***
Едва они переступили порог дома, как Глеб обнял и сильно прижал к себе Игоря, как будто боялся его отпустить и тем самым потерять, навсегда. — Я больше тебя никуда не отпущу, — прошептал он тихо на ухо. Как они оказались в спальне, Глеб не помнил. И сейчас, когда они лежали в постели, обнаженные, и рядом с ним был молодой парень, он четко понимал, что ему это вовсе не было противно. Более того, малейшее расстояние между их телами, вызывало у него дискомфорт. Ему хотелось плотнее прижаться, почувствовать его тело. Дотрагиваться до его кожи и видеть, как он плавится от этих прикосновений. Ощущать его жар, слышать его тихие стоны. Это заводило Глеба безумно, и он понял, что сейчас готов пойти до конца. Готов переступить эту черту и выйти из того самого круга, о котором говорил Игорь. Туда откуда нет возврата, где он будет изгоем, и где начинается свобода. — Ты уверен, что хочешь этого? — Игорь словно прочитал его мысли. — Уверен. Как никогда. Они потерялись друг в друге. Да, Глеб был неопытный партер. Но Игорь ему помог. Он как будто вел его за собой. Был ласковым, внимательным и нежным. Ему хотелось, чтобы этот первый раз Глебу понравился, чтобы он его запомнил, на всю жизнь. Ну и, конечно чтобы ему захотелось еще. Это было что-то новое, необыкновенное, непознанное. Ни с одной из своих партнерш Глеб не испытывал ничего подобного. Ни одна из его женщин не возбуждала сильнее, чем этот мальчишка. Его руки, губы, язык творили что-то невообразимое. Поднимали в космос и там раскачивали в невесомости. Да, Глеб пока плохо знал, что и как любит Игорь. Но Игорю сейчас это было не важно. Он был с любимым человеком, и это заменяло ему все. Одно прикосновение пальцев Глеба к его телу, одно касание губами его груди, шеи, лица, один поцелуй и он уже был близок к оргазму.***
— Тебе понравилось? — Игорь прижался всем телом к Глебу, и, несмотря на то, что ему было жарко, не хотел его выпускать из своих объятий. — Так хорошо мне еще не было ни с одной женщиной. — Ммм. Звучит как комплемент. Глеб, — Игорь повернулся и посмотрел ему в глаза, — а что же будет дальше? — Дальше, я расстанусь с Леночкой. Ты, конечно, извини, но пока озвучивать ей настоящую причину я не готов, поэтому постараюсь обойтись без подробностей. А еще дальше, — Глеб обнял его и прижал к себе, — ты переедешь ко мне, потому что без тебя я уже не смогу.***
Это были два самых счастливых месяца в их жизни. Игорь сказал маме и Владу, что переезжает жить к Глебу. Конечно, они оба были против этого решения. Но Игорь и слушать никого не хотел. Он в тот момент был просто счастлив. Глеб постарался расстаться с Леночкой по-хорошему, не объясняя конкретной причины своего поступка. Но она все же не отпускала его, и тешила себя надеждой, что это просто его каприз и он скоро к ней вернется. Они жили в доме Глеба. Утром разбегались, на целый день, кто на работу, кто на учебу. А вечера, ночи и выходные, если у Глеба не было дежурства, они проводили вдвоем. Преимущественно в постели, наслаждаясь друг другом, узнавая друг друга. Глеб постигал любовные хитрости секса с мужчиной. И с каждым разом, с каждым своим открытием, он влюблялся в Игоря все больше и больше. Этот мальчик становился не просто частью его жизни, он и был его жизнь. По крайней мере, сейчас, в этот самый отрезок времени. Единственным, кто еще не был в курсе этих событий, был Артём. Они тщательно скрывали от него свои отношения, потому что Игорь очень переживал, как отреагирует друг на такое известие. Поэтому, все просил Глеба, чтобы он повременил ему сообщать эту новость. А Глеб почему-то был уверен, что брат его поймет и воспримет всю ситуацию нормально.***
Со временем страх постепенно их отпустил. А наступившая весна прибавила новизны чувств и желания. Желания быть вместе, обладать друг другом, наслаждаться этой страстью. Они лежали в спальне, после секса и тяжело дышали. Говорить не хотелось. Они еще не отошли от оргазма, … как вдруг за дверью послышались шаги и знакомый голос. — Глеб, ну где ты есть? Дрыхнешь что ли? Я тебе дозвониться не могу… Дальше все как в плохом кино, когда «муж вернулся из командировки»… Артем стоял на пороге спальни с очень удивленным лицом. — Ох, и не хрена ж себе! — он медленно развернулся, и пошел вниз по лестнице. Игорь и Глеб быстро вскочили с кровати, натянули на себя первую попавшуюся одежду и тоже побежали за ним. Через пять минут все трое сидели в кухне. Им всем нужно было прийти в себя. А главное, нужно было поговорить, объясниться. Слишком много накопилось между ними недомолвок и тайн. И вот пришло время, чтобы рассказать друг другу все. — Тём, прости. Конечно, я виноват, и ты не так все это должен был узнать. Но я уверен, что ты сможешь меня понять… — Понять?! Глеб, ты смеешься, что ли?! Как ЭТО можно понять?! Мой брат спит с педиком! — Артём! Прекрати! — А что прекратить? Глеб, ты всю жизнь был нормальным парнем и встречался с девчонками. И вдруг притащил в дом этого, … да еще и спишь с ним, — Артем в недоумении провел рукой по волосам. — Наверное, мне лучше уйти? — Игорь не находил себе места, потому что считал себя виноватым в этой ситуации. И в том, что он такой, и в том, что Глеб с ним, и в том, что Артём теперь злиться. — Нет! — Глеб очень резко схватил его за руку, — ты останешься. — Останется? — Артём был в бешенстве, — тогда, может мне уйти? — Тёма, я люблю этого человека! — Любишь?! Глеб! Да что с тобой случилось? Ты же встречался с Леной. Она молодая, красивая, умная, у вас всё было хорошо. Вы были прекрасная пара. Как ты мог променять такую девушку на это недоразумение. — Прекрати, Артём! И можно я уже сам буду выбирать, с кем мне дружить, и с кем мне спать? Игоря — я люблю, и хочу быть с ним! — Хорошо. Допустим. А меня? Ну, скажи Глеб? Меня ты любишь? — Ты — мой брат. Я не могу тебя не любить. Ты мой самый близкий и родной человек. — Отлично! Тогда выбирай! Выбирай, кто тебе нужен больше? Твой родной брат, которого ты, как говоришь, любишь, или вот это — Тёма бесцеремонно тыкнул пальцем в Игоря. — Артём, не надо так, не злись. Я сейчас уйду. — Игорь сделал шаг к двери. — Постой, — Глеб остановил его за руку, — Тёма ты сейчас не прав, да я тебя тоже люблю но… — Никакого «но» здесь быть не может! — он повернулся и говорил уже Игорю, — это дом моих родителей. Это наш с братом дом. Даю тебе время, чтобы собраться, до утра. Но чтобы завтра тебя здесь не было. Я все сказал. Он развернулся, и пошел по лестнице наверх, в свою комнату.***
Глеб сидел за столом, обхватив руками голову. Игорь подошел к нему сзади и обнял за плечи. — Не надо было так с ним. Он твой брат. Я бы ушел, и он бы успокоился… — Ушел? О чем ты говоришь? Куда ты пойдешь? Обратно к нему? К Владу? — Глеб, перестань меня ревновать. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — Игорь сел с ним рядом, — и это отношение не изменится никогда. Ни через год, ни через два. А Тёме нужно время, чтобы все понять, осознать и принять. — Ему нужно время? А у меня его нет. Слишком долго я любил не так и не тех. Мой брат уже вырос. Я это теперь понял. Знаешь, он мне столько раз намекал, чтобы я занялся своей личной жизнью. И вот, когда она у меня начала появляться, он хочет у меня ее отобрать и все разрушить? — Может, он представлял твою личную жизнь как-то иначе? — Как? — Глеб вскочил и подошел к окну. — В обнимку с женой, коляской и кучей детей вокруг? Все-таки в этом вопросе главное слово «личная». Она моя, и как хочу, так ее и строю. И если даже ее рушу, это никого не касается. — Ты не прав. — Игорь сейчас посмотрел на него своими небесно-голубыми глазами. — Он — твой брат. Твой родной человек. И если ты рушишь свою жизнь, то это будет касаться и его тоже. — Пусть так, — Глеб немного успокоился, сел обратно, рядом с Игорем и обнял его. — Но с чего он взял, что мне с тобой будет плохо? Разве любить человека — это что-то дурное и ужасное? — Смотря кого и как. В нашем случае это именно ужасное. Поэтому, он так и отреагировал.***
Эта ночь была нежная и страстная, была сладкая и горькая, целомудренная и пошлая, опьяняющая и ясная. Они, как будто прощались друг с другом. Это предчувствие беды, словно все хорошее в их жизни уже закончилось. Была еще надежда встречаться тайком, на съемных квартирах. Но для этого нужно было врать себе и окружающим, прятать глаза и выворачиваться. Это была бы уже не любовь, а выживание. Этого они не хотели. А сейчас, они любили друг друга. Эта ночь была только для них. И этого у них отнять никто не мог. Утром на тему расставания они не проронили ни слова. Словно, Игорь поехал в университет и скоро вернется. Он спокойно собрал свои вещи и ушел. — Ты этого хотел? — мертвым голосом, не гладя в глаза брату, проговорил Глеб. — Я беспокоюсь о тебе. Я хочу, чтобы у тебя было все хорошо… — А как это оно, «хорошо»? — Хорошо — это когда все «как у людей», — Тёма наконец-то посмотрел брату в глаза. — То есть по правилам. Не выходя за грань очерченного круга? — Глеб сейчас опять вспомнил тот разговор с Игорем. — Глеб, пойми, мы живем в обществе. Общество — это определенная система, и чтобы пользоваться благами этой системы, ты должен соблюдать некоторые правила. Например: мужчина должен жить с женщиной. Мужчина должен быть старше и главой семьи… — А я не хочу! Понимаешь?! Не хочу без него вообще ничего. Ни семьи, ни благ, ни такой жизни! И пусть катиться эта система к чертям! Он ушел в свою спальню, закрылся и пил там целый день.***
С тех пор они так и не виделись. Игорь не хотел разрушать семью Глеба. Она и так была слишком малочисленна. Фактически братья были единственными родственниками, и им надо было держаться друг за друга, а не отдаляться. А он оказался причиной их ссоры. В университете обстановка была тоже напряженной. Артём больше не подходил и не разговаривал с Игорем. Однокурсники, конечно, косились в недоумении, почему лучшие друзья рассорились, но лишних вопросов не задавали. Но даже просто видеть Тёму ему было тяжело. Он постоянно напоминал ему Глеба, так братья были похожи. И однажды, со спины он даже принял его за Глеба, и хотел уже подбежать к нему. Но Тёма обернулся и его как будто окатили холодной водой. Мысли, которые лезли в голову, не давали ему покоя. Игорю все больше хотелось подойти и спросить как там Глеб, все ли у него в порядке? Знать, что он где-то рядом, и не знать о нем ничего, было мучительно больно. Наступило безвременье. Как будто жизнь проходила где-то рядом, но мимо. Игорь ждал хотя бы звонка, или СМС, но Глеб молчал. Это был какой-то тупик в лабиринте, из которого Игорь никак не мог выбраться. И чем дальше он накручивал себя такими мыслями, тем страшнее ему рисовались картинки будущего. Выход нашелся сам. В середине мая ему позвонил Влад, и Игорь уже доведенный почти до отчаяния этой ситуацией, рассказал ему все, как близкому человеку. Влад был в бешенстве. Он хотел приехать немедленно и забрать Игоря к себе. Но Игорь сказал, что после экзаменов приедет к нему сам. Поэтому, после сдачи летней сессии, он решил перевестись в Москву, и переехать жить к Владу. Он считал, что так будет лучше, для всех. «Я не буду рушить жизнь Глеба. Он сейчас и сам стоит на перепутье. А я знаю, насколько тяжело сделать выбор между родным человеком и любимым. И чтобы такого выбора не было, нужно чтобы остался кто-то один. И это буду не я. Я уйду. Прости, Глеб. Ты сам потом поймешь, что так надо, и так будет лучше».***
После случившегося Артём переехал жить в загородный дом к брату, чтобы присматривать за ним, потому, что за последнее время Глеб сильно сдал. Сегодня он торопился из универа, зная, что Глеб там дома сидит один. И что вечером у них будет важная встреча и не менее важный разговор с одним человеком… — Привет! Я дома! — Ууу… братик, … а я тут немножко… — Глеб, ты опять пил? Ну, сколько можно? — Тёма вытащил из рук у почти несопротивляющегося Глеба бутылку, и вылил остатки содержимого в раковину. — Сегодня можно, — заплетающимся языком проговорил Глеб, — у меня сегодня эта… годовщина… не юбилей… не… короче, сегодня ровно месяц, как мы расстались с Игорем. Как ты того хотел, братик мой любимый. Глеб хлюпнул носом, поставил локти на стол и опустил на них голову. — Вот и отлично! — не сдавался Тёма. — Раз у нас праздник, значит, будут и гости. А то какой же праздник без гостей? — Кто? — Глеб повернул голову и пьяно посмотрел на брата. — Лена. Леночка зайдет поздравить тебя. — С чем? — Да уж не с этим радостным событием. А ты в таком виде. Давай. Пару часиков поспи, потом прими холодный душ, и будем принимать гостей. — А я не хочу, — как маленький ребенок запротестовал Глеб. Но Артём и слушать его не стал. Он так долго уламывал Леночку к ним сегодня заехать, что теперь пустить все на самотек он не мог никак. Затащив пьяного брата в его спальню и уложив на кровать, он принялся наводить в доме порядок. Потому как во время этой затяжной пьянки, Глеб не убирался совсем, а количество пустых бутылок только прибавлялось. Хорошо, что на работе у Глеба накопилось много не использованных отпусков. Поэтому, учитывая его прошлые заслуги, ему разрешили взять отпуск на целый месяц, который, кстати, подходи к концу. И надо было братца выводить из запоя. А кто это мог сделать лучше Леночки? Ей ведь Глеб все еще нравился. И она смогла бы его реанимировать. Закончив уборку, Тёма заказал пиццу, так как сам кулинарными способностями не обладал, достал из бара бутылку красного вина, накрыл стол, и пошел будить брата.***
После пары часов отдыха, принятия холодного душа, и прочих освежающих процедур Глеб выглядел вполне сносно, для своего еще не до конца протрезвевшего состояния. Он побрился, переоделся в джинсы и футболку и даже был готов мило улыбаться не очень ожидаемой гостье. Леночка, как и положено приличной девушке, опаздывала. — Ну, и что мы так сидим? Может, уже выпьем? — Нет, Глеб. Ты и так еще не протрезвел. Она скоро будет. Не переживай. — А я и не переживаю. А что, Тём, опять меня сватать будешь? Так ведь я уже большой. Могу и сам себе невесту найти. — Ага, знаю я твоих невест. Одну такую видел. Игорем зовут которую. — Тём, — лицо Глеба сделалось вдруг очень серьезным, — я тебя очень люблю, и, чтобы тебя не потерять, сделаю все, как ты хочешь. Я сделаю все, чтобы ты был счастлив и никогда больше не переживал и не огорчался. Хочешь, чтобы я бросил пить? Брошу. Хочешь, чтобы я встречался с Леночкой? Буду. Хочешь, чтобы я встал на путь истинный? Встану. Только вот прошлое зачеркнуть не возможно. Я постараюсь быть прежним, но не знаю, насколько это у меня получится. И, коль скоро теперь я вынужден жить по твоим правилам, у меня к тебе будет одна просьба. — Какая? — тихо спросил Артём. — В этом доме не упоминать имя Игоря. Его больше нет. Иначе я не смогу его забыть. — Хорошо. В это время раздался звонок в дверь, это пришла Леночка.***
Сначала, все было очень скованно и напряженно. Разговор не клеился. Все были угрюмы и молчаливы. Посидев часик за столом с братом и Леной, Тёма решил все-таки удалиться, чтобы дать возможность им пообщаться наедине. — Глеб, ты мне так и не объяснил, что случилось, — первой прервала молчание Леночка. — Почему ты тогда решил со мной расстаться. — Лен, ты очень хорошая, милая, славная, но если ты хочешь, чтобы мы с тобой и дальше строили наши отношения, прошу тебя, никогда не затрагивать этой темы. — Хорошо. Я не буду. — Расскажи мне лучше о себе. — Глеб решил перевести разговор на другую тему. — Чем думаешь заняться после экзаменов? — Пока еще не решила. У нас ребята из института собирают компанию, и хотят все вместе махнуть куда-нибудь на юг. А я вот все думаю. — Ну, с однокурсниками это, наверное, будет очень интересно. А кто поедет? Я ведь ваших ребят уже немного знаю, — Глеб ей наконец-то улыбнулся. И она стала перечислять ребят, которые собирались ехать на море. Но Игоря среди них не было, это он про себя отметил сразу. Сердце как-то тревожно забилось. Хотя почему? Ведь он же запретил даже Тёме произносить его имя, а себе запретил даже думать о нем. Но память его не отпускала. И он все искал возможность, хоть каким-то образом, получить о нем информацию. А Леночка, окрыленная тем, что они опять начали нормально общаться с Глебом, по своей любимой привычки, все болтала без умолку. — …Жаль только Мотя не поедет, он такой классный. С ним всегда весело. — Почему? — очень тихо, практически шепотом, как будто боялся, что его кто-нибудь услышит, проговорил Глеб. — Так он же в Москву переводится. И переезжает к Владу. А ты не знал? Он теперь будет жить учиться в Москве. «Ну, вот и всё. Это конец». Глеб охватил голову руками, в глазах потемнело, что было дальше — он не помнил.