Холодный расчёт

В темном кабинете не было никого. За окном день, безоблачное лазурно-голубое небо так и стремится создать благостное настроение, должно быть празднество, но все обернулось против этого. В этот раз все было омрачено донельзя.        В помещение неспешно проникла хрупкая тень. В этом огромном, строго оформленном пустом помещении она выглядела еще меньше, невесомее, словно это вовсе и не самый грозный маг Империи, внушающий настоящий ужас каждому кто посмеет оказаться врагом этой страны. Фуражка упала на письменный стол, чуть сдвинув так и не разобранные бумаги, ожидающие вечера. Сама же девушка села на кресло и, откинувшись на спинку, закрыла лицо руками. Вот что бывает, когда они щадят беженцев, когда не стирают врагов в прах под корень. Они возвращаются, даже не имея и малейшего шанса на победу. Лишь бы подпортить жизнь другим, невиновным и беспомощным, в своем отчаянном порыве гнева. Таня невольно оскалилась, заскрипев зубами. Перед глазами усердно стояли погибшие на площади, но сердце не сжимала жалость. Напротив, терзало майора только досадное чувство провинности. Упустили, не предотвратили, не смогли сделать достаточно. Наконец, оторвав руки от лица и подавив внутреннюю вспышку гнева, она обнаружила на ладони кровь и вспомнила о цели своего пребывания здесь. Где у Реругена в кабинете находились бинты она знала, благо далеко не один раз была здесь. Формально сама Дегуршаф не считала царапину серьезной, но перевязка не бывает лишней в условиях постоянного движения, в которых и существует майор. Марля мягко перекрывала рваную рану слой за слоем, пока условная перевязка не была окончена. Пришлось выпустить часть волос поверх бинта, что заставило чуть замешкаться девушку, которая самозабвенно в процессе отошла к окну, дабы перевести свои мысли куда-нибудь еще. И это куда-нибудь неизбежно формировалось в тот один ошеломленный взгляд на площади. Разумеется. Он боится ее. Она должна была догадаться намного раньше, ведь это ожидаемо, хоть кто-то должен был увидеть в ней угрозу. Это объясняло многие слова подполковника в прошлом, но путало понимание его последних действий. Необходимо было плотно об этом подумать, а заодно отбросить все, что может подорвать ее боевой дух, на размусоливания никогда нет времени. Она — лидер отряда, ведущая своих людей к победе. Кому угодно можно путаться в своих мыслях, но не ей, даже сейчас, когда она знает точно, что будет дальше.        Дверь мягко открылась, впуская мужчину, который с холодным взглядом твердо прошел в свой кабинет, нарушая одиночество майора. Однако внутри он на миг ощутил себя неуверенным юношей, не знающим какие слова подобрать дабы не усугубить сложившуюся ситуацию в этих взаимоотношениях. От Тани никогда не исходило большего разочарования и презрения, чем в тот момент на площади, когда он был глубоко поражён ее действиями и хладнокровием. Она убийца, он знал это. Возможно даже лучше, чем генералы. Оружие в грубых руках политики. Он же был лишь мозгом или, скорее, лишь его частью. Ему только раз довелось видеть, как десятилетняя девочка пытается убить рядового, но этот момент заставлял его раз за разом опасаться оружия, которым они со штабом старались искусно управлять. Таня не оборачивалась, словно вовсе не желала разговаривать с дорогим сердцу человеком. Он против своей воли пал в ее глазах или, быть может, майор разочаровалась из-за этого не в нем, а в себе?  — Смотрю Вы уже привели себя в порядок? — официозно, отстраненно и беспристрастно начал подполковник, медленно делая пару шагов в сторону девушки, которая в ответ лишь шумно выдохнула, чуть поведя плечом и как бы отмахиваясь от неинтересного разговора начальства с подчиненным. Эриху ничего не оставалось, кроме как чуть умильно улыбнуться краем губ и сменить тон разговора — Похоже мне удалось задеть чувства самого непредвзятого военнослужащего в Империи?  — Вы боялись меня все это время — строго произнесла девушка и чуть обернулась. Лучшего момента для расстановки всех точек над «и» и придумать нельзя. Впервые им предстоит быть абсолютно честными друг с другом, выдать слабые места и раскрыть наконец все карты. Реруген, по оценкам майора, явно стушевался, когда она так прямо нанесла ему удар.  — Тобой невозможно не восхищаться, когда ты на поле боя. Но ровно как там ты вызываешь восторг, так и внушаешь всем ужас вне его. До недавнего времени я бы мог с уверенностью назвать тебя демоном, как стали говорить республиканцы. — мягко отвечал подполковник, сопровождая свои утверждения медленными, спокойными шагами, пока их не стал разделять примерно метр. Тщательное тактичное наступление бесспорно могло продвинуть противостояние много дальше, выявить точки соприкосновения сторон. — Но мы оба знаем, что это уже в…  — В прошлом? Подполковник, вам ли не знать о том, что вы испытали минуты назад на площади? — вновь тактично развернула Таня свою контратаку, переворачивая боевые действия в свою пользу. Хотя, что-то очень четко давало понять, что в этой войне никто не выиграет, лишь получив дополнительных потрясений. Но Дегуршафф не из тех кому свойственно отступать. — это просто смешно.  — Мне казалось наше общение прошло тот уровень — чуть улыбнулся мужчина. Атаки попали мимо. Он знал больше, а информация дает преимуществ много больше чем вооружение и провокации. Таня чуть отшагнула назад, когда он продолжил как ни в чем не бывало — Тебя переведут сюда, в главный штаб, для дальнейшего командования.  — Неужели? — недоверчиво переспросила девушка, не сводя взгляда своих голубых глаз с его спокойных карих. Обычно глаза Эриха кажутся опустошенными, словно суровая жизнь задавила в них блеск и даже на солнце они едва ли искрились бликами. Но сейчас при мягком освещении видно, как искрится этот взгляд хитростью, азартом и чем-то довольно очевидным, что так лежит на поверхности. Сама Таня не смогла бы сказать, что у неё самой такой же блеск. — После стольких лет на фронте, разве не там мне и место?  — После победы над республикой нет страны, что так угрожала бы Империи, солдаты элитного отряда будут расформированы в отряды быстрого реагирования, а тебе уготовано место здесь. — Реруген все же сделал шаг к собеседнице, теперь они оба были почти у самого окна, но в него можно было бы рассмотреть лишь светлую фигуру девушки и то, как она вздрогнула, когда ее руку мягко обхватили пальцы, чуть притягивая в глубь помещения. — Ты столько сделала для страны, ничего удивительного.  — Значит я получу что хотела — Таня чуть запнулась в словах. Подготовленная речь не желала работать на нее. Внезапно стало ясно, как хочется скрыть эту правду и просто плыть по течению, словно так и должно быть. Но разве она может сдаться сейчас? — и этот флирт мне больше ни к чему.        Как бы не пыталась, Дегуршаф не смогла удержать свой дрогнувший голос. Предательство, которого не ожидаешь. Из-за осознания того, как звучал голос, она резко подняла голову и увидела все еще спокойное лицо, которое продолжало чуть иронично улыбаться.  — Ваш план пошел не по плану? — мягко спросил мужчина.  — А твой, значит, работает как планировалось? — саркастично отозвалась та в ответ. От раздражения Таня чуть грубо, но не сильно ударила свободной рукой ему в плечо.  — Ты думаешь — он отпустил свою дорогую собеседницу и отступил назад, начиная прогулку по кабинету, как обычно делала она, когда рассуждала. — что тебя невозможно прочитать. И ты безусловно знаешь, как запутать других, Таня. Я это знаю только от того, что считал так о себе. Но кажется обе наши обороны ни на что не годятся, раз нам так легко друг друга раскусить.  — Тебе кажется. — грубо отрезала майор снова, вступая в оборону и выискивая пути отступления — Это с самого начала было игрой ради выгоды.        Он остановился, ненадолго замолчав. Опершись спиной на стену, он смотрел на нее и изучал своего врага. Она раскрыла ему замысел, но не проронила и слова о том, как пришла в этой идее. Не в характере такого солдата молчать о таком, когда рассказываешь план. Внутри у обоих все горело, но отнюдь не от обиды или досады. Этот разговор прояснял все больше с каждым сказанным словом.  — И чем ты это подтвердишь? — коротко и невероятно тепло прозвучал голос Эриха. И тут же, словно только и ждала этого вопроса, Таня быстрым шагом подошла к нему почти вплотную, чуть усмехаясь уголком рта.        Он не успел спросить что же дальше, потому как она отточенным движением взялась за его ворот и дернула к себе, ожесточенно заглядывая в глаза. Разумеется, взгляд безумца, убившего десятки и сотни солдат может быть поистине пугающим и именно на это был расчет Дегуршаф. Однако через пару секунд таких «гляделок» она обнаружила, что мужчина не напуган. Более того, еще через пару секунд он, прикинув свое относительно незавидное положение в этой войне, приобнял ее, тут же аккуратно, но уверенно начиная поцелуй. Сердце заколотилось в яростном порыве покинуть тело от переизбытка эмоций так, что у девушки, казалось, закладывает уши. Но расчет подполковника оказался идеальным: вместо сопротивления последовал лишь ответ, который лишь на миг прервался возмущенным мычанием, когда он углубил поцелуй. Казалось они простояли так довольно долго, либо течение времени не желало беспокоить этих двоих, пока их затяжное противостояние наконец было приостановлено. Где-то между разговором послышалось трепетное и осторожное «я люблю тебя», которое впрочем не требовало устного произношения. Однако эта фраза оказалась словно спирт, вылитый в легкий огонек, превращая его в захватывающее пламя. И лишь когда стало немного трудно дышать, она осторожно его отстранила, вновь заглядывая в глаза, но уже удивленно и даже чуть испуганно. Как она это допустила?! Как она могла сдать все свои позиции в одно мгновение?! Это нужно было срочно исправлять и она даже знала как, ведь план все еще мог вписаться в этот приятный разговор.  — Я все равно собиралась уйти в отставку, так что, если я не нужна армии, будет даже проще уйти. Спасибо за информацию, подполковник. И прощайте. Как бы того не хотелось, но я Вас не люблю, это невозможно. — Выдав все нарочито ровным тоном, словно читала отчет, Таня резко направилась к выходу из кабинета. С нее хватит. Она не может себе позволить сдаться перед этим мужчиной, несмотря на время их знакомства, доверие и десятки моментов, ведущих к хорошим взаимоотношениям. Ей это не выгодно, отношения не для таких как Дегуршав. Все, что нужно это уйти и переехать как можно скорее, остальное само образуется.        Но уже когда майор открыла дверь и почти сделала шаг в коридор, почувствовала как ее резко останавливают, хватая за запястье. А за спиной послышался негромкий, но очень уверенный в своем обращении голос:  — Таня — та услышав это лишь шумно выдохнула, опуская голову и в панике пытаясь найти решение что делать дальше, а Эрих, продолжая едва удерживать руку, почти взволнованно закончил после секундной паузы — давай обсудим?