Классный выстрел

Тони сидел и, глядя невидящим взглядом в старкпад, думал о том, что, говоря языком Питера, феерично затупил. Пролюбленный им вопрос никогда не стоял во главе угла в его жизни, и поэтому Тони решил, что все должно идти своим чередом, из-за чего трахнуть паучка стало практически невыполнимой задачей. То есть физически никаких проблем: член, слава богам, функционирует, и вот он, Питер, лежит на животе Тони головой и что-то читает на своем планшете, слегка хмуря брови — думает над прочитанным. Предложи сейчас Тони заняться сексом — он только улыбнется широко и начнет раздеваться. Или раздевать Тони. И тут-то и кроется проблема. Казалось бы, все дело в том, что, не желая взять Питера, Тони попросту превратил банальную, в общем-то, вещь в что-то труднодостижимое. Даже не подарок. Гребаную награду. Смешно, но то, что должно происходить из-за страсти и влечения, расположения друг к другу, любви или, на худой конец, от скуки, превратилось в то, что нужно заслужить. И Питер старался. Учился как сумасшедший. Тренировался как сумасшедший. И трахался… тоже как сумасшедший. Это был первый любовник Тони, который мог заниматься сексом как угодно, хоть на потолке — так себе опыт, надо сказать. Он фонтанировал идеями, и в его руках можно было не бояться за то, что он уронит Тони или устанет. А еще, несмотря на огромную силу, — что навредит. Иногда Тони казалось, что, если бы он мог трахаться сутками, то Питер бы с радостью ему устроил подобный марафон. И разве что чуть крепче обычного потом бы спал. Нужно было сделать это, когда Питеру исполнилось семнадцать. Тот отмечал сначала с тетей (Тони, само собой, приглашен не был), потом с друзьями, а где-то после полуночи влез через окно, пахнущий ветром и счастьем. И предвкушением. Засыпал он удовлетворенным и таким же счастливым, разве что чуточку разочарованным, хоть Тони и постарался компенсировать жаром и страстью. Наверное, уместно было бы сделать это, когда Питер экстерном сдал экзамены и закончил школу. Он был не менее счастливым, гордым и предвкушающим. Это уже становилось смешным, но снова нет. Можно бы было это сделать в любую минуту, секунду и миллисекунду их совместного пребывания. В кровати или в душе. На полу или в спортзале. В квинджете или на том же несчастном потолке. Где и как угодно, Питер бы и слова не сказал против, наоборот, его сияющей мордочкой можно было бы осветить небольшой квартал Нью-Йорка. И почему же, спрашивал себя Тони, этого так и не произошло? Ведь это такая мелочь, всего лишь совмещение не самого выдающегося — но и не самого пропащего и, как минимум, эстетически приятного — члена и жаждущей его дырки. Тесной и жаркой. Тугой и ждущей только его. Будто насмехаясь, судьба на пятом десятке подкинула проблему, которой Тони раньше никогда не заморачивался: с парнями он спал не так часто, и с ними этот вопрос решался путем “у кого ноги раньше разъехались”. Это было бы даже забавно, расскажи Тони об этом кому-нибудь, кто мог бы понять идиотскую иронию случившегося: заставив Питера добиваться члена в собственной заднице, Тони для себя превратил это не в меньшую награду, а то и в большую. Он до сих пор не верил в то, что Питер рядом и никуда не денется. Что они могут заниматься, чем заблагорассудится. Что ни Пеппер, Хэппи или Роуди, ни Мэй или Стив не поставили ему ультиматумов, заставив их с Питером скрываться. Тони смотрел на улыбку, которой Питер одаривал его при встрече, и не мог поверить в то, что они свободны, Танос позади и единственное, о чем стоит переживать, это как бы Мэй не застала их еще раз: она и после первого-то еле отошла. Год назад Тони и представить не мог, что в любой момент сможет протянуть руку и дотронуться до Питера, и тот будет только рад этому. Год назад Тони хотелось повеситься от осознания собственной порочности. Сейчас же у него сердце выскакивало из груди и тряслись руки от мысли, что он может разочаровать своего мальчика. Что его улыбка может погаснуть. Что Тони не оправдает его ожиданий. А те у него сейчас, после такого длительного динамо — о-го-го какие! Год назад Тони бы попросту высмеял себя теперешнего за идиотские страхи и нежелание опростоволоситься. Он мог сколько угодно говорить себе о том, что Питеру как любовнику до него еще как до луны пешком, правда была в том, что Тони брала нервная дрожь от мысли о том, что Питер будет лежать перед ним, распростертый и на все готовый, уверенный в том, что Тони сейчас покажет ему небо в алмазах. А Тони… не покажет. Все же возраст уже не тот, да и паучковой выносливости у него нет и в помине. Как показывает опыт, до луны не так и далеко. “Я тебя не узнаю”, — говорила ему внутренняя Романофф. И это было правдой: Тони вообще не задумывался над подобными вопросами, но с Питером все было по-другому. Тони мог сколько угодно фантазировать и пересматривать то видео, где Питер имеет себя пальцами, но когда доходило до подходящего момента, какой-то внутренний барьер не давал Тони сделать то, чего они оба с таким нетерпением ждали. А ведь действительно ждали! Тони даже начинало казаться, что Питер безошибочно угадывает моменты, когда у них могло бы все получиться и начинает стараться больше, смотреть с надеждой, пытаться всем телом, взглядом и даже мыслями подтолкнуть Тони… и все снова срывается. Блядь. Блядь-блядь-блядь! Тони кто, мужик или старшеклассница? Походу, второе. Тони даже проверил, все ли в порядке у него с мозгами. Может быть, эта его внезапная нерешительность это признак начинающегося старческого слабоумия? Ладно, просто слабоумия. Врачи его заверили, что нет. Последний раз Тони был на грани того, чтобы трахнуть Питера, когда Пятница наябедничала ему, что тот приобрел вибратор* из серии “Мстители”. Она даже могла не говорить, какой, и так было понятно, что красно-золотой (к слову, не самый функциональный и эргономичный, что все равно не мешало продажам). Тони тогда бесился несколько недель, пока не полез в тумбочку за презервативами и не наткнулся на него… в целой заводской упаковке. Сделав вид, что ему совершенно безразлично, бывает ли что-то внутри Питера или нет, Тони тогда как-то по-глупому отшутился “я бы рекомендовал Хоукая” или что-то вроде того. А потом отдавался так, будто в последний раз. Даже Питер заметил и посмотрел с такой тревогой... Итак, гений, миллионер, когда-то плейбой и прочая-прочая-прочая имел постоянного любовника, не очень ладил с его единственной родственницей, отдавал кучу денег на исследования о продлении жизни, медицинские обследования и разработку таблеток для потенции без побочных эффектов — на будущее. И был не в состоянии трахнуть этого самого любовника: все казалось, не заслужил, не сделал все, что мог, не выстрадал, не достоин своего счастья. Самое странное, что, расскажи он все Питеру, тот бы его понял и попытался бы успокоить. Но Тони не желал делиться с тем, показывая, насколько он уязвим, когда речь идет о его драгоценном неприкосновенном паучке. *** — Как прошел день? — поинтересовался Тони, чтобы отвлечь себя от унылых мыслей. — Все как всегда, — Питер поднял голову от старкпада и улыбнулся. — Немного помог пожарным утром. Ты будешь смеяться: вынес собаку. Тони послушно усмехнулся: рисковать собой ради какой-то дворняги — в этом весь Питер. — В лаборатории меня снова истыкали иголками, — поморщился Питер. — Они были такими толстыми и длинными, что доктор Беннер, кажется, немножко позеленел. А потом отвел меня в сторонку и сказал… Помнишь, я тебе писал, что меня попросили… ммм… — Подрочить, — подсказал Тони с весельем, вспоминая сообщение “дали баночку и сказали сдать образец спермы. Думаю о тебе”. Оно тогда пришло очень кстати: Тони сидел на скучном-скучном-невозможно скучном совещании и написание нескольких стимулирующих Питера сообщений пришлись очень кстати. — Угу, — кивнул тот. — Так вот, он спросил, не было ли у меня чего-нибудь с девушками. Потому что, если было, то, скорее всего, где-то уже растет маленький Питер: что-то там про скорость, живучесть и активность сперматозоидов даже в малых количествах. Не скрываясь, Тони выдохнул с облегчением: все же то, что Питер тогда психанул, было не таким и плохим поворотом событий. Вряд ли бы Тони смог бы признаться в своих чувствах и желаниях, если бы паучок все так же трещал о своей ненаглядной Лиз. А если бы та от него залетела — и подавно. — Так что я верно выбрал, — Питер нашел его ладонь и переплел с ним пальцы, все еще улыбаясь. — И ни капельки не жалею! — Ты же помнишь, что ты не обязан участвовать в исследованиях? — покачал головой Тони. Он не сильно-то верил в успех: если бы суперсила, данная Питеру генномодифицированным пауком, замедляла старение, он бы до сих пор выглядел на пятнадцать. Но нет же: паучок вытянулся, обзавелся оволосением во всех нужных местах, раздался в плечах, стал выглядеть взрослее. Конечно, против природы не попрешь, и гигантом, как Роджерс, Питер не стал, но признаки старения были на лицо. — Ну, теперь мы знаем, что я не умру от болезней, инфаркта и останусь в своем уме. Тоже результат, — Питер потерся чуть колючей щекой о его ладонь. — Если удастся добиться повторения этого эффекта, это уже что-то. Только Питер переживал последствия укуса, будучи молодым здоровым подростком, а не сорокадевятилетним алкоголиком с проблемами со здоровьем. Тони знал, что, даже если все получится с исследованиями, вряд ли доктора рискнут его жизнью ради результата, который в равной степени может как убить, так и продлить жизнь. Он даже бы сказал больше: он не рискнет, он слишком дорожит Питером, чтобы его покинуть, пока еще у них все хорошо. — Давай не будем об этом, — Тони улыбнулся в ответ, надеясь, что ничем не выдал своего пессимизма по поводу исследований “фактора Пи”, как это называлось в засекреченных документах. Возможно, это спасет жизнь кому-то другому, что должно будет хоть в какой-то мере утешить Питера. — Давай, — неестественно быстро согласился тот. *вибраторы - https://pikabu.ru/story/yeksklyuzivnyie_vibratoryi_ot_avengers_1473328 *** — Можно я у тебя кое-что спрошу? — выдернул Тони из размышлений об улучшенной обтекаемости крыла Сокола Питер. — А когда тебе для этого стало необходимо мое разрешение? — Тони отложил планшет, приготовившись слушать. — Ну, тут вопрос такой, — зарделся Питер. Он все никак не мог отучиться краснеть — теперь только в определенные моменты, — что Тони находил невероятно очаровательным. — В общем, а что ты думаешь о ролевых играх? — Это как? — хмыкнул Тони, приподнимая иронично бровь. — Врач-пациент, преподаватель-студент? — Что-то вроде, — радостно согласился Питер. — Незнакомцы, занявшиеся сексом в туалете на вечеринке. Проститут-клиент. Шпион, добывающий информацию. А неплохая фантазия у парня! Очень даже заманчиво. — Ммм, почему бы и нет? — Тони облизал губы. — Можно попробовать. А с чего бы тебе об этом подумалось? — Просто интересно, — замялся Питер. — Узнаю границы. Мы ничего такого раньше не пробовали. Тони хотел было сказать, что границ у них нет, но вспомнил о проблеме “неприкосновенности” задницы Питера и ничего по этому поводу не сказал. — Врачи нет, — ответил он вместо этого, — Учитель-ученик у нас и так каждый день. Незнакомцы… интересно. Сценарий с хастлером — не думаю, — не хватало им еще одного напоминания об их неравном финансовом положении, Тони и так со скрипом уговаривал Питера пользоваться всеми благами богатства Старк Индастриз и самого Тони. Да хотя бы своими! За патенты на его изобретения накапала уже немаленькая сумма, не говоря уже о премии за спасение мира. — Шпион… разве что я, у тебя все на лице написано. — Хм… Игровое изнасилование? — предложил Питер и просто вспыхнул. — Ты хочешь меня изнасиловать? — ухмыльнулся Тони. — В следующий раз могу сопротивляться, если тебе такого бы хотелось. Сказал и понял, что это полнейший бред: они еле-еле преодолели убеждение Питера, что он может Тони к чему-то принудить. Будто подтверждая эту мысль, Питер отвернулся, глядя куда-то в угол. — Мне подумалось, что ты бы мог этого хотеть, — пролепетал он на грани слышимости. — В смысле, чтобы я сопротивлялся. Ну или не сопротивлялся, типа парализованный страхом? Выполняющий все твои приказы? Сердце после этих слов бухнулось куда-то в пятки. Тони и так никак не мог собраться с силами и трахнуть Питера, а тот еще предлагает и сопротивляться при этом? Или, что еще хуже, лежать бревнышком, “парализованным страхом”. — Не хочешь, значит, — заключил он. — Прости, тупая идея. Как насчет связывания? Тони в этот момент начал понимать: что-то не так. — Связывать, по-видимому, будем тебя? — сощурился он. — Ну, у меня нет такого фетиша. Странно бы было, если бы был. Если бы у него стояло, когда он кого-то связывает, было бы странно, определенно. — Хочешь, можем сыграть в злого паука и его неопытную жертву… эээ… в сексе неопытную. Я одолжу тебе паутинометы, — продолжил Питер, превращая весь разговор во что-то нереальное. Тони даже ущипнул себя, подозревая, что он уснул. Как оказалось, он не спал и, следовательно, вся их неловкая беседа протекала на самом деле. — Я, кажется, понимаю, — вздохнул Тони. — Сомнофилия, — внезапно выпалил Питер, заставив его охренеть по самые яйца. Член, кажется, вообще скукожился от этого предложения. — Если тебе такое нравится, можешь меня не будить, когда тебе захочется. Обещаю, даже если я проснусь, я сделаю вид, что сплю. Если хочешь, я могу даже выпить снотворное… — Стоп, — не выдержал абсурдности обсуждения Тони. — Мы столько времени вместе, разве я давал повод считать, что предпочитаю в постели, — как же сказать помягче? — Обездвиженного партнера? — Ну, — протянул Питер, — вроде бы нет, но… Блядь. Он влез в телефон Тони. Там, если присутствует связь с Пятницей, даже защиты не стоит: она сама по себе лучшая защита. А уже если связи с нею нет, тогда многоступенчатая система безопасности скорее уничтожит телефон, чем даст доступ злоумышленникам. Пожалуй, только Тони и, может быть, один-два гения на планете, и как он надеялся, за ее пределами, могли бы преодолеть эту систему защиты. Причем все, кроме Тони — за несколько месяцев. — Мистер Старк, вы сами включили мистера Паркера в протоколы безопасности, — повинилась Пятница, почувствовав, как запахло жареным. — Удалю, — прошипел Тони сквозь зубы. Она прекрасно понимала, что Питер делает, и должна была хотя бы предупредить. — Прости, — тот сел на кровати и отодвинулся, пряча взгляд. Тони сделал глубокий вдох. — Питер, я не дрочу на те фото, — пояснил он. Допустим, все равно не совсем здорОво иметь на телефоне целую коллекцию фото спящего любовника с его пятнадцати лет до семнадцати, но имеет же Тони право на свои слабости? — Меня просто успокаивает, как ты выглядишь, когда ты спишь. — Но там есть фото, сделанные задолго до того, как ты мне все сказал, — Питер посмотрел подозрительно. — И, между тем, они меня тем более не возбуждают, — Тони не отвел глаз, хотя и очень хотелось. На самом деле, на телефоне было только одно видео, засмотренное им до дыр, которое его действительно возбуждало: то видео с часов, где Питер имел себя пальцами. Та наглая, но при этом невинная сексуальность по-прежнему сбивала Тони с ног, как в самый первый раз. — Нам надо поговорить, — Питер подтянул под себя ногу и поставил подбородок на колено. — Давай преодолеем этот барьер. Честно, мне уже все равно, как это будет. Зато Тони не все равно. Гребаное мироздание, что ему нужно сделать, чтобы… заслужить? — Я тебя люблю, ты же знаешь? — спросил Питер, протягивая руку, чтобы дотронуться до его щеки. — Хватит страдать в одиночестве, поговори со мной. В чем дело? В том, что Тони косноязычный придурок. — Если ты не хочешь… Как он может думать, что Тони не хочет? Серьезно? Когда Тони его чуть ли не глазами поедает, несмотря на то, что они трахаются гораздо больше и чаще, чем он мог себе позволить? Дерьмо. Скажи что-нибудь. Он же сейчас какой-нибудь херни придумает. И будет прав. — Хочу. Но не сейчас, — Тони потянул Питера на себя и уложил рядом, обнимая. — Само собой, не сейчас, — пробормотал Питер. — Последнее, что я от тебя хочу, чтобы ты сделал это из-за того, что я на тебя давлю. И больше ничего не сказал, только поцеловал в висок. И в скулу. И в уголок губ. Тони сглотнул и накрыл его губы своими в благодарном поцелуе. — Тебе тоже не верится, что все хорошо, да? — тихонько прошептал Питер ему в рот, едва Тони закончил его целовать и отстранился не более чем на дюйм. — Да, — согласился он. — Я чувствую себя таким придурком. — Ну, хоть не я один, — фыркнул Питер, прижимаясь теснее и устраивая голову на его плече.