Али

Дорл

      Он чувствовал, что что-то не так, но никак не мог разобраться в своих ощущениях. Этот стон внутри, щемящий и тоскливый, словно волчий вой, был нов и непривычен. Будто плакала его душа. Дорл замер, вслушиваясь в ее всхлипы. Время утекало, биение сердца отсчитывало прошедшие секунды, а он все пытался понять, откуда берется это странное, невыносимое чувство потери.       Алиен. Дорл вдруг понял, что больше не ощущает ее запаха, ее присутствия. Это знание пришло само по себе, просто вынырнуло из подсознания. Он сорвался с места, мысленно уже проложив дорогу до спальни, но сделав всего пару шагов, осознал, что идти туда бессмысленно. Али там нет. Закрыв глаза, он постарался сосредоточиться и понять, куда идти, вслушиваясь в малейшие шорохи, распознавая тончайшие запахи.        Соленое море, фруктовые сады, люди… много людей. В его замке находились беты… и омега! Найти ее было просто. Плащ, накинутый на плечи девушки, еще сохранял запах Али, но это была не она. Омега почувствовала его приближение, так что живой он ее не увидел — она уже лежала бездыханной в одном из длинных коридоров, когда он ее нашел. И ни стражники, ни он сам ничего не успели сделать. Спросить было не с кого.       — Обыщите замок, — коротко бросил он, впрочем, понимая, что это ничего не даст. Алиен здесь нет. — И пошлите за Вааром и Уланом.       Он знал, что стоит проверить в первую очередь — трофейную. Если Али сбежала, то только через потайной выход к морю…       Дорл не ошибся ни в одном из своих предположений.       Для Верховного альфы Западных степей и Северного леса существовало лишь шесть человек, чья верность для него по-настоящему что-то значила, — его братья. В остальном Дорл не питал иллюзий по поводу людей и их поступков, и всегда был готов к тому, что свои могут стать чужими, и наоборот. Почему же сейчас отвратительное чувство, будто его предали, так крепко оплело грудную клетку липкими нитями? Он почти ничего не знал об Али и не собирался делать ее серьезной частью своей жизни. Во всяком случае не более, чем того требовало его влечение к ней. Однако омега исхитрилась нанести ему удар — ее побег оказался для него более болезненным, чем он мог ожидать. В непреодолимую привязанность к истинной паре он верить отказывался, но прошло уже несколько часов, и он не мог не признать, что с того момента, как перестал ощущать присутствие своей омеги, внутри появилась странная, непривычная пустота. Его раздражало это ощущение, но поделать с ним он ничего не мог.       Дорл давил в себе желание вскочить с места и начать нарезать круги по комнате. Для этого даже пришлось вцепиться пальцами в подлокотники кресла и, прикрыв глаза, заставить себя успокоиться.       — Все дороги перекрыты, она не сможет выбраться из города… — произнес Улан.       — Ее уже нет в городе. Они ушли по воде.       — Они? — переспросил Ваар, но Дорл не ответил.       Вероятность того, что Али, гуляя по замку, случайно наткнулась на потайной выход из трофейной, равняется нулю. Сама она даже не рискнула бы зайти внутрь комнаты, заставленной чучелами животных! К тому же, просто найти дверь невозможно, если не знать о ней… Конечно, Алиен помогли! И та неизвестная омега, что изображала его жену перед стражей, явно не была главным действующим лицом. Дорл не исключал того, что когда-нибудь об узком тоннеле в скале может стать известно врагам, хоть он и старался держать это в секрете. Он не рассказывал об этом никому и даже не выставлял там караульных, чтобы не привлекать излишнего внимания к тоннелю. Но он приложил достаточно усилий, чтобы защитить сам замок — внутри было полно охраны и дальше трофейной неприятель бы все равно не ушел…       Безумная мысль, что замок нужно обезопасить не только от проникновения извне, но и от побега из него, не посетила бы Дорла даже в пьяном бреду. Он прекрасно осознавал, что после не слишком-то ласкового отношения к своей жене, у него нет морального права рассчитывать на ее преданность. Зато у него есть право силы! Много ли беспокоишься о верности тех, кого считаешь своей безвольной собственностью? Тихая, незаметная омега обязана была сидеть в его доме кроткой овечкой! Он дал ей полную свободу передвижений, уверенный, что в ее светленькой головке никогда не зародится даже намека на бунт. Но Али проявила характер. Просто поразительно, как ей хватило на это смелости! Мелкая, вечно дрожащая от страха омега решилась пойти против него! Мало того, что она за его спиной в такие короткие сроки умудрилась найти союзников, которые оказались в курсе особенностей строения его дома, так еще и улизнула в первый же день, как он ее сюда привез!       Он должен был это предусмотреть. Алиен сбежала и это была полностью его вина! Дорл подумал о том, насколько суровыми были его наказания за чужие ошибки. Никому другому он бы не простил такой чудовищный промах — казнил бы не задумываясь! Он никогда не делал поблажек людям и при этом не считал себя жестоким, просто у каждого разные понятия о справедливости. Но если выдвигаешь требования — соответствуй сам. Как он мог так ошибиться?       — Если я не сверну ей шею, когда найду, то она будет сидеть в одной комнате привязанная к кровати до конца своих дней, — мрачно пообещал Дорл, глядя в пустоту перед собой.       Он попытался разобраться в себе и определить, что сильнее всего его задевает во всем этом. То, что он ошибся, позволив ей гулять по замку и не выставив охрану снаружи? Или сам факт того, что его омега не захотела разделить с ним свою жизнь? Отказала ему! Более того, нашла в себе силы сопротивляться его давлению. Дорл почувствовал усталость и опустошение. Будто он долго шел по очень длинной дороге, но она привела его в тупик.       На улице стояла глубокая ночь, но Денос походил на разрозненное осиное гнездо. Город бурлил. От множества огней было светло, как днем, напуганные, разбуженные среди ночи люди не понимали, кого ищет стража. Шум города, обычно спокойно спавшего в это время, доносился из настежь открытого окна. Дорл часто сидел в своем кресле перед этим окном, через которое любил дышать морем и слушать шум прибоя. Но сейчас едва различимый шепот волн заглушал растревоженный город.        Ждать не имеет никакого смысла. Дорл резко поднялся на ноги. Обыски не прекратятся до самого утра, но он был уверен, что результата они не принесут. Он только теряет время, тогда как Али все больше и больше отдаляется от него. Оба его старших брата — Улан и Ваар — молчали, в ожидании какого-то решения.       — Она отправилась на север, — наконец произнес Дорл. — Домой.       — Ей не добраться туда ни за что, — сразу отреагировал Ваар.       — Это зависит от того, кто ей помогает, — возразил Улан и посмотрел на Дорла. — Что ты намерен делать?       — Искать. Собери людей, мы выдвигаемся…       Он не сомневался, что она захочет вернуться в родные края, поэтому стоит в первую очередь искать ее в этом направлении. Но это только если она вольна в своих передвижениях. Есть и другой вариант, более удручающий — ее могли обмануть и похитить, и тогда Али может оказаться где угодно. И хуже всего, если к этому делу приложил руку Грагенор.       — Я приказал привести сюда всех людей из ее родного поселка, она могла обратиться к ним за помощью… — проговорил Ваар. — Вдруг они что-то знают.       — Пошлешь мне весть, если выяснишь что-нибудь, — ответил Дорл. Он уже принял решение. Сидеть в городе не было никаких сил, Денос вдруг стал тесным, он давил, хотелось сесть на ворга, выехать за ворота, на воздух, и сделать уже хоть что-нибудь.       Город он покинул первым. Один. Молнией пронесся по его улицам, не обращая внимания на недоуменные взгляды, проводившие его, чувствуя, как в лицо бьет прохладный, ночной ветер, и понимая, что ведет себя безрассудно. Это не было похоже на него. Несмотря на всю свою импульсивность, он привык быть осторожным, потому что любая ошибка может стоить очень дорого. Но сейчас ему нужна была встряска, нужен был этот ветер в лицо и скорость, с которой бежал его ворг сначала по улицам города, а потом по широкой дороге за его пределами. Конечно, стоило бы подождать стражу, но выдержать еще хоть одну минуту в стенах своего дома он бы не смог. Дорл решил, что далеко от Деноса не отдалится, и его люди его догонят. А потом они отправятся на Север, туда, откуда только пришли. Улан, в свою очередь, выдвинется с войском на поиски в южном направлении. Лишь бы только Али не успела уйти слишком далеко.       Волчий вой в груди Дорла не прекращался ни на секунду, и его бы сейчас не смог заглушить даже самый сильный шторм.

Алиен

      Наверное, она должна была испытывать радость оттого, что ей удалось вырваться из лап убийцы и тирана, но ничего такого она не ощущала. Ей было не по себе от людей, которые ее окружали, от их взглядов, от того, как они замолкали, когда она подходила. Нет, они ей не угрожали, не держали связанной, были вежливы и, кажется, хотели помочь… Но напряжение буквально висело в воздухе. Алиен казалось, что улыбки натянуты и от нее что-то скрывают, так что ее страх никуда не делся. Она сбежала от Дорла, но покоя не обрела. Быть может, когда это безумная гонка закончится, все встанет на свои места?       — Вам надо поесть. Дорога длинная.       — Спасибо, я не хочу, — Алиен отодвинулась от мужчины, боясь задеть его. Дорла не было рядом и она надеялась, что больше никогда его не увидит, но все равно инстинктивно старалась ни к кому не прикасаться.       Аппетита и правда не было. Три дня… три долгих дня они скрывались от преследования! Побег выматывал. Алиен не хотелось ни есть, ни спать, а хотелось лишь, чтобы все это поскорее закончилось.       Как и обещала Наина, проплыв немного морем, они высадились на берег за пределами города. Там для них действительно были подготовлены лошади, там же ждало и несколько мужчин-бет.       — Не бойтесь, это свои. Никто вас не обидит, — прошептала Наина.       «Не бойтесь» — в последующем стало главной ее фразой, которую она повторяла постоянно, но со временем это перестало действовать на Али успокаивающе. Скорее даже наоборот. Чем чаще она слышала от Наины «не бойтесь», тем страшнее ей становилось. И если сначала она все списывала на погоню, которая, казалось, шла за ними по пятам, то теперь страхи Алиен вполне очевидно сместились в сторону ее спутников.       Все дороги перекрыла стража, караваны обыскивались, и даже вдали от основных дорог идти было небезопасно. Стражники были повсюду, будто началась война! И маленькому отряду беглецов приходилось долго и мучительно петлять в совершенно диких местах, обходя стороной даже самые крохотные тропинки и мелкие поселения. Они останавливались, чтобы поспать всего пару часов и перекусить, и обратно выдвигались в путь. И мчались, мчались… сквозь огромные поля, через холмы и рощи, подальше от Дорла и его людей.       Сейчас было время небольшого привала. Костры не жгли, хоть стоял ясный день и вряд ли бы их кто-то заметил.       — Мы все еще двигаемся на юг… — полуутвердительно произнесла Алиен. Сначала это не имело значения, хотелось просто убраться подальше от Деноса, но теперь вопрос направления не выходил у нее из головы.       — Идти на север опасно, Верховный будет искать вас там. Лучше уйти на юг и переждать немного. Потом мы отвезем вас домой, — вполне мирно ответил мужчина, предлагавший ей поесть.       Звучало правдоподобно, но Алиен, поначалу соглашавшаяся, теперь перестала в это верить. Дорл ищет ее везде. Не даром дороги перекрыты во всех направлениях! Так какая разница, куда двигаться? Сейчас везде небезопасно. Перечить, однако, своим спасителям она не решалась — все-таки они рисковали собой, помогая ей… Правда, искренность их намерений тоже уже перестала быть для нее такой уж очевидной. Неужели они и впрямь, просто так, по доброте душевной защищают чужую омегу, зная, что это может стоить им жизни? Алиен привыкла находиться под покровительством в своем поселке и ей не казалось это странным. Но ведь сейчас речь идет о незнакомцах! Что там Тала говорила об омегах — они дорого стоят? Вдруг эти люди просто украли ее и теперь хотят продать!       Разные мысли метались в голове Алиен, и она судорожно вздохнула, чем привлекла внимание сидевшего рядом мужчины… Если попросить их просто отпустить ее на все четыре стороны, они согласятся? Это ли не доказательство того, что ей действительно просто хотели помочь, не преследуя никаких коварных целей! Но попросить она не посмела и, неловко улыбнувшись, отвела глаза.       А если попробовать просто уйти, не спрашивая ничьего разрешения? Сбежать еще и от них! Они будут ее преследовать? Алиен грустно усмехнулась про себя этим мыслям. Даже если ей и удастся каким-то чудом не нарваться на армию Дорла, то ее одну просто загрызут дикие звери! Она не приспособлена к самостоятельной жизни даже в городе, не говоря уже о выживании вдали от людей.       Али поднялась на ноги и, заметив на себе взгляды, смущенно произнесла:       — Похожу. Устала сидеть.       Правдой это было отчасти. У нее действительно ныла спина от долгого сидения на лошади, и очень хотелось прилечь — прямо тут, на траве. Но в то же время желания находиться рядом с этими людьми не возникало. Али подошла к лошади, на которой ехала верхом — та плохо ее слушалась и от этого, сидя в седле, приходилось все время быть в напряжении. Как будто без этого мало волнений! Лошадь жевала траву и никак не отреагировала на приближение омеги. Али погладила ее по гриве, ни к месту подумав об Эльо. Интересно, как он сейчас? И как все остальные?       Как это происходило с ней теперь постоянно, мысли снова свелись к тому, какие последствия имел ее побег для других людей. Наина уверяла, что оставшаяся в замке омега жива и волноваться не о чем (за этим всегда следовало ее коронное — «Не бойтесь!»), но Али грызли сомнения. И потом, Дорл не оставил бы безнаказанным то, как просто ей удалось сбежать из переполненного стражниками дома. Что с ними? Он посчитал их виноватыми? Али не сомневалась, что Дорл мог казнить даже тех, кто вообще не имел отношения к ее побегу, а просто случайно попался ему под горячую руку. И от этого все внутри нее холодело. И даже те несколько часов, что выделялись для сна, она бодрствовала, потому что стоило уснуть, как ей снились кошмары — люди, раскачивающиеся на длинных веревках, а затем и исчезающие в огне тела. Сможет ли она теперь хоть когда-нибудь спокойно спать, чтобы не видеть всего этого, сможет ли избавиться от всепоглощающего чувства вины?       Погруженная в свои мысли, Алиен не заметила, как тихо зашелестевший после ее ухода разговор вскоре утих и к ней подошел бета. Она сильно вздрогнула, увидев его возле себя.       — Лошадь меня совсем не слушается, — произнесла Алиен просто для того, чтобы хоть что-то сказать.       Бета стоял слишком близко и ей стало неловко. Он странно смотрел на нее немигающим взглядом, и Али невольно сделала шаг назад.       — Даже не знаю, что с этим делать. Я раньше не очень много ездила верхом, — продолжала храбриться она, стараясь говорить бодро.       — Лошади чувствуют страх, — ответил вдруг мужчина, и Али, резко обернувшись, увидела, что сзади к ней подошел второй. Стало совсем жутко.       — Когда… когда мы выдвигаемся? — сглотнув, спросила она в последней попытке вести себя естественно.       — Сейчас. Но тебе придется немного потерпеть… — в руках мужчины откуда-то взялась веревка и у Алиен от ужаса подкосились ноги.       — Что вы собираетесь делать?! — осипшим голосом проговорила она. — Вы обещали отвезти меня домой.       — Боюсь, что нам придется нарушить свое обещание, — сказал бета за ее спиной и резко обхватил ее руками.       Алиен закричала и начала вырываться, но ей быстро накинули на рот какую-то тряпку, и мужчина с веревкой принялся связывать ей руки и ноги. Слезы брызнули из глаз не столько от страха, сколько от обиды. Неужели она мало вытерпела за все это время?!       — Слишком много ты стала задавать вопросов. Вот помалкивала бы, и ехали бы спокойно… — выдохнул ей прямо в лицо бета, склонившись так низко, что его губы едва ли не касались ее кожи.       Алиен зажмурилась. Ее передернуло от отвращения, когда мужчина провел грязным пальцем по ее щеке.       — Краса-а-авица. Мраморная. На юге таких не бывает…       — Эй, не трогай ее! — прикрикнула та женщина-бета, с которой они плыли в лодке сбежав из замка. — Грагенор приказал привезти ее невредимой.       — А я ей и не наврежу…       — Ну и нечего ее лапать! Не твоего полета птица. Без рук хочешь остаться?       — И как это я должен ее доставить невредимой, если мне даже коснуться ее нельзя? — заворчал мужчина, но руки все-таки убрал.       Краем глаза Алиен увидела разочарованное выражение лица Наины, словно та хотела, чтобы омегу Верховного изнасиловали. Али, несмотря на свое плачевное положение, почувствовала благодарность к женщине-бете, заступившейся за нее.       — Я сама ее повезу.       Бета с совсем неженской силой подняла Алиен на руки и закинула ее на свою лошадь, словно мешок. Сразу дали о себе знать едва сросшиеся ребра и еще не до конца зажившие ушибы.       Больше задерживаться на этом месте они не стали, сразу двинувшись в путь. Лошадь скакала рысью и Али подпрыгивала на ее спине, больно прикладываясь животом. Дыхание перехватывало, кровь прильнула к голове и в ушах громко шумело. Благодарность к бете быстро испарилась, ведь та не делала никаких попыток облегчить страдания своей пленницы. Когда сознание начало меркнуть, Алиен с облегчением нырнула в это спасительное забвение.