Ну и как это понимать? Джон задумчиво свёл брови, разглядывая проявившееся под мышкой* изображение. Какой-то... вопросительный знак. Только точки внизу не хватает. Или это крючок? Молодой человек хихикнул, представив, что у его пары будет треугольник, чтобы их общая татуировка представляла собой вешалку для пиджака.
Ладно, могло быть и хуже. Вон, у Криса под подбородком рыбий хвост нарисован. А у Пэм на запястье – что-то, напоминающее кусок мусорного бака.
И всё же интересно, какой предмет у него должен получиться впоследствии.
Джон показал картинку друзьям, и те, конечно, с энтузиазмом принялись выдвигать версии.
– Ухо!
– Сам ты ухо! Это серёжка!
– Цифра «два»!
– Волна, если сбоку смотреть!
– Ручка от зонтика!
Ни у кого из знакомых ребят не было фрагмента, который при соединении с «крючком» дал бы что-то понятное. В сущности, Джон и не ожидал, что его соулмейт найдётся так скоро. Чаще всего люди годами искали своих предназначенных.
Интернет полнился душещипательными историями о долгожданной встрече. Впрочем, как и разочарованными письмами от тех, кто ошибся, приняв желаемое за действительное: «У меня было изображение дома, а у этого красавчика – крыши, я думала, мы пара, а оказалось, что у него на самом деле грибок над детской песочницей...»
При таких условиях определить, что может подойти, а что нет, представлялось крайне сложным. Джон часто рассматривал свою странную загогулину, а на улице (как и все) невольно приглядывался к чужим татуировкам. У большей части населения знаки появлялись на ладонях, иногда на шее или плечах. Случай Джона – под мышкой – был более редким, но не исключительным.
Кое-кто прикрывал свои «метки», но остальные, наоборот, демонстрировали их – так намного проще было найти соулмейта. Больше всех повезло тем, у кого были изображены явные половинки – разрезанное яблоко, например, или полкнижки... Им оставалось лишь отыскать человека с «зеркальной» картинкой.
Непонятная закруглённая линия вовсе не была пределом мечтаний Джона. Но он не собирался унывать. Да и времени на это не было – учёба в медицинском колледже отнимала много сил.
Но это не значило, что Джон отказался от поисков.
~ ~ ~
Ничего. НИЧЕГО.
На какую-то секунду Шерлок едва не позволил себе впасть в панику.
Сегодня ему исполнилось шестнадцать, а чёртов рисунок так и не появился.
Так, дыши. Вдох, выдох.
Надо осмотреть себя заново. Начиная с пальцев ног и заканчивая кожей под кудрями на макушке.
Но он сделал это уже трижды!!!
– Шерлок, пора вставать! И не забудь почистить зубы!
Боже, Мамуля будет об этом напоминать и когда ему будет шестьдесят?!
– А потом иди сюда, я хочу посмотреть на твой знак!
Шерлок с досады так шандарахнул дверью ванной, что чуть не рухнула полка с шампунями и гелями.
Всё ужасно.
Яростно орудуя во рту зубной щёткой, он пытался придумать способ избежать Мамулиного досмотра (как она отреагирует? Начнёт жалеть? Встревожится? И то, и другое одинаково неприятно!), когда внезапно обратил внимание на тёмное пятно за правой щекой, прямо на слизистой. Пошире открыв рот и приблизив лицо к зеркалу, Шерлок со смесью удивления и невыразимого облегчения понял: это
оно.
Чёткий контур, будто обведён маркером. Простая закорючка, похожая на басовый нотный ключ без двоеточия, только в другую сторону. Или же... разумеется, как он сразу не сообразил! Это же верхняя часть интеграла – ʃ ! Или значка «параграф» (§). В любом случае, можно гордиться – не цветочек какой-нибудь.
А то, что тату возникло в таком неожиданном месте, даже хорошо. Меньше зевак будет пялиться.
Шерлок умылся и с достоинством отправился к своим изнывающим от любопытства родственникам.
~ ~ ~
Проклятая трость раздражала неимоверно. Джон шёл по аллее, прикидывая, стоит ли присесть отдохнуть (и не будет ли нога после этого ныть ещё сильнее), когда его окликнули.
– Я Майк, Майк Стэмфорд. Мы вместе учились.
– Да, помню. Привет, Майк.
Во время беседы с бывшим однокашником Джон посетовал на проблемы с жильём и, конечно, никак не ожидал, что решение придёт так быстро: Майк просто свёл его с самым поразительным человеком во Вселенной. Когда Джон впервые увидел предполагаемого соседа по квартире, то сильно засомневался, захочет ли тот продолжить знакомство. Очаровательный, элегантный, стремительный – ну как он сможет ужиться с раненым ветераном войны, страдающим от ночных кошмаров?
Однако Шерлок Холмс сначала метко и хладнокровно охарактеризовал Джона в нескольких словах, вычислив почти всё по внешнему виду, а потом неожиданно признался в собственных слабостях: скрипка и многодневное молчание.
– Людям не мешало бы знать всё самое плохое друг о друге, если они собираются снимать квартиру вдвоём.
Они договорились (точнее, кудрявый «скрипичный молчун» решил за них обоих) встретиться завтра вечером возле будущего места жительства. Уже вылетая за порог лаборатории, Шерлок обернулся, чтобы улыбнуться и подмигнуть Джону.
Джон был заинтересован. Более чем.
~ ~ ~
За месяц жизни с Шерлоком под одной крышей Джон понял: сосед может быть каким угодно, только не предсказуемым. В первый момент встречи Шерлок показался ему потрясающим – и позже только подтвердил это мнение. Блестящий, гениальный, сумасбродный, безмерно отважный, игнорирующий социальный уклад добропорядочных граждан, когда того требует Дело (в сущности, всегда), – Шерлок буквально заставлял терять голову.
Практически без всяких усилий он перевернул мир отставного военврача Джона Ватсона, заставив его вновь почувствовать себя живым, а заодно походя избавил его от психосоматических болей в ноге – всего лишь с помощью одной пробежки по крышам!
Уникальность Шерлока Холмса выражалась и в выборе его профессии – консультирующий детектив. Правда, в работу означенного детектива (по его собственному желанию) помимо выдвижения версий входило также преследование подозреваемых, а иногда и их захват. Теперь Джон снова мог воевать на стороне добра, причём не выезжая из Лондона, чему был только рад.
Кожа на лице, шее и руках проницательного гения была чистой, следовательно, его рисунок находился где-то под одеждой. Благодаря поездке в Букингемский дворец Джону выпало счастье узреть идеально ровную спину, с которой соскользнула простыня, – там тоже не наблюдалось никаких изображений. За годы медицинской практики Джону приходилось видеть множество татуировок, и пару раз попадались даже в зоне бикини. Вдруг и у Шерлока тоже?.. От таких догадок Джона бросало в жар.
Спросить напрямую он не решался, несмотря на крепкую дружбу, что сейчас их связывала. Такие вопросы обычно задавали друг другу люди, которые намеревались завести близкие отношения. А Шерлок ещё в начале знакомства мягко дал понять, что эта сфера не для него («Прости, но я помолвлен с Работой»).
Обратиться к Майкрофту? Неэтично. К тому же тот обязательно поинтересуется, а с чего вдруг у доктора Ватсона такие мысли.
Шерлок никогда не спрашивал, на что похожа татуировка Джона. Наверное, давно вычислил и место, и форму, и размер, а потом стёр эту информацию за ненадобностью.
Джон вздохнул. За два десятка лет он так и не встретил никого, чья картинка подошла бы его собственной. Не раз и не два за это время случайные партнёры трогали изображение «крючка», но ничего не происходило. Сейчас Джон думал, что это и к лучшему, потому что не мог себе представить жизнь с кем-либо, кроме Шерлока. Возможно, тот лишь посмеялся бы, предъяви ему Джон свою закорючку... Скорее всего, у столь незаурядного человека на теле было изображено что-то очень красивое или экзотическое.
~ ~ ~
Джон осторожно выглянул из-за угла и замер, стиснув зубы. Ну конечно, опять его
любимый гениальный идиот не дождался подмоги и решил поймать убийцу самостоятельно. Хорошо, что предварительно хотя бы скинул Джону сообщение с координатами этого тупика.
Сейчас Шерлок стоял, прижавшись спиной к стене, а Хиндсворт держал у его шеи здоровенный нож. Левая щека детектива была в крови – видимо, мерзавец успел чиркнуть по ней.
– Вы увлеклись азартными играми и проиграли сперва автомобиль, потом дом...
– Заткнись!!! – Физиономию Хиндсворта перекосило. Он с ненавистью глядел на Шерлока.
Джон сделал два тихих шага вперёд и поднял пистолет.
Молчи, Шерлок, молчи!
Ага, как бы не так. Легче остановить горный обвал.
– А когда ваш отец заявил, что отказывается оплачивать ваши долги, вы его просто прирезали, – закончил обвинительную речь детектив.
– И тебя прирежу! – завопил убийца и сжал рукоять ножа.
В ту же секунду Джон выстрелил. Пуля пробила Хиндсворту руку, тот выронил оружие, взвыв от боли.
– Сидеть, или получишь вторую пулю в ногу, а третью в глаз, – рявкнул Джон неудачливому игроку, мигом оказываясь рядом. Он оттолкнул ногой нож от них подальше и обхватил Шерлока за плечи.
– Как ты?
– Я в порядке.
Внимательный осмотр показал, что на щеке не длинный, но сквозной порез, который необходимо зашить.
– Никаких больниц, – категорически заявил Шерлок. Ему явно было больно говорить, но тон не оставлял сомнений в его решительности.
Ладно, подобные мини-операции на Бейкер-стрит уже стали обыденностью.
Сдав прибывшей полиции скулящего Хиндсворта и отделавшись от инспектора Лестрейда обещанием на следующий день дать все необходимые разъяснения, Джон с Шерлоком наконец отправились ловить такси.
Дома, усадив друга на диван в гостиной, доктор проверил повреждения ротовой полости, и Шерлок неожиданно занервничал, прикрыв кончиком языка центр внутренней поверхности правой щеки. Джон отметил себе вернуться сюда чуть позже, а пока промыл и продезинфицировал рану слева, сделал местную анестезию. Заодно (уже не в первый раз!) высказал всё о некоторых умниках, которые лезут в пекло, не дожидаясь спешащих за ними защитников. Шерлок вынужденно молчал, успокоившись, но выражение его лица ясно обозначало: «Ждать скучно!», пока Джон накладывал аккуратные маленькие стежки и смазывал шов антисептиком, а после ещё вводил противостолбнячную сыворотку.
– Ну вот, порядок. Давай-ка я ещё раз посмотрю изнутри.
– Нет, не нужно, Джон! – Шерлок словно испугался. – Спасибо! – Он попытался встать.
И до Джона вдруг дошло. Он сам заволновался, но постарался этого не показать.
– Там твоя татуировка, да? Шерлок, я врач, и я твой друг. Клянусь никогда и никому не говорить, что у тебя нарисовано. Но мне обязательно нужно увидеть. Травмы ротовой полости могут иметь нехорошие последствия.
Шерлок ещё немного поколебался, но потом всё же смирился и неохотно разомкнул губы.
Никаких повреждений на другой щеке не было. Джону хватило одного взгляда, чтобы убедиться в этом, и тут он поражённо застыл.
Закорючка. Такая же, как у самого Джона под мышкой. Ну, просто один в один! Только повёрнута в обратную сторону.
Джон бездумно протянул руку. И так же бездумно коснулся кончиком указательного пальца закруглённой вершинки.
Знак как будто ждал этого. Рядом с первоначальной линией, продолжая и заканчивая её, возникла другая, точно повторяя изгиб джоновой загогулины. А потом получившаяся фигура налилась ярким розовым цветом.
♡
Вот тебе и закорючка... две закорючки...
– Джон, в чём дело? – язвительно (или смущённо?) поинтересовался Шерлок, отодвигаясь. – Что ты так уставился? Никогда не видел меток?
– Никогда не видел, как они сливаются, – честно сказал Джон. Он моргнул, ещё не до конца веря в то, что произошло.
Неужели Шерлок всё-таки его половинка? Как тот отнесётся к подобному?
Внезапно Шерлок вскочил, едва не сбив доктора с ног, и кинулся в ванную. Джон в тревоге пошёл за ним.
Шерлок внимательно рассматривал в зеркало получившуюся картинку. По его лицу нельзя было сказать, доволен он или не очень.
– Эм... ты расстроен? – наконец спросил Джон, боясь, что так и есть.
– А ты? – напряжённо глянул на него Шерлок.
– На самом деле это то, чего я хотел больше всего, – признался Джон. – Но если это для тебя неприятно, я...
– Неприятно? – повторил Шерлок и вдруг улыбнулся, правда, тут же скривившись от боли в стянутой швом щеке. – Не говори глупостей. Я не смел надеяться на это, хотя наши знаки могли сложиться только так. – Он снова открыл рот, чтобы полюбоваться сердечком в своём отражении. Потом обернулся к Джону: – А у тебя что-то изменилось?
Джон снял свитер вместе с футболкой. Оказалось, что его фигурка ещё не обрела целостность. Шерлок прижал пальцы к его коже, и Джон невольно фыркнул от щекотки. У него тоже расцвело под мышкой розовое сердечко. Как у романтичных школьниц на тетрадках. Смешно.
Тут Джон внезапно обнаружил, что Шерлок стоит совсем близко. И руки его уже потихоньку начали блуждать по бокам и груди Джона, а в глазах горит мучительная надежда. И Джон потянулся к нему...
Целоваться пока не получалось: рана Шерлока мешала. Так что, как ни ворчал гений, Джон стал первым из них двоих, кто покрывал другого поцелуями и ласкал губами. Зато длинные скрипичные пальцы Шерлока оказались весьма ловкими. Джон едва не кричал от сводящих с ума ощущений этих пальцев на себе и в себе.
Открыв новую для себя «сферу», Шерлок погрузился в неё с головой. Пару недель, пока заживала щека, он оставался по большей части принимающей стороной. Но стоило только полностью восстановиться, как он с лихвой вернул Джону всю нежность, вытворяя совершенно невообразимые вещи языком. Мало того, этому лукавому безобразнику нравилось, когда Джон дотрагивался до его сердечка во рту, причём желательно самой чувствительной частью своего тела. Единение, которое возникало при этом, невозможно было описать словами; их словно окутывало общим тёплым возбуждающим коконом, и оба не могли удержаться от стонов.
Они идеально подходили друг другу.
По ночам Шерлок устраивался у Джона под боком, настойчиво залезая под мышку и обязательно потираясь носом о заветную татуировку, отчего у Джона под кожей будто плясали пузырьки от шампанского. В такие моменты ему казалось, что сердце – то, что билось в груди, – вот-вот лопнет от переполняющих его чувств к одному беспокойному и самому необходимому кучерявому детективу. У которого помимо грандиозного интеллекта и сногсшибательной внешности оказалось замечательное, большое и любящее сердце.
А также такая нужная закорючка.
Конец
