Если бы Гарри Поттер жил в России...

      - Идиот!       - Я знаю, - с готовностью подтвердил Гарри, шаря на подоконнике в поисках зажигалки. Подоконник был завален старыми выпусками журнала "Эксгибиционист", распечатками фанфиков с отпечатками некогда поставленных на них кружек, ручками, карандашами и листами календаря с невнятными заметками, оттого раскопки обещали быть долгими. Кроме того все это безобразие венчал распушившийся здоровенными колючками кактус, внушавший определенные опасения.       Поттер и Аменемхет сидели за столом на родной Пенделевской кухне и решали животрепещущий вопрос: "где лежит предел идиотизма и что будет, если выйти за него". Мумия считала, что пределом идиотизма является сотрудничество с голосами в голове, от которых оная голова болит и гудит как универ накануне экзамена, живому же это было "ачотакова".       - Ну гляди, - убеждал Игорь, - я за это лето на Лысой Горе побывал, в магической Англии побывал, видел, всякую нежить - тебя вот сейчас вижу и за час ни одного кирпича не отложил. Курящего асфальт Глюколова, наркоманские лимонные дольки, Дамблдора, Волдеморта... Разве что рептилоидов не видел. А может, и их видел, не распознал только. Да я сам, блин, магуй Гарри Поттер! Че мне этот голос, удивили, етить, астралопитека мухомором. Вот по чесноку, почему ты против, чтоб мы с ним чутка посотрудничали? Бережешь древние знания от молодежи, жаба давит?       - Берегу молодежь от них. - Жрец задумчиво взглянул на окно, в которое полчаса назад спрыгнула упыриха, прикрывшаяся от прохожих невидимостью. Заклинание ей дали хорошее, качественное и знакомой работы. - Мэйлинь, уж можешь поверить, не добрая фея, которая поможет не потребовав взамен чего-то значительного. А даже если договоритесь и поможет, то сделает это так, что хрен поймешь, куда бежать, куда деваться... К тому же, быть мертвым не так уж плохо, отвечаю.       - Я б даже не спорил, только то, что недавно в форточку сигануло, вообще не Лерка. Я ж ее знаю, чай всю жизнь в одной квартире жопами сталкиваемся и друг дружку от компа отпихиваем. Чужое оно, товарищ Аменемхет. И злобное шо песец, смотрит так, как будто щас голову отгрызет. Вот как так: ты нормальный, хоть и три тысячи с хвостиком лет, как откинулся, а она совсем недавно и такое?       Мумия откинулась на спинку стула и скрестила на груди сухие руки.       - Если магический фон нестабилен, проклятые археологи разбудили или по еще какой причине сам поднимешься - остаешься тем, кто ты есть. Такой покойник не станет беспрекословно подчиняться, поэтому некроманты изменяют их разум, чтоб за хозяина хоть в огонь, хоть в воду, если понадобится. Хорошо, что у нас этих засранцев не осталось, даже этот из чужого мира забрел.       Игорь наконец нашел зажигалку и закурил. Жаль, что выпить нечего, а магазины уже закрыты. Початую бутылку винища он выдул после того, как услышал звенящий голос, предложивший помощь в обмен на то, что Избранный победит сбежавшего из тюрьмы Гриндевальда... Самым идиотским способом, который только сможет придумать. На вопрос "зачем" голос ответил вычурно и туманно, но пошевелив извилинами можно было сделать вывод, что у пресловутой Мэйлинь нет никакой цели кроме развлечения. Перечница старая, печенка собачья! Думай теперь... Племяшкино шипперство не в счет - у нее мозги совсем скособочились, съест еще по пути к злодею.       Одно было ясно совершенно точно: помочь Мэйлинь могла. После знакомства голоса и мозговых слизней Игоря сгнившее алоэ на подоконнике ожило и зазеленело, а дохлые тараканы под столом бодро разбежались.       Пендель не любил терять близких и смотреть, как они превращаются в злобно-шизанутую НЕХ решительно отказывался. Ниче-ниче, еще бухнем вместе, сушеными мухоморами зажуем и пойдем со стройки кирпичи пиздить! Надо только чутка поработать.       Вот только как? Волдеморта Поттер победил наглостью и элементом неожиданности, вряд ли сработает и с Грюней. Снаряд в одну яму два раза не падает...       "Найди силу в том, в чем ее нет", - шепнул голос.       - А нельзя ли попро... Понял! - выкрикнул Игорь и радостно забегал по кухне. - Я все-все понял!       Жрец молча спрятал лицо в ладонь. Пенделя это не смутило и нарезание кругов продолжилось.       - Что у меня получается лучше всего? - торопливо рассуждал волшебник, обращаясь скорее к себе, чем к мумии или чужому голосу, - просирать все, что может принести хоть какую-то выгоду! Я внедрюсь в ряды помощников Гриндевальда и просру все его замыслы, в чем мне сто пудов помогут родные лень, привычка лежать на диване вместо работы и кривые руки.       Игорь наконец прекратил метаться и помчался за еще не распакованным рюкзаком и кочергой, по пути громко убеждая товарища Аменемхета помочь с перемещением обратно в Англию. А он уж там разберется, где искать Гриндевальда... Как-нибудь. И нечего обзываться идиотом, это давно известно без всяких мумий...       Разбросанные по столу бумаги исписанные тупым карандашом, шариковая ручка с впечатляющими отпечатками упыриных зубов и ботинок, почему-то привязанный шнурками к люстре. Несмотря на то, что ведьма стояла рядом с упомянутым столом и задумчиво рассматривала болтающийся под потолком ботинок, ее личное пространство казалось пустым и заброшенным.       Просирание всего, что можно (а иногда и того, что нельзя) просрать было отличительной чертой Пенделей. Однако окончательно утратить свою личность и стать кем-то другим оказалось неожиданно приятно. Кем-то пустым и потому спокойным, не дергающимся от шагов за дверью как проткнутая булавкой муха. Свет зелено-золотой женщины растревожил упыриху, заставил вспомнить времена, когда все было если не хорошо, то хотя бы не плохо, а разнообразные метания казались чем-то естественным. Вспомнились квартира, родная клавиатура, кружка со свесившейся из нее этикеткой от чайного пакетика... Все они имели значение, которое напоминало о прошлом и причиняло боль.       Теперь муха была более чем мертва и имела только одну цель: исполнять волю того, кто заставлял ее шевелить лапками. Булавка же больше не причиняла неудобств. Вещи и воспоминания утратили значение а далекие родственники стали назойливыми посторонними, лезущими под поезд и удивляющимися, отчего же их распополамило.       Не помнить было славно.       Если керакера-онна захочет поговорить, существо с ней поговорит, ибо велено. Не за себя поговорит. За хозяина. Существу ей сказать нечего да и слушать тоже неохота: звон голоса Мэйлинь, сперва показавшийся странно обнадеживающим, стал бессмысленным и бесполезным.       "Нет ничего более отвратительного чем существо, готовое уничтожить свое сердце лишь для того, чтобы взять взамен первое попавшееся".       Да какая разница, еще было бы что уничтожать.       Ощутив зов существо послушно потопало в кабинет. О, холера! Да чего тебе надо, почему же ты никак не угомонишься, тысяча сальмонелл тебе в печенку... Которой, кстати, нет. Призрак он призрак и есть.       - А действительно, почему? - с искренним интересом поинтересовался некромант, уловив Леркины мысли.       - Одно божество из местного пантеона попросило. Обещало одному из своих Избранных рояль из кустов в помощь, а рояли у него на складе закончились, - зависший под потолком дух пожал невесомыми плечами. - Пришлось бегать по соседним религиям, просить в долг.       Хейдан рассеянно кивнул: боги и их разборки его не беспокоили.       "Ты все же пришла, Мэй. Могла просто сжечь эту ведьму и восстановить из пепла, но не стала, потому что она - моя, а я не люблю, когда моих упырей убивают без разрешения. Значит, еще не все потеряно".       "Разумеется, не потеряно. Иначе она уже прикончила бы меня".        "Один раз создав тебя, кто смог бы убить?" - насмешливо прошелестело в его голове. - "Даже это несчастное мертвое существо не стало бы".       - Отпусти ее, мне пора выполнить обещание... По-своему, конечно.       Кто бы сомневался.       - Человек еще не выполнил твоих условий.       - Главное - намерения, - дурашливо пропела керакера-онна, - порой намерения весят столько же, сколько сам поступок.       Лерка пошатнулась и недоуменно зашипела. Поднявшая ее магия развеялась, труп спохватился, что вообще-то уже месяц как мертв и начал торопливо разлагаться, пока некромант не передумал и еще чего учудил. Пожалуй, даже подозрительно торопливо.       Это было больно.       "Почему ты меня оставил?"       А это еще больнее. Чертов ублюдок совершенно непонятным образом умудрился оказаться дорогим Лерке человеком... Последним дорогим человеком. Свалить это на упыриную сущность, преданную своему создателю из-за его же воли не получилось, и осознав ведьма даже порадовалась, что на этот раз ей все-таки без вариантов крышка. Жить с таким знанием решительно не хотелось.       Пожалуй, Мэйлинь стоило сказать "спасибо".       - Козлы! - с трудом, зато с чувством выговорил труп и осыпался кучей перегноя.