День из жизни Волдеморта

Мне надоело убегать от самого себя. Я уже не молод, и испытывать свое сердце на прочность совсем не хотелось. Как бы не казалось это смешным, но у меня, Темного Лорда, есть сердце. Всё-таки человеческого во мне больше… Пора признать, что я боялся. Боялся осознать, что… родной голос мне всего-лишь послышался, и Поттер уже мертв. Я ведь пытался добиться этого все семь лет, а когда конец наступил, я даже побоялся взглянуть на результат. Жалкие эмоции взяли контроль над моим разумом и оттеснили саму мысль о гибели мальчишки. — Том, мне больно… — произнес хриплый голос. Я распахнул глаза и в который раз оцепенел. Гарри уже полностью лежал на моих коленях, а я, обхватив руками его талию и плечи, чуть ли не со всей силы прижимал к своей груди, уткнувшись губами в лохматую макушку с темными завитками. Вдохнув пару раз, я аккуратно отстранил его от себя и дал ему самому опереться о пол. Мое тело отказалось двигаться после такого. Я осознал, что сжимал его, боясь потерять тоненькую нить жизни, которая чувствовалась моей магией. Нет… Как я мог позволить себе такое? Он мой заклятый враг, черт побери! Хотя эта отговорка уже давно не действовала. «Признай же, слабак! — прозвучало в голове — Если ты не способен признаться самому себе, то о каком захвате мира может идти речь!» — Эм… — начал Поттер, вытирая разодранным рукавом кровь с лица, — Ты, кажется, спас мне жизнь? Я перевел свой испуганный взгляд на зеленые глаза. Такие же, как прежде… Моя внутренняя борьба с самим собой не позволила издать даже надменной усмешки. Мне хотелось просто взять и аппарировать в свои покои, а лучше за пределы Хогвартса, в другую страну, но это показало бы мою трусость. Нет, может я и слаб в проявлении чувств, но уж точно не труслив. Видимо, мое лицо говорило само за себя, и Поттера это довольно сильно озадачило. Он изогнул одну бровь и уставился изучающим взглядом. — Очередная игра? — с некой брезгливостью спросил он, — Затянул мои раны, чтобы снова потом впустить в камеру этого ублюдка? — Что? — мой голос опять предал меня, отчего вопрос прозвучал с нотками беспокойства. Поттер поднял уже обе брови, пробегаясь по моему телу испуганными глазами. Но я не обратил внимание на его реакцию, меня больше заботили его слова. Кто-то осмелился ослушаться приказа?! Какой-то из Упивающихся проник в камеру и… пытал Гарри. Моего Гарри, которого я приказал не трогать и пальцем, позволив лишь пятиминутный Круциатус! А поскольку кроме этого Непростительного для них здесь ничего не работает, кто-то решил избить его. Избить до смерти. После этой мысли в голове всплыли картинки возможных событий, полностью отключив меня от реальности. Истощенный, худой и слабый парень полз спиной к стене, не отрывая взгляда от наступающего человека, который уже занес руку для удара. Раздался тяжелый стук, и тело Гарри упало на бок, а кровь разбрызгалась каплями по всему полу. Подошедший уже вплотную Упивающийся со всего размаху устремил острый нос ботинка в голову пленника, отчего по камере разлетелся душераздирающий вопль. Удары продолжались, не прерываясь даже на секунду, а крик становился тише, пока охрипший голос не умолк совсем. Дрожащий всем телом, Гарри пытался вдохнуть немного воздуха, но сломанные ребра будто вонзались в легкие, отчего его попытки заканчивались крахом. Упивающийся присел рядом с ним, и Гарри инстинктивно накрыл голову руками, жалобно всхлипнув напоследок. Ещё один удар и его глаза медленно накрылись отяжелевшими и опухшими веками. Что произошло дальше не ведомо никому, кроме этой твари. Гарри был так же одинок, как и я. Ему никто не мог помочь… Среди его болезненных воплей слышны были отчаянные старания дозваться до кого-то. «Хоть кто-нибудь… — шептал он, истекая кровью — я ещё хочу жить… » Я мог помочь ему. Я мог появиться в самый нужный момент, заавадить своего приспешника, подбежать к Гарри и избавить от боли. — Т-том? — я едва смог услышал его голос сквозь толщу мыслей и эмоций. Придя в себя, я обнаружил Поттера, уже стоявшего на ногах, но в полном испуге вжавшегося в стенку. Расплывчатая картина приобрела четкие очертания, когда злополучная капля покатилась по моей щеке. Ладно бы его ошарашил вид плачущего Волдеморта, но дело было не в этом. Моя темная магия чуть не вышла из-под контроля. Черные вихри метались по всей камере, создавая резкие порывы ветра и обдавая тела невероятно мощной темной энергией. А в своем собственном я чувствовал дикую злость и небывалый гнев. Но вихри моей магии не смели касаться оцепеневшего мальчишки, потому что хотели защитить, спасти и откликнуться на зов помощи. — Гарри, прости меня… — тихо выдавил я и, наконец, полностью отдался в плен чувствам, которые изувечивали мою душу несколько лет. Это было настолько жалкое «прости», что я чуть не зарычал от отчаяния и осознания своего проигрыша. Но я устал, и не мог издать даже обессиленный стон. Он ни за что не простит меня. Какого черта я вообще позволил этой фразе сорваться с губ?! Я убил его родителей, друзей и учителей, разрушил его жизнь и… прошу прощения? Том Реддл, ты просто жалок. Долгие годы борьбы и погони за иллюзиями прошли даром, столько усилий было вложено не пойми во что! Я создал Метку, создал Упивающихся, развил свою темную сеть по всему Магическому миру, и что в итоге? Проиграл какому-то мальчишке, который лишь дал повод для всей этой картины, которую я представил. Мордред, избавь уже меня от страданий. Найди оставшиеся крестражи, уничтожь их, а затем приди за мной… Вдруг мою щеку обдало холодной дрожью, той самой, которую я когда-то почувствовал от чужого прикосновения к своей руке. Но сейчас этот холод быстро сменился теплотой, заставляя меня сфокусировать взгляд на глазах, что с волнением заглядывали прямо в мою душу и проникали глубже с каждым вдохом. Поттер дотронулся до моей щеки кончиками дрожащих пальцев, провел ими до скулы, совсем невесомо, словно боялся, что более ощутимые касания оставят на мне какой-то след, и остановился чуть ниже губы. Темная магия в миг прекратила метаться по помещению, а я был полностью парализован от проявления такой нежности. Это была именно нежность, которую можно было разглядеть в зеленых глазах. Гарри застыл и отрешенно уставился в пространство, будто осознал, что только что сделал. — Видишь, во что ты превратил меня? — усмехнулся я и, отстранившись от его руки, медленно поднялся на ноги. Поттер продолжал сидеть с поднятой рукой и, словно затаив дыхание, наблюдал за моими движениями. Вот он, прямо перед моими глазами. Мальчик, который смог одолеть Темного Лорда лишь фразой. Я устало вздохнул и протянул свою руку. Его взгляд устремился на мою ладонь и сделался ещё более испуганным. «Глупый мальчишка…» — усмехнулся я про себя. Громко сглотнув, он обхватил мою ладонь теплыми пальцами и с трудом смог подняться. Мы немного постояли в тишине, избегая взглядов друг друга, затем Поттер чуть отстранился и спросил: — Ты тоже устал от этой войны, Том? Я посмотрел на него с нескрываемым удивлением, но потом сразу же взял эмоции под контроль. Его губы расплылись в мягкой улыбке, а в глазах блеснула недавно утерянная вера. В конце концов, я просто устал удивляться. Раз уж Темный Лорд способен проронить слезу, то эта теплота, исходящая от Поттера — не настолько удивительное явление. — Да, Поттер… Как бы я не старался изменить мир, навязать личную политику и новые правила, люди останутся прежними.— начал я, глядя куда-то за решетку — Страх может управлять людьми, но лишь какое-то время. Страх заставляет молчать, но не думать. А страна, в которой люди лишены права высказывать собственные мысли — ничто. — Ух ты… я тоже так думал, — тихо отозвался он, — если честно, действия… Дамблдора, — тут он громко вздохнул, — они отчасти принесли больше бед. Так что я давно забыл про понятия «враг» и «союзник». Я не знал, за что сражаюсь, и сопротивлялся лишь ради друзей… — Разве нельзя считать за врага того, кто заключает тебя в темнице и приказывает пытать каждые семь часов? — грустно усмехнулся я и прикрыл глаза. — Я потерял всех… И подумал, что мое сопротивление все равно толку не даст, — почти шепотом произнес он, а мою левую ладонь снова обдало жаром. — Я сдался… — добавил он, прикрыв глаза. Я бросил взгляд чуть ниже и понял, что мы так и стояли, держась за руки. Что-то во мне кричало во все горло, чтобы я отпустил его, но поскольку Поттер тоже, вроде как, не сопротивлялся, я решил насладиться теплом подольше, ведь скоро придется вернуться обратно, в мир холода и одиночества. — Поттер, — произнес я на выдохе, вновь окунаясь в теперь уже изумрудные глаза. Они обрушились на меня мощным всплеском волны, спирально превратившись в бездну, которая засасывала куда-то на самое дно, не позволяя мне выплыть оттуда, — в Большом зале ко мне явился твой призрак. Выглядел он в точности как ты на первом году обучения, но знал гораздо больше своих одиннадцати лет… И это меня озадачило. Гарри неожиданно дернулся, отчего я резко высвободил свою руку из его пальцев. Снова он выглядел задумчивым, если не взволнованным, и меня это насторожило. — Я ведь… — неуверенно начал он, смотря куда-то в пол, — Я тоже видел тебя… Том, — раздался болезненный удар в груди, и я уже откровенно вытаращился на Поттера, — Маленький Том Реддл пришел ко мне, когда я готов был умереть от потери крови, — его лицо исказилось от напряжения, — Мы говорили… То есть, говорил он, потому что я не мог издать и звука. И знаешь, в какой-то момент я подумал, что это ты его послал ко мне… Том говорил, что я не одинок, даже не смотря на гибель друзей, что он спасет меня. А ещё он упоминал что-то о пророчестве… Выходит, призрака ко мне послал не он, как и не я отправил свою человеческую версию в подземелья к Поттеру. Тогда с чем же мы столкнулись? Чьи это игры такие? Я живу в этом бренном мире уже больше семидесяти лет и не имею представления о подобного рода магии?! Как ни прискорбно было это признавать, но факт оставался фактом. Тогда стоит рассуждать с другой стороны… — Том… — прервал мои размышления Поттер. Я посмотрел на него недовольным взглядом, затем увидел его изумленные глаза, уставившиеся за решетку. Последовав его примеру, я еле сдержал удивленный возглас. За решеткой стояли двое мальчишек, совсем юных и мертвенно бледных. Слабое голубоватое сияние, исходящее от их тел, отражалось на сыром каменному полу в виде мерцающих искорок. Они не были похожи на духов или призраков, но и не были живыми, потому что не излучали волны магии. Мы с Поттером чуть ли не одновременно переглянулись, и он от этого ещё больше изумился. Да, Гарри, есть вещи, которые не в силах понять даже я. Двое ребят прошли сквозь решетку и предстали перед нами маленькими версиями Поттера и Реддла, отчего я нахмурился сильнее. Веселый Гарри хихикнул, улыбнувшись во весь рот, и схватил Тома за маленькую ручку. Поразительно… — И кто же вы? — не выдержал настоящий Поттер, чуть пригнувшись, чтобы как следует рассмотреть их. Но они ничего не ответили. Повисло недолгое молчание, после которого хмурый мальчишка подошел ближе ко мне и жестом попросил наклониться. Что ж, любопытство одержало верх, и Темный Лорд нагнулся к лицу маленького Реддла. Тот, в свою очередь, аккуратно дотронулся до моей груди ладонью, и вместо холода или тепла я почувствовал необъяснимую дрожь. Перед глазами проскользнули обрывки воспоминаний. Роковая ночь… Авада Кедавра, стремящаяся в младенца Поттера… Образовавшаяся молния на лбу… Случайно созданный крестраж, и наши души, соединившиеся невидимой нитью… Затем несколько бессонных ночей из-за кошмаров, в которых мне виделся изможденный Поттер и в которых я ощущал нечеловеческую боль. И наконец война… Гибель самых близких моих слуг, мертвая Беллатриса и неприятная незримая дыра в собственной груди... Снова одиночество, которое уже стало привычным спутником моей жизни. И, казалось бы, бесцельное существование, бессмысленные смерти — всё, что ждет меня в будущем… Израненная душа и очерствевшее сердце, которое будет болеть до скончания времен. Но я вспомнил, что все ещё тонул в изумрудном омуте, захлебываясь в попытках вобрать в грудь воздух, сделать жизненно необходимый вдох и вернуться в реальность. В свою привычную черно-белую реальность, в которой я всегда буду один. Но разве я уже не сдался на милость своим чувствам? Я могу умереть в этих ярких красках зеленых глаз, навсегда позабыв о серых буднях, или жить, но дышать затхлым, пропитанным смрадом ничего не значащих для меня людей воздухом… Медленно вернувшись в настоящее время, я понял, что призраки уже давно исчезли. Дрожь в теле прекратилась, сменившись непонятным мне спокойствием. Я стоял, глядя сквозь решетку, но из-за растворившегося Люмоса все равно ничего не видел. Мне и не нужно было видеть, чтобы почувствовать до одурения желанную волну магии. Время будто замерло, а вместе с ним и все звуки, кроме родного дыхания напротив. Я не слышал ничего другого, и, прикрыв глаза, наслаждался легкими теплыми порывами, доходившими до моего лица. И в этой тишине я понял, что Гарри, должно быть, тоже видел нечто подобное… Эти призраки… Нет, частички наших душ смогли открыть нам глаза, объяснить наши чувства и загадочное притяжение друг к другу, которое с каждым годом лишь усиливалось. Моих губ все с той же осторожностью коснулись мягкие кончики пальцев. Я уже давно сдался, поэтому не стал отстраняться или, тем более, удивляться. Сделав шаг ему навстречу, я обхватил руками худое и слабое тело и притянул к себе, во второй раз утыкаясь в вихрастую макушку. Гарри тоже не стал отходить и подарил ответный жест, обвив мою талию, но сильнее сомкнув руки на моей неподвижной спине. И я почувствовал долгожданное тепло… Мы ничего не сказали друг другу. Но это и не нужно было… Кажется, в этот вечер мы уже всё для себя решили…