Вертолёт: хитросплетение судеб

– Ну и кого вы ко мне притащили? – грозно ворча встретила солдат высокая женщина лет пятидесяти с нежно-розовыми волосами, собранными в пучок. Её густо-алые глаза гневно перемещались с одного человека, облачённого в военную форму, на другого, остановившись на том, кого те держали под руки. Её цепкий внимательный взгляд, который может быть только у профессионала своего дела, быстро подмечал все детали. Нахмурившись, она резко указала на пустующую в дальней части маленького помещения кровать. – Положите его вон туда, и чтоб я духу вашего здесь не видела! Дранболт и его напарник послушно выполнили приказ этой вспыльчивой, грубоватой, но поистине искусной лекарши. Скольким она спасла жизнь, и не сочтёшь. Положив парня на кровать, они на мгновение замешкались, но под грозное: «Марш, я сказала!» поспешили ретироваться. Уже на пороге Дранболт вдруг услышал, как женщина тихо пробормотала: «Вот же ж, Отмороженный, хоть раз бы ко мне в сознании попал!» – Лахар, я думаю, нам следует незамедлительно сообщить обо всём генералу. – Согласен, сейчас свяжемся из рубки управления. Джувия так и просидела до утра в гостиной, несмотря на то, что им были предоставлены спальные комнаты. Поначалу она думала о том парне. В ней поселилась некая внутренняя уверенность, что это именно тот, кто сможет выполнить предстоящую миссию на «ура». Единственное, что смущало в нём – так это имя. «Гвинт Оер, что-то в нём не так» А именно в этих словах. Ну не могли они быть чьим-то именем, так как по звучанию сильно напоминали слова из одного древнего, сейчас практически не употребляемого языка, азы которого Локсар в своё время пыталась освоить. Вот только значение этих слов никак не всплывало в памяти. А затем уставший мозг начал отключаться, и девушка задремала. Проснулась она сидя на том же диване. Только робкие солнечные лучи медленно заползали в окно. Джувия подошла к нему и распахнула. Как же хорош утренний воздух, особенно, когда он потоком врывается в сонную голову, сразу же проясняя мысли и заставляя внутри всё замирать. Позади скрипнула дверь, и вошёл Прехт. – Доброе утро, мисс. По голосу девушка поняла, что настроение у генерала отчего-то приподнятое. – Что-то произошло? – У меня для вас хорошая новость, – не скрывая довольной улыбки, он прошёл к окну и глубоко вдохнул. Джувия приподняла бровь. – Самолёт уже ожидает нас, мы возвращаемся в академию. – Но что… – В самолёте я вам всё объясню… – Нет, – она упрямо сложила руки на груди, – нам лететь не более получаса. Так что временем мы располагаем. Не могли бы вы сейчас мне всё объяснить. – Ну хорошо, – «Ну вот что с ней прикажете делать!» – вчера вечером дозорные академии обнаружили беглеца, правда, они не знают, кто это. Но по всем приметам это тот, кого мы ищем. Поэтому, если вы не хотите, чтобы ищейки Вару об этом раньше времени пронюхали, нам стоит поторопиться. По мере того, как генерал излагал суть дела, она чувствовала, что её охватывает облегчение. От чего? Она и сама не знала. Но стоило Геборгу умолкнуть, как она тут же без лишних слов устремилась к взлётной площадке. По выложенным камнем стенам раздавалось эхо шагов. Два воина возвращались с ночного караула, куда их тут же отправили, стоило тем вернуться в крепость, притащив на себе израненного парня. – Лейтенант Лахар, можно задать вопрос? – заговорил первый, со шрамом, пересекающим левую часть лица. – Дранболт, прошу тебя, давай без этих формальностей. Мы знаем друг друга тысячу лет, – устало проговорил тот, что был в очках. – Тем более, что ты сам не так давно носил это звание… – Да-да, пока меня сюда не перевели. Спасибо, что напомнил, – грустно усмехнулся он. – Всегда пожалуйста. – Этот парень… – вмиг посерьёзнел Дранболт, – которого мы сегодня вернули. Тебе он никого не напомнил? – Нет, а должен был? – Просто очень он похож на того выпускника. Гвинт, кажется, его звали. – С чего ты взял? – удивился Лахар, попутно стараясь припомнить черты человека, о котором заговорил его друг. – Да внешне похож. К тому же Полюшка, когда мы выходили, назвала его Отмороженным. А другого человека с подобным прозвищем я не знаю. – Возможно, ты прав. Но объясни мне в таком случае, как он смог выйти с трибунального суда, которым руководил Гран, ты задумайся, Гран, да ещё и присутствовал Ихито, живым? – Как это объяснить – не знаю. Я сам считал его мертвецом. Но то, что он остался жив также верно, как то, что я иду рядом с тобой. Да и как он умудрился оказаться в том лесу и выйти на академию? – Может, побег, – неуверенно предположил Лахар. – Побег. Что ж, вполне возможно, – Дранболт нахмурил брови. – Тогда откуда, интересно? – и тут же встрепенулся, – только не говори, что из Одинокого Рога! Если он и остался жив, то только туда его и могли засадить. Всегда считалось, что из крепости нет выхода. – Считалось… До его появления там. Но, опять же, это лишь наше предположение, обоснованное не подкреплёнными фактами и догадками. – А за что его, собственно, судили? – вдруг спросил Дранболт. – Он же ещё совсем молодой, да и на преступника не очень-то похож. – Разные слухи ходят, но большинство склоняется к тому, что попал сюда за непростительную измену государству. Но, это лишь слухи, а они, знаешь, частенько бывают сильно преувеличены. – А может… – Тише, – вдруг скомандовал собеседник. Из-за поворота выбежал запыхавшийся солдат, совсем ещё юнец. – Лейтенант Лахар! – выпалил он, отдавая честь. Прибыли генерал Геборг и мисс Локсар. Они требуют вас к себе, – а затем, быстро взглянув на Дранболта, поправился, – вас двоих. – Спасибо, Ромео. Это всё? – Да. – Хорошо. Можешь идти. Паренёк ещё раз отдал честь и, с гордым видом человека, выполнившего поручение особой важности, зашагал обратно. – Тебе не кажется это странным? Стоило мне сообщить о найденном в окрестностях крепости человеке, как и генерал примчался сюда. – Кажется, но приказы здесь не обсуждаются. Джувия осторожно толкнула невысокую дверь, ощутив вдруг внутри непонятно откуда взявшееся волнение. Надо сказать, в больничном крыле все дверные проёмы были низкие, новичков, оказавшихся здесь, это жутко раздражало, но потом все привыкали. В маленькой комнатке, куда зашла девушка, царил полный порядок. Только воздух был несмотря на регулярное проветривание пропитан прижившимися запахами лекарств. Шторы плотно закрывали окно, создавая полусумрак. Она быстро нашла его. Парень лежал на кровати возле стены. Соседняя с ним койка пустовала, но девушка всё равно поставила рядом табурет. Он был красив. Она поняла это даже не смотря на бинты, почти полностью скрывавшие его тело. Но не той красотой, что называют смазливой, а той, что проглядывает, исходит словно изнутри. Джувия поймала себя на мысли, что невольно залюбовалась этим измождённым, но мужественным лицом. «Только бы с ним всё было в порядке» – неожиданно для себя подумала она. И совсем не из-за того, что он был (во всяком случае, как её уверяли) первоклассным пилотом, которому предстоял нелёгкий перелёт, а из-за чего, она и сама не знала. «Любому человеку нужна хотя бы элементарная поддержка» – уверила она себя. Вдруг его ресницы дрогнули. Из горла вырвался какой-то неопределённый звук, дыхание участилось. А потом снова тишина, только два чёрных глаза устремились на неё. «Что? Я жив?» – первые мысли, заметавшиеся в черноволосой голове. Он попытался пошевелиться, но тело не поддалось. «Неужели снова поймали?» – с охватывающей злобой подумал он. А затем, с усилием разлепив веки, увидел слабый свет и обеспокоенное обрамлённое насыщенно-голубыми локонами лицо незнакомой девушки. Не вполне осознанно отмечает про себя её тонкие, можно сказать изящные черты, бледность кожи, большие и удивительно притягательные, обрамлённые густыми ресницами голубые глаза. Почему она находится рядом с ним? Стоп, а где он вообще находится? Грей попытался вскочить, но резкое движение, направленное на то, чтобы подняться с постели, отдало болью в голову, а расслабленные мышцы вообще двигаться отказывались. Поэтому, едва приподнявшись, он рухнул обратно. – Тише, тише, – услышал он рядом с собой нежный голос, заставивший внутри всё затрепетать, а ещё не предпринимать больше попыток подняться и почему-то успокоиться, – всё в порядке. Вы сейчас в безопасности, – Джувия было протянула к нему руку, но тут же убрала её обратно, выпрямляясь на своём табурете. В груди зашевелилось что-то похожее на волнение. «Что я тут делаю?» Но тут же уверила себя, что просто хотела удостовериться, что с ним всё в порядке. Ну вот, он очнулся, к такому она не готова. И как теперь объяснить ему, где он, и что с ним случилось, когда она сама половину не знает? Она слегка прикусила губу. Да, безусловно, то, что он пришёл в себя прекрасно, но… «Ох, что же это за глаза такие!» – внутренне ахнула девушка. Они смотрели твёрдо, решительно, словно он был готов принять любой удар судьбы на себя. – Вижу, очнулся, наконец, – от неожиданного голоса Полюшки Джувия чуть не подпрыгнула на месте. – Провалялся всю ночь в бреду, а уже рыпается. Вставать ему надо! – ворчала она, подходя к койке. От Джувии не укрылось, с каким неподдельным изумлением парень посмотрел на вошедшую лекарку. А та между тем продолжала. – Вы, мисс, не волнуйтесь. Скоро я поставлю этого обалдуя на ноги. – Рассчитываю на вас, – улыбнулась девушка, поднимаясь. – Я тогда пойду, не буду мешать. – Да-да, лучше идите. Я пришлю уведомителя. Бросив ещё один взгляд на замотанного, словно живая мумия, парня, девушка покинула комнату. На следующий день по её приказу привезли Грана. Старик явно не был доволен вынужденными перемещениями, но и не жаловался. Они расположились в небольшой, но светлой библиотеке. – Итак, госпожа, зачем вы хотели меня видеть? – первым начал он. – Гран, мне необходима ваша помощь, – всё время она смотрела на него в упор, словно изучая реакцию. – Я к вашим услугам. Какого рода помощь вам необходима? – да, он действительно готов ей помочь даже не столько из-за её положения принцессы, но большей частью потому, что просто обязан этой девчонке не только сохранением его титула, но и, вполне вероятно, жизнью. Вскоре после того, как Джувия после почти двенадцатилетнего отсутствия вновь вернулась во дворец, Фауст очень осерчал на своего советника за то, что тот, ранее всегда беспрекословно следовавший указаниям короля, вдруг отказался выполнить его волю и казнить, как все, кроме Грана, считали, опасного убийцу. Вот тогда на плахе чуть не оказался сам судья, которого тут же заточили в кандалы. Однако прознав обо всём, Джувия, подключив каких-то людей извне, каким образом, Гран до сих пор не понимал, отыскала настоящего преступника. В результате невиновного освободили, Грану вернули прежние полномочия. Тогда она ещё взяла с него слово, что тот, в не зависимости от ситуации и давления высших чинов, не станет выносить преждевременных, необоснованных и несправедливых приговоров. – Скажите, это же вы судили пилота по имени Гвинт Оер около двух месяцев назад? – Да, я прекрасно помню это дело, – Гран нахмурился. – Мне известно только то, что он и ещё несколько людей неизвестно каким образом проникли во дворец, – услышав эти слова, девушка напряглась. – Двоих нашли мёртвыми на следующее утро, но, по всей видимости, они с ним не связаны. Остальным удалось уйти незамеченными. А его схватили. Затем полиция, не знаю наверняка, но догадываюсь по чьей указке, навешала на него ещё несколько крупных дел. Они требовали его смерти. И так как половина трибуналов были тоже за казнь, мне не оставалось ничего, как приговорить к пожизненному заключению, – судья на минуту приостановился. – Тогда я думал, что таким образом даю ему шанс выжить, ведь иногда некоторые запутанные дела подлежат пересмотру, ну в крайнем случае, есть ещё вариант попытаться сбежать, правда, никогда не слышал, чтобы подобное кому-нибудь удавалось. – И он выбрал второе, – улыбнулась собеседница. – Что? – Да, вы не ослышались, он прекрасно воспользовался вашим шансом и сбежал. Гран не верил своим ушам. – Во даёт, – только и сказал он, а потом добавил: – по нему сразу было видно, что смирно сидеть он не будет. Только куда ему податься… – Мы его уже нашли. Однако если тюремные ищейки пронюхают, что он у нас, боюсь, никакая власть, кроме закона не сможет их удержать. А теперь я хотела бы знать, с каким успехом можно пересмотреть это дело, и сколько времени на это потребуется? Гран задумался и медленно заговорил. – Знаете ли, после смещения Фауста, люди бывшие ему приверженцами и заседавшие тогда в качестве трибуналов, были смещены. А потому, реальной силой пока что обладаю только я. Опять же до тех пор, пока не будут собраны новые люди. Но на данный момент, я, как верховный судья могу при наличии необходимых бумаг пересмотреть и подписать всё прямо здесь. Нераскрытые дела уйдут обратно в полицию, а срок его заключения сократится до года. – Отлично, – в её голосе появились довольные нотки. – Знаете ли, я тут совершенно случайно прихватила нужные вам для этого документы, – облачённые в тонкие перчатки руки уже протягивали увесистую папку. Полюшка действительно сотворила чудо. Спустя сутки, он уже уверенно стоял на ногах, норовя сорвать с себя бинты. Однако спина и некоторые порезы всё ещё давали о себе знать. Со слов лекарки он понял, что находится в замковой части академии воздушных войск и то, что убивать его или отправлять обратно в тюрьму пока никто не собирался. Вскоре появились те, кто его нашёл. Дранболта он узнал, потому как когда-то пересекался с ним, а вот Лахара видел впервые. Они куда-то, а скорее всего на разговор с теперешним начальством этого заведения, повели его по таким знакомым коридорам. «Кто же, интересно сейчас здесь всем заведует?» Появился отдалённый звук льющейся воды. Вскоре они вышли, наружу. Пол под ногами чуть сдвинулся и понёс их наверх. Наружный лифт, однако разобрать что-либо за тонированным стеклом не представлялось возможным. Сойдя с него, путники вновь очутились в коридорах, правда, отличающихся от предыдущих стены, пол, потолок – всё выглядело в разы богаче. Вскоре наконец-то остановились. Перед взором огромная, покрытая резьбой дверь. Лахар что-то тихо сказал одному из карауливших её стражников, тот кивнул, и, несколько раз стукнув, скрылся за ней. Наконец, в дверь постучали. Вошёл караульный и, встав по стойке смирно, доложил: – Привели заключённого. Сидевший за столом генерал, не отрывая взгляда от карты, проговорил: – Пусть войдёт. Караульный распахнул дверь перед пришедшими. Внутри оказался свет. Очень много света, который на мгновение заставляет жмуриться. И несколько человек. За столом, располагавшимся прямо напротив огромного окна, завешенного светлой тюлью, сидел человек с грубыми, но властными, а сейчас сосредоточенными и такими знакомыми чертами лица. Во всей его фигуре чувствовалась невероятная сила и мощь. «Что? Неужели это… Что он тут делает?» Перед ним на деревянной поверхности стола расстелена огромная карта. Сбоку стола сидела девушка. Переливающиеся на свету насыщенно-голубые волосы, очень бледная кожа, глубокие синие, но как будто пустые глаза – вот, что тут же бросается впервые взглянувшему на неё. Грей на секунду замер. Это та самая, которая была рядом, когда он пришёл в себя! Но сейчас она выглядела по-иному, чем тогда, у больничной койки. Спокойная строгость и отрешённость чувствовались в ней. Тогда, стоило ей уйти, как он спросил у Полюшки: «Кто это за девушка, и что она здесь делала?» На что несговорчивая женщина ответила: «Вот сам, когда надо и узнаешь». Одета на удивление просто – в строгий тёмно-синий костюм, состоящий из на пол ладони выше колена юбки, белоснежной блузы и пиджака. Руки сложены на коленях. При виде вошедших её лицо не поменялось. Рядом с ней стоял высокий мужчина, с суровым, пронзающим, словно катана на его бедре, взглядом. Телохранитель – тут даже думать не надо, чтобы понять. По правую сторону стола, расставив ноги, стоял светловолосый мужчина с серьгой в левом ухе. Рядом с ним, боком к вошедшим – капитан Вару. Несмотря на то, что брови его нахмурены, губы снова чуть кривились в усмешке. Да, за прошедшее время он обо всём узнал и примчался в академию, всё ещё желая вырвать свою не вполне законную добычу. Парень напрягся, но держался он спокойно, насколько это вообще было возможно, отчасти небрежно. Девушку больше всего поразили его глаза: как и при первой их встрече, они были полны внутреннего чувства собственного достоинства и решимости. Человек, восседавший за столом наконец оторвался от карты, и перевёл испытывающий умный взгляд на парня. Почти две минуты они не отрываясь смотрели друг другу в глаза. – Вы двое, – обратился тот уже громким чётким голосом к двум сопровождавшим стражникам, – можете быть свободны. Те на мгновение непонимающе замялись, но… – Выполнять, – рявкнул капитан Вару. И те тут же покинули кабинет. – Генерал вы… – Абсолютно уверен, капитан Стинг. А теперь, Гвинт Оер – он вновь перевёл взгляд на парня, – у тебя появилась возможность доказать свою преданность империи, – и умолк, ожидая его реакцию. – Во-первых, – выделяя каждое слово начал парень, – я никогда не был верен империи, а во-ворых, с чего вы взяли, что я буду вообще что-то для вас делать. – На лице появляется презрительная, но мимолётная усмешка. А капитан Вару закатил глаза, будто сообщая всем: «Ну, что я говорил?». Но ничьего внимания он не удосуживается. Генерал продолжает разговор, обращаясь к стоявшему перед ним. – Я правильно понимаю, что больше всего на свете тебе нужна свобода? Это так? – Да, – последовал настороженный ответ. «Конечно, как я предполагал, – удостоверился Прехт, – до него не удосужились донести, о сокращённом сроке заключения» – У тебя есть возможность её получить. Помимо этого, в награду за выполненное задание правительство обеспечит тебя средствами на всю оставшуюся жизнь в каком-нибудь тихом и удалённом уголке страны. Вместо ответа тот склонил набок голову, обдумывая. После непродолжительного молчания последовало: – Что от меня требуется? – Подойди к карте, – и, как тот выполнил указание, продолжил: – построй маршрут перелёта с крепости, в которой мы находимся, до Скалистого полуострова. На мгновение в непроницаемых глазах появился блеск, но тут же был снова спрятан. Парень внимательно осмотрел карту. Расстояние между этими точками большое. Их разделяет океан, цепь прибрежных гор, отметил длинные полосы красного и синего цветов – войска, развернувшие здесь ожесточённые сражения. Намётанным глазом он бегло просмотрел карту, не упустив ни малейшей детали и наконец заговорил, голос звучал на удивление спокойно и непринуждённо. – Для перелёта лучше всего использовать вертолёт. Он небольшой в размерах, его удобно будет посадить в горах и на другой неприспособленной поверхности, ведь, я так понимаю, операция засекречена. Остановки на ночь, если таковые потребуются, лучше сделать на одном из ближайших к нашему материку острове, я бы рекомендовал на этом. Остров Холодных Ветров, там много зелени – легко будет укрыться, и по площади он самый маленький, а потому, неприметный, – он говорил, не останавливаясь ни на мгновение. Джувии показалось, что мысленно он будто уже пролетает над всеми этими точками, на которые указывал. – Дальше перелёт через океан. В благоприятных условиях я смогу лететь без отдыха трое суток. Этого вполне достаточно, чтобы его пересечь. На четвёртые сутки в горах остановка, – его палец переместился на карте к противоположному материку. – А там потребуется всего день, чтобы добраться до места. Но обращаю внимание, всё это для вертолёта параметров МИ-8*. Сейчас, я полагаю, появились экземпляры с более мощными характеристиками. Он умолк. Воцарилась тишина. Нарушил её генерал. – Если вдруг возникнет необходимость посадить судно в течение полёта над океаном, где бы ты посадил? – Океан огромен, но здесь встречается множество групп мелких островов, непримечательных для моряков и пилотов самолётов. Но для вертолёта – это самые подходящие места. Большинство расположено в прибрежных районах, – его палец снова чертил карту. – Многие даже не изображают на картах. Они расположены здесь, здесь и здесь. На самый крайний случай для посадки можно использовать рифовые отложения – выступающие на поверхность части Большого Хребта Срединного рифа. – А если и этого будет недостаточно? – Тогда остаются только Потерянные Земли, – ни на секунду не запнувшись, ответил он. – Но ведь это только слухи! – грубо вмешался капитан Вару. – Нам даже неизвестно, где они расположены. – Магнитные колебания чётко указывают на эту часть океана, – палец остановился точно в центре голубого пространства карты. – Только вертолёт? – подал голос светловолосый мужчина, стоявший всё время у окна. – Что ты ещё можешь пилотировать? – прищуренный взгляд. – Что угодно. В ответ тот присвистнул. – Хорошо, – сказал генерал. – Сейчас можешь идти, в случае полной согласованности всех вопросов, тебя позовут. Вару нажал какую-то кнопку на небольшом, вделанном в стол пульте. Появилась охрана. Парень усмехнулся. Его увели. – Все остальные, вы тоже можете быть свободны. Мисс Локсар, прошу, останьтесь. – Как он вам, мисс? – обратился к девушке Прехт после того, как за стражами захлопнулась дверь. С девушки тут же спала маска безразличной отстранённости, глаза её заблестели. – Он сильный. Я думаю, он справится. Вот только… – Что-то не так? На мгновение она замялась, подбирая слова. – Не ожидала, что он так быстро согласится. Да и я тут подумала, с чего бы вам способствовать его освобождению… Скажите, вы с ним случайно, лично не были знакомы ранее? Прехт вздохнул, сложил карту, и только потом ответил. – Вы наблюдательны. Да, мы с ним знакомы уже очень давно. Суровое лицо окрасила мимолётная улыбка от нахлынувших воспоминаний, а девушка придвинулась чуть ближе и приготовилась ловить каждое слово. – Я тогда был ещё в чине полковника воздушных сил. В моём ведении также находилась и академия воздушных войск – да, в которой мы сейчас находимся, и здесь, как вам известно, обучают пилотов и механиков. Его я встретил на улице… Не по-осеннему жаркий день. На причале, как и обычно высыпали лоточники, и уже вовсю кричали о достоинствах каждый своего товара. В этот раз Геборгу пришлось ехать вместе со своими поверенными осматривать механизм нового образца, который должны были с минуты на минуту привезти по морю, но почему-то опаздывали. Полковник стоял спиной к лотам, как вдруг краем глаза уловил едва заметное движение с левой стороны. Там, в тени кто-то притаился. Прехт сделал вид, что ничего не заметил. А когда к его поясу, где висел увесистый мешочек с серебряными аккуратно потянулась чужая рука, он резко развернулся, перехватив запястье несостоявшегося вора и заломив его. Это оказался мальчишка. Черноволосый, грязный, оборванный, который извивался в крепких руках полковника, как уж. В левой руке мальца блеснуло лезвие. Точным движением Прехт выбил его, и рука повисла плетью. Мальчишка скалил белозубый рот, стреляя глазами по сторонам, усиленно ища способ высвободиться. – Так, всё, уймись уже, – скомандовал мужчина, встряхивая удивительно лёгкое тело. Тот перестал сопротивляться, но это лишь видимость покорности, потому как уже в следующее мгновение он извернулся и вонзился зубами в ладонь. – Да что же это такое. Угомонишься ты или нет? – грозно навис он над ним, ставя на землю, но не выпуская из своей железной хватки. Но мальчишка смотрел на него без страха, как будто даже с какой-то насмешкой. Чёрные глаза блестели вызовом. «А ведь в моей власти без зазрения совести сдать его в участок и покончить со всем» – вдруг подумал Прехт. Как раз в этот момент к ним подошёл солдат, отвечавший в этом районе за правопорядок. – Полковник, – навытяжку отсалютовал он, – прикажете забрать паршивца? Прехт ещё раз оценивающе взглянул на мальца. – Нет, можешь идти. – Как прикажете, – солдат ещё раз отсалютовал и чётким шагом ушёл. Проводив его взглядом, Прехт обернулся на воришку. Тот, явно не ожидав такого поворота, просто стоял недоумённо смотря на полковника. А тот, сам не понимая от чего, улыбнулся. – Как тебя звать-то? – Гр.. Гвинт, – ответил он, всё также не понимая, почему он всё ещё тут, а не вырывается из рук участкового. – Ну что, Гвинт, хочешь пойти учиться? Тот неуверенно кивнул в ответ. – Тогда пошли со мной. – А.. куда? – Вон там вдалеке видишь крепость? Мальчик поднялся на носки и вытянул шею. – Вижу. – Это академия воздушных сил. – Я что, взаправду летать смогу? – в его глазах и в голосе появился восторг. – Ну, если выучишься, то, конечно, сможешь. – Здорово! – воскликнул он. А затем, словно смутившись своего всплеска, вновь притих. – Хорошо. Только для начала, заглянем вон на то судно, что сейчас причаливает к пристани. – А что там? – Вот пойдёшь со мной, и узнаешь… – Я тогда подумал, что из мальца может выйти толк. Знал бы я, что не прогадал, – довольно вздохнул Прехт. – Гораздо позже я узнал, что вначале паренёк честно работал, брался за любое дело, но получал за это ничтожно мало, а чаще лишь оплеуху. А жить надо, точнее сказать, выживать. Я взял его в академию. Поначалу он с опаской поглядывал на остальных и сторонился. Однако вскоре стал помогать взрослым в машинном отделении, вникая, сам того не осознавая, в тонкости их дела. Через год я зачислил его наравне с ещё пол дюжиной мальцов в младшие классы академии. Потом старшие классы. Надо сказать, он стал лучшим выпускником за годы существования академии, даже сейчас никто не может превзойти его. Но было и кое-что странное. Раз в несколько ночей он сбегал. И делал это так аккуратно, что никто ничего даже не заподазривал. Я его увидел совершенно случайно, перелезающего через ограждения. Через несколько дней, когда он вернулся, я вызвал его, но так ничего и не добился. Охрану усилили, но ему всё равно удавалось каждый раз проскользнуть незамеченным. Один Бог знает, куда он ходил. Даже когда вырос, он всё равно не бросил этого занятия, хотя исчезал гораздо реже. Видимо, эти многолетние тренировки помогли ему сбежать из неприступной крепости, – на последних словах он улыбнулся, но почти тут же резко посерьёзнел. – Вы точно решили, что полетите именно с ним? – Да.