Улица Арсения

      Бывают такие встречи, свидания, на которые мы соглашаемся, хотя заранее знаем, что никогда на них не придём. Неизвестно, чем мы руководствуемся в тот самый момент, когда говорим человеку «Да», а сами знаем, что «Нет». Кто-то хочет, чтобы его попросили снова, кому-то нужно, чтобы его добивались, а кому-то это и правда не нужно, и поэтому он никогда не приходит.       Есть такие люди, которые никогда не приходят. Их можно ждать сколько угодно, но они не придут.       Вот как, например, этот дедушка на скамейке: сидит и ждет, всю жизнь ждет, и нет у него никого, кроме котенка его, и не придет к нему никто. Видимо, не дождался и не дождется уже. — Да уж, дедушка, не повезло нам с тобой, — вздохнул темноволосый мужчина и в который раз окинул металлическую скульптуру старика и его котенка, рядом с которыми на лавочке и примостился Арсений. А он ведь тоже тут не молодеет, пока часы ожидания идут, и холодный ветер пробирается под кофту. Холодно нынче в городе Иваново, и даже любовь не греет.       В конце концов скинутый на телефон Антона адрес с приглашением на свидание официальным приглашением, по сути, не является. Возможно, Шастун посчитал это стебом или шуткой.       А что смешного-то в его сообщении? «Приходи в два в Студенческий сквер на углу улицы Арсения и Шереметевского проспекта».       Свидание на улице Арсения с Арсением — романтично же, ну! А вот и невдалеке кафе «Шекспир», в котором Попов зарезервировал столик заранее. Романтичнее просто некуда: вместо цветов — осенняя листва и, собственно, он, Арсений Попов, который ждет неизвестно чего.       Огромный желтый лист, упавший с дерева, как способ занять замерзшие пальцы. Нет, видимо, не придет уже. Темноволосый мужчина встает, делает несколько шагов в сторону сквера, а затем оборачивается. Антон как раз появляется из-за деревьев, но на Арсения не смотрит, садится рядом со скульптурой, хлопает ее по плечу: — Ну что, Арсений Сергеевич, так и состарился, не дождавшись, эх!.. — Смешно, — Арсений откашлялся, а затем подошел ближе. — Я думал, ты и не придешь уже. — А я и не собирался, — Антон поднимается, ухмыляясь, и в его глазах пляшут черти. — Замерз? — Нет, — Арсений качает головой, ежится и протягивает опавший лист клена Антону. — Это тебе. — Я сначала не хотел приходить, ну, согласись, перебор. Назначить свидание на улице Арсения — это просто… — продолжал хохмить Шастун, тем не менее шагая бок о бок с темноволосым мужчиной. — А потом пожалел тебя: холодно, замерзнешь, заболеешь, буду потом лечить тебя и… — в этот момент Антон хочет сказать что-то еще, но Арсений оборачивается, притягивая ближе светловолосого парня, а затем впивается в его губы — жарко, страстно, напористо. Антон мычит, отталкивает от себя мужчину, оглядываясь по сторонам. Но в сквере кроме них ни души. — Отвали, — беззлобно бурчит парень, отворачивается, пряча улыбку и облизывая горящие губы. Ладони двух мужчин переплетаются, и дальше они идут уже взявшись за руки, ощущая тепло друг друга, спокойствие.       Какое-то невероятное счастье от того, что они просто вместе, из города в город, рядом, просто идут, просто молчат, иногда перекидываясь фразами; и листья шуршат у них под ногами, и что вот таких моментов, когда можно насладиться одиночеством вдвоем, будет еще как минимум около сорока — и дальше лучше не загадывать. Ведь счастье такое коварное и мимолетное.       Ведь неважно, какой город, какая погода за окном. Важно, что за человек рядом с тобой, важно то, что видеться хочется снова и снова, и мало друг друга, катастрофически мало. Взгляды, прикосновения, мысли — все сближает, дарит тепло, а поссориться можно и на сцене, выплескивая в различных импровизациях свое недовольство, а затем ночью снова мириться, ощущая теплоту тел друг друга.       В «Шекспире» уютно и совсем не хочется страстей, хочется ароматного кофе — это Арсению — и вот еще булочек, пиццу, салат «Цезарь» и чай, да, зеленый чай. Длинный палец, унизанный кольцами, скользит по страницам папки меню, и жаль, что в списке нет слона — кажется, Шастун съел бы и его. Арсений с улыбкой наблюдает за тем, как ест долговязый парень, и на душе становится еще теплее. — Ты чего? — Антон замирает, слизывая с губ крошки с любимой пиццы, и Попов качает головой. — Ничего, просто.       А за окном осень, и солнце сменяют тучи, а после снова выглядывает солнце и золотит кроны деревьев. Кажется, это самое лучшее и уютное свидание, которое может быть. А вечером концерт, на котором они будут снова смотреть друг другу в глаза, понимая с полуслова, взгляда, движения. И, возможно, остаться наедине, так как в эти несколько свободных часов у них больше не получится. Сегодня не получится. Но ведь есть еще завтра, правда? А пока только сегодня, и есть еще время для жадных порывистых поцелуев, жарких прикосновений и тихих нашептываний на ухо, от которых по телу бегут мурашки.       По улице Арсения бок о бок идут двое мужчин с самого лучшего свидания в своей жизни. «Надо сигарет купить», — мысленно ухмыльнулся Шастун, а затем они одновременно оборачиваются, пересекаясь взглядами. — До встречи, — улыбается Антон и протягивает руку. — Во Владимире, — в голосе Попова слабая надежда на еще одно свидание, а возможно, там вновь придется найти себе какой-нибудь памятник и коротать с ним время. Нужно будет загуглить. — На концерте, — фыркает Антон, и их пальцы соприкасаются в рукопожатии. Антон смотрит в бездонную пропасть напротив и взгляда отвести не в силах. Затягивает, без надежды на спасение, затягивает, и нет сил выбраться, но тем не менее он счастлив, и это свидание на улице Арсения с Арсением в городе Иваново останется в его памяти, в душе и на снимках айфона. А что будет дальше — об этом думать не хочется, пусть будет то, что должно быть. Верно? — До встречи, — повторяют оба, но уходить не спешат, продлевая минуты счастья.

А я стою с тобою рядом… смотрю в твои зовущие глаза. И понимаю, от тебя бежать мне надо! Что будет все гораздо хуже ада, но рая тоже мне не надо без тебя!