Кто скрывается под покровом ночи? Убийца!
Девочка была беззащитной и слабой. Этот ребенок, за которым он был вынужден следить, был абсолютно беззащитным и одиноким, что и было ее слабым местом. Убить ее было слишком просто, но что-то не давало покоя. После он, конечно, осознал, что именно. Это был ее выбор, быть слабой и одинокой. Многие люди, за которыми он раньше охотился, постоянно петляли, создавая трудности, они начинали общаться с людьми, окружая себя ими, надеясь найти там защиту, а еще ставили на уши родственников, говоря о неприятных ощущениях в затылке, когда на тебя пристально смотрят. Но эта девчонка намеренно отстранилась ото всех, став легкой мишенью. О, Мадонна, ей для полноты картины не хватало лишь эту самую мишень себе на груди нарисовать, чтобы ему было проще попасть в яблочко при выстреле. Сначала, конечно, он подумал, что это глупость. Разве может ребенок понять, что за ним следят и хотят убить? Как оказалось, может. И это, вопреки здравому смыслу, его лишь радовало, скучно играть с тем, кто даже не понимает суть игры, а девочка понимала слишком хорошо, ведь в короткие сроки обезопасила близких, отстраняясь от всего мира и ограничивая общение. Лишь ворона да собака, а еще пара слов отцу во время завтрака. Для девочки избавиться от людей рядом с собой было просто, ведь она, с какой стороны ни посмотри, была одинока. Постоянно одна, он мог по пальцам на одной руке сосчитать, сколько раз в неделю еще до того, как он серьезно взялся за дело, она сталкивалась с близкими людьми на улице или дома. Был, конечно, у нее один мальчишка, но, стоило киллеру начать слежку, как и мальчик быстро исчез из ее поля зрения, с ним она после общалась лишь по телефону, отмахиваясь от вопросов: «У меня все хорошо», «Я болею», «Все нормально». Почему-то уверенность в ее словах заставила его напрячься, в голосе ее была стальная уверенность, которая заставила профессионала в нем оскорбиться. Еще более оскорбительной была ее реакция. Когда он собирался выстрелить в нее в самый первый раз, девочка резко повернула в его сторону голову, словно уловив жажду убийства. Она что-то несвязно ответила в трубку, а после подошла к окну, внимательно смотря в ту сторону, где он был, но так и не заметив, отвернулась. А в аметистовых глазах было столько стальной уверенности и так мало страха, что это стало интересным. «Интригующе», — он тихо усмехается себе под нос, скрываясь в ночи и оставляя девочку одну. Убить всегда успеет, пока хотелось узнать больше. Однако он нашел иронию в том, что его интересует ребенок, пусть и умный. Со временем киллер начинает изучать повадки девочки и ее жизнь, внутренне аргументируя это тем, что для убийства это потребуется, ведь девчонку в любом случае, как бы она ни была осторожна, необходимо подловить. Некоторые вопросы он задает заказчику, который лишь презрительно кривит губы, не желая отвечать. Впрочем, так интереснее, может, он сам найдет ответ на вопрос, почему член семьи пытается убить другого. Спустя некоторое время он находит ответ: девочка просто странная, что пугает. Разумная не по годам, знающая то, чего знать не должна. В простой семье родился ребенок с пламенем Тумана. Ребенок, умеющий управлять пламенем. Он знает это, потому что часто наблюдает за ее тренировками. С каждым разом пламя слушается ее все лучше и лучше, а со временем она управляет им не хуже его коллег. В будущем будет опасной, думает он, скрываясь в ночи, прячась от внимательных аметистовых глаз, в которых уже сейчас отражается сила. Во второй раз, когда он направляет на нее оружие, она даже не моргает. Чертовка словно ощущает, что у него нет желания ее убивать. Он может лишь усмехнуться, наблюдая за тем, как девочка открывает окно и снова смотрит в его сторону, пытаясь найти взглядом. Не получается, она недовольно кривит губы, кажется, даже ругает себя за это. Черт возьми, как она его может так ощущать, он не знает, но это одна из загадок, которую он собирается разгадать. И у него даже есть некоторые мысли по этому поводу: обладатели пламени Тумана в основном люди, хорошо понимающие психологию человека и обладающие зачатками эмпатии. Возможно, что у девочки есть дар эмпатии, но насколько же она у нее развита, раз девочка способна улавливать тщательно сдерживаемые эмоции. Хороша догадка, а проверить хочется... По утрам девочка занимается гимнастикой и зарядкой, тренирует пламя и создает иллюзии, настолько странные и непонятные, что в них не верит даже сама, а потому они такие слабые. После она недовольно спорит о чем-то с птицей. Читать по губам он не может, потому что она стоит к нему спиной, но по бурной жестикуляции и резким жестам понимает, что обсуждается что-то важное, в чем их мнения расходятся. Наги, а именно так зовут его жертву, поворачивается к окну, потирая виски и выражая вселенскую усталость, свойственную больше взрослым, чем детям. Киллер старается не двигаться, когда она в очередной раз ощущает его, а после с трудом сдерживает смех, когда замечает, что на девчонке футболка с огромной мишенью на груди с надписью внизу: «Зачем тебе пистолет? Дави интеллектом!» Был ли то дружеский совет или же просто шутка, но в следующий раз он не может себе отказать в желании поиграть серьезно, поэтому весь следующий день с ухмылкой наблюдает за тем, как девочка дергается, не в силах определить его местоположение. Пламя, вспыхивающее в разных частях территории ее дома, заставляет ее теряться. То, что она умеет ощущать пламя, тоже довольно занимательно, как и то, какой следующий шаг она предпримет, чтобы найти его. Он поздно понимает, что слишком увлекся игрой.***
Кавахиро отпил немного холодного чая из термоса и недовольно нахмурился, разглядывая в другой руке тарелку с чем-то желтым. Наверное, это была яичница. Но тогда почему там, внутри, кусочки картошки? А эта коричневая корочка в некоторых местах — это так надо? Или лучше не рисковать? — Это блинчик с картошкой, попробуй уже. Я хочу знать, готовить мне подобное или нет, — Наги недовольно нахмурилась, передергивая плечиками. Она внимательно посмотрела на крышу огромного здания, которое было рядом. — Вот же прилипала… На это шаман мог лишь усмехнуться, он тоже ощущал взгляд. Довольно неприятно, но он был удивлен, как девочка еще не сделала чего-то, что выдало бы ее и дало повод киллеру ее прихлопнуть. Удивленно моргнув, он снова оглядел ее и улыбнулся кончиками губ. Или же сделала?.. — Если ты так не хотела, чтобы он следовал за нами, то почему не выбрала местом встречи пустырь, где его проще всего вычислить? — не то, чтобы Кавахиро не знал ответ на этот вопрос, но девчонка же явно затаит обиду, если он не поинтересуется. Удивительный феномен, но Наги обожала, когда он задавал ей вопросы. Дождавшись, когда киллер отвернется и его контроль ослабнет, она нахмурилась. — И показать ему, что я боюсь? Еще чего, тем более этот проныра нашел бы способ, как подобраться ко мне, только за это утро из комнаты вытащила пять жучков, — она недовольно поджала губы, ощущая ярость, что вот-вот вырвется наружу. — И это при том, что у меня есть собака! Как Гатто вообще пропустила его?! У Кавахиро были сомнения по поводу разума этой собаки, но он не стал озвучивать это, продолжая гипнотизировать желтую картофельную яичницу на тарелке. — Если ты не начнешь есть, то… …я заставлю тебя. Мужчина, слушая ворчание, все же надкусил это… это. Не важно, что это и как называется. На вкус, что удивительно, неплохо, хотя, на его взгляд, соли можно было бы и больше добавить. Но лучше ведь недосолить, чем пересолить? А корочка приятно хрустела. Удивительно, но по вкусу напоминало очень нежную рыбу, и не скажешь, что картошка. — Не рамен, но есть можно, — отозвался он, почувствовав внимательный взгляд аметистовых глаз. Девочка довольно улыбнулась. — Соли мало, — тут же добавил он, увернувшись от кинутой в его сторону палки. Стоило им расслабиться и забыть о «третьем лице», как взгляд снова вернулся. Более того, можно было ощутить тихую жажду убийства, которую Наги предпочла бы больше не чувствовать. Во всяком случае, не направленную в ее сторону. — Мне вот интересно, кто меня заказал, я ведь была так очаровательна со всеми, — хотя какая теперь-то разница? Ее уже заказали, так что выбора особо не было: либо ты идешь вперед, либо в гроб. «Жесть». — Эй, Кавахиро, ты ведь знаешь, кто это? На этот вопрос мужчина лишь пожал плечами, вытаскивая из контейнера еще кусочек блинчика с картошкой. Отщипнув маленький кусочек и сунув себе в рот, он довольно прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом и оттягивая момент ответа. — Кавахиро, — требовательно позвала Наги, дергая мужчину за рукав. — Ну, Кавахиро! Просто скажи, мне стоит опасаться? — За тобой следит киллер, который явно пришел не понаблюдать за тобой, скажи мне, Странница, тебе стоит опасаться? — насмешливо спросил мужчина, выгибая бровь дугой. Пробормотав серию проклятий, он подтянул к себе термос. — Как ты считаешь? Наги вздохнула, понимая, о чем он спрашивает. Спрашивает о том, что она чувствует. — Я немного напугана, — честно призналась она, поймав удивленный взгляд. Кривая усмешка появилась на губах. — Он опытный, умеет прятаться, но его эмоции я ощущаю, поэтому найти его мне просто. Но он… сам не понимает, хочет меня убить или нет. И это было самое странное. Он наблюдал за ней, собирал информацию, но… он веселился вместе с ней, иногда злился. Его эмоции были яркими, очень пронзительными и «вкусными». Она тоже наслаждалась этим соседством. И они очень часто играли в опасные игры. Угадай, где тебя ждет пуля, а где спокойствие. Она ничего не знала о киллерах и убийцах, но разве они должны быть такими?.. Должны они так соприкасаться с жизнью жертвы? — Тогда тебе не стоит беспокоиться, — хмыкнув, мужчина пожал плечами. Наги с этим утверждением бы поспорила, но шаману виднее, ведь он видит будущее, значит, все будет хорошо. Да и, если ее убьют тут, то история дальше не будет двигаться или будет двигаться с трудом.***
И хоть сказали, что беспокоиться не стоит, а вот Наги паниковала. Взгляд, внимательный и пронзительный. Двадцать четыре часа в сутки. Уже четыре дня. Ни разу он не отвернулся, не отлучился. «Он вообще человек?! Ест что-нибудь или питается энергией вселенной?!» — не выдержав, она спустилась быстро на первый этаж, выходя на улицу и замирая во дворе, разглядывая деревья. Уловив нотку удивления, тут же посмотрела туда, двигаясь в ту сторону. Киллер почувствовал досаду, оказавшись в другой части двора. Отступил. Наги сделала шаг ему навстречу, понимая, что играется с огнем. Когда кошку прижимают — она выпускает когти, но он прижал ее первым. Замерев возле дерева, остро ощущая чужое присутствие, она вздохнула. — Послушай, я не хочу с тобой воевать, — сложив руки на груди, ощущая холод, девочка слегка поморщилась. — Я вообще ничего плохого не хочу, честно. Просто… иди домой с миром, а? Волна веселья накрыла ее так неожиданно, что она пошатнулась, запрокинув голову. На дереве. Он прятался среди листвы! — Я знаю, зачем ты здесь, — Наги несдержанно хмыкнула, вдруг опустив голову, разглядывая носки собственных туфель. — Но я ведь не видела тебя, верно? Не видела лица, не знаю, кто ты… Просто отпусти… Тем более, что совсем скоро я исчезну и твоя репутация киллера не будет загублена. «Точно, совсем скоро я буду в упряжке Мукуро, буду его частью…» — Если хочешь, я дам тебе расписку, что это случится. Кровью не распишусь, так как ее и так будет мало. Машины, знаешь ли… И снова удивление. Она его понимала, ведь и сама была удивлена тем, что говорит всю правду, но ведь они больше не увидятся, верно? Поэтому-то и можно рассказать ему все это. — Могу тебе даже письмо написать за день до этого, а после ты сможешь приехать и проверить, — это, конечно, баловство было, вряд ли он на самом деле захочет оставить какие-то свои контактные данные, но все равно не пошутить так не могла. — В любом случае, я не считаю, что у тебя есть необходимость убивать меня. Мои дни и так можно сосчитать по пальцам. И она ведь не обманула, Наги на самом деле жить не долго, а вот Хром Докуро родится. Честно говоря, девочка пока и сама не знала, как жить ей больше нравится, как Наги или же как Хром Докуро? — Заговорилась я с тобой, а мне же еще готовить… Хмыкнув, девочка поспешила в дом, наслаждаясь теплыми последними эмоциями, согревающими не хуже солнышка. Забавно, но после этого разговора она больше не ощущала опасности от убийцы, а еще чувствовала его задумчивость, ему было о чем подумать, поэтому она не смогла отказать себе в еще одной шалости, как повернуться и помахать рукой напоследок. Следующим утром на подушке рядом лежит записка с номером телефона. Снизу написано всего пару строчек, что-то вроде предупреждения, что номер не отследить и прочее. Словно она стала бы его сдавать! Сжав пальцами мятый клочок бумаги, она прислушивается к самой себе. Абсолютная тишина. Его больше нет рядом. На удивление одиноко. Он приезжает в маленький городок в Японии, который и с помощью лупы на карте не разглядеть. «Конец. Надеюсь, что твоя репутация не загублена. Удачи», — это было ее самое последнее сообщение. До этого она писала ему несколько раз, рассказывала о жизни, а еще негодовала по каким-то мелочам. Жизнь девочка любила, как и жизнь ее. Сколько же нелепых ситуаций она ему описала, но она никогда не жаловалась, в конце лишь добавляя, что результат был забавным и интересным. Когда он под прикрытием социального работника спрашивает, куда делась их дочь, то отец отвечает, что Наги в школе в Италии. Он даже дает адрес, но киллер понимает, что мало толку будет. Весь дом окутан пламенем Тумана, а когда отец говорит о дочери, то в его глазах пустота. В школе аналогичная ситуация, только дела обстояли еще хуже. Никто из друзей даже и сказать не мог, как выглядела Наги! Лишь один мальчишка хмурился и внимательно смотрел в его сторону, как-то нервно разглядывая мятую бумажку, что использовал вместо закладки. Убийца не может отказать себе и не посмотреть, что там написано. «Последними ее словами было: "Я хочу жить", но не волнуйся, с ней все будет хорошо. Тому, кто умер уже пару раз, смерть не страшна. Суслик». Кто такой Суслик убийца не знал, да и вразумительный ответ от мальчика не получил бы, от того тоже несло пламенем Тумана. А в Италии ради интереса он все же заглянул в ту школу, адрес которой назвал мужчина. Ни о какой Наги там и не слышали. Девочка… просто растворилась в тумане. Когда-нибудь им удастся поиграть снова, он знает это, потому что девочка точно жива. Это почему-то приносило легкое облегчение. Игры на самом деле были занимательными.Если бы Наги уехала в Италию (что-то вроде шутки):
Что может быть лучше, чем полная свобода? Только свобода и множество новых знакомых рядом! А новых знакомых было очень много: молодые девушки, улыбчивые мальчишки, парни, преподаватели! Все они улыбались, распространяя приятные волны дружелюбия, в которых я купалась, как в лучах солнца. — Ты такая миленькая, — с запинками произнесла высокая рыжеволосая девушка, наклоняясь ко мне и беря за руку. — Я Джесс, я буду твои гидом, — с улыбкой произнесла она, ведя меня вглубь огромного здания. А внутри было все… таким сверкающим. Таким невероятно красивым. И я здесь, среди этого, под палящим солнцем Италии, вдалеке от всего того ужаса и хаоса. Но я здесь. Я и мои органы. Я… — Ты чего? — девушка слегка наклонилась, заметив, что у меня глаза на мокром месте. — Ты скучаешь по родным? Не волнуйся, мы можем звонить в любое время своим родственникам, ну, кроме того времени, когда мы на уроках. Я медленно кивнула. Чего это я расстроилась? Я здесь, в школе в Италии! Что же может быть круче?! Только я и никакой мафии! Хмыкнув, я открутила крышечку йогурта, делая глоток и разглядывая странного человека, приближающегося к нам. Красивый молодой парень с невероятно золотистыми волосами и глазами цвета кофе. А в руках у него, кажется, переодетый ребенок… — Это Дино Каваллоне и профессор Ребояма, — шепнула мне девушка. Йогурт я выплюнула прямо на джемпер Джесс, которая от шока замерла. — Ну, здрассти… Из огня да в полымя!