Серое небо

Драко мечется между зеркал, рыча сквозь зубы. У Драко по предплечью — метка на всю жизнь; метка жжет кожу, метка жжет душу. Метка пугает чертовски, хочется выцарапать ее, выгрызть, но никуда не деться от Темного Лорда. Девочка Эллисон заходит тихо, девочка Эллисон гостем из детства, девочка Эллисон карими глазами смотрит так понимающе, так сочувственно. — Отвали, Элли, — хрипит Малфой, сплевывая кровь прокушенной губы в раковину. — Не подходи ко мне больше, не надо. Девочка Эллисон слишком дорога, слишком важна, чтобы причинить ей вред — а Пожиратели Смерти только причинять вред и умеют. — Мой отец такой же, как и твой, — Арджент не говорит, плюется словами. Драко почти ждет, что она поднимает рукав мантии и покажет такую же страшную метку. — Только мама сильнее. Но она лишь подходит ближе. Драко выдыхает рвано, Драко выдыхает счастливо — Эллисон не попалась, Эллисон не придется служить Лорду и дрожать от возможности оступиться. Эллисон свободная. Узкая ладонь с прохладными пальцами ложится на плечо. — Лучше бы ты жила с тетей во Франции, — советует Драко. Светлые волосы свешиваются на лоб, закрывая глаза. — Тогда ты бы остался один здесь. Малфой невольно улыбается уголками губ. Девочка Арджент опорой на все семь лет, девочка Арджент — бунтарка из благородных. Черт, вот бы он был тоже свободным. Сбежали бы к Мерлину, сбежали, сбежали, убежали бы. Пусть прахом Темный Лорд, Пожиратели Смерти и чистокровные, чопорные семьи тоже — прахом. Но некуда, некуда бежать; у Драко на предплечье черная змея, у Драко на предплечье приговор: победит Темный Лорд — рабство до гробовой доски; победит Министерство — смерть. И никуда, и никак, и ни вправо, ни влево. — Я один из них теперь. — Знаю. Драко боится, Драко чертовски боится за мать и за Эллисон тоже; Лорд любит юмор чернее черного: сделай Драко шаг в сторону, прикажет пытать, мучить, убить. Господи, как Драко боится. Эллисон бы от него подальше, Эллисон бы забыть о том, что он есть вообще, а она щекой прижимается к руке, грустно и ласково смотрит из-под мокрых ресниц. — Нормально все будет, Драко, все будет, — шепчет на ухо и обещает всегда прикрывать его со спины любимым заклятьем семи стрел. Драко кивает, все будет, все будет — вместе с детства до старости, но верит едва ли. Драко ни во что не верит уже. *** Девочка Эллисон покорно опускает палочку, девочка Эллисон карими сверкает из-под сухих ресниц. Уголок губ чуть вверх, мол, давай, чего ты ждешь? — Лучше бы ты уехала к тете, — сипит Малфой еле слышно. — Лучше бы, лучше бы. Метка на предплечье черным жжет кожу; по щекам — крупные слезы. Драко зажмуривается, чтобы не видеть зеленой вспышки. Девочка Арджент падает, распахнув руки; в опустевших глазах отражается серое небо.