Прости меня, мой ангел

Когда вы следуете за своим блаженством, вы живёте в бесконечном пространстве радости. Вы открываете себя богатствам Вселенной. Вы вдохновенно делите свою жизнь с теми, кого любите, и ваш восторг, ваша страсть, ваше счастье заразительны для окружающих. (Лиза Николс) Погода заметно портилась: тяжёлые, мрачные тучи с устрашающим видом обволакивали небосвод, сгущаясь над городом, подул холодный сильный ветер, а на улице стало очень светло – так всегда бывает перед грозой, не смотря на чёрные облака. Где-то, пока ещё вдалеке, послышался приглушённый раскат грома, сопровождаемый яркой вспышкой. Уже час я, как каменная статуя, неподвижно стоял возле подъезда, в котором вчера скрылся Мишель, и вглядывался в окна, в надежде увидеть его в одном из них. А в том, что мой ангел находится сейчас дома, я не сомневался, просто чувствовал это. Мне казалось, что там, прячась за занавеской и украдкой наблюдая за мной, стоит Мишель. Мне хотелось верить в это, хотя я даже не знаю, на каком этаже он вообще живёт. Может быть, на первом, а возможно, и на самом последнем, но тогда я его точно не смогу увидеть отсюда. Пятнадцать этажей – немаленькое расстояние. Я, конечно, мог пройтись по всем квартирам, стуча в каждую дверь, пока не найду нужную, но таким методом переполошил бы всех жильцов. А беспокоить посторонних людей мне не хотелось. Поэтому я ждал, терпеливо, упрямо, с надеждой и верой. Вот только на что именно я рассчитывал, придя сюда? Что Мишель тут же бросится ко мне в объятия и всё сразу простит? Да ни за что. Видел я вчера его презрительный взгляд, от которого дыхание перехватило. Он меня определённо теперь ненавидит, и от этого на душе становится паршиво, как и эта ненастная погода. Прости меня, мой ангел… Резкий порыв ветра заставил меня сдвинуться с места, я поёжился, вжимая голову в плечи и обнимая себя руками. Всё-таки одет я был не по погоде, к тому же с утра так и не переоделся и вообще не умылся. Видок у меня явно бомжеватый, хотя не об этом мне сейчас стоит волноваться. Я несколько раз глубоко судорожно вздохнул, ощущая промёрзлость во всём теле, но уходить пока не собирался. И только мысли о том, что я в любой момент могу увидеть своего ангела, решившего выйти из дома, согревали меня. Хотя куда Мишель мог пойти в такую-то погоду? Я закрыл глаза, представляя его светлый образ: милая улыбка, тёплый взгляд удивительных бирюзовых глаз. Вот он протягивает ко мне руку, едва касаясь красивыми пальчиками моего лица, нежно что-то шепчет на ухо прелестным голосочком, а я жадно вдыхаю его дурманящий сознание аромат. Как хочется обнять его, крепко прижать, никогда не отпуская, и целовать пухлые губки, целовать, целовать… Но стоило мне поднять веки, как его чудесный образ мгновенно исчез, растворился в суровой реальности, будто иллюзия или мираж. Прости меня… Мой ангел… Мне стало невыносимо больно, а в сердце щемило, в глазах предательски защипало. Я должен… Нет, я обязан вымолить прощения у Мишеля, чего бы мне это ни стоило. Я буду приходить сюда каждый день, буду терпеливо стоять под окнами в ожидании, если понадобится, то буду ползать на коленях, целовать его ноги и унижаться. Я мысленно усмехнулся. Унижаться? Да о чём я говорю? Пора бы уже засунуть свою несчастную гордость куда подальше. На кону моя судьба, моя будущая жизнь, которую я представить себе не могу без существования в ней Мишеля. И не только без него… Этот маленький милый мальчишка… Тео, вроде бы так его зовут. Мой сын, мой родной сыночек. Теперь я в этом ничуть не сомневаюсь. Я вспомнил, что в тот день у Мишеля началась течка, а значит, он вполне мог забеременеть, несмотря на то, что у нас не было полноценной вязки, но я кончил в него. Редкий случай, но бывает и этого оказывается достаточно для зачатия. Что ж, я пытаюсь рассуждать логически, но ведь правда же, что Мишель родил именно от меня, а не от кого-то ещё. Вчера я совсем не почувствовал на нём запаха другого альфы, учитывая ещё и то, что я пометил свою пару, а это на всю жизнь. Метку ничем не стереть и не вывести, а альфы не переносят на омегах чужие метки. Но эта ситуация рассмотрена лишь с моей точки зрения. А что об этом думает сам Мишель? Мне просто невозможно представить, что ему пришлось пережить, как он справлялся со всем. Ведь это такая огромная психологическая травма. Как же он вынес её? Что теперь чувствует? И как только ещё мой поганый язык повернулся назвать его шлюхой? Он за прошедшие четыре года так и не имел ни с кем связи, оставаясь верным мне до конца. Чего, к сожалению, не могу сказать о себе, перетрахав за это время не одного омегу и бет. Так я старался отвлечься, пытаясь забыть его восхитительное тело и запах. Ну, в конце концов, ни один молодой здоровый альфа не будет страдать от воздержания, а рукоблудством я не занимаюсь. Мне очень стыдно и противно от самого себя. Прости меня… Господи, как же я хочу его сейчас увидеть, хоть на секунду, его и своего сынишку. Охваченный своими размышлениями, я не заметил, как начал накрапывать мелкий дождь. Поначалу он был слабый и с перерывами, но уже минут через десять резко усилился. Я быстро промок насквозь, однако так и не ушёл и даже не додумался спрятаться в подъезде. Дождь беспощадно поливал меня и всё вокруг, не думая прекращаться и грозясь затянуться на несколько дней. Ослепительные молнии сверкали непрерывно, а за ними следовал оглушительный гром. Гроза меня не пугала. Силы воли и упорства во мне было ещё достаточно, а вот организм сдался гораздо раньше. Ноги стали подкашиваться под сильным напором ливня, ветер обдувал ледяным дыханием, тело жутко дрожало, вдобавок меня одолел кашель, от которого горло саднило, словно в нём застрял ком из гвоздей. Нет, я всё-таки должен вернуться обратно в отель, иначе конкретно заболею и тогда уже не смогу приходить сюда каждый день. Мне нужно хорошо отогреться и выспаться, набраться сил, а завтра я снова приду и буду ждать, пока не увижу его. Но я так же хочу обнять и сынишку, сказать ему о себе, сказать, что люблю… Интересно, а что Мишель сказал Тео об отце, то есть обо мне? Ребёнок, так или иначе, задавался этим вопросом, да и меня назвал дядей. Я ещё не до конца осознал, что являюсь отцом, но чувство радости меня распирает с широкой улыбкой. По щекам стекает не только дождь… Слёзы счастья и боли. Вернувшись в отель, Каина в номере я не обнаружил, но оно и понятно. Вряд ли он мог уйти далеко и скорее всего в «Плазе» же и остановился, но спрашивать о нём на ресепшене нет желания. Меньше всего я хотел сейчас его видеть, хотя мы и не договорили до конца. Что теперь будет с ним и его семьёй? Этого я тоже не могу так просто оставить. Я не пытаюсь его защищать или оправдать, но его можно понять, а потому мне необходимо помочь ему, а ещё разобраться с отцом. Но это всё потом, куда важнее сперва наладить личную жизнь. Столько лет потеряно, что тянуть больше нельзя, и если я не смогу вымолить прощения у Мишеля за свой ужасный поступок, то хотя бы выпрошу у него разрешение видеться с сыном. Я надеюсь, что мой ангел мне не запретит этого. Вообще-то, по закону на ребёнка имеет больше прав отец, так как он является альфой, но это только в том случае, если малыш рождён после свадьбы. Ну, а так как мой сын родился вне брака, то и права на него только у папы-омеги. Тогда уже альфе приходится брать разрешение, и порой даже через суд. По мне, так эти законы всегда были какими-то суровыми, но, по правде говоря, я бы воспользовался им, будь ситуация другая. Разве я могу отказаться от своего ребёнка? Да в мыслях ничего подобного не возникало никогда! Конечно, я планировал завести детей, но не раньше двадцати пяти лет, когда окончу университет и более-менее благоустроюсь. Тео… как же он всё-таки похож на меня в детстве. Сможет ли малыш принять меня? И что я вообще скажу ему? «Здравствуй, сынок, я твой отец»… А не испугается ли? Мальчик вроде бы смелый, но я совсем его не знаю. Я пропустил его первый день рождения, не я дал ему имя. Я столько всего пропустил! Тео, чудо моё… Я улыбнулся, но одновременно на меня напала тоска и апатия, чувствовалась усталость. Я заказал в номер лёгкий ужин, а сам направился в душ. Там, стоя под струями тёплой воды, мне удалось немного снять напряжение, не отвлекаясь на ненужные мысли и внешние раздражители. Мне главное не заболеть и не подорвать здоровье. Когда я вышел из ванны, то ужин уже был доставлен, а в комнате относительно убрано: чемодан и документы не тронуты. Я подошёл к столу, на котором лежал мой сотовый телефон и проверил входящие вызовы. Несколько пропущенных от отца и Каина. Плевать, не собираюсь я с ними общаться ближайшие дни, в противном случае сорвусь, что крайне не желательно. Не сейчас. Моё время ещё придёт, я выясню, а если потребуется, то буквально вытряхну всю правду из отца, но истину узнаю. Моё доверие и любовь этот человек теперь потерял навсегда. Поскорее бы завтра, пойду туда с самого утра. Последний день зимы! :)