Как быть нам, султанам, - Ясность тут нужна: Сколько жён в самый раз? Три или одна? На вопрос, на такой, Есть ответ простой - Если был бы я султан - Был бы холостой! Дербенев Л.
***
Скитальцы, наконец, вернулись, во дворец. Путешественников встретила веселая музыка. — Неужели все так рады смерти моего сына? — возмутилась Кесем. — Госпожа… Вы устали, Вам надо передохнуть, не волнуйтесь, я все разузнаю и доложу Вам, — заботливо сказал Кеманкеш, вытаскивая застрявшую в волосах Кесем соломинку. Султанша грустно посмотрела на Кеманкеша. После всего случившегося Кесем уже не могла сдерживать свои эмоции, слезы потоком хлынули из ее глаз. — О, Аллах, как пережить это горе? Никак не закончится черная полоса в этой эпохе… Кесем прислонилась к стене. Кеманкеш подошел к ней и взял ее руку в свои. — К счастью, наше «солнце» не перестанет нам светить, Султанша. Кесем слегка улыбнулась и посмотрела на Пашу, после чего тот добавил: — Ваше существование - и есть большая надежда на светлое будущее. Кесем отвела взгляд, затем нерешительно посмотрела на Кеманкеша и наткнулась на его карие глаза, которые с бесконечной любовью и нежностью смотрели на нее, султанша смутилась, но не могла отвести взгляд… Вдруг, появились наложницы, весело отплясывавшие ламбаду, и окружили Валиде и Пашу. По-моему, вечер удался. Я чувствовала себя звездой танцпола, зажигая на вечеринке. Тут я вспомнила, что пора бросать букет. — Дзынь, — раздалось позади меня. — Ну, подумаешь… Забыла вытащить букет из вазы… Интересно, кому прилетело это счастье?.. — подумала я и обернулась. Посреди хоровода девушек лежала весьма потрепанная Кесем и крепко сжимала в руке мой свадебный букет. Вокруг валялись осколки разбитой вазы. — Упс… Соряшки, Валиде. Ну, какая свадьба без битья посуды? На счастье! — сказала я, — Девушки, уберите этот мусор! — скомандовала я. — Мусор?! — возмутилась пришедшая в себя Кесем. — Госпожа, — подал голос Кеманкеш, который все это время офигевал в сторонке, и бросился к султанше, — Вы в порядке? — спросил он, аккуратно поднимая Кесем с пола. — Кеманке-е-еш, — протянула я, — А где это ты шлялся? Неужели забыл про нашу свадьбу? — с подозрением спросила я. — Свадьбы не будет! — яростно вскинулась Кесем, вырываясь из рук Кеманкеша. — Ага, щас! Свадьба уже была, отсутствие жениха - не причина отменять свадьбу, я теперь - замужняя женщина. Здорово, правда? — О, Аллах… — прошептала Кесем, поднесла руку к голове, пошатнулась и вновь упала в объятья Паши. — Оп! Еще одна недвижимость! Кеманкешик, отнеси ее куда-нибудь и возвращайся. Хопнем за здоровье молодых! Кеманкеш поспешил отнести госпожу в ее покои. — Кеманкеш… — слабым голосом начала бредить Кесем, — Она - сам шайтан… За какие грехи она нам послана?.. — Султанша, держитесь, все обязательно наладится — тихо сказал Кеманкеш, сильнее прижимая к себе Кесем. — Она всех нас погубит… Она - шайтан в юбке… Будь проклят тот день, когда она появилась на пороге моего дворца… Эта Хатун разрушила мою жизнь… Она превратила гарем в бордель и погубила моего Мурада… Кеманкеш… Избавься от этой мерзкой змеи, заползшей в наше гнездо… Кеманкеш аккуратно положил Кесем на кровать и сел рядом. — Султанша, не терзайте себя, вероятно, все не так плохо, как кажется. Теперь, когда она стала моей женой… — Действительно, это замечательная новость, — с иронией сказала Кесем. Кеманкеш продолжил: — …Теперь она покинет этот дворец, станет жить далеко от Вас и больше не будет мешать, Султанша, — попытался успокоить ее Паша. — Ты думаешь, что посланника из ада это остановит? Она лишь посмеется и пойдет дальше сеять хаос и разврат… Что она сделала с моим сыном, Кеманкеш? Я должна пойти к нему. — Султанша, не стоит, — Паша не позволил ей встать, — Вам надо отдохнуть, лежите, а я позову лекарей. —Как я могу здесь находиться, когда мой сын борется со смертью, Кеманкеш? — Вы совсем себя не бережете, Султанша, Вы всегда заботитесь о своих близких, забывая о себе. Позвольте в этот раз позаботиться и о Вас. Кеманкеш подался вперед и нежно провел рукой по щеке Кесем. Она слегка улыбнулась и закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Паша любовался своей госпожой, и его совсем не смущали ни красные и опухшие от слез глаза, покусанные губы и размазанные по всему лицу остатки косметики, ни превратившееся в фиолетовую тряпку платье, ни ее растрепанные волосы, в которых еще оставались следы тины, рыбьей чешуи, соломы и подгнившей листвы, ни резкий ослиный запах, который полностью перебил обычно стойкие цветочные духи Валиде, ни шишка от прилетевшей вазы, ни помятый свадебный букет, который Кесем так и не отпустила. Для него она была прекрасна в любом виде. Кеманкеш приблизился к ней вплотную, закрыл глаза и робко потянулся в попытке поцеловать Кесем, но потерпел неудачу, угодив лицом в подушку, потому что в дверь постучали, и султанша обернулась на стук. — Не волнуйтесь, я обо всем узнаю и сразу же доложу Вам, — немного разочарованно заверил ее Кеманкеш и встал. Оставив султаншу на попечение лекарей, Паша поспешил разобраться, что произошло за время их отсутствия.***
Оставшись наедине с побитым Юсуфом, Атике не знала, что ей делать. Девушка сидела на полу рядом с самолично побитым возлюбленным, гладила принца по золотистым волосам и горько раскаивалась в содеянном. — О, Аллах! — воскликнула Атике, — Где же эти лекари?! Не волнуйся, Юсуф, я сама за ними сбегаю! — сказала она, вскочила и побежала в лазарет.***
— Ваше Высочество, Ваше высочество! — повторял знакомый голос. Генрих поморщился, открыл глаза и увидел знакомого человека, который помог ему спрятаться в Стамбуле. — Что случилось? — Мессер, хорошие новости! Ветер переменился, силы на Вашей стороне! Терпеть, при поддержке Папы и большинства сюзеренов, Вы сможете занять трон! — О-ля-ля! Какие замечательные новости! Я так долго их ждал! Санта Мария, ты так добра ко мне! Сейчас же отправляемся в путь!***
— Трон мой по праву, дядя! Я - король! Вы заплатите жизнью за это предательство. Отдайте корону! Она мне больше идет! — решительно сказал принц Генрих.***
Генрих сидел на троне в королевских одеяниях, на его голове величественно возвышалась корона. Вот, его дядю выводят на площадь, сдирают с него королевскую мантию, ставят на колени, а палач заносит меч над его головой. Народ замирает в ожидании. Мгновение - и все кончено. Голова катится к ногам нового короля. Отважный король достает саблю и насаживает на нее голову коварного предателя. — Закончилась эпоха этого тирана! Я - ваш новый король! Король Генрих Великолепный! С этими словами молодой король идет мимо своих подданных, которые перед ним расступаются в почтительном поклоне. Открываются массивные двери, и Генрих входит во дворец. — Пусть все видят, что пришел конец его правления! — гордо заявляет он. — О, Аллах! — закричала Кесем и вскочила с постели. Перед Валиде появился Юсуф в одежде султана с поднятой кверху саблей, на которую была нанизана шапка падишаха. Султанша бросилась к «евнуху» и начала его трясти: — Как это произошло?! Говори! Быстро! — Ему отрубили голову! Закончилась его эпоха! Вот его голова! — Ничего не понимаю! Как такое возможно?! — недоумевала она. — Вот так! — принц махнул саблей и запел, — Головка покатилась, не зная, что случилось! — после чего довольно улыбнулся, бросился перед Кесем на колено и схватил ее руку, жадно лобызая, — Теперь, когда храбрый рыцарь вернулся к тебе, о, прекрасная Брунгильда, и крепость пала, вручи мне ключи твоей невинности в знак вечной верности и покорности! Стань моей королевой! Надеюсь, появление наследника не заставит долго ждать, — патетически воскликнул Генрих, игриво вздернул бровь, подмигнул и повалил Кесем на кровать.***
В это время к покоям Валиде подошел Кеманкеш, чтобы доложить о султане, и попросил аудиенцию. Служанка кивнула и вошла в покои Валиде, не прикрыв за собой двери, что позволило Паше увидеть, как Кесем и Юсуф кувыркаются в постели. Кеманкеш не стал дожидаться возвращения служанки и направился в свои покои. Он чувствовал себя одновременно разгневанным и подваленным. С тяжелым сердцем он вернулся в свои покои. На кровати нагло развалился белый кот с розовой ленточкой. — Ах, ты, шайтан пушистый! — закричал Паша, — Скучал без меня? —ласково добавил он. Кеманкеш лег на кровать, обнял кота и нежно погладил его за ушком. Кот громко замурлыкал и начал тереться о руку Паши. — Гадость ты моя любимая, скучал, зараза, — приговаривал Кеманкеш, наглаживая кота. Кот свернулся на груди у Паши, пытаясь излечить его разбитое сердце.***
Ошарашенная поведением евнуха Кесем пыталась сопротивляться, однако юноша придавил ее своим весом, лишая возможности вырваться, и приступил к активным действиям. — Пардон, Брунгильда?! — глаза принца округлились, — Боже, ты не невинна! Санта Мария, Брунгильда, что за позор?! — воскликнул Генрих и отстранился. Кесем, наконец, освободилась от удушающих объятий озабоченного евнуха и смогла нормально дышать. — Ты мне изменяла? Как это возможно?! — продолжал недоумевать принц, — Я же хранил ключи от пояса верности, врученные тобой перед нашим расставанием! Смотри! Кесем недоумевала и не знала, что сказать. Генрих достал довольно-таки увесистую связку ключей и стал перебирать их, приговаривая: — Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жаннета, ах, Жоржетта, вся жизнь моя вами, как солнцем июльским согрета, покуда я с вами, клянусь, моя песня не спета, Колетта, Полетта, Клоретта, Флоретта, а-а-ах, Марие-е-етта, — томно вздохнул принц. Кесем вытаращила глаза. Генрих, наконец, нашел заветный ключ, достал из связки и, потряхивая им над головой, жалобно взвыл: — Где дырочка для моего ключика? Где сам пояс, Брунгильда?! Ты совсем забыла о своем Генрихе, когда я так страдал в одиночестве. Я всегда хранил верность нашей любви! Кесем вышла из ступора и заорала на "евнуха": — Да что на тебя нашло?! Приди в себя! — султанша залепила Юсуфу увесистую пощечину, — Приди в себя и ответь, что случилось с моим сыном?! — У нас есть сын? Наследник, — умилился Генрих, — Теперь наше правление будет прочным, как никогда! — Что случилось с Мурадом? Ты ответишь, наконец? — Мурад - наш сын? Поздравляю, Брунгильда, наш сын сегодня женится…или уже женился?.. Кесем оттолкнула от себя Юсуфа, вскочила с кровати и поспешила прочь из покоев. Генрих, весело напевая, последовал за ней.***
Атике бегала по гарему в поисках Генриха, но нашла только Лалезар. — Султанша! Я повсюду Вас ищу! Пойдемте скорее, повелитель ожидает Вас. — Что-то случилось? — настороженно спросила девушка. — В гареме праздник по случаю свадьбы. Атике пошла, чтобы не огорчать брата и делала вид, что ей очень весело на свадьбе, хотя ей было совсем не до праздника - девушка думала о своем несчастном Юсуфе.***
Кесем направлялась в покои Мурада. Там никого не оказалось. — Где Мурад? — спросила она у стражи. — Повелитель в гареме, Валиде Султан. Кесем пошла в гарем.***
Тем временем Кеманкеш продолжал молча страдать в своих покоях, доверяя только коту свои сердечные муки. — Милый мой пушистик… Только ты меня понимаешь, друг, — горько сказал Мустафа. Кот понимающе потерся носом о нос Кеманкеша. Паша подхватил кота и уткнулся лицом в его брюшко. — Ты еще пахнешь ее духами… — мечтательно прошептал Кеманкеш, вспоминая возлюбленную. — Мур-р-р, — довольно замурчал кот. Кеманкеш обнял и прижал к себе белого пушистика. — Ты пахнешь рыбой… — отстранился от него Паша. Кеманкеш вздохнул, поглаживая спинку успокаивающе мурлыкающего кота.***
Тем временем Кесем шла в гарем. Ее путь проходил мимо покоев Кеманкеша.***
Кот учуял приближение хозяйки, выскользнул из рук Паши и, громко мяукая, бросился к дверям, требуя выпустить его из комнаты. — Что такое, друг? И ты хочешь покинуть меня? — с горечью сказал Кеманкеш, открывая двери. Но Кесем уже прошла мимо. Кот пошел по следу своей хозяйки. — Друг, подожди, я с тобой, — крикнул Кеманкеш и пошел за котом. Таким образом троица шла в гарем. Ну, как троица?.. За Кесем еще следовал осчастливленный наличием потомства принц, однако увидев Лалезар, он притормозил. — Констанция! О, моя Констанция! Откроем ключиком замочек! — сказал он, доставая все ту же связку ключей. Пока он пытался найти замочную скважину Лалезар, его за сим занятием застукал Кеманкеш и вступился за честь невинной девушки. — Не трогайте его, Паша! Он не в себе, ему и так досталось от Атике Султан. Лалезар увела Юсуфа, с сожалением покидая Пашу. — Ах, какой мужчина, — мечтательно вздохнула Лалезар, провожая взглядом Кеманкеша, — Пойдем, калека, хоть попразднуешь… — заботливо сказала она Юсуфу. — Констанция! С тобой хоть на край света! — кокетливо подмигнул ей Генрих.***
Кесем вошла в гарем. Увидев Мурада живым и здоровым, она немного успокоилась, однако она была удивлена странной манерой проведения праздника. Здесь все восставало против установленных обычаев и традиций. Ее возмутила до неприличия высокая корона фаворитки султана, но Кесем решила промолчать, поняв, что спорить с пьяным Мурадом бесполезно.***
Когда Атике увидела Генриха, которого вела Лалезар, она тут же подошла к этой парочке. — Юсуф, где ты пропадал? — Не виноватый я, она сама пришла, — пытаясь скрыть свои любовные похождения, начал оправдываться принц, — Брунгильда, я шел к тебе, коварные враги пытались мне помешать, но я победил их всех, а эта милая девушка спасла меня от этого дикаря, варвара… он чуть меня не убил! — сказал он, картинно закатывая глаза и указывая на входившего Кеманкеша,— Меня нельзя убивать, ведь тогда я умру! И кто тогда доставит радость моей любимой цесарочке? Он хотел тебя огорчить. — Не волнуйся, Юсуф, — проворковала Атике, — Он тебя больше не будет обижать, я разберусь с ним, а сейчас иди ко мне… — Я уже достаю свой ключик, — игриво сказал принц. — Юсуф! Ну, не здесь же, проказник! — хихикнула султанша.***
— Явился, аксессуарчик мой пушистенький! — кинулась я целовать кота, — И тебе, Кеманкеш, приветик. — я трижды чмокнула его по-московски. Кесем начала закипать. — Лучше поздно, чем никогда. Все, с тебя штрафная. За здоровье молодых, — подмигнула я Паше и стала мешать ему убойный коктейль, чтобы он смог скорее догнать нас и присоединиться к веселью. Кеманкеш даже не пытался сопротивляться, он был не против залить свое горе с невестой. А точнее - с женой. Я повела Кеманкеша за стол и села между ним и Мурадом, усадив на коленях кота. — Хорошо, что ты пришел и поддержал нашу компанию, правда, Мурад? — пихнула я его локтем, пытаясь разбудить изрядно пьяного султана. — Угусь, — пробурчал Мурад и снова расположился на отдых в салате. Тут ко мне галантно подошел Генрих, который в очередной раз ускользнул от Атике. — Натали! О-ля-ля! Я ослеп от Вашей красоты! Позвольте поцеловать Вашу ручку! Окажите честь ангажировать Вас на танец, Мадам! Кеманкеш встал и грозно посмотрел на Генриха: — Опять ты за старое?! Совсем страх потерял? Это моя жена! — возмущенно сказал Кеманкеш. — Пардон, это моя жена, а это наш наследник, — гордо сказал он, показывая на Мурада, — правда, Брунгильда? — спросил он меня. При слове «Брунгильда» Кесем вздрогнула. — Я - Натали, шалунишка, — игриво уточнила я. — Натали? Уп, пардон, пардон, — примирительно сказал Генрих, и попятился назад. — Ну, ничего-о-о, бывает, — снисходительно сказала я, — Кеманкеш, а ты чего стоишь? Самогон нагревается! Садись уже, — сказала я и потянулась за спиртным. — Наташа, не стоит, Наташа, ну, что ты?.. — слабо сопротивлялся он. — По пятьдесят граммулечек можно! Для дезинфекции! Давай, пей до дна, пей до дна… Вот, молодец, а теперь закусывай, закусывай! Эх, нет у вас пельмешек да огурчика солененького!***
— О-ля-ля, Брунгильда, вот, где ты! Бонжур, бонжур, Мадам! — Генрих расплылся в довольной улыбке и направился к Кесем. Султанша тщетно пыталась раствориться в интерьере. Ей хотелось вскочить и убежать, но она сдержалась. Действительно, выглядело бы немного странно, если бы Валиде Султан в ужасе носилась по гарему, убегая от какого-то евнуха. Кесем уже хотела приказать страже, чтобы ненормального отвели в лазарет или в темницу, но тут увидела, как к Кеманкешу клеится до жути наглая и ненавистная ей Хатун, и замерла с открытым ртом. Когда она вспомнила о евнухе, было слишком поздно - Генрих заключил ее в объятья, не давая возможности вырваться. — О, Мон шер, Вы выглядите великолепно, — ворковал Генрих, жадно лобызая Кесем, — Вы нашли свой пояс, дорогуша? Моему ключику уже не терпится повозиться в Вашем замочке…— игриво нашептывал принц, зацеловывая султаншу, — О-ля-ля, какая шейка! Уи! Уи! Ла ви э бель!***
Кеманкеш увидел, как Юсуф клеится к Кесем. — Пес поганый… — с ненавистью прошептал он, прожигая его взглядом. — Что говоришь? — не расслышала я его. — Ничего, — сквозь зубы пробурчал Паша, изо всех сил пытаясь усидеть на месте. — А ты пей, пей, нормализуй микрофлору! А ты крепкий. Молодец. Респект и уважуха. Султан с одной рюмки поплыл… Ну, ничего. И не таких рахитных отпаивали. Кеманкеш старался отвлечься от неприятной картины и пытался внимательно меня слушать. — Ты что-то бледный, — заметила я, — А все почему? Потому что питаешься неправильно! Скажи, что ты сегодня ел? Кеманкеш немного подумал и ответил: — Да ничего не ел… — Батюшки! Тебе, как мне кажется, рано на диету садиться, — вздохнула я и добавила,— О, Кеманкешик, а хочешь, я яички тебе побью? Паша подавился: — Что?! — Ну, яички почистить? На закуску, — уточнила я, — белка много, полезно, микроэлементы всякие. Паша озадаченно молчал.***
— Отпусти меня, сумасшедший! — кричала султанша, не оставляя тщетных попыток вырваться из цепких объятий озабоченного евнуха. — Ваш аромат сводит меня с ума, жё сюи малядэ, Мадам, — томно сказал Генрих, после чего уткнулся лицом в декольте Кесем и блаженно вдохнул аромат ее духов, — Уи!.. — Как они мило воркуют! — умилилась я и радостно закричала, — Горько! Горько! Целуйтесь же! — Целуйтесь? — игриво повторил Генрих, — Мон амур-р-р… Подари мне французский поцелуй, моя сказочная нимфа! — кокетливо сказал Генрих и полез целоваться. Кесем перестала вырываться. Она впала в ступор, не зная, что делать, и молилась, чтобы это все поскорее закончилось. Кеманкеш окончательно вышел из себя и грозно двинулся на Юсуфа. Кесем облегченно выдохнула, когда Паша оттащил от нее евнуха. — Ты совсем страх потерял?! — прорычал Кеманкеш, схватив Генриха за шкирку. — Паша! Не надо, Паша! — вмешалась Лалезар, — Он и так калека! — Ага, у него крыша поехала, ту-ту, — подтвердила я. — Ничего, сейчас я ему мозги вправлю! На защиту любимого бросилась Атике. Девушка подбежала к Паше и стала изо всех сил колотить его. Она молотила его кулачками примерно с таким же эффектом, как если бы мышка пыталась сдвинуть гору. — Стража! Остановите это! — закричала Кесем. Прибежали стражники, однако разнять дерущихся не получилось. Тогда к драке подключилась Валиде, которая пыталась оттащить Атике от самого дорогого, что у нее есть, и получила уже от Генриха. Производимый шум заставил Мурада проснуться. Осоловелым взором он посмотрел на эту компанию и снова вернулся в салат. — Все замолчали! — заорала я. Прибежали еще слуги. Им все же удалось с трудом прекратить потасовку. Я взяла бокалы и вручила Генриху и Кеманкешу. — А теперь выпьем на брудершафт! Руки с бокалами вы должны скрестить друг с другом, выпить до дна и поцеловаться. — О-ля-ля, а теперь французский поцелуй! Моя прелесть, Кончита, Вы просто прекрасны! — принц начал флиртовать с Кеманкешем. — Так, Юсуф, никаких поцелуев, — сказала Атике, оттаскивая принца от Паши. Генрих не хотел уходить от нового объекта вожделения, тогда Атике резко дернула его, тот споткнулся и упал. Атике стала поднимать юношу. Это сотрясение, похоже, вправило его мозги на место. Принц почесал затылок, затем протер глаза и огляделся. — Атике? Что я тут делаю?.. — спросил он, пытаясь вспомнить, что произошло,— Солнце мое, зачем ты ударила меня? — жалобно заскулил принц. — Вернулся! — радостно воскликнула девушка и запрыгнула на Юсуфа.***
— Так, Кеманкеш, мы не закончили, — важно сказала я и провела рукой по его щеке. Возмущенная Кесем закипела от негодования. Последней каплей стало кольцо, которое она заметила на моей руке. С воплями она бросилась на меня, схватила за локоть и резко оттащила от Кеманкеша. — Змея! Гадюка! Подлая тварь! Как ты посмела?! Отдай мое кольцо! Как ты посмела надеть эту корону и устроить такое в гареме? — Успокойся, султана мать! Не мешай нам веселиться. Султан все разрешил, правда, милый? — пощекотала я его. — Угу, — промычал Мурад. Аргументы закончились. Кесем вцепилась в мои волосы, пытаясь снять корону. Я укусила ее за палец. Страсти накалялись. В это время заскучавший кот увидел, что обижают его хозяйку, и поспешил ей на помощь, но промахнулся и угодил на голову Мурада. — Кто потревожил мой сон? Казнить! Голову с плеч! — заплетающимся языком прокричал Мурад. — Твоя мать! — ответила я. Кеманкеш был бы не против, если бы Кесем потеряла голову от любви к нему. Однако ему не улыбалось, чтобы она потеряла голову, попав под горячую руку султана. Но голову мог потерять и кот. Кеманкеш испугался за верного друга и уже хотел бросить Кесем и побежать его спасать, но опасности исчезли сами собой. Мурад заснул, нежно обнимая кота. Тогда Паша воспользовался моментом, схватил сопротивляющуюся Кесем и уволок от греха подальше. Веселье продолжалось…***
Комнатка, в которой находились Ибрагим и Лена, оказалась моим гаражом. И теперь, когда свет проник во все уголки, стало видно, насколько помещение было уютным. — Ты больше не бояться тень? — Нет, Елена, я больше не боюсь, — улыбнулся Шехзаде. — Не бояться? Сейчас проверить, — хитро сказала девушка и выключила свет. Ибрагим пытался изображать бесстрашного янычара, но все равно старался держаться около девушки. — Ты же не бояться? — прищурилась Лена. — Д-да, я, н-не б-боюсь, — прошептал Ибрагим и полез прятаться в безопасное место - под юбку Лены. — Нет, так не пойдет, — строго сказала Лена и сняла юбку, лишив Ибрагима убежища. Тогда Шехзаде стал бегать, как таракан, которого сейчас прихлопнут ботинком. — Верни свет, Лена, верни свет! — вопил Ибрагим. Лена подошла к Шехзаде, обхватила руками его шею и обняла. — Ты забыл? Я - твое солнце, — ласково прошептала девушка, — Ты - мой месяц. Если вдруг станет темно, а меня не будет рядом, знай, что мой свет все равно долетит до тебя, и все тени исчезнут. Я подарю тебе много звезд, которые даже самую темную ночь сделают волшебной. Лена поцеловала шехзаде и, не прерывая поцелуя, потянула его на диванчик…***
Они лежали на небольшом диванчике, которым оказалось заднее сидение моей машины. После всего, что они там вытворяли, похоже, моей несовершеннолетней машинке понадобятся психолог и автомеханик. Лена пальчиком рисовала невидимые узоры на груди Шехзаде и тихо напевала песенку на родном языке. Тут загорелась гирлянда, которую я так и не сняла с нового года. — Ой, звездочки! Звездочки! Я же говорить! — радостно воскликнула девушка.***
Утро. Было тихо. Я проснулась и не могла понять, где я. Я осмотрелась. Везде валялись люди. Сон их явно застал там, где они ели и пили… ну, в основном, конечно, пили. Я тоже как-то неудобно спала. И, наверное, от этого и проснулась… Хотелось пить… и не факт, что воду. Ощупав себя, я пришла к выводу: — Видимых повреждений нет, но в голову стреляли… Посмотрев на поле сражения с Бахусом, я поняла, что этот Бахус победил, а эта битва не обошлась без жертв, зато у меня все было не так уж и плохо. Осталось вспомнить, кто я и почему я здесь. — А что у меня в грудяках вибрирует? О, телефон… «Здравствуй, пупсик» О, я - Пупсик! С именем определились. Я подошла к зеркалу. — Мама дарахая! — воскликнула я. В зеркале отражалось существо с помятым лицом, помятым платьем и со сбившейся прической. — Та не, эт у них зеркала кривые… — успокоила я себя. Я заметила, что на мне надето платье, а на голове - фата. Платье было белое. Ключевое слово - «было». Похоже, кто-то по нему прошелся. — Опаньки, — подумала я, — Похоже, я вышла замуж. Наконец-то! Интересно, за кого? Я решила использовать метод дедукции. — Кто на мне мог жениться? Генрих мог? Мог. Так, где принц? М-м, в уголок Атике уволок. Ах, кобелина! Так, идем дальше. Кеманкеш мог? Мог. Кстати, где он? А, вон… Так, а что за кобыла с ним лежит? А щас и узнаем. Хорошо, что все гости подписаны - у каждого ленточка через плечо висит. Так, что это за спящая царевна? Ва-ли-де Сул-тан,—прочитала я по слогам,—Вот, где она, султанская мать! Ну, спи, спи, сохрани тебя Аллах. Кстати, про султана. Мурад мог? Да нет, не мог. Он скорее уж на Шивекяр женится. Так, а что я хожу в одной туфле? Где моя туфелька? А… Вспомнила! Жених из нее пил! Выпил и сразу заснул. Найду туфельку, найду и жениха. Ой, вот же она, туфелька! Как же он крепко ее схватил! Колечком вокруг нее завился. Это что? Я вышла замуж за кота? Ох, надо еще поискать жениха… Вскоре поиски мне надоели, я завалилась на тахту, разумно полагая, что муж найдется сам, и по привычке стала листать Instagram. У меня была куча историй со вчерашней ночи. — «Если пить на свадьбе чай, то веселье прощай», — прочитала я подпись к истории, — Ох, какие у всех рожи! Морщатся, но пьют мою настойку! — О-о-ой! Как Атике Кеманкеша мутузит! О майн гарбл! «Какая свадьба без драки?». — А кто это? Непонятно, лицо в салате…лежит… «Нефиг водку с пивом мешать! Я ж говорила - ёрш, а он все - коктейль, коктейль». — «Люнаучёш! Кучузар индюшка!» И фотка смазана… Похоже, дальше смотреть не стоит…***
— Погляди, какая штуковина тут стоять! — сказала Лена и ткнула пальчиком в сторону непонятного для нее существа - мотоцикла. — Это похоже на…на не знаю, на орудие пыток похоже, это, наверное, происки Шайтана. — Какого шайтана, Ибрагим? Я не знать, что это, но мне это нравиться. Лена подошла к моему железному коню и обошла его несколько раз, после чего увидела вырванную из журнала страницу, на которой был напечатан байкер. — Смотреть, тут портрет! Какой-то ага! Это же… конь блестящий, —Лена присела и принялась рассматривать транспортное средство, — А, нет, не конь, лошадь! — радостно заявила девушка. Ибрагим рассмеялся: — А мне кажется, все-таки это конь. — Это лошадь, точно, точно. Ладно, хватит болтать, давать кататься! Хочу скакать! — сказала Лена и села на мотоцикл, — Но! Но! Агрегат не сдвинулся с места. — Давай, скакать, скакать! Ибрагим, сделай что-нибудь, он не хотеть делать прыг-прыг! — Может, его надо покормить? Лена еще раз посмотрела на картинку с байкером и хмыкнула. — Нет, я понять, это, — девушка показала на картинку, — хозяин, животные привязаны к хозяин, надо стать похожими на этого Агу! Девушка стянула с талии платок и соорудила на голове Шехзаде нечто похожее на косынку и накинула на него «байкерский прикид». — Ой, смотри, тут висеть еще, эта штучка должна болтаться тут. Лена взяла ключ и вставила в замок зажигания. — Нет, не так. Девушка повернула ключ, мотоцикл громко фыркнул и зарычал. Ибрагим отскочил. — Он бешеный, этот конь бешеный! — вопил Шехзаде. — Это ло-шадь! — настаивала Девушка, — и вовсе не бешеная. Лена вновь запрыгнула на мотоцикл. — Ой, смотри, Ибрагим, у лошадки рога! Лена положила руки на руль и стала дергать руками и топать ногами, пытаясь заставить «лошадь» сказать. Неожиданно девушка поехала вперед и врезалась в дверь гаража. Ибрагим бросился к Лене. — Я же говорил, это дикий конь! Он опасный! — начал причитать Ибрагим. Шехзаде наступил на пульт дистанционного управления, и двери гаража открылись. — Садись скорее, мы будем кататься. Ибрагим быстро, но осторожно залез на мотоцикл за Еленой. Мотор заревел, и они рванули из гаража. Они мчались очень быстро, не замечая ничего вокруг. Вскоре они скрылись в лесу. Тропинка терялась в тумане. Лена нечаянно нажала на тормоз, мотоцикл резко остановился, они полетели кубарем вперед и грохнулись на землю. — Где же мы? — спросил Ибрагим. — Не знаю… — тихо ответила Елена.***
Я отложила телефон и вышла покурить на балкон. Послышались странно знакомые звуки. Я прислушалась. — Откуда здесь может быть мотоцикл?! — удивилась я и перегнулась через перила посмотреть, где это чудо, но немного не рассчитала после бурной ночи и полетела вниз. — Меньше надо было пить…— подумала я, приближаясь к земле. Еще мгновение, удар. — Упс, кажется, я забыла на вечеринке свою сумочку, — промелькнуло у меня в голове, после чего я провалилась в темноту…***
Ласково шумели янтарные сосны, тихо шелестела листвой старая берёза, испуганно шептали молодые осинки, звучали песни птиц, тихо потрескивал догорающий камин, откуда-то доносился приятный аромат свежеиспеченного ржаного хлеба, которого я так давно не ела. Я лежала на чем-то мягком и приятном, словно в облаках. Было так уютно и спокойно. К моему большому удивлению у меня ничего не болело. Я открыла глаза, привстала и огляделась. Вокруг было очень светло. — Наверное, я в раю…