Мистер Поттер, что это за вид?!

       Рон старательно караулил у входа в класс по ЗОТИ близнецов. Что удивительно, имея столько братьев и одну-единственную младшую сестрёнку, Рон никогда не думал, что было бы куда легче и выгоднее, не будь в семье столько детей. Конечно, вполне вероятно, что тогда и не было бы самого мальчика, но семья была бы более обеспеченной. Не приходилось бы донашивать старые мантии, получать на Рождество вязаные свитера. Но с другой стороны, тогда они мало чем отличались бы от обычной высокомерной чистокровной семьи. Рон всегда знал, что может положиться на своих братьев и сестрёнку. Конечно, порой с ними было тяжело. Взять хотя бы нравоучения Перси или временами очень злые приколы близнецов. Но всё это не лишало и своеобразного веселья. Особенно, когда тот же Перси с воем убегал от заколдованного учебника по трансфигурации, неожиданно начавшего страшно ругаться голосом Макгонагалл. Поэтому, хоть и в тайне от всех, но Рон очень гордился тем, что у него такая большая семья.       Вот и сейчас ему было необходимо обратиться к братьям с просьбой о помощи. Но он странным образом пропустил тот момент, когда они вышли из класса. Мальчик удивлённо заморгал, пытаясь понять почему стих весёлый шепот и мелкая возня. Гриффиндорец осторожно приблизился к двери и вплотную к ней прижался, пытаясь вслушаться в звуки. Он сидел, прикрыв глаза и замерев. Резко кто-то его толкнул в бок, от чего мальчик испуганно закричал и подскочил, больно ударившись головой о ручку двери.       - Как нехорошо подслушивать, - засмеялся Фред.       - Перси был бы не доволен, - вторил Джордж.       - Как вы тут оказались? – удивлённо хлопал глазами первокурсник, прекратив тереть ушибленную голову, через пару часов наверняка будет знатная шишка. – Вы же ещё минуту назад были внутри.       - Были, - хитро улыбаясь, подтвердили парни. – А теперь, как видишь, уже нет.       - Ну как? – продолжал допытываться Рон.       Фред повернулся к брату и, заговорщически приблизив лицо, зашептал, полностью игнорируя младшего:        - Как думаешь, стоит ему рассказать… о ней?       Джордж кинул быстрый оценивающий взгляд и помотал головой:       - Нет. Он слишком мал для неё. И неопытен.       - А как же смягчающие обстоятельства? – снова зашептал Фред, подмигивая Рону, готовому задымиться от негодования таким пренебрежением.       - Но он не проходил страшного испытания у Филча, - продолжал не соглашаться второй близнец. – Мы не можем идти на уступки.       - Тогда давай хотя бы покажем её?       - Показать? – Джордж слегка склонил голову на бок и буравил Рона наигранно серьёзным и строгим взглядом. – Думаю, можно. Это будет поучительным уроком.       Рон откровенно не понимал происходящего. Всё походило на дешёвый спектакль, который всегда разыгрывала Джинни, чтобы получить вместо свитеров на Рождество что-нибудь более приятное и дорогое. Только цель этого выступления – его унижение. Он уже готов был забрать все свои слова о любви к семье обратно и пожаловаться на то, что в год рождения близнецов родители решили их оставить, а не купить собаку.       Но тем временем, близнецы хлопнули в ладони и с неким восторгом достали мятого вида бумажку из кармана мантии и торжественно вручили её мальчику.       - И что это? – двумя пальцами держал её первокурсник.       - А ты как думаешь? - в унисон спросили братья. – На что похоже?       - На кусок туалетной бумаги или очень мятый листик пергамента, - добавил он, разворачивая бумажку.       - Верно, - подтвердил Джордж. – Это самый обычный...       - И никому не нужный кусок пергамента, - закончил за него Фред.       - Тогда зачем он мне? – не понимал Рон.       - А в этом-то и весь секрет, - загадочно заулыбались братья.       - Стоит произнести волшебные слова, - нарочно тихо заговорил Фред. Джордж достал волшебную палочку и, что-то прошептав, коснулся её кончиком пергамента в руках Рона.       - Как она превращается в карту! – торжественно закончил Джордж, с победной улыбкой наблюдая, как широко раскрылись глаза младшего брата.       - Да это же.. это же! – не мог найти слов мальчик, чтобы описать свой восторг. Он дрожащими пальцами держал карту, на которой проворно ходили множество следов с аккуратными надписями, обозначающих их обладателей.       - Потрясающе, просто прекрасно, великолепно, изумительно, - подбирал Джордж.       - Настоящее сокровище! – нашёлся Рон. – Вы придумали? – он сияющими глазами смотрел на следы Филча, копошащегося в своей каморке.       - Мы, конечно, гении, но, увы, - пожал плечами Фред.       - Мы обязаны Господам Мародёрам, это их находка, - Джордж указал на начало карты.       - Хвост? Бродяга? - первокурсник удивлённо смотрел на братьев.       - Не смей смеяться над именами покровителей! – строго сказал Фред. – Мы им очень благодарны!       - Слушайте, а вы можете её мне одолжить? – попросил Рон.       - Нет, даже речи быть не может, - Джордж демонстративно забрал карту, снова коснулся её кончиком палочки и прошептал «Шалость удалась». Чернила на карте резко стали таять, бледнеть, следы меркли, и, под конец, всё исчезло, превратившись снова в кусок пергамента.       - Мы только хотели тебе показать её, - соглашался с братом Фред. – Она нам слишком дорога, чтобы отдавать её, даже на время.       - Но мне она очень нужна! – убеждал Рон, он уже видел перспективы, которые открывались ему и его друзьям.       - И зачем же? Шпионить за Филчем, чтобы легко тырить сладости из кухни или караулить Макгонагалл, пока кто-то ворует контрольные. Нет, это всё пустяки, - Джордж не желал помогать младшему брату.       - Так вы этим только сами и занимаетесь! – опешил от наглости Рон. – А мне нужна для серьёзного дела!       - Какого же?       - Ну.. это… честно, очень важное дело, - мямлил мальчик, понимая, что ничего не может рассказать.       - Разговор закончен, - братья ухмыльнулись.       - Может, хотя бы скрытые переходы перерисовать дадите? – попросил Рон.       - Эй! Прекращай уже торговаться! – засмеялись близнецы.

***

      Северус медленной и нарочито расслабленной походкой проходил мимо кабинета по ЗОТИ, специально ещё сильнее замедляя шаг у дверей и прекращая на миг дышать. Собственно, таким образом, он прогуливался возле данного кабинета по пять раз на дню. Не то чтобы это не отнимало у него множество драгоценных минут, но всегда лучше быть в курсе действий своего врага, чем потом неожиданно получить заклятием в спину. Но пока профессор Квирелл вёл себя очень даже прилично. Зельевар видел, как он деловито ходил по кабинету с длиннющим свитком в руке, бубня под нос странные термины и иногда делая в нём пометки гусиным пером. Только один раз Снейп засомневался в нём, услышав странное шептание и жалобы профессора. Тогда он быстро ворвался в кабинет и увидел, как тот писклявым жалостным голосом уговаривает пикси съесть корешки, чтобы провести эксперимент. Пикси упирался и соглашаться на странные авантюры не собирался. Поняв, что ошибся, Северус сделал старательный вид, что ищет некого студента, который самым наглым образом утащил из его кабинета склянки с сонным зельем. Для большей убедительности он обещал и баллов этак сто отнять у факультета, в котором учится воришка. Квирелл не особо доверчиво кивнул и снова принялся за уговоры, а профессор скромно удалился якобы продолжать поиски. Больше такой досадной ошибки он не делал, но и бдительности не усыплял.       Закончив, уже ставший привычным обход, он спустился к себе в подземелья, чтобы через каминную связь связаться с Люциусом.       - Что-то срочное? – спросил удивлённый глава семейства Малфоев.       - Нет. Но меня интересует, нашёл ли ты что-нибудь о нём? – сразу перешёл к делу Снейп, опасаясь, быть кем-то подслушанным.       - О Квирелле? – уточнил Люциус. – Есть кое-что весьма странное в его, кажущейся добропорядочной, биографии.       - Например?             - Помнишь его путешествие, касательно изучения вампиров и прочего? - Да, - Снейп тогда очень критично к ней отнёсся.       - Тогда, если верить некоторым источникам, он с кем-то познакомился. Как там прошло это знакомство неизвестно, но фактом остаётся то, что после неё он стал таким зашуганным, подозрительным и странным.       - А это любопытно, - Северус мрачно смотрел на входную дверь, словно за ней притаился неведомый враг. – У меня есть некоторые опасения.       - Опасения? И какие же?       - Разные. И не только о Квирелле. А вообще.       - Давай без этого, - закатил глаза Люциус. – Когда у тебя появляется такое предчувствие, это всегда сулит какие-то беды. В последний раз это было связано со смертью Поттеров и заключением в Азкабан Сириуса Блэка.       - Хорошо, - легко согласился зельевар. Его взгляд стал непроницаемым. Малфой тяжело выдохнул и поспешил распрощаться. От такого настроя друга ему становилось не по себе.       Как только огонь в камине принял свой привычный цвет и уютно застрекотал, сжигая поленья, мужчина поднялся, подошёл к шкафу и, прошептав заклинанье, исчез в образовавшейся небольшой бреши.       Стоило шкафу стать обратно на место, как в дверь постучались. Не дождавшись ответа, дёрнули за ручку и с удивлением обнаружили, что кабинет не заперт. Дверь легко открылась и в комнату вошла Минерва. Увидев, что профессора нет на месте она, что-то пробурчав, закрыла её и ушла.

***

      Драко молча бесился на тренировке. Игра должна была состояться завтра, и игроки находились во взвинченном состоянии. Они без конца то проверяли мётлы, то начинали шептаться друг с другом или же принимались давать советы Драко. Почему-то каждый был уверен, что он очень глубоко переживает вынужденное соперничество с другом. Но это бесило не только первокурсника, а также и капитана Маркуса Флинта. Он отказывался принимать эту псеводружбу факультетов и, видя, что флюиды доброжелательности стали распространяться и в команде, принялся за жестокий террор. Любой, кто начинал заикаться о Поттере и вообще упоминал о факультете Годрика Гриффиндора тут же получал сто кругов вокруг стадиона. Поэтому, даже если завтра они все облажаются, то спокойно могут поставить олимпийский рекорд по бегу. Но особенного внимания, конечно же, удостаивался Драко:       - Ты должен играть в полную силу! – напирал он на блондина. – Отбросив всякую ересь!       - Я понял, - с еле сдерживаемым раздражением отвечал первокурсник. Отчасти он понимал слизеринца, для которого любая игра с Гриффиндором была личной дуэлью с Оливером Вудом. Пойди история по другой тропе, Драко наверняка его бы сильно уважал, но явно не в этот раз. Теперь же в нём зрело только желание как-нибудь набедокурить, чтобы заставить Маркуса побеситься.       - Как же он бесит, - сказал Грэхэм Монтегю, охотник команды, когда капитан отошёл.       - Не то слово, - отозвался Драко, потом резко осёкся и покраснел – осуждать капитана команды новичку, ещё и первогодке, просто верх неуважения и наглости. Грэхэм засмеялся.       - Всё хорошо, я не собираюсь ему ничего передавать. Уж явно не когда он в таком настроении, мне зубы ещё дороги.       - Спасибо, - Малфой благодарно кивнул.       - Конечно, за небольшую услугу, - хитро заулыбался охотник. Драко тут же забыл о всякой благодарности и ещё пуще разозлился.       - Эй, не спеши и меня ненавидеть, - снова засмеялся слизеринец, - спрячь когти. Я всего лишь предлагаю завтра подпортить игру Маркусу.       - Подпортить? – недоверчиво переспросил блондин.       - Да. Скажем. Окажем его ненавистным львятам некую услугу.       - Гарри просил меня играть серьёзно, - вспомнил мальчик слова друга. – Боюсь, он это не оценит, особенно, если я буду плохо играть.       - А кто сказал, что ты будешь плохо играть? - Грэхем хитро прищурился, а Драко окончательно запутался.       - То есть, - спросил он.       - Косячить будет сам Маркус, мы ему в этом только поможем.

***

      Гарри бесцельно бродил по замку. У него должны были быть дополнительные по зельям. Но незадолго до начала занятия пришёл староста факультета Слизерин и передал письмо от зельевара, который предупреждал, что урок отменялся. Как назло и Драко ушёл на тренировку и Рон куда-то пропал. Оставалась Гермиона, которая предложила посидеть в библиотеке и позаниматься. Но очень скоро корпеть над докладом по травологии надоело и Гарри под предлогом усталости и плохого самочувствия, быстро оттуда сбежал. Была даже мысль навестить Хагрида, но ему всё ещё совестно было появляться перед ним.       Вот и вышло, что он в гордом одиночестве гулял по школе. Пытаясь себя чем-нибудь занять, он спустился на третий этаж, в принципе не рассчитывая что-нибудь там обнаружить. Мальчик тихо подошёл к двери и дёрнул её на себя, с удивлением отмечая, что она не поддаётся. Дверь была закрыта огромным амбарным замком.       - Это ещё что такое? – пыхтел первокурсник, пытаясь хотя бы его сдвинуть, чтобы через щёлку в замочной скважине пытаться что-нибудь разглядеть.       Устав дергать железяку, он огорчённо застонал и сделал несколько шагов вглубь коридора. Почему-то дальше злополучной комнаты они никуда не заходили. Гарри осторожно шёл по длинному коридору, слабо освещённому факелами, стараясь как можно тише ступать. Огни легко дрожали, отчего тени на каменном полу принимались то дрожать, то быстро терять свои очертания, превращаясь в каких-то странных горбунов. Гарри успел сотни раз пожалеть, что вообще ввязался в это дело и не остался с Гермионой в библиотеке. Но ещё больше его удивляло, что на пути он не встретил ни единой комнаты. Просто длинный, кажущийся бесконечным, тёмный коридор.       Когда гриффиндорец почти отчаялся и решил повернуть обратно, он заметил впереди тусклый свет, словно где-то в стене была небольшая трещина, откуда лился холодный лунный свет. Вот только на самом деле, время только приближалось к полудню. Он заметно ускорил шаг и оказался у огромной двери, над ней, словно импровизированная арка на каменной стене были изображены руны, которые и распространяли холодное свечение. Коридор в этом месте слегка преломлялся и уходил ещё глубже в недры замка. Гарри попытался открыть дверь, но та не поддавалась. Он напрягся, всё ещё пытаясь открыть её. Заклинание, которому учила Гермиона, почему-то исчезло из головы. Мальчик сдался и развернулся, прижимаясь спиной к двери и переводя дыхание.       Резко стало холодно. Поттер подышал на руки и подняв голову заметил, что с тёмного конца к нему медленно что-то идёт. Когда неясная тень попала под блёклый свет фонаря, он успел заметить очертания чёрного капюшона и полы балахона. Внутри всё замерло, словно холод мог пробиться зельем в кровь и заморозить. А шрам же наоборот обожгло огнём. Гарри, сморщившись, сполз на пол, чувствуя, как увеличивается пульсация в голове. Тень продолжала так же медленно приближаться. Резко всё сознание ошпарило болью. Гарри, собирая силы, вскочил и побежал. Когда он снова оказался у лестниц, боль разгорелась по новой, и сознание медленно померкло.