***
Чонгук проводил Чимина, пообещав ему, что сразу же поедет домой. Но, особого желания видеть кого-то, пусть это был бы даже его самый лучший друг Тэхен, у него не было. Он без особой радости садится за руль, и единственное, что могло бы его сейчас остановить, так это стрелка спидометра, упирающаяся в конец круглого циферблата. Не сказать, что Чонгук сильно любил скорость, но сейчас ему необходим выброс адреналина. Ему необходимо это, для того чтобы попросту успокоиться. Забыться. Перестать, хотя бы на время, думать о том, что он сделал с Чимином. И другого способа, для осуществления задуманного, он к сожалению, не знает. Последний, казалось бы, самый маленький шанс того, что он сможет контролировать свои эмоции, ускользнул от него, растворившись в гуще осеннего неба. Он надеялся, что все закончится само по себе. Пройдет, как обычная сезонная простуда. Надеялся, что со временем, зверь сможет привыкнуть к запаху жертвы. Сможет утолять свой голод лишь тем, что Чимин будет просто находиться рядом. Нет. Хищнику этого мало. Но… парень до сих пор надеется на то, что сможет найти возможность контролировать себя. Стоит еще раз попытаться и все наладится. Встанет на свои места. — Ничего не выйдет. — Внезапно для самого себя, Чон осознает что чудовище, которое мирно спало, уже не дремлет. Оно с яростью жмет на педаль газа, прося большего. Прося утолить голод. Тот самый голод, которым его столько морил Чонгук, не давая нового, свежего мяса. — Я должен уйти. Пока не стало еще хуже. Правда лишь в том, что хищник давно уже все решил за юношу. Он хочет этот лакомый кусочек отборного мяса. Нет, он больше не потерпит этого. Зверь уже вкусил весь вкус и теперь, на меньшее не согласится. Это означало, что есть всего лишь две возможные вариации событий: либо разорвать жертву на мелкие кусочки, либо полностью оградить ее от себя.***
Один и тот же день. Один и тот же вечер. Одна и та же ситуация. Два человека, которые не могут друг без друга. И если один любит так сильно, что готов убить, то другой может умереть ради этой любви. Чимин готов терпеть все, ради Чонгука, но Чонгук не готов жертвовать Чимином. Такая запутанная ситуация. И невероятно тяжелый исход для обоих.***
Звонок. Подъем. Учтиво наигранный поклон. Студенты бросаются прочь из аудитории, разбредаясь по свежевыкрашенному холлу учебного заведения. Тэхён хватает Чимина под руку и тащит за собой на крышу. На ту самую крышу, которую так полюбила жертва за прошедшие дни. Именно на ней он погружается в атмосферу, которая обволакивает его воспоминания о Чонгуке. Чимин ласково улыбается, когда видит очертания его. Того, единственного человека, который как всегда стоит возле парапета и смотрит вниз. Прямиком на этих жалких людей, которые не достойны даже дышать рядом с ним. Парень окружен своими прихвостнями, которые всячески пытаются завоевать наиближайшее место под солнцем. Рядом с лучшим из лучших. Однако, Чонгуку плевать на них. Впрочем, как и всегда. Он витает где-то в своих собственных мыслях, и эти мысли его не радуют. Эти выходные он провел в полнейшем одиночестве и окончательно решил, что не даст себе больше ни единого шанса. Ни единого шанса для того, быть рядом с тем, кого действительно любит. Чимин, как назло, не оставлял попыток поговорить с ним, несмотря на то, что это не приносило результатов. Тэхён, с которым за эти выходные они сдружились еще больше, чем за все время знакомства, понимал чувства друга. Всячески стараясь его поддержать. Он успокаивал Чимина, рассказывая о малейших передвижениях Чона. Благо, он все время находился дома. Это слегка спасало ситуацию. Тэ даже пару раз вытаскивал парня прогуляться, дабы тот хоть как-то развеялся. Но все было тщетно. Чимин не мог понять, что могло произойти с Чонгуком, тем более за одну короткую ночь. С того самого времени Чимину только и остается, что смотреть на значимые места для него, да вспоминать о том, как они были счастливы в эти моменты. — Ты обязан подойти к нему. — Тэхён подталкивает новоиспеченного друга сделать первый шаг. Ведь это вовсе не те, простенькие сообщения, которые он писал все выходные напролет. Это личный разговор. Его гораздо сложнее игнорировать. — Если ты ничего не сделаешь, то будешь жалеть об этом. Ты же хочешь быть с ним? — Хочу. — Чимин по обыкновению что-то мямлит себе под нос. Правда в этот раз вовсе не из-за нерешительности. Сейчас ему больно настолько, что даже говорить тяжело. Все-таки люди очень странные существа. Когда у них все хорошо, они воспринимают это как обычную и размеренную жизнь, относясь к этому как к должному. Но стоит им более-менее серьезно заболеть, сразу осознают всю важность и яркость своей «обыкновенной» жизни. Однако, Чимин вовсе не относится к таким. Ему прекрасно известно, что ему нужен крепкий организм, чтобы стерпеть все то, что на него готов обрушить Чонгук. Правда сейчас, ему невыносимо терпеть колющую боль, которая распространяется по его грудной клетке. Парень словно попал в огромный капкан. Каждое движение провоцирует механизм сжиматься все сильнее и сильнее, вонзая свои железные зубы в дыхательные пути. Этим капканом были его ребра, готовые захлопнуть пасть в любую секунду и сиюминутно прекратить существование парня. Чтобы было легче пережить этот чудовищный натиск, Чимин каждое утро плотно перевязывает себя эластичным бинтом, который не позволяет ему полностью наполнять свои легкие. Этот процесс, хоть как-то притупляет его боль, которая, с каждым днем становится все хуже и хуже. Он понимает, что ему необходимо обратиться ко врачу, но все откладывает эту встречу, ссылаясь на то, что в первую очередь, ему нужно понять, что у них с Чонгуком. А после этого уже решать личные вопросы. Неудивительно, ведь Чон — главное в его серой жизни. Все остальное может и подождать. — Я хочу поговорить с ним. Но с глазу на глаз. Без всех. Не хочу чтобы были лишние уши. — Чимин четко видел свою цель и не хотел сходить с намеченного пути. Он должен заполучить расположение Чонгука. Любым путем. Даже если ради этого, ему придется пойти на крайние меры. — И да, я прекрасно понимаю, что это нужно сделать прямо сейчас. — Общение с Гук~и пошло тебе на пользу. Ты стал даже говорить по-другому. — Тэхён довольно улыбнулся, замечая существенную перемену в характере друга. Ему хотелось бы набраться его решительности, чтобы когда-нибудь, возможно, так же бороться за свое счастье. — Я уведу ребят чутка пораньше. У тебя будет время на диалог. Тэ хлопает друга по спине, на что Чимин, не способный даже дышать по нормальному, сгибается от мучительной боли. Однако Тэхен этого уже не замечает, так как подходит к группе стоящих впереди него парней. Иначе бы, он наплевал на эту затею, настояв на том, что Чимину необходимо обратиться в больницу. — Эй, пацаны! — Тэхён мастер обращения внимания на себя. Он бесцеремонно врывается в любую беседу, и ему совершенно все равно, о чем они разговаривали до. Он поднимает вверх тугой кошелек, наотрез забитый деньгами. — Сегодня у вас праздник! Я угощу каждого, кто пойдет со мной. Так что, какого черта мы все еще мерзнем на этой захудалой крыше? Let's go*. Радостные возгласы ребят разлетаются по окружающему пространству, растворяясь в молекулах воздуха. Тэ, подобно гамельнскому дудочнику**, уводит всех «мышей», падких на деньги, за собой. Теперь крыша свободна. Теперь, она принадлежит только этим двоим. Чонгук смотрит на уверенное лицо Чимина. Он боится, что жертва настолько глупа, что не понимает необходимости свести их общение на «нет». А еще лучше, если бы они и вовсе не замечали друг друга. Чонгук боится, что жертва способна спровоцировать зверя, который в последние дни крайне резко реагирует на малейший раздражитель извне. Чон старается скрыть его от людей. Во всяком случае от тех, которые ему по-настоящему дороги. Вздох. Шаг. Уверенная походка. Парень подходит все ближе и ближе, разрывая дистанцию. Запах. Такой знакомый. Такой притягательный. Лицо. Такое родное. Такое любимое. Ему хочется остановиться, заключив возлюбленного в крепкие объятия, но он проходит мимо. Так трудно. Так мучительно. Вздох. Еще один шаг. Чонгук смог сдержаться. Смог разорвать эту незримую связь. Чонгук смог. Чимин нет. Ступор затормаживает парня. Он никак не ожидал, что Чонгук будет вести себя настолько высокомерно. Он не мог поверить в то, что тот просто пройдет мимо, не кинув на его даже самый унизительный взгляд. Боль в груди. Физическая боль больше не имеет значения. Разочарование. Он чувствует себя глупцом, ведь вновь не понимает, что случилось. Такое происходит вовсе не впервые. Как же он мечтает, чтобы Чонгук заговорил с ним. Рассказал, что не так. Но в ответ лишь мертвая тишина. Правда Чимин не намерен отступать. Несмотря на жжение в груди, парень выбегает на лестницу и хватает Чонгука за запястья. Собрав последние силы, он разворачивает его к себе. Юноша смотрит в черные, как ночь, глаза. В пустые черные глаза. В них нет ни злости, ни грусти. Нет разочарования и ненависти. В них просто нет жизни. — Что тебе надо? — Чон слишком холоден к Чимину. Хорошая маска, которую пришлось надеть, дабы спасти жизнь глупой жертвы. — Ты. Мне нужен ты. — Парень понимает, что это, возможно, его единственный шанс. — Просто выслушай меня. — Чимин умоляет Чонгука, продолжая держать его за руку. — Я не знаю, что у тебя в голове. Я не знаю, есть ли у нас, хоть какие-либо, отношения. Я даже не знаю, как ты в действительности относишься ко мне. Но я знаю одно, я хочу быть с тобой. Я хочу этого настолько сильно, что готов пойти на многое. Практически на все. Я готов ждать тебя столько, сколько надо. Готов терпеть все что прикажешь, только скажи, что это взаимно. Только скажи, что я тебе также нужен, как и ты мне. — Готов на все? Интересно. — Чонгук вырывает свою руку и сжимает подбородок Чимина крепкой хваткой. Он вдыхает приторный аромат сочного цитруса, который так любит. Он смотрит в лицо, которое начинает светиться лишь от того, что его предложение просто заинтересовало хищника. — На колени. — Что? — Тебе всегда нужно повторять дважды. — Чонгук рычит в лицо Чимина. Кусок мяса не может иметь своего мнения. Его нужно проучить за это. Просить что-то у хищника, высшее степень неуважения и дерзости. — На колени. Чимин беспрекословно подчиняется. Он медленно, стараясь не делать лишних движений, опускается на грязный пол. Жертва даже не думает перечить своему хозяину, ведь мгновение назад, сама храбрилась тем, что готова на всё. Так что, сейчас давать заднюю — означало конец. — Расстегивай ширинку. Чимин снова выполняет приказ. Он кротко берет язычок молнии Чонгука и опускает его вниз. Парень слегка приспускает джинсы, понимая к чему все идет. Сердце принимается бешено колотиться, желая высвободиться из-под вечных оков в виде ребер, которые служат лишь ненужной преградой. Хищник упивается видом полного подчинения. Это послушание возбуждает его больше всего на свете. — Открывай рот и соси. Чимин нежно обхватывает рукой член и осторожно проводит языком по его основанию. Влажные поцелуи покрывают твердую плоть. Воплощение нежности. Ему не хочется ускорять процесс. Он хочет доставить максимальное удовольствие. Признаться, у него это выходит. Горячие пышные губы обхватывают член юноши и плавно двигаются, помогая процессу языком, которым он проводит вдоль ствола. Чонгук закатывает глаза от блаженства. Он перестает о чем-либо думать, полностью отдаваясь происходящему. Но это лишь секундная слабость, которую может позволить себе парень. Однако если она продлится дольше, Чон вновь не отпустит от себя Чимина, глупо надеясь, что сможет справиться со своим зверем в одиночку. Жилистая рука подпирает затылок жертвы. Теперь, она не сможет убрать свою глупую голову. Чонгук рывком вгоняет член в рот Чимина и начинает бесцеремонно властвовать над ним. Некогда нежные ласки постепенно перерастают в унижение. Жертва старается ослабить неприятный натиск, но понимает, что справиться с силой, которой обладает хищник — практически невозможно. Чимин сдается. Руки падают вниз, и он полностью отдается во власть зверя, который не намерен отпускать его. Во всяком случае, вот так просто. Хищник принимается двигаться все решительнее. Пальцы впиваются в плечи жертвы, даруя ее коже сокрушительную боль. Чонгук ощущает приближающиеся завершение каждой клеточкой своего тела и хочет поскорее испытать это блаженство. Рывок. За ним еще один. Чонгук кончает. Стон пытается вырваться с кончиков его губ, но зверь не может позволить себе этого. Жертва не должна знать, что моменты, проведенные с ней, лучшие для зверя. — Глотай. — Повиновение. Чимин выполняет все, что от него требует хищник. Ведь он обещал. Послушание для жертвы вполне естественно. Чонгук садится на корточки рядом с обессиленным парнем и, поднимая его голову, смотрит в потухшие глаза. — А сейчас, послушай меня. Ты — вещь, которой нужно владеть. Но владеть одной вещью — не для меня. Если хочешь продолжать спать со мной, вставай в очередь. И может быть, настанет тот момент, когда я захочу тебя вновь. А теперь, проваливай к черту.