***
Ближайшую неделю Изуку в школу не ходил. У него был вывих ноги, сломанный нос и ребро, легкое сотрясение, а также пара десятков синяков по всему телу. Когда юноша все же явился в академии, друзья начали закидывать его вопросами по поводу того, как это случилось и тому подобное. Изуку же только и делал, что отнекивался, говоря, что на него напали какие-то злодеи, намереваясь ограбить, но он начал оказывать сопротивление и за это его избили. Парень просто не мог рассказать всем правду. Рассказал он только лишь Шото. Тот, не раздумывая, набросился на Бакуго. Они подрались, но Аизава вовремя остановил их, поэтому они отделались только парой царапин. Тодороки еще пару раз пытался затеять драку, но Мидория упорно его останавливал. Катсуки с Изуку перестали общаться вовсе. Порвали все связи, повыкидывали все вещи, которые напоминали о друг друге. Больше не было тех детских прозвищ — Каччан и Деку, были только Бакуго и Мидория, и то только по делу. Позже Катсуки забудет о инциденте с зеленоглазым и влюбится заново. В Киришиму Эйджиро, человека, который не отходил от него ни на шаг, когда ему было хреново и всегда поддерживал, даже если блондин и был не прав. У них завяжутся отношения, и они будут счастливы. Но первая любовь еще долго будет мучить его. Он забудет ее только тогда, когда у них с Эйджиро родится сын от суррогатной матери. А у Изуку с Шото все было просто прекрасно. После инцидента с Бакуго Тодороки, конечно, злился, но Мидория все же уговорил его не трогать блондина. Хоть половинчатый и не понимал, почему Изу его защищает, но он все-таки не лез к нему. Тем более он прекратил общение с его парнем, так что Шото ничего не тревожило. Спустя десяток лет они позабыли друг о друге окончательно. Каждый из них погрузился в свою жизнь и свои проблемы. Увидятся мужчины лишь однажды, на встрече одноклассников. Бакуго все же решится бросить короткое: «Прости меня, Деку…», а тот так же коротко ответит: «Прощаю.»Прости меня, Деку...
3 декабря 2017 г. в 09:06
Мидория в то время уже разошелся с Тодороки у ворот школы и направлялся к себе домой. Он шел в знакомом направлении, топая массивными красными ботинками по сухому и горячему после жаркого дня асфальту и клацая пальцами по экрану сенсорного телефона. За сегодняшний день случилось слишком много всего. Да и переволновался он сегодня не слабо. Зеленоглазый помассировал виски. У парня жутко начала болеть голова.
— Приду домой — лягу поспать, — пробубнил себе под нос юноша.
Мидория уже около пяти минут шел по дороге домой. И вдруг он почувствовал на себе взгляд. Его кто-то преследует? Следит за ним? Зеленоглазый ускорил шаг. Может быть, это вообще какой-то маньяк или убийца. А может, какой-то психически нестабильный человек. Хоть парень и шел настолько быстро, насколько мог, он не переставал чувствовать на себе взгляд. Он не оторвался. Это значит, что его действительно преследуют! Изуку кинулся в бег. Было страшно. Очень страшно. Ведь всё в жизни только-только начало налаживаться, а тут…
Юноша уже запыхался. Он устал бежать. Зеленоволосый с опаской обернулся. Вроде бы никого не видно. Парень облегченно вздохнул. Но не тут-то было. Кто-то подошел к нему сзади и грубо схватил за запястье. Мальчика передернуло. Он резко обернулся и увидел перед собой…
— Каччан?.. — на выдохе произнес Мидория. — Слава богу, это ты, а то я уже подумал…
Бакуго не дал ему закончить. Блондин грубо дернул парня за руку и, до боли сжав ее, потащил зеленоволосого за собой. Изуку сначала удивился и растерялся, но потом начал упорно и яростно вырываться. Но это у него совсем плохо выходило, ведь Катсуки был сильнее, да и массивнее его самого.
— Каччан, хватит! Отпусти меня! — со всех сил сопротивлялся Изуку. Так и не увидев никакой реакции, он вновь запротестовал. — Куда ты меня ведешь? Если это насчет моих слов, то мы можем и сейчас это обговорить…
В ответ на его слова блондин лишь сильнее сомкнул руку на его тонком и хрупком запястье. Мидория зашипел от боли.
— Каччан, мне больно! Отпус…
— Заткнись блять, чертов Деку! Если ты сейчас не умолкнешь, то я взорву твою паскудную рожу к хуям! — злобно рыкнул Бакуго.
В такие моменты с Катсуки лучше не шутить, кому как не Изуку знать это. Поэтому он поутих и стал более послушным. Парень огляделся вокруг. Зеленоволосый и не заметил, что они забрели в какой-то темный и грязный переулок. Он представлял из себя что-то вроде лабиринта, потому как выбраться отсюда, в случае чего, Мидория тоже не знал. Зачем же Бакуго привел его сюда? Этот вопрос все крутился в голове и ни в какую не хотел из нее вылезать. Может, опять побьет его? Но он ведь пообещал, что не тронет… Так зачем же? И ответ Изуку узнал сразу же после того, как в голове возник этот вопрос.
Этот переулок напоминал лабиринт. А в нем обязательно есть тупики. Много тупиков. Вот и они наткнулись на один такой и остановились. Сначала парень не понимал почему, но потом, увидев кирпичную стену впереди, до него наконец-таки дошло.
Но не успел Мидория целиком осмыслить происходящее, как его грубо бросили в стену. Мальчик ударился об нее, после чего сполз вниз на землю. Сразу же после этого последовал сильный удар с правой ноги в живот. Мидория сразу же за него схватился, было невыносимо больно. Но не успел он опомниться, как его ударили кулаком по лицу. Раньше Каччан никогда не бил по лицу, чтобы не заметили. Удар пришелся прямо по носу, из которого вскоре потекла горячая струйка темно-бордовой соленой крови. На этом избиение, увы, не закончилось. Удар левой рукой по щеке, ногой по спине, по бедру, голени, плечу. Особо больно Изуку было тогда, когда Бакуго бил в бок, и сегодня он делал это больше обычного. Тело юноши пронзала невыносимая боль. Его будто выворачивало наизнанку. Каждое движение отдавалось дикой болью. Он захлебывался слезами и, пытаясь дать хоть какой-то отпор, только еще больше злил блондина, за что получал еще больше «ласковых слов» и ударов в свой адрес.
Юноша был уже просто не в состоянии двигаться. Он просто лежал на уже остывшем, довольно прохладном асфальте и не шевелился. Только сбивчиво дышал. Но он старался делать это как можно реже и тише. Вдруг и это взбесит блондина. К слову, пытка ненадолго прекратилась. Бакуго просто стоял в стороне, опершись спиной на бетонную стену и смотрел на парня сверху вниз. Смотрел прямо в его огромные изумрудные глаза. Но благодаря тому, что тот постоянно отводил их в сторону, взглядом они не пересекались.
— Я слышал, — холодно молвил Катсуки.
«Слышал что?» — пронеслось в голове у Мидории, но озвучивать вопрос он не стал. Бакуго раздраженно цыкнул.
— Слышал, как тебя разрывает изнутри каждый раз, когда я тебя трахаю. Что тебе настолько противно, что аж блевать тянет, — все так же холодно ответил красноглазый.
Изуку узнал эти слова. Именно их он сказал Тодороки сегодня после уроков.
— Это… — попытался оправдаться он.
— Не нужно мне твоих оправданий и извинений! Если тебе было настолько блять противно, тогда какого хера ты не оттолкнул меня?! — злобно кричал блондин.
Но Мидория не ответил. Парень лишь прикусил нижнюю губу до крови и опустил взгляд вниз на асфальт, отчего зеленая челка стала прикрывать глаза.
— Че ты молчишь, уебок?! — гневно выкрикнул Катсуки, оторвавшись от стены и направившись в сторону зеленоглазого. Бакуго схватил его за ворот и с новой силой впечатал парня в землю, нависая над ним. Юноша вскрикнул.
— Ну что, больно? Так чего же ты не оттолкнешь меня?! — нервно спрашивал блондин.
— Каччан, пожалуйста хватит… — хрипло ответил Мидория.
— Хватит?! И это все, что ты можешь сказать?! — громко крикнул Катсуки. — Какой же ты слабый и жалкий! За это я тебя и люблю ненавижу!
Бакуго разорвал пиджак Изуку, за ним последовали и рубашка со штанами, а потом и нижнее белье. Ласкать и подготавливать парня он даже и не собирался. Красноглазый провел языком вдоль шеи, а потом резко укусил. Деку визгнул от боли. Как он еще не потерял сознание от болевого шока?
Спустя время Катсуки отстранился, провел рукой по покрасневшей и сочащейся алой кровью «метке», немного надавливая на нее. Мидория поморщился от неприятных ощущений.
— А теперь больно? Больно ведь. Так почему не оттолкнешь меня? — холодным тоном спросил блондин. Но Изуку снова не ответил. Это бесило Бакуго, просто выводило из себя. — Так тебе этого недостаточно… Хочешь еще? — медленно протянул красноглазый, надеясь увидеть на лице хоть какое-то возражение, хоть какой-то протест. Но нет. Он смотрел пустыми глазами куда-то в небо и совсем не обращал внимание на слова Каччана. Того это попросту взбесило. Он перевернул избитого и потрепанного Мидорию на живот и просто резко вошел. Без подготовки, без смазки, без ничего. Мальчик громко закричал. Его накрыло новой волной невыносимой боли. Ну за что ему все это? Что он такого плохого сделал, что Бог так сильно его наказывает?
Все тело ломит. Катсуки непозволительно быстро и сильно в него вколачивается. Сейчас Мидория в его руках как тряпичная кукла. Он не двигается, не сопротивляется, не кричит. Лишь неконтролируемо льет слезы. Увы, мальчик не в силах их остановить.
Наконец Бакуго кончает и выходит из обмякшего тела. Застегнув ширинку и поправив рубашку он покидает Изуку. А тот лежит на земле, как его оставили, сбивчиво и часто дышит, трясется от холода, боли и страха, тихо всхлипывает и горько плачет. И сейчас ему плевать, что он полностью голый лежит в каком-то темном и грязном переулке, плевать на холод, который окутывает его тело. Плевать на все. Изуку просто устал. Это все слишком.
Юноша пролежал так около пятнадцати минут, а может, и около часа — сам он не знает. Парень все же встал, преодолевая невыносимую боль, накинул на себя порванную в клочья одежду, подобрал с земли рюкзак и отправился домой. Там его встретила обеспокоенная и встревоженная мать, которая, увидев сына в таком состоянии, чуть не потеряла сознание. Но она все-таки смогла удержать себя в руках и оказать сыну первую помощь. После чего сразу же отвезла сына в больницу, где за него взялись специалисты.