С ребёнком внутри

      Опьяненный от несдержанных вдохов и судорожных выдохов, он становится одним целым, чувствуя ее всю. Все то, что было скрыто от глаз, сейчас тонко очерчивается и рисуется её идеальный образ. Только руками несдержанно подхватывают, и она тут же рассыпается от ласк. Скрыто он смотрит на нее полуприкрытыми глазами, стараясь запечатлеть каждый изгиб, каждую родинку и ее еле виднеющиеся шрамы. Прекрасно то, что он видит ее открытую, но только для него одного. Такая ласковая и несдержанная. Улыбка медленно обрамляет его губы, что медленно скользят по груди, поднявшись к самому вздернутому кончику подбородка. Снова ловит ее приоткрытые губы, уже только мягко их посасывая, смакуя кончиком языка, создавая приятные для неё ощущения. Мэй только улыбается в ответ, уже полностью выпрямив руки над темной макушкой, чтобы тут же согнуть их в локтях. Прижав его максимально близко к своему лицу, она взялась смело опробовать его губы сама. Медленно втянув нижнюю, она игриво заглянула в глаза Чонгука, замечая его ответную реакцию. Чуть прикусив ее, она руками снова опустилась к его груди, чтобы нежно провести по ней вдоль. Сильные руки Чона только выше скользнули по ее спине вверх, вынуждая ее прогнуться. - Что ты делаешь? – задала она наводящий вопрос. - А ты? – в тон ей спрашивает Чонгук.       Она не ответила, а только увереннее спустилась руками вдоль его вздымающейся груди вниз. Она одними глазами скользнула по его шее и груди, после сладко прикрыв глаза, когда добралась до того, что хотела ощутить своими руками. - Тебе мало было? – прыскает Чонгук, когда чувствует на своем уже опавшем органе ее руки. - Нет, - уже смущенно улыбается она, готовая убрать руки. Чонгук выпустил руки из под ее спины, опираясь на локти, чтобы открыто посмотреть Мэй в глаза. – Не смотри так, - смущается она, отвернув голову в сторону. - Дурашка, - улыбается он мягко, перекатившись на бок, чтобы Мэй не было тяжело. – Иди ко мне.       Мэй довольно прижалась к его груди, ощущая на макушке чужое дыхание. Спустя несколько минут Чонгук услышал чужое сопение. Грудью он чувствовал ее равномерное дыхание, ее чуть приоткрытые губы еле касались его кожи, вызывая в груди неописуемое тепло. Она доверилась и поверила в себя. Переборола себя и свои скрытые желания. Рукой нежно все еще поглаживая ее мягкие волосы, он прикрыл на секунду глаза, переосмысливая свой поступок. Что она скажет, когда проснется и поймет, что произошло? Сейчас, когда она так близко, он боится, что она может в одно мгновение исчезнуть и забыть его. Любит ли он ее? Он и сам не понимает, что чувствует. В голове все еще потерянный умоляющий взгляд Гаён, а в сердце уже давно цветущая Мэй.

***

      На обеде Джен ходила по газону во дворе и собирала остатки вчерашнего вечера. Недовольно фыркая, она старалась все убрать как можно быстрее, ибо тошнота подбирается снова и снова, норовя испортить солнечный день. Перчатки немного спадают с тонких рук, отчего их приходится ей постоянно поправлять. Уже испачкав рукав тоненькой кофточки, она решила, что уже нет смысла в этой вещи. Поставив на землю мусорное ведро, она сложила руки по бокам, осматривая весь масштаб беспорядка. На столе все еще стояли тарелки с салатами и остатками мяса, где были в основном косточки. - Дже-ен, - позвал ее Хосок из-за спины, отчего она немного напугалась. - О, хорошо, что ты уже встал! – взбодрилась она, подхватив в руки мусорное ведро. Хосок еще раз широко зевнул и почесал затылок, создавая еще больший беспорядок на голове. Волосы от подушки беспорядочно разбросаны и только создавали впечатление большого гнезда. - Ты почему все одна убираешь? – возмутился он забавно. - Ну, так ты же теперь все убирать будешь, - улыбается она ярко, вручая растерянному парню ведро. - Но Джен, сладкая, - возмутился он, неосознанно забирая у девушки ведро, которое та ему вручила. - Что? – нахмурилась она, сложив руки вместе. – Скажешь, что ты не обязан это убирать? Или ты предпочтешь нанять уборщиц, которые все это уберут? – посыпались колкости со стороны Дженнифер. Хосок пытался вставить хоть слово, но девушка была упряма. - Я не говорил этого, - тихо добавил он, почувствовав себя неловко. - А когда родится ребенок, ты тоже предпочтешь нанять няньку, чтобы она меняла ему пеленки? - Дженнифер, ну вот что ты начинаешь, а? – тоже уже возмутился Чон. - Воспитываю тебя. - А вот это ты зря, - еще больше нахмурился он. - Зря?! – давится она возмущением. Хосок только зло стиснул зубы, сдерживая себя. Он не готов сейчас так просто вспылить. Понимает, что сам снова перегибает палку. Но не слишком ли это? Хосок спокойно поставил ведро на пол и уже спокойнее посмотрел ей в глаза. - Я уберу это. Только давай не будем из-за этого ссориться? М? – Пошел он на компромисс. - Ребят, а давайте-ка мы все возьмемся за уборку? – услышали они голос Диего. - Хосок в первую очередь, - добавила Дженнифер, последовав в сторону дома. - Черт, - ругнулся Хо, скрипя зубами. - Ты сдаешь позиции, друг, - решил подбодрить его Ди, похлопав по плечу. - Что я опять делаю не так? – возбужденно вспылил Хосок, кивая рукой в сторону, куда ушла Дженнифер. - А что случилось? - Спроси у нее. – Хосок только раздраженно схватил ведро и пошел убирать все со стола.       Ощутив плечом прохладу, Мэй высунула руку из-под одеяла, чтобы поправить на прохладном плече одеяло. В комнате очень светло от света, попадающего через не скрытые шторами окна. Немного прохладно стало, когда Мэй неосознанно задумалась о том моменте, когда в таком же свете просыпалась в своем старом доме, где жил тот тиран. В голове стали воспроизводиться страшные картинки из недавнего прошлого, и появилось чувство, будто сейчас все снова повторяется, как заезженная кассетная пленка. Сейчас кажется, словно и не было того прекрасного времени с Чонгуком, что та была совсем другая реальность, другой мир. То время, когда она была счастлива.       Руки слегка подрагивают, а реснички начинают дрожать, вызывая щекочущее ощущение. Уже смелее прижимая руки к себе на грудь, она их медленно перемещает на шею, будто хочет почувствовать свободу. Вроде не держит ничего, а чувство, что она снова в оковах.       Чонгук резко проснулся от легкой вибрации рядом с собой. Промаргивая заспанными глазами, он резко обернулся на источник дрожи. Перед ним показалась темная макушка и рассыпанные по подушке волосы. - Мэй, - тихо позвал он девушку, подвигаясь ближе к ней, рукой скользя под одеялом, чтобы приобнять за дрожащее плечо. – Мэй, - снова зовет он ее. - Пожалуйста, не трогай, - все еще закрытыми глазами она ответила. Будто во сне говорит. - Мэй, успокойся, - испуганно он перевернул ее за плечо на спину. – Это я – Чонгук, - говорит он с легкой улыбкой.       Мэй только открыла глаза и тут же успокоилась, когда увидела уже улыбающегося Чонгука перед собой.       Перебирая пальцами, Мэй шепотком заговорила: - Мне приснился кошмар. - Это всего лишь сон, - взбадривает он ее, поправляя волосы на лбу. – Не скажешь, что снилось? – все тихо успокаивающе говорит Чонгук, поцеловав ее в открытый лоб. - Это не важно, - отмахивается она, намереваясь встать с кровати, ибо уже много времени, судя по тому, что солнце уже высоко. Чонгук только легко кивает и выпускает ее из полуобъятий, принимая сидячее положение. Мэй все еще не отошла ото сна, поэтому, когда намеревается уже скинуть с себя одеяло, слышит смешок со спины. - А! – резко вдыхает она от ужаса, когда не чувствует на себе одежды. Чонгук улыбаясь, заваливается вновь на спину, прячет глаза в изгибе локтя. - Я ничего не видел. - Ч-чонгук, - все еще испуганно она тараторит, смотря вперед себя, только бы не смотреть в глаза Чонгука. - Я не смотрю, - все еще улыбается он, мельком подсмотрев на ее оголенную спину – она только обнаженную грудь прикрыла. В глаза тут же бросились россыпью очерченные уже почти сошедшие следы от ударов, прежних побоев. Мэй продолжала рассматривать пол, кровать, чтобы найти там свои вещи, пока Чонгук с ужасной болью рассматривал ее шрамы. Медленно приняв сидячее положение, он оказался к Мэй слишком близко, чтобы ощутить уже подушечками пальцев ее бархатную кожу.       Мэй вздрогнула, но только замерла в ожидании. Смотрит в сторону, чуть склонив голову. Ждет его дальнейших действий. Знает, куда он смотрит, знает, что сейчас чувствует, поэтому только судорожно вдыхает воздух носом, пока чувствует невесомые касания его прохладных пальцев по спине. Они только оглаживают, где-то задерживаясь и особо ощутимо трогая шрам. - Прости, - слышит она его. А после его дыхание уже на плече ощущается. - За что? – срывается прежде, чем Чонгук договорит. - За то, что не пришел раньше, и тебе пришлось пережить все это, - говорит и целует оголенное плечо, открытую шею. - Тебе не стоит извиняться, - улыбается она, намереваясь обернуться, но Чонгук перехватывает ее предплечья, чтобы она не оборачивалась. – Что? - Просто, посиди так, - говорит он. По коже тут же чувствуется россыпь чужих волос – Чонгук положил голову на плечо Мэй. - А если зайдут? – пугается Мэй, поправив на груди одеяло сильнее. - Мэй, пообещай мне кое-что, - говорит он, проигнорировав вопрос. - Что именно? - Пообещай, что бы ни случилось, ты не оставишь меня. Пообещай, что в твоем сердце всегда будет место для меня. Что бы ни случилось, прошу, - уже умоляет он, опаляя ее плечо дыханием.       Слова кажутся очень сильными, поэтому Мэй не знает, как реагировать на них. Она не понимает, о чем он сейчас говорит, но понимает, что стала для него больше симпатии. Возможно, что-то большее.       В комнате воцаряется тишина, которую Мэй боится нарушить. В доме тоже как-то слишком тихо. Прохлада еще с утреннего рассвета гуляет по комнате через открытую дверь на балкон. Мэй осматривает комнату, вспоминает, что ей к трем уже надо быть дома. - Чонгук… - Что? – как-то резко отозвался парень, что до этого был в ванной. Из-за двери выглядывает черная макушка и большие оживленные глаза. - Я хотела сказать, что мне уже пора, - смеется она с его неожиданного порыва. Парень на это только кивает заторможено, но из комнаты выходит. - Поехали лучше ко мне, - предлагает он, подойдя к Мэй, чтобы аккуратно взять ее за руки. – Джихан, будет очень рада тебя увидеть, - говорит он так, будто ему очень тяжело даются эти слова. Но Мэй воспринимает это, как то, что Чонгук предлагает это нехотя. - Но, а тетушка будет волноваться. - Мы позвоним ей и предупредим, что ты задержишься еще на час или два. - Чонгук, а с кем осталась Джихан, если ты здесь? – как-то запоздало доходит до Мэй. - Она с моей мамой. – Мэй тут же успокаивается. – Заодно я покажу тебя своей маме. - Так говоришь, будто я экспонат какой-то, - улыбается брюнетка, хлопнув Чона по плечу. Он тут же перехватывает ее руку и тянет Мэй на себя, вынуждая Мэй чуть не навалиться на его грудь. Не успевает Мэй ничего понять, когда чувствует на губах губы Чонгука. Он с какой-то особой охотой увлекает в глубокий поцелуй, просто взаимодействуя только одни губы. Руками ее чуть приподнимают, вынуждая ее прогнуться в спине, чтобы было удобнее.       Она принимает его напор и с тем же порывом старается отвечать, но не совсем получается. Чонгука это мало волнует, он целует так, будто сейчас они прощаются. Мэй перехватывает его волосы на затылке, с силой сжимая и оттягивая, чтобы ослабить напор на себя. В жар бросает, когда Чонгук в порыве поднимает Мэй и усаживает ее на комод за ее спиной. - Чонгук, - зовет она его, когда чувствует, что Чонгуку совсем сносит голову. – Чонгук, - пытается она его оттолкнуть от себя, и он реагирует. Прекращает целовать, смотрит сбито, туманно. Оставляет на губах еще короткий поцелуй. Мэй дрожащими руками берет его за голову и прижимает его к своей груди, как это делают мамы, и мягко поглаживает его по макушке. - Прости, просто не понимаю, что на меня нашло, - загнанно дышит он, оставляя руки просто лежать на ее бедрах. - Нам пора, - говорит Мэй, рукой не оставляя небрежную макушку, периодически поглаживая ее.       На первом этаже не было шумно, только тихий звук играющего музыкального канала в зале. Ступеньки немного поскрипывают, когда Чонгук в темпе спускается по ступенькам, засучив руки в карманы спортивных штанов. Взглядом он скользит по просторам дома и не находит видимых признаков присутствия друзей. С легкой улыбкой он поднимает голову наверх, где у подножия лестницы стоит Мэй, часто поправляя спадающие на лицо волосы за ухо. Она так же глазами пробегается по дому, и только после этого взглядом встречается c глазами Чонгука, продолжающего стоять напротив. Легкая полуулыбка проскальзывает на ее лице, когда она опускает голову. - Ну, - зовет ее Чонгук. А она медлит и делает неспешные шаги по ступенькам вниз, все еще не поднимая голову, но пристально смотря в его глаза. В этот момент от сильного потока кровообращения сердце дает кульбит, дав понять ясно – оно реагирует на предмет симпатии. Улыбка медленно сходит на «нет», когда Мэй уже стоит перед ним и протягивает руки к его талии, чтобы сцепить пальцы за его спиной. Она не сводит взгляда, так же мягко улыбаясь. - Что? – спрашивает она с уже не такой яркой улыбкой. - Просто, ты очень красивая, - отвечает Чон. Легким касанием пальцев он скользит по скуле к ее уху, легко заправляя снова спавшие волосы за него. - Не слишком ли много слов за сегодня, Чонгук Чон? - А тебе не нравится, Чон Мэй? – в тон ей отвечает он. Брюнетка только неосознанно открыла рот, бегая глазами по лицу Чона, ища в чем-то подвох. Резко отводит взгляд в сторону, где стоит Дженнифер. Чонгук следит за ее взглядом за своей спиной и тут же оборачивается, тоже встречая опечаленные глаза напротив. Даже в этот момент он чувствует жуткую неловкость, потому что она услышала это. Хоть и было это в утренней шутливой форме, другие это возможно могут не понять. - Дженнифер, - говорит он тихо. - А, я шла как раз на кухню за моющим средством, - говорит она растеряно, не скрывая эмоций, о которых говорят ее глаза. - Мэй, - он резко оборачивается к ней. - Иди, - отвечает она коротко. – Ты должен с ней поговорить. Чонгук ничего не говорит, а только мягко целует Мэй в открытый лоб.       На кухне стоит грохот, что создает суетящаяся Дженнифер, в поисках моющего средства. Из рук выпадают салфетки, висящее полотенце на дверке кухонного шкафчика. Бросив это дело, она опирается бедрами на тумбочку, запуская руку в волосы. В кухню заходит Чон и тихо закрывает за собой дверь. Рука так и остается на дверной ручке, когда он спиной опирается на закрытую дверь. - Я, - говорит она, - я все понимаю, любовь, или что там у вас, - продолжает она говорить, все еще не решаясь посмотреть в глаза Чонгука. Он только мягко оттолкнулся от двери и прошел вглубь кухни. - Ты можешь сказать что угодно, я выслушаю, - тихо говорит он, становясь напротив подруги. - Я была слишком эгоистична с тобой, - говорит, а в груди снова нехватка воздуха. – Но меня можно было понять. Ты…вы так долго были для меня всем, а теперь…- говорит она с перерывами на глубокие вдохи. Смотрит в глаза Чона. – Возможно, я и чувствовала к тебе что-то больше, чем просто к другу. Я только сейчас понимаю, как была не права, когда старалась держаться за тебя, хоть ты и был с Гаён. Но… я тоже хотела любви, - на последнем слове она опускает голову, не сдерживая слезы. – Хотела, чтобы обо мне также кто-то заботился, так, как ты заботился о Гаён. - Я знаю. - Чонгук так же опустил голову, ступая к Дженнифер ближе. - Ты был воплощением идеального парня. - Приятно, что ты так думала обо мне. - Прекрати, не язви хоть сейчас, когда я прощаюсь со своей так называемой любовью, - хмурится она, когда смотрит на Чонгука. - Хорошо, молчу, - делает еще шаг, последний. Смотрит на носки своих ступней. - Та ночь, - серьезно начала она, - она долго не выходила из головы. И сколько бы я не думала об этом, сколько бы я тебя не спрашивала, я спрошу тебя еще раз. – Дженнифер смотрит в опущенные глаза Чона. – Было ли что-то больше?       Видит, как он сглатывает, видит его нерешительность. Он никогда не порывался отвечать на этот вопрос, который не раз всплывал в их разговорах. Он помнит, что было той ночью. И, наверное, для него это было большим уроком - не вступать в такие связи, когда что-то зарождается в сердце. Не спорит, что было что-то больше простого влечения. Но даже сейчас, когда за дверью стоит Мэй, он боится, что она может разочароваться в нем. - Это давно в прошлом, - ответил он. - И что? - А то, что это уже давно не имеет значения. Подумай, тебе что-то даст мой ответ сейчас. Зачем тебе снова копаться в этом? Объясни, я не понимаю. - Почему ты просто не можешь сказать? Может для меня это важно.       Дженнифер слегка толкает Чонгука в грудь, вынуждая его чуть отступить назад. - Что происходит? – спрашивает Хосок, когда случайно слышит часть разговора. - Хосок, - пугливо озирается на него Джен. - Давай, - вступил Чон в разговор, посверкивая глазами на Хосока. – Давай, скажи ему. Чонгук внутренне переживает и за себя и за Дженнифер, но только в последний момент он подумал о ребенке. - Чонгук, тебе лучше уйти. - Почему? Я могу сказать. Сейчас.       Дженнифер поняла, о чем говорит Чонгук сейчас. В долю секунды она понимает слова, сказанные им буквально минуту назад. Она смотрит в доверчивые глаза Хосока, хочет сказать, а выходит только открыть рот.       Чонгук, когда понял, что она не хочет, чтобы Хосок знал о них в таких подробностях, принимает ситуацию в свои руки. - Что вы здесь вообще устроили? – спрашивает Хосок. Он смотрит то на Чонгука, то на Дженнифер и только разводит руками. - Ах, я хотел сказать, что Дженнифер нужно в больницу на узи. И она хочет пойти с тобой. Только боится тебе об этом сказать.       Дженнифер горящими глазами смотрит на веселого Чонгука, который даже не смотрит на нее сейчас, а просто улыбается Хосоку. Но после просто прикрывает глаза, незаметно выдыхая ком облегчения. - Ну, это решаемо, - сказал Хосок, тоже улыбнувшись. - Ну, тогда я пошел. Мне еще Мэй увезти домой нужно.