Тьма

Изуку просыпался долго. Еле открыв глаза, он потер их рукой, затем тихо зевая и прикрывая рот ладонью. Веки, казалось, были налиты свинцом, а в затылке странно тянуло, из-за чего голова тяжелела и снова клонило в сон. Но отчего-то Изуку посчитал, что спать дальше будет не лучшим вариантом. С трудом принимая сидячее положение, Мидория даже не сразу понял, что находится не дома. И только тогда, когда его разум просиял, и в голову ударились вчерашние воспоминания, он резко подорвался и принялся оглядываться по сторонам. Руки отчего-то начали дрожать, а сердце билось о ребра также сильно, как и весь вчерашний день. Помещение было окутано темнотой, лишь за окном лился едва заметный свет — по нему то он и определил, что сейчас, скорее всего, рассвет. Когда зрение привыкло к темноте и в помещении можно было разглядеть темные силуэты прилавков, Изуку оглянулся еще раз. Щурясь, он вглядывался вглубь, пытаясь увидеть хоть один намек на то, что он здесь не один. И только когда взгляд прошелся вдоль и поперек по всему магазину, справа послышался тяжелый вздох. Изуку резко повернулся, стараясь унять быстро бьющееся сердце в груди. В углу напротив, на каком-то старом стуле сидел Кацуки с балкой в руках, осторожно глядя куда-то в окно. Вчера они все-таки забаррикадировали двери, закрыв ее на ключ, найденный где-то в прилавке на кассе, и придвинув к ней холодильник с напитками. Окна, благо, были высотой не от потолка до пола, а где-то на половину, как в жилых домах, поэтому было достаточно положить ящики из подсобки на подоконники. Главное не высовываться и сидеть тихо - так сказал Бакуго вчера. — Каччан… — севшим спросонья голосом начал он. — Ты не спал? Но на вопрос Кацуки не ответил, лишь хмыкнул, даже не посмотрев в его сторону. Сначала Изуку подумал, что тот его не услышал, и хотел было повторить вопрос, а потом до него дошло, что его просто проигнорировали. Вздохнув, он принялся подниматься с пола. В спину резко стрельнуло острой болью. Спать на полу и использовать рюкзак в качестве подушки - не самая приятная вещь, но выбора не было. Кстати, о рюкзаке… Подумал Изуку, и, с непривычной осторожностью, принялся его открывать. В животе также неприятно заурчало - он ел только вчера утром, и то, легким завтраком, поэтому сейчас он надеялся поживиться чем-нибудь из своего рюкзака. — Что в нем? — неожиданно подал голос Кацуки, вставая с места и тихо шагая в сторону брюнета. — А… ну, тут… — заговорил тот, судорожно сунув руку внутрь, вытаскивая содержимое, — документы, деньги, ключи и… — но не успел он «дочитать» список, как его прервали. А еще, внутри, кроме упаковки старых жвачек, он ничего не нашел. — Выброси это все. — монотонно ответил блондин с нотками раздражения в голосе. — Ч-что?! Но документы… они мне нужны, вчера у меня было собеседования на работе, и… — его снова перебили, выхватив из рук полный файл бумаг. — Ты идиот?! — процедил Кацуки сквозь зубы, злясь все больше. Через мгновение документы были с яростью отброшены в сторону. Изуку не видел, но отчетливо слышал, как те выпали из файла и разлетелись по помещению, падая друг за другом на пол. От такой реакции своего старого друга дыхание сперло. — Никому нахер твои бумажки не сдались. Выкинь их к чертям собачьим, или используй в качестве туалетной бумаги! — Бакуго кричал шепотом, будто недавно потерял голос, но он просто старался не переходить на крик, потому что могли услышать Они. А Деку бесил все сильнее. — Н-но… работа… И Кацуки не выдержал. Схватив Деку за шиворот и подняв с пола, он потащил его к окну, заставив наполовину согнуться, чтобы быть на одном уровне с ящиками на подоконнике. Остановившись около места, где до этого сидел блондин, он резко перехватил его за волосы, тыкая носом к щели меж ящиков. — Ты, блять, видишь это?! — стараясь не кричать, говорил он. — Ты серьезно думаешь, что это просто люди, которые сейчас идут на работу или в магазин за хлебом?! Три часа назад здесь проходила целая толпа! С испуганным лицом, Изуку уставился в окно меж ящиков. На улице шло двое: девушка с вывернутой рукой и разорванной шеей, и мужчина, шагая куда-то с переломанной ногой, порванной одеждой, и с измазанным в чем-то черном ртом. А также были стоны и хрипы. Они явно искали какое-нибудь свежее мясо. Мидория ужаснулся, вспомнив, как такой же человек попытался напасть на него вчера, как такие же… монстры набрасывались на людей и машины. Сердце ушло в пятки, лицо побледнело, и парень вырвался из хватки блондина, сев на пятую точку и отползая назад, пока путь не перегородила полка с продуктами. Тяжело дыша, он до сих пор не верил в происходящее. Он так хотел надеяться, что это все страшный сон, который длится слишком долго… А может, он просто попал в аварию по дороге домой, и сейчас лежит в больнице, в коме? Да, точно, так и есть. В коме же сны длятся долго, правильно? Изуку нервно засмеялся и начал дрожать, бегая глазами туда-сюда, чувствуя, как начинают подкрадываться слезы. А затем последовал удар. Жесткая оплеуха привела в чувства. Деку, с широко открытыми и без того большими глазами, уставился перед собой, приложив руку к ушибленному месту. А за тем чужой голос заговорил: — Не смей сейчас сходить с ума! Ты понял? — шикнул Бакуго, схватив темноволосого за запястье и заставив смотреть на себя. — Не смей. сходить. с ума. — вновь повторил он, стараясь сохранять спокойствие в голосе. — Если ты сейчас же не успокоишься и опять начнешь рыдать, то нас обнаружат твари. И сожрут. И тебя. И меня. Ты понял? Хватит вести себя как маленькая девчонка, и соберись. Кацуки отпихнул его, явно не заботясь о его моральном состоянии. Это сейчас было даже не утешением, а скорее предупреждением. Ему было плевать на то, как этому придурку сейчас тяжело - если он выдаст их своим воплем, им несдобровать, и, в таком случае, Бакуго с удовольствием бы пихнул его в объятия к зомби, что с радостью его примут. Это чтобы тот знал, когда надо заткнуться и сидеть тише воды и ниже травы. Плюхнувшись обратно на свое место, Кацуки подпер подбородок рукой и сидел, с трудом держа глаза открытыми — спать хотелось жутко. А Деку так и остался сидеть на полу, потирая щеку, что разболелась от смачного удара Каччана. Хоть и немного, но брюнет сосредоточился и взял себя в руки. Да, сейчас не время распускать нюни, а нужно быть бдительным и наготове ко всему. Шмыгнув носом, он начал подниматься с пола. «Три часа назад…» — подумал Изуку, расставляя все точки над И. «Получается, Каччан не спал всю ночь, и… дежурил. А я сразу же вырубился вчера вечером. И почему он не мог разбудить меня, чтобы я мог его подменить?!» — не то виновато, не то обиженно думал Мидория. Кацуки всегда был таким: гордым, взырвным и самовлюбленным, и ни за что бы не уступил место на дежурство такому как Деку, а точнее, никогда бы не попросил у этого задрота помощи. Он был из тех, кто всегда нарывался на драки, связывался с плохими компаниями и сам их организовывал. И его внешний вид полностью ему соответствовал: колючие и светлые волосы иголками торчали в разные стороны, а красные глаза и всегда озлобленный взгляд только делали его еще устрашающе. И, действительно, многие его боялись, старались не связываться, но особо смелые стремились втереться в доверии, а если ничего не выходило, то "много о себе возомнивший" мог оказаться посмешищем для Бакуго и его кучки друзей. А еще он любил издеваться над слабыми, и над Деку тоже. Но сколько бы плохих вещей не делал Каччан, Изуку всегда им восхищался: он всегда добивался целей, что ставил перед собой, стремился быть лучшим во всем и везде, он с улыбкой на лице преодолевал любые препятствия, и никогда и ни у кого не просил и не принимал помощи. Он сам со всем справится. Он сильный. Ему никто не нужен. — Каччан… — тихо, почти шепотом позвал его брюнет, поджимая губы. Бакуго лишь презрительно покосился на него. И Изуку видел, как тот напрягся всем телом. — Я… подежурю. Тебе нужно отдохнуть. — опасаясь реакции друга, Мидория не решился подходить ближе, чем на несколько шагов, и так и остался стоять в тени, чтобы свет из окна на него не падал, и его не смогли увидеть твари на улице. Блондин лишь недоуменно уставился на него, будто тот сказал самую абсурдную вещь на свете, какую только мог, и из-за этого Изуку почувствовал себя неуютно. Он же просто предложил помощь, что в этом такого? Каччан правда нуждался в отдыхе! — Тупица… — возмущенно прыснул Кацуки. — Я по твоему не могу сидеть дальше?! Не смей смотреть на меня, как на слабака. Гордость не позволяла уступить и согласиться на такое заманчивое предложение как "поспать". И Бакуго, в привычной себе манере, сидел на заднице ровно, "совершенно и абсолютно не имея желания её поднимать". А Деку лишь безысходно опустил взгляд вниз, почему-то зная, что Каччан не согласится и просто наорет на него. — Просто заткнись. Так ты меня меньше бесишь. Изуку обреченно вздохнул и решил пройтись по магазину — может найдет чего, чем можно утолить голод. Магазинчик хоть и был дешевым, и не особо богатым содержимым на прилавках, но таки кое-что брюнет сумел раздобыть. На одной из нижних полок были консервы: тушенки, рыбы, и чего-то еще, а на другой хлеб, хоть тот и был немного черствым, но перебить урчание в животе смог. И, хотел было Деку предложить Каччану перекусить тоже, как завидел того уже дремлющим на стуле: голова была запрокинута назад, рот приоткрыт, одна рука свисала вниз, а другая крепко держала балку. Отчего-то Изуку невольно улыбнулся: все-таки не выдержал, дал слабину, да заснул. «Эх, Каччан…» — подумал брюнет с улыбкой на губах, и направился в его сторону. Если уж не посидит на его месте, то посидит рядом, подежурит, а тот пускай гордо спит.

***

— Быстро. Бери только сухой паек и то, у чего большой срок годности. Кацуки быстро запихивал какие-то продукты к себе в рюкзак, что, оказывается был походным, но не большого размера. Он не забывал сортировать всю пищу так, чтобы та не просто валялась как попало, а чтобы все было компактно, и еще оставалось место. Пару литровых бутылок с водой он зацепил на ремни снаружи, консервы убрал в специальный отдел изнутри, какие-то хлопья, мюсли, сухари в другой, и на всякий случай схватил пару шоколадных батончиков и плитку. Шоколад Кацуки не любил, но это, возможно, был последний раз когда он его видит, поэтому, взять немного сладостей с собой не было бы лишним грузом. Изуку же судорожно скидывал в рюкзак все, что попадает на глаза: хлеб, пачки чипсов, какую-то пасту и даже упаковку сушеного мяса умудрился найти, шоколад также не остался не замеченным. Воду же он сунул в карманы куртки, благо, они были большими и на застежках. Выбор мамы в плане одежды оказался как раз кстати. — Ты долго собираешься еще там копошиться? Сюда подойди. — рявкнул Кацуки, только закончив собирать припасы и подойдя к забаррикадированной двери. Изуку что-то тихо буркнул себе под нос, и, застегнув обычный и маленький рюкзак, в который едва вместилась и половина полки с прилавка, двинулся в сторону Каччана. Сейчас на улице было около полудня, и на улице стало меньше тварей, чем ночью или утром - это облегчало задачу уйти отсюда. Кацуки быстро надел рюкзак и застегнул ремни у себя на талии, чтобы тот не болтался, если вдруг придется бежать. Ухватившись за холодильник с напитками, который перекрывал вход, он принялся его двигать, злобно пыхтя и тяжело дыша. Изуку запоздало подорвался помогать, на что Бакуго лишь раздраженно цокнул языком, мол, я не просил помощи, но и говорить что-то против он не стал. Отодвинув холодильник подальше, блондин подобрал брошенные на пол ключи, и, выбрав нужный, вставил в скважину и дверь легко поддалась. Бесшумно отворив ее, Кацуки рукой приказал Деку стоять за спиной и не шуметь. Схватив балку двумя руками, он осторожно выглянул, внимательно осмотрев одну сторону улицы, и другую. Никого не было, но никто не отменял, что, дойдут они до угла этого дома с магазином, и там будет стоять толпа тварей. — Живо. — быстро выдал Бакуго, и резко двинулся вперед. Деку моментально пошагал за ним следом, стараясь не отходить далеко и не издавать звуков: только шуршащии в рюкзаке упаковки с чипсами неприятно резали по ушам, что не одобрил и сам блондин. Легким бегом они миновали улицу за улицей. Город превратился в ад. В брошенных машинах на стекле были кляксы с кровью, и из одной из них было слышно чавканье: Изуку не хотелось думать о том, кто в своей же собственной машине оказался обедом для очередного монстра. Почти на каждом шагу валялись вещи, растоптанные продукты, летели газеты, а еще… лежали тела. Вот, женщина средних лет лежала на асфальте с разбитой головой и разорванным животом и ногами, а рядом, около руки, лежал окровавленный мобильный телефон. Наверное, она звонила и беспокоилась о родных, когда все это началось… Возможно, это были дети, которым она велела не выходить из дома до ее прихода, а они так не дождались ее, и сейчас могли быть заперты в собственной квартире… «Просто не думай. Иди вперед и не оглядывайся.» — твердил себе Мидория, с дрожью в руках сжимая лямки рюкзака, стараясь смотреть только в спину Каччана. Многоэтажки начали сменяться одноэтажными частными домами, в которых жил и сам Изуку вместе с матерью. Это была окраина города. — Стой! — неожиданно резко приказал Кацуки, жестом руки перегородив Деку путь, от чего он чуть не врезался в него. Изуку сначала не понял, в чем дело, хотел спросить, почему они остановились, но потом увидел, как впереди идут две твари, поодаль друг от друга. По телу прошелся холодок, и в груди вновь поселился страх и ужас. Он остолбенел и встал за Каччаном, стараясь не высовываться. Когда началась вся эта чертовщина, он ощутил себя маленьким мальчиком, что ищет защиту с дрожью в коленях, молящими глазами смотря на первого встречного, кто мог бы ему помочь, мог бы защитить. А Каччан говорил, когда-то в детстве, что защитит. Защитит любого… правда же? — Твари. — констактировал факт Бакуго, и, непонятно почему, злобно оскалился, а Мидория недоуменно уставился на него. Точно такое же выражение лица он видел когда-то в детстве, в младшей школе: тогда Кацуки в очередной раз нарвался на драку, и, озлобленно смеясь и улыбаясь, напал первым. И сейчас в Бакуго разыгрался азарт и в крови повысился адреналин. Перед ним идут твари, которые не могут, и не будут сражаться. Пинай, бей, ломай руки и ноги, стреляй в них сколько хочешь, а они так и будут продолжать идти на тебя, с одним только желанием ЖРАТЬ. Для Кацуки это было даже преимуществом. Что может одна такая тварь: медленная, хрипящая и не соображающая, сделать тебе? Ничего. Ей достаточно разломить голову, превратить ее в месиво, и с ней покончено. А о подобном блондин мечтал давно. Скольких ублюдков он перебил и надрал задницы, скольким разбивал носы, марая кулаки кровью, но убивать кого-то… Это роскошь, которой он активно пользовался только в компьютерных играх, с криками "Сдохни!", убивая противника. Жестокость - одна из черт его характера, но и она же один раз спасла ему шкуру, когда поздно вечером на него решил напасть какой-то подозрительный тип, который, как выяснилось позже, был маньяком. А ведь Бакуго спас себя, когда ему было всего двенадцать! Тварь, что была ближе всего, вытянула свои костлявые руки вперед и зашипела, открыв черный рот и идя на свежее мясо. Мидория не успел и глазом моргнуть, как Каччан понесся в сторону зомби, нанеся удар балкой по ногам. «Разве бить надо не в голову?!» — испуганно подумал брюнет, не понимая, почему он не убил его сразу, а потом дошло… Когда тело упало на землю, вновь пытаясь подняться и издавая при этом стоны, блондин со всей силы ударил железной балкой тому по спине, и Изуку был готов поклясться, что слышал хруст позвонков. Ударив живой труп еще несколько раз, не снимая с лица яростный оскал, Бакуго замахнулся как можно сильнее, и последний удар был нанесен в голову: в стороны сразу брызнула черная кровь, а череп раскололся надвое. Деку поморщился и закрыл нос рукой, ощущая как от мертвого тела пахнет гнилью, отчего желудок невольно свело спазмом и хотелось блевать от смердящего запаха. А Кацуки, похоже, это совсем не заботило, он гордо встал, глянув на шатающуюся вторую тварь, у которой под неестественным углом была вывернута лодыжка и она с трудом ступала в их сторону. Блондин как-то странно хмыкнул и начал подходить к Мидории, а тот с застывшим в глазах вопросом уставился на него, когда ему протянули балку. — Давай. Убей. — улыбка не спадала с его лица, а в красных глазах плясал интерес. Изуку чуть воздухом не подавился, задрожав всем телом. Убить? А если он не справится? А если тварь проворнее и просто отгрызет ему руку, не успеет он даже замахнуться? А если… В голове крутилось еще много "а если", но темноволосый все же взял в руки балку, ощущая какая она самом деле тяжелая. Бакуго, дабы сделать ситуацию веселее, толкнул его в сторону зомби, что размахивал руками и рычал, еле шагая в сторону парня. По телу прошлись мурашки, страх сковал изнутри, а ходячий приближался все ближе. Что делать? Как ударить? Как взяться за «оружие» по удобнее, чтобы оно не выпало из рук при размахе? Деку всегда слишком много думал и все анализировал, и это не всегда помогало ему в критических ситуациях - только наоборот все усугубляло. И происходящее сейчас было не исключением. Он просто встал, обеими руками держа перед собой балку, и с ужасом в глазах уставился на тварь, что почти дошла до него, осталось всего три-четыре метра, и… — Как же ты заебал. Блондин не выдержал. С яростью выхватив из рук дрожащего всем естеством Изуку балку, он резко ударил по голове твари: та, словно мячик, просто отвалилась и отлетела в сторону. Тело упало, а голова продолжала издавать шипение. Мидория замер. Последний нанесенный удар по черепу заставил вздрогнуть. Бакуго был раздражен и даже зол. — Ты че, совсем нихера не понимаешь? — процедил Кацуки, вытащив из головы трупа балку и крепко ухватившись за нее. — Ты, блять, видишь вот это? — он наступил ботинком на истекающую кровью голову. — Оглянись вокруг! — обведя всю улицу рукой, продолжил он. — Все давно сдохли и начался апокалипсис. Это тебе не ночные кошмары или кино. Это гребаная реальность, в которой теперь придется бороться за эту бессмысленную жизнь. А я твою задницу уже второй раз спасаю. Тебя самого от себя не тошнит?! Бакуго шумно выдохнул и что-то недовольно пробубнил себе под нос, подходя к Деку. — Ты всегда был слабым и тупым. — подойдя, он тыкнул пальцем ему в грудь, от чего брюнет неосознанно сделал шаг назад. — Ты бесполезный мусор у дороги, который не в состоянии защитить даже себя. Ты вечно ноешь и хнычешь, твердишь, что ты станешь сильнее, и где, блять, оно, это твое доказательство? Ты трясешься как тряпка от любой херни, и постоянно рыдаешь, когда тебя обидят. Ты ищешь защиты, а не пытаешься защитить кого-то. — простое тыканье переросло в толкание рукой, пока Изуку не перегородила путь за спиной машина. Невозможно передать, с каким отвращением в глазах Бакуго смотрел на него. Он его ненавидел. Терпеть не мог. Но всегда спасал. Однажды, будучи совсем маленькими, он спас его от кучки ребят, что были не из их двора. Деку тогда плакал, благодарил его, но Каччан твердил, что он делал это для себя, а не для него. А еще, однажды, в средней школе, он завидел, как Деку избивали за школой его же шайка ребят. Тогда то он, без криков, без показухи, спокойно подошел и отпихнул всех от Изуку, что сидел на земле, весь в слезах и соплях, вперемешку с кровью. Ему тогда губу и нос разбили, кажется. Все тогда с азартом в глазах и с ехидными улыбками уставились на Бакуго, ожидая, как тот его сейчас отделает, что живого места не оставит. Но, вопреки всем ожиданиям, он просто резко поднял его и его портфель, вручив ему в руки, и с силой толкнул в сторону, процедив, чтобы тот валил домой. Все тогда начали шептаться, мол, с чего это он вдруг стал таким добреньким? Неужели он что-то скрывает? Но Кацуки, опять же, умело ответил тогда, сказав, что издеваться над этим придурком наскучило, и лучше пойти в соседнюю школу через квартал. Там как раз появились местные хулиганы, что много о себе возомнили и кидали всем вызов. И ведь правда, к Деку больше никто после того случая не лез… кроме самого Кацуки. Но об этом кто-то знал? — Не удивлюсь, если ты будешь потом винить себя в смерти матери. И за эти слова Бакуго прикусил себя за язык. Переборщил. Изуку весь сжался изнутри, а сердце пропустило удар. «Смерти? Но… она же жива. Она жива! Она не могла умереть… Нет-нет-нет!» — закрыв рот рукой, он с ужасом в глазах уставился на блондина, не веря его словам и стараясь не впадать в истерику. И только Изуку хотел осесть на землю от неверия в слова Каччана, как за спиной, где-то за машинами, вновь послышались стоны. Кацуки передернуло, и он глянул в сторону улицы, откуда они только что прибежали: там, постепенно, скапливалась толпа зомби. От этого зрелища даже у него по спине пробежали мурашки. Одно дело, когда ты убиваешь одинокую тварь, а другое, когда на тебя идет целая стая. А отбиваться от них одной только балкой будет до ужаса сложно. Ха, да его сожрут в первые же секунды на пару с Деку. — Черт подери… — ругнулся он, пригнувшись, чтобы его не заметили. Деку притих, как мышь, даже не обернувшись назад, прекрасно зная, что он увидит за своей спиной. Парень уставился на Каччана, а тот, в свою очередь, зачем-то полез к джинсам. Когда он приподнял куртку, Изуку заметил, кажется… рукоять пистолета?! Откуда он его взял?! Но блондин так и не достал его, лишь мазнул пальцами, что-то недовольно шикнул, и схватил бледного, как смерть, Мидорию за запястье. — Не смей издавать ни звука. — угрожающе процедил он, медленно поднимаясь и дергая за собой брюнета. Мертвецы шли медленно, но не только вперед: кто-то заползал в брошенные машины, кто-то решил заглянуть в магазины, кто-то и вовсе топтался на месте. Это могло спасти им жизнь, если бы… Деку поскользнулся на жестяной банке, и та с не приятным скрежетом проехалась по мокрому асфальту. Сердце, казалось, остановилось, и упало в пропасть. Твари начали издавать странные хрипы и стоны, которые можно было бы перевести как на заинтересованность услышанного, и те стремительно зашагали в сторону звука. Матеря Мидорию всеми возможными словами, Бакуго ринулся вперед, все также крепко держа второго за запястье и таща за собой. Было бы, наверное, разумно, отпихнуть его и бросить к ходячим трупам, но он мертвой хваткой вцепился в его руку, не отпуская. Что-то говорило ему этого не делать. — Сука, Деку, я не ясно тебе сказал идти тихо?! — специально дергая того все сильнее, орал Кацуки, несясь вперед как можно быстрее. — Я не… — Изуку спотыкался, из-за чего сбивалось дыхание и он не успевал договаривать. — Я не специально.! Ты дергал, чтобы я шел быстрее, я не… — он снова запнулся, — не успеваю смотреть под ноги! И на этом их «мирный» диалог закончился. А твари позади прибавили ход и рычали все сильнее. Кацуки уже отпустил брюнета, так как тот пискнул, что сам может бежать. И он побежал. Побежал, чуть ли не обгоняя самого блондина. Говорят, когда человек в опасности и его жизнь висит на волоске от смерти, он способен перепрыгнуть двухметровый забор. Вот сейчас то мы это и проверим. Впереди был один из частных домов, чья постройка выглядела наиболее крепкой, и Изуку и Кацуки заметили это, прибавив ход в его сторону. Они бежали быстрее, чем твари позади, и мигом достигли своей цели. Забор был железным и, местами, с кирпичной постройкой, что сейчас укрепляла окрестность внутри как нельзя кстати. Мидория ловко перелез через него, да и приближающиеся рычания позади только подливали масла в огонь. Бакуго повозился с ремнем рюкзака на талии, что заел сейчас так не вовремя. Ругнувшись, он резко дернул его, и тот щелкнул: рюкзак через мгновение оказался перекинутым через забор. Твари позади были уже почти рядом, и Кацуки резко вцепился в железные прутья и вскарабкался по ним наверх. Основания были острыми, но это не помешает блондину их перепрыгнуть. Если бы только… толпа трупов не подбежала сзади и не навалилась на забор, тем самым заставив его содрогнуться, а спускающегося вниз Бакуго потерять равновесие. Он зацепился рукавом куртки за острие, и повис на заборе под непонятным углом. Деку в панике стоял внизу, держа в руках рюкзак Каччана, в попытке что-то ему выкрикнуть. Кацуки пытался отцепиться, судорожно стараясь разорвать прочную ткань своей одежды, но ничего не выходило. Чья-то рука внизу ухватила его за штанину, а по оголенной спине мазнули пальцами, но, кажется, не поцарапали. И только когда зубы одной из тварей клацнули в опасной близости с щиколоткой, он смачно пнул того по голове. Резко дернувшись, он услышал звук рвущейся одежды. — Да чтоб вас! — заорал он, и полетел с двухметрового забора вниз. Приземлившись на тротуар во дворе частного дома, Кацуки невольно вскрикнул, и почувствовал боль в плече. Серая куртка стремительно пропитывалась кровью. Неужели… — Тебя укусили?! — испуганно завопил подлетевший к нему Деку, помогая встать. Нет. Он был бдителен, и не мог этого допустить. Хоть и сам сейчас мало в это верил… Твари за забором рычали и махали окровавленными и вывернутыми руками сквозь железные прутья: расстояние между теми были маленькое, и на вид они были прочными, но забор не обещает быть вечной крепостью. Шикнув что-то себе под нос, Бакуго попытался встать. Но ступив на левую ногу, он взвыл от боли, что неожиданно стрельнула где-то около щиколотки. Подвернул, похоже, и даже не понял. Изуку быстро подхватил его под руку, положив себе на плечи и старался идти быстрее вместе с Каччаном к дому. Но тяжелая сумка за спиной и сам блондин усложняли задачу. Мидория, под указом друга, стремительно обошел кирпичное здание, и они вошли через заднюю дверь, что, на удивление, была не заперта. Внутри было тихо, лишь рычания и хрипы на улице прерывали эту мертвую тишину в пустой, наверное, квартире. Везде были также разбросаны вещи, открыты ящики коридорных тумбочек, и двери всех комнат. В одну из них зашли и Изуку с Кацуки - помещение оказалось гостиной. Дойдя до одного из кресел, что выглядел далеко не дешево, как и все в этом доме, Каччан, сжав зубы, сел на кресло и терпел боль в плече. А рукав куртки давно весь пропитался багровой краской. — С-сейчас, Каччан, потерпи… — он принялся стягивать с друга куртку, но тот лишь оскалился на него и шикнул, что сам справится. Деку не мог не заметить, как нотки в его голосе были пропитаны болью. Да и лицо блондина стало красным, а на виске выступили капельки пота. Ему явно было тяжело, и Изуку, сам не зная зачем, но скорее инстинктивно, приложил ко лбу ладонь. — Т-ты… ты весь горячий! — испуганно взвыл брюнет, отбросив чужую куртку в сторону. — Подожди… Подожди немного. Не трогай ничего! Кацуки шумно и недовольно выдохнул, когда чужая рука надавила на грудь и заставила облокотиться на спинку кресла. Изуку бережно и с максимальной осторожной задернул рукав кофты Каччана вверх: чуть ниже плечевого сустава была глубокая рана, и кровь стремительно сочилась из нее, стекая вниз и огибая руку. Брюнет ахнул, перепугавшись за Бакуго, и, с мольбой в глазах попросил того не вставать с места, побежал искать лекарства в доме. Должны же быть хоть какие-то антисептики, перекись водорода, мази, бинты, хоть что-нибудь! Изуку первым делом побежал на кухню, открывая каждый настенный ящик, но ничего, кроме каких-то пачек с едой и специями не нашел. Обыскав кухонную комнату от и до, он побежал в другие, но там также ничего не было. Уже отчаявшись, он вспомнил, что не был в ванной. Да, точно, обычно там чаще всего лежат лекарства и другие средства. Пулей миновав все комнаты, он выискивал глазами дверь, к которой еще не притронулся. И вот, почти в конце коридора, была приоткрыта одна. Деку обрадовался и в нем поселилась надежда, что за ней он найдет лекарства, и, уже было начиная прибавлять шаг, он резко остановился, чуть не поскользнувшись на скользком паркете. Из темноты показалась рука, что отпихнула дверь, и та с грохотом ударилась о стену. Изуку вздрогнул. В коридор ступила девушка, что, слегка пригнувшись к полу, сжимала руками ткань домашней одежды, а длинные черные волосы полностью закрывали лицо. Брюнет уже было хотел было обрадоваться, что в доме есть живой человек, помимо него и Каччана, но потом… на пол обильно закапала кровь. А затем пустые, белые глаза сквозь темные волосы уставились на в ужасе застывшего Деку. Душа ушла в пятки. И послышалось рычание.

***

Неделю спустя

— Оп! Ну-ну, давай, еще чуть-чуть, и ты дотянешься до меня! — молодой парень с золотистыми волосами, сидел на корточках, держа в руках топор, а за спиной у него висел дробовик и на поясе было прицеплено пара пистолетов По полу полз зомби, хрипя и перебираясь руками вперед по кафельному полу. У него не было половины туловища, и за ним оставался мокрый след из крови и прогнившей плоти. Парень до конца ждал, пока тварь доползет до него, но как только между ними оставалось несколько сантиметров, он отпрыгивал назад, повторно маня к себе мертвеца. — Эй, Каминари, ты с ним уже десять минут возишься, не надоело? Я тут, значит, припасы собираю, а ты развлекаешься? — из-за прилавков в конце помещения послышался чужой голос, что был не то, чтобы недоволен - скорее обиженным. — Ты перебил всех и мне ни одного не оставил. — Да ла-адно тебе, Киришима, — парень залился смехом, и ткнул в голову зомби топором, тем самым перегораживая тому путь. — Я могу тебе голову этого приподнести, хочешь? — язвительно промурлыкал он, взглядом найдя своего друга, что копошился за кассой и пытался что-то там открыть. — Ну ты и засранец. — также язвительно ответил красноволосый, широко улыбаясь. — Ага. — и на этом он поднялся, не забыв ударить оружием ползущему трупу по черепу, из которого и без этого сочилась кровь. — Ну, чего раздобыл? — А. Как обычно всякую несъедобную дребедень. — Эйджиро показал рукой на открытый на полу рюкзак, который был забит пачками чипсов и парой банкой консервов. — Вот, еще нашел масло и бутылку воды, только на ней нет этикетки, так что не знаю, газированная она или нет. — Эх, а раньше ты эту дребедень с удовольствием жрал. — присев к рюкзаку и немного покопавшись в нем, выдал блондин. — А я вот печенье нашел, но оно засохшее уже. Как думаешь, стоит брать? — Да, не помешает. — парень пожал плечами, все так же пытаясь что-то открыть в прилавке за кассой. Второй сунул пачку сухого пайка себе в сумку, переброшенную через за плечо, и поднялся. — А ты тот отдел проверял? — Вот иди, и проверь, нечего было с трупаком играть. Денки лишь снова засмеялся, парадируя обиженного друга и пошагал в соседнее помещение. За окном близился вечер, и сейчас, наверное, около шести часов. Освещение было не очень, и приходилось немного щуриться, чтобы увидеть хоть что-то. Парень зашел вовнутрь и его взгляд приковался к небольшому холодильнику по середине. Подскочив к нему, он открыл его и принялся разглядывать содержимое. И потом раздался радостный полу-крик, от которого Эйджиро вздрогнул. — О-хо-хо, смотри, что я нашел! — Каминари как молния выскочил из-за проема и подбежал к прилавку с кассой. — Замороженная, когда-то, упаковка овощей и мяса. Думаешь, еще съедобно? — широкая улыбка на его лица была слишком ослепительна, что даже не хотелось ее портить, говоря, можно это есть, или нет. — О! — Киришима, несомненно, тоже обрадовался этой находке. — Не уверен, но, ведь электричества то не было, что поддерживало бы холодильники с нужной температурой. — Да, но сейчас середина осени! — он поправил на шее шарф, демонстрируя холодную погоду на улице, что уже давно пробралась во все возможные здания, не исключая и этот магазин. — Думаю, если хорошенько обжарить это все на костре, то будет довольно-таки не плохо! Урарака то точно что-нибудь с этим придумает, а Айзава будет нами доволен вдвойне. Канистры с бензином мы наполнили, нашли припасы — теперь можно возвращаться в лагерь! Киришима охотно согласился с ним, и они, упаковав последние находки в рюкзаки и сумки, направились к выходу с заправки, рядом с которой, к счастью, был не плохой магазинчик. А ведь это обычное шоссе за городом, где вряд ли бы кто-то постоянно останавливался, но сейчас оно помогло пополнить запасы для небольшого лагеря, где были сами Киришима с Каминари. — Надеюсь, мы дойдем до захода солнца. Без баков с бензином мы справились бы быстрее. — устало выдохнул Киришима, держа в одной руке канистру, а в другой автомат, ибо нужно быть наготове в любой момент. — Это да, но зато нас, скорее всего, сегодня ждет ужин. — с гордостью напоминая о своей недавней находки и шагая вперед по шоссе, довольно проговорил Каминари. По дороге дальше они обменивались своими типичными шутками, то толкая, то подкалывая друг друга, но до лагеря они, слава богу, дошли спокойно. Они лучшие друзья почти с самого детства, что так удачно примкнули к группе из трех человек, ну, а их с радостью приняли, с одним только условием, что они будут помогать выходить на вылазки к ближайшим магазинам и искать припасы, когда будут перебираться на местности, прямо как сейчас. И никто из них не возражал.