Потомок Одина и волчица

      Сражение было выиграно. Теперь все они направлялись к замку Эгберта, готовые захватить его, но тот был уже пуст. Остались лишь сам Эгберт, епископ и пара стражей. Братья взяли короля в плен, до тех пор, пока не решат, что с ним делать. Лодброки иногда советовались с Йорун, так как она долгое время провеса с Рагнаром, знала его мотивы и планы, казалось, лучше, чем кто-либо и, к тому же, была довольно умна. Так они поступили и в этот раз. Но все время, что они провели в зале, совещаясь по поводу судьбы короля, Сигурд, то и дело, смотрел на нее, что до безумия бесило Ивара. Если бы брат не поддержал Бескостного по поводу намеренья убить Эгберта, к концу беседы у него в груди уже был бы кинжал. Король предложил им сделку – законное право на обладание землями восточной Англии на некое свое условие, что лишь усложнило процесс принятия решения.       Когда все разошлись, Йорун осталась в зале. Какое-то время она просто молча наблюдала за королем, подвешенным в клетке посреди комнаты, но затем пленник сам прервал тишину.       - Что ты хочешь спросить?       - Не знаю. Вопросов слишком много, но словами их выразить сложно, - мягко сказала девушка.       - Да. И легче не станет. С каждым днем ты будешь получать ответы, но вопросов будет появляться в два раза больше.       - Как вы смогли убить его? Вы уважали его, он был вам другом. Так как вы смогли отправить его на закланье? – Йорун села поудобнее, беседа обещала быть интересной.       - Я должен был выбрать между своей семьей, своим народом и ним. И как бы сильно я его не любил, и как бы сильно не уважал, но на весах была его жизнь против тысяч… Ты спрашиваешь, потому, что хочешь знать, как тебе придется справляться с этим, когда придет время?       - Мое время может никогда не прийти.       - О, я так не думаю. Рагнар рассказывал мне о тебе и я видел тебя с его сыновьями. Тебе тоже придется выбирать.       - И что мне стоить выбрать? – в ответ Эгберт рассмеялся.       - Я не знаю. И никто не знает. Ни один бог не даст тебе верного ответа. Ты будешь жалеть в любом случае.       - И как вы справились с последствиями своего выбора?       - Разве похоже, что я справился, девочка? – он снова расхохотался, а затем приглушил голос и медленно продолжил, - я не справился. Я все еще скорблю. Я радуюсь своему решению и жалею о нем каждый день. Но знаешь, что единственное имеет значение в этом мире? Величие. Больше у нас ничего нет, ведь и после смерти нас ничего не ждет… Слова короля врезались в ее голову и никак ее не покидали. Ей предстояло пройти через многое, но некоторые решения были слишком сложны. Йорун как раз вышла из замка, когда тяжелая рука опустилась ей на плечо. - Я хотел спросить твоего мнения. Ты ничего так и не сказала, - Бьерн в своей манере сложил руки на груди, опуская на девушку голову. - Не знаю. Я думаю он не врет, но говорит он неправду. - Ты порой говоришь так же странно как и Рагнар, - мужчина отвернулся, тяжело выдохнул и снова перевел взгляд на воительницу. – Так как думаешь стоит поступить? - Не соглашайтесь. Бумажка с его подписью не единственный путь получить власть над восточной Англией. Меч и топор дадут нам эту власть. Я не верю ему. Более того, соглашаться не зная всех условий сделки – глупо. - Спасибо, - коротко ответил Бьерн и не спеша зашагал прочь. Йорун целый день была погружена в мысли, практически не замечая ничего вокруг. Все за что бралась она делала на автомате. Но был и тот от кого происходящее не ускользало. Правда это происходящее крутилось лишь вокруг воительницы. Сигурд весь день поглядывал на девушку и при любом удобном случае пытался с ней заговорить, будь то вопрос куда отнести какие-то вещи или «беспокойство» в необходимости помощи в заточке мечей. Наконец вечером Йорун отмела все мысли, давая себе передышку. Перед сном она побрела во двор замка. Людей совсем не было все пошли набираться сил перед завтрашним пиром, который обещал отнять сил больше чем сражения. Девушка прогуливалась по периметру, как вдруг из темноты какой-то постройки к ней вынырнул Сигурд. - Ты напугал меня! – воскликнула девушка, но парень тут же прижал палец к ее губам и стремительно стал напирать. - Тише ты, - девушка пятилась пока не уперлась в стену и тут ее настигли тонкие липкие губы юноши. - Ты что творишь?! – полушепотом процедила та, отталкивая Сигурда. - Я знаю ты боишься его. Но я все налажу. Я заставлю его отпустить тебя. - Вот когда заставишь, тогда и поговорим. А сейчас не заставляй меня рисковать собой. Хорошо? – последние слова Йорун произнесла мягко и ласково провела рукой по щеке парня. Девушка приказала ему уходить и сама направилась в новые покои.

***

Ивар весь день натыкался глазами на брата что вился у его женщины словно плющ. Нутро его клокотало желанием вырвать подонку сердце, но наставления Йорун не прошли даром и хладнокровно наблюдал, ничего не предпринимая. Вечером он уже сидел в комнате, перевязывая ноги по новой. Он прежде не был в таком месте. Прошлый раз когда он был в этом замке, его держали в темнице, откуда была видна лишь глухая стена. Бескостный пододвинул стул к окну и уселся наблюдать за небом Англии и видимыми окрестностями, хотя едва ли со второго этажа было видно далеко. Хотя весь двор был как на ладони и он увидел как Йорун, озаряемая лишь лунным светом и мерцанием далеких фонарей плавно прогуливалась по площадке. Ему прежде не удавалось понаблюдать за ней, когда она совсем одна, когда она встряхивает волосы, разминает плечи, ходит плавно и грациозно точно кошка. Но Йорун и наблюдающего за ней Ивара прервали. Вначале юноша не разглядел того, кто стоял в тени, но затем, когда тот вышел на свет, прижимая его женщину к стене и перекрывая ей руками пути отхода, он узнал знакомый белокурые волосы… Ивар даже оторопел на несколько секунд, прежде чем впасть в ярость. Едва он это увидел, он соскочил со стула и швырнул его через всю комнату. Он до онемения сжимал кулаки, но каким-то чудам все еще держал себя в руках. Он собирался направиться на их поиски, но вскоре услышал приближающиеся тихие шаги. Йорун вошла в комнату и молча осматривала последствия погрома, догадываясь, что была замечена с Стгурдом.       - И как тебе мой брат? Ты получила удовольствие? – Бескостный застал девушку врасплох, она лишь молча смотрела на него в ответ, - Ты знаешь что его член побывал в куче мужчин до тебя? Как ты только могла повестись на него?       Юноша вдруг утратил контроль и вспыхнул. Он приблизился к ней, бросил ее на кровать, забрался сверху и положил руку ей на горло: - КАК ТЫ МОГЛА?       Но в глазах Йорун не промелькнуло и намека на страх. Ивар сжимал в руке ее тонкую шейку, а она лишь положила свою ладонь на его щеку. Это возбуждало и вместе с тем сильнее бесило его. Он резко перевернул ее на живот, достал нож и, задрав ее голову, схватив за волосы, приставил его к горлу девушки.       - Ты обещала мне! ТЫ ЖЕ МНЕ ОБЕЩАЛА! – он наклонился прямо к ее лицу и кричал так, что гул разносился, наверное, на мили.       - Я никогда ничего не обещала, - тихо прохрипела Йорун.       Ивар закричал и сильнее прижал нож к ее коже, так, что по лезвию потекла тонкая струйка крови. Внезапно даже для себя, он резко убрал нож от ее шеи и разодрал им ее одежду. Избавившись от штанов, он приподнял ее бедра и резко вошел. Йорун хотела всхлипнуть от боли, но этого делать было нельзя. Ивар грубо хватал ее за талию и грудь, причиняя боль. Потом он навалился на девушку, прижимая ее к кровати и не давая двигаться. Йорун пыталась приподняться на руках, чтобы было легче дышать, но юноша схватил ее руки и прижал ее нежные запястья так сильно, что через полминуты они уже начали покалывать и холодеть. Он все сильнее и сильнее толкал ее своим тазом, пока внутри что-то не взорвалось. Ивар лег рядом, какое-то время посмотрев в потолок, развернулся к Йорун спиной и уснул. Девушка лишь переоделась, смыла с себя кровь и легла рядом.       На следующий день был устроен пир, в честь победы над Англичанами. Бьерн объявил, что теперь у их народа есть законные права на эту землю, и что все желающие могут остаться здесь и основать поселения. Также он сказал, что снова собирается на юг. Ивар слушал речь брата с недовольной гримасой на лице. Вся эта затея казалась ему глупой и недостойной его внимания. Что же ему придется? Остаться здесь и стать фермером?       - Я остаюсь здесь, - внезапно заявил он. - Но вовсе не ради земледелия. Кто теперь захочет быть земледельцем?..       Ивар продолжил тираду про непобедимость их армии. Он хотел отправиться дальше, завоевывать другие земли. Братья были не в восторге, они не хотели разделяться сами и рассредотачивать их силы. Но Бескостного это не волновало. Он не собирался сидеть на месте. Он жаждал славы.       - Одумайся, Ивар, мы все сыновья Рагнара. Мы должны держаться вместе, - наконец подал голос Сигурд.       - Признаться, дорогой Сигурд, мне плевать на твои слова. По правде сказать, я тебе даже в глотку ссать не стану, если у тебя нутро воспылает.       - Может это потому, что ты не мужчина? – Змееглазый посмотрел на Йорун и его лицо озарила надменная улыбка, - Не так ли, Бескостный?       Ивар ничего не ответил. Вся ярость, весь яд, что были в нем, медленно приливали к его сердцу. Это было затишье перед бурей.       Тем временем было Бьерном было принято решение отправиться исследовать новые земли, что были нарисованы на карте, которую он нашел и Хальвдан, младший брат Харальда Прекрасноволосого, решил отправиться с Бьерном. Но сейчас Ивару было не до стратегических проблем северян. Он яростно сжимал ручки кресла, вгоняя в пальцы занозы, но даже не поморщившись от боли. Но вот ему выдалась возможность выплеснуть гнев. Он взорвался на Бьерна, за то что тот хотел бросить их и плыть к Средиземному морю. По мнению Бескостного, это было крайне лицемерно – осуждать его за такое же желание отправиться в походы.       - Я за тобой не пойду, Ивар. Ты безумен. У тебя разум ребенка!       - А тебя инересует только музыка, Сигурд, - Бескостный едва сдерживал себя.       - Я такой же сын Рагнара как и ты.       - Что-то я не уверен. На сколько я помню, Рагнар не играл на лютне, и уж конечно не предлагал себя для утех другим мужчинам, - в его голосе звучала высокая надменная нотка, но уже не такая, как прежде. Толпа разразилась удивленными возгласами.       - Мне просто смешно. Как смешно смотреть, как ты ползаешь, словно ребенок, - не унимался Сигурд.       - Закрой свой рот!       - Хватит! – Бьерн предпринял попытку остановить ссору.       - Тебя это вообще не касается! – младший брат с силой стукнул по столу.       - Что такое Ивар? Поперек горла встало? – на протяжении всего разговора Сигурд смотрел на Йорун, что сидела за одним из передних столов. Он искал одобрения в ее глазах, но сегодня они были холодны. Сигурд даже не понял, что затеял авантюру, из которой в любом случае выйдет проигравшим.       - Ивар, не слушай его, - Уббе чувствовал, что Змееглазый пересекает черту.       - Конечно тебе тяжело, ведь твоя мать мертва. Кроме нее тебя-то никто и никогда и не любил, - Сигурд улыбнулся и жестом позвал к себе Йорун.       Едва Ивар это увидел – последняя капля переполнила чашу его терпения. Ярость затуманила его рассудок. Он схватил топор и метнул в брата, угодив прямо в грудь. Через мгновение Ивар снова пришел в себя и не мог осознать сделанного. Но затем в его глазах мелькнуло то, что заметила только Йорун – сожаление. Это давало надежду, что не вся его человечность еще утеряна. Змееглазый не упал. Он бросил горестный взгляд на девушку и двинулся к брату. Он едва стоял на ногах, вынул из груди топор и замахнулся им на Ивара. У младшего брата впервые возникло чувство восхищения, интереса и даже доли страха, по отношению к Сигурду. Но силы покинули его прежде, чем он добрался до Бескостного – бездыханный, он упал у его ног.       Остальные братья бросились к Сигурду. Они не могли поверить в происходящее. На секунду они даже забыли, не осознавали, насколько Ивар опасно безрассуден и просто озлобились на него, как на провинившегося младшего брата. Ивар смотрел на потухшие змеиные глаза и чувствовал, будто с его плеч свалился груз. Он перевел глаза на людей перед ним и в этой поднявшейся толпе, где все хотели поглазеть, на одного сына Рагнара, убитого другим, увидел Йорун. Девушка стояла неподвижно и смотрела прямо на него. Ее глаза были светлы и холодны, как лед сверкающий на солнце, а на губах виднелась едва заметная улыбка. Внезапно Ивар понял, что кровь Сигурда не только на его руках. Вовсе не он принял решение вонзить сталь брату в грудь. Но так уж ли это важно? Йорун снова его. Только его.