вы не видели Билла Денбро?

Оно могло вернуться за Биллом. «Вы оставляете нас в покое, я заберу его. Только его, а затем надолго отправлюсь на покой. А вы останетесь живы, вырастете, проживёте долгую счастливую жизнь и умрете в глубокой старости.» Либо оставляете Денбро и уходите, доживая в спокойствии и полном отсутствии страха, либо остаётесь, пытаясь защитить друга и, возможно, дружно терпите поражение. Но Клубу Неудачников удалось одержать верх. Они не предали Билла, не оставили его на съедение (или ещё чего хуже) этому монстру; Ричи был первым, кто дал отпор существу, первым, кто действительно вынес кое-что для себя из мыслей Бев: они одна команда; а в команде «все за одного». Он первым нанёс удар подобранной деревянной, но довольно прочной битой, освободив Билла из лап чудовища. Он простил его за драку, он пообещал помочь ему, пообещал идти вместе до конца, и неважно, чем всё закончится. Главное — вместе. Ричи, прислонившись к спинке стула и облокотившись двумя рукам на парту, пропускает все слова учителя мимо ушей. Он не был в школе всего день и, по правде говоря, не особо хотел сюда возвращаться. Но мама сказала, что нельзя просто сидеть дома, нужно идти дальше, пока ситуация не уляжется сама собой. Как же! Тозиера так и разрывает от желания вскочить, высказать все свои претензии в лицо кому угодно, а потом просто убежать куда-нибудь, неважно куда; возможно туда, где сейчас Билли — там, кажется, он сможет чувствовать себя более спокойно и защищённо. Уткнувшись взглядом в парту, а затем на мгновение прикрыв глаза, Ричи трёт виски, пытаясь сосредоточиться на уроке; получается с трудом, потому что он и вовсе не знает, какой материал объясняет учитель. Ему остаётся только собирать для себя по крупицам получаемые знания, как и надежду на то, что Денбро вот-вот вернётся, словно из какого-то дальнего путешествия. И Тозиер продолжает держаться за эту хрупкую соломинку, позволяющую ему находится в сознании всё это время. Вернувшись домой, Ричард изводится ещё сильнее: тут всё ещё сильнее напоминает о Билле; вот в том углу они рассматривали рисунки Денбро, которые он иногда позволял себе показывать другу; на кровати, дурачась после школьного дня, они шутили о чём-то или делились сокровенными секретами. В последнее время, после победы над монстром, Билли стал реже приходить к Тозиерам, перестал высказывать свои мысли окружающим, родителям и даже лучшему другу, начал уходить в себя, точно так же, как сейчас уходит в себя Ричи. Парень хватается за край стола в порыве перевернуть его, но его запаса сил хватает лишь на то, чтобы одним взмахом правой руки скинуть с него все тетради и учебники, и отрывистым движением подскочить со стула. Словно ослеплённый невероятной яростью, Тозиер со свойственной ему чрезмерной резкостью подлетает к широкому подоконнику и запрыгивает на него, выглядывая на улицу. Серо. Чего он боится? На что он надеется? Ему уже очень тяжело думать. Ричи Тозиер знает, что он чувствует. Беспомощность. Как бы сильно не хотел помочь другу, спасти его, возможно, вырвать из рук страшного злобного чудовища, где-то внутри, может, в своей душе, он понимает, что ему не удастся. Тем более, в одиночку. Тем более, если в него никто не верит. Краем уха он слышит, как кто-то стучится во входную дверь, как мать открывает, пропускает гостя в дом, обмениваясь любезностями будничным голосом; потом слышит шаги на лестнице, тихий стук в дверь и неуверенное её открытие. Тозиер не сразу решает повернуть голову: а зачем, собственно, ему это нужно? Беверли не знает, что ей нужно делать. Она толком не знает, чего хочет. Конечно, нужно помочь Ричи, доходчиво объяснить, что нет смысла ждать Денбро и убиваться по этому поводу; вот только как начать? Она медленно, кажется, на цыпочках, словно охотящаяся пантера подходит с сидящему на подоконнике парню и легко касается его плеча. Перестав закусывать уже синюю от синяков губу, девушка пытается связать слова в что-то понимаемое: — Ричи, привет, как ты? В школе ты такой тихий. Почти с нами не общаешься… Мы недавно ходили в интернет-кафе, ты отказался… Мы хотели пойти на этих выходных, так что если ты не против… — она затихает. Ричи слегка поворачивает голову в её сторону, будто порываясь что-то сказать, но тут же бросает взгляд обратно к окну. — Ричи, — голос Бев становится резким и даже немного раздражённым. — Мы, конечно, понимаем, что ты сильно скучаешь по Биллу и всё такое. Но смирись. Он уже не вернётся, где бы он ни был, понимаешь? Забудь и смирись. В ту же секунду, как девочка добавляет к своей короткой пламенной речи «пожалуйста», Тозиер очень медленно разворачивается в её сторону; его вид будто ошеломляет Беверли: совершенно пустой взгляд, ничего не выражающее лицо, но в нём так и читается то состояние, при котором человек просто хочет ударить другого по лицу. Если бы на Ричи были очки, линзы отражали это ещё лучше. — Уходи, пожалуйста. Мальчик продолжает смотреть словно сквозь гостью, вынуждая ту чувствовать себя довольно неловко. Тем не менее, она, наверное, переборов себя, аккуратно присаживается очень близко к нему, и безразлично смотрит, кажется, не на улицу за окном, а на само стекло. — Ричи, я просто хочу, чтобы ты не чувствовал себя плохо, — она мягко берёт его руку в свои две, — я хочу помочь тебе выйти из этого состояния. Я тоже скучаю по Биллу, он тоже дорог мне, но я просто смирилaсь. Ты тоже должен, Ричард. Назвав парня полным именем, от чего тот даже незаметно дёрнулся, она зачем-то берёт правой рукой его за лицо и, слегка приблизившись, касается своими губами его губ; пока Ричи осознаёт происходящее, она пытается углубить поцелуй. Парень выдёргивает свою руку из крепко сжатой её и резко толкает Бев в живот, прямо к противоположной стене у окна. На её лице никаких эмоций, кроме этого вязкого, приевшегося сожаления. — Какого хрена ты вообще творишь?! — парень сильно негодует, пытаясь тыльной стороны руки стереть то ли следы губ девушки, то ли неприятное ощущение какого-то намеренного обмана. — Я подумала, так будет легче. Глаза Тозиера округляются, он быстро соскакивает на пол, немного пошатываясь. — Уходи. Я серьёзно. Даже с опущенной головой он может предугадать действия Беверли. Она с тем же безразлично-кисло-серо-жалостливым лицом осторожно слезает с подоконника, обеими руками слегка отряхнув платье; хочет что-то ещё сказать Тозиеру, но, понимая, что здесь любое слово будет лишним, тем более после такой жирной точки, поставленной парнем, просто направляется в сторону двери, с лёгким ударом захлопнув её за собой. Словно прыгающими шагами, она спускается по лестнице, ещё парой слов прощаясь с миссис Тозиер, и выходит из дома. В окно Ричи видит, как Беверли Марш, как ни в чём не бывало, сложив руки в «замочек», немного потягивается на ходу, а затем, не оглядываясь по сторонам, неспешна отправляется куда-то в сторону дома. Её по обыкновению огненно-рыжие волосы сливаются с серой улицей. Ощущая какую-то особую неприязнь, Ричи щурится, а затем направляется обратно к столу. Подбирая с пола буквально несколько минут назад сброшенные учебники и тетради, Тозиер думает о том, что никто не будет ему помогать. Никто не хочет и не собирается. Почему? Проклятие ли Оно, которое детям всё-таки не удалось победить? Ричи думает, что никакое это, чёрт возьми, не проклятие; просто всем плевать. Билли, лучший парень из всех, что он знает, пропал, а никто и не думает о том, чтобы собрать отряды, обойти ближайший лес, да даже все канавы, мать вашу! Потому что всем проще смириться: взрослым — чтобы не забивать голову такими сложными и физически, и психологически вещами и заняться своими будничными делами, детям — чтобы больше не думать о том страхе, который может настигнуть их снова. Всем плевать, кроме Ричи Тозиера, потому что его лучший друг, самый лучший и самый любимый друг, Билл Денбро, пропал, и он не собирается сдаваться, он, мать вашу, точно не собирается сдаваться.