***
— Всем привет из Одессы! Да, друзья, привет от Лиги Смеха из столицы юмора! — затараторил голос Зеленского из телевизора в углу комнаты. Игорь отвлёкся от телефона и сосредоточил своё внимание на передаче. Так как его не было на самом кубке, то ему, как и всем смертным, пришлось ждать до середины октября, что ему, конечно, совсем не понравилось. Игорь отпил чай, который заранее себе приготовил, и облокотился на диван, стараясь погрузиться в атмосферу кубка, но у него это вообще не получалось. По натуре Ласточкин был очень нетерпеливым, и сейчас, смотря внеконкурсное выступление ВИПов, он не мог дождаться выхода одной единственной команды, с которой он когда-то и забрал кубок. Нет, тандем Стояновки с Лукасом его тоже волновал, но, зная Жеку, он даже не переживал за ребят: даже если и не выиграют — отличное настроениe и эмоции гарантированы, а это намного важнее всяких материальных подарков, которые потом будут пылиться на полках. А вот за Марка он переживал, в какой-то степени даже волнительно было снова увидеть его на сцене Лиги, да ещё и без Ласточкина. Яркий свет из окна освещал почти всю комнату, падая на лицо Игоря и вырисовывая его мягкие черты лица, глубокие карие глаза, светло-розовые губы и небольшую щетину, которую он пообещал себе сбрить ещё на прошлой неделе. В какой-то момент он, наверное, начал считать, что она придаёт ему мужественности, хоть это и не было так. На самом деле же Игорь просто был слишком ленив и слишком упёрт, чтобы признать это. Новые очки красиво поблескивали от света, придавая парню какой-то праздничности. Вообще, Ласточкин не особо любил носить очки, но в последнее время его зрение сильно ухудшилось, так что выбора особо не было, ведь линзы Игорь не надел бы никогда в жизни, слишком уж он любил свои глаза. Привычка прищуриваться от очков вообще не пропала, а вот смущаться он стал намного чаще, когда внезапно кто-то начинал над прищуриванием смеяться, хоть и по-дружески. — Бу! — нависший над ним блондин заставил Игоря вздрогнуть и выйти из своих мыслей в реальный мир. — Дурак! — запрокинув голову, вскрикнул он. — Решил меня со света белого свести?! Блондин растянулся в улыбке и, перепрыгнув через спинку дивана, уселся рядом с ним. Захватив уже открытый кем-то пудинг со стола, он обратил внимание на Лигу Смеха, которую Игорь так отчаянно пытался посмотреть. — Навёрстываешь упущенное? — спросил парень, указывая на телевизор ложечкой из-под пудинга. — Сколько я говорил тебе не есть в зале? — с наигранной злостью спросил Игорь, приподнимая одну бровь. — А ты попробуй запрети, — усмехнулся блондин, ехидно облизывая губы. Ласточкин усмехнулся, уже и позабыв о том, что убираться в любом случае придётся ему, а вычищать из дивана пудинг — явно не лучшее занятие в мире. Через пару минут блондин засмеялся, явно придумав что-то у себя в голове, чем отвлёк Ласточкина от телевизора, и уже через секунду он подносил к Игорю ложечку с лакомством, издавая при этом характерные для паровоза звуки. Не будь этот парень таким близким другом Ласточкина, Игорь, наверное, бы очень возмутился, но сейчас, словно послушный ребёнок, он раскрыл рот для «паровозика» и очень удивился, когда понял, что пудинг-то, оказывается, — очень вкусная вещь. С набитым ртом он попытался выговорить хоть что-то наподобие «спасибо», но получившееся у него «пфафипо» заставило лишь засмеяться его друга, но никак не донести нужную информацию. Прожевав, Игорь наконец смог сказать, что хотел, и попросить ещё пудинга, который так же благополучно влетел ему в рот в виде «паровозика». О Лиге Смеха Ласточкин как-то даже и позабыл, лишь краем глаза видел, что на фоне выступают Модели с Де Ришелье. — Ну ты и хрюша, — засмеялся блондин, увидев испачканное лицо Игоря, хотя он и сам в этом был виноват. Парень придвинулся к Игорю и аккуратно протёр уголок его рта, отодвигая при этом нижнюю губу чуть вниз. Ну и видок у Игоря был тогда. — Знаешь, почему я так сильно люблю тебя, Марк? — Почему? — Вот и я не знаю, — усмехнулся Ласточкин и нежно впился в губы блондина. Марк, явно добившись своей цели, улыбнулся сквозь поцелуй, а затем, углубляя его, опрокинул Ласточкина на диван и навис над ним сверху. — Я пообещал себе, что сегодня точно посмотрю кубок, не отвлекаясь на тебя, — жалобно проскулил Игорь. — Ты это и в прошлый раз обещал, — усмехнулся блондин, снимая с себя футболку и припадая к смуглой шее Игоря, оставляя на ней ярко-красную дорожку из поцелуев. — Я же знаю, что тебе интересно только то, как я выступил. — Не правда, — улыбнулся Ласточкин, расстёгивая джинсы Марка. — Выступление Стояновки с Лукасом я хочу посмотреть ни чуть не меньше твоего. — Ммм, поэтому ты у всех спрашивал именно про моё выступление? — спросил блондин, помогая Игорю стянуть футболку. — Ты-то мне ничего не рассказываешь, — съязвил Игорь, прикусив вену на шее Марка. — А мне интересно вообще-то про моего двойника-болгарина. Куцевалов вздрогнул от неприятного ощущения и прижал руки и ноги Игоря к дивану, не давая тому пошевелиться. — А ты что, ревнуешь? — усмехнулся парень, приблизившись к Ласточкину, но увидев обиду в его глазах, добавил: — Да ни на кого я тебя не променяю, дурачок. Никогда. Марк наклонился и аккуратно, со всей свойственной ему нежностью прикоснулся к губам Игоря. Ненадолго отстранившись, он застыл над лицом Ласточкина, затем взъерошил его волосы и заключил парня в объятия. — Слишком уж сильно люблю я тебя, Игорёня.***