Дом Евы Мун.
NF — Youre Spesial
Переход в среднюю школу мне дался весьма трудно и болезненно. Даже спустя пару лет я не стала чувствовать себя легче. Мне не было комфортно находиться там и изо дня в день я считала минуты до окончания уроков, чтобы рвануть одной из самых первой к выходу. Я думаю, главной причиной моей боязни и нелюбви к школе стали мои одноклассники, которые весьма негостеприимно приняли меня. Если быть точнее — не приняли вовсе. Мне пришлось пойти после начальной школы в школу информационных технологий, а не как мои бывшие одноклассники в школу искусств. Это случилось из-за моей склонности к точным наукам и большим успехом в математике и информатике. Нет, меня не гнобили и не унижали при всех. Это была тихая и односторонняя война, в которой я совсем не хотела участвовать. Люди просто не обращали на меня никакого внимания, игнорировали и создавали прекрасную иллюзию моего отсутствия. Даже если они и замечали меня, то лишь осуждающе смотрели вслед и изредка перешептывались. Статус моей семьи послужил такому отношению ко мне. Мой отец не был бизнесменом или нефтяным магнатом, а лишь обычным механиком, у которого была небольшая мастерская с другом на двоих. В школе, в которую я попала, учились дети, чей достаток родителей превышал отметку выше, чем средний заработок. А я попала сюда по рекомендации директора своей бывшей школы и сделать ничего не могла, ведь папа хотел, чтобы я училась в достойном учебном заведении и чувствовала себя полноценным ребенком. Люди говорили многое обо мне и моей внешности. А все потому, что я не была похожа на мать и старшую сестру. Да и с папой у меня мало общего, отчего люди распускали слухи будто я приемная. А я в свою очередь не собиралась подходить к каждому и рассказывать о том, что я не видела свою родную мать и в душе не чаю где сейчас эта женщина. Поэтому к шестнадцати годам я стала все чаще прогуливать школу в своем излюбленном парке. Удобнее устраиваться на лавочке с плеером и книжкой, погружаясь полностью в омут своих мыслей. И мне с каждым разом становилось все яснее, что проводить время сама с собой мне намного комфортнее, чем с кем-либо. Я чувствовала себя одиноко, но при этом я понимала, что лучше я не найду. Это состояние стало слишком родным, чтобы просто так променять его на какое-то незнакомое. И казалось, я буду думать так всегда, пока не произошло нечто, что я не могу объяснить по сей день. Следующий год моей жизни стал выжженным пятном на белоснежном пергаменте. Мне было семнадцать и это был последний год обучения в школе. В моей памяти нет четкого момента, когда все полетело к чертям собачьим, но я помню из-за чего это произошло. Помню как папу стремительно атаковала болезнь, как мама на этой почве много нервничала и постоянно срывалась на нас с Нурой. Сестра почти не разговаривала со мной, закрылась ото всех и молча принимала весь основной удар на себя. И я в один момент просто ушла. Сказала, что переезжаю к бабушке и по сути только мои вещи туда переехали. Я же пропадала по местам, в которых не принято бывать несовершеннолетним и совершенно незащищенным девочкам. Я бежала от близких, от проблем и от себя самой. Это не было отличительной чертой в моем характере. Этого вообще не должно было случиться. Это было не про меня. Я отчетливо помню это чувство, которое заполняло меня, когда ситуация становилась все хуже и хуже. Единственным верным решением стало лишь окружить себя совершенно чокнутыми людьми, которые подталкивали на сумасшедшие поступки и пичкали меня алкоголем и легкими наркотиками. Дни сливались в недели, а недели в месяца. Мне было плевать на себя и на последствия, но мне никогда не было все равно на то, что происходит с моими близкими. Даже когда я находилась на грани, моя внутренняя боль не отпускала меня. С каждым гребаным вздохом она напоминала о себе и едко скребла по сердцу, не давая покоя. Нет, девочка, ты не сбежишь от меня. Проводя долгое время под холодным душем и нанося тонны косметики на лицо, я навещала отца. Сидела по несколько часов у его постели на коленях и держала его обмякшую руку. Он мог лишь грустно улыбаться мне, а в его любящих карих глазах то и дело мелькала тень вины. Папа считал только себя виноватым за то, что происходило со всеми нами сейчас. Он никогда не заговаривал со мной на тему того, что я слетела с катушек, переехала, почти не появлялась в школе, не ночевала по неделям дома у бабушки, но он видел в каком я состоянии прихожу к нему. Ничего не мог сделать. Мужчина прекрасно знал, что я сделаю все по-своему, сколько раз мне не повторяй и не убеждай. Упертая и своенравная до мозга костей. Вся в него. Буквально за десять месяцев он сгорел, болезнь взяла вверх над ним и он так и не увидел, как его дочь выпускается со школы и поступает в университет. И, стоя на похоронах, в голове зазвучал самый родной голос отца «Заставь меня гордиться тобой, солнышко». И они так сильно врезались в мое сознание, что я нашла в себе силы и начала вылезать из того дерьма в которое сама себя затащила. Со временем я наладила контакт с мамой, начала проводить больше времени с бабушкой, здоровье которое сильно подорвалось за последние пару лет. Даже Нура начала улыбаться и вновь постепенно открываться этому миру. Когда она захотела получать второе высшее, мама решила переехать вместе с ней в Лондон, а я так и осталась жить у бабушки. Закрыв вкладку «галерея», я глухо выдохнула и отложила телефон в сторону, принимаясь изучать документы, которые сегодня утром через курьера прислал мне Вильям. Кипа бумаг была внушительной, а вчитавшись, я осознала, что работа будет долгой и кропотливой. Магнуссон дал мне пару недель на это, до того как нагрянет долгожданная проверка. А учитывая тот факт, что эти сроки совпадают по времени с подготовкой для зимней сессии — все складывалось куда хуже, чем я ожидала. Наверное, одно из плюсов, так это то, что эти две недели можно не появляться в университете, так как это время специально выделяется на подготовку студентам. Последний год учебы давался мне весьма трудно из-за высокой нагруженности и наступающих на пятки итоговых экзаменов, о которых стоит волноваться уже сейчас. И все бы ничего, но в голове все назойливее всплывает имя одного мужчины. Постоянно и так настырно, что я не могу ни на чем сосредоточится последние пару дней. А если быть точнее, то с того самого дня, как мы побывали на втором свидании. И черт возьми, я ничего не могу с собой поделать. Это так пугает, но и одновременно вдохновляет. Мысли о нем заставляют меня подниматься по утрам легче прежнего и хотеть делать намного больше, чем раньше. Мне даже порой кажется, всего лишь на мгновение, но все же, что жизнь может вновь заиграть яркими красками. Тогда, когда он дал мне почувствовать себя живой. Именно это чувство плотно засело у меня где-то под ребрами и не дает мне вновь плыть по обыденному течению жизни. Телефон беззвучно завибрировал на покрывале и я медленно перевела взгляд на дисплей, немного удивившись. Приняв вызов, я поднесла телефон к уху и коротко произнесла «Слушаю». — Ева, привет, — мелодичный женский голос разнесся на том конце трубки, — Это снова я, Ренне. Тебе удобно говорить? — Привет, Ренне, да, — даже кивнув в подтверждение, я начала перекладывать хаотично бумаги по кровати, дабы занять руки. — Отлично! Я конечно же по поводу фотосессии. Ты прислала мне сообщение, что готова попробовать и приятно удивила меня этим. Я думаю, ты должна знать все аспекты и предлагаю тебе встретиться лично, — параллельно её голосу я слышала какую-то суматоху на заднем плане и её сбивающееся дыхание раз через раз. — Да, думаю это будет лучше всего. Я свободна завтра в первой половине дня и послезавтра во второй половине, — сразу по делу начала я. — Дорогая, не состыкуемся, — на выдохе ответила она, — Завтра вечером я улетаю в Милан на пару дней и вернусь к выходным, а перекидывать на помощницу встречу с тобой не хочу. Как ты смотришь на то, чтобы встретиться примерно через полтора часа где-нибудь? Поужинаем как раз. Закусив губу и прищурившись, я бросила беглый взгляд на настенные часы и задумалась на мгновение. — Ева? — Я тут. Хорошо, Ренне, давай поужинаем, — тихо усмехнувшись, я получила одобрительное урчание девушки в ответ. — Прелесть. Тогда поужинаем в Голд Гастин, где и познакомились. До встречи, — и не успела я ответить, как Ренне уже начала давать кому-то указания и отключилась. В который раз за вечер тяжело выдохнув, я примерно прикинула время на сборы и проезд и приняла решение начать собираться уже сейчас. Потому что в вечернее время транспорт в части городе где я живу ходит реже, а ресторан располагался в самом центре.***
Ресторан Гран Гастин.
Надеть вместо заношенного пальто короткую куртку было не самой моей лучшей идеей, признаю. Под берцами хрустел новый слой выпавшего снега и я посильнее нырнула в шарф носом, чтобы укрыться от пронзающего ветра. Быстро юркнув в помещение ресторана, я облегченно выдохнула и потерла замерзшие до красноты руки друг об друга. Поздоровавшись с приветствующим хостесом, я отдала верхнюю одежду парнишке и последовала в зал, ища глазами Ренне. Скорее всего она еще не пришла, ведь я приехала намного раньше из-за своей чрезмерной тяге к пунктуальности. Но на мое удивление, я заметила знакомую фигуру девушки, что сидела с идеальной осанкой и лениво листала меню. Незаметно поправив рукава белой водолазки, я подошла к ней со спины и невесомо коснулась ладонью острого плеча.Halsey — Without Me
— Ева, — мягко улыбнулась она мне, никак не отреагировав на мое прикосновение, — Не одна я люблю приезжать рано? — усмехнулась брюнетка, — Я уже думала успею осушить как минимум один бокальчик, — поиграв густыми черными бровями, она привстала и поцеловала меня в щечку в знак приветствия. — Посчитала лучше раньше приеду, чем позже и заставлю тебя ждать, — присев напротив нее, я приняла меню из её рук и очень тщательно попыталась скрыть тот факт, что не при каких обстоятельствах бы не сунулась сюда без Вильяма, который постоянно платит за меня. Но как-то оспаривать место встречи с Ренне не особо хотелось, да и чувствовать себя еще более жалкой тоже. — - Непунктуальных людей я не люблю. Ведь это означает, что они не умеют распоряжаться своим временем и собственно ни о каком серьезном намерении на сотрудничество и речи не может быть. Время — деньги, я думаю каждый должен придерживаться такой политики, — мимолетно встряхнув плечами, будто сбрасывая с себя незаметный груз, ответила она. — У нас с тобой больше дружеский ужин или все же деловая встреча? Потому что я жуть хочу выпить вино, но могу перебиться и кофе конечно, — губы девушки моментально расплылись в одобрительной улыбке. — Если ты любишь полусладкое, предлагаю заказать сразу бутылку, — я коротко кивнула, мысленно пересчитывая несчастные купюры у себя в кармане и уже прикидывая на чем мне стоит сэкономить. — Вполне. Официант как раз во время подходит к нашему столику и Ренне делает заказ, вскидывая бровь, когда я говорю, что буду только вино, а потом отпускает официанта. — Мне вот хочется сейчас побыть в роли Кристофера и запротестовать, чтобы ты поела, — подпирая голову рукой, весело происходит брюнетка, — Но думаю, что тебя уже достали с этой темой. Так, что, давай поговорим о деле? — я положительно киваю, стараясь скрыть мимолетную дрожь по всему телу при упоминании мужчины, — Недавно у меня отгремел показ и я решила, что будет весьма кстати создать свой сайт не только как каталог, чтобы люди могли дистанционно рассмотреть вещь, но теперь уже и купить её. Поэтому я решила заняться им основательно, чтобы привлечь новую аудиторию из самых разных слоев общества. Примерно понимаешь о чем я? — Предполагаю, что ты хочешь, чтобы твои вещи стали доступны всем? — Да, в этом числе тоже. Все привыкли, что дизайнерские вещи доступны только классу выше среднего и что каждая вещь имеет два-три экземпляра. Но когда я разрабатывала новую коллекцию, я подумала, что хочу сделать её не для экспертов и их одобрения, а чисто для людей. Чтобы они могли купить вещь и носить ее на повседневной основе. Поэтому моя команда уже решает вопрос по поводу доставки по всему миру и я активно ищу новых лиц. — Потому что лицо коллекции должно ей соответствовать, — как бы предполагая, продолжила я за нее и она охотно кивнула так, что ее аккуратная челка прядями упала ей на лицо, — Спасибо, — поблагодарив подошедшего официанта, я взяла уже наполненный бокал и пригубила вино. — Мне нравится, что ты понимаешь меня. Потому что я вела переговоры с парочкой моделей, которые уже имеют популярность и они поняли это по другому. Мол мы что, после Dior, должны рекламировать общедоступные шмотки из мосмаркета? — спарадировала она их, держа в одной руке вилку, а в другой нож, — Клянусь, после слова «шмотки из мосмаркета», я уже была готова встать и уйти, — она выставила нож вперед, недовольно тряся головой, — Просто кто-то торгует своей красотой и получает за это деньги, а кто-то кайфует от этого и делает это не только ради денег. — Торгует красотой? — вопросительно выгнула я бровь. — Моделями я не могу их назвать. Понимаешь, те, кто в этой сфере уже очень давно, всегда могут различить, когда человек реально делает это, потому что нравится, и того, кому просто сказали, что он красивый и он решил зарабатывать на этом деньги. Вот они торгуют своей красотой, а за ней ничего нет. Искусство ради искусства, а не ради денег, которые, безусловно, решают многие проблемы, но так сильно портят людей, что на них потом невозможно даже смотреть, — наконец, кусочек курицы попадает ей в рот и она запивает это все вином, — Съемка будет проходить через две недели, кстати. Моя помощница вышлет гайд тебе, не переживай за это. Я лишь внимательно слушаю её, параллельно потягивая вино, которого в бокале под конец её речи остается на самом дне. Так же я сразу подмечаю в процессе разговора её привычку сводить брови к переносице и это мне напоминает точно такую же привычку как у Кристофера. Теперь я с уверенностью могу сказать, что близкие люди могут перенимать у друг друга привычки и повторять их в точности. — Теперь я понимаю, почему ты предложила мне поработать с тобой. А то я смутно представляла себя в вещах от кутюр. Думаю, я бы смотрелась нелепо, — закусив внутреннюю сторону щеки, озвучила я свои мысли, которые терзали меня с ее первого звонка. — Дорогая моя, то, что не было комфортно в этих вещах еще не говорит о том, что ты бы смотрелась нелепо. Я знаю множество девушек, которые совсем не представляли себя в роли модели и уж тем более лицом обложки VOGUE и прочих гламурных изданий, но прошло кое-какое время и теперь они сияют ярче камней от сваровски на красных дорожках. Просто кто-то выглядит естественно и в своей тарелке, а кто-то как пластмассовая кукла, которую по ошибке сюда занесло. — Ренне, тогда у меня к тебе вопрос. — Конечно, — положив столовые приборы на тарелку и отодвинув ее, она взяла бокал и внимательно посмотрела на меня. — Я не могу тебе точно сказать вижу я себя в этой роли или нет, потому что никогда еще не делала это. И зная себя, в процессе работы может получится так, что я буду той самой пластмассовой куклой, которую по ошибке сюда занесло. Я не могу гарантировать, что все пройдет идеально, но я буду стараться, чтобы не подвести тебя, хорошо? Просто хочу, чтобы ты знала, что я не могу дать стопроцентной гарантии, что все пойдет по плану. — Через меня прошло так много девушек и они были все такими разными. Я прекрасно понимаю, что эта сфера деятельности очень далека для тебя и скорее всего ты будешь замкнутой и тебе будет неловко. Поверь, все через это прошли. Когда я тебя первый раз увидела здесь, я уже у себя в голове спроектировала наряды, которые тебе идеально подойдут из моей коллекции и уверяю, тебе будет в них комфортно. А дальше, я просто надеюсь, что это окажется твоим, — то ли от легкого опьянения, то ли это была наяву, но я почувствовала себя намного лучше от слов Ренне. Мне даже на пару мгновений показалось, что она уверенна во мне больше, чем я сама и это правда было так необычно. У них с Кристофером была такая удивительная черта характера из-за которой они умели убеждать и люди чувствовали себя увереннее в их присутствии. Порой, даже слишком. — У тебя такая красота на которую хочется смотреть. Не по деталям, как например, у кого-то точенный нос или пухлые сочные губы. Нет. У тебя какая-то необычно обычная красота. Вино неплохое, да? — хихикнула она, а ее щеки постепенно наливались здоровым румянцем, — Так вот. Не переживай, Ева, на фотосъемке я присутствую лично и если что-то пойдет не так, буду рядом. Кстати, Кристофер проявил желание тоже поприсутствовать, — подмигнув, она грациозно отклонилась назад и перекинула одну ногу на другую, складывая руки накрест на коленях. — Мне кажется, что вы с Кристофером переоцениваете меня, — закусив губу от внезапно нахлынувшего при упоминании имени мужчины смущения, тише обычного произнесла я. — Думаю, ты просто не привыкла к такому открытому вниманию к своей личности, — вежливо подзывая официанта, ответила она мне, — А ещё ты ужасно покраснела, — по-матерински улыбнулась она и протянула пустой бокал парнишке, чтобы тот налил вина. — Не из-за вина, — честно отвечаю я и киваю в знак благодарности официанту, принимая следом за девушкой полный бокал. — Он нравится тебе? — хитренько стреляя глазками, спросила Брандау. — О, боже, — прикрывая ладонью пол лица, прошипела я, скрывая взгляд куда-то вниз, — Кажется, вино сильно ударило мне в голову! — Не сомневаюсь, — ухмыляясь, брюнетка подняла бокал в воздух в ожидании такого же жеста от меня, — Думаю, со всеми организационными вещами покончено и теперь мы можем с тобой поболтать о девичьем. За знакомство? — За знакомство, Рэн, — я подняла бокал в воздух и звонкий звук соприкосновения бокалов повис в воздухе, — Нравится. Он мне нравится, — отпив глоток, я поставила бокал на стол и сложила руки, отвечая на раннее заданный вопрос. А дальше мы не следили за временем. Вторая бутылка вина оказалась на столе как-то совершенно «случайно». Ренне была хорошим собеседником для меня. Это было важным уточнением. Потому что мне редко удавалось вот так легко и без напряжения болтать с людьми. Даже с Изабель наше общение крутилось вокруг университета, их отношений со Стивом и каких-то общих тем, которые не переходили рамки личного. Брандау вела себя открыто по отношению ко мне, будто я её давняя подруга и мы уже очень долгое время дружим. И я была удивлена сама от себя, ведь в последние годы из меня даже сестра какую-то информацию силками вытаскивает, а тут эта девушка создала такую атмосферу между нами, что мне хочется ей рассказать что-то, а не только слушать. Я ловила каждое её слово, когда речь заходила о Кристофере или хотя бы об упоминании о нем. К сожалению или к счастью никакой личной информации о нем я не узнала, лишь о том как она познакомилась с ним. И будто специально давала некие подсказки о представлении каким Кристофер Шистад является человеком. Как бы любопытно мне не было, я считала, что Рэн поступает правильно и не распространяется о том, что, я думаю, Крис должен сам рассказать или то, что я должна сама почувствовать. — Я прошу прощения, но через пятнадцать минут наше заведение закрывается, — наш смех утих, как только официант подошел к нам и мы закивали, словно те смешные игрушки на панелях в машине, — Ваш счёт. — Уже почти одиннадцать, — взглянув на наручные часы, воскликнула Ренне и достала из сумочки кредитную карту, — Не смей! — почти крикнув, обратилась ко мне девушка, когда увидела, что я достаю зеленые купюры, — Я угощаю! — вложив карту в счет, лилейно оповестила меня брюнетка. — Ренне, я могу за себя заплатить, — неловко улыбнулась я. — Я не сомневаюсь, дорогая, но по правилам тот кто приглашает, тот и платит. — И что это за правила? — вопросительно взглянула я на неё, но деньги убрала. — Мои, — весело хихикнула она и поблагодарила официанта, который вернул карту и мы начали медленно собираться. Поднявшись на ноги, мы с девушкой переглянулись, почувствовав одно и тоже. Кажется, мы пьянее сильнее, чем чувствовали, когда сидели за столиком. Создавая идеальную видимость полной трезвости, мы забираем свою верхнюю одежду и крутимся перед зеркалом. Я пытаюсь помочь надеть Ренне её кожаные перчатки, но получается криво и мы уже не сдерживаясь, хохочем на весь холл. Я вообще молчу про свой шарф, с которым я не могу справится уже пару минут, а рядом стоящая девушка и не пытается помочь, ведь сама с трудом накидывает шелковый шарф на голову. Приступ смеха не отпускает нас и на нас уже косо смотрят парочку официантов и девушка-хостесс, которая, кажется, вот-вот и тоже засмеется с нами в унисон. — Знаешь, еще не одна деловая встреча у меня так не заканчивалась, — наклоняется ко мне Рэн и я хватаю ее за локоть, когда она чуть-чуть заваливается на своих ботильонах на каблуке в сторону. — Так у нас же был дружеский ужин, — почти касаясь лбом ее лба, хихикаю я и она кивает мне в ответ и пытается встать ровно, смыкая губы в тонкую полоску, но у нее не выходит и она вновь широко улыбается. — Стоп! — строго говорит она, — Помаду нужно поправить, — я лишь молча соглашаюсь и отхожу от зеркала, оставляя все попытки завязать бесформенный шарф. Скрепляю руки в замок и медленно покачиваюсь, наблюдаю, как девушка довольно аккуратно для ее состояния проводит сначала карандашом по контуру губ, а затем помадой, заполняет все оставшееся пространство.Post Malone — Im Gonna Be
Дверь сзади меня открывается и по открытым участкам ног ударяет холодный воздух с улицы. Да, я тот самый человек, который надевает короткие джинсы-бойфренды в такую погоду. Что сказать, бабушка вновь чувствовала себя хуже обычного и чудила, поэтому половину вещей мне пришлось вновь стирать. Я не обращаю на это никакого внимания до тех пор, пока в нос не ударяет знакомый запах от которого все внутри содрогается и я перестаю качаться из стороны в сторону, буквально осталбенев. Запахи имеют очень сильное влияние на меня. Слишком. Сильное. Влияние. Он. Я начинаю поворачивать медленно голову и почти врезаюсь в его грудь, резко втягивая воздух носом. Черт, как же он пахнет. Что б его. Взгляд падает на губы, которые он буквально секунду назад облизал и картинка нашего поцелуя проноситься перед моими глазами. Просто выбивая ебаную почву под ногами. Это все алкоголь, Ева. Это все алкоголь. Ты бы никогда так чувствительно не реагировала на мужчин. Но я блять вашу реагирую. — Деловая встреча значит, — говорит Кристофер, хищно смотря сначала на Ренне, а затем сверху-вниз на меня. Так проницательно, но при этом во взгляде заметна сильная усталость. — Дружеский ужин, — в унисон с брюнеткой говорим мы и сдерживаем улыбку, когда мужчина таращится на нас как на глупых подростков, которые напились и пытаются оправдываться. — А-а-а, — многообещающе протягивает басом Шистад и одним ловким движением разворачивает меня за плечи к себе лицом, начиная заботливо поправлять мой шарф. О, боги, хоть один человек нашелся, кому не наплевать на мой шарф! Где расписываться? Я готова выйти на него! Размечталась. — А теперь одна берет меня за одну руку, а другая за другую и стараемся не навернутся! — как заботливый папочка нарекает нас Крис и мы послушно хватаем его с двух сторон, не спеша выходя из ресторана. Не знаю как там Рэн справляется на каблуках в такой гололед, но явно лучше, чем я, потому что я поскальзываюсь на каждом шагу. И будь я на месте кареглазого, давно бы уже оставила себя где-нибудь в сугробе. Но он, к моему большому удивлению, лишь терпеливо тащит нас к машине, перехватывая меня и крепко сжимает мою ладонь. — Так, а теперь мне нужно подышать немного воздухом! — запыхавшись, произносит Брандау и прислоняется спиной к боковой двери машины, чуть прикрывая глаза. — Рэн, ты в порядке? — обеспокоенно спрашиваю я, делая шаг к ней, но руку мужчины не решаюсь отпустить. Не хочу отпускать. — Да, просто когда я нервничаю, а затем пью алкоголь, то мне становится не по себе, — она открывает глаза и на морозе они становятся насыщенно лаймого цвета, обрамленные вокруг темно-зеленым цветом, — А сегодня днем я много нервничала, — усмехнулась она и опустила голову так, что я смогла наблюдать только за ее темными прядями волос, которые выпали из-под платка. — Я знаю, что это такое, — как-то слишком поникшие попыталась поддержать я её, — Когда ты сильно нервничаешь, а затем хочешь выпить, чтобы расслабиться, то обычно это оборачивается тем, что у некоторых людей начинается обманная реакция организма. Когда тебе сначала очень хорошо, ты веселый, тебя прям прет, а затем что-то щелкает и появляется дикая усталость, апатия и любое слово сказанное в твой адрес может стать причиной твоих слёз и истерики. Рэн, от этого нет никакого лекарства. Я просто советую тебе приехать домой, набрать ванную и полежать там до того момента, когда не почувствуешь, что голова уже не кружится и ты не захочешь очень пить. В общем, когда начнется уже похмелье и организму потребуется много воды, — я коснулась её руки, — А потом просто ложись спать и запомни одну вещь; работа — работой, но твой организм не скажет тебе спасибо за то, что ты так сильно нервничаешь, — Брандау лишь мимолетно кивнула и приподняла уголки губ вверх. Она услышала меня. — Рэн, поехали, я отвезу вас по домам, — где-то в затылок мне сказал Крис, который всю мою речь стоял буквально в пару дюймах и медленно поглаживал своим большим пальцем мою внутреннюю часть ладони. — Мое такси уже подъехало, — взглянув на телефон, сказала она и желтая машина остановилась прямо за машиной Кристофера, — Была рада посидеть, Ева, — я отпускаю руку мужчины и обнимаю Ренне, — Спасибо тебе, — шепчет она мне на ухо и я невесомо киваю, — Дорогой, спасибо, что приехал, — Кристофер по-хозяйски поцеловал девушку в волосы, а она, приобняв его за бок, мелкими шажками направилась к такси. Вместе с Крисом мы провожали взглядами Ренне до того момента, пока такси не начало выезжать с территории ресторана. — Ты приехал, — дрожащим от холода голосом произнесла я, и это было совсем не то, что я хотела сказать, чтобы прервать молчание. — Рэн сказала мне, что сегодня встречается с тобой и я хотел приехать раньше, но освободился слишком поздно, — видимо поняв мой посыл, ответил мужчина и я развернулась к нему всем телом, пьяно расплываясь в улыбке, — Садись в машину, ты замерзла, — строго сказал он и я, полностью повинуясь, нырнула в машину, быстро отряхивая обувь. Обняв себя руками, я наблюдала за каждым движением мужчины, будто в замедленной съемке. Голова слегка кружилась, но была легкой. Я впервые за долгое время позволила себе расслабиться и выпить из-за чего совсем не имела контроля над ситуацией, да и ни к чему мне было это сейчас. Я знала, что Крис знает, что делает и на него можно положиться. Но было ли это ощущение правильным? Не спешу ли я с выводами об этом человеке? Ведь, что я знаю о нем?.. Да мало чего, но тогда какого хрена я хочу узнавать его, проводить с ним все свободное время и просто ощущать рядом? Я порой ловлю себя на мысли, что мы встретились неспроста и жизнь дает мне ещё один шанс. Быть может Кристофер Шистад и есть мой ключ к белой полосе жизни? Как знать. Но если вдруг это так, то… этот ключ чертовски красив и горяч, скажу я вам. Эти сильные руки и выпирающие вены на них, властный и осознанный взгляд, такие мягкие губы и щетина, из-за которой у меня постоянно краснее кожа на щеках и вокруг губ. Он и правда заботливый. Даже в самых незначительных вещах я вижу эту заботу по отношению ко мне. И ведь он и правда хотел меня видеть сегодня, раз после работы приехал сюда и даже колкости ни одной не спустил на счет того, что мы с Рен немного перебрали. А я и правда заметила этот уставший взгляд из-под полуопущенных густых ресниц. — Ты уже дошла до нижнего белья? — хриплый голос заставил меня сфокусировать свой взгляд на его обладателе. — Ч-что? — немного замявшись, переспросила я его. — Говорю, ты уже дошла до нижнего белья? Потому что ты взглядом уже минут десять меня раздеваешь, — немного насмешливо, немного самодовольно. Одним словом - Крис. Вот же блядство. Почему у меня все на лице написано то? Ах. — Быть может и дошла, — решив поиграть с ним в его же игру, прищурилась я, — В любом случае ты прервал меня! — выставив указательный палец вперед, пригрозилась я в притворном недовольстве. — Прости, в следующий раз я не стану тебя останавливать, — ухмыльнувшись, я увидела начало знакомого парка, а через пару минут машина остановилась около центрального входа, — И как же ты завтра в университет и на работу то встанешь? — заглушив мотор, покачал головой мужчина, смотря на меня в упор. — У меня две недели отдыха от университета, а на работу мне завтра только к обеду, — довольно улыбнулась я, как бы невзначай придодвигаясь ближе, — Да и не настолько я уж и пьяна, — нахмурив бровь, пропела я, аккуратно поднимая руку в воздух и медленно приблизилась к лицу Кристофера, касаясь его скулы пальчиками. Один за одним.Youthxx — Fever
— У тебя такой игривый взгляд, когда ты пьяная, — тише положенного произнес Крис, — И правда похожа на дикую кошку, — голос становился все ниже и я, кажется, слишком громко сглотнула, приоткрывая сухие губы и вдыхая воздух в легкие. — Я… — и так не решилась продолжить, послав все к чертям, я закусила губу, а затем, облизнувшись, проследила за таким же движением мужчины, который положил свою руку мне на затылок, пропуская сквозь пальцы мои запутавшиеся волосы. Он был близко. Опасно близко. Я чувствовала его теплое дыхание вперемешку с его ароматом духов, который прочно въелся в обшивку салона и в меня. В меня. Под самую кожу под подушечками пальцев, в волосах и даже пламенным отпечатком на губах. Я чувствовала необъяснимую тягу к нему, будто если он будет целовать меня несколько часов подряд, то через пару минут мне станет все еще мало. Мне хочется быть не только в его голове, но и на его коже, чтобы он чувствовал меня. Чувствовал меня также, как и я его. Когда его кожа касается моей, меня всю передергивает, под ребрами все сжимается, а низ живота непривычно начинает ныть. В мозг посылаются импульсы и он начинает отключаться, когда он рядом. Я не могу четко формировать свои мысли, когда он слишком рядом и вообще замечать что-то помимо его присутствия. Это не приходит постепенно. Нет. Это накрывает бушующей волной прямой с головой, когда ты не ожидаешь. И все вопросы уже становятся совершенно неважными, когда он касается своими губами моей замерзшей щечки, шепча что-то, что я не могу разобрать, потому что в ушах набатом звучит собственное сердцебиение. Он коротко целует меня, ведя дорожку до самых губ, специально дразня и касаясь кончиком горячего языка моей кожи прямо у контура губ. Мне либо кажется, либо я и правда издаю гортанный стон ему прямо в губы. Вокруг лишь набирающий градус воздух и мои, кажется, оглушающие постанывания всего лишь от какого-то поцелуя. Но это лишь мой воспаленный мозг додумывает и до меня доходит, что я лишь громко дышу ему в губы, когда мы отрываемся друг от друга. Его теплая рука спускается к шее и он невесомо поглаживает подушечками пальцев углубление в ключицах, а второй рукой нажимает на мой подбородок, и я приоткрываю свой рот шире, пропуская его язык внутрь. Тело замирает, когда он ловко обхватывает мой язык и с вульгарным, буквально непозволительным чмоком, врезается в мои губы так сильно, что я почти касаюсь его зубов. Мужская ладонь так и покоится на моей шее, постоянно поглаживая и изучая мою ключицу, доходя до ложбинки меж грудей через тонкую водолазку. Надень я бра потоньше, то мои соски давным бы давно выпирали из-под одежды твердыми бусинами. И я хотела ещё. Черт, мне не хватало этих поцелуев и его рук на моей шее, я хотела больше. Мне хотелось, чтобы он почувствовал насколько сильно он влияет на меня. Покопошившись, я приподнялась, что вызвало непонимающую реакцию у мужчины, а затем и вовсе, сняв кое-как берцы, перекинула одну ногу через него и села на колени. И то, что я почувствовала, мне полностью снесло крышу. Прильнув вновь к его губам, я обхватила его лицо двумя руками, позволяя ему завладеть моим ртом полностью. Он доминировал и не прикладывал никаких усилий. Я была сверху, но это ничего не решало. Кристофер владел всей ситуацией. Его руки легли мне на поясницу, приподнимая и так короткую куртку вверх, и касаясь моей кожи под водолазкой, обрисовывая непонятные узоры вдоль моего выпирающего позвоночника. Движение вышло непроизвольным, но я толкнулась к нему, плотно припечатываясь своей грудью к его. Отчетливо я почувствовала как твердый бугор из-под его джинс упирается прямо в меня и он этого не скрывает. Лишь нахально улыбается мне в губы, жадно ловя мой взгляд. Мужские руки убирают мне волосы с лица и пальцы оттягивают мою опухшую нижнюю губу. Кровь приливала в моим щекам и я чувствовала как они горят, в прочем, как и вся я. Мне было жарко и душно и я не могла спокойно дышать, потому что воздух был полностью пропитан им. Я понимала, что веду себя совершенно не так, как должна и что это вовсе не я. Но я не знаю как это объяснить. Это происходит само и я просто не могу остановиться. Как кажется он тоже. Глаза у него почерневшие, волосы из-за моих прикосновений взъерошены вверх, глаза исследуют меня, а руки все еще держат дрожающую талию, то сжимая, то поглаживая оголенную кожу. Мужчина вновь надавливает на мою спину, заставляя прогнуться и запрокинуть голову назад, чтобы он мог коснуться шеи. Беспрепятственно. Вот сейчас я по настоящему застонала, как только Крис оставил мокрый след около одной из венок и продолжал подниматься вверх, касаясь зубами кожи за ухом и я вновь толкнулась бедрами вперед. Его тяжелое дыхание нависло над моим ухом, а руки начали спускаться ниже, по-хозяйски обхватывая ягодицы и сжимая их при каждом движении моих бедер. Нам стоило бы остановиться, но никто из нас не мог это сделать. Алкоголь в моей крови лишь усилил тягу к Кристофера, а сам мужчина сказал, что не будет меня останавливать. И как же мне хотелось послать все к черту и просто сделать то, что хотелось нам обоим, но переключатель в моей голове начал нагриваться так сильно, что по вискам сильно ударило и я с трудом отстранилась, прижимаясь спиной к рулю. — Мы д-должны… — дыхание сбилось и я лишь глубоко дышала и наблюдала как сильная мужская грудь ходит ходуном. — Я знаю, — так томно произносит мужской голос, что мне вновь хочется прильнуть к этим губам и буквально изнасиловать его. Хотя по его взгляду еще непонятно кто кого. — Черт, — бессильно перед всем, что происходит между нами, я кладу свои ладони ему на грудь и опускаю голову, пытаясь не концентрировать большого внимания на его все еще выпирающем стояке. — Все в порядке, Ева, — первым из нас пришел в себя Шистад, аккуратно поднимая меня за подбородок пальцами. — Прости меня, это…я… — качая головой, я не находила себе оправдания. — Это нормально, — вторит он, внимательно заглядывая мне прямо в глаза, — Я хочу тебя не меньше, — сипло шепчет он, — Милая, слезь с меня, а иначе ты и правда сегодня не попадешь домой, — я делаю губы буквой «о» и охотно киваю, напоследок принимая от него мимолетный поцелуй и сползаю на свое сиденье обратно. Чертов Кристофер Шистад.