Не моя.

Сказать, что Джессо был не в восторге от происходившего - это ничего не сказать. Нервы, в самом деле, могли сдать в любую секунду. Чертовка Рокудо! Зато теперь только его, пусть даже насильно, пусть не по любви, как раньше говорили: "стерпится слюбиться", но тут все было слишком запутано, слишком сложно, хотелось выть от безысходности, безвыходности, хотелось осадить этот тяжелый привкус горечи, непонимания, неразделенной любви. Джессо не мог допустить, чтобы этот демон, укравший его душу, достался кому-то еще. Слишком разные. Она - демон во плоти, синие волосы, яркий, горящий красным пламенем глаз, под цвет крови, что капает на холодный пол при каждой её попытке освободить руки из оков. Непокорная, по-своему хитрая, её всегда хочется, но взять себе невозможно, слишком больно оказывается, когда иллюзионистка, будучи заключенной в крепкие объятия Неба Мельфиоре, в очередной раз шепчет прямо в ухо четыре слова, всего четыре слова, а каких... Она говорит не о ненависти, не о любви, но между тем сердце разрывается от этих четырех слов. "Не прикасайся ко мне". - Неужели я настолько тебе противен, Мукуро-тян? - неизменный вопрос со стороны Джессо, на который следует тот же, неизменный кивок головой и хитрая улыбка, не покидающая это лицо ни при каких обстоятельствах, такая вежливая, но до того противная, что из-за нее хочется довести иллюзионистку до слез. Пусть лучше плачет, осознавать, что любимый тебе человек тебя ненавидит уж куда легче, чем то, что ты ему противен. Презрение. Рокудо преисполнена им. Джессо снова рвет на себя дверь, снова видит её, Туман Вонголы, лежащую на холодном полу в лужице крови, она опять пыталась освободиться. Джессо хмурится, эти её попытки побега нравились Бьякурану все меньше и меньше. Он даже отдал приказ разработать особенный препарат, который бы блокировал её способности, из-за него-то и сознание Мукуро иной раз едва держалось, а самой иллюзионистке было жутко плохо. Препарат был несовершенен. - Мукуро-кун, ты опять пытался сбежать, каков негодник, тебе же хуже... - повторяет Джессо, так же наигранно весело, он просто желает хоть как-то приподнять настроение своей пленнице. Рокудо приподнимает голову, смотрит на Бьякурана, неизменно ухмыляясь своей противной, учтиво-вежливой, безрадостной улыбкой. Всякие живые нотки исчезли у этой девушки давно, еще в момент пленения. А видеть пустую оболочку, без внутренней искры, которую Джессо полюбил еще с самой их первой встречи, было невыносимо. Все это было как-то не правильно. - Ты же знаешь, я не Мукуро-кун, - она нарочно выделяет ударением приставку. Да, Бьяку забавляло обращаться к Туманнице в мужском роде, а вот Мукуро это совсем не прельщало. - Ху-ху-ху, Мукуро-кун, мне так привычнее, - отвечает Джессо, вплотную подходя к Рокудо, присаживаясь рядом с девушкой. Мир потерял смысл, теперь он крутится только вокруг Муку-тян, лежащей в лужице крови. Проводит по щеке девушки нежно, ласково, словно она новорождённый ребенок. Стирает со скулы кровоподтёк, достает ключи, отпирая оковы девушки. Запястья стерты, она сильно себя ранит, слишком сильно. Надо бы найти другой способ держать Рокудо под замком. POV Бьякуран. Оттаскиваю её в сторону, о Ками, как же она прекрасна, даже в тот момент, когда вся изранена, когда её сознание едва держится в этом хрупком теле. Хрупком... да не слабом. Она идеал! Воплощение моей мечты! Провожу рукой вдоль по шее. Это сводит с ума, её кожа, её запах, вкус её крови, которую слизываю с губ. Ты против? Просишь не заигрываться? Ху-ху-ху. Но ты ведь будешь моей! А отпущу тебя, достанешься еще кому-то, я ведь прав? Киваешь. Говоришь что-то про десятого. Неужели любишь? Ты глупа, Рокудо. Он ведь просто ребенок, сильный ребенок. Впрочем, мне до лампочки, чем ты восхищалась раньше, теперь тебе участь быть только моей, Мукуро. Необыкновенная иллюзионистка. Срываю с тебя куртку, поверь, я буду нежен. Говоришь слишком быстро? Так ты тоже этого хочешь? Как нет!? Рокудо, ты нарываешься, не дразни меня, милая. Медленно спускаюсь рукой к животу, проникая пальцами под твою майку. Протестуешь, упираешься, но у тебя ничего не получится, ты будешь моей и точка! Вожу пальцами по бледной коже. А ты холодная, Мукуро-кун? Не кун? Да знаю я, не поправляй, глупышка. Срываю со столь манящих губ поцелуй, поднимаясь к груди рукой под майкой. А ты своенравная, ускользаешь, вертишься, но не выйдет, моя милая. Касаюсь пальцами груди, поднимая майку, а ты упираешься и не даешь снять, негодница! Заламываю твои руки и избавляю тебя от ненужной одежды. А у тебя хороший вкус на бельё, Мукуро-кун. Попытки сопротивления ты так и не прекратила, дергаешься, извиваешься, а ведь тщетно. Наклоняюсь к твоей шее и покрываю ту поцелуями, слегка прикусываю кожу. Больно? Прости, сейчас исправлю. Начинаю зализывать место укуса. Вырисовываю на твоей шее причудливые узоры языком. Но не особенно удобно, когда ты сопротивляешься. Хватаю веревку, попавшуюся под руки, и связываю твои руки, так-то лучше, Мукуро-кун. Спускаюсь к твоей груди дорожкой из поцелуев, иногда оставляя засосы и следы от укусов. Мне все равно, что это кто-то увидит, если ты еще не поняла, Мукуро! Добираюсь до лифчика и легко перегрызаю ниточку, связывавшую две чашечки. Мукуро-кун, ах ты негодница, и такую красоту за иллюзией мужской внешности скрывала. Ты злишься? Ну не надо, я же обещал быть нежным, помнишь? Вот и умница. Припадаю к левой груди, покусывая её, обвожу языком уже затвердевший сосок, неужели тебе приятно? Ху-ху-ху... свои мысли оставлю при себе. Второй рукой ласкаю спину непокорной ананасихи, ударяя пальчиками в области поясницы, заставляю тебя вздрагивать, извиваться, спускаюсь ниже, стаскивая с тебя нижнее белье уже полностью. Моя! Это я знаю! Пробираюсь рукой к твоему самому сокровенному месту, раздвигая ноги, отрываясь от груди, ввожу в тебя два пальца. Внутри тебя тепло и влажно, что свидетельствует об удовольствии, приносимом моими действиями. Начинаю медленно двигаться... стоп! Преграда? Рокудо, ты еще девственница? Так я украду твой первый раз, милая. Как же это возбуждающе! Ввожу третий, ты сладко стонешь, извиваясь. Нравится? Ну погоди, сейчас будет еще лучше. Вынимаю пальцы и спускаюсь к твоей промежности, раздвигаю ноги еще шире и приникаю к ней лицом, начиная лизать, чувствую, как ты течешь, проникаю языком глубже, ты извиваешься сильнее. Кончаешь. Не позволяю, прекращая свои действия. Ставлю тебя на колени, быстро скидываю свою одежду. Да, милая, теперь твоя очередь. Развязываю твои руки, а ты не желаешь!? Да как так! Отплати же мне моей монетой, дорогая. Надавливая на уголки губ, заставляю открыть рот и всаживаю в него член, тащу тебя за волосы, с силой дергаю, а ты упираешься в бедра и начинаешь посасывать, о Мукуро, да ты идеал. Проталкиваю все дальше, заставляя заглотить его полностью. Хриплый стон срывается с моих губ, ты ускоряешься, заставляя меня стонать чуть громче. Негодница! Кончаю тебе в рот и выхожу, о, какое прекрасное лицо, ты глотаешь сперму, а по губам стекает сгусток вязкого семени. Резко укладываю тебя на пол и вхожу медленно, дабы причинить минимум боли. Медленно толкаю член дальше, а она только хрипит и царапает ногтями пол, моя милая иллюзионистка. Ты плачешь? Но-но, потерпи немного. Сжимаешь рот, кусаешь губы, не желаешь показывать собственную слабость. Глупая, ты слишком многое не понимаешь. Медленно начинаю двигаться. Расслабься, будет приятно. И ты слушаешь мой совет, хорошая девочка. Беру тебя за ягодицы руками и с силой их сжимаю, начиная прижимать тебя к себе. Ху-ху-ху... Что ты мне шепчешь? Ненавидишь!? Ты ошибаешься, Рокудо Мукуро. Ускоряю темп движений. Ты не выдерживаешь, и с твоих губ слетает сладкий стон. Музыка для моих ушей. Не могу больше сдерживаться. Выхожу и кончаю ей на живот, она падает и плачет... Этого я боюсь больше всего... Твоих слез, Мукуро-кун. End of POV Бьякуран