***
Спустя некоторое время убежище снова опустело. Почти все члены акацуки удалились на миссии, а контролировать мое состояние поручили Сакуре. Именно в этот период времени мне и посчастливилось прийти в себя, неожиданно открыв глаза после недельной комы. Сказать, что Харуно была счастлива - ничего не сказать. Увидев меня, сидящую на постели в палате медблока, Сакура кинулась обнимать меня, чем здорово сжала мои легкие, вызвав приступ кашля. Все же иногда она забывала, что является медиком. Это неосознанно возвращало меня во времена, когда розоволосая только училась искусству медицины у Цунаде Сенджу, а все мы мирно жили в Конохе, не зная бед и трудностей. У нас было славное детство. Кстати, о детстве. Существовал еще один вопрос, который нужно было срочно решать, и он не требовал отлагательств. - Скажи, Саске еще пленен? - вопрос показался Сакуре неожиданным, отчего она слегка нахмурилась, но все же рассказала о случившемся. - После того случая Саске все время закован в кандалы. К нему приставлена охрана: Хидан круглосуточно дежурит у камеры, - Харуно сделала паузу, и сказала, жалуясь, - хорошо, хоть пытки прекратили, а то бы я такими темпами все медикаменты на Учиху перевела. - Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, помоги мне подняться. Сакура не понимала, зачем именно мне потребовалось покинуть кровать, находясь в таком состоянии, но все же не стала задавать лишних вопросов. Пока что. - Отведи меня в камеру. Мне нужно срочно поговорить с Саске. А вот уже эта просьба вызвала у нее бурю негодования. - Тебе пока нельзя вставать. Ты должна набираться сил, оставаясь в кровати, а не шастать по камерам в поисках новых неприятностей, - Харуно отчитывала меня словно непослушного ребенка. Пришлось приложить усилия, чтобы заставить ее выслушать меня. - У меня есть одно очень важное дело. Если его не выполнить, то организацию снова коснутся новые потрясения...ты ведь не хочешь смерти кого-то из наших? - мой тон, полный подозрения заставил Сакуру поежится, когда она, наконец, сдалась. Выдохнув, Харуно разжала хватку: - Ладно, я сопровожу тебя к нему, но останусь с тобой, пока ты не закончишь дело. Не хватало, чтобы он снова что-то учинил. Нравоучительный тон Сакуры как никогда успокаивал. Он помогал мне собраться с мыслями и заранее продумать речь, которую я должна была произнести перед лицом Саске. Однако, речь должна была пойти не о том мерзком поступке, который совершил младший Учиха, а о совсем другой теме. Разговор должен был коснуться Учихи Итачи.***
Спустившись к камерам вместе с Сакурой, я осталась благодарна ей за то, что она согласилась пойти со мной. Моих сил было бы недостаточно даже для того, чтобы просто преодолеть путь до винтовой лестницы, ведущий к нижнему этажу подземелья, не то, чтобы спуститься. Поэтому, фактически, Сакура несла меня прямо на себе. - Надеюсь, я тебя не раздавила, - смущенно произнесла я, чувствуя себя крайне неловко. Словно беспомощный ребенок. - Что за вздор? Цунаде научила меня не только лечебному ниндзюцу, но и тому, как крошить в пыль каменные стены, поэтому это для меня сущий пустяк, - Харуно говорила абсолютно серьезно, но с некой теплотой в голосе, отчего дальнейшие слова вырвались сами собой. - Я думала, что ты не сможешь вернуться к прежней себе, после того, как попала в лапы к Сасори. Когда я увидела тебя впервые после всех его операций, то единственное желание, которое у меня возникло - убить его на месте, но ты не позволила это сделать. Почему? Я ожидала чего угодно - ярости или же долгой паузы, но ответ прозвучал сразу. Четко и понятно: - Он не такой, каким кажется. Сперва Акасуна видится опасным и холодным, но это отнюдь не так, - Сакура словно подбирала слова, - думаю, что сейчас я почти докопалась до истины. Он - маленький ребенок, лишенный заботы и любви, поэтому пытается заполучить внимание всеми возможными способами. Помощью в хирургии, в бою, в психологии отношений своих друзей. Он хочет, чтобы его замечали. Со мной он делал тоже самое, пока... - Пока, что? - мне отчаянно хотелось услышать продолжение, но Сакура быстро завершила свое откровение: - Пока я не приняла его таким, какой он есть. Он может быть жесток, хладнокровен, но у него есть сердце. Я не позволю убить его. Под майку стала забираться прохлада подземелий. Самый нижний уровень - нам сюда. Пройдя вдоль вереницы душных камер, мы подошли к нужной двери, стул возле которой почему-то пустовал. - Хидан разве на задании? - спросила я, не понимая, почему столь опасный пленник, как Саске, вновь оставлен без внимания. - Да. Он клялся самим Джашином, что усилил и укрепил кандалы Учихи, - подтвердила Харуно, спуская меня со спины и открывая дверь камеры ключом, который был оставлен Акасуна на хранение, - будет скандал, если жрец вернется и заметит, что камера открыта, поэтому поторопись. Сакура приоткрыла передо мной дверь, пока я лишь вопросительно взглянула на нее: - А ты? - я задала этот вопрос не случайно: когда-то Саске занимал особое место в ее сердце. Быть может она хочет хотя бы минуту пообщаться с ним? - Нет. Я не хочу возвращаться в прошлое. Да даже видеть Саске после того, что он сделал, для меня слишком тяжело, - отрезала розоволосая не принимая возражений, - иди, я подожду тебя здесь. Задержавшись еще на мгновение, я прошла внутрь камеры, привыкая к тусклому свету и пытаясь разглядеть силуэт пленника, и лишь увидев следы крови на полу, начала понимать, какие меры имел ввиду Хидан. Но кажется, он переусердствовал. Из ладоней и стоп Учихи торчали здоровенные штыри, которыми он был прикручен к массивному деревянному кресту. Кроме всего прочего, ремни, которые прежде сковывали тело Саске, остались на месте. Разве что, их количество и размеры непомерно возросли. Глаза парня были завязаны, чтобы тот не смог применить свой шаринган, и даже его рот Хидан тоже пожелал заткнуть, просунув в него какую-то тряпицу, пропитанную багряной жидкостью, остатки которой были размазаны по лицу брюнета. Кровь. Нда, Хидан, подправил же ты ему физиономию, раз даже ткань насквозь пропиталась этой темной вязкой жижой, а комната буквально пропахла пытками и страданиями. - Саске, ты слышишь меня? - звук моего голоса гулко отбивался от стен камеры, когда я устало посмотрела на тело Учихи, безвольно висящее на кресте. Парень не реагировал, даже не подавал признаков жизни, отчего в голову закрались смутные сомнения, поэтому я подошла ближе к нему. Находясь в паре десятков сантиметров от Саске, я отчетливо услышала запах крови, который всегда пробуждал в Хидане животный инстинкт. Желание насилия и смерти. - Учиха... Но слова были бесполезны. Неужели, он и правда мертв? Проверить мою гипотезу поможет одно крайне действенное средство. Схватив пальцами гвоздь, которым была прибита правая ладонь парня, я провернула его в теле Саске, отчего брюнет еле-видимо зашевелился, терпя неожиданную боль. - Это я, Амика. Нам нужно поговорить. Учиха замер, поняв, что вернулся в реальность после долгого пребывания в забытье, и медленно повернул голову в сторону моего голоса. Видя положение Саске, мне стало даже чуточку жаль его. Но длилась эта слабость не более секунды, ведь потом, я почувствовала боль и слабость в собственном теле, и еще раз прочувствовала каждой клеточкой последствия схватки с младшим Учихой. Какая ирония. Избив и изранив друг друга, мы снова возвращаемся к тому, с чего начали - сидим рядом, пытаясь сдерживать взаимную ярость. Как же прекрасно, что его паршивый язык сейчас сдерживает импровизированный, но эффективный кляп Хидана. Это значит, что Саске не сможет вывести меня из себя своими колкими фразочками. - Возможно, ты не захочешь слушать или посчитаешь мои слова очередной бессмысленной болтовней, но я все же попытаюсь предупредить тебя, сказав правду, - сделав паузу, дабы привлечь внимание Саске, я подошла ближе, говоря почти шепотом. - Итачи Учиха - не тот, за кого себя выдает. Убив его, ты только сделаешь хуже себе самому, потому что видишь историю вашего клана однобоко. Ты знаешь только то, что тебе позволили знать. Было видно, как напрягся Саске, услышав мои последние слова. Он бы, наверное, сейчас высказался. Бросил бы что-то вроде "месть - это то единственное, в чем я полностью уверен", как он это всегда делал. Но мне стало скучно, ведь все это мы уже проходили. - Прости, что не позволяю тебе ответить. Я хотела бы, чтобы ты просто выслушал меня. Конечно, я понимаю, что тебе нужны доказательства, и на слово ты мне не поверишь, поэтому я готова доказать тебе, что не лгу. Пока что, я не сниму повязки с твоих глаз, иначе ты применишь шаринган и вновь попытаешься сбежать. Мы ведь не хотим, чтобы на этот раз Хидан убил тебя, верно? - Ты, безусловно, задавался вопросом: почему Итачи оставил тебя в живых, и не находил на него ответа. Но я раскрою тебе этот секрет. Твой брат уничтожил семью и клан ради тебя, Саске. Просто потому, что это был единственный вариант, при котором ты мог выжить, - я взглянула на Учиху, который стал слушать меня гораздо более внимательно, и, кажется, вникать в суть происходящего. - В тот момент Коноха находилась на грани гражданской войны, которая могла разразился в любую секунду. Клан Учиха был недоволен отношением верхушки деревни, а потому задумал поднять восстание. Итачи был одним из немногих, кто не желал этого и работал в АНБУ, под руководством Третьего Хокаге и Данзо, поэтому ему позволили выбрать - погибнуть с кланом во время бойни в Листе или же вырезать всех, кроме тебя, Саске, и покинуть селение, став отступником, - я взглянула на брюнета, будто предугадывая его вопросы, - спрашиваешь, почему они решили оставить тебя в живых? Ты был маленьким ребенком, который ничего не знал и не принимал участия в политике, поэтому и смысла убивать тебя не было. Итачи согласился на это и принял судьбу нукенина. Более того, он знал, что ты захочешь убить его и не собирался этому препятствовать. Я давно поняла это. Сомнения появились еще тогда, во время разговора с Итачи в разрушенном убежище, когда я сообщила ему о том, что знаю о его недуге. Мне еще нельзя умирать. Вот, что он сказал мне. Но только сейчас я по-настоящему поняла, в чем же заключался весь смысл. - Он готовился к смерти от твоей руки и терпеливо ждал, пока ты повзрослеешь, чтобы прийти за его жизнью. Он не хотел, чтобы ты узнал правду, и надеялся, что это останется в тайне, ведь иначе, ты бы встал перед тяжелым выбором - очистить репутацию клана Учиха или пощадить его, собственного брата - убийцу вашего матери и отца. Я протянула руки к Саске, дабы вытащить кляп, пропитанный кровью, из его рта и позволить высказаться: - Я не враг тебе. Да, у нас было очень много разногласий, но сейчас я говорю искренне. Нельзя допустить еще одной трагедии, ведь ты и так многое потерял в этой жизни. Чтобы ты поверил мне, я готова даже пожертвовать своим разумом, - с этими словами я потянулась к повязке на глазах брюнета, и сняла ее, находясь почти вплотную, - я доверюсь тебе, потому что надеюсь на твою благоразумность. Шаринган куда мощнее тайрингана, ты и сам это знаешь. Я ничего не смогу утаить, но зато ты сможешь развеять свои сомнения. Еще секунду ониксовые глаза Саске пронзительно разглядывали меня, а затем стали меняться. В них появился кровавый огонек, который всплывал всякий раз при использовании шарингана. Слезы на глазах брата, которого он некогда считал убийцей, тронули сердце взрослого Саске. Сейчас он смотрел на все со стороны, воссоединяя свои воспоминания в единую мозаику, и видел, что Итачи с трудом мог держать катану в руках, стоя спиной к нему, еще не понимавшему что происходит, маленькому и самонадеянному брату. - Почему ты поступил так? Чем виноваты все эти люди, чьими телами теперь усыпаны улицы нашего родного клана!? - испуганный крик маленького Саске заставляет Итачи обернуться, чтобы в последний раз взглянуть на него. Запомнить черты лица и те чувства, которые отражаются на нем. Они с ним еще увидятся. Однако, произойдет это существенно позже, когда Саске окрепнет и будет готов отомстить. Когда он будет готов очистить честь семьи Учиха от такого позорного и постыдного преступления. Но малыш не получает ответа. Вместо этого он видит, как по лицу Итачи скатываются слезы, означающие его слабость и то, что он больше не может оставаться здесь. Он никогда не простит себя за содеянное. Он ни за что не сможет забыть подобное, ведь единственным искуплением для него станет смерть. Это было лишь последнее воспоминания из огромного количества других, что промелькнули в сознании Саске. От влияния шарингана голова стала кружится, отчего я попятилась назад, стараясь сохранить равновесие и не свалится в обморок. Это было бы не лучшим исходом нашего разговора. - Теперь ты знаешь все и можешь мыслить трезво. Настоящий убийца - не Итачи, а Данзо, что отдал такой хладнокровный приказ, - я взглянула на Учиху снова, надеясь увидеть ярость или злобу, но вместо этого увидела прозрачные дорожки, что прокладывали себе путь по лицу парня. Он был сломлен, ведь все то, во что он верил, просто рассыпалось, оставляя зияющую пустоту внутри. - Прости меня, брат. Я не знал... - тихо прошептал Саске, уже не глядя на меня, и будто бы говоря с самим собой, пока прозрачные капли неумолимо сочились из кроваво-красных глаз, - теперь все, кто мучил тебя, умрут в страшных муках. Уж я позабочусь об этом.***
Вот и все. Теперь, когда миссия по вразумлению Саске была выполнена, я могла вздохнуть спокойно. Он раздумал убивать Итачи, а это определенно означало победу. Если он решится присоединиться к организации, то Акацуки станут существенно мощнее - два могущественных доудзюцу и оба в руках Красного рассвета. Ринниган и две пары шарингана сделают из Акацуки самого грозного врага и соперника пяти стран шиноби. Ситуация постепенно накаляется. А потому сейчас, как никогда успокаивает темное ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Таких ярких и сверкающих, будто на живописной картине. Сидя на вершине скалы убежища, я наслаждалась свежестью ночи и нежными прикосновениями ветра на своем лице. Вот оно. Впервые за долгое время я ощутила это чувство. Свобода. Но так ли она реальна, как я считаю? Отчего-то мне вдруг захотелось проверить свои силы. Ощущение того, что я уже умерла, а это лишь сон, не оставляло, поэтому поверить в реальность было жизненно необходимо. Подняв руку вверх, я собрала все свои силы для того, чтобы проверить действие тайрингана, и выпустила в небо залп электрического разряда, который достиг максимальной высоты, а затем взорвался словно цветастый фейерверк. Опадая вниз, он образовывал светящиеся синие хлопья, издали напоминающие первый снег. Едва лишь увидев столь фантастический нежный свет, мое сердце трепетно сжалось, будто бы просыпаясь от долгого сна. Как же я скучала по этому: по природе, по собственному телу, не изувеченному и израненному, по силе, таящейся внутри самого моего существа. - Ты ведь еще не до конца восстановилась, разве тебе не нужно находится в теплой постели? - голос позади отвлек своими насмешливыми нотками, которых я так ждала. Тсукури но Дейдара, где же тебя носило? Я уже заждалась... - Я должна была почувствовать себя живой, - мой отстраненный голос, наверное, смутил собеседника, но он все равно уверенно двинулся вперед, присаживаясь рядом и наблюдая, как ниспадают светящиеся огни, - знаешь, в какой-то момент я даже хотела смирится и бросить все, что связывало меня с этим миром. Это так сложно... - Я знаю, - отозвался Дей, внимательно разглядывая меня, будто бы пытаясь удостоверится - все ли в порядке на самом деле, как вдруг решил пойти в наступление: - Я хотел извинится перед тобой за все, что произошло. Представляю, насколько одиноко и тяжело тебе приходилось, ведь меня не было рядом, когда я был так нужен, - Тсукури нахмурился, уставившись куда-то себе в руки, пока я не отводила пристального взгляда от неба, - больше всего на свете я бы хотел, чтобы того глупого спора вовсе не было, ведь теперь наше доверие... - Дей, не нужно, - я оборвала его на полуслове, отчего блондин поднял на меня напряженный взгляд голубых глаз, - Итачи показал мне все, что я должна была узнать, и я благодарна тебе за честность и отвагу. Не каждый может признать собственные чувства и сделать правильный выбор в критический момент... Эта пауза помогла нам обоим отдышаться. Мой голос был мягким, отчего подрывник несколько расслабился, ожидая, что же произойдет дальше. Было невыносимо растягивать и без того жестокое напряжение. - Теперь, когда ты рядом, мне больше не страшно. И это мимолетное мгновение будто бы стирает все преграды между нами. Дейдара тянется ближе ко мне, но не целует, как я предполагала, а лишь крепко прижимает к себе, словно боится, что я могу растворится в воздухе. Нежно целует в самую макушку и вдыхает аромат моих волос, отчего на душе становится так спокойно и тихо - смерть отпускает меня окончательно, а я больше не хочу возвращаться в ее лапы. И не собираюсь. - Я наконец нашел свое место в этом мире. Оно здесь, рядом с тобой, - серьезно произносит Тсукури, глядя мне в глаза, отчего внутри разливается неведомое мне прежде ощущение. Раньше я думала, что люблю его, но ошибалась. Лишь сейчас эти слова, пробуждают во мне те сокровенные чувства, что я искала всю свою жизнь. Я разыскивала своего человека, и вот он, здесь. Сидит прямо передо мной, а я не устаю сильнее сжимать пальцы на его плаще, дабы не отпускать от себя ни на дюйм. Звезды мерцают в темноте ночи, а наши лица, подсвечиваемые лишь синим огнем тайрингана, находятся необычайно близко. Дей приподнимает мой подбородок пальцем и аккуратно касается моих губ своими, дабы вложить в этот жест всю свою ласку и заботу. Но того, что ты теперь рядом, мне уже достаточно. Я простила тебе все грехи и гордыню, через которую ты переступил, лишь бы быть рядом со мной. Для меня ценно именно это. Не оставляй меня больше. Никогда.