Наследник Лабиринта

Не проспать в первый же учебный день Гарри помог подарок отца – карманные часы. Красивые, серебряные, с гербом на крышке, так и просящиеся в руку. Мальчик подозревал, что это не просто часы и будильник, но ни о каких других функциях отец ему не сказал. Возможно они раскроются со временем. Гарри уже понял, что многое в магии завязано на возрасте. Ведь важна не только сила, но и опыт. Поттер хоть и любил поспать, в обычных обстоятельствах редко поднимаясь раньше десяти, но переход от сна к бодрствованию у него всегда был резким. Вот и сегодня, быстро выбравшись из кровати, он направился в ванную. Когда Гарри вышел из нее умытый и причесанный, то обнаружил, что эльф времени зря не терял: кровать была застелена, а на ней аккуратно сложена одежда на сегодня. Причем Хатти уже нашил на мантию герб Гриффиндора, также лежал галстук в цветах факультета. Быстро одевшись и захватив сумку с учебниками, Поттер отправился искать Большой зал. По простому недомыслию или специально, но первокурсники с первого же дня были предоставлены сами себе, и многие уже успели заблудиться. По дороге к Гарри почти сразу примкнул Гери, а чуть позже они встретили еще двоих Гриффиндорцев: Гермиону и Невилла, довольно робкого мальчика, которого девочка взяла на буксир, и пару Хаффлпаффовцев, их имен Гарри не запомнил. В итоге решено было объединиться, и дальше пошли небольшой стайкой, возглавляемой Поттером, так как у него была карта. За последним поворотом перед Большим залом в их ряды влился Драко. Дружелюбно улыбнувшись приятелю, он вежливо проговорил: - Доброе утро. - Доброе утро. - На завтрак? - Ага. - Тоже староста схему нарисовал? – кивнул Малфой на карту в руках Поттера. - Не совсем, - возразил тот, подумав, что некоторые старосты, похоже, лучше заботятся о подопечных. Хотя, по мнению Гарри, подобной адаптацией детей должны заниматься взрослые. Завтрак начался довольно мирно. К кому-то уже прилетели первые почтовые совы из дома или с газетами для тех, кто успел оформить подписку. Оказывается, Гермиона оказалась как раз из них. Серый филин принес ей «Ежедневный Пророк». Разглядывая птицу, Гери неожиданно смутился: - Похоже, я виноват перед вами, ваше высочество. - В чем? И зови меня, пожалуйста, по имени. - Не думаю, что достоин, - вздохнул гоблин. – Понимаете ли, мне пришло ваше приглашение в школу, а потом за мной приехал Хагрид – полувеликан, который служит здесь егерем и хранителем ключей. Он рассказывал, что знал ваших родителей и подарил сову. Но ведь он думал, что дарит вам. А я только сейчас вспомнил… - Ничего страшного, - поспешил утешить друга Гарри. - Но… но ведь она должна быть вашей! - Нет. Оставь ее себе. Пожалуйста. Гери немедленно расцвел и тут же клятвенно пообещал: - Если вам потребуется отправить письмо – она к вашим услугам. - Хорошо. И все-таки обращайся ко мне по имени. - Договорились… Гарри. Поттер ободряюще улыбнулся своему вассалу и теперь уже, наверное, другу. Но едва оба принялись за еду, как идиллия была нарушена появлением Рона. Он влетел подобно тайфуну, заозирался, словно сомневаясь, туда ли он попал, после чего буквально рухнул на лавку напротив Поттера. Одной рукой накладывая себе омлет, а другой бекон, он с нескрываемым возмущением спросил: - Почему вы не разбудили меня? Я еле вас нашел! - Прости? – Гарри едва не поперхнулся от подобных претензий. – Могу я узнать, с какой стати я или Гери должны тебя будить? - Мы же друзья! – безапелляционно заявил Уизли, словно они в одной песочнице выросли, а не встретились только вчера. Поттер и гоблин переглянулись, и Гери ответил: - То, что нас распределили на один факультет, еще не делает нас друзьями, даже приятелями. Дружба не выдается просто так, по факту. - Но мы ведь можем дружить! – Рон непонимающе уставился на ребят. - Возможно, - согласился Гарри. – Но, на твоем месте, я бы в первую очередь вспомнил о манерах. Хотя бы потому, что среди нас дамы. Уизли покосился на Гермиону и изумился, облизнув стекающий с пальцев жир бекона: - А что не так? - Вот это вот, - фыркнул Гарри. – Можно подумать, что некоторых магов воспитывали в хлеву. - Что? Ты нарываешься? – Рон так возмутился, что аж выронил бекон. - Честно говоря, я согласна с Гарри, - неожиданно подала голос Гермиона. – В приличном обществе, коим, несомненно, считается школа, крайне невежливо разговаривать с набитым ртом и есть так, будто сейчас отнимут. - Вы этого у Малфоев что ли нахватались? – возмутился Уизли, покраснев, как помидор. – Они вечно ведут себя как снобы! А тебя же, Гери, вообще ведь магглы воспитывали. - Магглы, но не звери же, - хмыкнул гоблин. - Я же, смею напомнить, являюсь наследным принцем гоблинов. Неужели вы думаете, что мой отец потерпел бы подобное поведение? - Хвастаешься, - нахмурился Рон. - Констатирую факт. Или думаешь, я должен стесняться собственного родителя? - Что, маленький братец, взяли тебя в оборот? – хором почти пропели близнецы, сев рядом с Роном. В отличие от последнего они вели себя лучше, хотя, по мнению Гарри, все равно далеко от идеала. - Отстаньте. Дайте уже поесть. Дальнейшего развития конфликта не случилось, так как к столу подошла профессор Макгонагалл и раздала всем присутствующим расписание занятий, и ученики углубились в его изучение. Сразу после завтрака у первокурсников стояло зельеварение, проводимое совместно со слизеринцами. И опять никто не пояснил детям, куда им собственно идти. Рон спросил у братьев, но, судя по их хитрым лицам, информацию лучше перепроверить. И Гарри сверился с картой. По негласному соглашению, он и повел всех на урок. Карта помогла добраться до нужного кабинета вовремя, что очень обрадовало Гарри. Судя по их мимолетному знакомству, профессор Снейп очень строгий. Гарри сел вместе с Гери, а парту позади них заняла Гермиона, почему-то с Роном. Вернее, Уизли в последний момент плюхнулся рядом с девочкой, практически не оставляя ей выбора, так как именно в этот миг прозвенел звонок, и в кабинет вошел профессор Снейп. Его мантия развевалась как крылья летучей мыши, да и сам он из-за бледности и острых черт лица больше походил на вампира, чем человека. Намеки профессора на «нашу новую знаменитость» Поттер пропустил мимо ушей. Видно же, что Снейп почему-то старался казаться хуже, чем есть. А вот на вопросы мальчик ответил безукоризненно, чем, кажется, немало удивил преподавателя. Дальше урок пошел по намеченному плану, вот только Гермиона лишила факультет нескольких баллов из-за своего нетерпения блеснуть знаниями. У Гарри создалось впечатление, что если девочка где-то что-то прочитала, то ей прям непременно нужно сказать об этом остальным. Когда урок закончился, ученики поспешно покинули класс. Все, кроме Гарри. Жестом показав Гери, что скоро догонит, мальчик подошел к преподавательскому столу. - Вы что-то хотели, мистер Поттер? – изумленно изогнул бровь Северус. - Не то, чтобы… Наверное, я просто обязан предупредить, сэр. Зельеварение не является моей сильной стороной. Заранее прошу прощения за возможные глупые ошибки. - Любое невежество, мистер Поттер, лечится прилежной учебой. Никто не ждет от вас мастерства. А овладение школьной программой доступно даже посредственным магам. Сомневаюсь, что вы являетесь таковым. - Спасибо, сэр. - Это просто констатация факта, мистер Поттер. Или у вас есть какие-то… особенности, воздвигающие нерушимый барьер в овладении искусством зельеварения? - Хм. Насколько я знаю, нет. А такое бывает? - Даже банальная аллергия способна помешать. У вас все? - Да, профессор Снейп. Извините, что отнял ваше время. - Не смею более задерживать. Гарри вежливо поклонился и только потом вышел, тем самым еще раз удивив Северуса. Да, этот Поттер, определенно, не имел почти ничего общего со своим отцом, Джеймсом. Некоторое внешнее сходство не в счет. Остальные преподаваемые первокурсникам дисциплины произвели на Гарри меньшее впечатление, во многом потому, что он уже немало продвинулся в их изучении, особенно в чарах и трансфигурации. Хотя было забавно осознать, что их декан Макгонагалл – анимаг. И стало понятно, почему она вызывала у Поттера некоторое неприятие на уровне инстинктов: кошка и птица никогда не договорятся. Что до истории магии, то тут Гарри испытал недоумение вместе с разочарованием. Да, призрак в качестве преподавателя, это, наверное, экзотично, вот только толку от него немного. Кажется, Бинса заклинило на гоблинских воинах, и больше ни о чем другом рассказывать он не мог, да и на вопросы учеников реагировал странно: то игнорировал, то отвечал невпопад. Чему-то полезному научиться здесь было сложно. Единственным, что удивило юного принца, стали занятия по полетам с мадам Хуч. Гарри впервые взял в руки метлу, так как дома необходимости в ней не было: хочешь летать – стань птицей и лети. А тут же совсем другой принцип. И если некоторым ученикам не удавалось даже призвать метлу, то в руки Гарри она скользнула сама, и он всей кожей ощутил зов неба. Получив разрешение мадам Хуч, парень взмыл вверх, сделал кульбит, осваиваясь с управлением, прибавил скорости. Это было почти так же здорово, как летать птицей. Когда наконец Гарри приземлился, многие ученики ему даже захлопали, а Драко пожал руку со словами: - Здорово летаешь! А говорил, что не умеешь! - Я и не умел. Само как-то вышло. - Ты все-таки настоящий Поттер! – довольно хохотнула Хуч. - В каком смысле, мэм? - Твой отец, Джеймс, был лучшим ловцом за всю историю школы! - Ловцом чего? – все еще не понимал Гарри. - В квиддич, конечно же! – голос учительницы звучал так, словно все просто обязаны знать об этой игре, и неважно, что среди первокурсников немало магглорожденных, которые и о самом волшебном мире узнали совсем недавно. – Как жаль, что отбор в команды проводится только со второго курса! Возможно, если я поговорю с Минервой… Кажется, мысли о квиддиче полностью овладели мадам Хуч, вот только сам Гарри ее энтузиазма не разделял. Да, ему нравилось летать, но игра в команде, борьба за победу… Его ли это, ведь он не был особо азартным? Надо поговорить с Драко, может он объяснит, отчего все в таком восторге от этого квиддича. Когда ученики получили передышку, один из гриффиндорцев, Невилл, достал шарик, похожий на стеклянный, который немедленно покраснел, заставив мальчишку воскликнуть: - Ой, нет! - Что такое? – спросил кто-то из сокурсников. - Напоминалка сработала. Мне ее бабушка подарила. - Так в чем же проблема? – усмехнулся Финниган. - Я забыл, о чем напоминание, - сокрушенно вздохнул Невилл. - А разве оно не произносит то, о чем напоминает? – заинтересовался Гарри. - Нет. Просто нагревается и краснеет. - Хм. Можно мне посмотреть? Лонгботтом пожал плечами и передал шар Поттеру. Едва взяв напоминалку в руки, он сразу ощутил оплетающие ее чары. Довольно простенькие. По принципу будильника: сжимаешь шар в руках, называешь, когда нужно напомнить о чем-то, тогда оно и срабатывает, просто начиная светиться красным. Честно говоря, Гарри сомневался в полезности такого устройства в нынешнем его состоянии, но если подправить вот тут, и вот тут, и вплести еще одно заклинание… Едва Гарри закончил, то понял, что все ученики во главе с мадам Хуч с удивлением смотрят на него. К счастью, кажется, никто не понял, что юный принц колдовал без палочки, лишь в конце взмахнув ею для отвода глаз. - Готово! – заключил он, возвращая напоминалку владельцу. – Теперь, если при записи напоминания ты произнесешь, о чем конкретно надо напомнить, то при срабатывании срока шар тебе об этом сообщит бегущей строкой по периметру. - Ух ты! Здорово! Спасибо большое, Гарри! – застенчиво заулыбался Невилл. - Пожалуйста, - Поттеру нравился этот робкий и часто неуклюжий мальчик. Но он был добрым и абсолютно независтливым. В отличие от, например, Рона. - Откуда ты знаешь подобные чары? – немедленно потребовала ответа Гермиона. – Мы же ничего такого не проходили! - Не все проходят в школе, Грейнджер, - не удержался от едкого замечания Драко, до этого вместе с остальными слизеринцами в некотором отдалении наблюдавший за происходящим, так как полетами гриффиндорцы занимались совместно с ними. Похоже, девочка собиралась разразиться какой-то поучительной тирадой с цитатами из учебников, но Гарри ее прервал: - Малфой прав. Этому меня обучали дома. Артефакторика – одна из моих активных способностей. - Нет никакой артефакторики, - буркнула Гермиона, но тут вмешалась мадам Хуч: - Вы неправы, мисс Грейнджер. Это одна из сложнейших наук. Мастеров-артефакторов очень мало, поэтому в Хогвартсе и не выделяют больше такого направления, убрали пару веков назад. Основы этого предмета разделены между чарами, арифмантикой и рунологией. Девочка фыркнула, но промолчала, а мадам Хуч продолжила: - Артефакты окружают нас всюду: это и распределяющая шляпа, и меч Гриффиндора, и такие вот напоминалки. Более подробно об этом можете спросить у профессора Флитвика. Думаю, он с удовольствием вам расскажет. А сейчас сдаем метлы и в замок. Скоро обед. Случай с напоминалкой не остался незамеченным, и после очередного занятия по чарам профессор Флитвик попросил Гарри остаться. - Ваше высочество, вы, действительно, усовершенствовали напоминалку мистера Лонгботтома? - Да. Я сделал что-то не так? - Нет-нет. Очень качественная работа, молодой человек. Но означает ли это, что вы выбрали артефакторику своей специализацией? - Пока нет. У меня три дара, и отец говорит, что пока непонятно, какой станет ведущим. - Три дара, - восхищенно повторил Филиус. – Могу я узнать о них? Первый артефакторика, и… - Магия крови и магия иллюзий. - Весьма уникальный набор, ваше высочество. При должном развитии два других могут дополнять ведущий. Они не взаимоисключающие. - Я знаю. - Ваша мать, Лили, тоже была весьма способна в чарах. - Правда? Почему-то все вокруг упоминают только Джеймса, а о ней ни слова… - Те, кто не совершают безумных поступков, зачастую незаметны для окружающих. Не удивлюсь, что блестящие знания вашей матери несколько блекли на фоне выходок вашего биологического отца и его дружков. Они называли себя Мародерами. - Странное название, - скривился Гарри. - Согласен. Но юности свойственно ошибаться. И если многие усиленно ищут в вас сходство с Джеймсом, я с удовольствием замечаю ваши различия. Пожалуй, единственное, что присутствует – это внешнее сходство, возможно, еще страсть к полетам, но во всем остальном… вы очень много взяли от вашего нынешнего отца, ваше высочество. - Правда? - Да. И я также рад отметить, что вы не импульсивны, и даже в столь юном возрасте стараетесь просчитывать последствия своих действий, пусть получается пока и не всегда. Впрочем, без ошибок некоторых уроков не усвоить. - Наверное. - Тем не менее, мое предложение помощи в силе. Если пожелаете, ваше высочество, то я могу выделить время для занятий с вами по азам артефакторики. - Это было бы здорово, профессор Флитвик. - Вот и отлично. В таком случае, можем заниматься дважды в неделю: по средам и субботам, вечером. Вам это удобно? - Да, вполне. - Если появятся какие-то неотложные дела, то, прошу, сообщите мне об этом через вашего эльфа. - Конечно, - кивнул Гарри, понимая, что время, особенно чужое, большая ценность. - Славно. Я понимаю, то, что сейчас первокурсники проходят на уроках чар, да и на некоторых других, вам уже хорошо знакомо, и все же, постарайтесь не сильно афишировать это. - Понимаю. Даже некоторые мои сокурсники с трудом воспринимают чужой успех. - Вы про мисс Грейнджер, не так ли? Весьма одаренная юная особа, но ей предстоит понять, что мы не приходим в магический мир равными. А такое знание, зачастую, сопряжено с сильными разочарованиями. - Можно спросить, профессор? - Конечно, ваше высочество. - Почему, если между чистокровными магами и магглорожденными такая разница… в понимании, последних никак не адаптируют? - Хороший вопрос, ваше высочество. Похоже, вам не чужд анализ. Ответ, полагаю, следует искать в нашей истории. Когда основатели создавали Хогвартс, соотношение чистокровных к магглорожденным было примерно десять к одному. И этот один, попадая в школу, довольно быстро адаптировался, так как вся программа обучения была нацелена именно на сильных, которые брали под своеобразный патронат магглорожденных. Но шли века, и соотношение менялось, теперь на одного чистокровного мага где-то пять полукровок и пять магглорожденных. Курс обучения постепенно упрощался. Патронат над детьми стал невозможным. Отчасти из-за уменьшения числа чистокровных, а отчасти и из-за изменения самого мироустройства. Многие видят ту проблему, что вы подметили, но… или решения предлагают излишне радикальные, как Темный Лорд, или жаждущие изменить мир просто остывают со временем. Директором Хогвартса давно не становился желающий перемен чистокровный волшебник. - Но разве профессор Дамблдор не чистокровный? - О да, только порой мне кажется, что он считает свою личность гораздо масштабнее школы. - Тогда зачем он отказался от поста министра магии? - Кто знает, ваше высочество. Но я бы советовал соблюдать… осторожность при общении с нашим директором. Помимо всего прочего он любит заглядывать в чужие мысли. - То-то у меня при разговоре с ним так голова болела! – фыркнул Гарри. – Это из-за его попыток вторжения. Но меня прочесть невозможно. Регалии не позволят. - Я очень рад слышать, что они способны защитить вас. А то я собирался намекнуть вашему отцу о необходимости предоставить вам артефакт подобного спектра действий. - Папа не отправил бы меня сюда неподготовленным. - Вы правы, ваше высочество. Но я совсем вас заболтал. Вы можете опоздать на ужин. Ступайте. - Тогда до встречи в субботу. Появление Гарри в гриффиндорской гостиной не осталось незамеченным. Рон, сидевший возле камина с каким-то журналом, воскликнул: - Что, уже успел заработать отработку? - Почему ты так решил? – Поттер только начал овладевать наукой пикировки, но для Уизли и этого хватило. Он опешил и привычно покраснел: - Но… но зачем еще профессор Флитвик мог тебя задержать? - Тронут твоей заботой, но мы просто договорились с профессором о дополнительных занятиях по тем дисциплинам, которые могут быть мне полезны. - Дополнительные занятия? Фу! Зачем это нужно, - немедленно скривился Рон. - Для будущего, - Гарри уже не мог сдержать усмешки. – К тому же, учиться может быть банально интересно. - Гарри прав, Рональд, - снова вступила в разговор Гермиона, с видом эдакой учительницы, хотя ее никто особо и не спрашивал. – Нужно много знать и иметь высокие баллы по СОВам и ПАУК, чтобы занять достойное место в магическом обществе. - Глупости! Я хочу играть в квиддич! Уизли уставился на Грейнджер с явным вызовом, а она, кажется, уже мысленно подыскивала аргументы, но работу затрудняло то, что девочка очень мало знала об этой игре. Поттер невольно подумал, что вот Малфою точно было бы что возразить на слова рыжика, сам же он не имел никакого желания спорить, поэтому ответил: - Всех благ в начинаниях. У меня несколько иные цели. - Пф… Ты же и так станешь королем, какие еще могут быть цели? – в разговор уже подключился Симус. - Нужно много знаний, чтобы стать достойным правителем. К тому же, жизнь только этим не ограничивается. Возможно, я смогу стать мастером-артефактором или еще кем-то, - Гарри не стал озвучивать все свои таланты. - К чему сейчас-то загадывать? – продолжал настаивать на своем Рон. – До СОВ еще куча времени! Мы лишь самые азы начали проходить. - Это же самое важное! – немедленно возразила Гермиона. – Упустишь начало, потом вообще не сможешь разобраться. И незнание будет расти, как снежный ком! - Мои родители – маги, так что азы я и так знаю. Напрягаться надо таким, как ты. - Каким это? – нахмурилась девочка. - Думаю, Рон имеет в виду магглорожденных, - заметил Гарри. – И полагаю, что он не прав. - Я согласен с тобой, Гарри, - неожиданно для всех в разговор вступил тихий Невилл. – Не со всеми занимались в детстве, объясняя основы, да и магический уровень у всех разный. Думаю, целеустремленность Гермионы позволит быстро заполнить пробелы в знаниях, а вот лень – наоборот. - Спасибо, Невилл, - зарделась Грейнджер. - Просто я так думаю, - смутился Лонгботтом. – И бабушка всегда говорит, что лень может погубить магию и иссушить ростки таланта. - Это так, - кивнул Гарри. – Из-за этого народ Дроу практически исчез, равно как и сирены. - Разве это не сказки, они существовали? – удивилась Гермиона. - Они и сейчас есть, только их очень мало. Детей магии много. Это и гоблины, и феи, и высшие эльфы, и вампиры, и оборотни, и вейлы, и гномы. Только не те, которых принято гонять в саду. Это выродившаяся ветвь, которых истинные гномы презирают, равно как и феи не любят пикси. Пикси и садовые гномы как раз яркая иллюстрация вырождения. Их даже можно считать лишь условно разумными. - Неужели когда-то было не так? – удивился Симус. Оказывается, вокруг Гарри уже сгрудился весь факультет, и все заинтересовано слушали. Мальчик даже слегка смутился, но все же ответил: - Было, только тысячелетия назад, задолго до рождения Мерлина. Еще до первого магического исхода. - Какого исхода? – удивилась Гермиона. - Людей стало слишком много на Земле, из-за этого магия дважды покидала ее. Можно сказать, порционно. Первый случился, когда соотношение детей магии к человечеству стало три к одному. В свой собственный мир ушли высшие эльфы, как светлые, так и темные. Ушли от дел первые Хранители – эллинские боги, боги Египта и скандинавов. - Постой, они существовали? – на Поттера вытаращились все магглорожденные ученики. - Да. - Ух ты! А я всегда думал, что это лишь мифы, - выдохнул Симус. - Нет, что ты, - это уже опять Невилл. – В магических семьях до сих пор справляют Самайн и Бельтайн. В первый обычно обновляют защитные чары домов, а во второй питают силой родовые артефакты, заключают помолвки. - Мы ничего такого не делаем, - фыркнул Рон. - И зря! – наверное, впервые ученики слышали такую категоричность от Лонгботтома. - А когда был второй Исход? – осторожно поинтересовалась Гермиона. - Где-то веком позже смерти Мерлина. Тогда ушли истинные гномы, гоблины и феи создали свой мир, но не разорвали все его связи с этим. Дроу и сирены стали встречаться все реже. А вампиров и оборотней, наоборот, стало больше. - Почему так? - Не знаю. Отец говорил, некоторые считали, что человечеству нужна карающая длань в их лице. Напоминание, что все имеет свою цену. - Это… жестоко, - выдохнула Грейнджер. - Если смотреть глазами современного маггла – возможно, - возразил Гери с молчаливого согласия «патрона». - Но есть и другие точки зрения. Маги, даже чистокровные, начинают забывать свои истоки и, похоже, не хотят даже думать о том, что третий исход магии может стать последним. - В каком смысле? – переспросил Финниган. - С третьим исходом магия полностью уйдет из этого мира, - просто ответил Гарри. – Да, это не произойдет в один день, возможно, займет лет десять-двадцать, но тем не менее. - Почему? – это уже опять Гермиона. - Потому что уйдут все магические расы, да? – предположил Лонгботтом. - Верно, Невилл, - кивнул Поттер. - Мало кто помнит, что именно они когда-то принесли магию людям, наделили их волшебством. Кто-то через ритуалы, кто-то через брачные узы. В древние времена для человека огромной честью было просто разделить ложе с магическим существом, и дети, рожденные от подобных связей, считались благословением. Но, ощутив вкус новых сил, маги быстро возгордились, начали именовать волшебные народы магическими существами, словно те были полуразумными. Это и сейчас можно услышать. - Вообще-то в министерстве магии так отдел называется, у него два подразделения – по работе с тварями и с существами. Мне папа рассказывал, - заносчиво заметил Рон. - Вот видите, тварями и существами, - невесело усмехнулся Гарри. – И кого же к ним причисляют? Вампиров, гоблинов. Даже кентаврам досталось. - Но почему тогда магические расы не борются за свои права? – все-таки, несмотря на некоторые недостатки, у Гермионы было врожденное чувство справедливости. - О, кто-то предпочел просто уйти – как эльфы, кому-то, вроде вейл, открытый конфликт чужд из-за их природы, но были и те, кто выбрал борьбу. Например, история хранит пример нескольких гоблинских войн. В результате с магами был заключен мирный договор, который соблюдается и поныне. - Но кто же в итоге победил? - спросил Симус. - К моменту подписания договора потери с обеих сторон были слишком велики, поэтому и решили заключить мир. Согласно достигнутой договоренности, гоблины стали главными финансистами магического мира, а также имели право взыскать созданные ими артефакты, если те были присвоены магами незаконно, - пояснил Гарри. - Также оговаривался еще целый ряд условий, но не буду же я его зачитывать полностью. - А разве гоблины могут создавать артефакты? - удивилась Гермиона. - Еще как! Они и оружие гоблинской работы считаются самыми лучшими, - заметил Невилл. - Например, знаменитый меч Гриффиндора создан ими. Так до самого отбоя ребята обсуждали, фактически, историю магии. И в этих дискуссиях было куда больше толка, чем в уроках профессора Бинса. Еще более странное впечатление для Гарри оставили уроки защиты от темных искусств. Вернее, личность преподавателя. Профессор Квиррелл учил строго по учебнику, но при этом был чрезвычайно дерганным. Кажется, даже неожиданный хлопок книги об парту способен был заставить его подпрыгнуть на месте. Даже странно, как с такими данными можно исследовать темные силы. И при всем при этом Гарри не раз ловил на себе странные взгляды профессора. А еще от него исходила аура темной магии. Будь она чуть иной, и Поттер бы решил, что это проклятье, но нет. Это что-то скрывалось в самой сути мага. Не в силах разобраться в этом, Гарри просто решил держаться подальше от странного учителя. Лучше он при случае посоветуется с отцом или Флитвиком. Тем более с зеркалом в его комнате проблема решилась. Домовик был только рад услужить, и сразу же установил нужное. А чуть позже Поттер связался с отцом и под его чутким руководством создал на зеркале нужные чары. Джарет смог пройти в Хогвартс и уже самолично укрепил заклинание. Теперь зеркальный портал работал в обе стороны, что очень радовало короля гоблинов. И все-таки опасения за сына никак не хотели покидать его. Самоубеждение, что Гарри нужно взрослеть, прислушиваться к собственным желаниям и порывам, успокаивало ненадолго. Магический мир сильно изменился с тех пор, как Джарет стал королем. И не сказать, чтобы в лучшую сторону. Темные лорды появлялись и ранее, равно как случались и войны, но… Отделение магов от магглов не пошло на пользу никому, так как волшебники выбрали наихудший способ сепарации. Ведь как ни крути, они связаны с обычными людьми. То тут, то там среди них огоньками вспыхивают жизни юных магов, родители которых не имеют ничего общего с волшебством. И получается, такие дети попадают в магический мир слишком поздно. Не обученные должным образом, не знающие истоков, многие такими и остаются, хоть и оканчивают волшебные школы. А это, в свою очередь, раскалывает магическое общество. Судя по рассказам сына, слишком многие забывают истоки, собственную историю. А так и сама магия может начать угасать. Именно в людях. Магическим расам это не грозит. Они всегда могут уйти в свои миры и принять тех, у кого ее нет. Печальная картина. Впрочем, все еще можно изменить. Вот только Джарет очень надеялся, что не его сыну придется совершать этот перелом. Но и директору втягивать мальчика в свои интриги он не позволит. Пусть даже ему самому придется вступить в попечительский совет. Гарри тем временем и не подозревал, какие мысли беспокоят его отца. Ему очень понравилось учиться, да и общаться со сверстниками тоже. Пусть и не со всеми. Рон все еще казался ему странным из-за его попыток буквально втереться в доверие, но при этом он мог совершенно не задумываясь ляпнуть какую-нибудь грубость, чем сводил на нет все усилия. А вот с Гермионой все было не так однозначно. Гарри не мог не признать ее ум и способности, но при этом какую-то абсолютную невоздержанность в поучении остальных. Будто кроме нее никто книг не читает, в самом деле. И это ее возмущение, когда кто-то демонстрировал знания, почерпнутые не из учебника. Словно это было запрещено. В конце концов Поттер не выдержал. Когда девочка заявила, что раз в школе не рассказывают о магических традициях, то значит в них просто больше нет необходимости, Гарри едва не поперхнулся, и, решив, что любому терпению есть конец, тихо проговорил: - Гермиона, могу я поговорить с тобой наедине? - Что? Да… конечно. Но где? - Пойдем ко мне. У нас еще есть время до ужина. Девочка кивнула, скорее движимая любопытством увидеть комнату принца, чем подозревая что-то неладное. - Прошу, присаживайся, - Гарри, как истинный джентльмен, предложил даме одно из кресел, в свою очередь заняв соседнее. - Спасибо. И о чем ты хотел поговорить? – нетерпеливо спросила Грейнджер, мысленно прикидывая, сколько еще надо выучить к завтрашнему дню. - О тебе. - В смысле? - Гермиона, ты очень талантливая девочка, но порой выставляешь себя на посмешище. Хочешь прослыть Безумной Магглой? Есть у волшебников сборник таких юмористических историй. - Что за вздор? - К сожалению, нет. Просто среди гриффиндорцев очень мало чистокровных магов из древних семей. Невилл в принципе очень застенчив, мисс Патил… - Она заносчивая девчонка! – не выдержала Грейнджер. - Вовсе нет. Просто на ней и ее сестре лежит большая ответственность за семью, равно как и на Невилле, и на мне, и на прочих детях древних семей. Видимо, ты мало общаешься с учениками с других факультетов, чтобы понять эту нашу общность. - Сообщество снобов! - Вот видишь, ты опять осуждаешь, не разобравшись. Неужели ты думаешь, что магические способности появляются вот так вдруг? Они в первую очередь наследуются. Преумножаются от поколения к поколению. - Но магглорожденные маги… - Нужны, чтобы сама суть магии не выродилась. К тому же, зачастую, магглорожденные не всегда являются таковыми, а просто не помнят собственных корней. Раньше сквибы часто уходили жить к людям, так как там могли не чувствовать себя ущербными, а спустя поколение или два, магия возвращалась к их потомкам. Поэтому нельзя вот так вот опрометчиво отталкивать опыт магического мира, считать себя выше. - Но… но… - девочка пыталась подобрать аргументы, но не могла. - Прочие ученики посмеются над твоими словами и забудут, но жить-то тебе. И если ты собираешься строить свою судьбу здесь, среди магов, стать одной из них, то не стоит пренебрегать их традициями и устоями. Это не суеверия, а необходимость. - Почему же такая необходимость не для всех? – упрямства Грейнджер было не занимать. - Многие просто это не афишируют. Не думаешь ли ты, что все надлежит делать прилюдно? Или все обычаи и порядки возможно изложить в коротенькой брошюре, которую рекомендуют магглорожденным в магазине Флориш и Блоттс? На это Гермиона залилась румянцем, но все-таки не смогла промолчать: - Как же тогда таким, как я, научиться? - Хм… насколько я знаю, есть книги по магическому этикету и обычаям, они общедоступны и, наверняка, имеются в библиотеке. Опять же, присмотрись к поведению других учеников. Того же Невилла, например. Уверен, он не откажет в помощи, особенно если ты пересмотришь свое поведение. - С ним что не так? - Есть выражение: скромность украшает леди. Неужели ты думаешь, что кроме тебя никто ничего не знает и не читает? Зачем заявлять о своей осведомленности в том или ином вопросе во всеуслышание? Или, еще хуже, поучать? - Я… я в самом деле выгляжу такой? - Сожалею… - Я… ты… Но почему никто… Спасибо, мне необходимо все обдумать. Девочка стремглав вылетела за дверь, пряча слезы. Гарри лишь вздохнул, глядя ей вслед. Он надеялся, что, выплеснув слезы обиды, Гермиона сможет и в самом деле обдумать услышанное и сделать правильные выводы. Ведь не дурочка же. Во всяком случае, он сделал, что мог. К ужину Грейнджер не вышла, кто-то из девочек сказал, что она заперлась в туалете и рыдает. Кажется, они немного преувеличили, тем самым стараясь воздействовать на Гарри, ведь именно от него Гермиона выбежала в расстроенных чувствах. Но Поттер на провокации не поддавался, а потом и вовсе стало не до этого, так как в Большой зал вбежал профессор Квиррелл, весьма непедагогично вопя: - Тролль! В замке тролль! Учителя немедленно всполошились, и Гарри подметил, что у них, похоже, вообще нет никакого плана на случай чрезвычайной ситуации. И это в школе… Наконец, они, кажется, определились с планом, директор, усилив голос сонорусом, заявил: - Всем сохранять спокойствие! Все ученики под присмотром старост должны немедленно вернуться в гостиные факультетов и не выходить до особого распоряжения. Мы же вместе с профессорами Макгонагалл, Снейпом и Флитвиком займемся троллем. - А если он нам попадется по дороге? – подумал вслух Поттер, и так получилось, что его вопрос прозвучал почти в полной тишине. Преподаватели переглянулись так, словно никому эта простая идея в голову не пришла. Кашлянув, Минерва предложила: - Думаю, в самом деле, безопаснее будет, если деканы сначала проводят своих подопечных до гостиных. Остальные же профессора займутся поиском тролля, - и декан Гриффиндора выразительно посмотрела на Квиррелла. Тут Поттер был с ней согласен. Учителю защиты от темных искусств следовало бы разобраться с угрозой, а не создавать панику. В коридорах Хогвартса было невероятно тихо, даже Пивз куда-то запропастился. Из-за такой гнетущей атмосферы никого не пришлось подгонять. Гриффиндорцы, возглавляемые профессором Макгонагалл, быстрым спортивным шагом спешили в свою башню, кое-кто даже норовил сорваться на бег. Благо удалось добраться без происшествий. Стоило последнему ученику проскользнуть в гостиную, как Минерва велела: - Из башни никому не выходить. Старосты, вы отвечаете за порядок. Сказала и скрылась, даже не убедившись, все ли гриффиндорцы на месте. А вот Гарри беспокоился о Гермионе, так как все еще не видел ее в гостиной. Дотронувшись до плеча стоявшей ближе всех Кетти Белл, он попросил: - Кетти, ты не можешь посмотреть, нет ли в ваших спальнях Гермионы? Я беспокоюсь за нее. - Разве она так и не пришла на ужин? - Нет. - Хорошо, я сейчас узнаю. Девочка убежала, и ее не было довольно долго, а когда вернулась, то на ее лице отражалось сильное беспокойство. - Гермионы нет нигде. Я посмотрела и во всех спальнях девочек, и в ванной, и в дамской комнате. Нигде. - Где же она может быть? – досадливо вздохнул Гарри. - Может, она в туалетных комнатах, что возле Большого зала? – предположила Патил. - Вот дура, - фыркнул Рон, чем заработал осуждающие взгляды всех девочек Гриффиндора. - Каждый может расстроиться, - возразил Гери. - Именно, ей ведь всего одиннадцать, - согласился Поттер и стал искать глазами старосту, а так как он стоял слишком далеко, то окликнул: - Перси. - Да, Гарри, - немедленно отозвался Уизли. - У нас не хватает Гермионы. Похоже, она где-то в замке. - Вот черт! Надо немедленно сообщить об этом декану. - Как ты собираешься это сделать? – хмуро поинтересовалась староста девочек. – Они все ищут тролля. Самим – тоже не выход. В замке миллион мест, где можно спрятаться. Мы скорее сами тролля найдем, чем Грейнджер. - Но мы же не можем оставить все, как есть, - возразил Перси. - Постойте, - вмешался в спор старост Гарри. – У меня, кажется, есть идея. Хатти! Тотчас перед Поттером появился домовой эльф и, поклонившись, проговорил: - Слушаю, Ваше высочество. - Ты можешь найти ученицу Гермиону Грейнджер? - Конечно, Ваше высочество. - А перенести ее сюда? - Да, Ваше высочество. - Отлично. Немедленно сделай это, только не напугай девочку. Объясни ей сначала, что собираешься сделать. - Хатти все исполнит как надо, Ваше Высочество. Домовик с хлопком исчез под бурчание Рона: - Вот ведь, выпендрился. Но его никто не слушал, наоборот, Перси одобрительно хлопнул Гарри по плечу со словами: - Молодец! Отлично придумал! Спустя пару минут снова раздался хлопок. На этот раз эльф появился не один, а с Грейнджер. Девочка выглядела немного растрепанной и расстроенной, но и только. - Где ты ходишь? – возмутился Перси. – По всему замку тревогу объявили. - Простите, я не слышала. - Ладно. Теперь-то, надеюсь, все здесь? - Все-все, - первыми закричали Фред и Джордж. Но братьям на слово староста не поверил и лично перепроверил наличие всех гриффиндорцев. Такая ответственность очень понравилась Гарри. Хоть кому-то есть дело до детей, раз уж все учителя сейчас занимались троллем. Когда первый ажиотаж спал, все ученики постепенно вернулись к своим обычным занятиям. Тролль троллем, а домашние задания никто не отменял, равно как и завтрашние уроки. Гарри вместе с Гери обсуждали чары, показанные на последнем уроке Флитвиком, когда к ним подошла Гермиона. Поняв, что девочка хочет перекинуться парой слов наедине, Поттер дал знак названному брату, и тот незаметно удалился. - Ты что-то хотела? – дружелюбно спросил принц гоблинов, видя, что девочке нелегко начать разговор. - Да. Я… я была не права… во многом. Спасибо тебе! - Не за что. Просто больно было видеть, как ты сама же себе вредишь. И не расстраивайся. Все будет хорошо, правда. - Надеюсь. Но как я смогу научиться всем этим… правилам? По книгам? - Начни с них, а если что-то будет непонятно, то ты всегда можешь спросить у меня, или Невилла. Полагаю, даже Парвати не откажется помочь. - Попробую. У меня не очень получается ладить с другими. Даже в маггловской школе друзей не было. - Есть прекрасная возможность все изменить. - Спасибо, - Гермиона впервые за вечер улыбнулась. С этого дня Грейнджер, и правда, словно подменили. Да, она по-прежнему читала кучу книг, но больше не старалась «ослепить» своими знаниями, пыталась ухватить суть. Ведь в магии важно понять принцип, а не выучить движение палочкой и нужные слова. Да и с сокурсниками она стала общаться не с позиции высокомерной заучки, а искренне желая помочь или получить совет. Вот уже Невилл что-то разъяснял Гермионе, а она, в свою очередь, помогала мальчику разобраться с зельями. У Лонгботтома была с ними просто какая-то фатальная несовместимость. И это при наличии дара травника. Все растения просто-таки тянулись к нему. Что до тролля, то профессорам удалось его поймать и выдворить вон. Уже к ночи осадное положение было снято. А о розысках Гермионы так никто и не узнал. Гриффиндорцы решили, что это будет их маленькой тайной. Вот только странности на этом не закончились. Гарри несколько раз затылком чувствовал направленный на него взгляд, иногда злой, а порой изучающий, вот только никак не мог понять, кто это. Дело всегда происходило в толпе. Однажды Гарри поздно возвращался с дополнительных занятий с Флитвиком, и движущаяся лестница, как нарочно, привела его в запретный коридор. В первую очередь Поттер удивился, так как обычно Хогвартс себе подобного не позволял, очень уважительно относясь к наследнику гоблинов, а тут как зачаровал кто. Размышляя, как отсюда выйти (так как пользоваться снова той же лестницей не хотелось), мальчик прошел вперед. Как назло, дверь одной из комнат оказалась приоткрыта, маня заглянуть. Не справившись с искушением, Гарри вошел. Единственное, что находилось внутри – огромное зеркало в резной раме. Зеркала всегда интересовали Поттера, и он решил изучить предмет получше. Странно, но оно ничего не отражало, а надпись на раме гласила «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца». Одно это настораживало. Вот только от зеркала исходила очень знакомая магия. Магия иллюзий. Частично убрав щиты, чтобы лучше прочувствовать чары, Гарри коснулся стеклянной поверхности. Он сразу же ощутил родную силу. Зеркало потеплело и туман внутри рассеялся, позволяя увидеть то, что внутри, но вовсе не отражение. Поттер разглядел тронный зал замка гоблинов, себя на троне и отца рядом. Это заставило мальчика улыбнуться. Похоже, магия зеркала считывала лишь поверхностные желания. Уж Гарри прекрасно знал, что стать королем точно не является его мечтой. Видимо, чары тоже это поняли. По стеклу пробежала рябь, и вот уже Поттер снова видит себя, на сей раз рядом с королевой фей и еще с кем-то, чье лицо никак не удается разглядеть. А сзади стоит отец, и его рука на плече сына в поддерживающем жесте. Гарри распознал, что вместе с чарами иллюзии в артефакт вплетены еще и чары привлечения внимания и еще какие-то, которых мальчик не знал. Очень хотелось открыть структуру артефакта, чтобы посмотреть особенности плетения, но тут Поттер заметил, что изображение снова затуманилось, а сзади послышались чьи-то шаги. - Гарри, мальчик мой, что ты здесь делаешь? - Похоже, заблудился, - Поттер придал лицу выражение растерянности, чтобы соответствовать. Директор не вызывал у него желания откровенничать. – А что это за зеркало? - О, это очень опасный артефакт. Ты что-то увидел в нем? - Да, свою семью, - опять же, никакой конкретики. - Вот как. Понимаешь ли, Гарри, это зеркало показывает наши потаенные желания. Поэтому некоторые просто не в силах были покинуть его, пока не теряли сознания от истощения. - Зачем же тогда держать такую опасную штуку здесь? - Похоже, эльфы недоглядели. Пойдем, я отведу тебя в гостиную. Гарри сделал вид, что поверил отговорке Дамблдора и больше ни о чем его не расспрашивал. Вот только едва оказавшись в своей комнате, он связался с отцом. - Да, мой дорогой. Что-то случилось? – немедленно отозвался Джарет. - Ну, наверное. Я нашел в школе один любопытный артефакт. - Полагаю, в Хогвартсе их много. Чем же он тебя заинтересовал? - Его крайне неудачно прятали. Так, словно хотели, чтобы нашли. Это большое зеркало, на котором написано: «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца». - Ах вот оно что. Не думал, что зеркало Еиналеж всплывет именно в Хогвартсе. Честно говоря, я полагал, что оно давно уничтожено, или осело где-то в недрах хранилищ Гринготса. - Так ты знаешь о нем? - Более того, я его изготовил. Давно, сотни лет назад. - Значит, я правильно считал магическую подпись. - Ты у меня очень талантливый. А теперь сосредоточься и ответь мне на один вопрос. Ты почувствовал привязанность к этому зеркалу? Нежелание уходить? - Нет, ничего такого. Ты же сам учил меня азам чар Иллюзии и как оградиться от их действия. Да и без защиты они на меня плохо действуют. - Потому что в тебе моя кровь, - довольно заметил Джарет. – И хорошо, что все получилось именно так. Но, судя по твоему тону, с этим зеркалом связано что-то еще? - Меня возле него застал директор. Будто специально сторожил. Сказал, что это очень опасный артефакт, и что мне не надо больше к нему подходить. А еще, что это эльфы его плохо спрятали. Но ведь это чушь. Эльфы в точности выполняют указание хозяина. - Верно. Тут что-то не то. - А зеркало действительно опасно? - Да, если активировать его одним специальным заклятием. Оно может забирать магию в амулет-накопитель вплоть до магического истощения смотрящего. Ты видел вделанный в раму крупный кристалл горного хрусталя? - Что-то такое было… - Значит, накопитель на месте. - И этой магией потом можно пользоваться? - Да. Но зеркало может еще и выступать как шкатулка с двойным дном. - Как это? - Практически идеальное хранилище. Такие можно найти в Гринготсе. Они используются для особо важных артефактов. Особенно тех, которые способны оказать влияние на окружающую действительность. - А как это работает? - Дистанционно сложно объяснить. Знаешь что, у вас там уже все спят? - Хм, полагаю да. - Так, подождем для верности еще час, а потом я приду к тебе, и мы отыщем это зеркало. Что-то меня насторожило в твоем рассказе. - А если директор его перепрятал? - Во-первых, создатель всегда найдет свое творение. А во-вторых, не думаю. Такое ощущение, что Альбусу зачем-то нужен именно твой контакт с артефактом. Король гоблинов оказался прав. Зеркало стояло все в той же комнате. Они без труда нашли артефакт, и остались незамеченными – чары невидимости у Джарета выходили отменными. - Как любопытно… - протянул король, разглядывая свое творение. - Что именно? - Не прикасайся к зеркалу, сын. Ваш добрый директор установил на него следящие чары, настроенные именно на тебя. - Зачем? В смысле, Дамблдор специально вел меня сюда? - Похоже на то. Впрочем, это проблемы директора. Сейчас я эти чары переброшу на что-нибудь другое. Вон, на тот стол. И они нам не помешают, - Поттер зачаровано наблюдал, как отец легко и непринужденно управляется с магическими потоками. – Вот и все. Так, накопитель тоже активирован… Низко, очень низко, директор. Гарри, ты очень правильно поступил, задействовав свою защиту. - Он что, и магию мою хотел забрать? - Видимо. Не всю, но чтобы ты стал слабее на какое-то время. Вопрос, зачем ему это? К счастью, лишить тебя магии ни у кого, кроме меня, не выйдет. - Призрачные регалии? - Зришь в самую суть. Так, сейчас посмотрим, что Альбус решил утаить в зеркале. Смотри, Гарри, вот так открывается тайник. Джарет прямо пальцем нарисовал на зеркале гоблинскую руну, которую Поттер уже знал. Тотчас по стеклянной поверхности пробежала рябь, как по водной глади, и король засунул в нее руку, будто это и правда была вода. - Для магов тайник работает немного иначе, но неважно, - пояснил Джарет. – Так, что тут у нас? Король вынул руку из зеркала и разжал кулак. На ладони лежал крупный темный камень алого цвета с алыми же проблесками. - Что это? – удивленно поинтересовался Гарри, разглядывая находку и борясь с искушением прикоснуться. - Весьма, весьма любопытная вещь. Это Философский камень. Один из легендарнейших артефактов, созданных магом и алхимиком Николасом Фламелем. Он способен не только превращать любой металл в золото, но и из него можно создать эликсир жизни, дарующий бессмертие. При регулярном применении, конечно. - Но зачем прятать это в школе? - Хороший вопрос, Гарри. Только слишком мало информации, чтобы на него ответить. Не против, если я заберу этот камешек? - Он же не мой. А директор не хватится? - Рано или поздно он поймет, что шкатулка опустела. Вот только с тобой это связать не сможет. К тому же, какой из основных догматов артефакторики? - Хм… Создатель может делать со своим творением что угодно, и никто кроме него это не отследит? - Именно. Да, и эта деталь, пожалуй, тоже тут лишняя, - с этими словами Джарет призвал амулет из хрусталя, венчавший зеркало. – Не хватало еще, чтобы директор у учеников магию вампирил. Сейчас замаскируем. Положив амулет в карман, король гоблинов щелчком пальцев создал шар иллюзий и поместил его прямо в освободившийся паз. Шар задрожал, словно устраиваясь поудобнее, покрылся пеленой света, а, стряхнув ее, стал неотличим от амулета. - Здорово. - Спасибо. А теперь нам пора расстаться. Я уйду прямо через зеркало. - Так можно? - Конечно. Сам же зачаровывал. А ты вызови домовика, чтобы он перенес тебя прямо в спальню. Не ходи по замку сегодня, хорошо? - Да, отец. - Спокойной ночи, мой маленький принц. Джарет поцеловал мальчика в лоб, дождался, когда он вызвал Хатти и исчез вместе с ним, только после этого сам покинул Хогвартс. Ему было о чем подумать и какие вопросы задать старым знакомым. Похоже, директор никак не хотел вычеркнуть Гарри из своих планов.