ongniel. сборник

      Флиртовать с кем-то, в попытках раззадорить слишком спокойного в последнее время Сону — далеко не самая лучшая идея.       Впрочем, Даниэль никогда не отличался особой сообразительностью в манипуляционном плане, а посему теперь оказался в весьма пикантном положении, не двусмысленно намекающем на то, что за свои словечки придется расплачиваться.       В постели — ровно так же, как и в жизни — четко установленного доминанты у них никогда и не было, но почему-то именно в этот момент Кан чувствовал себя наиболее уязвимым: оголенная задница, вскинутая кверху, да крепкие пальцы, хорошенько сжимающие выкрашенные трижды пряди на затылке — не самый верный залог альфа-самца.       Всё было адекватно. Ровно до тех пор, пока Кан Даниэль не решил, что Он Сону — не тот тип бойфрендов, которые действительно перейдут от угроз к действию. Прелесть и проклятие Он Сону в одном лице — отсутствие сострадания и полное погружение в собственную ревность.  — Говоришь, Джихун-и хорошенький? — Привычно звонкий голос Сону ныне отдает хрипотцой, а последнее слово разлетается по комнате выдохом, сопровождаемым сильным, безжалостным толчком бедрами.       Даниэль тяжело, хрипло выдыхает, хватается пальцами за подушку и действительно жалеет о своих словах. Секс с Сону — нечто потрясающее, но первые минут десять-пятнадцать обещают отдавать тянущей болью в пояснице из-за отсутствия должной растяжки.  — Ну чего же ты молчишь, Ниэль? — Сону перехватывает удобнее крепкие, сбитые мышцами бедра младшего и спешит податься чуть ближе, медленно, но верно набирая темп.  — Прости, — Даниэль выгибается в пояснице и протяжно, сдавлено стонет, зажмуриваясь так, что на угольных ресницах немедленно проступает влага. — Ты действительно считаешь, что это нормально — вести себя со мной так? — Сону отвешивает смачный шлепок по чужой упругой заднице, оставляя на светлой коже алеющий след. — Нет! Сону! — Даниэль чувствует, что колени его разъезжаются в стороны от волнами накатывающего бессилия. Дело даже вовсе не в дискомфорте или легкой боли — проблема заключается в действительно злом Сону, намеренном превратить весьма приятный сам по себе процесс в настоящее раскаяние, — Хён! — А та девчонка? С какого черта ты ей подмигнул, Ниэль? — Второй звонкий удар приходится уже на вторую ягодицу. Сону подобная симметрия нравится. — Прости! — Даниэль сжимается от удара, доставляя еще больше неудобств не только себе, но и своему парню, — Пожалуйста.       Сону, вероятно, прощать вовсе не спешил бы, однако образ жалобно хнычущего Ниэля не только не возбуждал должным образом, но и вовсе вызывал невероятную жалость, слишком неприятно оседающую на самом кончике языка. — Надеюсь, ты понял, что так нельзя, — Сону не чувствует острой необходимости продолжать происходящее, выходя из гибкого, хорошо сложенного тела под собой.       Даниэль немедленно растягивается на постели, а после лениво перекатывается на спину, и весь его чертов вид вызывает желание перекреститься: растрепанные волосы, алеющие щеки и слегка влажные, темные ресницы; Даниэль глотает воздух через рот, из-за чего широкая грудная клетка вздымается; раскинутые в стороны ноги, будто бы приглашающе разъезжаются в стороны чуть больше, согнутые в коленях. — Возьми меня нормально?       Голос Даниэля потрясающе хриплый, а взгляд томный. Сону нависает над ним и жмется своими бедрами к чужим, придвигается непозволительно близко, но не спешит целовать, пока не слышит тихое, но горячее. — Давай же. — Почему я должен это делать? — Сону не злится даже больше, но все же легко цепляет зубами кожу на щеке Даниэля. — Потому, что я хочу только тебя. Этого достаточно.