Ветерок обдал разгоряченное лицо, когда Шрам вывалился за границу пространства. Вместо податливого и уже почти родного песка его щека встретила твердый ровный асфальт.
Изображение перед глазами в темной пелене, а разум никак не может осмыслить происходящее. Только через несколько секунд пристального разглядывания домов, уличных фонарей, освещающих ночную улицу, и одиноких припаркованных машин в гудящую голову медленно, но верно начали приплывать некоторые догадки: они точно не в пустыне и… как тут, черт возьми, прекрасно.
С этой мыслью Шрам облегченно выдохнул и рухнул обратно на прохладную поверхность, жадно вдыхая бесценный кислород, которого так непривычно много в холодном воздухе.
В голову будто выстрелили.
Они
не в пустыне.
— Мы прошли! — выпалил парень, резко оттолкнувшись руками от асфальта. Голова постепенно перестала так болеть, а картина складывалась все более отчетливо, связывая отдельные детали: он был на улице какого-то города. Вдалеке виднелись высотки, в окнах ближайших домов горел свет, от которого Шрам поморщился, возвращая взгляд ближе к тому месту, где он сидел.
Большая часть его тела лежала на асфальте, пока часть ног все еще оставалась за границей бледно-желтого свечения. Там же лежала чужая, ободранная до зияющего металла рука.
«Мы прошли…» — эхом раздался голос в кудрявой голове.
Парень тут же вскочил и начал затаскивать обмякшее тело на безопасную улицу.
Мы прошли. Мы прошли. Мы прошли.
— Мы справились… Слышишь меня? — продолжал он шептать, подхватывая подругу, чтобы аккуратно взвалить тело на спину. — Все будет хорошо.
Окружение приятно расслабляло Шрама своей заурядностью: высокие дома, которые отражали лунный свет в своем стекле, помогая фонарям освещать улицу, аккуратно посаженная аллея деревьев вдоль ровного тротуара, парк на противоположной стороне дороги. Могло даже показаться, что он сейчас действительно снаружи, на свободе. Прошел через весь этот ад и теперь идет домой.
Однако вес сзади напоминал о его цели — найти подходящее место с источником энергии, где он мог бы помочь Вите, на чем он и сконцентрировался, стараясь не отвлекаться на прекрасные виды такого привычного города.
Спустя некоторое время парень нашел заправку, где, как предполагалось, должны были быть нужные вещи. Взгляд Шрама зацепил старый автомобиль, вероятно, не прошлого, а даже позапрошлого десятилетия.
«Подойдет.» — В голове сразу образовался план. Может, не самый надежный, но времени на расчеты у него не было.
Аккуратно оставив тело у подходящей машины, Шрам открыл капот. Перед ним лежала целая груда проводов, рычажков, ручек, и все в каком-то грязном переплетенном беспорядке. Парень брезгливо поморщился, вспоминая чистые и опрятные электромобили, но в данный момент этот старик буквально спасает его подруге жизнь.
Ему понадобятся некоторые инструменты, в поисках которых парень пошел к зданию заправки. Стеклянные двери с тихим гулом раздвинулись; Шрам тихо шагнул вперед, разглядывая светлое помещение с полками и стеллажами. Видимо, никого не было на месте: единственное, что он мог слышать — скромное эхо его собственных быстрых шагов, стучащих по плитке. Он схватил с полок нужные инструменты в виде различных ключей и проводов, кинул все это в корзинку, собираясь уйти, но тут в его поле зрения попал другой конец магазина. Дымка усталости мгновенно исчезла с глаз парня, а в мышцы почувствовали прилив сил, когда Шрам кинул корзину на землю и подбежал к полкам с продовольствием.
Не обращая внимания на боль в руках, он вскрыл первую попавшуюся бутылку воды и начал захлебывать все содержимое, задыхаясь, кашляя и давясь потрясающим ощущением влаги в горле. Желудок, казалось, уже не мог вместить столько: еще немного и его вырвет. Но Шрам продолжал пить, пить и пить, будто это была его последняя в жизни возможность утолить жажду. Хотя, кто знает… Опустошив вторую бутылку воды, парень, наконец, облегченно вздохнул.
Жить буду.
Однако только успокоившись, он схватил картонную упаковку с полки и быстрыми, нервозными движениями разорвал ее на части. Внутри его ждал один из тех мерзких, почти пустых дешевых сэндвичей, которые продавались на каждом углу, и
господи как же это вкусно. Парень почти не жевал: живо отрывал куски, пропитанные пахучим соусом с хрустом салата и чувством —
о боже мой — чувством
мяса на языке. Шрам прикрыл глаза от удовольствия — потрясающего ощущения полного живота и отсутствия разъедающей голодной желчи внутри.
Наслаждаясь трапезой, он глянул на полки с минеральной водой, и удовольствие живо слезло с его лица. Нельзя забывать зачем он тут. Дожевывая сэндвич, он схватил еще пару упаковок какой-то вкусной гадости, бутылки минеральной и обыкновенной воды и кинул в свою корзинку.
Парень без угрызений совести прошел мимо касс самообслуживания; все равно никого не было.
Шрам аккуратно снял клеммы с аккумулятора ключом, открутил грязное, уже какое-то слегка ржавое крепление и, морщась, отбросил его в сторону. Доставая из машины аккумулятор, он впервые поблагодарил те лабораторные работы со старой техникой, с которыми он мучился в институте.
Присоединив к аккумулятору провода, он столкнулся со с некоторой непродуманностью своего плана: осматривая подругу, он не нашел на ней никаких мест, для присоединения положительных и отрицательных зажимов. Шрам стал активно думать над решением и припомнил некоторую деталь, которую она упоминала еще очень давно, на острове. Он нерешительно схватил нож и поднес к руке Виты. Парень медлил, не совсем понимал, что и как ему нужно делать. Шрам не заметил как его кисти начали немного трястись от напряжения, пока он все еще вис над телом девушки с ножом в руках; это чувствовалось чем-то очень неправильным… неестественным.
Парень встряхнул голову и выругался на свою медлительность.
«Соберись, тряпка!» — мысленно огрызнулся на себя Шрам и встряхнул руку, чтобы она перестала дрожать.
Острая сталь надавила на кожу, разрезая мягкие ткани, если их таковыми можно было назвать. После лезвие наткнулось на железную оболочку, которую было не так легко прорвать, но именно под ней скрывалась нужная Шраму вода. Тут в голове зашумели тараканы: «Что если я сделаю что-то не так?» «Вдруг я убью её?..».
Тревожные мысли вихрем кружились в голове… рука парня снова задрожала, но тот сделал глубокий вдох, сжал губы, и в его глазах блеснул огонёк решимости.
Поддев металлический шов, Шрам с силой надавил на нож, словно на рычаг; пришлось даже опереться на него обеими руками и покачаться снизу вверх, чтобы эта жестянка, наконец, поддалась. Лезвие вдруг сорвалось и парень чуть сам не напоролся на острый край, но все-таки смог вскрыть корпус. Внутри помимо жесткого экзоскелета располагались две изолированные полости, которые, судя по всему, и прятали воду. Шрам подобрал лежащие рядом зажимы и подвел к проводам, но, наблюдая заметную разницу в размерах полостей и огромных «крокодилов», которые даже не могли прочно зацепиться за оболочку, раздраженно втянул носом воздух.
В голову пришла идея и парень встал, чтобы дойти до границы тротуара, где уже начинались деревья и редкая трава. Сломав несколько сухих веток, он сел обратно к девушке и поместил собранное на свои колени. Положив ее руку горизонтально, Шрам взял нож и обрезал провода, выкинув ненужные зажимы. Со стороны это походило не на копание в какой-то машине, а на настоящую серьезную хирургическую операцию: с какой точностью и скоростью «врач» проводил манипуляции над телом подруги, кажется, заткнув в себе любые сомнения, которые могут помешать делу. Он быстро перебирал сухие ветки, непроводящие ток, чтобы безопасно перемещать неизолированные провода и надежно разместить их в полостях где находится вода. «Ее остатки», — нахмурился Шрам, когда эта мысль мелькнула в голове. Пустыня взяла свое. Однако этого хватит, чтобы запустить заряд, что уже было неплохо.
Работа, наконец, была закончена. Шрам встал, выпрямляя ноги в коленях, больно поскрипывающих после долгого нахождения в одной позе. Провода аккуратно, насколько это возможно, приделаны скотчем к разрезам в теле девушке, чтобы при легком движении ничего не вылетело; похоже на капельницы, которые ставят пациентам. Наконец он взял бутылку минеральной воды и осторожно влил в рот девушке, надеясь что это поможет. Собрав больше хлама из магазина, парень приволок лоскуты одежды, которые он нашел, чтобы обустроить им место. Он быстро сделал мягкое сидение из наваленных на землю тряпок, чем-то укрыл себя и подругу, отметая мысли о том, что она все равно не мерзнет. Шрам удобно устроился, опершись спиной на старое авто, холодный и неприятный металл которого был укрыт.
Он сидел, не совсем понимая чего ждать. Было довольно тихо. В пустыне постоянно был слышен гул неутихающего ветра — вечного провожатого в этой глуши. Убаюкивал тебя воем и нежно перебирал волосы, когда ты ложился передохнуть, спасаясь от жары, или бил ноги жесткими порывами и ранил осколками мелких песчинок, когда тормозил. Но старый товарищ остался позади. Как и желтый свет границы пространства.
Шрам шумно вздохнул и устало облокотил голову на машину, чуть ударившись. Казалось, это услышала вся округа, насколько было тихо. Только сейчас, наедине с собой, он понял насколько болело его тело. Ног он не чувствовал вовсе. Даже боялся снимать обувь и смотреть что там, а замотанные бинтами руки жгло от мелкой трудоемкой работы.
Парень с некоторым любопытством взглянул на закрытые тряпками ладони, будто не узнавал их. Отчасти это было правдой: грязные окровавленные бинты, закрывающие мозоли и порезы, — не то, что он привык видеть.
Пальцы сами потянулись к концу ткани, небрежно заткнутому в импровизированные бинты, и понемногу ослабляли давление на руки. Слой за слоем Шрам добирался до открытой части тела. Зашипел, когда вместе с тряпкой от ладоней оторвалась часть засохшей, окровавленной кожи. Последний бинт оказался на коленях, и парень мог увидеть, что с ним произошло: былая мягкость и нежность исчезла без следа, заменившись грубой израненной кожей; волдыри от ожогов понемногу заживали, стягивая кожу рубцами, которые, вероятно, теперь останутся с ним на всю жизнь. Но не как знак слабости и беспомощности. Эти толстые и уродливые шрамы будут напоминать через что он прошел, что он пережил. Отныне это его часть. Навсегда.
Время шло долго. Во всяком случае, так полагал Шрам. По ощущениям прошел час с лишним, и что-то подсказывало парню, что это явно небыстрый процесс. Не было лучше и от ощущения дикой усталости, накатившее после проделанной работы. Он вспомнил, сколько времени не спал. Плотный обед из сухариков и батончиков, которые он все еще доедал, облокотившись на подругу, не делали ситуацию лучше. Медленно, но верно глаза смыкались все больше.
«Совсем чуть-чуть передохну, — подумал парень, когда, наконец, выдохнул и позволил себе расслабить веки, — совсем немного…»
Шрам резко распахнул глаза, когда почувствовал слабое движение. Он вскочил, посмотрев на подругу рядом с ним. Тишина. Она, как обычно, лежала с закрытыми глазами, будто провалилась в глубокий сон. Шрам бы всё отдал, чтобы это было обычным сном. Задумавшись, парень дернулся, когда со стороны девушки послышался механический звук, похожий на сигнал включающегося мобильника. Отметины на щеках становились всё светлее пока не приобрели знакомый ему голубой цвет.
Клон оживленно заерзал рядом, не отводя взгляда от лица Виты, пытаясь углядеть хотя бы малейшие движения. Одновременно поражаясь и радуясь, как вся эта конструкция, собранная из хлама, вообще заработала. Но сейчас это было уже не важно. Глаза резко распахнулись, а у парнишки едва не остановилось сердце, когда холодный зеленый взор уставился прямо на него. Шрам не смел шелохнуться: то ли не хотел напугать только очнувшуюся девушку, то ли боялся, что будет немедленно устранен какой-нибудь базовой программой, о которой та упоминала. Однако было еще кое-что — страх неизвестности. Пока она ничего не сказала или сделала, он не поймёт, что облажался, верно? Парень боялся даже произнести банальное «привет», представляя, что она просто не ответит, сверля его пустым взглядом, в котором абсолютно ничего не осталось от его Виты.
Сглотнув ком в горле, Шрам судорожно вздохнул и выдавил:
— В-вита?
Парень быстро перебирал в голове варианты того, что могло произойти: ответ, атака, молчание. Руками был готов накинуться на шею проснувшейся спутнице, а ногами — отскочить от резкого удара.
Киборг открыла рот, всё еще пялясь на оппонента, и он затаил дыхание.
Никакие из его ожиданий не оправдались.
— Голосовая команда не распознана, — монотонно и холодно слова вскрыли его грудь. И разорвали сердце.
— Чт… Что? — еле выдохнул Шрам.
— Голосовая команда не распознана, — не меняя лица, будто притворно ровным голосом произнесла его подруга.
— Эй, — дрожащие руки сжали плечи подруги, пока слова пробирались через ком, сдавливающий глотку, — хорош шутить так, ясно? Не пытайся меня напугать, я не поверю!
Снова это чёртова фраза.
— Да хватит! — сорвался голос клона, а вместе с ним не выдержали и глаза. — Я же успел! Я должен был! Должен! Слышишь меня?!
Клон беспощадно тряс руки бывшей спутницы, пока та повторяла невыносимый бред, а дрожь из конечностей быстро поднималась вверх, и уже зубы начали стучать, при попытке выговорить слова:
— Д-должен… б-был.
Но это получалось плохо. Солёные слёзы, на дрожащих губах не давали говорить, а пелена не позволяла больше смотреть ей в лицо, и Шрам стыдливо опустил голову, пытаясь подавить всхлипы.
А хотя какой там смысл уже что-то прятать? Это не она. Его Вита ушла. Очень далеко. Навсегда.
На этой мысли он и выпустил всё, что было. Страх, отчаяние, злоба, скорбь вылились в продолжительный крик, прерывающийся на мокрый кашель.
Парень упал вперёд, врезавшись в плечо, ушедшей подруги. Кулаки сжимали грязную кофту, наплевав на то, что та растянется и Вита будет его отчитывать за неаккуратность. Больше не будет. В голове проносились воспоминания о спорах, разногласиях и конфликтах в начале их пути, — потрясающее время. И то, как они учились, тренировались, разговаривали вызывало еще больше всхлипов и кашля на несчастного киборга, который, видимо, совершенно не понимает, что тут происходит и почему всё его плечо стало сырым. Но это Шрама не волновало. Пусть, сволочь, терпит.
Ему нравилось смотреть, как она учится. Как впервые улыбается, колко шутит, смеётся. Танцует… «Нет, это вспоминать нельзя, — отдергивает себя парень, — будет в разы хуже». Но голова его не слушает и перед глазами снова ночь, снова живой городок и фонари. Именно там Шрам взглянул но неё по-другому в первый раз. А потом и второй, третий, четвёртый, а дальше и не считал. Было не за чем. Казалось, у них есть всё время на свете.
Хорошая шутка.
Поучительная.
На фоне воспоминаний мельтешил только страх. Он не знал, что ему теперь делать. Хотел ли он что-то делать. Сейчас — точно нет. Парень вскоре стих, нарушая ночной покой лишь лёгкими, дрожащими выдохами.
— Прости меня… Прости. — последнее на что хватило сил парня.
***
|Загрузка файлов завершена|
Черная пелена с всплывающими предупреждениями исчезла. Голова со скрипом повернулась, чтобы осмотреться, но окружение было незнакомым. Более того, Би2 совершенно не помнила, как сюда попала. Пока сканер распознавал местность, андроид прошерстил все новейшие документы и данные памяти: некоторые были серьезно повреждены и не подлежали восстановлению. Но потом открылась карта и робот совсем сбился с толку: это пространство № 32 …
«Как я могла оказаться в «Городе?»»
Сенсоры забили тревогу: она посмотрела вниз и увидела спящего на ней молодого человека, похожего на стандартный прототип клона «Боб». Андроид не смел шевельнуться. «Что тут происход-?», — первая мысль, возникшая в голове в тот же момент, когда сканеры распознали лицо клона и зияющий на нем шрам.
«-дит…», — последний слог утонул в нахлынувших воспоминаниях. Рана на лице, шрам на лице, шрам… Шрам? Шрам!
— Шрам, — еле слышно прошептала девушка, пока тысячи картин проносились в захламленной и пока плохо разогретой голове. Опыт, флешка, Том, рана, пляж, черепаха, плот, Шрам и…
— Что ты сказала?
«Вита…»
Она смотрела на вскочившего перед ней парня: ноги распластались на земле, будто парализованы, и только трясущиеся от напряжения руки помогали удерживать отяжелевшее тело. Видимо, кулер работает слишком активно — возможно неисправен; иначе как объяснить то, что глубоко внутри андроида стало чуть холоднее, когда из-под растрепанных кудрявых волос появилось лицо: опухшие и грязные щеки, чуть ниже — надутые от напряжения ноздри, потрескавшиеся от укусов губы, чуть раскрывающиеся, пропуская очередной тяжелый выдох. А выше всего этого — широко распахнутые покрасневшие глаза, сверлящие лицо девушки. Эмоция эта была нечитаема — не похожа ни на одну другую: это ни гнев, ни раздражение, ни горе. Он просто уставился на нее, ожидая ответа, который, возможно, определит судьбу парня — свалится ли он замертво или поживет еще немного.
Вита не помнит, чтобы видела его таким уставшим. Даже скорее
измученным. Его портрет в памяти всегда был неизменен — весёлый, чуть трусливый, порой слишком ленивый и болтливый парень. Но сейчас… Это как будто другой человек. Молча сидит и ждёт непонятно чего, как осужденный перед палачом.
Она медленно протянула руку, разминая застоявшиеся механизмы, и коснулась до обнаженного дрожащего плеча.
— Что с тобой произошло?
Он не шелохнулся, но девушка заметила как слегка заблестели голубые глаза.
Вита решила разбавить напряжение в своей выученной манере:
— Прием? — пощелкала она пальцами перед лицом, — земля вызывает Шрама!
Последнее слово выбило весь воздух из груди. Он распахнутыми глазами обводил по-знакомому самодовольно изогнутые брови и сверкающий острый взгляд, который вечно выводил Шрама из себя, но, с другой стороны, полюбившийся настолько, что он не представлял без него свое путешествие. Его конец. А может быть… что-то еще дальше. В парализованные мышцы резко прилила кровь, и в теле появились силы.
— ЖИВАЯ! — набросился на нее парень, едва она закончила говорить, — живая! Живая! Ха-ха!
— Конечно живая! — Она слегка стукнулась об машину сзади — так взвалился на нее клон, попыталась чуть расправить плечи, которые он сдавил, но на ее удивление это сделать стало немного сложнее, — Это с какого перепугу ты меня похоронил, засранец?!
Ох как он скучал по этой язве! Как скучал… По всему. Особенно по этому ворчливому тону, с которым спутница вечно его отчитывает. Сейчас Шрам ругает себя за то, что не ценил это раньше — ну дурак! Пусть ругается, пусть отчитывает за какие-то проделки или лень. Больше ни слова поперек не скажет. Уж лучше будет постоянно бурчать, чем замолчит на такой долгий срок хоть еще раз.
— Ты меня помнишь… — облегченно выдохнул ей в плечо парень и еще крепче вцепился в ожившую подругу, зарываясь носом глубоко в мягкие волосы.
— Да такое захочешь — не забудешь, — усмехнулась Вита.
Она прекратила попытки вырваться и просто стала ждать, когда тот сам ее отпустит, что не происходило… довольно долго. Но вдруг Вита начала чувствовать что-то кроме работы механизмов в ее теле, и тока, гуляющего по воде в ногах и руках. Почему-то безопасность и тепло начали расползаться по телу от самого чипа до кончиков пальцев, вызывая мягкое покалывание последних. Руки сами собой поднялись и накрыли спину клона. Видимо, она это уже делала. «Хотя бы программа обучения работает без перебоев», — мысленно похвалил себя андроид, за неимением идей о чем вообще можно думать в такой момент. Однако ощущение ей показалось знакомым. Воспоминанием веяло от одного из поврежденных недавних файлов. Вита могла воспроизвести лишь размытые отрывки изображений и звуков, но было что-то еще. Что-то что нельзя прочитать и посмотреть.
Он сжал плечи подруги еще сильнее, но это не было чем-то… неудобным или ненужным, как она всегда думала, изучая свободным вечером человеческую культуру для создания пространства. Пальцы крепче сжали потрепанную белую кофту, и теперь руки действительно держали парня, а не вяло лежали сверху. Это не было целесообразно, просто… захотелось. Возможно то странное и до боли знакомое ощущение комфортного давления, внешнего тепла и необычного чувства покоя были причиной. Сенсоры почувствовали участившийся пульс клона и редкую дрожь по спине.
«Не простыл бы, ночи в этом пространстве холодные…»
Голову пронзило, как пуля стекло, а из осколков начали складываться воспоминания из поврежденных данных, надоедливо висящих в голове — вот откуда они взялись.
Кожа снова почувствовала тот жар, что заставлял воду внутри чуть ли не закипать. Но едва ли она может шевельнуться — нет сил. И единственное, что она чувствовала — движение под собой. И голос. Не оставляющий всю дорогу голос. И то как было…
больно слышать как он глухо и прерывисто что-то бормотал в мокрое плечо, пока Вита ничего не могла сделать. Лишь вяло сжать чужую одежду и мысленно пожелать удачи своему
другу. Кончиками пальцев она почувствовала эту дрожь, пробежавшую по спине.
«Не простыть бы тебе. Ночи тут…»
|Отключение питания|
Помимо прочего Виту смутили вывалившиеся из ее предплечья провода.
— Эм-м, — с намёком протянула девушка и чуть похлопала Шрама по спине.
— Да! Да, точно, ага, — парень быстро отдернул руки, чтобы неловко почесать челку, скрывая чуть проявившийся румянец, — извини.
— Что это? — она кивнула на провода, торчащие ранее в руке — разрезанной руке, что она только что с удивлением обнаружила, — Как мы сюда попали?
— Так. Да, эм, — парень быстро попытался перестроиться с веселого тона на более серьезный, — это э-э
что-то, что тебя заряжает и, видимо, вполне успешно. Так что, будь добра, вставь провода обратно и не шевелись.
— Что у тебя с руками?! — Вита вскрикнула, увидев грязные, окровавленные бинты, и уже потянулась к ладоням, но Шрам перехватил руку, чтобы опять не сломать зарядник.
«Доброе утро», — он закатил глаза, — Ты проспала все веселье, скажем так.
Спутница озадаченно на него посмотрела, и парень снова сел рядом.
— Ты ведь помнишь, что… что было в пустыне?
Она на минуту зависла с пустым взглядом. Видимо загружала что-то. Клон всё еще не очень понимал, как это работает.
Ничего не вышло. Удалось вытащить только неповрежденные файлы. Но Шрам не пожалел сил на длинный рассказ, которым ввел подругу в курс дела. Было забавно наблюдать, как быстро менялись эмоции на лице и в зеленых глазах, она будто показывала всё, чему научилась за эту "прогулку". Он рассказал все мелочи, включая не очень приятные как, например, нож. Однако не успела Вита хмуро покосить брови, так как помнила этот отрывок
очень хорошо, как шустрый парень достал клинок из-за спины. Лицо снова стало меняться, за чем клон не переставал наблюдать. После стольких дней мертвой тишины он будет ценить такие моменты куда больше. Подруга слушала историю и том, как Шрам достал ее оружие, о погонях, о девочке, что спасла им жизнь. Не упустил он и часть, где геройски тащил её бренное тело через всю пустыню. Разумеется, без капли страха и сомнений что все получится! Объяснил, как догадался собрать зарядку. Как нашёл еду и воду! Да с такой интонацией, будто остальные...
проблемы этого похода были лишь лёгкой заминкой.
История завершилась, и клон победно выдохнул, обозначая конец.
Девушка некоторое время была в себе, пытаясь собрать кусочки.
— Тс-с, — Вита посмотрела на приятеля через несколько минут и усмехнулась, — рисковать жизнью, опираясь на веру, — это так по-человечески.
Шрам широко и довольно улыбнулся и плюхнулся рядом с подругой на ошметки ткани. Есть в этом что-то особенное — в знакомом плече под боком.
