Ученик с последней парты

24 января       Рэй сидел на уроке рядом с Вильямом, учитель что-то говорил, но Циммерман совсем не слушал его. Под столом Рэй держал телефон и переписывался в директе с Итаном, на лице находилась легкая улыбка. Теперь не было ни одного дня, который бы не начинался с пожелания доброго утра и не кончался бы спокойной ночью. Всякий раз, когда они видели сообщение друг от друга, то тут же торопились прочесть его и ответить. На уроках они устраивали частые переглядки и незаметно улыбались друг другу. На ланчах Рэй, бывало, пристально смотрел на Итана, а когда тот это замечал, то Циммерман сразу же вставал и уходил, тогда Райт все понимал и уходил следом. Они болтали за школой, пока Рэй курил, болтали в конце учебного дня, когда уже все расходились и никто не видел их вдвоем, они даже успели прогулять пару уроков вместе. Итану было все равно, что у него копились прогулы, ведь было нечто важнее, чем учеба. Им было хорошо вдвоем, казалось, что они никогда не встречали никого ближе, чем друг друга.       Рэй за эти недолгие две недели успел отдалиться от Вильяма, но он этого в упор не замечал, потому что все мысли кружили вокруг Итана. А вот Вильям как раз таки это заметил, он не понимал в чем дело, но определенно чувствовал, что что-то не так. Циммерман перестал уделять ему внимание как раньше, они стали реже общаться на уроках, потому что Рэй переписывался с Итаном, перестали общаться на ланчах, ибо Рэй мог резко встать и уйти, ничего не сказав, перестали даже курить вместе. Вообще после той ссоры осенью их отношения как-то охладели, ощущалось какое-то невидимое препятствие в общении, которое не давало шутить и обсуждать некоторые темы, как прежде. Но никто из них не торопился разрушить это препятствие, а оно продолжало медленно увеличиваться с каждым днем. — Рэй, — вдруг окликнула его учительница. — А? — поднял глаза. — Тебе неинтересно? — Почему? Интересно, — нахмурился. — Мне просто показалось, что ты занят другим. — Вам показалось. — Тогда позволь поинтересоваться, что последнее я сказала?       Рэй растерянно посмотрел по сторонам и пихнул Вильяма локтем в надежде на то, что тот ему подскажет, но Кэмпбелл промолчал и отодвинулся. Преподаватель вздохнула и покачала головой, она еще раз повторила материал специально для Циммермана и после добавила: — Теперь ты услышал? — Ага. — Ты последнее время рассеянный, мне это очень не нравится. Давай договоримся, на моем уроке ты не пользуешься телефоном, хорошо? — Я постараюсь. — Без постараюсь, это ведь был твой выбор ходить на мои занятия, а я не хочу тратить свое время зря, я хочу тебя чему-то научить. — Да, я понял. — В противном случае, мне придется доложить обо всем директору и тебе придется заменить мой урок другим, чтобы не занимать место. — Окей.       Рэй убрал телефон и недовольно покосился на Вильяма, ему внезапно стало как-то обидно и зло внутри. Он крепко сжал руки и тяжело вздохнул, нетерпеливо ожидая конец урока, чтобы узнать в чем дело. А Кэмпбелл же непринужденно сидел и записывал материал в тетрадь, не обращая внимание на сверлящий взгляд Циммермана.       Время тянулось медленно и постоянно хотелось заглянуть в телефон, потому что тот то и дело вибрировал в кармане, оповещая о новых уведомлениях. Когда прозвенел звонок, то моментально стало так легко и сон исчез с глаз, Рэй быстренько собрал принадлежности в рюкзак и тут же заглянул в телефон. В груди будто бы очередное конфетти взорвалось, улыбка растянулась до ушей, Итан предлагал пойти домой вместе, а Рэй был и не против. Вильям, наблюдая данную картину, цокнул и пошел к выходу из кабинета. Точно! Вильям! Рэй закинул рюкзак на плечо и догнал друга. — Эй! Стой! — Че надо? — отдернулся Кэмпбелл. — В смысле? — В прямом. — Че происходит-то? — Да ниче. — Только не говори, что ты опять решил поиграть в телку и я должен догадываться. Это вообще я должен обижаться. — С хера ли? — Я попросил тебя мне помочь на экономике, а ты проигнорил. — А почему я должен тебе помогать? — резко остановился и оглянулся на Циммермана. — Может потому что мы друзья? — Пф, — усмехнулся. — Знаешь, мне так не кажется. — Чего? — недоуменно взглянул на Вильяма.       Вильям повертел головой и пошел дальше, Рэя не устраивало такое поведение и он остановил того, дернув за плечо. Кэмпбелл фыркнул и недовольно скрестил руки. — Че? — Объясни, — вскинул руками. — Тебе правда интересно? — Я бы не спрашивал. В чем дело? — Ок, пошли покурим, объясню. — А тут не судьба? Я опаздываю. — Слыш, мы либо нормально говорим, либо не доебывай меня тогда больше. — Блять… Ладно, пошли.       Рэй расстроенно напечатал Итану о том, что задержится. Ему не хотелось идти и выяснять куда-то отношения, он бы хотел быстро разобраться здесь и после прогуляться с Итаном. Но все-таки Вильям для него был важен, поэтому придется пойти наперекор собственным прихотям и пожертвовать временем.       Циммерман и Кэмпбелл захватили куртки и отправились на улицу. Они прошли мимо Итана, и Рэй встретился с ним взглядом, он сжал губы и пожал плечами, как бы оправдывая задержку. Райт печально вздохнул, но все понял, он не любил ждать, да и кто вообще любил ждать? Наверное, никто. Он смиренно присел на скамейку и уткнулся в смартфон, втыкая наушники в разъем.       Рэй и Вильям вышли из школы, их встретили белые сугробы, от которых хотелось зажмуриться. Бледное солнце меркло на тусклом небе, еще пару часов и оно затянется мутным черным, а на улицах разгуляется одиночество и, вместо естественного света, дороги будут освещать фонари. Они зашли за угол и Кэмпбелл достал пачку сигарет, он вставил одну в рот, попытался ее поджечь, но от зажигалки лишь пестрили искорки. — Зажига есть? — Ага.       Вильям прикурил и глубоко затянулся. Растянулось неловкое молчание, никто из них не торопился начать разговор. Хотя Рэю и нужно было поскорее уйти, но он попросту не знал о чем спрашивать у Вильяма, это ведь он его позвал поговорить. Циммерман немного нервничал, потряхивая ногой, но это были переживания из-за Итана, потому что тому приходилось его ждать. — Ну? — все-таки спросил Рэй. — Наше общение скатилось. — А почему я об этом не в курсе? — М-м, — усмехнулся. — Оно и понятно, ты же постоянно с кем-то пишешься на уроках и кидаешь нас с Михаэлем. — Я? Кидаю? Че блять? — нахмурился. — А че, не так что ли? — Когда я кидал? — Ты тупо срываешься с места и уходишь, ниче не сказав, после школы куда-то убегаешь и даже не говоришь пока. По твоему это нормально? — Шутишь? Я убегаю после школы, потому что у меня подработки. — А то, что ты на ланчах нас кидаешь? — Ну… Блять, не только же мне с вами общаться. — Э-э, а с кем? Учитывая, какой ты высокомерный и всех вокруг считаешь дебилами. — Михаэля я тоже считаю дебилом, но тем не менее с ним общаюсь, — Рэй достал сигарету и закурил. — Ну и с кем же ты общаешься, что меняешь нас? — Это так важно? — приподнял бровь. — Ну мы же друзья, мне интересно. — Пару минут назад ты сказал, что не думаешь так. — И ты теперь тоже? — Нет, — пожал плечами, — я просто не понимаю, в чем смысл? Что тебе даст имя? — Вообще-то ничего… — Ну вот и все, — перебил Рэй. — Но блять, я не понимаю, это такая тайна? — Ты же знаешь, что я все равно не скажу, если не хочу. — А че такого-то? — Ну вот такое, — вскинул руками. — Я опаздываю, давай быстрее. — Ты серьезно, блять? Мы лучшие друзья, а ты крысишься и на хуй, по сути, посылаешь. Если это какая-то телка, то мне вообще похуй, я буду рад за тебя. А если нет, то это странно, что ты не можешь сказать. Просто объясни, че за хуйня-то? Я всегда с тобой делюсь всем. — Мы уже с тобой это проходили, я не обязан делиться всем. Сколько можно уже повторять? Я не хочу говорить и все, ты меня не поймешь. — Не пойму? В смысле? — В прямом. Не поймешь и все, закрыли тему. Надо будет — скажу. — Кла-а-асс, — протянул, улыбаясь. — Как же ты уже заебал нахуй.       Рэй покачал головой и усмехнулся. Ему хотелось хохотать от абсурда Вильяма, почему люди так любят лезть не в свое дело? Вот какая ему разница вообще, что делал Рэй, как тратил свое время, он ведь продолжал общаться с ним, разве этого недостаточно? Но для Вильяма было недостаточно, он чувствовал, что Рэй не просто так скрывал и он страстно желал докопаться до истины. — Продолжай, — ответил Циммерман. — Ты не представляешь, как руки чешутся зарядить тебе по щам. — Так заряди, в чем проблема? — Не хочу проблем в школе, — бросил бычок на землю. — Знаешь, я положил хуй на то, что ты мне не рассказал тогда осенью, положил хуй на то, что ты забил на дружбу на несколько месяцев, положил хуй даже на то, что ты кинул меня на тусе, но это… — Стоп, че-че? Это я забил на дружбу? Это ты принцесса, блять, у нас. Я не хотел ссориться, а ты раздул из этого хуй знает че и ходил обижался, когда я просто попросил не доебывать меня насчет Итана. А то, что на тусе я тебя кинул, тебе вообще там заебись было, разве нет? — Нет, не заебись. Мне было очень хуево. — Окей, прости. Но почему я должен каждую тусу следить за тобой, я тоже хочу веселиться. То, что ты не держишь себя в руках — твои проблемы, но не мои. — Пиздец, я просто в ахуе, друзья так не делают. — А как делают? У всего есть предел, пей меньше и все будет ок. — Тебе легко говорить, я тебя просил присматривать за мной, это так трудно? — Трудно каждый раз тащить твою пьяную тушку, которая лезет подраться. — М-м, спасибо, блять. Классный из тебя друг.       Вильям улыбнулся и поджал губы, красные от мороза руки, он засунул в карманы куртки. Его злой взгляд сменился взглядом, наполненным обидой и какой-то глубокой болью, как будто он хотел… Заплакать? Рэй вздохнул и бросил окурок на белую землю, он бы мог сейчас развернуться и уйти, но словно зимний ветер его подтолкнул вперед, и он крепко обнял Вильяма, похлопав по плечу. Кэмпбелл обвил руками спину Циммермана и они молча так стояли несколько минут, а после Вильям тихо сказал: — У меня проблемы. — Че такое? — отстранился. — Я натворил кое-какой пиздец, о котором очень жалею. — Ты, может, скажешь уже? — Короче… На той тусе рождественской, я танцевал с какой-то телкой, помнишь? — Помню. И? — Она меня недавно нашла, написала мне, ей короче только недавно семнадцать исполнилось. — А проблема-то в чем? — Короче я с ней переспал, — произнес на одном дыхании. — Оу… Ну… Охуеть, че могу сказать. Лола не в курсе, да? — Еще бы она была в курсе, мы сразу расстанемся, я не хочу ее потерять. Я чувствую себя просто отвратительно и грязно, у меня такое чувство вины сильное, я ей каждый день в любви клялся, а тут трахнул другую. — Говорят, что любовь и потрахаться — разные вещи. — Ну да, а теперь вспомни Элис и себя. — Согласен, так себе, но я Элис особо не любил и она меня тоже. Так ты ей не расскажешь? — Угараешь? Нет, конечно. Но самый пиздец даже не в этом. — А в чем? — Черт, мне даже говорить об этом сложно… — Не тяни. — Она, походу, залетела от меня. — Че-е, блять?! — Рэй выпучил глаза и разинул рот.       Такого он услышать точно не ожидал. Натворить подобное в семнадцать — что может быть хуже? И пусть не за горами совершеннолетие и выпускной, но это все равно остается весомой проблемой, ведь Вильям планировал поступить в университет, отчаянно порезвиться, насладиться студенческой жизнью, а дети в его планы пока не входили. Хотя на самом деле Кэмпбелл думал, что если бы Лола от него забеременела, то он бы был этому рад и поддержал бы ее, но сейчас фигурировала незнакомка, которую он видел лишь однажды. — Как так вышло?! — продолжал спрашивать Циммерман. — Я реально не помню, как-то все само, она была такой охуенной, — уныло потер лицо. — Мне так паршиво. — Неужели тебе в голову не пришло, что надо юзать презики? Они же у тебя всегда с собой. — Я вообще об этом не думал тогда, да мне похуй на это, как теперь Лоле в глаза смотреть? — То есть тебя не волнует, что от тебя залетели? — Конечно, блять, волнует. Я проебался пиздец как. — И че ты будешь делать? — Хуй знает, мне кажется я так долго молчать не смогу и в итоге все расскажу ей. — Я про ребенка щас. — Блять, это странно на самом деле, я не хочу его, но у меня нет денег на аборт. — А ты вообще уверен, что она только с тобой спала? — Да, мы с ней по-моему весь вечер ширялись, под утро проводил ее. Говорит, что у нее никого не было за последнее время, кроме меня. — А че ты ее тупо не пошлешь? Тебе же оно не надо. — У нее отец коп, — потерянно улыбнулся. — Если что, то мне пизда.       Рэй обескураженно глядел на Вильяма, не говоря ни слова. Он не знал, что ему предложить в такой ситуации, ведь она действительно плоха. Занять ему деньги на аборт? Тут уже боролись между собой алчность и дружба. Учитывая, что, скорее всего, Вильям ему не вернет эти деньги в ближайшее время и не очень ближайшее, то Рэю не особо хотелось занимать ему. С другой стороны, почему бы не помочь другу? Но кто бы помог Циммерману в такой ситуации? Наверное, никто, кроме его самого. Он ведь пытался тогда оттянуть Вильяма от той девушки, но тот не послушался, потому что им руководила похоть. — А че тебе сделают? Ты тоже несовершеннолетний. — Хуй знает, скажет, что я ее изнасиловал, да че угодно. Короче мне пиздец, если я начну сливаться. — Она сама хочет аборт? — Она какая-то странная, она так сказала, будто сама не знает. — Ебать… Ты попал. Скажи предкам, помогут же. — Рэй, ты конченный? Они меня убьют и еще Лоле расскажут. — А как по другому? Ты хочешь стать малолетним отцом или че? Денег на аборт у тебя нет, у нее, видимо, тоже. Ее отец наверняка тебя по стенке размажет. — Я понимаю, поэтому и сказал тебе. Ты не можешь мне занять, ты же работаешь? — Блять… — тяжело вздохнул и отвел взгляд. — Прости, но не могу.       Рэю тяжело дались эти слова, отказывать другу не просто, но что-то подсказывало Циммерману не одалживать Кэмпбеллу такую сумму. Да, они были лучшими друзьями, но когда дело доходит до денег, то друзья, бывает, испаряются и это совершенно обыденная ситуация, такова жизнь. Рэю не меньше нужны были деньги, чем Вильяму, он откладывал себе на обучение в колледже, ибо университет для него был слишком дорогим. Он, конечно, думал о получении гранта, но ему это казалось больше чем-то сказочным, нежели реальным. По Вильяму было видно, что он не надеялся услышать такой ответ, поэтому ответил Рэю в грубой манере, как будто тот ему был что-то должен: — М, вон оно че, — покивал Вильям. — Понятно короче. — У меня просто щас реально нет денег. — Рэй… Зачем пиздеть? — Я не пизжу, мне самому они нужны, ты же в курсах, что семья у меня далеко не богатая и деньги мне на обучение копятся. — Я бы тебе отдал. — Когда, Вил? — Ты угараешь что ли? Там сумма-то не особо большая, какие-то сраные долларов семьсот. — Сраные семьсот? Знаешь сколько мне надо пахать на эти сраные семьсот? Если это не так много, то какого черта у тебя щас нет сраных семьсот долларов? М? — Блять, ты тупо жмот. — Я не жмот, Вил. Просто ты сам себе противоречишь, если для тебя это не так много, то попроси у родителей, у тебя нормальная семья. — И как ты себе это представляешь? Школьник просит у родаков такие деньги? Ты сам понимаешь, че несешь? — Ну вот видишь, уже «такие» деньги. У тебя есть выбор? — Знаешь че, — сплюнул, — на протяжении уже вот нескольких дней я думаю, какого хера я вообще начал с тобой общаться? С самого первого дня было понятно, что ты хуйня, а не человек. — Пф, окей. Я даже сраться уже не хочу, заебали твои обидки, спокойно мог юзнуть презики за десять, чтобы потом не вымогать у меня семьсот. — Вымогать? Тебя, блять, по-человечески попросили, — Вильям повысил тон и сжал кулаки. — Как ты там сказал мне сегодня, почему я должен тебе помогать? Так вот почему я должен тебе помогать? — О-о, теперь вот так значит, когда у друга проблемы, то нахуй его, а как у тебя, так сразу. — Ты моих проблем никогда не касался, я решал все сам. А я уже заебался бегать за тобой и вытаскивать тебя из всякой хуйни, ты не ребенок и разбирайся сам. Я себе коплю на обучение, я не хочу, чтобы мама потом брала кредиты. — Ебаный в рот, там в год платить всего лишь десятку, хули ты выебываешься? Пиздец трагедия, мама возьмет кредит, когда тебя вообще волновало то, что из-за тебя страдают другие? — Когда волновало?! — усмехнулся. — Всегда. — Ага, не пизди, заврался уже. Всегда на всех похуй было, всегда из-за тебя все страдали. Я это четко понял, когда ты кинул меня в Рождество.       У Рэя ужасно скрипели зубы. С одной стороны Вильям говорил чистейшую правду, а с другой стороны он немного преувеличивал масштабы равнодушия Рэя. Циммерман был не всегда черствый, в нем все-таки присутствовала капля человечности. А за последние месяцы он совсем изменился и поменял приоритеты. — Слушай, да пошел ты! — улыбнулся и толкнул в плечо Вильяма. — Твои проблемы, что хуй держать в штанах не можешь. — Ты че, охуел что ли? — огрызнулся Кэмпбелл. — Жаль Лолу, что она с таким мудаком повелась, который винит всех, но не себя. — Заткнулся, пока я тебе ебало не сломал! — Ага.       Рэй все так же с улыбкой помахал Вильяму и развернулся, он чувствовал себя прекрасно. Было такое ощущение, что груз с плеч спал, и Рэй наконец-то смог их расправить и пойти прямо. К черту Вильяма, к черту Михаэля, к черту всех, они слишком токсичные, а Циммерман больше не желал быть таким же. Единственный, с кем он хотел бы сейчас общаться — татуированный мальчик с черными волосами и синими-пресиними глазами, которые каждый раз на него так важно смотрят и внутри все переворачивается. С которым можно было поговорить о чем угодно и это не будут девушки или игры, это будут непринужденные, уютные разговоры, которые интересны обоим. Нет, в их беседах не было какой-то высокой морали или философии, это самые обычные разговоры, но такие, которые греют душу своей простотой.       Рэй распахнул двери школы и прошел по пустому коридору, его надменная улыбка сменилась легкой и доброжелательной, когда он увидел черную макушку. Итан поднял на него глаза и вынул наушники из ушей, он тут же встал и подтянул рюкзак. — Ты долго, — сказал Итан. — Я знаю, небольшие терки были, пойдем? — Пошли.       Рэй вновь вдохнул морозный воздух, который обжигал. Снег хрустел под ногами, настоящая услада для ушей. Выдыхаемый пар походил на маленькое облачко, которое ежесекундно растворялось, заменяясь другим. Сугробы искрились, прямо как шампанское. Если и существовала сказка, то вот она — перед глазами. И иней, осевший на ветках, будто на рожках оленей. Пусть пальцы и голова мерзли, это приятный холод. — Ты перестал ездить на машине, — подметил Райт. — Прогревать муторно, единственное, че я хочу с утра — это горячий кофе или какао, но уж точно не прогревать тачку. — А почему бы не завести тачку и пойти заниматься другими делами? — Мне ле-е-ень, — протянул Рэй, улыбаясь. — А ходить с утра по холоду не лень? — приподнял бровь. — Мне нравится гулять зимним утром, темно и спокойно, снег под ногами хрустит, музыка в наушниках играет. — И отвратительный холод.       Они замолчали на пару секунд, Райт поглядывал порой на Циммермана, а потом вдруг решил спросить без капли зазрения: — А что за терки? — С Вилом поссорились, ведет себя, как идиот. — Сильно поссорились? — Ага, думаю, что даже общаться, скорее всего, не будем больше. — Я заметил, что в последние месяцы вы как-то не особо друг с другом. — Есть такое, все еще осенью началось. — А что было? Ну… Если ты, конечно, хочешь рассказать, — смущенно пролепетал Итан. — Я не особо хотел бы жаловаться на него. — Ладно, заткнулся, — на лице его проскользнула улыбка. — Да не-е, все ок. Неприятная ситуация, я понимаю, что если начну щас рассказывать, то это будет выглядеть, будто я выставляю только его виноватым… А тебе правда интересно это? — Ну да. — В таком случае, помнишь мы делали проект? — Такое трудно забыть, — прикусил губу. — И что дальше?       Рэй слегка смутился от реплики Итана, это звучало как-то игриво и кокетливо, а прикушенная губа на фоне его тона выглядела особо пикантно. И вправду, подобное трудно забыть, но еще хуже, когда иногда мелькают мысли подобное повторить. А Рэй себя стал все чаще ловить на том, что он представлял этот момент вновь и вновь, и внутри все корежило и замирало. — Вильяму было настолько любопытно, чем мы занимались с тобой, что он не прекращал доебывать меня целыми днями. — Так логично же, что проектом и занимались. — Он думал по-другому.       Итан хихикнул и опустил голову, будто пытаясь скрыть улыбку, но Рэю не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, что тот хитро лыбился. — Ну я согласен, что он был в чем-то прав, — подтвердил Циммерман. — Но ему ведь незачем об этом знать. — Ну да. Наверно если бы сказал ему, как есть, то на меня бы вылился хейт тоннами. — …А мы ведь говорим об одном и том же? — аккуратно намекнул Райт, на что Циммерман усмехнулся. — А о чем говоришь ты? — А как ты думаешь? — Ты меня решил завалить ответными вопросами? — А ты? Да брось, ты же понял о чем я.       Дыхание у Рэя внезапно стало частым и глубоким, а на ребрах, как на арфе, проигралась легкая щекотка. И ласкающее, нежное чувство распространилось близ шеи. Улыбка не хотела сходить с лиц обоих, ибо они прекрасно знали, к чему шел разговор. — Хочешь это обсудить? — спросил Рэй. — Было бы неплохо, у меня есть некоторые вопросы. — Задавай. — Воу, ты не против, так странно. — Спрашивай, пока у меня есть настроение отвечать. — Ладно… Почему ты проявил инициативу тогда провести со мной вечер? Ты же меня ненавидел. — Честно говоря, сам не знаю. Просто мы стали как-то в момент хорошо ладить и я понял, что ты нормальный, захотелось провести с тобой время. — А почему после этого ты снова включил мудака? Мы же реально неплохо поладили. — Потому что я — мудак, — весело ответил Рэй. — Но на самом деле, меня это испугало. Тот момент был странным, я не знал как реагировать на это. К тому же, че подумали бы окружающие, всегда срались с тобой, а тут вдруг общаться начали. — Но сейчас ты ведь общаешься со мной, — задумчиво приподнял бровь. — Я перестроил кое-че в своей голове. Нет, меня все еще заботит это в какой-то мере, но уже не так. Я пожалел, что тогда ответил тебе грубостью. — Кстати, тебе не холодно? Ты без шапки же. — Прохладно. — Так натяни капюшон. — Да все ок. — У тебя уши красные.       Итан резко дернул Рэя за руку, остановив того, что тот даже слова сказать не успел. Райт ловким движением руки натянул капюшон на рыжую макушку и пошел дальше хрустеть снегом. — Так-то лучше. — Это было неожиданно и жестковато, — подметил Циммерман. — Так вот, перейдем к откровенному. — Ох, бля, — буркнул Рэй. — Молчи, сам согласился. Меня знаешь, что волнует, ты же ведь был реально не против тогда, ты мне ведь сам ответил. — Не-ет, давай сменим тему. — Ты сказал, что я могу задавать вопросы, так что давай-ка отвечай. У меня мозг ломается из-за этого, что мне думать? — Я был накурен и вообще это происходило не всерьез. — Не думаю, что это происходило не всерьез. — Это еще почему? — Ты казался слишком настойчивым. — Я. Был. Накурен. — смущенно отвел взгляд. — И что дальше? Ты ведь отвечал мне, значит хотел этого. — Я не хочу отвечать на это. — А это был не вопрос. — Блять, ты меня вгоняешь в краску. — Тебе стыдно? Серьезно? — А тебе нет? Мы с тобой, черт возьми, сосались. — Странно, что тебе стыдно за это, но не стыдно за то, что мы спали вместе, — коварно усмехнулся.       Циммерману было одновременно и смешно, и неловко, и приятно обсуждать это. Несмотря на все смущение, конечно же, ему хотелось продолжить разговаривать об этом. Потому что все-таки он понимал, что ему, походу, тот день очень понравился, а в особенности поцелуй. Тогда будто тысячи бабочек вспорхнули в груди, незабываемое чувство. — Спали, звучит как-то двояко, — подметил Рэй. — Ну, а что мы делали по-твоему? Черт, мне самому неловко спрашивать, но признайся, тебе же… Зашло? — Че именно? Как мы спали или поцеловались?       Щеки Рэя согрелись, ибо к ним прильнуло огромное количество крови, казалось, что их было видно издалека, как красный светофор. Сердце сходило с ума и билось в каком-то странном ритме, внутри все горело. — И то, и другое. — Давай все-таки сменим тему. — Я не хочу недосказанности. — Окей… Что если я скажу допустим? — Допустим что…? — продолжал настойчиво спрашивать Итан. — Допустим, что мне понравилось обнимать тебя ночью, допустим, что ты неплохо целуешься, — сквозь зубы проговаривал Рэй. — На этом все? — Все, — удовлетворенно произнес Райт.       До развилки оставалось недолго. Итану нужно было идти направо, а Рэю налево. Циммерману бы хотелось, чтобы дорога была гораздо длиннее, чтобы полностью насладиться компанией Райта, но увы. Уже виднелся тот самый перекресток. — Сегодня сидел на искусстве, нам раздали творческое задание. — Какое? — Сказали, что будет какая-то постановка в школе, надо нарисовать каждому какую-то декорацию, вроде, к четырнадцатому февраля надо. — И че ты выбрал? — Выбрал самое простое — дерево. — Да чет нихера не просто, оно же должно быть громадным. — Я знаю, поэтому мне придется вечера коротать за этим, но учитель сказал, что нам будет очень хорошее поощрение за выполнение этого задания. — Но не сказал какое? — Не-а, думаю, какие-нибудь баллы. — Мне кажется, ты отлично справишься. — Почему это? — Ты хорошо рисуешь, — без задней мысли сказал Рэй. — Но ты же не видел моих работ, откуда ты знаешь? — задумчиво сказал Итан.       И вдруг Рэя как током пробило, черт, что он только что сказал и зачем? Райт ведь не подозревал, что нашедший его альбом — это Циммерман. Что он видел его рисунки и бывало вечером доставал альбом, вновь вглядываясь в каждый штрих, представляя, как рука Итана держала карандаш, а тот скользил по бумаге. — Я всего лишь предположил. — Ну ладно, вот мы и дошли до развилки. — Ага. — Чем планируешь заняться сегодня? — Хуи пинать, а ты сегодня декорацию начнешь делать? — Да, буду беситься. — Беситься? — Нужно стальное терпение, чтобы закончить это. Я люблю рисовать, но не люблю, когда меня заставляют это делать. — М-м. Хотел бы посмотреть, как ты рисуешь. — А что мешает? Вообще-то мне бы потребовалась помощь, потому что я не уверен, что у меня хватит нервов закончить. — И к чему ты клонишь? — Ты бы не хотел мне помочь нарисовать ее? — Да не, ты че, я не умею вообще рисовать. — Не обязательно рисовать, поможешь что-нибудь вырезать, а если что, то я подучу тебя. — Ну хуй знает, — пожал плечами. — В общем, если хочешь увидеть, как я рисую, то можешь прийти ко мне в гости на выходных. — А родители? — Они собирались куда-то уехать, так что дом будет полностью в моем распоряжении. — Окей, тогда я приду. — Класс.       Они улыбнулись и потянулись обниматься, они крепко сжали друг друга, чуть ли не выламывая косточки. Они походили на пингвинов в своих куртках, было так мягко из-за них, но в то же время и морозно, когда уткнулись лицом в холодный мех. Рэй еще никогда не обнимал так друзей, вообще никого, это какое-то другое объятие, которое он не желал заканчивать, но увы, всему есть конец. — А тебе зашло? — тихонько произнес Рэй, имея ввиду все те же странные моменты. — Я бы повторил, — шепотом ответил Итан.       Они отстранились, и Циммерман увидел томный взгляд Райта и приоткрытый рот, который расплылся в легкой улыбке. Как же много они друг другу улыбались, не сосчитать, но Рэй бы смотрел целую вечность на эти белые зубки и шершавые губы. Итан развернулся и отправился домой, его фигура постепенно превращалась в черную точку на белом фоне. Циммерман смотрел себе под ноги и думал, много думал. Где тот самый момент, когда все начало закручиваться таким образом? Рэй его как-то не заметил, это, вроде, бы с одной стороны произошло так резко, но в то же время так незаметно. Сердце продолжало ныть, а эмоции переполняли. Хотелось побыстрее уже выходных, чтобы прийти к Итану и просто хотя бы посидеть с ним рядом, насладиться возможностью наблюдать за тем, как он увлеченно водит кистью, окрашивая бесцветную поверхность. Скорее бы.