***
Ничто так не бодрит, как пробежка после длительного сна. В течении всего десяти минут, мышцы уже не ныли и требовали повышения темпа, разогреваясь ни на шутку. Разогревался так же и азарт самого ежа, которому хотелось уже разогнаться на полную, но стоило начать с чего попроще. Как-никак, в беге, как и в любом спорте, важно соблюдать последовательность и даже, будучи обладателем самых быстрых ног во вселенной, он не был исключением. Да и к тому же, разгонись он сейчас, смог ли бы он в полной мере оценить местность, в которой находился? Город сиял на фоне ночного неба. Пробегая по длинному мосту, он глядел, как его огни отражаются в спокойной морской воде, вместе с бледным диском полной луны. А на другой стороне его встречал другой район — такой же неоновый и громадный, как тот, из которого он сбежал. Очевидно, это был весьма массивный мегаполис, состоявший из нескольких частей, не меньше. Соник никогда в подобных местах не был; даже города на его родной планете и в подметки не годились тому, что он видел сейчас. Признаться, Соник и знать не знал, куда бежал. Это не было чем-то не в его характере, даже напротив — он только и делал, что несся, как ветер, понятия не имея, куда приведет его дорога. Это и было прекрасно — ты никогда не знал, где окажешься, а значит каждое путешествие будет способно тебя удивить. Однако, сейчас, очутившись неизвестно где, по неизвестным причинам, возможно, подобный подход не был самым лучшим. Стоило на секунду остановиться и подумать о дальнейших действиях. Догоняя проезжавшие далеко впереди легковушки и автобусы, ёж, недолго думая, выбрал среди них желто-черный «Blue Bird» (*), на чью крышу он взлетел почти мгновенно. Видимо, из-за названия и общей иронии ситуации. Выпрямившись, он, подстроившийся под весьма неторопливый, по его меркам, бус, накрыл ладонью лоб, всматриваясь по сторонам. Синий присвистнул. Теперь, когда город не выглядит, как одно большое размытое пятно, он стал еще более красивым. Что же его ожидало в новом районе? Стоило ли вообще пытаться туда отправляться, особенно, когда здешний народец настроен не особо дружелюбно? Возможно, стоило в принципе бежать из столь людного места. Это не составит большого труда, даже если его уже заметили, им никогда за ним не угнаться. Однако, жгучий интерес, закипающий внутри, не давал так просто отказаться от возможности исследовать тут все вдоль и поперек. Наклз бы сказал, что это ребячество и безрассудство, но кто всерьез станет слушать этого зануду? Было бы преступлением не воспользоваться шансом и просто отсиживаться где-то, пропуская все веселье. Да и потом, насколько столь прекрасный и яркий город может быть плохим? — А здесь ничего так! — сказал себе ёж, расставляя руки в боки, — Может и не все так плохо. Впрочем, секунду погодя, парень понял, что, кажется, сглазил. Слух уловил вой сирен в нескольких метрах позади и приближался он довольно стремительно. Обернувшись, он увидел почти целый конвой плетущийся за автобусом. В его составе были все те машины с мигалками, но только их было уже не три штуки, а целых десять. Они приближались все ближе, явно намереваясь оцепить автобус. — Кажется, у меня компания. Хотите показать мне достопримечательности? Да не стоило! — усмехнулся синий, слетая заново на дорогу, скрутившись в клубок, тем самым снизив резкость падения за счет сопротивления воздуха. Оставаться на месте было уже нельзя. Понимая, что преследователи просто теперь пытаются прижать его самого, Соник надавил на тапок и устремился вперед, попросту выпрыгивая из засады. Автомобили остались мигом позади и ёж волей-неволей посмеялся про себя. С такой скоростью, они даже и черепаху бы догнать не смогли, не то что его. Огибая транспорт впереди, он устремился к концу моста и выбежал на новое гладкое покрытие шоссе, ставшее шире по масштабу, примерно, в два раза. «Наконец-то отстали. Боже, эти парни настырные…» Однако, неожиданный свет со стороны застал беглеца врасплох.***
— 404-й, объект пересекает дамбу, рядом с Трассой 29, в направлении Центрального Стейшн Сквера. Трасса и связующие с ней пути отступления уже перекрыты. Приём. — 311-й, с какой скоростью движется цель? Приём. — Приблизительно 120 километров в час. Приём. — Объект захватил в распоряжение средство передвижения? Приём. — Никак нет, 404-й… Он… Бежит. — Это невозможно, 311-й. Перепроверьте данные. Приём. — Его скорость стремительно растет. 150 километров… 175… Матерь Божья… Ни один из наших юнитов не способен произвести захват! Когда прибудет подкрепление? Приём! — «Робинзон"(**) достигнет указанного пункта в течении трех минут. Позывной — Лямбда-4. Обновление статуса: Лямбда-4 засек цель в поле зрения. Начало процесса захвата… Прием. — Всем преследующим единицам, говорит 141-й. Отставить захват. База направляет на перехват GH-233. Новая задача: сопроводить объект до точки. Повторяю: не предпринимать попытки к захвату цели и довести цель до отмеченной точки. Конец связи. — Принято, 141-й. Конец связи.***
Стоило только опознать со стороны приближающийся на внушительной скорости вертолет, как копуши позади принялись мигом наверстывать расстояние. Они не хотели сдаваться так просто и теперь их присутствие было почти достаточно близким, чтобы словить по всему телу напряжение. Ёж, конечно, не страдал клаустрофобией, но, с присутствием здоровых махин на хвосте весом в несколько тонн, на дороге стало явно душновато. Вертушка еще, каким-то образом, как репейник, вцепилась и не сбавляла скорости. Это ж надо такое придумать… — Да вы шутите… — только и мог проронить бегущий, стискивая зубы. А эти парни знают, как выводить из себя. Ну что же, придется преподать им урок. Пока они старались держать скорость наравне с ежом. Парень фыркнул про себя, оценив свое положение. В обычной ситуации, он бы плюнул и сверкнув пятками оставил бы за собой вспышку, но настолько сильный разгон был еще невозможен. Во-первых, из-за местности, которая представляет из себе переплетение из перекрестков и поворотов. Вылететь к чертям с дороги и убиться было проще простого, стоило хоть немного потерять координацию. А во-вторых… Что-то явно было не так. И не только касательно ситуации в целом, но и с самим ежом. Если еще минут пять назад мышцы требовали разгона и действий, то сейчас Соник ощущал, как по его телу растекается ноющая боль. Она будто волнами шла откуда-то со спины и парень никак не мог понять, откуда она взялась. Ведь, очнувшись, он ничего подобного не чувствовал… Смутно лишь он помнил какой-то сильный толчок, но когда…? Это то, о чем говорили те существа? И все же, он и не думал останавливаться. Боль еще можно было стерпеть, но сознательно даться в руки этим выскочкам — ещё чего. Вертолет не приближался слишком близко, но как-то странно петлял: то с одной стороны, то подлетал повыше и перемещался на другую. Это мельтешение тоже подкидывало дров в топку раздражения. Сигналящие автомобили позади и не думали отступать. Наоборот, они нагоняли ежа очень стремительно, словно у них к двигателям был прикручен нитроускоритель. Или же… Это он становился медленнее? Нужно было оторваться от них. Впереди показался шоссейный перекресток. Вертолет, прицепившийся с левой стороны, норовил перекрыть ему путь отступления, так что ёж присмотрелся к другим вариантам. На верхнем ярусе он заметил красно-синее свечение, как и в десяти метрах впереди. Засада, определенно. Можно было попытаться перепрыгнуть ограждение, но, скорее всего, это бы его только больше замедлило. Нельзя было сбавлять скорости. По правой стороне, не заметив каких-либо видимых преград, он юрко свернул, пытаясь заново выжать из себя некое подобие спринта. Этого оказалось мало, чтобы согнать машин с хвоста. Вертолет лишь немного пошатнулся в воздухе, пытаясь выровнять корпус в новом направлении. Хоть что-то. Новое шоссе было совсем уж не таким прямым, как предыдущее. Дорога то и дело петляла в стороны, повернув далее чуть левее и вытянувшись выше, навстречу к первым строениям в новом районе. Трасса пряталась частично в домах и улицах, перемигивающихся ночным освещением, а вдали виднелись и первые небоскребы, погребающие поверхность под ним в огромной тени. Однако, ёж не мог не заметить одну странность. Вокруг, практически, не было ни звука. Ни гомона прохожих, ни гула автомобилей. Лишь только он, несшийся очертя голову, подобно шквальному ветру высоко наверху. Даже звуки сирен позади и то стали словно тише, хотя еще секунду назад голова была готова взорваться от воя. Убедившись, что хвост еще идет за ним, пусть и заметно отстав, Соник продолжил бежать, решая свернуть на ближайшем повороте и попытаться сбросить их окончательно, петляя между домами. Возможно, как плюс, стоило и вовсе затаиться среди теней, пока они его не потеряют окончательно. Внезапно, вверху раздался оглушительный рёв двигателей. От неожиданности, тело инстинктивно начало терять темп, но зверек решил не тормозить, вертя головой в поисках угрозы. Трасса вывела его на длинный освещенный желтоватым светом мост, под которым текла то ли какая-то река, то ли еще что-то, судя по шуму. Пытаясь определить источник шума, он ничего не обнаружил по вине темноты, в то время, как гул начал стихать также быстро, как и выстрелил. Но ладно бы еще это. Синий ёж оглянулся и понял одну вещь. Сирены стихли. Вовсе. Ни автомобилей, ни вертолета. — Что за… — вырвалось из его губ с шумным вдохом. Боль в спине стала вибрировать. Ноги посетила странная тяжесть. Он явно не выдохся, но организм словно пытался поднять против него бунт. Теперь уже не было сомнений, что здесь дело пахнет керосином. Стоило быстро сориентироваться, попробовать определить: откуда будет направлена атака, дабы избежать её или контратаковать. Над ухом пронесся слабый, почти неуловимый шелест, будто бы от крохотного пропеллера. И это было знаком того, что уже слишком поздно. Пробежав почти две трети моста, он понял, как ему путь резко преградил ряд маяков, похожих на стрелы, с цокотом вонзившиеся в асфальт. Они не были высокими, длиной чуть ниже самого Соника и перепрыгнуть их на его скорости будет плевым делом, что зверек и намеревался сделать. И только он собрался прыгать, маяки разом щелкнули, генерируя сиреневую, перемигивающуюся электричеством, волну внушительного радиуса, отбрасывая синего на покрытие. Барабанные перепонки по ощущениям горели. По телу прошелся неслабый электрический заряд, заставляя ежа коротко закричать, держась за голову от боли. Мышцы словно по волокнам размотали и небрежно скрутили в клубок. Перед глазами плясали красно-зеленые пятна, а у мира вокруг как будто отключился звук, вставляя на его место лишь болезненное гудение: как дрелью сверлят, но прямиком в ушах, норовя достать до мозга. Оглушенный и парализованный, он лежал, свернувшись в клубок, пытаясь не потерять сознание. Еле-еле пытался рассмотреть обстановку вокруг, подняться, но тело не слушалось, ускользало от его контроля. Сонику казалось, что он больше ничем не управляет. Кое-как приподнявшись на одной руке, он увидел размытое очертание бортика моста. Наверное, его отбросило не так далеко от него на дорогу. С его помощью, парень мог бы подняться на ноги. Пытаясь рукой протянуть себя к бортику, он ощутил, как со второй попытки падает без сил на бордюр, а глаза застилает мрак. Рывок. Он снова пытался ползти. До бортика можно было дотянуться, сделав один большой рывок и ухватившись как следует рукой. В голове слегка прояснилось, но он по-прежнему ничего не слышал и весьма расплывчато видел. И хотя, на все его попытки тело сводило так, как ни после одной драки с роботами, ёж, сцепив зубы, и продолжил тянуть себя к металлической оградке, отделявшую мост от темной пропасти внизу. Сознание снова сдавало. Шумно вдохнув, пока есть время, он ухватился за оградку обеими руками и принялся подтягивать себя к бортику. Ноги не слушались и были ватными, но сдаться Соник не мог. Приложив все имеющиеся силы, он поднялся, цепляясь пальцами за холодный железный пласт. Отдышавшись, он попытался проморгаться и вернуть своему зрению хоть капельку резкости. Это сработало, но благодаря этому стало известно 2 вещи: первая — мост находился от водной поверхности не так и высоко, вторая — он уже был окружен с противоположной стороны отрядом служителей правопорядка, очевидно подоспевших, пока его тут кошмарило. И пускай он ничего не слышал, что они говорят, он мог понять свое положение по тому, как на него направляют оружие. Парень усмехнулся толпе. И, собрав последние силы, совершил то, за что и был известен в кругу своих друзей. А именно чистейшее безрассудство.***
За бортом воняло разлагающимися водорослями. Течение реки внизу подхватывало и мешало двигать конечностями, неся его куда-то в неизвестном направлении. Зверёк несколько раз выныривал, умудряясь оттолкнуться ногами от илистого дна, но не мог выбраться или хотя бы ухватиться за какой-нибудь жалкий клочок земли. Он не умел плавать. И своим упрямством подписал себе смертный приговор, с пунктом глупо утонуть в зловонной канаве. Дыхания не хватало. Соник бултыхался наотмашь руками и ногами оплетенными водорослями и каким-то мусором, ловя за пятки кроссовок все встречные камни со дна. Сколько времени его уже так несет? Он иногда на минуту проваливался в бессознательность, позволяя течению волочь его за собой, как тряпичную куклу. Лишь чудом, ёж находил в себе силы снова оттолкнуться и схватить легкими затхлый воздух. Темп реки не ослабевал. Не давал встать на ноги, не давал подумать. Но раз за разом, отказываясь принимать поражение, зверёк продолжал рваться из воды, что есть духу. И, будто слыша его старания, рок подбросил того, кто уверенно потянул его наверх.