Третье звено

В глазах Наруто горит любопытство, Саске стоит напротив, напряженно смотрит на него. Улица пустынна. Эта часть города почти не заселена, слишком далеко от центра, рынков, торговых лавок и культурно-развлекательных домов. Идеально для него, но не для большинства. Саске не знает, как объяснить, как вернуть парня и не выдать тех позорных чувств, что давят на него в этот момент. В академии их учили скрывать слабость, жизнь шиноби укрепила в нем это правило. Но бесконтрольное желание удержать, сильней. Весомее собственной гордости оказывается страх того, что ясный взгляд его напарника вновь потухнет, безвольное тело кулем рухнет к ногам, а после окажется на узкой койке холодной палаты без диагноза и надежды. Его жизнь в какой-то момент стала важней собственной, важнее всего. Суховей подхватывает горсти песка, заворачивает в причудливые фигуры, гоняет с места на место, укрывая недавние следы. При всех недостатках, недальновидности, иной раз непозволительной глупости, порой Узумаки бывает не в меру прозорливым. Он понимает все прежде, чем Учиха успевает подобрать слова. - Угостишь чем-нибудь холодным? – улыбается парень. Коробит от того, насколько естественно мимика подыгрывает ему, будто это не Саске бежал, поднимая дорожную пыль с безотчетным желанием побыть рядом чуть дольше. Впрочем, жаловаться у него права нет. - Есть чай, - машинально отвечает Учиха, вспоминая, что кухонные полки почти пусты. Наруто согласно кивает. - Чай, так чай. Дом Учихи качественно отражает характер хозяина. Ничего лишнего, простая мебель, самая необходимая техника - электрический чайник, низенький холодильник и старый климатизер, на стенах несколько монохромных акварельных рисунков, на низком столике декоративный аквариум без рыбы, но при этом обстановка не страдает аскетичностью, уютом, впрочем, тоже. Саске молчалив, сосредоточен на заваривании чая. В жару тот не слишком уместен, но Узумаки тактично помалкивает, позволяет тянуть время. Дает возможность раскидать мысли. Оно необходимо им обоим. Учиха переступил через себя и сделал первый шаг к примирению. Наруто высоко это ценит. У него это не получилось. То густое напряжение, которое возникло после последней миссии, стало совершенно непреодолимой чертой для него. Обычно, после ссор он первым шел на мировую, это было не сложно, забывать обиды он умел с легкостью, но в этот раз ситуация другая, иные чувства... Постыдные, нездоровые, уродливые… Они ломают все то, что связывало их с Саске раньше. Узумаки их боится. Не может им сопротивляться, не знает, как усмирить. Тот колючий поцелуй у сферы, призванный отвлечь, стал для него откровением, жестокой правдой от которой тот старательно убегал все годы их дружбы. После признания перед самим собой становиться и легче и трудней одновременно. Голова теперь переполнена мыслями, от них нет покоя ни на секунду. И он начинает избегать Саске. Это не сложно, Учиха и сам не ищет встреч, ему неслабо досталось на той миссии, его раны затягиваются в разы медленнее и это играет на руку. Сакура наблюдает за ними со стороны и в какой-то момент решает выступить миротворцем, направляет Наруто к Пятой за мазью, которая становиться причиной их встречи. Он по-щенячьи рад видеть своего друга. Тоска постепенно начинает отступать под цепким, недоверчивым взглядом. Прежней уверенности нет, теперь им владеет неловкость. Стыдно за чувства, за неумение прятать их и парень решает по-быстрому уйти, но Саске догоняет и теперь они в его почти необжитом доме. Красивый изгиб шеи притягивает взгляд. Дразнит. Брюнет подстригся, не слишком коротко, но выступающую у основания шеи косточку теперь видно. Под ворот футболки тонкой нитью убегает неровный белый рубец. Свежий, от недавнего ранения. Жест выходит непроизвольным. Простой импульс. Рука тянется сама, пальцы касаются гладкой, тонкой кожи. Она горячая. Мягкая. Шрамы на теле шиноби дело обычное. Боль – часть их работы. Миссия без травм – явление редкое, так что через какое-то время просто перестаешь считать их. Свои раны не важны - их не видно. Они болят лишь поначалу, потом стираются из памяти. Другое дело – Саске… Пальцы скользят ниже по спине, туда, где под тонкой тканью спрятаны лунки от каменных осколков и отметены от земляных комьев. На теле Учихи синяки заживают долго, даже у Сакуры все сходит быстрей. Оттого чувство вины обостряется. Чайная ложка бряцает о рельефный фарфор чашки. Оба вздрагивают. Оценив ситуацию, Узумаки отдергивает руку, осознавая свои действия. Саске ненавидит, когда вторгаются в его личное пространство и всегда остро реагирует на подобные моменты. Внутренне сжимаясь, блондин готовится к разносу, но его не следует. Парень просто замирает на какое-то время, будто облицованный в камень, но никак не комментирует странный импульс товарища. - Не подставляйся из-за меня, – Наруто нарушает тишину в попытке сгладить, совершенно нетипичный для себя поступок. – Дай слово, что не сделаешь так больше… Саске разворачивается к нему, на несколько продолжительных секунд замирает, мучает задумчивым молчанием и, наконец, жестом приглашает гостя садиться за стол. Разливает душистый травяной отвар, двигает одну чашку к товарищу. Наруто нервничает. Саске довольно часто отвечает молчанием на его фразы и это привычно, но только не сейчас. Сейчас вообще все кажется совершенно другим, не таким как раньше. - Я сам могу себя защитить. Возможно, и ты бы не пострадал… Учиха продолжает молчать, но нахмуренные брови подсказывают, что он слушает. - Твоя чакра была заблокирована, - наконец отвечает брюнет. – Тебя бы просто завалило там. - Чушь! Я - Джинчурики! Помнишь? – на Наруто резко накатывает злость. Его бесит, что напарник так просто списывает его со счетов из-за глупости вроде отсутствия чакры. Они шиноби и даже без резерва способны на многое. – Там ты прощался со мной! Саске поджимает губы, не отрицает и не поддается на провокацию, остается предельно спокойным. - Из-за сферы в моей голове была каша. Я едва соображал. Ясно? Я сделал это машинально, не думая… - И поцеловал меня тоже? – зло интересуется Узумаки, задетый подобным ответом. Темные глаза затягивает шторм, надбровная дуга едва заметно подрагивает. - Так вот что тебя волнует? – Саске резко меняет позу, облокачиваясь о столешницу. – С чего бы? - С того, что ты - придурок! - огрызается взбешенный Узумаки. Его задевает насмешка в голосе друга. – Все могло бы быть по-другому, если бы ты не вырубил меня тогда! - Тебя накрыло вспышкой, идиот. - И что с того? Я не беспомощная девочка, Теме, не надо меня защищать! - Вот как? – ядовитая издевка буквально вибрирует в голосе парня. – Нас атаковали, Добе, атаковали издалека, я не смог понять откуда, пытался, но даже направление определить не смог, пока не понял, что враг нацеливался так точно на нас из-за тебя... Он действовал через твое сознание. - Что?.. - Ты контактировал со Сферой, - жестко напоминает друг. – Она работает по тому же принципу, что и техника Яманако – через контроль сознания человека, только более жестко, она не просто подавляет, а вытесняет сознание хозяина, заменяя чужим практически на любом расстоянии. Наруто шокировано молчит, переваривая вываленную на него информацию, анализирует, смакует, представляет. - Если бы я тебя не вырубил тогда, ты был бы уже не ты. - Саске… - Не за что, идиот, - Учиха резко выдыхает, будто сдувается. В итоге Наруто действительно выходит идиот. Будь он на месте Саске, тоже постарался бы всеми силами сберечь друга, сделал бы что угодно ради этого. И тот это понимает. Нечестно. Как сохранить то, что дорого, если не властен над этим? Помогая, Учиха пострадал. Из-за него. Легкий запах трав поднимается от забытого напитка. Расплескавшийся чай сейчас заботит меньше всего. Рубец заживающего ранения вновь привлекает к себе внимание. И Наруто снова бездумно тянется к нему, но его ладонь перехватывают раньше, чем он успевает коснуться чужого плеча. Учиха хмур, но под маревом тумана искрятся совершенно другие чувства, удивительно похожие на те, что вот уже сколько дней мучают Узумаки. Или ему просто мерещится? Нет, не мерещится. Удивительно выразительный взгляд читать сейчас труда не составляет. Тело стремительно наполняется тяжестью. И Наруто, под оглушительные удары собственного сердца, переступает через последнюю черту – тянется навстречу, касается мягких, сомкнутых губ… Его встречают с покорной готовностью. Первое прикосновение очень робкое, неумелое, неуверенное, будто извинение. Обоим слишком неловко. Узумаки жмурится, не имея сил преодолеть смущение, слепо оглаживает затылок Учихи, чувствует, как чужие пальцы слегка подрагивают на его груди, поднимаясь к шее, слышит глубокие выдохи, ощущает их тепло на своей щеке. Слишком непривычно и откровенно. Открыть глаза все же приходится. Саске следит за ним. Его щеки раскраснелись, взъерошенные волосы топорщатся еще сильней, чем обычно. Это выглядит забавно и Наруто улыбается. Вопросов между ними не осталось. Огонь в глазах и осторожные объятья откровеннее любых слов. За новым поцелуем Учиха тянется сам. В этот раз более смелым и жгучим. В какой-то момент лопаток касается жесткий пол, а кожу начинают щекотать смоляные волосы. Оба замирают. Саске нависает над распластанным на полу парнем. Наруто тянет того за футболку, вынуждает лечь рядом. Слишком стремительно все закрутилось. Для начала много даже того, что есть. Еще одолевает легкое волнение. Неуверенность. Страх. Счастье – слишком хрупкое явление. Капризное. Шаг в новую реальность дался легко, но к ней необходимо привыкнуть. Сердце колотится с остервенением. В небольшой гостиной теперь властвует хаос: сдвинутый стол, опрокинутые чашки, одна из них закатились, и лежит под шкафом, разлитый чай впитывается в светлую циновку, бесформенными кляксами испачкана светлая ткань одежды. Ко всему этому парни безразличны. - Эй… - Саске возмущается, когда теплое тело ускользает из под его ладоней, хмурится, но успокаивается, когда понимает, что уходить тот не собирается. Наблюдает. Темные взлохмаченные пряди беспорядочно рассыпаны по полу, открывают узкое, светлое лицо. Узумаки подтягивает колени, удобно упирается в них подбородком. И тоже смотрит. Теперь можно делать это открыто. Учиха невыносимо красивый. Притягательный до мурашек. Родной и желанный. И доступен ему. Теперь да. - Что? – Саске умиротворен. Расслаблен. Его взгляд больше не колется. В нем горит интерес и теплая ленность. О плохом думать не хочется. Но мысли уже завертелись. От них не избавиться. - Я с Сакурой виделся недавно. Мы здорово ее обидели. Извиниться бы надо. Учиха смурнеет. Тема ему неприятна. Она не к месту. Портит момент. - С чего бы? Она расплачивается за собственную дурость. - Не будь мудаком, Саске, – упрямиться Наруто, - мы виноваты перед ней. Даже если не хочешь, извиниться надо. От тебя не убудет, а ей станет легче. Спорить не хочется, совершенно. Внутри поселился покой. У брюнета другая позиция. Но с чем-то он готов согласиться. Жалости или угрызений совести он не испытывает, все это время Харуно вела себя точно так же по отношению к Узумаки, а это косвенно и его вина. Ошибки надо исправлять. - Благородный придурок, – клеймит он и обреченно вздыхает. – Тогда и у Хинаты Хьюги стоит попросить прощения. - А у нее-то за что? – светлая бровь изгибается в линию искреннего недоумения. - Еще и тормоз.