compunction

В тот момент всё произошло слишком быстро, чтобы понять что-либо. Дио действовал импульсивно, не раздумывая, хотя какая-то часть подсознания отчаянно кричала не делать этого. Он ощущал этот крик всем телом, до самых кончиков пальцев рук, которыми сжимал каменную маску, но было слишком поздно останавливаться. Слишком много эмоций, слишком мало мыслей было в тот момент. Дио хотел остановиться и не хотел в то же время – желание прикончить ДжоДжо было настолько же велико, насколько и желание отступить. И когда тело Джонатана оказалось на полу, истекающее кровью, Дио не совсем осознавал, что он натворил. Сначала он думал о том, что он убил наследника семьи Джостар, а потом пришло осознание, что он убил, прежде всего, своего заклятого врага и брата, с которым рос под одной крышей семь лет. Это не приносило никакого счастья, нет, напротив. Прежде всего он подумал о том, как он объяснит случившееся. Конечно, всё можно свалить на то, что дурак Джонатан в попытке изучить каменную маску решил испытать её на себе, вот и помер. Но что он, что другие понимали, что Джонатан не настолько идиот, чтобы так поступать. Кроме того, что делать с телом? Скрыть его и объявить пропавшим, или сразу поставить перед фактом всех о гибели Джонатана? Но что делать, если в первом случае тело найдут, а во втором не найдётся объяснения? Но сначала надо было проверить, жив ли он. Хотя логически было подумать, что он уже умер – от игл в мозгах пока никто не выживал, однако осторожность не помешает. В конце концов, это был чёртов Джонатан Джостар, который был занозой в заднице Дио не первый год, и он даже не удивится, что тот даже в такой ситуации проявит свой идиотизм и забудет умереть. И в таком случае всем планам Дио точно придёт конец. Подойдя к телу, Дио осторожно протянул руку к чужой шее, чтобы прощупать пульс, когда в этот же момент иглы из маски исчезли и та упала на пол. И тело дёрнулось. Дио отскочил назад, сжимая в руке сильнее кинжал, которым раннее он полоснул по руке, чтобы плеснуть кровь на маску. Джонатан не проявлял признаков жизни и даже не дышал, однако было чёткое ощущение опасности, предчувствие смерти. Нет, даже не так. Чувствовался запах смерти. Отчётливый запах смерти, который внезапно стал сильнее и тяжело навис над комнатой, отчего дышать становилось труднее, а руки начинали дрожать. Боялся ли Дио? Разумеется, что нет. Это было скорее воздействие напряжения на тот момент, некоторое волнение, но не страх. Страшно было позже. Когда тело Джонатана оказалось в одно мгновение слишком близко, одна его рука сжимала с нечеловеческой силой предплечье, а другая схватила шею. Дио признавался самому себе, что он был тогда чертовски напуган – этот человек, нет, это был не человек, существо ни разу не было похоже на прежнего ДжоДжо. Его лицо было искажено в ужасной гримасе, похожей на злобу и животный голод, и от него исходило желание убивать. Хотя нет, даже не убивать. Сжирать. Дио чувствовал исходящий от Джонатана голод, и то, что он хочет его, Дио, сожрать. Пальцы вонзились в шею, едва ли не по самые фаланги, и буквально начали высасывать кровь с невероятной скоростью. Возможно, ещё несколько секунд, и её бы совсем не осталось. Пытаться освободиться было бесполезно – хватка была достаточно сильной, чтобы удерживать на месте, и Дио готов поклясться на собственной гордости – он слышал, как в его руке что-то хрустнуло. И хруст этот явно был недобрым. В безуспешной попытке убрать от своего горла чужую руку, он посмотрел в глаза тому, что когда-то было Джонатаном Джостаром, не видя ни капли прежней человечности, и сжал зубы. Дио Брандо, Дио Джостару, просто Дио было страшно. Он был в ужасе. Он боялся надвигающейся смерти и боялся существа перед ним. И в тот момент он даже осознавал, что готов отдать что угодно, чтобы вернуть прежнего ДжоДжо, лишь бы не вот это всё. И всё, на что его хватило – это тихий, невнятный хрип из последних сил, который чудом соскочил с его губ: — Джо… Джо… И этого было достаточно. То, что было Джонатаном Джостаром, кажется, успокоилось. Он внезапно дёрнулся, широко распахнув глаза, и отдернул руку от чужой шеи. Дио даже показалось, что в его глазах промелькнула какая-то человечность. В тот вечер Джонатан Джостар сбежал из поместья Джостаров и на следующий день был объявлен пропавшим. Больше его никогда на территории поместья никто не видел.