Свет уже позади

      Наконец знаменательный день настал! Спустя сутки труда и несколько бессонных ночей, доктор Осборн смог наконец смоделировать на компьютере стабильную версию более молодого клона, и сейчас они шли наружу его испытывать. Том шел впереди с планшетом в руках, перебирая и перечитывая информацию, проверяя все ли в порядке. Недалеко позади шла его помощница, держа на руках испытуемого. Это был шаловливый маленький мальчик, который всю дорогу оглядывался по сторонам и рассматривал странное помещение своими большими, любопытными голубыми глазами. Изредка ребенок поворачивался и разглядывал лицо девушки, что несла его, иногда аккуратно трогал его своими крохотными пальчиками и играл с локонами русых волос, задорно смеясь при этом. Ей это не доставляло какого-то неудобства, разве что совсем чуть-чуть, но по каким-то причинам она не хотела останавливать этого малыша. Всю свою жизнь девушка наблюдала лишь за своим создателем, но он не был так ярок в выражении своих чувств, иногда лишь злясь и раздражаясь из-за какой-то незначительной неудачи. Все в его глазах должно быть идеалом — холодной, четко работающей конструкцией. Этот мальчик был чем-то приятно-незнакомым. Да, он ничего не изобрел, ничего не добился в жизни, эмоциональный и непослушный непоседа. Но разве становится он от этого плохим? В какой момент можно разделить людей на расходный материал, который можно использовать для своих целей и гениев, что управляют этим самым материалом и создают что-то новое?       Мысли были прерваны просьбой доктора положить клона на землю. Испытания проводились на улице, неподалеку от главного здания, но все еще в пределах территории корпорации. Здесь было больше места, светлее и свежее, а расстояние между другими производственными строениями было комфортно для тестов. Их, конечно, можно было провести и в проекционной, но ученый не нашел смысла тратить столько электроэнергии, сколько требует эта комната, на совсем короткий эксперимент. Девушка отстранилась от ребенка, который так не хотел отпускать свою спутницу, но она мягко убрала от себя его маленькие ладошки и отошла. Мужчина встал напротив малыша и взял в руки свой планшет, намереваясь начать опыты.       Это не были, разумеется, те самые ужасные эксперименты, которые он проводил на камеру, полные боли, страданий и холодных тел, находя новые и новые способы умертвить несчастного клона. Это были обычные тесты на реакцию, рефлексы, зрение и прочие, с использованием соответствующих инструментов, что покажут, что такой тип клонов способен реагировать на внешние раздражители и пригоден для дальнейшего использования. Для маленького мальчика это все было просто игрой. Каждый раз, когда девушка пыталась произвести какое-то движение с нужным предметом, этот шалун пытался выхватить вещь, после чего она шикала на него, а паренек лишь улыбался и хитро щурил глаза, которые так и говорили: «сейчас я затихну, но потом обязательно заберу у тебя эту штуковину!». Вся эта возня раздражала Тома, потому что времени на это уходило приличное количество, а его было не так уж и много, о чем он нередко упоминал, как только замечал, что клон с ассистенткой начинают дурачиться.       Прошел один час, и маленький Боб уже утомился к этому времени, так что последние минут пятнадцать сидел тихо и уже не обращал внимания на инструменты. После последнего теста доктор Осборн сложил планшет открыл другую панель, голограмма которой уже появилась под его ладонями и быстро произнес, явно намереваясь закончить все это как можно быстрее:       — Мы закончили. Можешь его убирать.        Помощница снова взяла мальчика на руки, от чего тот заметно повеселел.       — Куда его, доктор?        В ответ он лишь немного оглянулся в ее сторону и строго произнес:       — Не в этом смысле.        Она замерла. Однако спустя мгновение она помотала головой, отбросив темные мысли, надеясь, что поняла своего создателя неправильно:       — Простите, но… Боюсь, я вас не понимаю.       Девушка сказала неправду. Разумеется она понимала истинное значение слова «убрать», но все-таки что-то внутри почему-то надеялось, что она неправа. Она все ждала, что доктор передумает.       Мужчина, уже даже не повернувшись, раздраженно заворчал:       — Ты носишь оружие на поясе не для красоты!       Да, он имеет ввиду именно это.       Ассистентка нерешительно двинулась и вернула клона на прежнее место. Малыш будто почувствовал неладное, и улыбка начала понемногу сползать с округлого лица, пока девушка медленно отходила от него. Через пару метров она повернулась и также долго, нехотя начала доставать пистолет. Она не понимала зачем и почему тянет время. К этому моменту доктор закончил работать над голограммной панелью и уже полностью повернулся к Би2, начиная сердито торопить её. Ситуация с телевидением сильно потрепала ему нервы. Казалось, что лишь подойдя к нему, уже получится спровоцировать взрыв эмоций и негодования, который разнесет все вокруг в пух и прах.        Девушка стояла с вытянутой рукой, держащей пушку, а мальчик сидел неподвижно и смотрел прямо на нее, что-то лепеча. Миг превращался в секунду, секунда — в пять, но каждый раз когда она уже начинала задействовать свои механизмы, чтобы пальцы нажали на спусковой крючок, что-то отдергивало ее, и все начиналось заново.       Время переходило за минуту, и Том уже не сдерживался:       — Ну же! У нас полно работы!       От такого крика маленький Боб начал переживать, и с его стороны послышался тихий плач, что сделало Би2 еще хуже. В какой-то момент она просто опустила пушку, под злобный взгляд своего создателя и того мальчишки.       Она не может этого сделать. Но она и не может неповиноваться.       За те мгновения, когда она уходила в себя, произошло что-то странное — внезапное и неожиданное давление на руку привели ее в чувства.       Доктор с силой выхватил у нее пистолет и нацелившись, надавил на курок:       — У нас нет на это времени!       — Нет! — Закричала девушка и дернулась с места, но…        Пространство наполнилось оглушительным звуком выстрела, что разбивался на повторяющееся эхо в пределах высоких стен BobSoc.       Со стороны места испытаний раздался громкий плач, а из пореза на щеке мальчика сочилась тонкая струйка крови. Пистолет, выпавший из рук доктора, валялся недалеко от ассистентки, вцепившейся в руки ученого, чем смогла увести прицел.       Мужчина медленно повернул голову в сторону своей помощницы. Такого злобного лица она не видела никогда за свое существование и как только осознала, что только что сделала, резко убрала руки и, шатаясь, сделала шаг назад.        — Ты что, черт возьми, такое творишь?! — он был в настоящей ярости. С каждым шагом, приближаясь к ней, лицо его больше искажалось яростным оскалом. Казалось, что вот-вот эти руки, которые собрали ее за несколько месяцев, разорвут ее на части за несколько секунд:       — Да как ты смеешь поднимать руку на того, кто тебя создал?!       Доктор встал прямо напротив ее лица и будто пытался прожечь своим ядовитым взглядом. Би2 стояла неподвижно, пытаясь найти выход, просчитывая каждую дальнейшую реплику, но давление Тома и плач бедного ребенка ей сильно мешали.       — Я жду!        Она наконец подняла глаза, чтобы ответить на рычание и недовольства доктора, и начала разъяснять, пытаясь сохранить ровный холодный тон, как обычно:       — Пуля… Она могла… — на секунду Би2 притихла пытаясь найти и просчитать наиболее благополучную реплику.       Каждый миг делал мужчину еще злее:       — Что? Что пуля?!        — Могла… Отлететь от стены в случае промаха и задеть вас.        Он недоверчиво прищурил глаза и процедил:       — Я не промахиваюсь, и ты знаешь это. — После чего сделал шаг назад, немного успокоившись, и поправил очки. — С тобой и вправду что-то не так.        На фоне громкого плача клона и гнетущего взгляда хозяина, она не знала что именно должна делать. По какой-то причине расчеты ей не помогали, и оставалось лишь молчать.       В какой-то момент доктор сначала закрыл уши, а после вцепился в свои волосы, будто собираясь вырвать блондинистые клочья, после чего резко повернулся к ревущему клону и прорычал так, что вой наверное был слышен даже за пределами корпорации:       — Закрой пасть!       Мальчик испуганно посмотрел на страшного мужчину и замолк, а Том уже более спокойно и даже с какой-то ноткой сожаления продолжил, вылив всю оставшуюся ярость на несчастного Боба:       — Как только закончится возня с телевидением, придется найти время для полной и глубокой диагностики твоей системы. Долго тебя придется разбирать, — Би2 наконец подняла глаза, — Да и память твою терять не хочется — придется заново всему обучать. Но это всяко лучше, чем терпеть недееспособного робота, — специально выделив последние слова, заметив что она обратила на это внимание, он развернулся и уже почти ушел, но вдруг вспомнил про клона. — Убери это! Как хочешь и куда хочешь!       На складе не было никакого медицинского оборудования, но девушка смогла найти старый бинт и бутылку спирта. Она подошла к мальчику, что тихо сидел на одном из ящиков, и начала обрабатывать рану. На удивление, Боб даже не начал капризничать или пытаться играть, а лишь молча сидел болтая ногами. С того момента как Том напугал его, он не произвел ни единого звука, хотя порез был внушительный. После завершения процедуры она взяла малыша на руки и направилась к другому зданию. Би2 придумала куда его деть, не навредив при этом, однако дело это довольно рисковое. Она дошла до дверей внушительного помещения и открыв увидела огромное пространство. Множество капсул стояли аккуратными рядами, прилегая друг к другу, проводов, датчиков, мониторов и пультов. Это была лаборатория, где выращивали всех Бобов. Каждая капсула была своего рода инкубатором, в которой находились пока что еле подвижные тела, каждое из которых оплетено различными проводами. Девушка подошла к пустой капсуле и сумела перенастроить так, чтобы рост, развитие и подача питательных веществ для этого начиналось в позднем, чем установлено изначально, возрасте. Она не знала точно, что из этого выйдет, могла лишь просчитать несколько вариантов, но это явно лучше, чем пронзающая лоб пуля. Возможные дефекты не были так серьезны: замедленное развитие и рост — максимум ущерба, что он принесет клону в худшем случае.        Девушка посадила паренька в капсулу, но тот никак не хотел ее отпускать, все стараясь вылезти из незнакомого ему места, но она каждый раз убирала от себя его ручонки и клала обратно за бортик. Вот она поймала момент, когда мальчик замедлил и смогла закрыть инкубатор. Маленький Боб начал отчаянно, насколько хватало сил, бить по стеклу, а Би2 нажала кнопку и пустила газ. Удары клона становились все более вялыми пока не прекратились совсем, а единственное, что еще указывало на наличие сознания — еле открытые глаза. Последнее что он видел — это мерцающий добрый зеленый взгляд, смотрящий на него через злосчастное стекло, а после опустил веки уже насовсем.        Он не умирал, нет, но почему-то девушке захотелось сидеть здесь пока не закончится заряд и она не отключится. Боб всего лишь продолжит расти, пока его не убьет какой-нибудь очередной опыт. Хотя какая может быть разница, если её перезагрузят? Она не вспомнит мальчика. Она вообще ничего не вспомнит. Все ее действия, решения и воспоминания исчезнут вместе с поломкой. Хотя… А что если не хотеть этого? Странное слово все-таки — «хотеть». Может ли она вообще хотеть что либо? Странные мысли все ближе и ближе подкрадывались к сознанию, будто все эти дни дожидались своего часа. Девушка внезапно встала и в последний раз посмотрела на клона, который уже спокойно лежал в своей капсуле. Не так важно, что она хочет, но умирать она явно не собирается.