Не имеет названия

Я подъехал к её дому и просигналил три раза. В ожидании закурил и осмотрелся: людей на улице почти не было. Пасмурное и холодное утро. Перед ним всю ночь лил дождь, и бушевала гроза. Джерри в красной толстовке вышла из дома и села рядом со мной, обняв меня: - Как спалось, Чарли? - А ты как думаешь? - Не знаю. Я люблю дождь, особенно спать под него. - Я тоже, но вот грозу я терпеть не могу. - Однако всё это не отменит наши планы на сегодня, так ведь? - Конечно же. Вчера я нашёл работу. Встретил на улице приятеля, разговорился, и он порекомендовал меня одной начинающей группе. Сегодня мы с ними должны были встретиться в доме одного из участников – Кайла и попробовать сыграть что-то вместе. В тот же вечер я пообещал своей подруге, что возьму её с собой. Мы миновали Кинг-стрит и свернули к указанному мне дому. - Уверен, Джерри, это будет весело. - Надеюсь. Мы вышли из машины. Передо мной открылся небольшой двухэтажный дом с прилегающей к нему лужайкой. Я подошёл к двери, когда девушка взяла меня за руку и потянула к себе. - Ты что? - Постой. Может, я в машине посижу, пока вы там играть будете? Я нахмурился: - Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь? - Просто… Вдруг они все там абсолютные отморозки. Я не очень люблю знакомства. Я подошёл ближе к девушке и коснулся её лица: - Джер, что бы там ни было, я не дам тебя в обиду. Она чуть заметно улыбнулась, и я убрал руку: - Тебе понравится, идём. Я постучал, и, спустя миг, дверь открылась. На пороге стоял парень лет двадцати с небольшим. Светловолосый, длинный и довольно приятный. - Алан? - Да. Это Джерри, моя подруга. Она просто с нами потусит. Парень молча осмотрел нас обоих, улыбнулся и протянул нам руку: - Не вопрос. Меня зовут Кайл, проходите, – он отошёл в сторону и впустил нас в дом, – на второй этаж. Мы поднялись по старой скрипучей лестнице и попали в просторную комнату, залепленную плакатами рок-групп и заставленную инструментами. На продавленном диване сидели ещё два парня – опрятно одетый брюнет и панк с зелёным ирокезом – странный дуэт. Кайл зашёл в комнату вслед за нами и громко проговорил: - Знакомьтесь, парни! Это Алан, вы о нём уже слышали. И его подружка Джерри. Оба парня приветственно подняли руки. - Ал, это Боб и Соул. Боб, тот, который панк, подошёл к одному из синтезаторов и спросил: - Чем можешь похвастаться? Кайл обратился к девушке: - Садись, расслабься. Пиво или энергетик? Закурить? - Пиво, – Джерри опустилась в кресло и завела ногу за ногу. Я ответил: - Могу всё. Этим и хвастаюсь. Боб и Соул рассмеялись. Соул пригладил чёрные волосы и осмотрел меня: - И в чём же заключается твоё всё? - Вы играете на синтезаторах? В ответ двое снова захихикали, и это начало вызывать у меня неприязнь к ним. Кайл казался самым нормальным из всех. Он же и ответил: - Мы ещё экспериментируем. Не обращай внимания на этих ублюдков. Они всегда такие. Сыграй что-нибудь. - Не вопрос, – я подошёл к одному из синтезаторов и начал его настраивать. Джерри следила за каждым моим движением, что сильно меня смущало, а потому я старался сосредоточиться на регуляторах и кнопках и не смотреть на девушку. Сыграл отрывок из песни Кьюр. Кайл прервал меня: - Ладно, ладно. Хватит, убедил. Я остановился. - Просто эти вообще играть не умеют. Соул и Боб снова дико заржали. Я начал злиться: - Но мне сказали, что у вас группа. Кайл обнял меня за плечи и повёл к остальным: - Парень, сейчас у всех, кому не лень группы, – он включил проигрыватель, поставил громкость на максимум и кинул мне банку пива, – расслабься! Я устроился рядом с девушкой и открыл банку: - Но зачем вам аппаратура? - Короче, брат. Вот у этого упыря, - Кайл ткнул в Боба, – огромные финансы. - Неужели? - Ага, родители гребут. Вот мы и тусим в нашей маленькой студии. - То есть вы просто пьёте? - Да! Джерри рассмеялась, осознав, в какое глупое положение я попал, ведь весь вчерашний вечер я восторженно рассказывал ей о моей новой работе. Кайл заметил мою озадаченность и растерянность и сказал: - Серьёзно, расслабься. Найдёшь ты себе ещё работу, ты отличный музыкант. Не парься! Парни вместе с Джер ударили своими банками, разливая жидкость на пол, и заткнули смех пивом. Прошло около часа, и под грохот Sex Pistols, в диком угаре алкоголя и травы, все принялись трепаться посреди комнаты. Джерри тёрлась о пьяного Соула, что вызывало во мне тошнотворное отвращение. Я всё ещё сидел на том же месте и смотрел за всем происходящим. Прошёл ещё час. Джерри подошла ко мне и сквозь музыку прокричала: - Идём к нам! - Нет. - Как хочешь! – девушка вновь обвила руками шею брюнета. Я встал и вышел из комнаты. Быстро спустившись по лестнице, я вскоре оказался во дворе дома. Тучи сгущались и чернели, не предвещая ничего хорошего и этой ночи. Я вытянул из пачки последнюю сигарету и достал зажигалку. За спиной послышался голос Джер: - Алан. Я ничего не отвечал ей. Не потому что хотел показать характер или что-то вроде этого. Потому что не знал, что ответить и зачем. Мысли снова овладевали мной. Девушка подошла ко мне и скрестила руки на груди, сжавшись от холода: - Ты расстроился? - Из-за чего? - Я не знаю, – она посмотрела на небо и замолчала. - Тебе действительно приятно вариться в таких компаниях? - Почему нет? - Ты не такая как они. Я знаю это. Это не твоё. - Я не пай-девочка. - Я знаю. - Да мне приятно, – в её голосе прозвучал какой-то демонстративный вызов. - А мне противно это. Девушка ухмыльнулась и вплотную приблизилась ко мне: - Ревнуешь? - Я никогда не захочу с тобой встречаться! Ты не моя, ясно тебе?! – мой крик разрезал тишину пустой улицы, и девушка испуганно отпрянула. Я закрыл глаза и глубоко вдохнул: - Прости. Я не хотел. - Ничего страшного. Поехали домой. Из дома вышел Соул и заорал: - Уезжаешь, киса?! Джер взяла меня за рукав и потянула за собой: - Идём, быстрее. Соул, шатаясь, поплёлся за нами. Я открыл дверь машины: - Садись, Джер. Я сейчас. Захлопнув дверь, я развернулся и, что было силы, ударил парня. Он упал. Когда я садился в машину, он, всё ещё корчась на земле, проклинал меня. Вжал газ в пол и, закидав песком Соула, выехал со двора. Это был последний день Джер в Лондоне. Примерно в час ночи за ней должен был заехать дядя, чтобы забрать её к родителям в Манчестер. Было восемь часов вечера. Начинал накрапывать дождь. - Зайдёшь ко мне? – девушка равнодушно смотрела за мелькающими домами. - Если ты хочешь, да. - Почему ты никогда бы не стал со мной встречаться? – этот вопрос поставил меня в тупик. Сердце забилось чаще от осознания того, какие последствия могут быть от одного неверно сказанного слова. Я тут же одёрнул себя. Мы ведь не пара, и никогда не были ею. Так чего я боюсь? Навредить нашим несуществующим отношениям? В любом случае, дружбу это затронуть не должно: - Ты не та девушка, которая могла бы быть рядом со мной, Джер. - Почему? - Почему ты спрашиваешь? - Ответь сначала на мои вопросы. - Потому что мне нужен человек с более спокойным характером… Как сказать… Более консервативным что ли. Ты ветреная. Она немного помолчала и тихо ответила: - Ты прав. Ты – творческий человек. Тебе нужна поддержка, покой, надёжность. А я вряд ли могу это кому-то дать. - Ты поддерживаешь меня. И всегда поддерживала. Но вот покоя от тебя не дождёшься, это точно, – я улыбнулся, – так почему ты спрашиваешь? Девушка медленно наматывала на палец прядь волос и заговорила только через несколько минут: - Из любопытства. Я припарковал машину во дворе её дома. Она снимала его то время, что училась здесь. Он представлял собой старую хижину годов пятидесятых, несмотря ни на что очень уютную. Зашёл на кухню, включил свет и положил на стол ключи от машины, приметив на кухонной панели коробку с пиццей. В ней оставалось ещё несколько кусков. Я взял один и обернулся на надевающую очки девушку: - Я съем? Один. - Хоть все. Ешь, конечно. Я сел за стол с куском в руках. Джер принялась разбирать сумку. Осмотревшись, она вздохнула и убрала с лица прядь волос. - Готова к отъезду? - Раньше думала, что да. - А теперь? - Теперь понимаю, что совершенно нет. Вся эта суета. Ужас. Я доел и отряхнул руки. Джерри ушла в комнату, я последовал за ней. Несмотря на дождь, сюда проникали лучи солнца и освещали небольшой рабочий стол, заваленный журналами и кровать. Девушка опустилась на пол и подтянула к себе большую сумку с вещами. Я сел рядом: - Классное начало лета, правда, Джер? - Да, – она тяжело вздохнула. Я взял её за плечо: - Эй. Ты чего? - Всё в порядке. Джерри застыла с альбомом в руках. Это был альбом, который мы сделали за этот месяц, чтобы запечатлеть эти моменты в наших жизнях. На первой странице была приклеена большая фотография из торгового центра, где мы измазали друг друга мороженым, и нашли это крайне забавным. - Оставь его себе. - Я думал, он для тебя. - Серьёзно. Оставь его себе, я так хочу. - Хорошо. Я взял альбом, положил его рядом с собой и лёг на пол. Девушка подползла ко мне и открыла его почти на середине. Вид на заброшенный стадион и колени Джер в рваных джинсах в углу фотографии. - Помнишь тот день? – она с удовольствием разглядывала пейзаж. - Конечно. Я помню все те дни, что мы провели вместе. Джер перевернула страницу. Ещё одну. Я развернулся и положил голову ей на живот. Девушка заметно удивилась, но ничего не сказала и не сделала. - А это тот самый вечер после экзамена, помнишь? Меня тогда ещё поймал этот сумасшедший мальчишка, а ты ударил его. - И Стив тебя бросил в тот день. - Умеешь же ты испоганить момент, Уайлдер. - Ты так и не рассказала, что случилось. - Ты был прав, он оказался ублюдком. Мне всегда нравились плохие и дерзкие парни. Это, наверное, и не даёт мне испытывать к тебе что-то. Я думала, я теперь девушка самого отвязного парня в Лондоне. А у него таких девушек в каждом углу по три. - Я же тебе говорил. Тебе придётся мириться с этим, если ты всё ещё виснешь на плохих парнях. Они все такие. Потому они и плохие. - Я больше не висну на парнях. Пока что. Надоело. Девушка перевернула очередную страницу и осторожно отклеила от неё одно фото. На нём был я. Я один, чему-то улыбающийся. - Я заберу её с собой. К старости, может, найду и вспомню, как ты выглядел. Я сглотнул и встал. За окном сверкнула молния, ударил гром: - Ну вот, опять. Опять не смогу уснуть ночью. Я прекрасно понимал, что даже если бы погода была идеальной, я бы не уснул этой ночью. - Ладно. Нужно собрать книги, – Джерри захлопнула альбом и положила его на стол. Я лёг на её кровать, обнаружив, что не помещаюсь, что было чертовски неудобно. Мы ничего не говорили. Она продолжала набивать сумки, я думал о своём.

***

- Алан. Алан. Алан Чарльз Уайлдер! Я почувствовал сильный толчок в грудь и открыл глаза. Джерри нависала надо мной: - Наконец-то! Мне пора выходить. Дядя приехал. - Я что уснул? - Ещё как, судя по звукам. Мне стало стыдно. Я встал, взял альбом и сумки и направился к выходу. Большой пикап стоял возле дороги и разрезал стену дождя светом фар. Дядя девушки вышел мне навстречу: - Ты ещё кто? - Я её друг. - Друг? - Просто друг. Уверяю вас. Джерри вмешалась в ситуацию: - Дядя, не приставай к нему, он действительно просто мой бывший сокурсник. Он согласился мне помочь вот и всё. Я загрузил все сумки в багажник. Джерри вышла из дома, в который возвращалась за ключами от моей машины. Я пошёл ей навстречу и остановился недалеко от двери. Девушка отдала мне ключи и молча посмотрела мне в глаза. Я понизил голос, несмотря на ливень: - Вот и всё. - Всё. - Спасибо за всё, Джерри. - Алан… – она пыталась что-то сказать, но просто глотала воздух, схватив меня за руку, – Алан, я просто… Просто хочу, чтобы именно сейчас ты это знал. Ты – лучший парень из всех, что я когда-либо встречала. Ты великолепный, ты умный, ты гениальный, ты… – она запнулась и опустила голову. Я коснулся её мокрых волос. - Ты сделал мою жизнь лучше. Ты самый лучший друг. Никогда не наговаривай на себя, понял? - Да. Она снова смотрела в землю, боясь поднять голову: - Мы не увидимся больше. - Не говори так, Джер. Кто знает, как сложится жизнь. - Ты всегда стараешься всё исправить, я знаю. Мы не увидимся, Алан. Девушка посмотрела на меня, и её глаза наполнились слезами: - Мы никогда не увидимся, Алан. - Береги себя. Я снял с себя кулон в виде тигра, который когда-то давно мне подарил Кевин, и положил его на ладонь девушки, зажав в кулак: - Возьми его с собой. Пусть он защитит тебя и пусть напоминает обо мне, – я улыбнулся. За моей спиной послышался крик: - Долго ещё ждать?! Пора ехать! Джерри приблизилась ко мне и быстро заговорила: - Пообещай мне стать великим музыкантом. - А ты пообещай мне стать счастливой. - Обещаю. - Обещаю. - Прощай, Алан Уайлдер, – она не выдержала, из глаз на холодное лицо хлынули горячие слёзы, и девушка бросилась мне на шею. - Не плачь. У тебя впереди целая жизнь, целый мир. Не надо плакать без причины. - Я никогда тебя не забуду! Я клянусь! Я никогда! – она рыдала. Я прижал девушку к себе так сильно, как мог, будто чувства внутри меня могли проникнуть в её душу. Время шло, и позади послышался очередной злой выкрик. Я осторожно отпрянул и большим пальцем стёр слезу со щеки Джер: - Прощай, Джерри Вуд, – я подался вперёд и коснулся губами её лба, – Иди. Не оборачивайся. Ты должна уметь отпускать, – отпрянув, я развернулся и отошёл к обочине дороги. Девушка не оборачивалась. Машина зарычала и двинулась вдоль ночной улицы, вскоре скрывшись за поворотом. Я приехал домой в три часа ночи. Все давно спали, и я тихо пробрался в свою комнату, скинув с себя рюкзак и промокшие насквозь рубашку с майкой. Посреди спальни висела тяжёлая боксёрская груша. На прошлой неделе принёс её из гаража и повесил здесь. Я достал из рюкзака альбом и положил его на кровать. Всё закончилось слишком быстро. Последняя страница, сегодняшний день. Черноволосая девушка в очках сидела за столом и рисовала лису. Почти четыре года назад она не могла найти нужную нам обоим аудиторию и приняла меня за старшекурсника. Что теперь её ждёт? Кем она станет? Выполнит ли она своё обещание, данное мне? Я не знал даже её адреса, чтобы писать ей письма. Я ничего не знал. Я просто неудачник, и в очередной раз я в этом убедился. Я всё упустил. Очередная молния осветила комнату ещё ярче. Я закрыл альбом и положил его под подушку. Встал и принялся неистово колотить грушу. Неизвестно сколько это продолжалось, только сил у меня совсем не осталось. Я упёрся в неё головой, зажмурился и попытался остановить слёзы. Дождь закончился. Выключил свет и без сил, что физических, что душевных, упал на кровать. Я отодвинул ворох исписанных листов в сторону, снял очки и протёр глаза. Не думал, что подобного рода писанина так затянет меня. Брезжил рассвет. Сильный ветер гнул молодую сосну неподалёку от моего окна. Я собрал свою рукопись и прошёл в свой кабинет. На тёмном дубовом столе стояла рамка с фотографией молодого рыжеволосого парня, обнимающего большую пушистую собаку. Я взял рамку и перевернул её. Ровным наклонным почерком было выведено: «Дорогому отцу от любящего сына». Теперь он где-то в США. Работает журналистом. Глупый, не захотел связать жизнь с музыкой. Я осторожно стёр с рамки пыль и поставил её на место, устроившись за столом. Итак, я осветил вам начальный этап моей жизни. Он был, несомненно, крайне важен для меня, но это лишь капля в море. Хотя, в океане, учитывая мою-то жизнь. Однако к чему сейчас все эти размышления? Не желаю дальше тратить на них время, а потому, я продолжу.