Здесь никто не умирает навсегда

Мэри открыла глаза в пустом белом пространстве. Постепенно зрение сфокусировалось, и она узнала медкабинет отеля, только совершенно пустой: белые стены, белый потолок и кушетка посередине, на которой она лежала. Плакаты на стенах, медицинское оборудование, – все исчезло, не говоря уже о персонале: вокруг не было ни врачей, ни медсестер. Пустой кабинет напоминал интерьеры из научно-фантастического фильма. Ну конечно же, почему до нее так поздно дошло? Здесь вообще никого нет, все, кого они видели, – галлюцинация. Из живых тут только она и Джон. Шерлока тоже нет, сколько раз бы он ни появлялся перед ними. Шерлок Холмс умер два с половиной года назад, а их подвело горе и чувство вины. Все же интересно, призраки или галлюцинации? Внешнее воздействие или внутренний эффект? Вряд ли галлюцинация остановила бы ей кровотечение. Она проверила ощущения от своего тела. О недавней боли и бессилии не напоминало ничего, она чувствовала себя хорошо отдохнувшей и полной энергии. Значит, это что-то извне, что-то, управляющее всеми их чувствами. Подавляющее, окружающее. Отель. Чертов отель из книжки, обладающий сознанием маньяка-убийцы, способный внушить любую чушь и подкидывающий под руку нужные и любимые вещицы – пистолет, например. Или топор. А интересно, кто из них сияет? Поэтому надо было бежать еще утром. Надо бежать сейчас. Пока отель не овладел ими обоими, потому что, кажется, с ней он уже поигрался. И если Джон будет бегать за ней с топором, как в том кино, это не страшно. Страшно, если отель даст топор и безумие ей. С этими мыслями она вытаскивала телефон из кармана, собираясь вызвать помощь. Руки, вопреки ожиданиям, не дрожали, и она набрала «911» – вызова не было, хотя мощность сигнала была хорошей. Еще пара аварийных номеров, оставшихся в памяти со старой работы. Ничего. Удивляясь про себя отсутствию паники, она повторяла вызов снова и снова. Почему-то ей это казалось вполне закономерным – их не выпустят отсюда, пока что-то не случится. Может, дело не в сиянии? Она тогда верно угадала, что Джон родственник основателя отеля – видимо, поэтому отель их не отпустит. Зачем-то он здесь нужен. А это значит, что орудие убийства будет в руках у нее. Она огляделась, пока еще опасаясь вставать с кушетки, в поисках какой-то защиты, но кабинет был все так же пуст. Но, может быть, если попытаться… Если отель действительно разумен… Она умела не только метко стрелять. Вести переговоры, освобождая заложников, ей тоже доводилось. Раз отель контролировал тут все, наверняка он слышал и то, что они думают. В пустом медкабинете Мэри Уотсон вступила в мысленный поединок с отелем «Оверлук». «Отдай мне Джона, – подумала она, сперва бросаясь в наступление, но тут же вспоминая, что нужно торговаться, – я заплачу тебе за него. Ты ведь любишь детей со способностями? Я могу находить их для тебя. – На секунду она почувствовала укол совести, но отмахнулась: она сражалась за жизнь Джона. – Я буду находить по всему миру сияющих детей и привозить тебе. Ешь их. Ты уже забрал моего ребенка. Оставь мне Джона». Молчание. Она все же почему-то была уверена, что ее услышали, просто пока проигнорировали. «Тебе ведь не нужен Джон, – попробовала она снова, – тебе нужна свобода, свобода от его рода, так? Просто подожди. Когда-нибудь Джон умрет своей смертью. У него не будет детей, я об этом позабочусь. Если он захочет детей, я рожу от донора, и он не будет знать. Он слишком порядочный, чтобы проверить. Я сделаю так, что он никогда не уйдет от меня. Я могу. И тогда его род прервется». Усталое молчание. Похоже, отель надеялся на предложение поинтереснее. Зачем ему это, если он может просто убить Джона сейчас. Такое поведение слегка отдавало тупостью, и Мэри оно встречалось – у людей, не знающих чего-то важного. Поэтому должно быть что-то, против чего отель не устоит. Информация, которой у него нет. Но как выдать ее и не подставить Джона? Мэри устала воевать и рискнула: – У Джона есть сестра, – почти в голос заговорила она, – она, она сможет родить детей. Возьми ее. Этого тебе хватит. Возьми ее, тебе достаточно оплатить ей перелет и пообещать бесплатный бар. Заинтересованное молчание. Мэри затаила дыхание. Во что выльется реакция отеля? Перед ней распахнутся двери? Распахнулись. В кабинет вошел Джон, он выглядел примерно так же, как когда кто-то упоминал Шерлока Холмса: невидящий взгляд, сжатые кулаки. – Я слышал, что ты говорила, – с мертвым лицом сообщил он, – что ты обещала. Отель, может, и чудовище, но ты ему под стать. Шерлок рассказал мне о тебе все – чудеса дедукции, ха! Не хочу больше видеть тебя. Какая же ты мразь! Джон по-военному развернулся на каблуках и вышел, а Мэри зажмурилась. Нет, нет, это был не Джон. Например, шагов в коридоре не слышно. И не было слышно до того, как он вошел. Опять шутки отеля. Мэри надоело постоянно сомневаться в своем здравомыслии. К тому же она внезапно поняла, что все это время находилась в том состоянии ужаса, которое накатывало в течение дня, а сейчас сделалось постоянным фоном ее рассуждений. Вряд ли это способствовало логическому мышлению. Здесь вокруг одни призраки, или галлюцинации – продукт вмешательства отеля в ее мысли. Мэри буквально почувствовала, как из стен вытягиваются белые глянцевые щупальца, проникающие ей в голову. Бр-р-р. Она усилием воли прогнала видение, потому что здесь нужно быть осторожным и с мыслями. Но есть только одно место, где отель не сможет такого проделать, не будет властен над ней: это крыша. Ведь здесь отель сверху, и снизу, и с четырех сторон, а там – только под ногами. Надо выбраться на крышу и… Мэри поняла, что слишком углубилась в эти объяснения, разжевывая идею для себя самой, как для тупого ребенка. Вот так отель и лишает разума, наверное, – зацикливает на одной и той же мысли. Одной и той же мысли... Она услышала звук вертолета, вздрогнула, и это вывело ее из порочного круга. Неужели спасатели? Вряд ли, кто бы их здесь вызвал, призраки, что ли? Ее телефон так и отказывался работать. Но теперь подняться на крышу стало еще нужнее, чтобы их заметили и спасли. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, приготовившись терпеть боль, она попыталась встать. Предполагая, что весь лечебный эффект отеля окажется фикцией, она сделала осторожный шаг. Другой. Она знала это чувство, с которым ожидаешь, что сейчас, вот-вот, будет больно, и, помноженное на давящий, гнетущий страх, оно позволяло думать только об одной вещи за раз. Сделать шаг. Еще один. Боли она не чувствовала, крови не было, но ужас парализовал ее. Медленно, едва переставляя ноги, готовая в любой момент упасть, она добрела до лифта. Он ведет на крышу, это Мэри помнила хорошо. Лифтами в такой ситуации пользоваться нельзя, знала она откуда-то. Из другой жизни. Какой жизни? Главное – выбраться. Она нажала кнопку, и через несколько секунд двери открылись. Ей стало полегче, словно отель немного похвалил ее за подчинение. В блестящей дверце лифта отражалось ее лицо, осунувшееся, поплывшее, с глубоко запавшими горящими глазами. Поднимаясь, она автоматически пригладила волосы, потом хихикнула, всхлипнула пару раз, руки ее затряслись. Мэри уже почти было сползла по стене кабины лифта, но тут двери распахнулись. Небо с одной стороны окрасилось фантастическими цветами заката, с другой заливалось густо-синим. Мэри хотелось улететь туда просто так, но чистый прохладный воздух немного отрезвил ее, и она вспомнила про вертолет. Он был здесь, прямо на крыше, но это был плохой, неправильный вертолет. Около него стоял Шерлок, который умер, или не умер, или умер два раза, черт с ним, понятно, что призрак. Но рядом был тот, кто умер совершенно точно – Джеймс Мориарти. Все знали, что он мертв – и не только по фотографиям с крыши Бартса, а еще и потому, что преступная империя умерла вместе с ним. Будь он жив, он бы такого не допустил. Теперь мертвый Мориарти прилетел сюда на вертолете, и некуда спрятаться. Мэри вышла из лифта, протягивая руки, будто пытаясь ощупать происходящее в двадцати метрах от нее. Некуда бежать, они все мертвые. Она тоже мертвая? Ее тянуло уйти подальше, не смотреть, закрыть глаза. Нельзя сдаваться, как же Джон? Сдаться, смириться, делать как сказано. Она сжала руки на груди, дрожа, и мелкими, неровными шажками направилась в угол крыши, уселась там, зажмурив глаза и обхватив руками голову. Их нет. Их нет. Меня – нет. *** Джона кидало от паники к ледяному спокойствию, но он заставлял себя продолжать. Методично он обошел весь номер, проверяя, все ли их с Мэри вещи он упаковал; вроде ничего не забыл. Тихий стрекот вертолета он услышал, выходя из ванной, и кинулся к окну. Наконец-то медики прибыли, хотя вертолет не напоминал больничный. Он был маленький, вряд ли туда помещается больше двух человек. Тогда вещи придется оставить, а взять только документы и деньги. За багажом он вернется позже, решил он, или управляющий вышлет его почтой. Он быстро вырвал лист из блокнота с гостиничным логотипом, лежащего под телефоном, и черкнул на нем адрес и список вещей, чтобы обслуга ничего не забыла. Записку он положил на чемодан, и тут его осенило. Джон вспомнил, что он хотел тогда спросить на ресепшне, когда возвращал лист со списком дополнительных развлечений. И как это совершенно вылетело у него из головы! Он ведь даже не просмотрел его – ни в первый, ни во второй раз. Просто велел отменить один пункт. Что еще там было? После всего случившегося он начал подозревать, что «развлечения» могут быть не такими уж и невинными. Что написано в остальных пунктах? Он вспомнил все странные случаи, с которыми познакомился благодаря Шерлоку. Отрава в номере? Мышьяк на обоях? Может, из-за этого Мэри вела себя так странно. (ты знаешь, из-за чего) Мысли Джона приняли медицинский характер. Он не видел Мэри с тех пор, как ее отвезли в медпункт. Она сейчас лежит там, и один только бог ведает, что с ней делают. Может быть, он подписал разрешение использовать их обоих на органы? Может, они убили его жену? Джон вскочил и кинулся прочь из номера, бегом. Уже с лестничной площадки он заметил, что в отеле было совершенно безлюдно. Куда-то исчезли все гости, попрятались горничные, официанты и коридорные. Его шаги отдавались эхом в пустом фойе, и этот звук, такой реальный, на минуту успокоил Джона. В своих мыслях он остался один на один с отелем, необитаемым и безопасным. Джон перешел на ровный шаг. Медкабинет оказался пустым – на входе его никто не встретил, только издалека раздался звук закрывающейся двери лифта. Джон увидел светящуюся стрелку «вверх» рядом с панелью вызова и нервно несколько раз нажал кнопку. За время, пока лифт вернулся, он успел обежать все кабинеты медпункта, удивившись отсутствию не только врачей, но и оборудования, и задать себе вопрос: как Мэри, предположительно спящая, сама попала в лифт. Спасатели ее увезли? (нет никаких спасателей) Едва дождавшись, чтобы двери раскрылись, он вскочил внутрь и поехал наверх, за ней. Он барабанил пальцами по стенке рядом с кнопками и хотел было порассуждать логически о случившемся, но беспокойство и любовь ему не помогали. Вырисовывающаяся картина была чертовски нелепой, и разбираться Джон решил предоставить Шерлоку. Его дело – защищать Мэри. Найти ее для начала. (все хорошо, тебе просто надо на крышу) Выйдя наверх, Джон понял, что «нелепо» – это еще было преуменьшением. На дальнем краю крыши действительно стоял вертолет, и возле него разговаривали Шерлок и Джим Мориарти. (а я предупрежда-ал, Джонни) Джим, все-таки живой – чертов сукин сын, а ведь как успешно притворялся мертвым, – снова изображал театр одного актера, и Джона замутило. Видеть Мориарти почему-то было мерзко до тошноты и даже на Шерлока смотреть не хотелось. Он огляделся в поисках Мэри и наконец увидел ее. Она скорчилась в углу крыши, наполовину скрытая какими-то конструкциями, и слегка покачивалась, обнимая себя руками и негромко завывая. Джон подошел, почти подбежал ближе, собираясь обнять, успокоить, утешить. Склонившись над ней, он протянул руку, а Мэри взяла ее, внезапно прекратив изображать шок, и позволила ему поднять себя на ноги. Тогда Джон сумел поймать ее взгляд – и отшатнулся. Глаза горели нездоровым блеском, да что там – они были совершенно безумными. Мэри криво улыбнулась одним ртом и дернула его за руку, слегка разворачиваясь. Несильный толчок – и он полетел с крыши вниз. *** Джим любовался тем, как ловко его милый отель манипулирует людьми, – и в чем-то даже завидовал. Как он искусно подбирал ключик к каждой, пусть и самой замкнутой душе! Какие сцены разыгрывал! Возможно, Джим и сам так бы смог, имей он сотню лет практики. А красивая вышла многоходовка: сыграть на нервах профессиональной убийцы, чтобы избавиться от двух Уотсонов разом да еще и кое-какой информацией разжиться. Теперь, когда Мэри столкнула своего Джона с крыши, отель перестал направлять ее сознание, откинув пустую, хотя еще разумную – ненадолго – оболочку. Шерлок понял, что происходит, дернулся и побежал к ним, только когда увидел, что они взялись за руки. Ну нельзя же соображать так медленно, ведь все данные у него были в руках, абсолютно все данные. Джим посмаковал идею о том, что, возможно, Шерлоку так же плевать на Джона, как и ему. Он как милая, бестолковая ручная зверюшка типа хомячка – просто заведи новую, когда эта сдохнет. Может, Шерлок не так уж и безнадежен? С другой стороны, были ли у него шансы спасти своего драгоценного Джона? Нет. Отель бы придумал что-нибудь. Он такой изворотливый! Теперь Мэри и Шерлок стояли друг напротив друга, и один казался отражением другого: лица их стали совершенно одинаковыми, серыми, безжизненными. Мертвыми. Шерлок был должен оценить иронию: сначала Уотсон видел, как он летит с крыши, теперь он сам увидел этот номер в исполнении Джона. Но, видимо, не оценил – глаза его по-прежнему ничего не выражали. А ведь раньше мог понять красоту даже самых аморальных – с человеческой точки зрения – дел. А все из-за этого тупого, скучного Джона! Джим был разочарован, когда увидел их лишившимися своей сверхчеловеческой – не будем обманывать себя, дорогуша, социопатической – сути. Словно они утратили разум, опустившись до животного состояния. Словно потеряли что-то очень дорогое. Как будто боль опустошила их. Да что вы все в этом Джоне нашли, боже. Джим внезапно понял, что больше не испытывает даже толики любопытства: эти двое сейчас для него умерли. Сухие оболочки, дохлые мухи, и только. А он готов был дать им шанс, среди всех людей они выглядели наиболее перспективными. Может, отупляющее влияние Уотсона? Джим хихикнул: ведь почему-то эти двое оказались еще более неинтересными, чем он думал раньше. Вдруг теперь это исправится? Он медленно прошел мимо них ко входу на лестницу. Гладкие деревянные перила касались его руки почти нежно, и Джим развернулся на площадке, цепляясь за них, словно ведя партнера в танце. Ах, его славный отель, как же чудесно он все устроил! Их сознания сейчас были тесно связаны, и Джим ощутил сытое удовлетворение, предвкушение и небольшое раздражение, словно от соринки в глазу. Ах да, эти двое все еще здесь. Впрочем, это не его забота: связь уже должна заработать, они вызовут спасателей, или рискнут прокатиться на фуникулере, и как-нибудь уберутся отсюда. Может, просто убьют друг друга. Наверное, если Шерлок не поймет, что вины Мэри здесь нет, он попытается убить ее? Может, Мэри убьет Шерлока, защищаясь, – у нее уже есть опыт. Или она не станет сопротивляться? А если Шерлок поймет? Неважно. Джим окончательно выбросил из головы Шерлока, Мэри и их чувствительные сердца. Пора заняться делом. В президентском номере «Оверлука», который он обустроил для себя, ждал ноутбук со списком потенциальных гостей. Нужно все спланировать – среди них было несколько очень многообещающих. *** Темнота. Что-то мягкое. Джон открыл глаза. Белый потолок. Кремовые обои. Он огляделся, не поворачивая головы. Это был его номер. Последним, что он помнил, была крыша, безумный взгляд Мэри… Падение! Значит, он ухитрился выжить. Прямо как Шерлок, даже круче. У Шерлока-то страховка была заготовлена на все случаи жизни. А он, Джон, настоящий везунчик. Только почему он в номере, а не в больнице? Он осторожно покрутил головой – ничего не болело. Пошевелил пальцами ног. Пальцами рук. Поднял руки и помахал перед лицом. Позвоночник не был сломан, он не парализован. Просто день чудес. Вот Мэри обрадуется. При мысли о ней что-то будто зазудело в голове, но Джон решил не сосредотачиваться на этом. Убедившись в своей физической полноценности, он сел на кровати и огляделся. Весь номер был полон гостей, которые – вот удивительно – не производили ни звука, пока он приходил в себя. Джон успел построить в воображении картину пустой комнаты, и появление людей выглядело для него так, словно включили проектор. Внезапно все задвигались, заговорили, все внимание было обращено на него. Как ни странно, он знал, как их всех зовут. И откуда бы? Познакомились на маскараде, а он запомнил? Еще, если присмотреться, он знал много необычных вещей про окружающих. (и у них есть кое-что общее) – Кто-нибудь, позовите Шерлока, пожалуйста, – сказал он, обращаясь к ближайшей группе мужчин и женщин. Потом добавил: – И позовите мою жену. – Зачем тебе жена, она же тебя убила, – отозвался круглолицый, с растрепанными жидкими волосами мужчина. (Джек Торренс, погиб в отеле при взрыве) – Меня тоже жена убила, – продолжил он. – Сука. Мы с тобой братья по несчастью, – он протянул Джону руку, и тот автоматически пожал ее. Мысль о Мэри словно билась изнутри о стенки его черепа, как бабочка о плафон. – Все бабы суки, – добавил другой, с большой лысиной, тип. – Им доверять нельзя. (Дилберт Грейди, смотритель, убил жену и дочек, застрелился) – Вот именно! – загомонили все остальные. – Ты только посмотри, что она тут творила, у нас просто слов нет. Джон даже не успел спросить, куда смотреть, – все появилось перед ним, как кино, но в то же время будто и не здесь. Он увидел, что днем раньше Мэри целилась в Шерлока и выстрелила. А потом, вглядываясь дальше и дальше, он рассмотрел и то, что было с ней до него. Работу. Тайные операции, заказные убийства, поддельные личности. И, как завершение всего, наконец до него дошло то, что никак не могло пробиться наружу. Она столкнула его с крыши – убила его! Вот о чем говорил Джек. Нет, он ошибся, когда подумал про удачный день. День адский. (а я, значит...) – Почему я… Почему мне встречаются одни социопаты! Я… выбираю таких? – Спокойно, братишка, – сказал холеный мужчина в смокинге, с пронзительным взглядом из-под очков и тонкими усиками. – Ты не виноват. Так получилось. (Гораций Дервент, прежний владелец, застрелился) – Не повезло тебе, – добавил Торренс. – Женился на лживой сучке, с кем не бывает, – согласился Грейди. Толпа дружно выразила свое сочувствие – Джон еще никогда не ощущал такой поддержки и одобрения от незнакомцев. Он будто превратился в местную знаменитость: все хотели пожать ему руку, представиться, хоть в этом не было нужды, сказать свое «добро пожаловать», сочувственно похлопать по спине, и он совсем растерялся. Ему тут начало нравиться, словно он наконец-то был уверен в себе и своей жизни, однако и прежние привязанности не рвались так быстро. – Я не могу здесь остаться, – сказал он, – Шерлок будет скучать. – Если захочешь, можешь навещать его, – сказала строгого вида темноволосая девушка, – а если не захочешь, он тебя навестит. Он же не дурак, догадается, как это сделать. (Мари Холдер, погибла здесь днем раньше) (но это значит, что я...) Джон немного приободрился. Теперь, когда он мог видеть людей насквозь, он даст фору Шерлоку с его дедукцией. Вот Шерлок обрадуется, когда встретит его в Лондоне. Расследования теперь пойдут совсем быстро. Джон улыбнулся. *** Уважаемая миз Гарриет Уотсон. Ввиду того, что Вы являетесь дальней, но единственной родственницей основателя нашего отеля мистера Роберта Таунли Уотсона, мы будем рады предоставить Вам номер бесплатно с опцией «все включено». Бесплатный бар. Билет на самолет Лондон-Денвер прилагается к письму. Пожалуйста, дайте знать, если решите воспользоваться нашим предложением. Ваш брат как раз гостит сейчас здесь. С уважением, Стюарт Уллман. Конец.